Глава 1.
В ожидании романтики.
Самые яркие воспоминания моего детства связаны с гидрографическими экспедициями в которые меня брал с собой отец.
Как же я ждал того дня, когда судно отчалит от родного берега, и я в составе экипажа окунусь в будни морской жизни.
Нет, взрослым этого не понять. Настоящая романтика может быть только в сердцах юных, которые не обремененны тем, как заработать на жизнь. Для команды судна - это просто очередной выход в море на неделю, разлука, работа, будни. Для меня же, это морское приключение, полное новых неизведанных географических мест и личных впечатлений.
Итак, день отхода был назначен. Я отсчитывал дни и собирался в поход.
-Пап, а удочки у тебя есть?
-Конечно, куда же без них в море. Прямо с дивана в иллюминатор будем ловить и смотреть телевизор.
-Ну папа, я и дома телевизор могу посмотреть. Расскажи лучше, куда идём и что нас ожидает в этом походе, на что надеяться.
-Боцман уже ждёт, не дождётся юнгу. Поможешь ему в покраске судна?
-Я с удовольствием, ты же знаешь,- подтвердил я ожидания отца, думая о том, какие ещё развлечения меня ждут за неделю похода, кроме покраски.
- А поход то куда? - решил всё же выудить хоть немного информации у отца-капитана.
-Много будешь знать, скоро состаришся. Будем в районе, сам всё увидешь, -
придал загадочности предстоящим событиям несговорчивый папанька.
И вот, тот долгожданный день настал. Прибыв на судно, первым, кого мы встретили, был боцман.
Я знал его ещё с раннего детства, он давно работал с отцом. Знал и он меня, непонаслышке. Не успел я сделать шаг на трап, как услышал хриповатый прокуренный голос :
-Оо, кого я вижу, Силётка*, собственной персоной! - решил начать с шуток боцман, вспомнив мои детские шалости.
-Принимай на довольствие юнгу, - серьёзно сказал капитан и не обижай пацана.
Мне было действительно не очень приятно сходу обрести давно забытое прозвище. Боцман заметив моё недовольное выражение лица, решил исправить положение:
-Есть, принять на довольствие юнгу, держи краба тёзка, - и он протянул мне огромную мозолистую руку, ногти которой были обрамленны чёрной каймой.
-Здорово, коль не шутите, -протянув руку, решил я поддержать весёлый тон начальника палубной команды, в состав которой меня приписали на всё время экспедиции.
Боцман Акулов Александр был старый прожженный моряк, с незаурядной внешностью. Кучерявые, неухоженные волосы, тёмного цвета лицо, то ли от загара, то ли от вредных привычек, и редкие кривые зубы коричневого цвета от постоянного курения папирос.
- Не дрейфь Санёк, этот поход запомнишь на всю жизнь, я тебе обещаю, -похлопав меня по плечу, сказал он, - пошли покажу свои владения.
Как же мне было интересно слушать этого старого, потёртого жизнью моряка, который даже жил на судне, не имея ни семьи, ни дома. Как в песне поётся :"И стали домом моим корабли", - зто было про него.
Получили добро на выход на девять часов утра. Погода шептала, настроение- лучше не бывает. После завтрака раздались авральные звонки : - Дзынь -Дзынь... Дзынь - Дзынь...
По судовой трансляции раздались чёткие команды старпома:"Посторонним покинуть борт судна, - Баковым на бак, ютовым на ют, по местам стоять, со швартовых сниматься".
-Боцману на бак, - "вира якорь" , - летела одна команда за другой.
Я не знал, куда бежать.
Вроде и не посторонний, но на палубе при отдаче швартовых, тоже под ногами мешаться не хотелось,. Боцман уже якорь выбирает.
Отец с мостика увидел моё замешательство.
И вдруг я слышу по трансляции: "Юнге подняться на ходовой мостик".
Мурашки пробежали от головы до пят. Я на минуту замер и как рванул с места, по трапам. Не успел старпом отпустить тангетку микрофона, я был уже в ходовой рубке.
-Юнга прибыл, жду дальнейших указаний, - решил поиграть я в дисциплинированного моряка.
