Краем глаза заметила странное движение. Но – полдень, жара, шум ветра в соснах, и поворачивать голову лениво.
Она не выползла, а как-то так вытекла, и … нет, я не испугалась, меня заворожило это движение. Она как-то ПЕРЕТЕКАЛА, ПЕРЕЛИВАЛАСЬ по земле, как ручеёк ртути… и вдруг замерла, почуяв добычу\опасность. Мелькнула раздвоенным язычком и исчезла.
А я, только что такая размякшая от тепла и света сквозь листву, сидела парализованная этим неуловимым, почти мистическим движением.
Может, это инстинкт первобытный вопил об опасности?
Она вошла в комнату боком, как бы втекая в неё мягко и незаметно. Тихий, робкий голос, виноватая улыбка, покорность и мудрая скорбь. «Вы же часто говорите с ней по телефону? Как она там? Храни её Господь» И я, дура лопоухая, расслабилась душой и давай успокаивать - ведь она же мать, она ж переживает… Пока не замерла парализовано. Вот! Вот оно - оружие религиозных фанатиков! Дождаться, когда душа твоя размякнет и потянется к добру!
Зверь, чующий добычу, мелькнул тенью в её глазах, напомнив тот жаркий полдень и ужас неведомой опасности, и завопил мой первобытный инстинкт «беги, спасайся!!»
Видно услыхав, в своё время, этот вопль бежала от неё родная дочь. Через океан, через все запреты и трудности, но до сих пор вырывает из себя клочьями свою действительно очень добрую мать. Не память о матери, нет, а ту часть себя, которая матери принадлежит, и которой та управляет незримо.
О, Создатель! Ты самый великий шутник, если твои фанатики – часть той силы, которая вечно стремится к добру, а творит зло.