*** Рассказ из сборника С.Е.Золотухин «Что было то было…»
Документальные истории из жизни врача. ***
Лето 1993 года было особенно жарким. Под конец рабочего дня в субботу (у нас в то время в медицинской фирме «Исцелитель» была шестидневка) к нам зашла молодая женщина. «Ирина Викторовна»,- представилась она. - «Вы лечили двух моих знакомых, им помогли. Проблема с моим мужем. Он колется. Его лечащий врач в отпуске и уехал. Муж обещал, что бросит. Вчера уехал в Новоазовск. Там он снял домик у моря. Собирается самостоятельно пережить ломку».
Мы внимательно слушали. Ждали развязки сюжета. Понимали, что на хорошей дозе наркоман самостоятельно завязать не сможет. Ирина Викторовна спросила: «Не можете ли вы съездить к нему и посмотреть, нужна ли ему медицинская помощь? Завтра я с машиной буду отправлять ему продукты. Посмотрите, посоветуете, если что - пролечите. Вечером назад вас привезут. Вам заплатят».
Разумеется, у каждого на воскресенье были свои планы. Кто-то дежурил по совместительству в другой больнице, кто-то планировал с семьей провести день. А с другой стороны хотелось и в море покупаться, и заработать денег. Женщина выглядела интеллигентно, говорила разумные вещи. Коллега согласился, а я его одного отпустить не мог, решили ехать вдвоем. Договорились, что утром машина заедет за нами на фирму, чтобы мы смогли захватить с собой медикаменты и оборудование для лечения.
В назначенное время за нами заехал старенький мерс. Водителя звали Николаем. Молодой парень имел спортивную выправку. Мы подумали, наверное, сразу после армии. Он сказал, что теперь надо заехать к «маме» (так он назвал Ирину Викторовну) и загрузиться продуктами. Мы поехали в частный сектор города, где стоял двухэтажный дом за большим забором. Встретила нас Ирина Викторовна радушно, провела в дом. Пока три пожилые женщины загружали продуктами машину, она пыталась нас занять разговором. Она рассказала, что отец Игоря (Игорем звали ее мужа), работает за границей и редко бывает дома. Показала в доме кинозал. В нем стоял телевизор с огромным экраном (метра два по диагонали, не меньше). Такой телевизор тогда был для нас всех в диковинку. Мы также увидели мощный музыкальный комбайн и звуковые колонки с человеческий рост. На этих колонках стояли в горшках цветы.
Цветы на колонках напомнили мне случай, который рассказал приятель, инженер. Он в то время специализировался на привозе музыкального оборудования из США. Он это оборудование не только привозил, настраивал, но и обслуживал клиентов. Однажды после установки такого оборудования позвонила ему жена заказчика, сильно возмущаясь, что «Миша не звучит», но, что конкретно неисправно было, он не понял. Инженер приехал, обомлев от количества горшков с цветами, ваз и разных статуэток, которые стояли на колонках и корпусе музыкального центра. Он все убрал с аппаратуры, вытащил какой-то компьютерный диск с надписью «Михаил Шафутинский», сказал, что для этого центра подходят только специальные фирменные аудиодиски, что-то сказал про акустику, но это уже так, для себя.
Тем временем погрузка продуктов в машину закончилась. Водитель и мы еще раз прослушали инструкции от Ирины Викторовны и отправились в путь. Доехали сравнительно быстро. Гаишники не то что не останавливали нас, они даже уходили с проезжей части дороги, давая возможность нам не сбавлять скорость.
Игорю было лет 28-30. Он имел приятную внешность и опрятный вид. Под белой рубашкой с закатанными рукавами видны были мускулистые руки. Он представился. Сразу сказал, как отрезал, что чувствует себя хорошо и лечиться не будет. Глядя на его узкие зрачки, мы ему поверили.
Во дворе стояли две иномарки. В доме, который он снял для отдыха, было еще человек пять таких же крепких парней. Кто-то разговаривал, кто-то спал на диване в одной из комнат, а еще двое парней стали разгружать машину с продуктами.
