Медицинские сёстры СССР, в числе которых и
участники Великой Отечественной войны,
награждённые медалью Международного комитета
Красного Креста "Флоренс Найтингейл".
Слева направо:
Екатерина Ефимовна СИРЕНКО (жила в Белоруссии);
Анна Романовна КУЗНЕЦОВА (Москва);
Мария Дмитриевна СЕРДЮК (г. Ворошиловград, ныне - Луганск);
Мария Андреевна ФЕДЮКОВА (строго в центре);
Сария Атталаевна ТАЛЫШХАНОВА (Азербайджан);
Ирина Ивановна КЛЫКОВА (г. Оренбург);
Екатерина Илларионовна ДЁМИНА, Герой Советского Союза (Москва)
Москва. У Большого театра.90-е годы ХХ века
МАРИЯ МЕЛЕХОВА-ФЕДЮКОВА. ГЕРОИНЯ ИЗ РЯЗАНИ
В годы Великой Отечественной войны она – Маша, Машенька МЕЛЕХОВА (Мария Андреевна, Федюкова – по фамилии мужа).
Мы были хорошо знакомы. Я восхищалась доброжелательностью Марии Андреевны. Она всё время работала; всё куда-то бежала, но не ради себя, а ради других. Ради других – это немаленькая семья, её подопечные – болеющие ветераны войны, одинокие пожилые люди; многочисленные партийные поручения, а ещё – огород и всё, что с ним связано.
Мария Андреевна рассказывала мне о войне, и эти её воспоминания я публиковала в журналах и газетах.
СПАСИБО, СЕСТРИЦА!
Однажды она прислала мне вырезку из газеты «Приокская правда» (декабрь 1981 года), которая выходила в г. Рязани. Называлась она «Сестра милосердия» с подзаголовком «Люди нашего города».
Вот что написал о Марии Андреевне заместитель председателя Рязанского областного комитета Общества Красного Креста С. Котов:
«25 декабря этого года заместитель председателя Центрального комитета Общества Красного Креста РСФСР В. Н. Нестеренко вручил Марии Андреевне Федюковой, патронажной медицинской сестре поликлиники №9 города Рязани, медаль «Флоренс Найтингейл».
К боевым наградам М. А. Федюковой прибавилась ещё одна, названная в честь женщины*, имя которой считается международным символом милосердия.
Свой трудовой путь Мария Андреевна начала после окончания Рязанской фельдшерско-акушерской школы в Мурминской участковой больнице Рязанского района.
Отсюда и уходила она в июне 1942 года на фронт. Добровольцем. И сразу же – Сталинград. Непрерывные бои. Бомбёжки. Кровь и слёзы.
Медсанбат, в который попала Маша Мелехова, принимал в день по 200 тяжело раненых. О сне приходилось только мечтать.
В августе в числе раненых оказалась и Маша. Но поле боя она не покинула. Она не могла оставить свой пост – каждый человек был на счету. В сентябре ей пришлось уже работать в группе эвакуаторов: выносить раненых с передовой, оказывать им первую медицинскую помощь, переправлять их на левый берег Волги.
А бои в то время шли уже в районе Сталинградского завода «Красный Октябрь».
- И до сих пор в ушах стоят стоны раненых: «Сестричка, помоги, дай воды», - вспоминает Мария Андреевна. – Но страшны были тогда не бомбёжки и даже не смерть. Страшно было попасть с ранеными в плен.
А находились они в то время в штольнях под правым берегом Волги, а где-то наверху расхаживали немцы. И до смерти было в тысячу раз ближе, чем до берега левого.
- Но группа эвакуаторов, где была и Маша, - рассказывает бывший командир отдельного медсанбата, в котором служила М. А. Федюкова, полковник медицинской службы в отставке, Заслуженный врач РСФСР В. К. Добродин, - эвакуировала тогда через Волгу около 500 раненых.
А после Сталинграда были у Маши на пути Барановичи, Николаев; прошла она Румынию, Венгрию; победу встретила в Австрии.
