Рассказ эмигранта - соотечественника
Я человек старой закалки. Ещё Союз вспоминаю с его дефицитами. А тут, в этой Америке, всё по-другому. Жить неинтересно. Ностальгия замучила. Помню в восьмидесятые годы был такой анекдот про то, чего не хватало:
- Что лучше всего подарить любимой девушке?
- Связку туалетной бумаги и пучок лука.
И вдруг этот, всё забываю, как его, корыто, нет ворона, нет корона вирус. Американский народ неймётся. Дефицит создаёт.
Позвонил я бывшей подруге. Говорю ей:
- Люся, жить нам, кажись, недолго осталось. Давай, возобновим отношения пока нас копыто вирус не лягнул окончательно.
Она мне отвечает:
- Ты, Степан, всё со своими глупостями меня отвлекаешь. Я сейчас товарища Путина смотрю по русскому каналу. Он сообщил, что меры приняты и в Якутии введён интернет, а все члены Думы будут сидеть на заседаниях на расстоянии в полтора метра друг от друга. А чихать и кашлять можно только в туалете. Сейчас показали очередь в кремлёвский туалет. Все стоят гуськом и дисциплинированно, ждут своей очерёдности покак…, то есть покашлять.
Тут, я не выдерживаю:
- Люсьен, - говорю. – Ты уже давно в Америке, а не в Якутии. У нас и своих мировых дел по кадык. Вот, например, губернатор Калифорнии, умнейший мужик, между прочим, хоть и не учёный, а убедительно доказал, что корова вирус привёл к глобальному потеплению.
А она мне:
- Ой, не могу. Что ты Стёпа такой доверчивый до политики. Вируса-то не было зимой, а разгулялся он весной. Вот и теплее стало. Ладно, приезжай и удиви меня необычным подарком, чтобы наши чувства вспыхнули красками, как щёчки на магаданском морозе.
Порылся я в кладовке и нашёл противогаз, который ещё из Союза привёз. Их нам выдавали на занятиях по гражданской обороне. А сюда привёз, чтобы щеголять на народных гуляньях в славный праздник Хэллоуин. Одел варежки, прикрепил к куртке плакат “Дадим злобному вирусу по рукам!” и побежал в супермаркет.
По дороге одни восточные женщины встречались: все закутаны, только глаза видны, а гутарят почему-то по-китайски. Добрался до магазина, а там очередь у входа, как в кремлёвский туалет. Все стоят озираются, с подозрением глядят друг на друга. И мужик, наверное, дружинник ихний, строго смотрит за порядком. Меня увидели, и со страхом от моего вида бросились врассыпную. А одна женщина прямо в обморок упала. Хотел я сделать ей искусственное дыхание изо рта в рот, не снимая противогаза, да рта её не нашёл. Дружинник побледнел, трясётся и мне услужливо дверь отворяет.
Захожу в супермаркет, а там полки пустые, как в советских мясных магазинах – только сладкие вафли да крупа. На душе уютно стало, будто в молодость вернулся. И ностальгия прошла сразу. Деловито урвал последний пучок лука и поспешил за изюминкой дня – туалетной бумагой, чтобы Люся растрогалась воспоминаниями. А у того отдела специальная женщина-регулировщик стоит и выкрикивает:
- Люди и джентльмены! Не больше двух пакетов по сорок восемь рулонов в одни руки.
Хотел её спросить в каждую ли руку, но она как меня увидела сразу стала креститься.
- Зомби, - говорит по-английски. – Чур не меня.
В общем, взял свои девяносто шесть и поехал.
Люся дверь открыла тоже в противогазе. Не зря мы с ней родственные души. Но я всё равно её узнал. Не сильно-то и изменилася. Теперь у нас сто девяносто два рулона на двоих. Так что жить можно. Вечером по радио передали, что выходить из дома нельзя. Под этим предлогом нахожусь у Люськи уже две недели. Охраняю спальню и кухню. А как карантин отменят, то ей не скажу. А если всё же какой-нибудь колода вирус к нам приставать начнёт, то я его по пальцам, по пальцам…