На следующее утро началась посевная. Все свободные жители, собрались утром на площади. Не было Инары и Леонилы, они остались со своими маленькими детьми. Еферию только исполнился год, а Зарин и того меньше. Дети постарше пришли, желая в этот год непременно участвовать в посеве. И на этот раз им разрешили. Мариан, восьми лет от роду, как самый старший, возглавил остальных. У него в послушании находилось пять человек.
Шестилетний Ивен, обычно непоседливый, тут держал себя большим молодцом. Гелла, Сафира и Мирос были одногодками. Гелла росла слабым ребенком, небольшого роста и всегда хорошо укутанная потому, что норовила простыть от любого сквозняка. Сафира тонкая и благородная, как маленькая принцесса, тем не менее не сторонилась никакой работы и всегда старалась помочь. Мирос отважный и великодушный. Для девчонок - Геллы и Сафиры, он был помощником и защитником во всем. В игрушечных воинах с придуманным злом, в работе и посильной помощи взрослым, подобно этому посеву. В трудах каждого дня он заботился об их благополучии. Четырехлетний Арфин никак не хотел отставать от него в этом, и так же рос опорой и защитой. Маленькому отряду доверили некоторое время засевать за одной из лошадей.
Договорившись обо всем, жители разошлись по домам и через десять минут уже готовы были выехать на поле. Арсин, Риан и Ниэль пошли в кузницу, чтобы вынести приготовленные и еще раз пересмотренные вчера четыре сохи. Через минуту на двух телегах подъехали Плар, Радмир, Иолин и Леам. Еще четырех лошадей под уздцы вели девушки, Окталь, Анила, Исминь и Тавира. Тиана, Мирне, Диналь с мужчинами пошли доставать из хранилища зерно. А все остальные отправились на поле вперед, чтобы пройти перед лошадьми и убрать изредка попадающиеся кочки травы. Ничего сложного в посеве не было. Несколько лошадей тянули по сохе и быстро взрыхляли верхний слой земли. За ними проходили и засевали зерном, а потом следующим проходом боронили. Два поля занимали небольшую площадь, на каждое уходило по три часа работы. Трудились дружно и быстро, после обеда продолжая свои дела.
После первого посевного дня Радмир навестил Леама. В его доме учились дети, и было много книг. Первый этаж его дома делили большой зал с несколькими столами, еще одна комната и большая кухня.
- Наше молодое поколение, Окталь, Анилу, Ниэля учил старик Вилен, мир его душе, - сказал Леам. - Сейчас ты живешь в его доме. Я приехал в Родники восемь лет назад, после гимназии. С малышами занимаюсь я. Занятия проводим с четырех лет, конечно, часть в игре, часть рассказываю.
- Дети уже столько всего знают, - высказал удивление Радмир, - у вас хорошая школа!
- Благодарю! - улыбнулся Леам.
- Могу я чем-нибудь помочь? В Рилтенкоре я работал реставратором.
- Вот как! - обрадовался Леам. - У нас скопилось порядком вышедших из строя книг, которые ребята особенно любят.
- Покажи, может их еще можно спасти.
Леам с радостью достал из верхнего отдела шкафа стопку книг. Радмир просмотрел их, разложил на две стопки и поставил на стол свою сумку с инструментами. Где-то были небольшие повреждения, вроде оторванных уголков страниц или корешков, это Радмир собрался сделать за разговором. Говорили обо всем. Радмир рассказал, как обстоят дела в гимназии, Леам поведал, кто из преподавателей вел предметы у них. Обоюдно заметили важность библиотек в городах. Тем большее сожаление вызывало отсутствие хранилищ знаний в деревнях.
- Я успел побывать в окрестных селах, - признался Радмир, - и образование в них оставляет желать лучшего. Тем больше я удивлен вашими успехами. И очень рад за вас.
- Мы все считаем, что знания, воспитание и образование - вещи обязательные. Они необходимы для правильного развития души человека и дальнейшего роста, - сказал Леам. - Поэтому мы стараемся не только уделять этому внимание, но и оставляем школу приоритетным делом нашей жизни.
- Абсолютно с вами согласен!
- Когда детей немного, как в нашем случае, и все они вместе дружно растут с самых ранних лет, то аудитория получается хорошая, - заметил Леам. - Они становятся сплоченным коллективом, не тратят себя на соперничество или противостояние. Сообща быстро достигают основной цели - знаний.
- Смею заметить, знание - основа, но это не все.
- Да, конечно, - согласился Леам, - так же важно и понимание, и навыки применения. Это все я стараюсь учесть.
- В который раз восхищаюсь! - признался Радмир. - Есть ли у вас библиотека и архив?
- В этом мы пока еще далеки от желаемого, - вздохнул Леам. - Все книги хранятся у нас с женой, в доме. Есть комната для книг, так же, как и эта комната для занятий. Но отдельного архива и библиотеки нет.
Мирне позвала проходить в столовую, поспел пирог с ягодами и чай уже ждал на столе.
За окном уже вечерело, когда Радмир простился с Мирне и Леамом и отправился к главе. Он починил большую часть книг, осталось четыре или пять. Леам обещал прислать их с Марианом домой к Радмиру. Дом Леама стоял рядом с площадью, которая продолжалась от участка главы. Радмир поднялся на крыльцо и постучал в дверь. Дом главы был добротным, как все дома в Родниках, но при своих немаленьких размерах, большим не казался. Достаточным для семьи из пяти человек. На первом этаже располагался большой зал, который мог принять пятьдесят пять человек, то есть всех жителей села. Карион принял его в этом зале.
- Благодарю Вас за оказанное мне гостеприимство, - сказал Радмир, - сколько я могу проживать здесь, не стесняя вас?
- Ты добрый гость, и мы тебе рады, - ответил Карион, - живи, сколько будет нужно.
- Но я знаю, что Гвеберту и Лиадаре понадобится дом, когда они отпразднуют начало своей семьи.
- Мы построим для них дом, - сказал глава, - какой они захотят.
- Все у вас удивительно, и это тоже, - порадовался Радмир. - Мне нужно где-то расписаться? Что я проживаю в Родниках.
- Нет необходимости, но, если хочешь, прошу.
Карион пригласил его к столу в углу зала. В это время в дверь вошла Исминь.
- Добрый вечер, Карион, - девушка оглянулась по сторонам и направилась к столу, - я принесла деньги от продажи посуды.
- Добрый вечер, - глава нахмурил брови, вспоминая, - но ты же в прошлый месяц отдавала вперед.
- И хорошо, пусть будут в общем сундуке. Того, что я оставила, мне достаточно.
