Итак, друзья, снова в путь! Мы едем в усадьбу Марьино. А находится она в Ленинградской области, в 19 км от Тосно. Сегодня наша экскурсия будет связана с историей, тайнами сильных мира сего и… литературой.
По Петергофской першпективе
До Марьино еще далеко, и если нам попадется по дороге хотя бы одна старинная усадьба, я обязательно расскажу о ней: надо же подготовиться к предмету нашей экскурсии. Вот первый поворот направо – неподалеку от Жемчужной Плазы на пересечении проспектов Маршала Жукова и Стачек место, которое в старину называлось Привал (ставший потом усадьбой). Здесь когда-то останавливались военные для приема пищи, осмотра амуниции, конской упряжи, повозок. Тут Екатерина II, возвращаясь с охоты в стрельнинских лесах, любила устраивать привалы. У Привала меняли лошадей, экипажи, а путники отдыхали в близлежащих кабачках.
Петр I, основав свою загородную резиденцию в Петергофе, принимает царское решение – преобразить 25-верстную дорогу, проходящую по лесам и болотам. Но не только осушить и расчистить, а превратить в парадную дорогу – першпективу. Сделать ее нарядной можно было за счет имущего класса, и решение было принято гениальное – раздать дворянам участки вдоль дороги и обязать их устроить там усадьбы.
А вот и вторая усадьба показалась: это Ульянка, возвышающаяся на холме – террасе (проспект Стачек, 206).
Николай Петрович Шереметев, вельможа при дворе Екатерины II и Павла I, известный тем, что тайно обвенчался со своей бывшей крепостной актрисой Прасковьей Ковалевой (Жемчуговой), купил эту усадьбу в 1806 году, и более ста лет, до самой революции, Ульянка принадлежала этому знатному роду.
Первые усадьбы
С появлением усадеб возникла целая культура загородного строительства. Мода была всегда. И на усадьбы тоже. Именитые, состоятельные дворяне приглашали лучших архитекторов для своих загородных домов и дворцов. Усадебный мир создавался тщательно, подробно. В хорошей усадьбе все было продумано до мелочей. Желтый цвет усадебного дома напоминал о золоте, о богатстве хозяина. Кровлю поддерживали белые (символ света) колонны. Серый цвет флигелей – это удаленность от деятельной жизни. А красный в неоштукатуренных хозяйственных постройках – цвет жизни, деятельности. Все это тонуло в пышной зелени садов и парков. Этот загородный мир отгораживался от окружающего мира стенами, решетками, башнями, искусственными рвами-оврагами, прудами.
Обязательной частью родового дворянского поместья были барский дом, часовня или храм, беседка для свиданий, флигель для гостей и флигель для прислуги. В самом доме обязательные комнаты – кабинет хозяина, бильярдная (кстати, курить трубку можно было только там). Для дам сооружались дамские будуары, где можно было обсудить покрой фантастического платья, поведение какой-нибудь фрейлины или амурные дела. В общем, сплетничали…
В укладе загородной жизни были правила приглашения и правила посещения. А какие званые обеды там были – целое действо! С утра на крыше дежурил слуга. Завидев гостя, кричал: «Барин приехал!». А потом – обед, бал, цыгане, театральное представление, иллюминация…
Здравствуй, Марьино!
Вот, наконец, вдалеке показалась усадьба Марьино. Она находится в деревне Андрианово, в 19 км от Тосно – это родовое имение, прекрасный ансамбль XIX века богатейшей и знаменитой династии Строгановых-Голицыных – тех самых, которые были успешными полководцами, просвещенными дипломатами, щедрыми меценатами. С именами Строгановых и Голицыных, близких к царской семье, связаны многие страницы российской истории: освоение Сибири, строительство горнорудных заводов и др.
В 1811 г. жена Павла Александровича Строганова Софья Владимировна (в девичестве Голицына) купила эту деревню и поручила разработать проект бывшему крепостному А.Н. Воронихину. Он начал первый проект, но вскоре скончался. Проектировали его ученики И. Колодин, П. Садовников и другие. Устройством английского парка руководил англичанин Пигамм. Усадьбу Софья Владимировна назвала впоследствии Марьино, в честь вдовы «именитого человека» Марии Яковлевны Строгановой, прабабки ее мужа.
Это была прекрасная усадьба, но после революции менялись собственники, усадьба ветшала... Еще недавно она находилось в совершенно плачевном состоянии, а с 2008 года, благодаря новой владелице Галине Георгиевне Степановой, возродилась из руин и продолжает восстанавливаться. Восстановить полуразрушенный дворец и придать ему такой блеск – задача трудновыполнимая. Но владелице это удалось: гранты, инвесторы, музеи помогли ей в этом почетном деле; аренда номеров, музыкальные и литературные салоны, средства от которых тоже идут на восстановление).
Заслужили!
Усадьба Марьино получила высшие (золотые) награды на фестивалях «V и VI Российская национальная премия по ландшафтной архитектуре» в номинациях «Лучший реализованный объект культурного и исторического наследия» и «Ландшафтный парк усадьбы Марьино».
