Часть 153
Калмыцкие конные разъезды доставляли не мало хлопот советским солдатам. Их группы нападали на небольшие соединения в ночное время и порубив несколько человек скрывались во мраке. Вообще надо представлять себе, что такое эта самая Калмыцкая степь. Она представляет собой странное пространство. Здесь весьма близок горизонт. Это связано с тем, что территория лежит ниже уровня моря. И значит здесь даже днем легко укрыться даже на плоской территории и в то же время человек нездешний может заблудиться, куролесить и умирать от голода и жажды в двух шагах от шоссе и или жилья. Поэтому степные жители, да еще и воины были для немецкого доктора Долля настоящим подарком.
К апрелю 1943 года численность Калмыцкого корпуса составила 2200 солдат. На нарукавном знаке корпусников имелось изображение ваджры – буддийского атрибута символизирующего пучок молний и вечность. Вокруг него располагались надписи на двух языках, немецком и калмыцком: «Калмыцкое соединение доктора Долля».
Впрочем, экипировка и воинские атрибуты были у калмыков весьма скромными. Английский ученый Джон Фоулнер сообщает: «Будучи «свободным корпусом», калмыки отличались еще большим разнообразием снаряжения, чем казаки, и не носили германских знаков различия. Известно два типа «национальных» нарукавных нашивок, но, судя по всему распространения они не получили, особенно в действующих частях» .
Уже к концу 1942 года и особенно после капитуляции немцев в Сталинградском котле, многие местные калмыки стали готовиться к эвакуации и отходить на запад совместно со своим корпусом и отступающими формированиями немцев.
Но и далеко от Калмыкии солдаты корпуса продолжали служить III Рейху, а случаев предательства среди них почти не было, а память о зверствах НКВД была по-прежнему жива. Соединение степняков считалось наиболее надежным из всех остлегионов. Зимой 43-44 года члены корпуса и немецкая жандармерия предприняли карательную акцию в Днепровских плавнях, где прятали партизаны и ликвидировали их опорный пункт.
Те же из калмыков кто остался и не сотрудничал с немцами, тем не менее, стали жертвами акции возмездия НКВД. Операция по депортации была организована в канун Нового года.
Всех калмыков обвиняли в том, что они «...изменили Родине, вступали в организованные немцами воинские отряды для борьбы против Красной Армии, предавали немцам честных советских граждан, захватывали и передавали немцам эвакуированный из Ростовской области и Украины скот, а после изгнания Красной Армией оккупантов организовывали банды и активно противодействуют органам советской власти по восстановлению разрушенного немецкого хозяйства, совершают бандитские налеты на колхозы и терроризируют окружающее население...».
27–28 декабря 1943 года вышли Указ ПВС СССР «О ликвидации Калмыцкой АССР и образовании Астраханской области в составе РСФСР» и Постановление СНК о выселении калмыков в Алтайский и Красноярский края, в Омскую и Новосибирскую обл. Все, что оставалось от республики, передавалось в составы соседних с ней областей и Ставропольский край. Элиста переименовалась в город Степной.
С операцией по депортации решили не тянуть и она началась уже 28 и 29 декабря 1943 года под кодовым названием «Улусы». Для ее обеспечения были привлечены 2975 офицеров НКВД и 3-й мотострелковый полк НКВД, уже выполнявший карательные акции по депортации. Начальником этого мероприятия был назначен глава УНКВД по Ивановской области генерал-майор госбезопасности Михаил Маркеев.
Первая волна депортации коснулась 91 919 человек, как стариков, так и детей. Затем к ним добавились еще 1014 чел. Основными местами ссылки избирались Омская и Новосибирская область, Красноярский и Алтайский края. Менее всего повезло тем, кто попал в Омскую область. Их расселили в Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском округах.
В 1944 году в ряды переселенных стали направляться и калмыки, служившие в Красной Армии.