Пока глава говорил с Исминь, Радмир поставил свою подпись и собирался закрыть толстую книгу в тяжелом переплете. Но несколько страниц выпали из-под пальцев, и невольно он скользнул по ним глазами. Все они были исписаны без пропущенных строк. Радмир поздоровался с Исминь, и они пошли домой. Когда калитка за девушкой закрылась, Радмир еще раз прошел по тихим улицам, дышащим вечерней свежестью. В окнах загорались огни масляных ламп, над крышами кое-где висел печной дымок. В каждом доме жило тепло, куда бы он ни зашел, как гость, везде был бы принят как друг. Радмир прошагал по второй улице до площади, обогнул дом Тьянена и Риналь, и по первой улице вернулся к своему дому. Приходилось признаться себе, что он безнадежно влюбился в это место. Радмир уже собирался заходить к себе, когда его окликнул Арсин.
- Друг мой, ты не голоден? - спросил брат. - Зайдешь к нам?
Радмир зашел. Он расспросил о новостях и рассказал свои наблюдения.
- Я знал, что тебе понравится у нас, - сказал ему Арсин.
Рустина задерживалась у Альмерии. Исминь налила братьям чай из октарин, на столе стояли сушеные фрукты лепешки и ломтики сыра. Поужинав, сразу разошлись. Новостей не было, и перед завтрашним днем следовало отдохнуть. Поэтому вечер окончился рано.
Утро пришло с птичьими песнями и новой надеждой. Снова выходили с площади. Второе поле так же быстро засеяли за несколько часов. Радмир спросил Арсина, нужна ли ему сегодня помощь в чем-нибудь? Но больших дел у Арсина не предвиделось, и Радмир наметил на сегодня, куда пойти. По возвращении в село, он догнал Ниэля и спросил, не нужна ли ему помощь? Ниэль собирался перевести животных, не требующих постоянного ухода, в загон возле пастбища. Он отвел всю копытную гвардию туда, на один из лугов, еще утром, но сейчас собирался ехать на телеге с инструментом, подправлять навесы и укрытия. Радмир отправился с ним.
Для начала осмотрели забор. Он сохранился хорошо, только в двух местах некоторые совсем старые доски расшатались. Ниэль и Радмир аккуратно сняли их и заменили новыми. Затем осмотрели загон, там с одного угла пришлось заменить низ досок, что потребовало чуть больше работы. Потом Ниэль осмотрел крышу и там нашел, что подправить. Радмир с высоты второго этажа осмотрел, как устроен этот выпас.
Загон стоял в центре пастбища, от него отходило четыре огороженных луга. В укрытии имелось четыре входа, каждый выходил на свое поле. Как понял Радмир, животных поочередно выпускали на каждый из лугов, чтобы им хватало сочной травы. Два ручья удовлетворяли потребность в воде. Посещать такое пастбище человеку можно было раз в неделю. Ниэль или кто-то другой приезжал поздно вечером, когда животные уже заходили под крышу. Он закрывал один выход, открывал другой, засыпал зерна в большие емкости кормушек, и еще неделю копытные паслись самостоятельно. Перед возвращением Ниэль с Радмиром прошли и проверили русло ручьев, но с ними все было в порядке, чистить не пришлось.
Арсин пошел проверить, что в доме требовало мелкого ремонта за его отсутствие. Надо сказать, что он тщательно искал неполадки, но не нашел. Друзья не оставляли дом и бабушку с сестрой, если что-то было нужно, помогали, чинили. Сделав какие-то мелочи и ничего больше не найдя, Арсин прошел в свою мастерскую, достал свои инструменты для обработки дерева и поглядел старые бруски, какие оставались здесь со времени его отъезда. Выбрав один из брусков, он распилил его вдоль на четыре части и отмерил нужную длину. Потом он осмотрел вал водяного привода и наладил его работу. По участку пробегал небольшой ручей, и Яридар, мир его душе, поставил здесь механизм для вращения двух плотницких станков, а потом и гончарного круга. Станки вышли не очень большой силы, но на обработку мелких деталей хватало.
Яридар передал Арсину свою науку, и теперь юноша был благодарен деду за это. В мире ценилось мастерство, и совершенно справедливо. А в Родниках мастерство ценилось еще больше, здесь редко звали на работу умельцев из соседних деревень, и все делали сами. Поэтому знания и навыки плотников, каменщиков, кузнецов, и других бережно передавались от отца к сыну или ко всякому, кто желал научиться. Арсин, как и остальные ребята, знал несколько ремесел. Он умел хорошо ладить с деревом, знал дело каменщика и мог заменить при нужде многих других мастеров. Эти умения не раз сослужили добрую службу в гимназии и ему, и другим.
Исминь отправилась к Нориаму. Быстрым шагом она легко мерила знакомую тропу. В длинном пепельном платье и серо-зеленом плаще с капюшоном, она была похожа на хранительницу леса из давно забытых времен. Нориам обрадовался ее приходу, с благодарностью принял гостинцы и предложил разделить с ним стол. Исминь согласилась ради того, чтобы лекарь пообедал, потому что она знала, после работы в поле, где он тоже всегда участвовал, приготовить пищу он не успел, а от приглашений к селянам отказался. После обеда немного отдохнули, сортируя свежесобранные травы и раскладывая их на просушку, потом Нориам нарушил тишину.
- Ты прикоснулась к Памяти Мира, и удивительно легко управилась с ней. Внизу у обрыва, ты без всяких снадобий заглянула в нее второй раз. Если бы я знал, если бы я не поторопил тебя в тот раз, яд родонита и все эти сборы были бы тебе не нужны. Это редкий дар.
- Дар - видеть Память Мира?
- Не только. Прошлое и вероятное будущее, это продолжение того, чему я тебя учил, как лекарь и воин. Мы дошли бы до этого позже, но, как оказалось, ты уже можешь смотреть сквозь время. Сейчас ты должна понять основы следующего этапа. Пойдем.
Старик вывел ее во двор и пригласил присесть на лавочку.
- Память Мира ты уже знаешь. Но есть еще прошлое того места, где ты находишься. Это не так опасно и требует меньше сил, - Нориам присел на лавку рядом. - Но ты должна точно знать, какой срок хочешь пересмотреть, или в какую точку прийти. Если тебе нужно какое-то событие, то ищи его. В первый раз легче всего пройти через тот слой мира, где ты смотришь и правишь тонкие тела человека. Попробуй погрузиться сначала туда. Когда поймешь что тебе нужно, можешь двигаться в прошлое.
Несколько минут труда, несколько попыток, и наконец Исминь смотрела в прошлое поляны перед домом. Вот прошла она, вот наступила ночь, вот Нориам вышел в лес, вот началось строительство дома... Нет она шагнула слишком далеко. Она будто ребенок, только училась ходить и держать равновесие. Нет, нужно было вернуться ближе к настоящему. Тут она сделала слишком большой шаг. И сама обмерла от того, что увидела впереди. К дому подходил человек в сером плаще с капюшоном, лица не было видно, но она узнала его, и словно в подтверждение он взглянул на нее. Человек с портрета. Тот, кто привел лошадь к родонитовой роще. Киан. Нориам вывел ее из этого созерцания.
