Море в свете заходящего солнца блестело и переливалось. Волны неторопливо лизали галечный пляж. Паша (она же Аполлинария) перебирала под рукой камешки, выискивая интересные, одновременно поглядывая на барахтающегося на мелководье сына. Вытащить ребёнка из воды – задача практически непосильная. Сегодня море было доброжелательно, его волны обнимали и заигрывали, ласкали и щекотали. А, казалось бы, ещё вчера они были сердиты, не подпускали к себе, шипя и брызгая пеной. Море – штука непредсказуемая. Паша ещё раз взглянула на резвящегося сына. Надо собираться, время к ужину. Но убедить в этом Антошку будет проблематично. От размышлений отвлёк затаившийся в руках камешек. Паша поняла, что давно держит его в руках. Обычной вытянутый формы, серый, воде бы ничего примечательного… Хотя… Приглядевшись, девушка поняла, что камень был не совсем обычен. Его рисунок был похож на младенца в утробе матери. Как будто наскальный снимок УЗИ, если так можно было выразиться. Паша задумалась, глядя на камешек. Ей бы очень хотелось малыша, да и Антошка часто вёл разговоры о необходимости в брате или сестре (но лучше, брате, чтобы интересней). Только папа сынишки «сделал ноги», как говорят в народе. У него другая семья, чужие дети роднее своего, наконец, сбылись его мечты о своем доме. Чего-чего, а дома Паша предложить не могла. Имея квартиру, муженёк перебрался жить к Аполлинарии. Её родители его приняли. Паша надеялась, что это ненадолго, вот отойдет от родов… Вышло недолго. Жене и часто плачущему, в силу возраста, ребёнку быстро нашлась замена. Паша отогнала грустные мысли. В её жизни появился другой мужчина. Как будто и всегда был. И с сыном нашёл общий язык, и на поездку к морю деньги выделил именно на развлечения ребёнка, когда родной только пожаловался на задержку зарплаты. И всем лучше новый прежнего, вот только детей он не хотел.
- На, - сказала Паша, положив заветный камешек в руку подруги.
- Что это? – поднимая с глаз очки от солнца, спросила Аля.
Альбина - Пашина подруга со школьных времён. Время их сводило, разводило, но связи они не теряли. Аля, узнав о путешествии к морю, переиграла свои планы, взяв отпуск на работе, и рискнула двинуться в путь с Пашей и Антошкой, тайком переживая, что с ребёнком полноценного отдыха не получится. Опасения оказались напрасными. Несмотря на шумность компании, отдых был великолепен: получение ультрафиолета на пляже в утреннее и вечернее время было разбавлено экскурсиями, прогулками, шопингом…
- Это тебе ребёнок,- ответила Паша.
- Забавный камень, - улыбнулась Аля, - только, сама знаешь, насколько это проблемно.
- Ну, мужа я тебе не обещаю. А камешек сохрани, в течение года будет ребеночек.
- А сама что? – поинтересовалась Аля.
- Тебе нужнее – улыбнулась Паша.
Альбина убрала камень и предложила собираться домой. Они пошли вытаскивать Антошку из воды, зная, что по доброй воле он оттуда не выйдет.
Десять дней на море пролетели быстро, как и дорога домой. Распрощавшись на вокзале, девушки затерялись в своих заботах, поддерживая телефонную связь. Надвигался новый летний сезон, когда Аля предложила встретиться.
- Приезжай к нам, - пригласила Паша.
- Я как раз около вас буду в салоне красоты, освобожусь не раньше пяти.
- Ну, тогда на связи. После работы подхвачу тебя у салона.
