Она стояла подле меня на столе.
Прозрачная, как душа маленького ребенка – ничем не испорченная; но была она не совсем прозрачна – имелся рисунок.
Это был персик, упавший в воду; быть может в такую же кружку, только большего размера. Брызги от персика разлетались в разные стороны, в тоже время обвивая и обнимая его так, как родная сестра обнимает маленького после долгой разлуки. Он был с кисточкой - видно только сорвали и бросили мыть; и сразу же перед глазами персиковое поле, и ребятня бегает вокруг персиковых деревьев, играет, прячется за ними; в метрах ста от них будка охранника, что охраняет поле; тут рядом женщины с корзинами, собирают персики: поднимая голову и срывая – жмурятся от яркого палящего солнца, точно, как ребятишки, которые бегают поодаль; вокруг всего витает бархатный и сладкий аромат…
Все больше вглядываясь, я начинал наделять воду, налитую в кружку – качествами изображенной на ней картинки: свежестью, ароматом; невольно, сам начал переноситься в то место, откуда, вероятно был сорван персик.
И даже как-то, жалко пить из такой кружки…