— Это — рай, — напряженно сказал человек в белом. — Вы же читали?
Эдди поскреб подбородок. Он, конечно, читал, и даже слушал проповеди по воскресеньям, но больше пялился по сторонам, чем вникал в слова, они были заезженными, а кроме того, Эдди вообще в своей жизни никому не верил.
— Окей, — покладисто сказал он. — Рай. Прикольно. Как тут вообще?
Человек пожал плечами.
— Как обычно. Хорошо.
— Кому? — насторожился Эдди.
— Всем, — коротко ответил белый. — И вам тоже будет хорошо. Тут все есть.
— Да ладно, — гоготнул Эдди. — И вискарь?
Белый посмотрел на него с удивлением.
— Зачем?
— Вискарь зачем? — поразился вопросу Эдди. — Чувак, я как-то не готов… Одним словом, что тут еще есть?
— Все, — вздохнул белый. — Идти можно куда хочешь, делать что угодно, еда, питье, все бесплатно и сколько угодно. Искусство можно попробовать. Петь, рисовать, сочинять. Читать, общаться, играть в теннис.
— Я не умею в теннис, — на всякий случай предупредил Эдди. — Я бейсбол люблю.
— … в бейсбол, — поморщившись, продолжил свою мысль белый, — в нарды, в шахматы, в го. Делать все то, о чем вы мечтали, но не хватало времени и денег. Здесь хватит.
— А я если я украду что-нибудь или кого-нибудь поколочу? — уточнил Эдди. — Что мне за это будет?
— Здесь и так все ваше, — не понял белый. — Бить тоже не за что — никто вам не скажет слова против, все вам тут рады и охотно выполнят любое ваше желание.
Эдди подумал, и глаза его вдруг блеснули.
— А женщины тут есть?
Белый воззрился на него с недоумением.
— Это рай, — напомнил он. — Тела умерли, вы — души. Души не имеют пола.
Эдди непроизвольно схватился за ширинку и издал вопль. Там ничего не было. То есть не было того привычного, что наполняло ладонь по поводу и иногда без повода, но отменно наполняло. Ровное место без признаков чувствительности.
— Ах ты… — сказал Эдди. — Это что за подстава?
— Душа…
— Какая, нахер, душа? Где мой член?
— Да зачем он вам? Полового инстинкта тут нет, чистая жизнь разума и сознания.
— То есть как зачем? — опешил Эдди. — Какой же это рай, если тут главного нет?
— Разве это главное? — в голосе белого промелькнуло раздражение. — Секс — способ продолжать род. А тут никто не умирает. Не рождается. Секс бессмысленен в принципе. Вы ведь даже мочеиспускаться здесь не будете, тут другой метаболизм.
— И что, прямо никто и никого?
— Никто. Никого.
— Херово.
— Почему?
— Да ты пойми, — на всякий случай помягче произнес Эдди, хрен знает, чем опасна вспышка ангельской злости, — чувства вот эти прекрасные, стихи, они для чего? В бейсбол зачем нужно выигрывать? Картины писать — зачем?
— Зачем? — машинально повторил за ним белый.
— А затем, — торжествующе ответил Эдди, — чтобы привлечь к себе внимание самок и потом, когда они тебя заметили и приперлись на хату из интереса, трахать их. Понимаешь? А если телок нет, то и делать тут нечего.
Белый исказился лицом, отступил назад, махнул рукой, мир вокруг Эдди завертелся, и он с криком проснулся в кровати.
— Ты чего? — сонно спросила Келли.
— Первый раз в жизни ад приснился, — пробормотал он, запуская руку в штаны и успокаиваясь. — Такой реальный, сука, просто жуть.