- Давай на руль, слушай внимательно команды и дублируй каждую по два раза, - предложил мне капитан, мой отец, - а, ты стой рядом и контролируй его, - дал он распоряжение вахтенному матросу.
Счастью моему не было предела. Я стою за штурвалом такого большого лайнера. Отец мне доверил самую важную работу на этот период времени.
- Право на борт, - поступила первая команда.
-Есть право на борт, - отрапортовал я.
Повернув штурвал в право, стрелка гидравлического привода руля пошла в право.
-Право на борту, - доложил я, когда стрелка дошла до правого предела.
Судно начало движение и медленный разворот.
-Прямо руль.
-Есть прямо руль,..........руль прямо, -закончив выполнения команды, доложил я.
-Так держать.
-Есть так держать.
-Ориентир зелёный буй выходных ворот, -командовал капитан.
-Есть зелёный буй выходных ворот, дублировал я. Радость и восторг переполняли меня.
Я будучи мальчишкой, управляю такой громадиной, и она слушается меня.
Через много лет, уже отходив в моря более двадцати рыболовных экспедиций, прочитал в Библии такой стих :"Вот и корабли, хотя они так велики и их носят сильные ветры, направляются маленьким рулём туда, куда пожелает рулевой" (Иакова3:4).В тот момент я, конечно же, вспомнил свой первый поход.
(*Фрагмент11)
Глава2.
Необычное сопровождение
Судно шло на полных порах, на море был штиль.
Подойдя к навигационным картам, я попросил штурмана показать, куда мы держим курс. Прокладка была проложена до мыса Клерка, в районе Славянки. Отец рассказал мне, чем мы будем там заниматься. Нужно сделать промеры мелких глубин бухты. Для этого должен был использоваться плашкоут с дизельным мотором.
-Так что, готовься, будем высаживаться на необитаемые острова, - ещё больше заинтересовал меня отец предстоящими приключениями.
-А разве у нас есть необитаемые острова? - не мог я поверить услышаному.
-Конечно, вот посмотри на карту, два острова рядом друг с другом, площадью чуть более километра.
Я внимательно, вслух прочитал их названия: "Антипенко и Сибирекова".
- Вау, здорово, как интересно!
Отец достал лоцию с полки штурманской рубки и, протягивая мне, сказал:
-Будет интереснее, если изучишь ландшафт и другие подробности этих островов.
-Хорошо, постараюсь, - не очень желая тратить время на чтение, всё же взял лоцию и сел на диван.
Только я успел открыть книгу на нужной странице, как с палубы обрывисто донеслось:
- Смотрите дельфины!
Всё. И речи не могло быть о чтение. Бросив лоцию на диван, я в припрыжку летел на палубу. Открыв задравленную дверь, я с ходу ощутил запах морской свежести, этот чистый воздух с запахом йода и свежей корюшки наполнил мои лёгкие. То, что открылось моему взору, трудно описать словами.
Яркое синее небо бирюзой отражалось в морской воде, рассекая эту прекрасную гладь на полном ходу, мы неслись в окружении стаи дельфинов. Их было так много, что дух захватывало от количества прекрасных сцен возникающих перед моими глазами.
Дельфины, как будто играли со мной, обгоняя друг друга, выпрыгивая вверх, делая кульбиты. И всё это на скорости одиннадцати узлов. Это было поистине потрясающее зрелище.
Боцман позвал меня на бак. Там, глядя вниз, как нос судна рассекает волну, было интересно наблюдать за дельфинами, которые ловили разряженный поток воды и неслись со скоростью торпеды, то обгоняя нас, то уходя в сторону, уступая другим.
Такое зрелище можно наблюдать сколько угодно, красота и великолепие этих созданий внушает благоговение, жизнь в такие минуты наполняется красками счастья и радости.
То, что произошло в следующие минуты, повергло меня в шок, я очень расстроился, что согласился на этот эксперимент. Правда, я не знал, в чём он будет заключаться.
Боцман Акулов спросил меня, знаю ли я, что дельфины очень умные, и что они слышат о чём мы здесь говорим.
