Фильм «Вкус жизни» начинается с монолога повара на приеме у психотерапевта: "Нет большего греха, чем пересушить рябчика. У идеально приготовленного рябчика грудка должна быть чуть розоватой, а птицу нужно выбирать пухленькую, иначе она высохнет слишком быстро. (На гарнир подойдут равиоли с дикими грибами). Еще рябчиков можно приготовить в свином пузыре, вымочив в мадере или коньяке. Пузырь позволит тушке оставаться сочной и с чудным вкусом. Нет большего греха, чем пересушить рябчика…"
Впервые я тесно познакомилась с рябчиком на втором курсе мединститута.
Мои подруги учились тогда на биологическом факультете в университете. Одна из Лен во время октябрьского купания в море, нашла в песке чье-то обручальное кольцо, от холода, видимо, спавшее с пальца, сдала его в скупку и на вырученные деньги решила закатить грандиозную вечеринку. Пара наших друзей снимала квартиру, то есть хата была без родителей. Это и хорошо, и плохо. Хорошо – мы спокойно поедим на полу, будем пить вино и бузить до скольки захотим, плохо – еду надо приготовить самим. Сама Лена, честно выполнив роль добытчика, от приготовлений уклонилась, нам с другой Леной, для удобства ее все называли Аленой, были выданы деньги и пожелание – чего-то необыкновенного. Когда мы добрались до магазина «Дичь», где продавали экзотические охотничьи трофеи, Алена потратила две трети денег на салатики и ингредиенты для торта (она была рискованный кондитер – когда ее воздушные пирожные подгорали, она легко отправляла их лететь из окна 7–го этажа «на воздух», какая судьба ждала запланированный торт «Графские развалины»?).
«Дичь» не обманула наши ожидания – там было и мясо дикого кабана, и оленина, и зайчатина с сохраненными обутыми в шерстку лапками, а иногда и хвостиком. Для гурманов лежал кусок медвежьего мяса, мы обменялись небиологическими сведениями, что, вроде медведи падаль едят, и оставили его красоваться на витрине. Птичья витрина была куда веселее – там лежали красивые птички в радужных перышках – от диких уток до доволько круглых рябчиков. Коротко посовещавшись и продекламировав на весь магазин памятное «Ешь ананасы, рябчиков жуй! День твой последний приходит буржуй!», мы решили брать именно рябчиков. Грандиозная вечеринка намечалась как раз по поводу Дня Великой октябрьской революции, - у студентов дни выходные. Поскольку чуть раньше мы затарились ананасами и шампанским (тогда я декламировала Игоря Северянина «Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!»
- Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском — это пульс вечеров!
Ананасы годились и под мой, и под ee гастрономический сценарий, и по рябчикам мы пришли к консенсусу. Взяли двоих, как думала Алена – мальчика и девочку, «чтобы им не грустно было загорать в духовке».
Рябчики в перьях уже дома на кухне стали для нас большим испытанием. До прихода гостей оставалось часа три, из них два пошло на общипывание этих двоих пухликов, и если в перьях они были с нормальную голенькую курицу, то в общипанном виде оказались лишь ее третью.
Время поджимало, недостаток мяса восполнили картошкой, которую тоже еще надо было начистить. Обоих рябчиков и половинки картошки уложили на противень и сунули в духовку. Ни времени, ни сил на приготовление торта у Алены не хватило, мы стали стремительно накрывать «поляну», основным блюдом на которой оказались ананасы и дюжина бутылок шампанского.
После демонстрации голодный народ повалил в нашу «Пищевую избушку». Заказчица банкета удивилась такому сдержанному десертному столу, и мы добавили салатики из холодильника, прихватив и хозяйскую снедь.
После первого тоста, биологического, как повелось – «За ло`cя!» (Чтоб пиЛОСЯ, чтоб спаЛОСЯ, чтоб любиЛОСЯ, чтоб могЛОСЯ!) народ заинтересовался источником чудных запахов из кухни.
И тут Алена опубликовала наш секрет, провозгласив: «Ешь ананасы!» - исполнили? А теперь: «Рябчиков жуй!»
Компания на 90 % состояла из биологов, и последний призыв вызвал горячие биологические споры:
- Хм, рябчик – боровая дичь! – сказал один из биологов, охотник к тому ж.
- Боровая? А какая еще бывает? Ну дичь и дичь, - заволновались девушки.
- Из пернатых - водоплавающая, болотно-луговая, боровая, полевая, степная и горная виды дичи. Ближайшие родственники рябчиков, куропатки и перепела, – это дичь полевая, а вот рябчики, тетерева и глухари – боровая.
- Где ж их у нас в Приморье подстрелили? Тут боров-то и нет, только тайга…
- Вряд ли это экспорт, - дичь плохо хранится и еще хуже переносит транспортировку.
- Что ж, скажешь все кабаны, медведи, олени и зайцы сами в магазин пришли, где мы их видели? Транспортировали уж как-то.
При слове «перепелка» встрепенулось меньшинство из медиков:
- А вот нам на патологоанатомии рассказывали, что в Трансильвании водится особый вид перепелки с синими ногами, мясо ее смертоносно! Мало им в Трансильвании было Дракулы! Лены, у ваших рябчиков ноги были не синие, близкий все же вид?