Много жизней спасла военфельдшер за военные годы! Некоторых «своих» раненых она помнит и сегодня; кого-то, возможно, забыла. Её же вспоминают многие…
Больше 30 лет минуло с того дня, как отгремели победные марши, а война и до сих пор для Марии Андреевны не закончена. Она работает в поликлинике, выхаживает инвалидов Великой Отечественной войны.
- Я и сегодня чувствую себя, как и прежде, среди своих товарищей по фронту. И сейчас часто слышу: «Спасибо, сестрица», - говорит Мария Андреевна.
В положении о медали «Флоренс Найтингейл», в частности, сказано, что она присуждается медицинским сёстрам или помощницам – активистам Красного Креста, имеющим исключительные заслуги и проявившим самоотверженность по отношению к больным или раненым.
Тридцать две советские женщины в послевоенное время были награждены этой медалью.
Мария Андреевна Федюкова – 33-я».
ВЫ СТАЛИ СЕДЫМИ, ДЕВЧАТА…
Марию Андреевну, и не только её, вспоминала в эмоциональнейшей статье «Вы стали седыми, девчата, но молодость ваша жива» (журнал «Красный Крест России», №2, 1995 г.) журналист Римма Волкова:
«Мне в жизни повезло – журналистская судьба свела меня с женщинами-фронтовичками, награждёнными медалью за гуманизм и милосердие. Со многими из них знакомство переросло в дружбу и скажу более – в поклонение.
Они ушли на фронт совсем юными, вынесли на своих плечах тяжесть военного лиха, всю жизнь оставаясь верными долгу милосердия.
Оно и понятно. Каждая из них – личность яркая, самобытная.
Такими они запомнились мне с той первой встречи в г. Камышине Волгоградской области. Было это в мае 1982 года.
Тогда преподаватель медицинского училища Николай Константинович Волобуев, его жена Нина Сергеевна – оба участники Великой Отечественной войны, орденоносцы, защитники Сталинграда, их друзья и ученики пригласили к себе сестёр, награждённых медалью «Флоренс Найтингейл».
Съехавшиеся со всех концов страны – из Москвы и Ленинграда, Минска и Нукуса, Севастополя и Ворошиловграда, Казани и Кокчетава – эти ещё моложавые, полные энергии женщины, искренне радовались встрече, возможности познакомиться друг с другом. Вспоминая войну, плакали, пели песни своей молодости, плясали…
С тех пор они стали называть друг друга «сёстрами Найтингейл».
Тогда на волгоградской земле впервые познакомились Мария Андреевна Федюкова (Мелехова) и Мария Савельевна Шкарлетова – обе в годы войны защищали Сталинград.
Маша Мелехова сопровождала катера с ранеными на другой берег, ассистировала при операциях в медсанбате на передовой, была ранена, получила дорогую для воина солдатскую медаль «За отвагу». Войну закончила в Вене.
А путь Марии Савельевны Шкарлетовой прошёл от Сталинграда до Берлина; там и расписалась на рейхстаге. Удостоена звания Героя Советского Союза.
Обе в послевоенное время стали патронажными медицинскими сёстрами Красного Креста, выхаживали больных на дому. Мария Андреевна Федюкова трудится и поныне, помогая одиноким престарелым фронтовикам. Как и прежде, они зовут её «сестрёнка».
В статье Риммы Волковой названы и другие «сёстры Найтингейл». Упомяну ещё две из них, которые есть на опубликованной выше фотографии:
«Дочери одной матери-Родины – они сегодня оказались разъединёнными (имеется в виду распад СССР – Л. П.). Территориально, но не духовно… Все они по натуре общественницы, легки на подъём – в один миг соберутся и поедут, полетят, помчатся на встречу с молодыми воинами, школьниками, студентами.
Герой Советского Союза, санинструктор морской пехоты Екатерина Илларионовна Дёмина (умерла в 2019 году) – Катюша – желанный гость на кораблях Российского Черноморского флота…
Летят годы, наступает старость, иссякает здоровье, мучают старые раны… Но несмотря на трудности сегодняшнего бытия, они умеют радоваться жизни, потому что знают ей цену.
Как сказала одна из «сестёр Найтингейл», москвичка Анна Романовна Кузнецова: «Нам повезло – мы дожили до 50-тия Победы. Это уже счастье. И награда».