- Заметь, прошлое тоже отнимает силы, поэтому нужно быть осторожной, сохранять равновесие, как будто стоишь на острие меча. Иначе ты рискуешь.
- Благодарю, - сказала Исминь, глубоко вдыхая, воздуха не хватало.
- Нет, нет, вдыхай не только легкими, - подсказал Нориам, - всеми своими оболочками. Ты потеряла силы. Что ты увидела?
- Сюда приходил Киан, - Исминь попыталась растереть виски, щеки горели, дыхание становилось ровнее, но голова еще кружилась. - Я, наверное, запуталась. Смотрела в прошлое, но потом шагнула до постройки этого дома, захотела вернуться обратно. Но, наверное, попала в еще более давнее прошлое.
- Наверное, - чуть дрогнувшим голосом повторил Нориам, - в еще более давнее прошлое.
Он отнял руки от плеч девушки, посмотрел на свои ладони и еще раз убедился, что не ошибся, и вытащил Исминь из созерцания будущего.
- Что бы там не случилось, - повторил он, - ни в коем случае нельзя терять равновесия, лучше вообще никак не реагировать, иначе теряешь еще больше сил. Внимай не оценивая, думать о том, что увидела, будешь на берегу. Ты совершенно права, этому нужно научиться так же, как ходить. И начинать нужно с маленьких шагов. И лучше всего, когда есть, кому держать тебя за руку. Посиди пока, восстановись.
Нориам зашел в дом и приготовил бодрящего чая. Один аромат придавал сил, а уж чашка теплого терпко-сладкого настоя вернула Исминь к готовности учиться дальше.
- До прошлого ты дошла, осталось понять как действовать там. Пробуй еще раз, - ободрил ее Нориам, - и на этот раз без обходных путей. Давай, поставим точную задачу. Найди время, когда ты пришла ко мне читать книгу в черном кожаном переплете. И скажи, сколько четвертей суток минуло с той поры. Для этого тебе нужно перебрать время именно этой мерой.
Исминь вдохнула поглубже, и снова погрузилась в прошлое. Она брала складки памяти объемом по шесть часов и перекладывала их как страницы. Маленькими шагами все получилось.
- Двадцать четвертей, - сказала Исминь вернувшись.
Она вышла настолько плавно, что ни один волос на ее голове, казалось, не дрогнул.
- Верно, - подтвердил Нориам, - ты все усвоила. Дальше в прошлое, те же принципы. Если ты не знаешь точного времени, смотри в прошлое, как в узор Памяти, он обобщает события. Ты можешь не привязывать внимание к месту и не обращаясь к Памяти Мира, но это потребует дополнительных сил и тренировок.
- Я ведь могу чувствовать и видеть будущее? - спросила Исминь.
- Предчувствовать и предугадывать, да, несомненно, - ответил Нориам, - но видеть можно только одну из его вероятностей. Или несколько по очереди с разной степенью четкости. Возможным будущим мы займемся в следующий раз. Теперь отдохни и, когда будешь готова, загляни поверх событий и скажи, сколько лет назад и сколько человек строили этот дом.
Когда к вечеру зашли в комнату, было уже темно. Нориам достал из шкафа листок и сверток.
- Сначала добро, - сказал он, - я перевел надпись на кольце.
Он протянул девушке листок, сложенный вчетверо. Исминь развернула и прочла.
- А вот и кинжал, - он положил на стол сверток, откуда блеснул холодный металл, - как я и сказал тогда, здесь яд. Очень редкий и очень сильный. Я нейтрализовал его. Есть только два места в Радаярии, где можно узнать, как его готовить, одну из книг ты видела у меня. Яд полностью подчиняет жертву на неделю, или чуть больше, а потом убивает. Не думаю, что Гилберт смог его приготовить, он сам находится под действием состава, и дела его плохи. Я оставил ему средство, немного ослабляющее яд, но не могу тешить родных профессора бесплодными надеждами, спасти его может только чудо.
- Витар?
- Витар, - подтвердил лекарь. - Поэтому я спешу научить тебя ходить по острию меча, смотреть в прошлое и следить за нитями вероятности. Человек, подчинивший профессора очень силен и очень опасен. Вы идете по краю пропасти, и опасность вам грозит смертельная.
- Я буду на стороже, - сказала Исминь.
- Сейчас ты можешь многое предчувствовать, а вскоре сможешь и предвидеть, храни своих братьев от опасности. И будь трижды осторожна сама. Не ходи безоружной.
Исминь вернулась домой, не помня себя от усталости, и сон победил ее. Она поплыла в его открытые объятия сразу, как только коснулась подушки. Пока она была у Нориама, он восполнял ее силы и помогал восполнить их ей самой, но сейчас они почти иссякли. Она знала, что он проводил ее своим неусыпным вниманием до самой комнаты, и только теперь оставил. Во сне она почувствовала себя огромной, больше комнаты, больше дома, она поднялась на ноги и оказалась выше деревьев, выше скал. Она стала вечной как река и озеро, как лес, как само время. Она вдыхала не воздух, а солнечный свет. И не только солнечный, звездный свет тоже был здесь, менее заметный, но не менее мощный. Мир отдавал ей силы, потому что у нее не хватало. По тем законам, которые были так просты и справедливы. Природа не выносила пустоты, если ты не отгораживался от мира, он наполнял тебя, восполнял и дополнял. Так или иначе, ты оставался полон, у тебя было столько, сколько ты мог взять.
Окончив первый день посева, в четыре часа по полудню все мужчины и юноши собрались на участке. Между домами Лерена и Плара оставался пустой участок, и на нем Гвеберт и Лиадара решили построить себе дом. Для начала нужно было расчистить площадку для строительства. Сообща работа недолгая и нетрудная. Они захотели поставить дом в середине участка, и там приходилось убрать несколько кустов имил. Хорошо, что они уже отцвели. Радмир и Ниэль выкопали эти несколько кустов и пересадили в то место, где показала Лиадара. Потом выровняли небольшое углубление под основание дома. И на сегодня все дела закончились.
Вечером все собрались на площади. Погода стояла прекрасная, было свежо, из леса дул легкий ветерок, принося цветочные ароматы. Торжественный вечер по поводу окончания посева давно стал традицией. Многие принесли музыкальные инструменты. Вот чему Радмир удивился еще больше, так это тому, что здесь музыка была такой же естественной частью жизни, как сбор урожая, а не роскошью, как в остальном мире.
