В шестидесятые и последующие годы согласно Программе КПСС, в СССР помимо коммунизьма пытались строить и наднациональную народность — советского человека. Основным инструментом, естественно, была служба в Советской Армии. Затем этот низкий уровень переваривания наций был дополнен направлением на учёбу в российские вузы национальных кадров из аборигенов. На местах они проходили якобы вступительные экзамены и по квотам распределялись в места учёбы. Это явление было как из среднеазиатских республик, так отчасти из глухих автономий РСФСР — Якутия, Бурятия и прочая Тыва.
Материально ребята были обеспечены гораздо лучше славян, однако их начальный уровень знаний был ниже плинтуса. Любимым издевательством у нас (уже второкурсников) был вопрос по таблице умножения. Редкий узбек-таджик-казах знал эту аксиому арифметики.
Надо отдать должное отдельным упрямцам, которые преодолевали всё чуждое для них: от быта, еды, нравов, сырого прибалтийского климата и даже курса биохимии. До диплома из десятков нацкадров доходили буквально единицы
В сентябре 1968 года на «картошке» я познакомился с интересным однокурсником из Киргизии. Высокий, улыбчивый, отнюдь не монголоидной расы, парень из очень далёкого для нас города Фрунзе даже в общежитии на Малом переулке, 32, чем-то непонятным выделялся из нашей среднерусской толпы. Из этой братской республики на наш курс ихтиофака была направлена и девушка, которая сразу морально сломалась на уборке колхозной картошки в совхозе «Новомосковский» и уже в октябре отбыла на историческую родину.
Вышеупомянутый Мэлис Тохтохунович Бокоев пытался учиться почти до начала первой сессии в январе 1969 года, но перманентная простуда с изнурительным кашлем, плюс тяжёлые бытовые условия: 10-12-местная комната в общежитии с двухъярусными кроватями отнюдь не способствовала успешной адаптации среднеазиатских пришельцев. А он даже пиво (не говоря уже о вине и водке) не употреблял. Я сдружившись с Мэлисом, узнал много интересного: от чая с молоком до традиций его древнего народа.
От него я узнал о технологии сбора макового сока для получения опиума на колхозных плантациях, где можно было хорошо заработать и школьникам, где летом и он подрабатывал. На этих полях собирался маковый сок для дальнейшего получения из него на фармфабриках СССР обезболивающих средств.
Когда я спросил его о его своеобразном имени, то получил следующую расшифровку: МЭЛИС это Маркс-Энгельс-Ленин и Сталин. Вот. Желание отца.
Жаль, что он не вошёл в европейскую жизнь, а может он и прав, что вернулся в родную Киргизию. Там он, надеюсь не пропал, а прошёл жизнь достойно, тем более имея родовую и материальную поддержку своего клана богатых управленцев.
Давно было...