Лучше бы я согласился, вместо того чтобы спорить:
-Да ну, дядя Саша, откуда вам это известно? Не может такого быть. Они же под водой, скорость плюс шум. Что они могут услышать?
-Ну смотри, сам напросился, - ответил мне боцман и громко крикнул:
-Иваныч, неси ружьё, сейчас поживимся морскими деликатесами.
Каково же было моё удивление, когда я увидел, что вся стая дельфинов вдруг скрылась из вида.
Как я не присматривался, я так и не понял, куда они изчезли.
Как же я был зол на боцмана, мне казалось, что я предал вновь обретённых друзей, которые готовы были веселить меня своими трюками. Как же мне было стыдно и больно.
-Но зачем вы так, - не унимался я.
- Да ладно, ты что расстроился, я же пошутил.
Вот так и в жизни бывают шутки, которые разделяют близких друзей.
Как написано ещё три тысячи лет назад:
"Как забавляющийся кидает копья, стрелы и смерть,так — человек, который коварно вредит другу своему и потом говорит:«Да я же пошутил!»"(Притчи26:18,19)
Глава 3.
Акуловы акулы.
У вечеру того же дня, оставив северовосточнее острова Сибирякова и Антипенко, наше судно встало на якорь в южном конце бухты Баклан, вблизи мыса Клерка.
Первые два дня, пока ждали разрешения пограничников на запланированные работы, гидрографы подготавливали фронт работ на картах и планшетах. А я , не теряя времени и хорошей жаркой безветренной погоды, красил вместе с недругом дельфинов, боцманом Акуловым, надводный борт судна.
Мои душевные раны потихоньку затянулись, и я уже предвкушал дальнейшие приключения.
Они не заставили себя долго ждать.
Вечером, на корме собрались любители порыбачить, и поиграть в Кашу (ударение на у). Очень интересная игра на четверых.
Так, вот в тот вечер пошёл необычайный клёв. Но только вместо нормальной пищевой рыбы, добычей стали сельдевые акулы.
Да так, они хорошо ловились, что открылся уже спортивный интерес.
Размером они были небольшие, как хорошая щука. Когда вдоволь нарыбачились, начали выкидывать улов за борт.
Дело в том, что акул не едят. В этот то момент и заглянул на корму проснувшийся Акулов.
-Подождите, всё не выкидывайте. Я сейчас вам такой акулий деликатес сварганю, - пообещал кулинар с созвучной фамилией, - Вы только печени мне нашкерьте.
Все дружно начали шкерить акул, получился целый тазик.
-Что-то многовато, давай лучше на камбуз отнесём, пусть повариха завтра что-нибудь сготовит, - предложил второй механик Кузовков.
-Да, мне точно с этим не справится, я лучше Михайловне подскажу рецептик, - согласился не состоявшийся кок.
Так и порешили.
На следующий день, по просьбам трудящихся, Михайловна, под чутким руководством акульих дел мастера Акулова, приготовила на второе печёночные оладьи. Ох и вкусно было, пальчики оближешь. Вдоволь наевшись, благо добавки хватило всем желающим, свободные от вахт и работ члены команды разошлись по каютам, переваривать отведанные деликатесы.
Я тоже, пошёл к отцу в каюту, лёг в кабинете на диван, сытый и довольный стал предвкушать запланированный на следующий день переход и высадку в Славянке, на плашкоуте.
Через минут десять я вдруг почувствовал тяжесть внизу живота,
а из спальни отца, который тоже отдыхал после обеда, я вдруг услышал громкое внутреннее бурчание.
-Пап, у тебя всё, нормально?
-Да какой там, нормально, - вскакивая с кровати и держась за живот, отец быстро занял свой индивидуальный гальюн.
-Вот и я о том же, - произнёс я и пулей выскочил в коридор, направляясь в сторону общих гальюнов командного состава.
Как при боевой тревоги спускаясь по трапу, я не поверил своим глазам.
Там уже была очередь.