Он не заметил, откуда появились несколько маленьких столиков, на них уже выставляли легкие угощения - пироги, пирожки, сушеные фрукты. Из питья были чай из цветов октарин, морсы и настой из зерна с медом. Еще больше удивило Радмира то, что музыка не прекращалась, люди сменяли друг друга на лавке музыкантов, и все по очереди успевали и отдохнуть, и послужить гармонии звуков! Потом кто хотел, танцевал, кто хотел, прогуливался по краю площади. Танцевали и парами, и хороводами, и другими общими танцами. Танцевали все свободные люди, даже пожилые.
Радмир по очереди танцевал с Рустиной, Юнари, Заидой и Раняной. Почтенные дамы хорошо помнили все движения и держались торжественно и благородно, ничуть не хуже, чем барышни на приемах и балах. Когда Радмир пошел на один танец с Исминь, вдруг заметил на себе взгляд Ниэля, но в нем не было вражды, как раньше. Радмир задался этой загадкой, но через несколько минут ответ сам пришел в голову.
Ниэль увидел их родство. Этот светловолосый и широкоплечий юноша был не любопытным, но очень наблюдательным. Работая бок о бок с Радмиром, он не мог не заметить их схожесть с Исминь. В движениях, в голосе, в жестах и взгляде. Заметив это все, не трудно оказалось сложить два и два, так как родные Арсина и Исминь до сей поры не были известны. Радмир, в очередной раз, развернувшись под музыку, посмотрел в сторону Ниэля, и ему показалось, что друг едва заметно кивнул ему. Не стоило беспокоиться, что его догадки могут стать известны кому-либо еще. За его слово не выдавать чужих тайн, можно было быть спокойным, даже если он не произносил это вслух.
Когда разошлись по домам, Радмир зашел к Арсину. Собрались на кухне, хорошо, место позволяло вмещать здесь всех друзей. Рустина прошла к столу и налила себе кружку воды.
- Ох, молодежь, ох, веселье! - сказала она, отпивая небольшими глотками. - С прошлой весны так не танцевала!
- И я давно так не танцевал! - признался Радмир.
- Пойду к себе, не буду вам мешать.
- О, нет, Вы не мешаете, - уверил ее Радмир.
- Не торопись, посиди с нами, - попросил Арсин.
- Я хотел расспросить вас о разных вещах, - начал Радмир, - расспросить вообще обо всем! - он рассмеялся смехом счастливого человека. - Не могу перестать удивляться жизни Родников и радоваться ей. Скажите, так было всегда? - обратился он к Рустине.
- Сколько помню себя, да, всегда, - ответила бабушка. - Я родилась тут, и прожила уже девяносто шесть лет. Живу с совершенно непоколебимым чувством, что здесь ничего не меняется. Наверное, и до меня было так.
- Очень интересно. Здесь просто удивительно, поверьте мне, как гостю. И еще хотел узнать, я расписался вчера в большой книге в коричневом переплете, - продолжил Радмир, - не подскажете, что эта за книга, я не разглядывал ее.
- Там записаны все, кто проживает в Родниках, - ответила Исминь. - Карион каждый год переписывает всех. Так удобнее рассчитывать нужды села и сумму налогов государству.
- Интересно, там заполнена вся страница, я поставил подпись в самом низу. Сколько вас человек?
- Пятьдесят пять, - ответила Рустина, - с тобой снова пятьдесят пять. Мы сегодня только посчитали, когда с Заидой и Раяной пекли пирожки.
- Так вот кого мне благодарить за угощения! - сказал Радмир, - Все было непередаваемо прекрасно!
Рустина заулыбалась.
- Да будет сие во благо, - сказала она и встала. - Нет, все-таки пойду, устала за сегодня.
Она ушла и прикрыла дверь за собой.
- Гелиан стал бы здесь родным, - тихо сказал Радмир.
Несколько минут длилась тишина. Слышно было, как скрипнула кровать в комнате Рустины, как упали несколько капель воды в умывальнике, как за окном ветер колыхнул ветви деревьев.
- Радмир, посмотри, - Арсин достал из шкафа сделанный утром подрамник и рамку для полотна. - Поможешь собрать? Нельзя же хранить портрет в шкатулке. Я сделал подрамник.
- Да, конечно, - согласился брат, - я и сам хотел предложить тебе восстановить картину.
Арсин принес шкатулку и аккуратно выложил оттуда полотно, из другого шкафа он достал самых маленьких гвоздиков, и Радмир принялся за работу.
- И у меня есть кое-что, - сказала вполголоса Исминь. - Я заходила к Нориаму, и он передал мне, что значат слова на кольце.
Она достала из кармана лист бумаги сложенный вчетверо, развернула его и положила на стол. Радмир остановился и оглядел строки. Нориам записал те же слова, что были по краю кольца и медальона и ниже перевод: "Хранить, приумножать и создавать богатства Земли властью высших миров. Интайри."
- Нигде не встречал таких слов, - признался Радмир. - Может, это сказал Киан?
- Может быть, но кольцо и медальон были сделаны до него, мне кажется, - предположил Арсин.
- Да, наверное, ты прав.
- Жаль, я думала, вам эти слова о чем-то скажут, - немного огорчилась Исминь. - Еще Нориам предупредил, судя по яду, как он сразу предположил, наш враг силен, искусен и опасен.
- Нужно быть на стороже, - Арсин почти повторил слова сестры. - Возьмем завтра оружие.
- Не думаю, что лес опасен, скорее дорога и город, - сказала Исминь.
- И все же, - настоял брат, - помня зло в пещере, не могу найти причин, которые помешали бы ему проникнуть в леса.
- Но мы идем завтра за глиной? Гильем сказал, что готов.
- Да, конечно, - согласился Арсин, - с утра?
- После завтрака, - уточнила сестра.
Негромкий стук прервал их разговор. Дверь приоткрылась и на пороге показалась Анила.
- Добрый вечер, - сказала она. - Карион срочно собирает по одному от каждой семьи, чтоб не тревожить всех. Там же, на площади.
- Мы придем все, кроме Рустины, - сказал Арсин, - она уже отдыхает.
- Хорошо, - сказала Анила, - минут через пять.
Она скрылась за дверью, а на ее месте возник тревожный образ чего-то неизвестного и беспокойного. Он как дым проплыл над половичком у порога, над стулом, где недавно сидела Рустина, над столом, и вскоре растаял. Арсин, Исминь и Радмир поднялись и отправились на площадь. Когда они пришли, все уже были в сборе.
- В наше село должен приехать важный чиновник, - начал Карион, извинившись за поздний сбор. – Второй помощник государя Армаст Эрдени. Он прибыл с большой земли и является волей государя. Через день он будет у нас. Не представляю, что ему может быть нужно здесь, но раз такова его воля, нам остается ее принять.