Востоковед профессор Попе, сообщая о своих наблюдениях относящихся к ситуации в Берлине весне 1943 года, отмечает необычайное число калмыков находившихся в столице Германии, буквально тысячи . Действительно сюда вместе с калмыцкими подразделениями переехало множество новых калмыцких эмигрантов. Они пытались выжить в этих необычных для себя условиях, хотя вести с Восточного фронта не предвещали ничего хорошего.
Доктор Долль погиб в июне 1944 года во время боев с передовыми частями советских войск. На место покойного был назначен некто полковник Берген. Но ситуация на фронте продолжала ухудшаться и было понятно что дни III Рейха уже сочтены.
В январе 1945 года остатки Калмыцкого кавалерийского корпуса были отправлены в Германию и проходили переформирование на учебном полигоне в Нойхаммере. Они пополнялись за счет калмыков прибывших с Западного фронта и из Италии и влились в состав 15-го Казачьего корпуса созданного еще в сентябре 1942 года подполковником СС Гельмутом фон Панвицем. Когда в конце 1944 года корпус находился на переформировании, он получил новое название – 15 казачий кавалерийский корпус СС.
Таким образом, калмыки стали административно подчиняться СС.
Калмыцкий кавалерий полк уже без лошадей вместе с казаками должен был отправиться в Хорватию. Это происходило буквально в последние недели войны. Однако наступление Красной Армии было столь стремительным, что значительная часть этого подразделения не успела уйти и осталась оборонять Берлин.
С переводом в СС калмыки понимали, что шансы выжить в случае пленения Красной Армией у них будут не большие. Многие надеялись прорваться на запад и сдаться в руки англичан и американцев. Но и в этом случае возможность передачи их союзниками в руки НКВД была очень высока. Поэтому солдаты Корпуса решились пойти на определенную хитрость, которая в случае сдачи врагу давала им пусть мизерный, но шанс. Вот как об этой хитрости и пишет Эльза Гучинова.
«Надо было так же законспирировать место рождения. И тут во многих делах появляется название города, где практически ни один калмык не побывал, но знал его каждый, – Лхаса. Если надо придумать место рождения, так пусть им будет другой символ – столица буддизма, резиденция далай-ламы. Свидетельством этого служит личное дело Дорджи Делекаева, сохранившееся в его семье, где черным по белому в графе «место рождения» вписано «Лхаса».
В одном из своих военных репортажей, сделанных после высадки англо-американского десанта в Нормандии в инее 1944 года Джордж Оруэлл упоминает о таких «счастливчиках», попавших в руки союзников: «Среди «русских», плененных во Франции, было двое абсолютно восточного происхождения, национальность которых никто не мог определить. Наконец, после изнурительного допроса установили, что они с Тибета. Задержанные со стадами на советской территории, они были мобилизованы и попали в плен к немцам…»
Это легенда, придуманная корпусными калмыками. Никакие тибетцы ни при каких обстоятельствах не смогли бы перегнать скот из Тибета через несколько тысяч километров через пустыню Такла-Макан и перейдя Памир очутиться в советской Средней Азии.
Трудно представить себе ситуацию, царившую среди немецких войск за две недели до падения Берлина. Нельзя исключить что «уроженцев Лхасы» сделали смертниками, приковав к пулеметам, их эсэсовские начальники. Потом, когда Берлин пал, сотрудники французской армейской разведки обнаружили раскосых бойцов-смертников в форме СС, но без знаков различия и с тибетскими паспортами в карманах, имевших повязки с древними буддийскими символами.
Близкий к французским разведывательным службам Жак Бержье, автор также книг «Тайная война оккультных сил» и книг об истории шифрования, видимо слышал рассказы о странных азиатах в формах со свастикой, обнаруженных в столице Германии и решил, что это имеет какое-то отношения к оккультным воззрениям фюрера. В действительности это были те, кто хотел быть тибетцами, кто надеялся на спасение, исходящее от священных гор, от таинственной и недоступной Лхасы. Однако кровавая дидактика истории сделала их только бессмертными призраками расхожих книжек об оккультных тайнах III Рейха и мистическом «Черном легионе».
16.02.2012 в районе Новой Швабии
станция НОВОЛАЗАРЕВСКОЙ