В один из осенних дней, мы с товарищем с нашей деревни, ушли в тайгу на охоту на несколько дней. Охотничья избушка стояла, на одной из речек нашего района. Избушка добротная, построенная не так давно, взамен унесённой ледоходом старой избёнки.
Ходили сюда охотники из двух деревень, промышляли боровую дичь, кто – то ставил капканы на куницу, лис. Но таких охотников становилось с каждым годом всё меньше и меньше. Молодёжь, навыки дедов, отцов перенимать почти не стали. Старые охотники, также всё реже и реже, появлялись в этих местах, хотя поколениями охотились здесь.
Раньше, было много лося, встречался дикий олень. А в годы великой перестройки, их безбоязненно отстреливали, с вертолётов, снегоходов и их количество резко упало, зато увеличилось количество медведей, которых никто не трогал. Но некоторые охотники, продолжали, ставить на тропах, вытоптанных веками дикими животными и зверьём, стальные петли.
Так в одну из поставленных петель на тропе, попал медведь.
То, что с ним произошло несчастье, он понял сразу, когда стальная петля обхватила его и с болью врезалась в его сильное, мускулистое тело. От неожиданности и предчувствия беды, он всей своей силой и мощью попытался, освободиться от неё, но второй конец петли был привязан к дереву, которое сколько сил он не прилагал, чтобы сломать его, только гнулось, а петля всё сильней и сильней врезалась в тело.
Несколько дней он рвался вперёд, пытаясь вырваться, в исступлении и бешенстве выдирал из земли корни деревьев, рыл землю, но освободиться от ненавистной петли не мог. Наверно он понимал, что возможно скоро придёт тот, кто поставил на лосиной тропе, это устройство, куда он по неосторожности попал.
За эти дни, медведь порядком обессилел, от бесплодных попыток вырваться. Затем собравшись с силами, он начал рыть яму, может быть инстинктивно, чтобы спрятаться. Так как в этом мелколесье он был далеко виден.
Коренья грыз зубами, землю рыл когтями, своих мощных лап, всё глубже и глубже вгрызаясь в землю. Вот яма стала глубиной около метра, но он продолжал рыть пока позволяла длина троса, больше петля не давала возможности рыть.
Медведь вылез с ямы, наверху отдохнул, а затем ворочаясь в петле, задом стал сползать в эту яму, и петля потихоньку тоже стала сползать с его тела. Вытянув передние лапы, он продолжал, ворочаться с невероятными усилиями, обдирая шерсть, и до крови тело, сползая в эту яму, и он выскользнул из этого ненавистного стального капкана. И не обращая уже внимания, на расплывавшуюся боль во всём теле, пошёл, пошатываясь в сторону густого леса, где было его спасение.
К зиме медведь окреп, после перенесённого стресса, набрал положенное количество жира и спокойно перезимовал в своей берлоге. Пришла весна, звериные тропы освободились от снега, и он стал обходить свои владения, которые из года в год его кормили.
Это случилось ночью, но какая ночь в конце мая месяца, если солнце у нас на Севере, уже почти не сходит с небосклона. Медведь шёл по высокому бугристому берегу реки, изредка поглядывая на низкий пойменный берег, где он попал в петлю, он знал, что это место таит в себе опасность.
Но когда, он пролезал между двумя деревьями, неожиданно почувствовал, что его тело обхватил тонкий уже заржавевший стальной трос, трос омытый дождями и простоявший не один год в снегу, запаха не имел и в зелени молодых листьев он его не увидел.
Как и в прошлый раз, он, рванулся вперёд, чтобы освободиться, но только сильней затянул петлю. Он хватался зубами, лапами за деревья, корни, пытаясь сбросить этот ненавистный капкан, но петля мертвой хваткой держала его.
Прошёл не один день, медведь ходил кругами, второй конец троса затянутый удавкой, врезался в ствол дерева. Этот трос был тоньше и впился в тело так, что ни какие усилия не могли сдвинуть его с места.