На этом собрание закончилось. Карион подозвал Радмира, извинился перед ним и попросил юношу быть его гостем, потому что другого свободного дома не было, а знатный господин настоятельно желал остановиться в отдельном доме. Радмир уверил главу, что все в порядке, и он перейдет в комнату своего школьного друга, что в гимназии он привык к таким условиям, и считает их удобными и хорошими. А дом и вправду слишком велик для него одного.
Ни Арсину, ни Исминь не пришлось помогать Радмиру переселиться к ним, поскольку все его вещи умещались в дорожной сумке. Арсин хотел спустить кровать с чердака, но, когда брат увидел чердак! Уютный уголок под крышей, хорошо защищенный от ветра и дождя, с прилично настеленным полом и большим старым сундуком возле южного окна. Радмир ни за что не захотел уходить отсюда. И брат принес матрас, одеяло и другие вещи прямо туда. Детьми Арсин с Исминь и остальными друзьями и сами часто играли тут, поэтому в удобстве сомневаться не приходилось.
- Ну вот, теперь у нас у каждого своя комната, - заметил Арсин.
- Здорово! Мне здесь очень нравится! - не переставал радоваться Радмир. - А зачем Карион собрал всех, раз до приезда господина еще день?
- Чтобы мы услышали все от него и как можно скорее, от нас нет секретов, - объяснил Арсин.
Ночь была тихая и теплая, насколько только может быть теплой весенняя ночь вблизи гор. Над озером иногда пролетал ветер, собирая рябью его зеркальную гладь. Утро пришло с миром. Разлилось по лесу птичьими песнями, заиграло на воде лучами света, ручьи перешли на шепот, в единой музыке мира пропуская вперед звуки дня. Жители Родников проснулись с рассветом. Арсин растопил печь, а Исминь приготовила завтрак. По дому поплыл удивительный аромат уюта, заботы и домашнего тепла. Это то, что раньше для детей создавала Рустина, теперь же они умели это сами.
На завтрак была каша, лепешки с сыром и риитовыми орехами. Воздав пище заслуженную хвалу, быстро собрались в дорогу, и вышли из дома. Арсин пошел к Плару, приготовить телегу и лошадь, а Радмир начал переносить к калитке пустые бочки из-под глины. Через минут десять подъехал Арсин. Он взял узкую и невысокую телегу, как раз для лесной дороги. У Исминь стояло три небольших бочки для разных видов глины, Гильем и Инара держали бочки побольше, и их было пять. Без груза нетрудно было подниматься по дороге, а назад уже не так тяжело. Дорога на юго-запад шла под покровом старых деревьев.
Три или четыре версты поднимались по Белому ручью. Этот веселый, бурлящий на перекатах, поток весной вымывал из грунта какие-то легкие известковые породы и даже на местах спокойного течения был белым, как молоко. На открытых участках дороги чувствовался ветерок, когда деревья снова укрывали ее, то спокойный лесной воздух дарил путникам свои весенние ароматы.
Шли не торопясь, Арсин и Радмир внимательно смотрели по сторонам, пытаясь заметить сходство с описанной дорогой, если оно будет. Но никакого сходства не встречалось. Через час пришли на берег Глиняного озера. Как же здесь было красиво! Его назвали бы цветным, если бы люди, впервые пришедшие сюда, не искали глину. Как и договаривались, Гильем и Исминь остались аккуратно набирать сырье. Весной они обычно черпали с берега, не заходя в воду. Запасали по бочке белой, красной и голубой глины. В этот раз Гильем брал еще большую бочку бурой, она должна была пойти на черепицу для крыши нового дома.
Арсин и Радмир пошли обследовать берег.
- Та скала, которую мы огибали по дороге, - заметил Радмир, - что осталась по левую руку, там крепкий камень.
- Это арнадонтовые скалы, - ответил Арсин, - но поверхность не тронута инструментом.
- Ты помнишь, на каком удалении от воды стояли дома?
- Должно быть не далее, чем сто саженей, или двести, если вода озера отступила.
Они прошли немного по берегу. Нет, все-таки это было не то место. Если бы Интайри стояла здесь, Киан не мог не описать озеро. И тут следовало скорее исключить это место тщательным осмотром. По берегу росли очень старые рииты, высокие, широкие в обхвате, они давали крупные, с кулак, орехи.
- Радмир, - крикнул брат из-за деревьев, - как ты думаешь, сколько им лет?
- Не могу сказать точно, - ответил Радмир, - удивляюсь, что здесь, на глине они выросли таких размеров. Я бы дал им лет по пятьсот.
- Думаю, здесь идет пласт хорошего грунта, а глина уходит ниже. Я бы дал им лет четыреста. Но, так или иначе, под ними точно нет того, что мы ищем.
- Но зато, какие орехи! - восхитился Радмир и положил в сумку несколько больших риитовых орехов.
Потом они вышли на открытое место, внимательно осматривая, каждый локоть берега. Радмир заметил выступающий из почвы камень, попробовал откопать его, но камень оказался частью скалы.
- Ничего, - выдохнул он. - Давай подумаем о ручье.
- Давай, - сказал Арсин, - мы почти дошли до него.
Через несколько саженей такого же подробного осмотра показался ручей. Братья поднялись по его берегу, но он долго и плавно нес свои воды к озеру, тут точно не было места, где могла стоять беседка. Ручей не приближался к скалам, которые, надо сказать, отступали достаточно далеко от озера. В письме было описано несколько другое место. Арсин и Радмир обошли озеро кругом. Ничего не найдя и исключив Глиняное озеро из возможных мест, братья вернулись к Гильему и Исминь.
Гончарных дел мастера недавно закончили набирать глину, собрали по мешку риитовых орехов и теперь отдыхали, Исминь сидя на телеге, а Гильем на нагретом весенним солнцем камне. Арсин с Радмиром тоже принесли мешок орехов, которые собрали перед самым возвращением. Они погрузили все набранные бочки на телегу, и отправились в обратный путь.
Когда подъехали к тому месту, где дорога огибала арнадонтовую скалу, Радмир еще раз внимательно осмотрел сколы и поверхности. Нет, совершенно точно, инструмент не касался этого камня, как и сказал Арсин. А место было очень похоже. Особенно там, где дорога проходила между двух скал, горной кручи с одной стороны и огромного осколка с дом величиной с другой стороны. Рядом тянулся небольшой обрыв.
- Скальный массив должен быть на другой стороне, - заметил Арсин вполголоса.
- Я уже проезжал похожее место, - заметил Радмир, - помнишь, по дороге из Окраинного?
- Да, помню, о чем ты говоришь, - согласился Арсин. - Эти скалы недалеко, мы можем съездить до них в свободное время.
В Родники вернулись к вечеру. Арсин, Радмир и Гильем аккуратно перенесли бочки под навес, где располагалась мастерская, и пошли дальше, выгрузить глину Гильему. Братья помогли гончару поставить бочки в нужное место, а затем вернули Плару телегу и лошадь. Разобрали упряжь, вернув все на свои места, и поставили животное в стойло.