Все держались за животы и подгоняли счастливчиков, занявших вожделённые места. А гальюнов то на судне было: два - для комсостава на второй палубе и два - для личного состава на главной палубе жилых помещений.
Ещё по личному клозету у капитана и повара.
А ели то печень все, двадцать пять членов экипажа, не считая прикомандированных гидрографов и меня.
Я ринулся назад, в комфортабельную каюту отца, на ходу готовясь к процессу и что есть мочи крича:
-Батя, освобождай, не могу терпеть.
Ещё, через пять, десять минут, посчитав конкурентов и взвесив все за и против, народ ринулся на палубу. Никто уже не стеснялся ни друг друга, ни того, что на борту есть представители женского пола. Благо они тоже ели и были заняты сейчас своими проблемами в каюте поварихи.
Все, кто не смог дождаться своей очереди, висели на фальшборту и пугали выживших акул.
Ещё долго потом вспоминали, как словом деликатесы, великий кулинар Акулов, напугал дельфинов и запатентовал способ для отпугивания акул.
Глава 4.
Прошедшие по краю...
-Боцману на бак, вира якорь.
Сквозь сон я почувствовал, как задрожало судно, цепь медленно полезла через якорный клюз, передавая по металлу звон и стук каждого звена. После вчерашнего сон был беспокойный и наполненный кошмарами. Каждый посторонний шум создавал какие-то страшные образы в воспалённом сознании.
-Сколько смычек в воде? - прозвучал голос в трансляции и окончательно разбудил меня.
-Дзынь, - услышал я звон корабельного колокола, говорящего, что осталась одна смычка якорь цепи или двадцать пять метров.
Заработали двигателя, судно дало ход.
Я быстро умылся, оделся и побежал на мостик.
- О, проснулся? Как себя чувствуешь? - с сочувствием в голосе, спросил отец.
-Лучше всех, а куда идём?
-Забыл что ли? В Славянку.
Готовся к высадке.
-Спасибо пап, я сейчас быстро.
-Не спеши, часа два с половиной переход.
Проходя в очередной раз вдоль островов, я ещё больше ловил себя на мысли, что очень хочу на них побывать.
Обошли, оставив слева, мыс Брюсса, на котором красуется маяк Бюссе, и
отдали якорь на внутреннем рейде Славянского залива.
По быстрому спустили плашкоут(катер похожий на минибаржу, способный перевезти один автомобиль, оборудован откидной аппарелью).
Все, кто участвовал в высадке, одели спасательные жилеты. В состав команды плашкоута входит моторист и боцман, старший - старпом. С нами поехал ещё электрик Тимоха.
Не помню, по каким делам мы ездили, но управились быстро. Закупили в аптеке закрепляюшие таблетки, для тех, кто ещё не окреп.
Возращаясь назад, поднялся северозападный ветер и начал нагонять волну.
Путь был неблизкий, встречная волна сильно забрызгивала, поэтому все сгруппировались на дне плашкоута и прикрылись брезентом. Рулевым был незаменимый боцман.
Руль плашкоута представляет собой перо руля, с выведенной на корму ручкой, которую рулевой толкает то влево, то вправо. По хорошей погоде это вполне управляемое плавсредство.
Но не в волну и ветер. Здесь нужно держать курс, учитывая сильную парусность высоких бортов и отсутствия киля, так как плашкоут плоскодонный.
Боцман Акулов самоотверженно вёл катер, удерживая заданный курс.
При такой погоде нужна сноровка, чтобы, учитывая дрейф и волнение, удерживать плашкоут в нужном направлении. Иначе, он начинает рыскать из стороны в сторону, и долго так не выдержит не один рулевой.
Но мы, хотя нас и бросало на волнах и забрызгивало водой, шли правильным курсом.
Холодный ветер и вода не позволяли постоянно смотреть вперёд, поэтому рулевой изредко подымал голову и корректирвал курс.
В это же самое время из Владивостока в Славянку на полных парах двигалась пассажирская комета. Её реактивный двигатель поднимает корпус кометы на подводные крылья, и она как будто летит над водой, развивая скорость тридцать пять узлов.
