Карате сейчас заниматься стало опасно. Не в том смысле, что могут башню снести, - хотя и это тоже. Лет десять назад каратэ в Союзе вошло в моду, - занимались даже дети. "Машина времени" пела: не ходить на каратэ стало неприлично. А при Андропове стали зажимать, и даже сажать, - посадили Ларионова, Цоя, однофамильца певца из группы "Кино" - пришили им уголовку, - и каратисты оказались в подполье.
Подпольную секцию, куда мы собрались, нашел Новокшонов. Он познакомился с аспирантом Борей с филфака. Оказалось, что тот - сэнсэй, и снимает спортзал в спортшколе на Брянцева. Там, прикрыв окна матами, чтоб никто с улицы не засек и не заложил, вечером обучает народ. По цене выходит пятерка с носа в месяц. Полная тайна вкладов - никого со стороны не приглашать, чтоб не спалить секцию.
До этого с каратэ я знаком был мельком - по ксерокопии с картинками, где человечки в различных позах наносили по пунктирным траекториям удары с японскими названиями, вроде "мае-гери" или "маваши-гери". Да пару уроков дал во дворе Новокшонов. А фильмы с Чаком Норрисом и Брюсом Ли? Ну да, конечно, - это главные идейные вдохновители. Только ведь Брюс - мастер кунг-фу... И наш кумир БГ, говорят, тоже практикует кунг-фу. "Учи меня искусству быть сильным..." Да и это не совсем то, чего хотел бы я: просто быть сильным, без всяких ударов ногами и руками. Излучать силу. Внушать. Усилием мысли двигать людей и вещи...
В таких раздумьях я подхожу к остановке 121-го автобуса на Симонова. Еще не все собрались. Кого ждем? Кажется, Косого. На самом деле, он не косой, а одноглазый. Второй глаз потерял в драке, и заменивший его искусственный, такой же черный, как настоящий, смотрит всегда прямо и неподвижно. Косой - приятель Дана Гуценко. У них там своя туса - битники или тедди-бойз: слушают рок-н-рол, делают причёски типа Элвис Пресли. Но Дан на каратэ не пошел, потому что не хочет мешаться с толпой. Хотя хорошо бы звучало: первый дан. Впрочем, между нами говоря, дерется он неплохо, несмотря на свой набриолиненный вид. Помнишь, тогда у лифта Скрипниченко загасил окурок о косуху Дана? Мы подумали, что тот зассыт ответить. А он ответил, но не сразу. Позже, - внизу. Кирилл вылетел на улицу, открыв головой дверь парадной. И возвращаться не стал.
Из тех, кого не знаю, в компании выделяется один парень, который, по словам Новокшонова, чуть ли не мастер спорта по каратэ. Он, разогреваясь, уже второй раз бьет ногой воздух. Остальные все новички, что меня успокаивает - трудно ведь начинать в компании мастеров. У Вдовенко в полиэтиленовом пакете с лэйблом Montana белое кимоно, и это дает ему возможность быстрее вжиться в роль матерого каратиста. Он его примерял летом.
Подъезжает желтый автобус, забрызгивая грязью, и мы заваливаем внутрь. Мастер спорта вставляет в уши наушники от плэйера Sony. Слушает Duran Duran. Остальные же тащатся от шуток Новокшонова - он сочно повествует, как со Стасом Матвеевым сняли вчера двух телок, чтобы «обучить правильно делать миньет". А потом следом за одной из них в димину квартиру позвонил старший брат, и зарядил в репу Стасу, открывшему дверь.
За этой занятной историей мы незаметно подъезжаем к улице Брянцева, где находится кинотеатр "Прометей". Прогуливая уроки, мы часто заваливали туда с Валеркой Веселовым на дневные сеансы. Там в холле стояли прикольные игровые автоматы – можно было поиграть в морской бой перед фильмом, если мелочь оставалась в кармане. Вообще, райончик еще тот: путяга, обучающая на краснодеревщиков, мой приятель Кирилл с Асафьева там учится, несколько общаг. Полно гопоты: будь осторожен. Тем более, мы с Просвета, а это Гражданка, другой район.
Клан каратистов вылезает из автобуса и бредет к спортшколе. В сумерках у Новокшонова сверкают в руках самодельные нунчаки. Переодевшись в футболку и треники, я захожу в зал, где стоят другие бойцы. Кое на ком еще, кроме Димы и Игоря, кимоно и белые штаны, а мастер спорта даже в черном. "Мущинисто!", - поощрительно говорит им Дима.
Сэнсэй Борис приветствует нас по-японски, и начинает вводить в азы боевого искусства. Скоро выясняется, что у меня неважная растяжка, и нужно мучительно тренироваться, чтоб получалось нечто схожее с движениями рисованных человечков из самиздатовской книжки. Борис раз за разом показывает нам стойки и удары. Потом ставит нас в пару с Косым, и мы отрабатываем удар и блок, которые вместе служат могучим средством нападения и самозащиты. Хотя мы не работаем в полный контакт, я все же опасаюсь за единственный глаз Косого. Когда ты плохо владеешь телом, руки ходят сами по себе, ноги скачут сами по себе...
Народ вокруг резвится. Вдовенко уже успел заехать по яйцам мастеру спорта, и тот со стоном согнулся пополам. Мне кажется, Игорь сделал это нарочно. Такой у него характер. Наконец, когда все взмокли как лошади, занятие прекращается. Нам остается только оттащить маты от окон на прежнее место и идти переодеваться.
На улицу мы выходим в немеркнущем сиянии славы, подкалывая друг друга. Косой закуривает. Новокшонов достает нунчаки. Из сгустившейся темноты к нам приближается толпа, и подходя поближе, оказывается многоликой гопотой - некоторые в черных кирзачах, с подвернутыми голенищами, у кого-то в руках железная цепь, против которой кшоновские нунчаки кажутся детской игрушкой.
В воздухе повисает угроза. Проверка приходит слишком быстро, а я совсем не готов. Любая война не вовремя. Еще бы десяток-другой занятий, и я бы повалил любого, как трухлявый пень. Начинается короткий бессмысленный разговор, который обычно заканчивается дракой. С нашей стороны говорит Дима, - а кому ж еще? Ему в ответ несется: хули вы здесь забыли? Но нужно произнести все ритуальные слова, которые служат спусковыми крючками для махача. Кто-то из толпы вдруг бьет в нос мастеру спорта. Тот не успевает парировать. Толпа моментально сгущается и начинается месиво.
Я нахожу удобный момент заехать в глаз оказавшемуся рядом рыжему недомерку, и получаю откуда-то мощный удар в лоб, от которого падаю на спину, прямо в кусты. Кусты подо мной хрустят. Некоторое время реально прихожу в себя, испуская глазами светящиеся протуберанцы, а придя, вязну в том тупом оцепенении, между человечьей трусостью и животным страхом, которое не дает выйти из кустов. Короче, на сцене я появляюсь только к финалу драки, чтобы хоть как-то реабилетироваться в глазах окружающих.
Настоящим героем выглядит Новокшонов, который cломал нунчаками ногу предводителю гопников. Толи вследствие этого, толи исчерпав заряд злобы, гопники прекращают гасить сопротивляющихся каратистов, мирятся и провожают нас до автобусной остановки, напутствуя пожеланиями, чтоб мы здесь больше не появлялись. Добродушнее всех выглядит главарь, до самой остановки ковыляющий, опираясь на плечо Новокшонова.
Апрель 2018 года