Вечер выдался еще более тёплый, чем день. Паша нежилась в тёплых лучах по дороге домой. Антошу из сада забрали её родители. Она сейчас заберёт из салона красоты Алю. Дома все дружно поужинают. Аля говорила, что соскучилась. Паша улыбнулась, вспомнив, как подруга описывала своё состояние по прибытии домой: «Да, я заснуть в тишине своей квартиры не могла. Мне не хватало вашего гомона. Никто с вопросами не приставал (это про Антоху), я мультики смотреть стала!.. Только гул самолётов остался, но никто не бежал на балкон с оповещением и желанием посмотреть». Паша снова улыбнулась. Антошка обожал самолёты. И если для Али нахождение их домика у моря рядом с аэропортом было катастрофой, так как её квартира располагалась в доме, над которым регулярно пролетают самолеты, заходя на посадку или взлетая, то для сына это было удачей. Он с нескрываемой радостью и громким и долгим возгласом «Самол-ё-о-о-от!» нёсся на балкон, чтобы проследить за его полётом, оповещая всех «Садится!» или «Взлетает!». Причём забеги и азарт их не сходили на нет, учитывая, что самолеты взлетали и садились регулярно, по много раз за сутки.
- Привет! – голос Али вывел Пашу из приятных воспоминаний.
- Рада тебя наконец-то увидеть, - улыбнулась Аполлинария подруге. – Стрижка тебе идёт и цвет изменился. Покрасилась?
Аля пустилась в рассказ о сложностях окрашивания, долготы стрижки, довольством от результата, а больше всего – аромата шоколада, исходившего от волос после специальной маски. Паша не перебивала, слушая подругу. Меж тем как-то подняли тему совместной поездки, поочередно вспоминая яркие моменты.
- А в этом году не получится, - вздохнула Паша. – Антошку ещё в школу собирать. Не потяну поездку.
- А помнишь, ты камешек в руку положила? – спросила Аля, прекрасно сознавая, что этот факт помнится. – Я камешек сохранила, а теперь ребёночка жду.
- Дети – это хорошо, прекрасная новость! Жаль, отметить нельзя.
- Я знала, что ты так отреагируешь, потому только тебе и сказала.
- И мама не знает?
- Нет. Скажу, когда пути назад не будет.
- А кто же отец?
- Не будет его, наверное. Он, как узнал, что беременна, сразу ноги сделал.
- А кто он?
- Он – человек из прошлого. Ты его не знаешь. Одно время жили вместе, я забеременела от него, он сказал, что у него есть дети от предыдущих браков, больше не надо. Я сделала аборт. Переживала страшно. Отношения тогда распались, а потом, помнишь, замужество моё было, а детей так и не случилось. Я уж думала, что и не будет. А тут, после моря опять встретились. Случайно. И закрутилось, понеслось… Он говорил, что не надо тогда было аборт делать, сын бы старше твоего сейчас был. И представляешь, залететь второй раз от него же. Разве не подвох?.. – Альбина горько усмехнулась. – Только и этот ребёнок ему не нужен. Как узнал, сразу отрёкся, мол, не от него. А мне нужен. Это моё прощение свыше. Мой шанс стать мамой. Я знаю, что будет дочка. Уверенна в этом. Помнишь, мы там, на море, в храм ходили, молились?..
Паша помнила. Аля попросила попросить за неё о даровании ребёнка, ссылаясь на то, что камень ей Паша подсунула. А Паша попросила, у икон Елизаветы и Богородицы. Выходя из храма, она почему-то велела Але назвать дочку Лизой или Марией. Имя Мария Аля забраковала сразу, потому что так звали нелюбимую бабушку, а над Лизой обещала подумать.
- Ну, что же, будем ждать девочку, - сказала Паша.
- Только ты никому пока не говори. – попросила Аля.
- Не скажу. Это твой секрет. Пойдём ужинать. Антошка по тебе соскучился.
- И я по нему. – улыбнулась Аля.
Когда подруга уже ушла, а сын крепко спал в своей кроватке, Паша, сидя рядом с ним и поглаживая по курчавой голове, размышляла: была ли сила в камне, или это милость свыше? Или всё это в совокупности дало толчок к материализации желаемого? Или она отдала своё? «Нет, моё со мной,» - утвердилась она, глядя на улыбающегося во сне сына, - «и каждому свои испытания».