Высота волны прятала нас от обзора кометы, а мы, спрятавшись от брызг, не подозревали о надвигающейся опасности.
Боцман подкорректировав в очередной раз курс, спрятал лицо в капюшон штормовки.
А в это время, на нашем ГээСе, поднималась нешуточная паника.
Штурман, находящийся на вахте, видел сложившуюся ситуацию и понимал, что остаются минуты до столкновения. Кричать в рацию бесполезно, мы из-за шума двигателя и ветра не услышим, а на комете не сразу сообразят.
Поэтому он принял единственно верное решение и начал что есть мощи гудеть с помощью сирены на весь Славянский залив.
Услышав столь мощный гудок, мы все подскочили с насиженных мест и увидели несущуюся на крыльях комету.
-Боцман, проснись! - закричал Тимоха, первым поняв опасность ситуации.
Акулов поднял глаза и резко повернул руль в право.
В этот же момент на комете, так же услышав гул, обратили внимание на нас и заложили руль в право, насколько это было возможно.
Комета пронеслась как будто у нас над головами.
Поворот в право развернул нас лагом к волне и сверх того, мощная волна от кометы захлестнула нас через борт.
Мокрые, но счастливые, что всё обошлось, мы были рады ещё и тому, что вчера все хорошо опустошили желудки. От этих мыслей мы начали ещё больше смеяться. Это был истерический смех. Каждый понимал, что прошёл по краю.
Да, не знаешь где найдёшь, где потеряешь. Не зря мудрая книга гласит:
"На всё время и случай"(Эклезиаст9:11).
Глава 5.
Остров невезения.
На следующий день была опять прекрасная безветренная погода, солнце палило беспощадно.
На этот раз встали на якорь в северной части бухты Баклан, с востока и северо-востока нас прикрывали острова Антипенко и Сибирякова, а с западной был как раз тот берег, вдоль которого и следовало сделать промер.
Что до материка, что до Сибирякова, расстояния было по полторы мили.
Для осуществления промера глубин, то есть для фиксации на планшетах навигационных точек отчёта, необходимо было выставить теодалитные посты. В то время ещё не была развита спутниковая навигация. Так вот эти посты располагались на островах. Вот с этого дня я начал по настоящему отдыхать, вместе с группой я выезжал сначала на Антипенко, загорал, купался, собирал гильзы и пули от патронов.
Эти два острова были боевыми полигонами, по которым во время учений стреляли из всех видов стрелкового оружия, поэтому вид деревьев был там плачевный: скошенные и переломанные.
На второй день промеров или, если точнее, пятый с начала нашей экспедиции, я запланировал посетить остров Сибирякова.
Так как мы с боцманом вдвоём покрасили весь надводный борт, капитан разрешил ему отдохнуть в этот день. И он был в моём полном распоряжении, или я в его. Мы заранее посмотрели на карте на этот остров, он показался таким маленьким, всего-то чуть больше километра в квадрате. В этот день, мы с боцманом решили обойти по берегу остров Сибирякова, и замкнуть круг.
-Я думаю нам понадобится часа два, - констатировал опытный путешественник, докуривая очередную папиросу.
Нас высадили с западной стороны острова и через четыре часа должны были забрать. Группа с теодолитом пошла на точку. А мы с дядей Сашей, как я называл боцмана вне рабочей обстановки, пошли огибать остров.
Сначала было очень интересно, мне казалось, что вот за следующим мысом мы уже увидим наш корабль, стоящий на якоре. Но обогнув очередной мысок, вид не изменялся, всё то же море.
Шли мы на легке, так как поход планировался не долгий, о провизии и воде мы не позаботились.
Более того, боцман был одет в светло синюю тропическую форму, с коротким рукавом. На ногах шорты и тропические кожаные сандалии в дырочку. Мне повезло больше, так как на мне были штаны и рубашка с длинным рукавом.
Почему это оказалось так важно? Дело в том, что спустя час нашего путешествия из-за палящего солнца, ноги и руки боцмана были как у варёного рака. Но это были только цветочки, ягодки были впереди.
