"Года к суровой прозе клонят..."
Да, разумеется, правда Ваша: в "Онегине" – "лета"! Но я ведь и не пишу, что это Пушкин. Помнится, мой отец Александр Фёдорович Федотов любил в часы застолий декламировать стихи дорогих ему Пушкина, Есенина. С классиками особенно не церемонился, легко заменял их слова своими. Меня это если и не бесило, то уж коробило, казалось святотатством.
Отца нет девять лет. А я стал всё чаще и чаще замечать, что сам перевираю любимейшие стихи, если вдруг вздумаю их цитировать. Что делать – лета есть лета! (А леты, скорее всего, леты). Откуда эти "леты"? Вероятно, от недавнего 220-летия Е.А.Баратынского, который чудесным образом раздвоился на бара-бора Тынского. Вот я и думаю: может ли быть в литературе эта замечательная, как её по-русски, идентичность. Равен ли Баратынский Боратынскому? А Боратынский равен ли Баратынскому? И что же клонит к суровой прозе – года? лета? Или, может быть, Вадим Валерианович Кожинов, утверждавший: "Нормой литературного высказывания является проза"? Бог весть, бог весть...
Недавно я разразился небольшим эссе по поводу выхода шеститомника сочинений моего институтского учителя по архитектуре Геннадия Ивановича Алексеева (1932-1987). Архитектором он работал недолго, но долго учил студентов архитектуре. По сути же своей, он был литератором. Но когда я (в начале 1970-х) числился его студентом, о литературных делах Г.Алексеева ещё ничего не знал. И, к сожалению, не мог спросить, что он думал о способах отображения его стихов литерами. Впрочем, задним умом я сам стал догадываться об этих вещах после прочтения воспоминаний К.Кузьминского и других соратников Г.Алексеева.
Кузьминский в томе 2Б своей "лагуны" писал: " У Алексеева опечаток не бывает. Стихи он свои перепечатывает, полагаю, что сам, переплетает в чёрные книжечки, ин-кварто там, или ин-октаво, или, может, ин-дуодецимо, маленькие такие. И потом читает. Посетителям. На эстраде я его не видел ни разу. Наверное, и не был. Очень нехарактерно для нашего времени оральной, произносительной поэзии".
Ремарка: на своём сайте "Москволенинград" я, не раздумывая, дал бы гиперссылку на источник цитаты, но здесь, где правит бал "суровая проза", гиперсуета представляется неуместной!
Мои раздумья, собственно, касаются нарисованных на белом листе чёрными буковками-литерами тех или иных текстовых пятен. Я думаю, что их графика была важна для эстета и аккуратиста Г.Алексеева и, наверняка, была связана с семантикой его верлибров. Алексеевская орфография соответствует общепринятым нормам и позволяет легко выявлять опечатки, привнесённые издателями. Другое дело авторский синтаксис. Тут вопрос об опечатках-неопечатках осложняется.
Опечатки это что? Лежат ли они в области исключительно бессознательного? Ведь известно: нет такого правила, которое "гений" не смог бы с успехом нарушить. И Геннадий Алексеев в верлибрах трактует синтаксис по-авторски вольно. Редакторы алексеевских книг вынуждены искать компромиссы между квазибезопечаточным текстом и действующими нормами правописания. Эта неприятная работа в рассматриваемой серии книг благоразумно заменена халтурой. Благодаря бессистемному синтаксису, помноженному на бессистемное редактирование, многие верлибры Г.Алексеева, скорее всего, неидентичны как в графическом, так и в семантическом аспектах.
А как обстоит дело с идентичностью в "произносительной поэзии"? Насколько допустимо "перевирать" известные или не очень известные, но напечатанные, опубликованные в Сети, или другим способом обнародованные стихи любых авторов? Жизнь давно ответила на этот вопрос: "Перевирайте на здоровье!" Доказательств – тьма. Сами авторы "совершенствуют", например, свои изданные ранее стихи, приводя в ужас своих же поклонников, истребляя на корню пресловутую идентичность.
Не так давно я перечитывал Т.Кибирова и задержался на строках: "Уже написан Вертер, и уже / Написано, что он уже написан". Вспомнился Гёте, с трудом – Катаев, лишь с помощью Сети – Пастернак. Мой персональный Вертер был в таком тумане, что я решил перелистать этот аж стостраничный "роман". - Так... ничего... морковный кофе... Но одна мысль юного Вертера (и тогда ещё нестарого Гёте) показалась мне созвучной: "...вторым, даже улучшенным в художественном смысле, изданием своего произведения писатель неизбежно вредит книге...". Или, чуть распрямляя Вертера: "улучшение" вредит книге!
Под этим лозунгом вливаюсь в "Проза.ру", хотя и на "Стихи.ру" (около 10 лет) меня "никто не брал и не берёт". Раз уж эти сайты обзываются маститыми литераторами "братскими кладбищами", то я – некрополист. Мне нравятся эти тучи букв, написанных авторами из разных стран и разных сословий. И мне нравится, что здешние "суровые" тексты пока не застит рекламная дрянь да гламурная движуха.