ЗАПИСКА… ПОД ГИПСОМ
(три письма мне)
Маша Мелехова в годы войны спасала жизнь раненым не только тем, что перевязывала им раны, накладывала жгут, чтобы остановить кровь, но и своей кровью. Она была донором.
С некоторыми фронтовиками, которым была перелита её кровь, Мария Андреевна в послевоенные годы переписывалась, а с кем-то даже встречалась.
Чтобы узнать, помнят ли Марию Андреевну, по некоторым адресам я отправила в своё время письма. И получила ответы. Одно из них от её однополчанина.
Г. Сухуми; 4 декабря 1979 года
От М. Д. Цивцивадзе:
«Уважаемая…
Во-первых, примите от меня горячий привет из Сухуми. Во-вторых, извините за то, что немножко задержал ответ.
Отвечаю на Ваши вопросы.
Я помню Машу Мелехову. Она работала в 42-м МСБ (медсанбат). На счёт дачи крови раненым. Она была не одна. Почти все молодые девушки тогда давали кровь для раненых. Нередко было так: вставая со стола после взятия крови, сами переливали её раненым. Были случаи и прямого переливания крови.
Можно сказать, что переливание крови в годы войны было обыденным явлением. И в медсанбатах – также. Даже не успевали выдавать положенные вознаграждения девушкам-донорам.
По данному вопросу партийное собрание МСБ постановило: «О своевременной выдаче вознаграждения донорам». Об этом в январе 1945 года во 2-м номере дивизионная газета «Гвардеец» опубликовала статью «Парторганизация помогает работать с донорами».
За время работы с июля 1942 года и по 2 мая 1945 года 42-й МСБ принял и оказал помощь тысячам раненых. Только на мою долю пришлось 10.000. Конечно, запомнить всех я не смог.
Когда пишу эти строки, у меня гостит мой однополчанин Данилов Михаил Николаевич из Одессы. Он прочитал Ваше письмо и рассказал мне, что был ранен в сентябре 1942 года и именно я оказал ему помощь.
А потом он, заболев, поступил в наш медсанбат в апреле 1944 года, и я лечил его дробными переливаниями крови (аутогемотерапией). Причём было сделано 6 таких процедур. Можете себе представить, что я ничего этого не помню.
Немало было случаев, когда девушки получали от раненых письма благодарности за подаренную им кровь. Получала их и наша Маша».
Два письма от Виктора Антоновича Юрченко. Из того же далёкого 1979 года. Жил он в Ленинграде в переулке Апраксин (есть полный адрес тех времён).
«Здравствуйте, уважаемая…
Вот уже неделю я хожу, как во сне. Получил от Вас письмо, в котором Вы написали о своей встрече с Машенькой. Да, Мария Андреевна для меня была всегда, все годы человеком, который мне спас жизнь, и которого я долго разыскивал.
Впервые я с Машенькой «познакомился» в медсанбате 13 июня 1943 года на Донецком оперативном районе боевых действий, где наша дивизия вела бои на подступах к Барвенково. Это места боёв под с. Долгинькое (так у автора письма; возможно, Долгонькое – Л.П.), Голая Долина.
Мне тогда был дан приказ: занять оборону на развилке дорог, которые вели в Барвенково и с. Долгинькое. Я с тремя пулемётами занял рубеж. Потом пошли немцы. С засученными рукавами с автоматами шли на нас эти сволочи.
Мы их косили и по-русски матерились. В общем, мы 4 раза отбили атаку. За этот бой я был представлен к Ордену Красная Звезда.
Потом был налёт «Юнкерсов». Бомбёжка.
Пришёл я в себя только в медсанбате. Потом мне санитар говорил, что меня привезли не в лучшем виде; из ушей и носа текла кровь, лицо было в крови. Я был контужен.
До сих пор у меня это осталось. Я не знаю теперь, что такое запах – он не восстановился; плохо слышу. Но, видимо, тогда молодой организм был сильным. На третий день я встал.
Узнал, что начальник медсанбата отправляет меня в тыл. Я воспротивился, ворвался к нему с пистолетом в руке и требовал, чтобы меня отправили в мою часть. Пистолет у меня отобрали и взяли под «арест».