Рустина встретила их горячим овощами и румяными лепешками с сыром. Перед ужином подавался ягодный морс, а к трапезе путники прибавили риитовых орехов. Посуда тут была той самой, какую Радмир несколько раз видел на рынке и часто в богатых домах. Как верно отметил Арсин, на острове не было равных мастерам Родников, и уж в посуде жители села не нуждались. Они вообще мало что покупали в других селах. Иногда требовалась одежда, но они редко брали готовую, чаще глава отправлял женщин, и они выбирали ткань и шили платье тем, кто нуждался в нем. Так и Арсина по возвращении селянки одели во все новое.
Не было в Родниках мастера обувных дел. Поэтому за туфлями и сапогами приходилось ехать в Камыши или даже в Рилтенкор. Сейчас в обувном шкафчике стояли хорошие кожаные туфельки, пришедшие точно по ноге Исминь. Бабушка часто носила на плечах тонкую и теплую шаль, которую подарил ей Арсин.
С гор спускались сумерки, когда они зашли на чердак к Радмиру после легкого ужина. Арсин нашел у себя в мастерской стол и три стула, занес их наверх, и теперь комната Радмира превратилась в штаб поисков Южной звезды. Они разложили карту на столе и еще раз собрали вместе части письма, чтобы перечитать их.
- Мне кажется, что мы все упускаем из виду что-то важное, - начал Арсин, внимательно всматриваясь в карту, - это что-то настолько простое, что до сих пор остается незаметным.
- Согласна, - сказала Исминь.
Радмир промолчал, ожидая, что Арсин или Исминь скажут что-то более точное. Потом продолжил.
- Давайте попробуем предположить, где бы могла проходить эта дорога, и где могло бы находиться поселение. Ведь на самом деле таких мест не много. Даже если учитывать, что прошло более двухсот лет.
- Поля могли зарасти, - поддержал Арсин, - но скалы должны были остаться на месте. Даже озеро, пусть его береговая линия могла измениться, все равно должно оставаться озером. Поэтому мы можем считать озера отправными точками.
- Постараюсь рассказать вам о каждом из озер, - начала Исминь. Три из них я видела своими глазами, четвертое же на этой карте обозначил Нориам. Я только со слов знаю дорогу и несколько слов о нем самом. Сейчас давайте с него и начнем. Вот оно, не самое высокое, ближе к востоку, - Исминь показала на одно из озер, а потом на почти белую область к востоку. - Мы не ходим здесь, местность слишком богата скалами и обрывами и не привлекает растениями. Там нет троп, из-за скал лес практически непроходим.
Братья склонились над картой леса, пытаясь лучше рассмотреть то место, куда показала Исминь.
- Вот тут к горе Айриорт путь преграждают четыре стены скал. Одна из них уходит на восток, в Скалистый Лес, как мы называем эту необследованную восточную область, а мы обходим ее с запада, поэтому крайнее озеро Нориам открыл всего два года назад. Это маленькое озерцо саженей триста в диаметре, с юга его прикрывают скалы, берег с небольшим уклоном. На севере из озера берет начало ручей Хрустальный.
- Там есть, где разместить семнадцать домов? - спросил Радмир.
- Да, место есть, но сейчас это лесное озеро, по берегам деревья, никаких полян и уж тем более полей рядом нет, кроме берега, все остальное занимает лес.
- Что ж, хорошо, - сказал Арсин, - но мы зайдем и туда, как на Глиняное озеро и осмотрим его так же тщательно.
- Я думаю, мы посетим это озеро последним. Следующее озеро, получается, в обратном порядке, здесь.
Исминь подвинула карту и показала на голубое пятнышко.
- Это озерцо тоже небольшое, имеет берег, на котором можно поместить село, и с юга здесь можно встретить небольшие скалы. В него впадают два ручья. Озеро находится выше первой ступени скальной стены, здесь много риитовых деревьев, октаров, низкорослых съедобных растений и даже масличных. Здесь неподалеку есть поляна, возможно, это заросшее поле, но точно не скажу. Нужно внимательно осмотреть.
- Хорошо, - обрадовался Арсин, - мне кажется, что мы близко.
- Долина выше не такая большая, - сказал Радмир, - жизни вполне хватит, чтобы осмотреть ее всю, внимательно и подробно.
- Мне кажется, Интайри откроется раньше, - заметил Арсин.
Исминь кивнула в знак согласия.
- Второе озеро западнее, в истоках Белого ручья. Оно тоже небольшое. Скалы здесь слишком близко к воде, и они обступают половину берега. Это третья стена скал. Остальной берег достаточно пологий, лес здесь редкий, почва каменистая. Поэтому про поля ничего не скажу.
Три масляные лампы горели, мерно потрескивая, и огни в них легко колыхались, заставляя тени дрожать на сводах потолка.
- И вот, мы подошли к первому озеру, но оно совсем не подходит под описание. Хотя оно немногим меньше Глиняного, но часть берега обрывистая, и других скал так близко больше нет. Есть лес, без полян и редколесья, хороший щедрый лес, но такой же старый, как на Глиняном. Хотя по дороге оно подходит больше всех. Дорога могла проходить вот тут, огибая лесом с запада наше озеро, а если бы нужно было добираться дальше, в письме, мне кажется, были бы указаны эти стены скал.
- Да, это точно.
- А они не могли появиться позже? - спросил Радмир.
- Нет, эти скалы старые, как мир.
- Значит, завтра идем. В какое время? - спросил Арсин.
- Мы можем выйти перед обедом. Дорога недалекая, больше времени уйдет на осмотр. Утром предупредим Кариона, соберемся и сможем выходить.
Так и решили. Снова собрали части письма, Исминь свернула карту, и все разошлись по своим комнатам, отдыхать и думать, что завтра взять с собой.
Исминь снился давний детский сон. Она летела над лесом, не настолько высоко, чтоб определись свое положение. И во сне мысли об этом не возникало. Она поднималась над поляной, чуть позади она видела воду запруды или озера, но оглянуться не могла. Поляна была как палитра художника, сплошь заросшая цветами. Они живым ковром разных оттенков покрывали местами неровную поверхность и уходили до самого леса, под корни могучих деревьев. Отсюда она поднималась чуть выше и летела над скалами и деревьями. Тут была какая-то тропа, или просто возможность пройти, но столько лет ходя по лесу, Исминь не встречала этих мест, и каждый раз она не могла оторвать глаз от дороги. В конце она опускалась и шла последние сажени пешком. Сон неизменно приводил ее к необыкновенному чуду - к дереву витара, сохранившемуся теперь только в легендах. Исминь всегда считала, что сон открывал ей прошлое, и когда-то здесь росло чудесное дерево. Теперь она решила, что сможет когда-нибудь посмотреть на это дерево в Памяти Мира. Хотя бы в прошлом, но ей хотелось увидеть мощь и красоту витара.