Памятуя просьбу Ирины Викторовны, мы осторожно начали разговор, что от наркоты одни проблемы, что надо с ней заканчивать, как это сделали те двое, о которых говорила супруга Игоря, когда она пришла к нам на фирму. Игорь молчал. Мы спросили, какая шира (на сленге широй называют наркотик) на точке, чем она отличается от нашей, которую продают на цыганском поселке?
Он махнул рукой, сказал: «Вода. Хотел бросить. Но тут разве бросишь. Ее везде хватает». Он махнул рукой в сторону домов приморского города.
В это время из коридора появилась молодая женщина.
- Игорь Иванович, вам ничего не надо?
- Это хозяйка, - сказал Игорь.
По внешнему виду и лицу хозяйки было видно, что это тоже наш пациент. Ее голос несколько дрожал, зрачки были широкими, лицо бледное. Ее кумарило (так на сленге называют проявления абстинентного синдрома).
- Иди к себе, потом зайдешь, я занят, разговариваю с докторами.
- А они могут посмотреть сына. Он слег, температура под 39…
Я ответил, что обязательно посмотрим. В это время к Игорю подошел наш знакомый, шофер Николай. Они вышли. Мы с коллегой остались одни в комнате. Там стоял стол, диван, телевизор. У стены в два ряда на всю длину комнаты лежали видеокассеты. Не к месту у стола стоял двухкамерный холодильник, которых не издавал никаких звуков. На столе стоял телефон.
Появился Игорь. Ему надо было позвонить. Он сказал, чтобы мы вышли, что на кухне нас покормят. Мы оставили Игоря. На улице нас ждала хозяйка. Решили, что сначала мы посмотрим ее ребенка.
Хозяйка повела нас в летнюю кухню. В летней кухне были еще комнаты. Там на время сдачи дома в аренду она жила с сыном.
Ребенку было лет 8. Он лежал на кровати в одной из комнат летней кухни. Тяжело дышал. Кашлял. Весь горел. Из сумки мы достали фонендоскоп, прослушали легкие. Я сказал, что нужен рентген. Не исключена пневмония. Мать плакала, просила помочь. Обещала в понедельник отвезти ребенка в больницу. Из аптечки мы достали цефтриаксон, развели, укололи. Ввели также имунофан. Объяснили ей, как растворять и куда колоть антибиотик. Хозяйка из своей аптечки принесла парацетамол. Ребенок выпил таблетку. Мы подождали, жар у ребенка начал спадать, он задремал.
На улице был уже вечер. Мы зашли в дом перекусить. Там поели, даже выпили хорошего коньяку. Поговорили с парнями, которые называли себя охраной. У них при себе были помповые дробовики.
Игорь постоянно был занят, он либо отдавал какие-то распоряжения, либо принимал кого-то. Но нам надо было уезжать. Мы вышли в коридор, из которого была видна комната с телевизором и холодильником, в которой Игорь разговаривал с Николаем. Когда Николай вышел от него, мы попросили его, чтобы он позвал шефа и напомнил ему, что нам пора уезжать и, желательно, как обещала Ирина Викторовна, чтобы он нам заплатил. Николай снова вошел в комнату, что-то сказал Игорю. Игорь указал ему на холодильник, показав указательным и большим пальцами какой-то размер, как будто пальцами мерил толщину книги. Из морозилки Николай вытащил пачку карбованцев толщиной, соответствовавшей указанному размеру. Он отдал деньги мне. Игорь на прощанье махнул нам рукой, но из комнаты не вышел.
Мы возвращались в Донецк на той же машине с тем же шофером. Ехали очень быстро и какими-то «огородами». Машину трясло. Мы сидели сзади, ударяясь то и дело головой о крышу кабины, а ногами - о приклад дробовика. До города доехали минут за 45. Это был рекорд быстрой езды. Затем двигались уже медленнее. Николай довез нас до работы, где мы собирались оставить свой медицинский груз. Распрощались.
Открыв двери здания лаборатории, где располагалась фирма, мы вошли туда, и, посмотрев друг на друга, одновременно произнесли: «Где же мы были?».