– Здравствуй!
Перед прогуливающимся по аллее сквера Петром Леони-довичем выросла некая особа. Она нависла над ним, сверкая золотым зубом в улыбке, и опять Пётр Леонидович услышал:
– Здравствуй!
– Ну, узнавай меня! Кто я?
Полная, пышногрудая женщина, улыбаясь, заглядывала в лицо Петра Леонидовича, а он быстро-быстро вспоминал имена своих племянниц и искал похожесть их лиц с черта-ми лица незнакомки.
– Да что ж ты не узнаёшь меня! Ну, говори, говори, кто
я! – женщина почти вплотную придвинулась к тщедушной
фигурке Пётра Леонидовича, который гнулся при ходьбе и с палкой не расставался, и видна была постороннему взгляду его немощь.
Покойная жена Ксения Ивановна часто корила его за невнимание к двоюродным и троюродным братьям и пле-мянникам. Поэтому ему хотелось хоть как-то сгладить свою вину перед роднёй, он вспомнил племянницу Аню с такими же глазами, золотисто-чёрными.
И Пётр Леонидович уверенно произнёс:
– Аня!
– Наконец-то вспомнил! А я тебе мёда привезла, лечеб-ного. Ты ж болеешь, тебе лечиться надо… Только счас за-бирай, а то я тороплюсь!
И затарахтела Аня, и опомниться Петру Леонидовичу не позволила, и увлекала его в сторону дороги, где стояла ма-шина.
– А мёда баночка маленькая?
–-Нее-е! Банка большая!
– Я не донесу большую.
– Да я помогу!
Растрогала Петра Леонидовича её доброта. Он словно оказался внутри этакого кокона: материально воплощённого нашествия добра. И вдруг прозвучали слова:
– Я мёд продаю за шесть тысяч, но тебе за пять отдам!
Эйфория радости от встречи с племянницей стала исче-зать. Он думал, что мёд привезли ему в подарок. Но не ис-чезло сидевшее где-то в подкорке сознания убеждение, что он должен подчиниться и взять мёд по нереально высокой цене. И что с пониманием должен относиться к родственникам.
Аня ласково взяла его за «локоток». Ноги Петра Леони-довича с такой поддержкой побежали быстрей. Вот уже и дом его виден.
–Ты один живёшь?
– Один!
– Скучно ж одному!
– Нет, не скучно! Ты помнишь, какое у меня есть заня-тие?
Петра Леонидовича удивило молчание племянницы.
Неужели забыла, что он передал сестрой подарок для её де-тей – собственноручно изготовленную тряпичную куклу. Все родственники знали, что его занятие, совсем не муж-ское на первый взгляд, но если на – второй, то, как сказать! Может быть, мастерить тряпичные куклы и есть достойное занятие для мужчины, которому далеко за семьдесят?
– Скажи, чем я занимаюсь?
– А не помню! А чем ты занимаешься?
И тут Пётр Леонидович как будто споткнулся при ходь-бе. Как это так! Его творчество не оценили! То, ставшее смыслом жизни! За которое получено немало Почётных грамот на выставках, творчество, с которым он расставался лишь во время короткого сна.
– А назови-ка ты свою девичью фамилию?
Но не Федорченко он ожидал услышать. И Пётр Леони-дович остановился и внимательно глянул в лицо сопровож-дающей его женщины. Чары спали окончательно.
– Извините! – он сказал. – Вы ошиблись. Вы не моя пле-мянница. И на мёд у меня аллергия.