Пологий берег вскоре закончился, впереди были отвесные скалы, омываемые водой. Сначала мы их успешно проходили, иногда окунаясь и снимая жар.
Но вдруг, впереди, вместо продолжения какого-бы то ни было берега, нашему взору открылась глубокая, уходящая внутрь острова бухта. Более того, отвесные скалы её берегов были самыми высокими местами данного острова, в некоторых местах достигая высоты более ста метров над уровнем моря.
Назад возвращаться нам казалось нереальным, так как прошло уже более двух с половиной часов.
Тогда я пожалел, что не изучил предложенную отцом, лоцию. Знал бы ландшафт, не стал бы соглашаться на столь трудное путешествие.
- Ну что тёзка, по низу пути нет, отвесные скалы уходят вглубь, - сделал вывод дядя Саша, - полезли наверх, попробуем так обойти эту бухту.
И мы начали осторожно забираться по скалистому подъёму.
Забравшись наверх, нам открылся удивительный вид, к югу от входа в бухту из воды выступают остроконечные кекуры.
Сверху очень хорошо просматривается сквозь толщу воды множество не долетевших снарядов. В глубине бухточки берег пологий, здесь есть неширокий галечный пляж, и в бухту стекает ручей.
Полюбовавшись красотами и определившись с целью, мы двинулись в путь.
Чтобы не идти по колючему кустарнику, приходилось держаться края обрыва.
-Что-то мы с тобой Санёк второй раз по краю ходим, - решил как-то скрасить наше положение боцман.
-Это точно, - поддержал я небольшой диалог.
Решили дойти до ручья, чтобы утолить жажду. Для этого нам нужно будет спустится к галечному пляжу бухты, а потом опять подниматься. Но утоление жажды стоило любых усилий.
Когда мы добрались до воды, на ноги боцмана уже было страшно смотреть. Мало того, что они обгорели, так ещё и были исцараманы колючим кустарником, который в некоторых местах было просто не обойти.
И вот, когда мы, напившись, поднялись на другом берегу бухты наверх, нам стало ясно, что идти вдоль берега и опасно и бесполезно. Этот берег представлял собой длинный полуостров, обойти который уже не хватит ни сил, ни времени.
Боцман принял решение идти напрямую к большой воде через сплошной кустарник шиповника. Выхода нет: или идти, или сдаться, и не понятно тогда, когда нас здесь найдут, темнота не за горами.
Пройдя несколько метров по кустарнику, я будучи одет в длинные штаны, еле мог терпеть проколы длинных шипов шиповника.
-Дядя Саня, как вы дойдёте? Мне уже невмоготу, - начал сомневаться я.
- Ничего не остаётся, тёзка, я за тебя перед твоим отцом в ответе, будем терпеть, - сквозь зубы от невыносимой боли произнёс боцман, пробираясь дальше и раздирая в клочья кожу на ногах.
А впереди было ещё метров двести зловещего кустарника.
Конечно, нас уже давно искали. Закончив работу, команда с плашкоута забрала с точек группы и они двинулись вокруг острова, навстречу нам.
Каково же было их удивление, когда они обнаружили нас на другой стороне острова, обессиленых и измученых. На открытые участки рук и ног боцмана было страшно смотреть, сплошное кровавое месиво. Как он это вытерпел, одному Богу известно.
Оказалось, что мы прошли меньше половины пути, затратив больше пяти часов и потеряв все силы.
Да, этот остров не покорился нам.Но и мы не сдались.
Боцман ещё долго залечивал раны после этого похода. А отец был ему благодарен за то, что он вывел меня из этой колючей западни.
Через два дня я был дома.
О своих приключениях в той экспедиции маме не стал подробно рассказывать, пожалел её нервы.
Сейчас, спустя почти сорок лет, вспоминаю те дни с ностальгией. Это был мой самый приключенческий, полный морской романтики, поход.
В последствии, став штурманом, и проведя в море много лет своей жизни, я понял, что романтика заканчивается тогда, когда заканчивается детство. Как написано: "Веселись, юноша, пока ты юн, и пусть твоё сердце приносит тебе радость в дни твоей молодости..." (Эклезиаст11:9).