Из воспоминаний участника ВТОРОЙ МИРОВОЙ
войны Петра Иванова из Комсомольска-на-Амуре.
Навстречу Дню Победы.
Вечерело. На землю ложились сумерки. Только что закончилась очередная неудачная атака. Немцы засели на заранее подготовленном рубеже. Злобно огрызались вражеские пулемёты. С нашей стороны огонь почти прекратился, и только редкие разрывы снарядов или мин на позициях противника указывали на то, что артиллеристы вели пристрелку обнаружеНных целей. Лежащая цепь наших бойцов начала окапываться,так как головы противник не давал поднять. Пётр осторожно повернулся на левый бок, достал из чехла малую сапёрную лопатку и стал разгребать снег до земли. В это время вдруг перед ним начали вздыматься фонтанчики снега, от вражеской пулемётной очереди.
- Вот чёрт, всё же заметили, что здесь я, то есть живой человек, - подумал Петр и постарался быстренько скатиться в заснеженный небольшой чей-то брошенный окопчик.
До переднего края немцев было не далеко, метров триста и в сумерках хорошо просматривался их рубеж с колючей проволокой на бруствере их траншей. Февраль хотя и зимний месяц в Прибалтике, но снег уже отяжелел и как бы набух от воды, что делало его довольно плотным.
Немного отдышавшись, Пётр начал осматриваться: шагах в десяти слева лежал замаскировавшись Дима, с которым две недели назад пришли с пополнением из госпиталя. Он тоже вырыл себе снежный окоп и прикрываясь плащ-палаткой, курил осторожно в рукав шинели. А справа, метрах в пятидесяти, что-то чернело и разобрать было трудно кто там – живой или раненый, но стонов не было слышно.
Темнота всё плотнее окутывала землю. Над передними окопами противника начали взлетать осветительные ракеты, на короткое время озаряя всё вокруг. Хорошо было видно, как медленно перемещалась тень от недалеко стоящего дерева. Кто-то пытался приблизится с тыла к нашей солдатской цепи, но видимо, опоздал и залёг. Сразу, в этом направлении, с двух сторон вырвались, как сторожевые псы и зарычали очередями трассирующих пуль немецкие пулемёты. А как только ракеты погасли, всё затихло.
Лежать в снежном и сыром окопе было неуютно. Снег подтаивал, и через ватные штаны и телогрейку пробиралась влага к телу. А если учесть, что к утру подморозит, то солдатский быт становился совсем не приятным. Но солдат обязан терпеть все тяжести и невзгоды суровой военной жизни.
В этот момент послышались чьи-то осторожные шаги и рядом на снег опустился наш командир первого взвода. Переведя дыхание, он сказал:
- Нас осталось семнадцать во взводе. Ротного отправили в госпиталь, ранен в грудь. Поступила команда окопаться, так что зарывайся в землю глубже и следи за правым флангом, сейчас пришлю ручной пулемёт тебе.
- Но справа я ничего не вижу,- заметил Пётр.
- Справа рубеж обороны соседнего батальона, вот поэтому я и укрепляю стык наш ручником. Чтобы немцы не просочились, пользуясь темнотой ночи. Скоро старшина принесет еду, пока, ну я пошел.
И комвзвода скрылся в ночи. Пётр глянул в сторону немецких траншей, но их уже не было видно. Вдали, в полосе обороны соседнего батальона строчил пулемет и трассирующие пули гасли в роще на бугре. Затем в тылу немецких позиций послышался вой летящих снарядов. Пётр вжался в свой снежный окоп, и сразу же вблизи стали рваться вражеские снаряды. Огневой налёт длился не долго – разорвалось всего около десятка снарядов позади наших бойцов, залегших в цепи в своих окопах. Как видно немецкие артиллеристы не успели пристреляться и вели короткую артподготовку по площадям вероятного противника, по нашей роте пехотинцев.
Тонко провизжали, летевшие по сторонам, осколки от снарядов. Вдруг что-то зафыркало и рядом упало в снег. Пётр открыл глаза и стал осматриваться. В полуметре от него на снегу что-то чернело. Он протянул руку и сразу её отдёрнул, лежащий предмет был так горяч, что снег под ним быстро таял. Это было дно от не полностью разорвавшегося снаряда. Правда он производил необычный фыркающий звук. Но сколько ни лежи окапываться нужно быстро, как полагается по уставам. А то такое же попадание и будут ешё одни напрасные жертвы бойцов Красной Армии.
Углубившись на размер штыка, это около 40 сантиметров Пётр встал на колени и работа пошла быстрее. Минут через двадцать он изрядно разогрелся и даже вспотел, но стоял в своём окопе уже по пояс. Он всё интенсивнее продолжал орудовать своей сапёрной лопатой для получения нормальной глубины окопа и своей же безопасности!