За Черной Пустошью глава 9

 
  Ратна сидела на траве, привалившись спиной к поваленному стволу. Словно гигантская статуя, подумал Леонид Георгиевич и добавил: очень красивая гигантская статуя.
 
  - Как тебе понравилось путешествие в город, Леонид?
 
  Тот ничего не отвечал, меланхолично покусывая былинку.
 
  - Видишь, как получается. Ты не веришь желающему тебе добра и подчиняешься тому, кто хочет тебя обмануть. А ведь все просто.
 
  - Для тебя, может, и просто... - проскрипел Леонид Георгиевич и замолчал.
 
  Говорить ничего не хотелось. Как только он увидел Ратну, эту лесную поляну, огромные ели вокруг, застывшие под ясным безоблачным небом, его охватило чувство сонного покоя и спокойной уверенности, что дальше все будет хорошо. На ветке сидела белка пепельного цвета и лущила шишку. В парке города, где раньше жил Леонид Георгиевич, белки были рыжие, как огонек.
 
  - Как ты меня нашла?
 
  - Тебя нельзя было не заметить в маленьком городке. Вечером ты поешь на всю площадь, а на следующий день висишь на глазах у всего рынка в виде деревянной куклы. Трудно пройти мимо.
 
  - А что ты вообще там делала?
 
  - Искала тебе подходящую одежду.
 
  - Нашла?
 
  - Я всегда нахожу то, что ищу.
 
  - А я?
 
  - Что - ты?
 
  - Меня ведь ты тоже искала?
 
  - Глупый вопрос.
 
  - Я хочу знать!
 
  - Мне не очень хочется объясняться с деревянной куклой. Давай лучше поговорим о том, как вернуть тебя в прежний вид.
 
  - Наверное, это может сделать только Кукловод?
 
  - Ошибаешься. Ты мог бы это сделать и сам, просто Кукловод тебе внушил, что для твоего же блага тебе нужно стать куклой, а ты ему поверил и сам захотел этого. Ведь это было так?
 
  Леонид Георгиевич кивнул и выплюнул изжеванную былинку.
 
  - А дальше ты даже и не пытался превратиться в самого себя, ты болтался на ниточках, считая, что теперь это твоя судьба, и ты обречен быть марионеткой. На самом деле, Леонид, в любой момент ты мог стать свободным, как раньше. Но вид Кукловода, страх, который он тебе внушал, куклы, которые были рядом - все это исключало для тебя даже мысль об освобождении. Так что становись нормальным человеком, быстренько переодевайся в эту одежду и пошли домой.
 
  Леонид Георгиевич покорно откинулся на спину, представив себя большим человеком, который занял всю поляну, от края до края, таким огромным, что даже белка испугалась его размеров и ускакала в глубину леса.
 
  - Ну, и долго ты так собираешься лежать?
 
  Леонид Георгиевич открыл глаза, над ним высилась Ратна, а на еловой ветке белка все так же лущила шишку.
 
  - Ты должен это сделать сразу, а не лежать, как жук на солнышке.
 
  - Я попробую еще раз.
 
  Леонид Георгиевич встал во весь игрушечный рост, сжал кулаки, уставился в какой-то желтый цветок и приказал себе:
 
  - Ты должен стать большим! Ты растешь! Никакой куклы нет, на самом деле ты тот же человек, что и был!.. У меня ничего не получается. Помоги мне, Ратна, ведь ты обещала.
 
  - А разве я уже не сделала этого? Ты недостаточно сильно хочешь, в этом все дело. Наверное, тебе хорошо быть куклой, маленькой говорящей деревяшкой, если так, то я тебе помочь не смогу. Ты меня спрашивал, нужен ли ты мне? Нет, Леонид, такой ты мне не нужен. Я спасла тебя от костра, и это все, что я могла для тебя сделать. Прощай, человечек из другого мира со смешным именем Леонид.
 
  Ратна черкнула его взглядом, в точности, как секретарша Любочка из прежней жизни, встала с травы и отряхнула юбку.
 
  - Я думаю, новая одежда тебе не понадобится, - сказала она, взяв в руки сверток, и быстро пошла прочь.
 
  Леонид Георгиевич бросился за ней, трава мешала ему бежать, он путался в ней и падал, вставал и снова падал, он видел лишь плечи Ратны, потом только голову, и, наконец, Ратна совсем пропала из виду.
 
  Леонида Георгиевича окатил вдруг такой всплеск ненависти к своей беспомощности, к своему нынешнему состоянию, к этому проклятому миру, в который он попал, к проклятой колдунье, бросившей его, что на миг он стал просто катившимся по траве комком злобы.
 
  - Да плевать! - остановившись, выкрикнул Леонид Георгиевич. - На все плевать! И пусть я сдохну здесь, но сам, и это только мое дело, мое горе! Я кукла? Пусть кукла. Но свободная. И бежать больше ни за кем не собираюсь. Все, хватит, набегался! Пошли вы все...
 
  В этот миг земля дернулась, качнулась и начала стремительно отдаляться от него, а небо становилось все ближе и ближе, точно он взлетал к нему, и тогда он увидел Ратну, идущую между деревьев.
 
  - Не спеши так, ведьма!
 
  Ратна обернулась. Он медленно подошел к ней.
 
  - Вот, возьми, это теперь твое, - она стояла, очень серьезная, опустив одну руку, а второй протягивая одежду.
 
  Леонид Георгиевич сделал еще шаг, обнял Ратну и поцеловал, ощущая, как она отвечает ему, какие горячие и нежные у нее губы. Ратна погладила ладонью его небритую щеку и негромко сказала:
 
  - Нам нужно идти.
 