Под утро Исминь снилось предупреждение об опасности. Она видела, как зло пытается проникнуть в лес, но сила, многие века хранившая долину и остров, не пропускала его. Если и удавалось черным приспешникам или мертвенно зеленым призракам волков пробраться сюда, долго по этой земле они не ходили. Многое Исминь отдала бы, за то, чтобы иметь возможность помочь или выразить благодарность этой силе. Видение понесло ее вверх над Хрустальным ручьем, выше леса, потом пространство мелькнуло так, что она не успела сориентироваться и оказалась возле небольшого белокаменного дома. Две ступени овального основания поднимали над землей крепкие, гладкие стены и башенку, такая же белая каменная крыша венчала дом. Дверь была открыта, Исминь влетела в единственную комнату. Увидела камин, подсвечник и часы с последней песчинкой в верхней чаше. Разглядела в равномерном сиянии своего сна запись по краю столешницы. На ней были вырезаны те же знаки, что и по краю кольца. Это дом хранителя, догадалась она, а где сам хранитель? Она покинула дом и нашла его у обрыва. Статная фигура в светло-сером плаще виднелась на краю скального выступа. Хранитель смотрел на север. Прежде чем он оглянулся, Исминь уже знала, чье лицо увидит. Она оставила сияние своей благодарности рядом с ним. И мир позвал ее назад.
Утро пришло в сны едва заметными первыми лучами, они расцветили ночную звездную синь над восточной стеной гор. Небо пригасило звезды, размыло интенсивность ультрамарина и приготовило дорогу рассвету и солнцу. Исминь встала, собрала вещи для дороги. Арсин отправился к главе, предупредить, что их маленький отряд уходит в горы. Когда Радмир спустился из своей комнаты, завтрак ждал его на столе, и припасы для похода разложенные на две сумки стояли под вешалкой. Ни брата ни сестры дома не было. Радмир поставил свои вещи рядом и сел завтракать.
Исминь зашла к Ниэлю, как и договаривались неделю назад. Кузнец вручил ей сверток, перевязанный веревкой. Кусты октарин закрывали их с улицы, цветущее октаровое дерево ветвями закрывало от дома.
- Мне помогал отец, - признался Ниэль, - но зато меч получился на славу. Меньше всего на свете мне хотелось бы ковать и дарить эти вещи тебе, но я знаю, что тебе они нужны.
В его словах чувствовалась печаль, он хотел бы, чтобы девушку было кому защитить, а еще лучше, чтобы опасность вовсе не грозила ей.
- Если это сделал ты, то не сыскать на свете лучшего меча, - уверила его Исминь.
Это было правдой, Ниэль стал хорошим мастером и всю основную работу, ковку и закалку сделал сам, а отец помог ему с украшением рукояти. Исминь развязала веревку, развернула ткань, вынула оружие из ножен и легким движением рассекла воздух. Вместе с тихим свистом металл клинка запел.
- Я бы хотела никогда не просить тебя об этом, - сказала девушка, вкладывая клинок в ножны - но позволь еще раз воздать хвалу твоему мастерству! Он легок и послушен.
- Благодарю, - смутился Ниэль, - я боялся не угадать с весом, ведь обычные мечи тяжелее.
- Все как нельзя лучше!
- Пусть он все же не пригодится тебе, - пожелал на прощание Ниэль. - В добрый путь!
- Добро, друг, - поблагодарила Исминь и вышла со двора.
Она застегнула ремень с мечом, прикрыла оружие плащом и пошла по утренней улице. Исминь миновала дом Кариона, проследовала мимо дома Леонилы, куда последние несколько дней заходила, чтобы посмотреть малышку Зарин. Это был крайний дом, дальше обе улицы сходились в дорогу. Не оглядываясь на село, девушка пошла по лугу.
Весенние цветы заплетались вокруг ног, они кивали нарядными головами и потревоженные, дарили еще больше аромата. Она задумчиво смотрела на западный берег и не заметила, как от Нижнего озера по дороге приблизился экипаж. Исминь оглянулась, только когда он был в нескольких саженях от нее. Все произошло за секунду, не больше. «Наконец он вернулся», - эта первая мысль у нее в голове прозвучала так же громко, как удар сердца. Какой-то частью души Исминь ожидала увидеть в экипаже знакомого, практически родного человека. Но в следующее мгновение поняла, что ошиблась, перед ней был чужой. В открытой повозке сидел богато одетый мужчина, без шляпы, темноволосый, с лицом серьезным и не радостным.
Исминь помнила, что о нем говорил Карион, она оглянулась и проводила экипаж взглядом. Важный чиновник в повозке смотрел на сельскую девушку. Она уже видела такой взгляд раньше. Странно, он мог принадлежать кому угодно, только менее всего чиновнику. Так смотрел Нориам, сквозь нее, угадывая мысли или воспоминания. Несомненно, этот приезжий был не простым человеком. Стоило ли его опасаться? На этот вопрос Исминь не могла ответить, экипаж давно проехал, а она до сих пор стояла на краю луга.
Не желая встретиться с незнакомцем снова, она прошла к своему дому берегом озера. Хорошо совпало то, что они уходили сейчас. И снова она поймала себя на мысли, что гость не дает ей покоя. Исминь решила, что видела его в Памяти Мира, что потом обязательно найдет это место, и отстранила это беспокойство от себя. До выхода было еще два часа, она обошла свой дом, но, так и не зайдя, свернула на тропинку к Нориаму. Через десять минут она уже хотела стучать в его дверь. Стучать не пришлось, дверь отворилась сама, и старый лекарь вышел ей навстречу.
- Проходи сразу на лавочку за домом, - сказал Нориам, - я знаю, что у тебя немногим больше часа, но хочу и это время использовать во благо.
Исминь показала учителю свой новый меч.
- Да, - порадовался старик, и взгляд его на секунду просветлел, - этот для тебя в самый раз! Помни, что в твоих руках, он может сразить больше врагов, чем в чьих-то других.
- Вы имеете в виду волков? - Исминь вспомнила мертвенное зеленоватое сияние.
- В твоих руках особая сила, - объяснил учитель. - Она есть у тебя и брата. Радмир, как бы хорош ни был, ее уже не имеет. Если встретишь призрака, можешь драться с ним, как я тебя учил, с мечом или без него.
- Хорошо, это многое меняет.
- Дает надежду?
- Да.
- Надейся больше на свое мастерство. А для этого, мне еще многое нужно тебе рассказать. Можешь пока убрать меч.
Нориам вывел Исминь на середину поляны за домом.