Я ждал отправки в тыл. Привезли очередную партию раненых. Я вышел из палатки и увидел, что наши ребята из 120-го гвардейского стрелкового полка привезли раненых. Кинулся к ним: «Хлопцы, увезите меня домой!» В общем, удрал я. И снова – в полк, на передовую.
Потом был Днепр и Правобережье. 20 ноября 1943 года в боях за селом Солёное у с. Марьевка я был ранен в бедро. Пока дотащили меня в санчасть, а потом – в медсанбат, я потерял много крови. Привезли меня уже без сознания.
Начальник медсанбата Добродин (я потом узнал его фамилию) приказал срочно нести меня на операцию, и т.д. и т.д.
Пришёл я в себя уже в палатке. Потом был «Студебекер» и санитарный поезд. Привезли меня в г. Дружковка. И вот там я обнаружил под гипсом с бинтами записку, в которой было написано, что кровь мне дала Маша Мелехова.
Вы знаете, я много лет её искал, рассылал письма, но не было ничего, чтобы напасть на её след.
И вот 1978 год. Сталинград. Там я и встретил мою дорогую сестрёнку, мою спасительницу, мою Машеньку. О ней знает теперь не только моя семья, но и товарищи по работе.
Я им много рассказывал о ней, читал письма, статью из «Рязанской правды». А какие благодарные слова мысленно можно говорить своей спасительнице! Да об этом кричать надо на всех перекрёстках! Я никогда не забуду сестрёнку Машеньку!
После войны я демобилизовался. Был на партийной работе много лет, а теперь возвратился к своему любимому делу – работаю испытателем двигателей. Работой очень доволен.
У меня семья. Сын Саша окончил высшее военное училище им. Кирова в Ленинграде и сейчас служит в нашей 39-й стрелковой дивизии в Германии. Так что мой сын повторил меня. Теперь в дивизии две фамилии: одна с дней Великой Отечественной войны; другая – в мирные дни. Преемственность!
Моя дочь учится в 10-м классе. Моя жена – участник обороны Ленинграда, сержант войск МПВО, ветеран войны.
Вот и всё коротко о моей жизни. Если увидите Машеньку, передайте от меня нижайший поклон, нежный поцелуй.
Спасибо за память о нас, ветеранах, за Ваши поиски.
С искренним уважением Юрченко»
И ещё одно письмо от Виктора Антоновича. С ответами на мои вопросы.
«Уважаемая…
Я родился в Сибири, на Алтае. До войны жил и учился в г. Ленинабаде, откуда ушёл добровольно на фронт в июне 1942 года. Окончил ускоренный курс командиров в 1-м Туркестанском пулемётном училище в г. Кушке, и – на фронт. Мне было 17, 5 лет.
В июне 1943 года под Барвенково я получил контузию с мелкими осколочными ранениями головы – от разорвавшегося при артналёте снаряда. Меня доставили в медсанбат.
Когда пришёл в себя, увидел склонившееся надо мною лицо девушки. Она что-то говорила, но я не слышал. Потом она поднесла к моему рту кружку с горячим чаем. Это я помню очень хорошо.
Повторю то, о чём уже рассказал в предыдущем письме. Через несколько дней я смог встать на ноги. Меня хотели отправить в тыл, в госпиталь. Но случайно я увидел наших ребят-хозяйственников из полка, и они помогли мне сбежать в часть.
Я снова воевал на передовой.
Потом я побывал в медсанбате и получил взбучку от начальника медсанбата Добродина. Выговаривала мне и милая сестра Мария Андреевна, а тогда – попросту Машенька.
Но дело прошлое. Хорошие они люди; понимали всё с полуслова.
Орден Красной Звезды за бой у Барвенково я ношу до сих пор. Кроме ордена, у меня есть 7 медалей и послевоенная медаль «К 100-летию со дня рождения В. И. Ленина».
Сейчас я работаю испытателем двигателей в автоколонне Ленстройтранса г. Ленинграда.
С уважением Юрченко. 25.11.1979 г.»
ВСТРЕЧАЛИ ХЛЕБОМ-СОЛЬЮ
(Из писем Марии Андреевны мне в разные годы)
8/III- 1980 г.
