На Печоре осень, идёт ход на нерест ценных пород рыбы, сёмги, сига. Я работаю на пассажирской Ракете, теплоход на подводных крыльях, ходим в рейсы Печора – Нарьян-Мар и обратно, а это восемьсот километров в одну сторону.
Где и как идёт рыба, знаю точно, определяю по очередям на браконьерских тонях и из разговоров пассажиров. В этот период в основном разговоры, где и как идёт рыба, какая и откуда рыб инспекция, как она буйствует, и где она сейчас.
Сходив два рейса по четыре дня, у меня четыре дня выходных. Звоню своему другу по рыбалкам Владимиру, в соседний город, что есть возможность съездить на одну ночь на рыбалку, он соглашается. И уже в четыре утра, я его встречаю с поезда, а в семь часов мы уходим на Ракете, вниз по Печоре.
Пять часов хода, и мы уже за двести пятьдесят километров от Печоры, выходим на пристани в довольно большом селе. Впереди у нас только одна ночь, утром приходит моя Ракета, надо ехать домой, а на следующее утро надо идти в рейс. Приехали мы при параде, из вещей только рюкзак с сетью, немного еды и само главное, две бутылки водки, это можно сказать по тем временам, "валюта".
Знакомых в деревне нет, а надо найти кого-то с лодкой и мотором, что бы порыбачить ночь. Ходим по берегу, пытаемся договориться. И на наше счастье, встречаем Печорского товарища, узнав, в чём дело, Александр так звали его, соглашается порыбачить с нами, у него тут и лодка и мотор.
С сумерками выезжаем, ехать недалеко от села, всего километра полтора. Набираем сеть в лодку, опускается темнота, едем на тоню, она вдоль песков на противоположной стороне. «Выметываем сеть" поперёк реки, плывём по течению довольно медленно, по времени это где то минут пятьдесят, затем выбираем сеть.
Нам повезло, в сеть попадает две сёмги, одна килограмма три - четыре, вторая килограммов на семь и ещё штук пятнадцать сигов. Я сижу за мотором, еду на берег в сторону села, там очень высокий горный берег, кусты, лес, есть, где спрятать рыбу.
В лодке из «тары», только один рюкзак, складываем рыбу, Владимир и Александр уносят его вверх по склону и высыпают в траву на небольшой полянке, рюкзак берут в лодку.
Едем на тоню, закидываем сеть, плывём…. И тут в ночной тишине, слышим, на гребне этого очень высокого берега, от которого недавно отъехали, лает собака, и лай постепенно смещается в сторону села. Страстный по натуре охотник, я отпустил комментарий:- Хозяин уже дома на печи, а собака дичь ему гонит.
Посмеявшись, сразу же забыли об этом, хотя надо было помыслить, на кого могла глубокой ночью, так злобно лаять собака.
Выбрали во второй раз сеть в лодку, попало лишь с десяток сигов, решили отвезти рыбу в то же место.
С большим трудом в темноте, нахожу знакомый мысок, пристаю к берегу, рыбаки берут рюкзак с рыбой, уходят, я остаюсь в лодке. Ребята наверху трещат кустами, ища оставленную там рыбу. Фонарика нет, матерятся, чиркая в темноте спичками, после чего вообще видимо ничего не видят.
Возятся долго, я начинаю на них покрикивать, время идёт. Они ползают, чуть ли не на коленях, но ничего не находят, В конце – концов раздаётся голос Владимира, зовущий меня к ним, я с раздражением лезу в гору. У самых кустов, на маленькой полянке, стоит Владимир и на фоне вышедшей из тучи луны, держит над головой, на вытянутой руке хвост сёмги.
Смотрю на окровавленный хвост, когда то семи килограммовой сёмги. Только хотел сказать - Медведь, как он вышел от нас всего в трёх метрах, до этого стоящего за деревом, и грозно зарычал.
В такой близи медведя, на моё счастье, я больше никогда не видел. Ребята стояли лицом к берегу, я ещё не успел развернуться, чтобы увеличить расстояние между мной и медведем, их уже рядом не было. Слетели с берега, с такой высоты, сделав сальто в воздухе, я тоже даже не споткнулся, не смотря на такую темень, но влетев в лодку, ребята уже сидели там.
Мишка за нами не гнался, по всей видимости, из-за какого то, хвоста, он не стал с нами связываться - хвост семги отобранный у медведя, лежал на носу лодки, как напоминание о той дозе адреналина, которую мы только что получили. Медведь, съел за один присест, около одиннадцати килограммов сёмги, почти ведро сигов, но возможно что-то запрятал себе и на обед.
И из-за какого то, хвоста, который практически вырвал у него из лап Владимир, выдёргивая его из кустов думая, что рыбина зацепилась, не стал связываться. По всей видимости, медведь, опешил от такой наглости, а затем пришёл в себя и заявил свои права.
В лесу остался рюкзак, с нашим уловом, желающих идти, туда нет. Я беру бак с бензином, поднимаюсь на бровку берега, собираю первые попавшие ветки, палки в кучу, затем плеснув на них бензин, поджигаю, собираю еще немного дров, разжигаю подобие костра, но желающих идти знакомиться, с мишкой всё равно нет.
Времени до рассвета, остаётся совсем мало, решаем сделать ещё сплавку. Проходит ещё около часа времени, попадает всего около десятка сигов, выбрав сеть, едем на противоположный берег, к знакомому мыску, на востоке небо посветлело, начинается рассвет.
Подъезжаем к берегу, наш костёр еще немного дымит. Поднимаемся с опаской на полянку, рюкзак стоит на месте, но поляна вся изрыта в гневе хозяина тайги и жидко обгажена… И это за наше гостеприимство.
Забираем рюкзак, говорим мишке спасибо и за это, едем на пристань, скоро придёт наш теплоход - «Ракета». А собака чувствовала медведя, шла с лаем по верху этого склона, сопровождая медведя, а он шёл по низу, и наткнулся на наш тайник. А это было меньше чем в километре, от села.
Мы часто думали, зачем он шёл в деревню? И вот спустя уже много лет, я встретился с одним из жителей того села. Я рассказал ему этот случай, а на мой вопрос:- Зачем медведь шёл в село, он пояснил…. - Что в лодках, возвратившихся с рыбалки в темноте, иногда остаётся затерявшаяся рыба, и медведи частенько наведываются с инспекторской проверкой.
А в нашем случае медведю с рыбой повезло, как никогда, но наше счастье, что именно с таким медведем, мы столкнулись.