Сидя во вращающемся кресле перед тремя крупными мониторами, Томас молча вглядывался в их темноту. Звезда, полыхающая за окном, освящала половину его лица. Наконец мониторы загорелись, и на них появились лица людей. Эти люди были начальниками Томаса. Один из них торопливо, но в то же время вежливо спросил:
-Как он?
Томас поправил белоснежный воротник.
-Он в порядке. Настолько в порядке, насколько он может быть. В основном занимается своим любимым делом: смотрит.
Лица синхронно кивнули.
-Вы составили отчёт?
-Почти. Мне осталось только дописать вывод.
Лица снова кивнули.
-Тогда вы свободны. Благодарим вас заранее.
Короткий блик на экранах, тишина. Часы на стене тикали, Томас бесцельно крутился на стуле думая о чём-то своём. Наконец он глянул на стену, и увидев как минутная стрелка неумолимо приближается к цифре шесть, встал из-за стола и покинул кабинет. Коридор был пустым, только свет матовых ламп отражался от блестящего белого пола. Остановившись у одной из дверей, Томас аккуратно нажал на ручку и вошёл внутрь.
Он сидел и смотрел сквозь толстое стекло на пылающие святило. Усталый и согбенный старик, на нём была давно уже неактуальная форма гражданского флота. Хоть Томас и не видел его лица, он знал что на нём лежит печать гордости и решительности. На столике рядом с ним стояла чашка кофе. Томас деликатно прокашлялся.
-Сэр, я пришёл проверить ваше самочувствие.
Старик как будто знал о том что Томас находится к комнате, и не шелохнулся услышав его голос.
-А какое у меня может быть самочувствие, сынок. Какое вообще может быть самочувствие с такой жизнью...
Томас вспомнил советы которые давали ему коллеги, и промолчал, дабы не разозлить капитана своими возражениями.
-Сколько кофе вы выпили? - поинтересовался Томас глядя на пустую кофемашину и не менее пустую кружку рядом с капитаном.
-Не переживай. Я знаю меру, и никогда не выпью слишком много.
-Да? -скептически спросил Томас.
-Да. Это мой принцип. Я никогда не стану есть или пить что-то, пока моя команда в этом нуждается.
-Верю, верю. Но вот скажите, вы вообще спали прошлой ночью?
-Я не спал, я думал. Такому человеку как я не нужен отдых, ему нужно действовать.
Томас кивнул и присел на стоящую в шаге от капитана кровать. Гость посмотрел на старика с сожалением.
-Такому человеку как я давно уже пора дать разрешение на эту высадку. Эти шуты из колониального комитета так бояться новых звёзд, что посылают экспедиции и оставляют их крутится на орбите уже который десяток лет. Ты ведь тоже так считаешь, матрос?
-Вы абсолютно правы. Колониальный комитет - сплошные шуты.
-Вот именно! Я разве виноват в том что они заставляют меня ждать того самого часа уже которое десятилетнее! И ладно я да ты, но ведь станция полна людей, которые ждут высадки не меньше нашего. Они считают меня некомпетентным, так?
-Откуда мне знать?
Старик не отрываясь от наблюдение за светилом сжал дрожащие губы. Его морщинистое лицо всегда начинало дрожать, когда он собирался заговорить о чём-то серьезном.
-Ты... Ты ведь работаешь на них, так?
-На кого? Я не понимаю, сэр.
-На колониальный комитет... Ох, я знаю, ты на них работаешь! Они наверняка давно хотят от меня избавиться, я прав? Ты ведь как и они хочешь моей отставки. И ты попытаешься заставить меня её подписать, так? Незнакомый мне пилот недавно заходил и пытался заставить меня расписаться под каким-то текстом. Это заговор, я ведь прав?
Томас мысленно проклял нерадивого подчинённого, который видимо решил сунуть капитану уведомление о переводе, но не подал виду, и ответил как ни в чём не бывало.
-Нет, да вы что? Зачем мне это?
Старик помолчал некоторое время, потом отягощено ответил:
-Они предложили тебе место капитана после меня, так?
Томас умело отиграл удивление.
-Как вы можете меня в таком подозревать! Даже если бы они мне предложили, я бы отказался. Вы - мой капитан, и я никогда не променяю вашу дружбу и доверие.
Капитан смягчился и впервые на памяти Томаса оторвал слепой взгляд от звезды за стеклом. Он улыбнулся Томасу, и хоть Томас сидел чуть правее направления улыбки, он всё равно почувствовал покалывание в том месте где у человека разумного предположительно находится совесть.
-Рад это слышать, матрос. Вместе мы либо поведём этот корабль вниз, к новым мирам, либо вперёд - к звёздам.
Томас никогда не видел его таким счастливым раньше. Это породило в нём последний, отчаянный рывок. Он достал из нагрудного кармана фотографию и показал старику. Тот конечно же не мог разглядеть что на ней, но протянул руку и ощупал старую, стершуюся бумагу.
-Что это, матрос?
-Это ваша жена.
-Моя жена? -капитан снова улыбнулся, но на этот раз снисходительнее. -У меня нет жены, сынок. Я бы никогда не связал себя женщиной, зная что обреку её на десятилетия мучительного ожидания. Да и в академию меня бы женатым не приняли.
Он грустно усмехнулся. Томас вздохнул, и вернул фото в нагрудный карман. Надежда снова потухла. На этот раз окончательно.
-Тогда до встречи, капитан.
-Скоро снова увидимся, сынок.
И он снова повернулся к свету. Казалось, что он не заметил как тяжёлая дверь закрылась за Томасом.
Коридорные лампы всё так же прокладывали путь своим матовым светом, дверь снова бесшумно открылась. Томас с зашёл в свой кабинет и сбросил белый халат на кресло для посетителей. Он прошёл к столу, сел за компьютер, и в стремлении побыстрее закончить тягостный процесс открыл файл с отчётом о ментальном состоянии капитана. После недолго раздумья он дописал последний абзац.
«Не смотря на проведённую терапию, пациент всё так-же живёт в своей фантазии. Как не печально нам это признавать, мы не в силах ему помочь. Прошение на перевод пациента в областную клинику одобрено. В следующем письме предложите дату. Мы всё подготовим»
С камнем на сердцем Томас нажал на кнопку «отправить». Может капитан и был сумасшедшим, но он всё-таки был прав.