Утренний врачебный обход был не долгим, но впечатляющим.
- Хрюкин! Завтра в девять на операцию. Сестра вас подготовит, -сказал врач.
– Вам ясно?
- Завтра, так завтра. Какая мне разница, домой раньше выпишут.
- Вас, Ривкин, прооперируем на день позже. У вас не все анализы.
И обследования будут уточняющие. Сестра скажет, что нужно сделать.
- Как это, как это? Какая операция? Я не хочу операцию. Мама мне ничего про операцию не говорила.
- Ваша мама хирург?
- Нет, она учительница, но разбирается, что к чему.
- Тогда пусть делает сама, раз разбирается.
- Она не умеет.
- Ривкин! Ваша мама разбирается, но не умеет. Мы умеем, но вы не желаете оперироваться. Знаете такую пословицу: «Баба с возу…», что следует дальше? Подскажите…
- Другую, найдём! Гы, гы, гы! – дополнив пословицу отсебятиной, заржал Васька.
- Правильно, Хрюкин, с вами будет легко работать, у вас есть чувство юмора и сообразительность.
- А вы, Ривкин, как напишите отказ от операции - собирайтесь домой. Мы никого не задерживаем.
- Доктор, я могу умереть?
- А как же, свободно! - Если случится защемление, то процесс может привести к летальному исходу. Здесь, в отделении, мы вам не дадим умереть, нас за это ругают, а дома – ваше право… У нас ни детский сад – «Хочу, не хочу!». У нас – «Да!» или – «Нет!». Тютюшкаться с вами не собираемся. На пороге короновирус топчется. Он в первую очередь нападает на тех, кто ноет и всего боится, так что можете надеяться… Смелых, вирус обходит. Как говорится в пословице: «В здоровом теле…, что там дальше следует, Ривкин?
- Здоровый выхлоп! – геройски выскочил Васька, но доктор его осадил:
- Не подсказывайте, Хрюкин, пусть сам думает…
У Ривкина задрожали губы, но он попытался выторговать себе надежду:
- Доктор, а вот если не делать операцию и не умереть?... Так бывает?
- Спросите у мамы, как она это понимает с позиции педагога. Я вам объяснил, как хирург. Расписку заполняйте у сестры, - предложил доктор и обратился ко мне:
- Как самочувствие, Петров?
- Нормально.
- С вами всё ясно. У вас или - нормально, или – хорошо. На следующей неделе выпишем.
* * *
Василий, не дожидаясь ухода врача, стал подробнее изучать содержимое пакета с передачей, которую принесла Надежда, а когда доктор вышел вместе с Ривкиным, он обратился ко мне:
- Петрович! Здесь столько вкуснятины Надька принесла, - на всех хватит! Только не знаю, как моя Скандализа смогла такое приготовить? У неё руки заточены деньги считать, да губы красить. Она готовить не умеет. Я сам всё делал, она пальцами тыкала и шкворчала, что «Не так!», а как приложится к миске, то невольно докажет, что всё - в самый раз! Да и на вид она сытая, гладкая! Это при плохом муже… Вот судьба меня подвела к ней, как под дурного хату…
- Василь, ты сам выбрал себе женщину и не обижайся на судьбу. Видел, что брал.
- Чё ты, Петрович, умный человек, так наивно рассуждаешь. Если бы я её глазами выбирал… Подлетела, под аппетит моего путеводителя… Этот эгоист ни глаз, на разума не имеет. Вся беда у мужиков от него. Вот и испекла она мой коржик, а потом обрадовала:
- Женись, я беременная. Ты Василёк не допустишь, чтобы дитё было сиротой, я же знаю тебя, как порядочного человека. Сам знаешь, от женщины всегда забот, на девять месяцев вперёд.
Во, как подкатила! Ну, я и растаял… Она и далее меня угощала безотказно. Потом, её мамка нас случайно застала в самый сенокос… Это теперь я понимаю, хорошо продуманную случайность. В общем, под венец ведёт конец.
Меня её родственники взяли за зебры, да в сельсовет, и всё! Как в рекруты определили.
- Василий, ты, кажется, говорил, что у вас нет детей.
- Я и сейчас скажу, что нет. Она до сих пор не разрядилась. Обманула, сучка эдака. Хитрая, как гадюка. Вот и щас клинья подбивает. Погляди, сколько угощения передала. Желает, чтобы я обратно в её лапы вернулся. Нет уж, всё, отвалился интерес, как хвост у ящерицы.
Дверь распахнулась. Появился Феликс и Надежда придерживающая его под локоть.
- Ой, какая шикарная пара явилась! – восторженно сказал Василий.
- Где ты Надька, его подобрала?
- Не подобрала, а водила на обследование.
- Как он себя вёл? Не упирался?
- Он человек серьёзный, ответственный. Всё было нормально.
- Надька! Это он при тебе такой смелый и покладистый.
- Его понимать нужно и поддерживать. Он хороший! – сказала Надежда.
- Правда, Феликс?
Феликс, улыбнувшись, кивнул головой и смутился.
- Надька! Я тебе, кажется, забыл сказать спасибо, за передачу. Неужели, моя Скандализа соизволила наготовить всего? Она раньше не очень-то старалась.
Надежда глянула на Василия и промолчала. Он почувствовал, что Надька что-то недоговаривает.
- Может это не жена передала угощение?
Вдруг, его осенило и он, задал вопрос по иной теме:
- Ты разобралась, с родинкой?
- Не скажу, - улыбнувшись, ответила Надежда и призналась, что пакет от мамы…
- А к вашей жене, говорят, какой-то родственник на машине приехал. И правда, машина во дворе стоит, сама видела, когда от мамы утром на первый автобус с Анькой, нашей соседкой шла. Анька кивнула на машину и заметила:
- Три дня машина гостит во дворе. Видно близкий родственник приехал, пока мужик в больнице лежит…
- Ой, я давно, почувствовал, что у неё родственник появился, когда она на курорте побывала. Каждый год туда шастает, а болячки там не оставляет – ко мне везёт… Вот такая у нас курортная медицина, - спокойно пояснил Василий.
- Надька, ты мне лучше про Галю расскажи. Как она?
- Нормально! Привет вам передаёт. Улыбается, почему-то… Задумчивая стала. В доме все пылинки собирает, во дворе и огороде – полный порядок. Как пчёлка трудится…
Васька, задумчиво почесал затылок, но не успел ничего сказать. Надежда его опередила:
- Ладно, я пошла, работы много. Будет свободная минутка, забегу.
Разговаривая с Надеждой, Василий украдкой поглядывал на Феликса. Тот заворожено смотрел на Надежду и прислушивался к каждому её слову.
Видно было, что зёрнышко интереса вброшено, в тревожную душу необстрелянного в любовных делах мужчины и это зёрнышко уже начинало щекотать благотворную почву.
Продолжение будет!