По залам
Дворец оказался весьма большим. Мы ходили за экскурсоводом (она, кстати, была в прелестном платье с кринолинами, как и подобает быть даме в таком дворце) по бесконечным залам, и ощущение тепла от интерьеров, от предметов, которые нас окружали, не покидало меня. Охотничий и Белый залы, Библиотека с мебелью из карельской березы, Малый и Большой танцевальный залы, гостевые комнаты, две бильярдные комнаты – Зеленая и Красная, Будуар...
После революции вся отделка внутренних покоев, а также вещи, предметы декоративно-прикладного искусства были проданы или распределены по разным музеям страны. Например, и сегодня в запасниках Эрмитажа хранятся предметы из бывшего Готического зала. Во время войны Тосненский район был оккупирован фашистами, главная гостиная и другие апартаменты сгорели.
После войны здесь находились дом отдыха, детский дом и даже профилакторий завода. Хотя подлинную обстановку внутренних апартаментов и не удалось воспроизвести, но местоположение комнат, а также их содержимое воссоздавалось по фотографиям и передано стилистически верно.
В залах много подарков от послов разных стран, ценящих усилия новой хозяйки по восстановлению поместья. И обилие великолепных китайских ваз: они в каждом зале и, конечно, в Китайской комнате.
У Пиковой дамы
А вот и комната одной из обитательниц усадьбы, княгини Натальи Петровны Голицыной. Именно она была матерью Софьи Владимировны Голицыной, именно она послужила прообразом старой графини в повести «Пиковая дама» А.С. Пушкина.
А дело было так. Наталья Петровна любила играть в карты и была по-настоящему азартна. Много лет назад она крупно проигралась в Париже, потеряв все состояние. И ей помог… граф Сен-Жермен, загадочная личность, алхимик, изобретатель какого-то эликсира бессмертия – человек известный. Он открыл княгине тайну трех карт, но с условием: 1) сыграть только один раз, 2) больше никогда не садиться за карточный стол и 3) никому не открывать эту тайну. На следующий день княгиня была в выигрыше и вернула свое состояние. Она возвратилась в Россию и больше никогда не играла.
Впрочем, эта страсть к картам передалась ее внуку. Проигравшись, он упал к ногам своей знаменитой бабки, и она открыла ему тайну трех карт. Как ни странно, внук тоже отыгрался. Но гений Пушкина изменил оптимистичный финал: «Германн сошел с ума. Он сидит в Обуховской больнице в 17-м нумере, не отвечает ни на какие вопросы и бормочет необыкновенно скоро: «Тройка, семерка, туз! Тройка, семерка, дама!..».
Наталья Петровна была образованной женщиной, говорила на четырех языках, была очень красива (блистала на балах в Версале, была знакома с Людовиком XV, при дворе Марии Антуанетты ее называли московской Венерой), властна и не признавала никакой другой фамилии, кроме Голицыных. Как-то в беседе о библейских героях шестилетняя внучка спросила ее: «А не из фамилии ли Голицыных Иисус Христос?».
Вот такая она была, фрейлина при дворе четырех императоров, статс-дама и кавалерственная дама ордена Святой Екатерины, умершая в возрасте 93–97 лет.
«Давай-ка наколем лучины, раздуем себе самовар…»
Спускаемся в барские подвалы. И сразу дух захватывает: огромные просторы, подлинные потолки и стены, а своды, своды – как в Грановитой Палате! Здесь собраны предметы деятельности и быта русских крестьян прошлых веков: утюги, подковы, лемеха, множество старинных прялок и веретен, сани, самовары, обереги и еще много разной утвари.
Когда-то здесь были и ледник, и прачечная, и кладовая. Впрочем, в этих необъятных просторах ощущаешь необыкновенный уют – частенько столики на двоих-четверых попадаются – здесь не дадут забыть о том, что ты – русский, что тебя ждут, любят и сытно накормят.
Мы снова поднимаемся – теперь уже в Охотничий зал, где вкусно пахнет чаем с травами и пирожками. Отобедали под пристальными взглядами медведя, волка, вепря, надменного орла и нескольких насмешливых тетеревов – великолепная работа таксидермистов. Было любопытно и очень вкусно!!!
«Во мгле аллей старинных…»
Выходим из дворца. В последний раз смотрю на дворец: от центрального куба в три этажа отходят двухэтажные крылья, заканчивающиеся флигелями. Как видим, здание имело несколько входов, которые охраняли львы. Причем, львы разные. Одни – строгие, насупленные, другие – улыбающиеся, третьи – загадочные...
А потом была незабываемая прогулка по старому английскому парку «под сенью древ знакомых». Я бродила, не выбирая направления. Думаете, бесцельно? Нет! Я нашла сад Пиковой дамы, где извилистые тропинки словно предостерегали меня: не играй, этот путь коварен и опасен! Я вышла к гроту, полюбовалась живописным прудом, прошлась по мостикам через парковые ручьи и реку Тосну, увидела лошадей на другом берегу Тосны (в усадьбе есть своя конюшня, овцы, коровы и прочая живность), помахала чугунным борзым – символу усадьбы, где когда-то проводили знатную охоту.
А где-то рядом живет аист. Он каждый год возвращается сюда – ему тоже нравится это уютное дворянское гнездышко.