- Не помню, заколебалась я, Алена, у твоего «мальчика» ноги были не синие?
- Ну не знаю…, синеватые конечно, но я подумала, что витрина, где их держали, должна была быть холодильником, а то мясо быстро пропадает, грех было не посинеть…
- Эх вы, биологи! – встала на защиту рябчиков Лена-добытчица, - всем известно, что ноги у перепелок синеют только если они едят семена пикульника (цикуты, по научному). Не на ноги нужно смотреть, а в желудок птицы! Девушки, вы перед отправлением в духовку рябчиков потрошили?
- А как же! – ответили мы хором, - а также общипали, избавили от перьев и всех лишних забот…
- Предъявите строгой комиссии желудки подозреваемых! – строго потребовала Лена, - Кто там паталогоанатом будущий!
Мы с Аленой притащили большой мусорный мешок, в котором где-то между перьев болтались вынутые рябчиковые внутренности. Перьев, кстати, оказалось очень много, точно хватило бы на пару подушек. Может где-то рябчик – дичь и боровая, но у нас она оказалась дичью перьевой.
И биологи, и медики не обременены большой брезгливостью, и вскоре трое уже по самые плечи залезли в мешок и пытались наощупь найти желудки (очень небольшие, в два раза меньше куриных). Вскоре вся комната была покрыта мелкими рябчиковыми перьями, а запахи из кухни нарастали…
И вдруг в духовке что-то щелкнуло раз, второй...
-Ой! – воскликнули мы хором с Аленой и помчались к духовке. И вовремя. Картошка вокруг рябчиков уже хорошо приготовилась, а сколько готовить рябчиков мы не знали. Среди очень румяной с коричневыми корочками картошки возлежали два рябчика, предположительно мальчик и девочка, в странных позах. Посредине спины они были будто переломлены и их задики вместе с тощими лапками откинулись почти на 90 градусов от исходного положения. Скорее всего, это произощло только что и было причиной щелчков...
Мы в смятении, но не оставляя роли кормилиц, внесли этот противень в комнату с нашими товарищами, те, которые не были заняты ковырянием в мешке и разбрасыванием перьев, спешно наполняли бокалы шампанским и препарировали дополнительные ананасы.
- «Рябчики с откидными задами!» - продекламировала я, пока Алена устанавливала «блюдо» на «поляне».
- А что с ними? – задал всех интересующий вопрос кто-то из медиков.
- Да, видно, улететь собирались, но прилипли грудью к противню. Зато, заметьте, ноги у них не синие, а аппетитно коричневатые!- ответила я за нашу поварскую команду.
Последние слова пропали в звуке жующих челюстей,- голод студента - не тетка!
После 15 минут активных действий с противня пропала вся картошка, а оба рябчика, предположительно мальчик и девочка, остались лежать нетронутыми. Био-медицинская рекламная кампания и черный PR возымели свое действие.
Внезапно наступила глубокая ночь, наевшиеся правильно с медицинской точки зрения студенты (говорят ведь «из-за стола надо выходить чуть-чуть голодным») и в дымину пьяные (ведь никто о степени опьянения в той народной диетологии не говорит!), полегли мы, кто куда нашел (на уставший и не сильно объевшийся организм шампанское действует как выстрел в мозг – в его центр сна).
Часа в три ночи в двери стали стучать, потом сильнее, а потом ломиться. Вставать открывать никому не хотелось, «наши» были все дома.
Спавший на снятой двери, положенной на спинки двух стульев, медик неосторожно повернул голову, чтобы посмотреть на содрогающуюся от ударов дверь и тут же свалился со своей хрупкой конструкции. Вот кто пойдет открывать! – решил коллективный разум.
В открытые двери ввалилось еще человек шесть. На вопрос: «Вам кого?» ответили: «Да все равно кого, нам спать негде!»
Тут к двери прокралась взлохмаченная тревожным сном на мешке с перьями и невскрытыми желудками рябчиков Алена и нежным голоском спросила: «А может, вы еще и есть хотите?»
Новоприбывшие, не почуяв подвоха, радостно заголосили:
- Конечно! А у вас есть?
- Не доели немного, угощайтесь! – и рябчики с откидными задами были предъявлены вторично.
Свежие студенты, оказалось, инженеры и архитекторы, навалились на наших рябчиков, предположительно мальчика и девочку, и причудливые позы птиц их не смутили, скоро от них остались только косточки, да и то, довольно обсосанные.
А в соседней, спальной, комнате заработал тотализатор, спрашивалось: доживут ли рябчикоеды до утра или нет, и ставки росли…
Новоприбывшие разбрелись, кто в кухню, кто в ванную, а один втиснулся в покрытую спящими телами гостиную, хихикающую над мыслью о тотализаторе. Успех переваривания экспериментальной дичи мы могли вживую слушать, - живот его урчал и ругался до утра.
Голос Алены откуда-то с подоконника был обращен ко мне:
- А все-таки, Лена, похоже, мы их пересушили!
- О, не расстраивайся, пахли из духовки они замечательно и лучшие свои боровые соки отдали картошке, которую наши-то съели дочиста!