Была в Ленинграде в гостях у Юрченко и Булетова. Они меня встретили очень хорошо. Три дня я у них гостила. Мы были рады повидаться; говорили о войне, о пережитом, страданиях; вспоминали однополчан, гуляли по городу.
Должна быть встреча ветеранов в Волгограде 9 мая. Поедем все: я и Виктор Константинович Добродин, начальник нашего 42-го медсанбата, и ещё товарищи.
Ученики 8-го класса одной из школ г. Днепропетровска пригласили меня на встречу 25-28 апреля 1980 года. Не знаю, поеду или нет.
У меня прибавилось общественной работы – выполняю обязанности секретаря партийной организации. Надеюсь, что временно.
17/ХII-1980 г.
Сейчас очень много работы – конец года, годовой отчёт, а ещё общественная работа…
Пишут мне однополчане. Получаю письма от Лиды Майбороды-Кулаковой. Мы с мужем были у неё летом в гостях. Очень понравилось.
Пишут Виктор Юрченко, Булетов Саша. Часто звонит Добродин. Мой командир медсанбата работает в военном госпитале в Рязани. Хороший человек, прямо герой.
Руки у него, хирурга, золотые. Ночью за ним приходят. Получается, что он и сейчас в строю, как бывало и на фронте. Жена его на пенсии. Тоже врач.
В письме есть и такая подробность: «Погода у нас стоит паршивая, идёт дождь, гололёд. Трудно ходить». А ходить Марии Андреевне приходилось много, потому что её пациенты жили в разных концах Рязани и даже в окрестностях.
26/Х-1982 г.
Вот мы и вернулись из Кокчетава. Встреча была очень хорошей. Встречали нас с хлебом-солью. Мы, ветераны войны, проводили в школах «Уроки мужества», встречались с рабочими на предприятиях. Очень много впечатлений; приятно, что к нам, бывшим фронтовикам, и молодое поколение относится с уважением. И нам есть что им рассказать.
Я бегаю. Работы много. Внук Витенька растёт; Марина учится. Сейчас муж взял отпуск и сидит с внуком. Но это всё мирные, радостные дела. Планирую приехать в Москву.
28/VIII-1983 г.
Сообщаю Вам, что с 5 по 8 августа у нас будет встреча ветеранов в г. Днепропетровске. Я должна поехать вместе с Добродиным Виктором Константиновичем и ещё с одним однополчанином из нашей 39-й стрелковой дивизии.
Билеты на поездку в Рязани не достали. Виктор Константинович уверен, что купим в Москве. В Днепропетровске нас всегда встречают очень хорошо.
6 октября 1983 года мне стукнет 60 лет. Хотела написать статью о своей жизни и отправить Вам. Вот приеду, сосредоточусь и черкну. Обещали мне путёвку в сентябре в Карлови-Вари. Надо бы подлечить желудок. Не знаю, получу ли; желающих много.
В письме есть о семейных заботах: «Всех жалко, всем хочется сделать доброе». А ещё Марии Андреевне очень хотелось поехать в Днепропетровск в новой кофточке, «чтоб воротничок был рюшкой и не синтетика».
Ни я, ни она ничего подобного купить не смогли. Дефицит всего был страшный. Не баловал СССР ветеранов войны-победителей даже такой мелочью, как кофточка с рюшкой.
31/Х-1983 г.
Не звонила Вам и не писала, так как весь октябрь я была в санатории в Карлови-Вари. Подлечилась и отдохнула очень хорошо. Познакомилась заочно в Чехословакии с медалисткой «Флоренс Найтингейл» Мирославой Павельцевой.
Поговорили по телефону, а встретиться не смогли, потому что она живёт далеко от Карлови- Вари.
Пишут мне ветераны из Камышина, Кокчетава, Евпатории. Принимала участие в пленуме областного комитета Красного Креста, который прошёл в Рязани. Теперь снова работа и семейные заботы.
1/ХII – 1983 г.
На конференции Красного Креста мне вручили удостоверение «Почетного донора СССР» и значок безвозмездного донора. Радио институт г. Рязани перевыполнил план по безвозмездному донорству. В конце декабря в честь этого события институт организует праздничный «Огонёк». Я приглашена.
