СЕНОКОС
Сенокос... Одно из самых ярких воспоминаний моего детства. В первый десяток послевоенных лет большинство деревенских ребятишек в наших местах принимали в нем участие еще с дошкольного возраста. Исключением были дети учителей, руководства колхозов и советских служащих. Объяснялось это в первую очередь тем фактом, что их родителям не нужно было выполнять норму по трудодням. А вот колхозникам нужно было, поскольку невыполнение этой нормы могло привести к печальным для них последствиям. Вот малолетних детей, в основном мальчишек, к этой работе и привлекали. Заработанные же ими трудодни шли в копилку их родителей.
Технология заготовки сена тогда была следующая. Ручными косами и конными косилками в погожую погоду скашивали траву, несколько дней она подсыхала на солнце, затем конными и ручными деревянными граблями траву собирали в валки. Ну а дальше ребята постарше опять же деревянными вилами ее перекладывали из валков сразу на волокуши или собирали в небольшие копны, предназначенные для перевозки теми же волокушами. Волокуша представляла собой очищенный от веток березовый стволик, к которому крепились торцами несколько березовых хлыстов, но уже с ветками. Вот на эти хлысты сено и укладывалось. В волокуши впрягали лошадей, которые были тогда основной тягловой силой, управляли же ими ребятишки-копновозы. В их задачу входило передвигаться на лошади аккуратно вдоль валка или копен сухой травы, отслеживать, когда волокуша будет в достаточной мере нагружена сеном, и отвезти это сено к месту, где взрослые мужики его принимали и укладывали уже в большой стог или скирду. Работали, как правило, от темна и до темна.
Ясно, что выдержать такую работу долго ребятишки не могли, если бы не одно обстоятельство - управляли они лошадьми верхом. Да если еще лошадь хорошая, да седло удобное... Кроме того, жили в логах неделями, ночевали в шалашах или в бричках под открытым небом. На сенокос из дома - верхом на лошади, домой - тем же способом. А еще поездки на водопои ... Конечно, все это сопровождалось скачками, бахвальством, во время ночевок интересно было послушать рассказы взрослых об их приключениях, реальных, чаще - выдуманных. Ну и завораживали их песни, конечно. В общем, вспоминается все это как сплошной лагерь отдыха и развлечений.
Но иногда вспоминаются и падения с лошади, и сбитая до крови от седла задница, и страшная усталость к концу сезона. Вспоминаю, как однажды мама, пожалев меня, велела мне спрятаться в малине, а сама объясняла бригадиру, что вот Федька убежал куда-то и она не знает, где меня искать. А тот размахивал плеткой и кричал, что если он меня найдет, то непременно этой плеткой и выдерет. Вспоминаю и другой случай, когда мне родители велели что-то передать этому бригадиру у него во дворе, но сам он из дома не вышел, а встретила меня бабушка с большим псом. Бабушка уверила меня, что я могу подойти к ней без опаски, но когда я попытался это сделать, пес бросился на меня. И рванули мы с ним к калитке, я - впереди, он - позади. И все бы ничего, только калитку я при входе закрыл на щеколду. Открывать ее времени не было, поэтому я попытался ее перепрыгнуть. В результате я свалился по одну сторону этой калитки, пес - по другую, но с куском моей задницы в зубах. Кстати, залечивала мне рану мама очень просто: промыла моей же мочой и присыпала древесной золой. Очень эффективный способ, хорошо известный ранее в русских деревнях.
Но, как бы то ни было, а вспоминается сенокосная страда как большой яркий праздник. Ну а те издержки, что были при этом, так как без них? Мы уже тогда хорошо понимали, что на праздниках всякое случается.