- Постарайся отодвинуть от себя реальный мир. Это движение рукой или мыслью, как угодно. Те же слои, сквозь которые ты смотришь в тонкие миры, нужно просто убрать. Вокруг должна остаться пустота. Пробуй.
Исминь, попыталась несколько раз и, наконец, сделала то, что нужно. Вокруг нее образовалась пространство без света.
- Двигай границу дальше, - сказал лекарь.
Исминь оттолкнула эту тонкую линию, и она отдалилась. Девушка оглянулась на голос, но не увидела очертаний Нориама в темноте, он был источником света. Он светил как яркая звезда и от этого света начинало ломить в глазах.
- Пригаси мое сияние, - распорядился он, - на меня это не повлияет, сейчас ты просто управляешь своим видением.
Исминь повиновалась.
- А теперь осмотрись по сторонам, что еще есть рядом с тобой. Если ты увидишь другие источники света, темные предметы, светлые предметы, формы, можешь считать, что это чье-то настойчивое внимание или наблюдение. Сейчас ничего нет, только мысли людей. А посмотри теперь.
Рядом с ней вдруг возникла фигура птицы, почти незаметная, состоящая из отблесков звездного сияния.
- Разбей ее.
- Мыслью или силой?
- В этом слое и мысль может иметь большую силу. Пробуй.
Исминь нашла способ действия в этом пространстве и ударила птицу. Образ колыхнулся, но не разрушился.
- А как ты думала, я не так слаб. Давай еще раз и сильнее, - сказал учитель.
Девушка собрала силы и ударила еще раз. Образ рассыпался на лучи и исчез.
- Хорошо, - похвалил Нориам, - можешь возвращать мир назад.
- Что это было?
- Я создал слежку за тобой, все твои мысли, слова, стали бы мне известны, если бы ты не избавилась от моего внимания.
- Враги могут действовать так же? - уточнила девушка, и в следующий миг у нее поплыло перед глазами.
Лекарь подхватил ее за плечо и усадил на лавочку.
- Почти, их творения вряд ли будут отдавать свет. Ты опять тратишь свои силы.
Исминь тем временем снова вдыхала свет и энергию окружающего мира.
- Не абстрагируйся от этой силы, даже когда восполнишь ее. Я уже говорил тебе это и не раз. Оставь дверь открытой, позволь энергии свободно течь через тебя, и она не кончится. Или…
Нориам замолчал, раздумывая, стоит ли говорить сейчас. Исминь посмотрела на него, и, когда он поднял глаза, поняла, что другого времени на то, чтобы передать ей именно это, уже не случится.
- Или сразу расходуй внешнюю силу. Для этого тебе нужно осознать себя как часть мира, - он говорил, не надеясь, что она сможет сделать это именно сейчас, но попытался вписать свои слова в ее память для того дня, когда придет время.
- Но чем я потом должна буду воздать за внешнюю силу? - спросила Исминь. – Ведь я не смогу отмерить ее по себе, что если я потрачу много больше?
- Хороший и правильный вопрос, - сказал Нориам. - Законы все те же, что я говорил в самом начале. Не использовать знания и силу без необходимости, не причинять никому вреда, если от этого не зависит твоя жизнь, не открывать тайны другим. Ты помнишь. Не нарушая правил, можешь быть уверена, ты имеешь право использовать мировые ресурсы. Неосознанно ты уже много сделала для их восполнения. Ты и твой брат одни из многих, кто обычно трудится, для приумножения мировой силы. Так, что можешь тратить ее, когда возникнет необходимость.
Нориам немного помолчал, а потом добавил.
- Много слов, но если ты считаешь себя частью мира, все эти правила не требуют внимания. Они становятся частью тебя, как дыхание и биение сердца. Ты же не сможешь обойти такую простую истину, как необходимость дышать.
На этот раз Исминь быстро восстановила свои силы. Не прошло нескольких минут, а она снова была готова действовать.
- Да, к такому нужно прийти своими ногами, - согласился старик, – и я сам еще на пути к этому умению. Но вернемся к моей птице. Ты не всегда можешь почувствовать, когда кто-то подслушивает твои мысли. Поэтому чем чаще будешь проверять свои границы, тем безопаснее для тебя. Подобное создание темных называется паразитом, может так же красть у тебя силы или пытаться внушить чужие мысли. Как ты думаешь, как он будет выглядеть?
- Любой образ не имеющий собственного света, или поглощающий свет и энергию пространства, - догадалась Исминь.
- Точно, - заметил Нориам, - как описано в древних текстах.
- Но ваша птица не паразит, - продолжила Исминь.
- Да, я не умею создавать паразитов, - признался Нориам, - и ты тоже никогда не сможешь создать такое. Моя птица была сотрудником. Как ты думаешь, что она может?
- Отдавать силы, - ответила Исминь после недолгой паузы. – И обмениваться мыслями.
- В общем ты права. Сотрудник может не больше того, что умеет его создатель. И создавать и действовать через них нужно учиться. А пока повторю, ты можешь почувствовать и уничтожить нежелательных гостей, но можешь и не заметить. Поэтому периодически нужно осматривать пространство вокруг. Сотрудников проверяй, от кого они, если создатели надежны, можешь оставить помощников.
Исминь снова вышла на середину поляны. Нориам несколько раз повторил урок. Но девушка справилась с остальными заданиями.
- В Родники приехал важный чиновник, - сказала она, в последний раз возвращая мир на место, - не могу вспомнить, я где-то видела его, возможно в Памяти Мира. Но мы не знаем, чего ждать от его прибытия, добра или зла.
- Я пока не чувствую угроз, - задумавшись ответил Нориам.
- Хорошо, тогда до встречи.
- Доброго пути, - пожелал учитель вслед, и совсем неслышно добавил, - дочь древних.
Когда Исминь пришла домой, братья были готовы. Арсин сложил ее сумку к себе, а мешок с одеялом забрал Радмир.
- Негоже девушке нести вещи самой, - сказал Арсин.
- Пока у нее есть братья, способные держать меч, - добавил Радмир.
- Благодарю, - сказала Исминь. - Вы уже видели его?
- Чиновника от государя?
- Я видел, он расположился в соседнем доме, - сказал Радмир.
- Ты не встречал его раньше? - спросила Исминь.
- Господин Армаст Эрдени, я даже имя его впервые услышал, - признался Радмир, - он с большой земли, и раньше не бывал здесь. Но мне он показался неприятным. Пойдемте?
- Да, можем идти.
Друзья аккуратно прикрыли за собой дверь, и пошли вверх по тропе к дому Нориама. Миновав версту, они обошли его дом стороной и углубились в лес. Радмир оглянулся и увидел из-за деревьев, как кто-то махнул им рукой в знак прощания с края освещенной ярким солнцем поляны.