Но медведь крутился и яростно рвал этот трос, не обращая внимания на страшную боль в теле, и ржавый стоящий десятилетия трос, привязанный у корня дерева, не выдержал и порвался.
Медведь не ушёл, а спрятался в яме, которую выкопал в земле, всё его существо, клокотало, требовало мщения, а услышав звук лодочного мотора, медведь взревел, от ярости и обиды и от причинённых страданий. Он ревел громко, звал своих обидчиков, он видимо знал, что они придут, а он хозяин этих мест, не может позволить издеваться над собой таким способом.
В один из весенних дней, когда ледоход на больших и малых реках прошёл, старый коми охотник Степан, не выдержал домашнего заточения, душа не хотела стареть, хотя годы брали своё, и ему уже далеко за семьдесят. С детства он ходил со своим дедом, затем отцом - в тайгу, они охотились, рыбачили, тайга их кормила. Дети, внуки профессиональными охотниками не стали, но в лес ходили, знали все его избушки, правда, ходили туда от случая к случаю. И Степан, в ожидания встречи со своими охотничьими угодьями, стал собираться.
Внуки помогли спустить к воде лодку, мотор Ветерок, бензин, сети. Одежду, еду, хозяйственную утварь, они собрали и спустили в лодку, со своей неизменной спутницей жизни, женой Анной, она всего на пару лет моложе его, но в таких поездках она почти всегда была с ним.
И в этот раз, они решили подняться, по небольшой речушке, к своей избе, которую они когда то построили ещё со своим отцом. Но в этот раз охота была на втором плане, и пока стоит весенняя вода и залиты половодьем низкие места, можно неплохо порыбачить. Но свою неизменную одностволку, с которой проходил все годы, взял с собой, всё- таки лес, тайга.
До избы доехали без всяких приключений, разгрузили лодку, перенесли в избу вещи, напилили дров, затопили печь и начали обустраиваться на несколько дней житья. Рыбачили они дней пять, ставили сети. Ценных пород рыб, здесь мало, в основном как говорят у нас на Севере, серая рыба – щука, окунь, язь. Когда старики поняли, что рыбы достаточно, да и вода начала сильно "падать", засобирались домой.
Старики проснулись рано, попили чайку, не торопясь собрались, загрузили лодку, на прощанье посидели на берегу, по своему поверью, чтобы ещё вернуться сюда и тронулись в обратный путь. Дорога по реке, знакомая с детства, мотор весело работал, лодка по течению легко скользила, разрезая гладь речной воды. Сколько раз он ходил этими местами, вначале с дедом, отцом, затем уже сам ходил с напарником, и уж очень редко со своими внуками.
Он смотрел на эту красоту природы, а щемящая боль в душе по ушедшей молодости, прошедших годах, не давала покоя, и мысли неслись через всю его прожитую жизнь и он, чтобы побыть со своими воспоминаниями, заглушил мотор и поплыл по течению.
Тишина девственной природы и мягкое журчанье воды уносили его в те далёкие времена. Около трехсот лет назад его предки перешли Урал и оказались в верховьях реки Печоры, а затем потихоньку начали уходить вниз по течению и расселяться по берегам. Так и его предки, гонимые за старую веру ушли почти за семьсот километров от поселений и основали в этом красивейшем месте свой - Скит-поселение, впоследствии названное, деревней – Медвежской, возможно из-за обилия живущих здесь медведей.
Вокруг, сосновый вековой лес. Белые бора так называют эти места, здесь земля, покрыта сплошным белым ковром, мха-ягеля, любимой едой Северного оленя. Леса, изобилующие всевозможной дичью. Напротив пойменные затопляемые весной луга, а летом они покрывались сплошным покрывалом сочной, густой травы.
Из задумчивости его вывел, объёмный расплывающийся по горному берегу резкий, громкий посторонний звук, нёсшийся с высокого крутого берега. Степан настороженно прислушался и тут явно послышался рёв медведя, который раздавался вновь и вновь с одного и того же места.
