Андрей Витальевич Миронов
Золушка и Чудуковище
Глава 3.5 Малефисента
Лучше не думать о любовно генетических чарах и магии любви.
Малефисента, после победы, всегда чувствовала поток Суперсилы, а себя осознавала воином Провидения – обладающим чистыми губами, холодными руками и, наделенным, чистым разумом. Быть неотъемлемой частицей могучего поток, сметающего любую преграду – крайне приятно. «Наказывать врагов – самоутвердительно, любить другого – разрушительно», – ороговевшая душа Малефисенты хорошо понимала это, но сделать ничего не могла против волшебной силы любви.
Но любви без взаимности много больше, чем существует взаимностей. Оказавшись одна носом к носу с любовью Малефисента не знала куда ее пристроить. В коробочку ее не положишь, в шкаф она не помешается, банк под нее залог не выдает, ломбард к себе не принимает, а врач-хирург удалить опасную болезнь не в состоянии. Попав в состоянии острой любви без взаимности – жди одни неприятности. Агрессивно-голодные проблемы роятся не за горами, а на расстоянии вытянутого языка, или неосторожно брошенного слова. Мучения существа на раскаленной сковородке любви малопривлекательны, но умовразумительны. Исходя из ощущений здравого смысла Малефисента отказалась от любви раз и навсегда. Нельзя допускать и мысли, что она вылечилась, но испортилась однозначно. Следы любви оставляют на нежном покрове души такие же оспины, как и ветряная зараза. Безответная любовь мстит подобно бубону чумному своему незадачливому владельцу. Нарыв взбухает пытаясь прорваться и вылиться наружу, но плотные душевные складки загоняют болезнь внутрь. Общая интоксикация и скособоченное на бок сознание дополняют картину. Любовь разрушила ее тонкие душевные связи, вытащила и сделала основным все второстепенное, малозаметное и может никогда невостребованное. Чудес на земле не бывает, за исключением любви и еще нескольких таких же бесполезных ископаемых. Душевное тепло, производимое любовью, не закалило Малефисенту, но выжгло остатки равновесия чувств. Молодая красавица ощутила себя поборником добра и проводником справедливости. В каждой мелочи ей мерещился враг, каждое встреченное на пути слово подвергалось сомнению, всякий человек нуждался в немедленном исправлении, и, в случае необходимости, искоренении.
Получив задание на отлов Золушки, фея-санитар внимательно убедилась в полной ненужности объекта. Составляя бизнес-план и позитивный список мероприятий по изъятию Золушки из контекста сказки, Малефисента кожным покровом эпидермиса ощущала улучшение мира, возникающее от наличия правильно и своевременно напечатанной документации. Волшебная сила листка бумаги, скрепленного подписью и магической силы печатью – изменяет мир к лучшему, устраняет случайный хаос и канализирует вечную анархию в границы временно приемлемого беспорядка.
– Ваше Величество, исходя и постоянно помня Ваше указание: «Не допускать излишнего возмущения от оправданной жестокости мира», предлагаю наградить герцога памятным подарком. Исходя из его бедности, небольшая коробка элитного алкоголя скрасит вечера и разлуку герцога и объекта «Золушка».
В ненастье и настье королю льстило, что его цитируют подчиненные.
– Несколько винных бутылок, хорошее утешение за избавления от ненужных хлопот. Я всегда указываю Вам, дорогая фея, как именно я благодарен. Сегодня это 77 балльное удовлетворение. Еще больше я буду благодарен, при окончательном решении «Чудуковищной проблемы» озадачивавшей моих предков и унижающих достоинство страны.
– Именно над этим я работаю, – скромно потупясь отвечала, одетая в фиолетовое платье Малефисента. Сложенные на передке платья руки слегка дрожали. «Если я смогу управлять чувствами короля, то вызову у него любовь и брошу его, пусть мучается», – галопом пронеслась шальная мысль.
– Очень. Очень! Надеюсь на Вашу смекалку и рассудительность. Не забывайте – вы на войне и любые средства обещающие победу – приемлемы, а победителей не судят. Их награждают, и Мы вознаградим Вас, согласно трудам и полученным результатам.
– Благодарю, за оказанное высокое доверие, Ваше величество, – фигурой Малефисента исполняла «покорность», взгляд «преданность», а неуловимый флер мимических мышц лица – «смышленую понятливость, требующую заботливого руководителя».
Король выслушал это стоя лицом к окну, и не видя свою подчиненную. Он подумал, глядя на плывущие в никуда облака думал: «Нужно избегать лишнего высокомерия и бороться с гордыней везде, где она может проявить себя», но произнес, естественно, соврешенно другие слова:
– Давайте, Вы наконец забудете все обиды и приступите без промедления к реальному делу.
Малефисента всегда остро чувствовала себя чужой на празднике жизни. Она бесшумно отступила назад и растворилась в огромном дворце. Никто и никогда не мог ответить каким образом она проникает и покидает Его величество. Начальник дворцовой стражи всегда нервно дергал усом, наблюдая, вернее не наблюдая загадочное для охраны явление. Если бы ему гарантировали позволили доверительно поговорить с ведьмой, он променял бы свое высокое положение на роль самого палача.