  - Куда так торопиться, ведь твой дом совсем рядом?
 
  - Мы пойдем в другую сторону. Путь неблизкий, хорошо бы успеть добраться к вечеру...
 
  Один сруб стоял у самого берега, отражаясь в тихой воде озера черным пятном, а второй, побольше, высился на опушке.
 
  - Вот мы и пришли. Нужно растопить в бане печь и наполнить котел.
 
  Леонид Георгиевич зашел в баню, взял сделанное из деревянной колоды ведро и натаскал воды из озера. Потом сложил тонких сухих веток в топку и позвал колдунью:
 
  - Ратна! Где у вас тут спички?
 
  Ратна вошла в баню и покачала головой:
 
  - Спички?.. Спички, Леонид, там же, где твои телефоны и прочие чудеса.
 
  - А как же вы тогда разводите огонь?
 
  - Очень просто! - Ратна протянула ладонь к печи, и там вспыхнуло пламя. - Вот так. Скоро и ты сможешь это делать...
 
  Леонид Георгиевич мылся долго. Мыло в бане нашлось, но его это даже не удивило, он уже ничему не удивлялся. Воды было много, и он, не жалея, лил ее на себя и лил. Растершись полотенцем, Леонид Георгиевич надел новую одежду, свободную и мягкую, и вышел на улицу. Уже темнело.
 
  - Иди в дом, там постелено, - сказала Ратна. - Ложись спать, Леонид, вставать придется рано. И не жди меня, я останусь в бане...
 
  Они вышли еще затемно. Ратна вела его по темному лесу так, будто это было днем, предупреждая о пнях и рытвинах. Он нес корзину, закрытую сверху какой-то тряпицей, и старался идти след в след, чтобы не упасть. Небо еле заметно просветлело, когда они добрались до широкой поляны. Где-то негромко шумел ручей.
 
  - Мы пришли, Леонид. Сейчас разведем костер. Собери валежник.
 
  Пока Леонид Георгиевич собирал дрова, стало еще светлее, и он разглядел какие-то силуэты вокруг центра поляны.
 
  - Что это? - спросил он Ратну.
 
  - Это наши боги. Вон тот черный, мы зовем его Тингейри, бог земли, напротив него белый, его имя Свеген - бог неба. Золотой Алгонак - сил огня, а серебряный Кеноша - воды. Сегодня они станут и твоими. Я сварю травяной отвар, и мы будем ждать восхода...
 
  Леонид Георгиевич принес воды из ручья в маленьком котле, который Ратна поставила на костер. Вода быстро закипела, она сняла с пояса холщовый мешочек, развязала его и высыпала в котел все, что там было.
 
  - Отойди, Леонид, тебе нельзя слышать, как я буду колдовать.
 
  Леонид Георгиевич сидел в сторонке и смотрел на верхушки сосен - они становились все светлее, потом порозовели и наконец вспыхнули красным, будто раскаленное железо.
 
  - Ты не раздумал проходить обряд?
 
  Леонид Георгиевич помотал головой.
 
  - Хорошо. Тебе будет больно, но ты улыбайся. Тебе захочется кричать, но ты молчи. Сними обувь и рубаху и подойди ко мне.
 
  Леонид Георгиевич, босой и по пояс голый, приблизился к Ратне. В руках она сжимала плетку с коротким сыромятным хвостом.
 
  - Иди за мной!
 
  Они вышли на центр поляны, теперь идолы смотрели на них с четырех сторон своими слепыми выпуклыми глазами, в которых отражалось алое зарево восхода. Ратна взмахнула плеткой и со всего размаха стеганула Леонида Георгиевича. Он дернулся от боли - к концу плети была привязана металлическая пластина, рассекшая ему кожу на спине до крови. Леонид Георгиевич сжал зубы и скривил рот в подобии улыбки.
 
  - Бог земли Тингейри! Прими кровь этого человека и дай ему силу и свою защиту... - Ратна вытерла кровь с его спины куском белой ткани и смазала ею губы черного идола.
 
  Потом она размахнулась еще раз, плетка со свистом опустилась на спину.
 
  - Бог неба Свеген! Прими кровь этого человека, дай ему силу и свою защиту.
 
  Ратна стерла кровь со спины Леонида Георгиевича уже другим, чистым обрывком ткани и провела им по губам белого идола. После этого зачерпнула из котла деревянной чашей:
 
  - Выпей это!
 
  Леонид Георгиевич медленно пил обжигающую горьковато-терпкую жидкость, чувствуя, как боль в спине становится все глуше и отдаленнее, будто бы уползает куда-то в лес.
 
  И снова свистнула плетка в руке Ратны:
 
  - Бог огня Алгонак! Прими кровь этого человека, дай ему силу и свою защиту.
 
  Леонид Георгиевич смотрел в налившиеся красным глаза истуканов, обступивших его со всех сторон, и вдруг увидел, как они зашевелились, вытащили ноги, вкопанные по колено в землю, и медленно начали сходиться, протягивая перед собой толстые, грубо изготовленные руки.
 
  - Бог воды Кеноша! Прими кровь этого человека, дай ему силу и свою защиту.
 
  Леонид Георгиевич зажмурился и расхохотался...
 
  Стволы сосен побагровели уже до половины.
 
  Ратна протянула берестяной туесок, наполненный потемневшими табличками.
 
  - Это кости с древними рунами. Выбери себе имя, и оно станет твоим.
 
  Леонид Георгиевич пошарил рукой, взял кость с самого дна и отдал ее колдунье.
 
  - Твое новое имя - Джата! - радостно выкрикнула Ратна, и в это мгновение из-за горизонта всплыло солнце...