Мой бывший командир медсанбата Виктор Константинович Добродин ездил на встречу ветеранов войны в г. Сталинград. Отмечали 85 лет заводу «Красный Октябрь». Мы его освобождали.
Дома всё по-старому: работаем много, отдыхаем мало. Вспоминаю Карлови-Вари. Я хорошо там отдохнула. Выспалась – и за годы войны, и за недосып сейчас.
А в октябре 1984 года М. А. Федюкова и В. К. Добродин встречались с однополчанами в г. Одессе. Гостили однополчане и у Марии Андреевны.
В одном из писем Мария Андреевна пишет о болезни старшей дочери, переживает.
И о себе: «А бабуля слабая, ей много лет, мотается… Но лишь бы доброе здоровье Бог дал. У нас сейчас идёт снег, тихо. На улице хорошо. Но природой любоваться нет времени, а жаль».
Мария Андреевна была оптимисткой, умела пошутить. Вот почему на всех фотографиях она улыбается. Заставить человека улыбаться невозможно, это зависит лишь от настроя того, что мы называем «душой».
Выражение её лица менялось, становилось грустным, когда она вспоминала о войне. Не могла забыть молодых ребят, которые смотрели с мольбой на врачей: «Спасите! Так хочется жить!» И умирали от чудовищных ранений.
Они могли бы жить, если бы не выродок ефрейтор Гитлер – с имперскими, палаческими замашками. И, конечно, было бы меньше жертв в годы Великой Отечественной войны (и в целом – второй мировой войны), если бы фашистской Германии, когда она напала на СССР, не кинулись помогать многочисленные союзники – разные страны, имеющие мародёрские желания.
ЦЕЛОВАЛИ ЗЕМЛЮ
Ещё в 1983 году, когда Марии Андреевне «стукнуло» 60 лет, она обещала, что напишет статью о своей жизни. Статью не написала. Но в последних сохранившихся у меня её письмах, есть вот такое (к сожалению, без даты):
«День Победы!
Как он был от нас далёк! Но мы верили, знали, что мы победим. И победили! Потому что мы, не жалея своих сил, сражались; не спали ночами, оказывали помощь раненым.
Я в 17 лет ушла добровольно на фронт. И сразу попала на передовую в Сталинграде. Выносила раненых, когда шли бои в районах завода «Красный Октябрь» и Банный овраг. Наша медицинская бригада переправляла раненых через горящую Волгу. Никогда мне этого ужаса не забыть.
Потом был 3-й Украинский фронт; Победу встретила в Австрии, в г. Вене.
Когда мы узнали, что война закончена, радости не было конца. Бросали вверх пилотки, стреляли в воздух, качали товарищей. Помню, что подбрасывали вверх на руках Д. Ф. Соболя, старшину роты; капитана Климова и других.
Откуда-то появилась гармонь. Начались пляски, песни.
А когда стали уезжать на Родину и ступили на родную землю, брали землю и целовали. А некоторые бойцы насыпали её в карманы. Вот как дорога нам наша русская земля!
За боевые заслуги, за то, что спасала раненых, в 1981 году я была награждена Международным комитетом Красного Креста медалью «Флоренс Найтингейл». И до сих пор работаю в г. Рязани в поликлинике №9; главный врач наш – В. П. Бологов.
Люблю свою работу; люблю людям приносить добро. Хочу, чтобы все люди на свете жили в мире и дружбе, любили друг друга и помогали друг другу».
«Я ВСЁ ВРЕМЯ ПЛАЧУ»
А это письмо Мария Андреевна, вероятно, прислала мне уже в конце так называемой «перестройки». Думаю так, потому что спонсоры перестали высылать деньги ветеранам на подписку газет и журналов, и по другим нюансам в этом письме.
«Я долго не писала Вам. Не могла. Сейчас пишу лёжа, не хожу. Схватило правый тазобедренный сустав. После лечения стало лучше, но ещё не встаю. Много работала. Сейчас на больничном. Видимо, на работу больше не выйду. Дети меня уговаривают уйти на пенсию.