Старый охотник понял, что возможно медведь попал в петлю, которую не сняли охотники с осени. На своём веку, он медведей перевидал не мало, поэтому испуга и боязни у него, давно уже не было. Он пристал к берегу: вылез, подтащил лодку, зарядил ружьё пулей, жену Анну оставил, ждать его в лодке, а сам полез в гору.
Склон очень крутой и когда он туда забрался, от такого напряжения руки и ноги ходили ходуном, дыхания не хватало, и он долго сидел, приходя в себя. Уняв кое- как, дрожь в руках и коленях, он пошёл по тропе, медленно подходя к тому месту, откуда раздавался рёв медведя.
Вскоре он увидел вырытые корни деревьев, разбросанную землю, изломанные кусты, медведь притаился и не давал о себе знать. Ружьё на изготовку - Степан знал, что в петле медведь может показаться, только с этого места, но медведь пулей вылетел, с той стороны откуда его он не ждал, петля была на медведе, но она была уже перетёрта и оборвана от места крепления, медведь был с петлёй, но на свободе.
Грянул выстрел, но пуля, по всей видимости, прошла мимо, последнее, что увидел старый охотник, это оскаленный злобный лик медведя, затем мощный удар лапой и он потерял сознание.
Жена Анна, в установившейся тишине, после выстрела, стала звать мужа и не получив ответа, почувствовала что - то неладное. Она не могла бросить мужа, не узнав, что с ним и по склону, стала подниматься в гору, а затем по той же тропе, подошла к неподвижному телу мужа, но узнать она уже ничего не успела. К ней из укрытия, метнулся медведь, это последнее, что она увидела.
Сколько старик пробыл без сознания, он не помнил, голова была изорвана когтями зверя, кровь заливала глаза. Страшная боль во всем теле, голова кружилась все плыло перед глазами. Но он осмотрелся - увидел недалеко лежащую жену, превозмогая боль, подполз к ней и понял, что ей уже ничем не поможешь, преодолевая неимоверную слабость, пополз к лодке.
Сил у него хватило, оттолкнуть от берега лодку, залезть в неё, завести мотор и поплыть по течению. Теряя иногда сознание, он как в тумане, пытался управлять лодкой, зная, что только в той стороне, он может рассчитывать на помощь.
И вот в устье, небольшого ручья, стояла лодка, горел костёр, рыбаки- охотники, поднимаясь в верховья этой речки, отдыхали, кипятили чай. Когда увидели, по реке блуждающую лодку, подумали что кто- то, "перебрал" лишнего, такое в деревенской жизни сейчас бывает.
Но когда лодка приблизилась, и увидели окровавленного старика Степана, оттолкнули и завели свою лодку, поймали и причалили его к берегу. Старик, теряя сознание, сказал, что случилось и где жена Анна. Переложив раненого в свою лодку, внук Михаил, оказавшийся здесь, выжимая все силы из мотора Вихрь, понёсся вниз по реке, через час они были в деревне,
Степану оказали первую помощь, вызвали по санитарному заданию вертолёт, в город до больницы его довезли, но спасти уже не смогли. Жену у Степана, Анну нашли и привезли в этот же день.
Медведя с петлёй уже на этом месте не было... он ушёл. Так нерадивость охотника, оставившего с осени петлю, оказалась для стариков, трагедией.
Почему медведь, оборвав петлю, не ушёл, а «ревел» на этом же месте и ждал, как он думал своих обидчиков, чтобы свести счёты, за всю свою боль, и унижение которое он испытал? Видимо кроме инстинктов у дикого зверя есть еще какие то особенности!
Медведь настоящий зверь, но зверь умный и обидчивый. Медведь не обиженный человеком, а также экстремальными условиями природы, никогда на него не нападает и не подходит к нему.
А стрелянный и обиженный, будет мстить человеку!