А вы знаете, что значит: проработать всю жизнь, знать, что ты делаешь добро людям, что тебя ждут, и вдруг ничего этого нет! Я не представляю свою жизнь без работы, без людей. Я всё время плачу.
У меня такое горе! Умер муж. Скоро будет 40 дней. Плачу. Мы прожили вместе много лет.
Мы не успели достроить дом-дачу. Но в нём можно жить. Вся наша семья там трудится; сажаем овощи и всё, что нужно. Урожай на огороде помогает пополнять запасы к зиме. Приезжайте в гости, всё увидите.
Напишите, как поживают Катя Дёмина, Аня Кузнецова, Полина Данилицкая (Полина Данилицкая-Титкова, ветеран войны; также награждена медалью «Флоренс Найтингейл» - Л. П.)
Я получила письмо, что в мае в Москве, в Реутово будет встреча ветеранов нашей 39-й стрелковой дивизии. Рада этому.
Всю свою жизнь я отдала Родине, народу. И до сих пор помогаю инвалидам войны и труда».
Мария Андреевна в этом письме рассказывает ещё о том, как ездила за костылями для одного своего подопечного; а для другого, инвалида войны, «хлопотала» об автомобиле. Кому-то приносила лекарство, а кому-то – продукты; «в деревне Никуличи нет дома, в котором я бы не бывала».
Маша Мелехова - Мария Андреевна Федюкова, патриотка своего Отечества, великая труженица; участница Великой Отечественной войны, сестра милосердия Российского Красного Креста, умерла в 1995 году.
----------------------------------------
*Флоренс Найтингейл, англичанка. В войне, названной Крымской (1853-1856 гг.; Восточная война) против Российской империи выступали Турция, Великобритания, Франция. Бои были жестокими.
Ф. Найтингейл прибыла в Крым с отрядом сестёр милосердия, которые оказывали медицинскую помощь своим раненным соотечественникам.
Позже англичанка стала организатором первых курсов сестёр милосердия в Великобритании. Эта инициатива была подхвачена во многих странах, включая Россию.
Своё состояние Флоренс завещала на учреждение медали – за милосердие, проявленное на полях войн и в мирное время медицинскими сёстрами и санитарками; теми, кто отличился особой храбростью, преданностью раненым, больным, инвалидам и людям, чьё здоровье оказалось под угрозой.
Медаль «Флоренс Найтингейл» была учреждена Международным комитетом Красного Креста в 1912 году. Вручалась она каждые два года в день рождения Ф. Найтингейл – 12 мая.
Около 1000 женщин (данные к 1995 году) в разных странах мира награждены этой медалью. Из них в СССР имели такую награду 46 медицинских сестёр – активисток Красного Креста и Красного Полумесяца.
Вручается ли сейчас эта медаль, не знаю. В Лондоне есть большой, насыщенный разными документами о делах Международного комитета Красного Креста и материалами о жизни и общественной деятельности Флоренс Найтингейл и её последователей.
Я была в том музее. Он расположен напротив английского парламента, только – через Темзу.
Считаю, что подобные музеи – это поощрение гуманизма, человеколюбия; в их тишине тот, кто хочет услышать, слышит призывы к миру во всём мире.
Жаль, что «международным символом милосердия» не стала русская сестра милосердия Даша Севастопольская или какая-то другая русская сестра. Знаю, что в своё время Исполнительный комитет Советского Красного Креста делал попытки учредить медаль имени Даши Севастопольской. Не получилось.
С распадом СССР куда-то исчез Российский Красный Крест. О нём ничего не слышно. Раньше, где случилась беда (военные действия, наводнения, землетрясения, вспышки инфекций)– там его гуманитарные грузы, отряды помощи.
У него была очень хорошая патронажная медицинская служба: сёстры милосердия оказывали различную помощь на дому тем, кто в ней нуждался. Мария Андреевна Федюкова была одной из сестёр милосердия Красного Креста.
На днях (март 2020 г.) я узнала, что нынешнее руководство Российского Красного Креста разрушило и сгноило в мокром подвале богатейший музей. В нём были собраны бесценные документы о гуманных делах Красного Креста Российской империи, СССР и Российской Федерации.