Перекресток

И р и н а
Д м и т р о ч е н к о в а
 
 


ЧАСТЬ I


 









































И р и н а
Д м и т р о ч е н к о в а
 
 

ЧАСТЬ I

 

Преп. Варсанофий Оптинский:

«Китайские и японские легенды о существовании драконов отнюдь не являются фантазиями или баснями, несмотря на то, что ученые европейские натуралисты, вкупе с нашими, отрицают существование этих чудищ. Так, в конце концов, можно все отрицать, просто из-за того, что это не вмещает наше понимание».

(Келейные записки. Цит. по кн.: Иеромонах Серафим (Роуз). Сотворение мира и первые ветхозаветные люди. Москва, Издательский дом «Русский паломник», 2004)

Глава I


Мария. Экспозиция

Платеж с карточки не проходил. А мелочь не удавалось нашарить - ну, никак,  ни в карманах, ни в сумке. Знакомо?
Женская сумка вообще - страшное дело: найти там нужное, особенно если срочно нужно это сделать, да еще прижав собаку коленкой к сиденью маршрутки - просто невозможно. Пришлось, как было не жаль - только разменяй,

сразу не будет – отдать водителю пятьсот рублей, и ждать сдачу. Хорошо еще, что пассажиров в салоне было немного, и все мирные. И водитель не орал…  Хотя на улице уже столько дней подряд время от времени падал противный снегодождь, мгновенно тающий и превращавший землю в грязную слякотную жижу, отчего Максик, ее старенький лохматый пёс, был похож не как обычно, на пушистую мягкую игрушку, а на чучело огородное, которому в общественном транспорте никак не место. Не объяснишь же никому, что он не грязный, а просто мокрый. Особенно лапы. Им либо обсыхать, либо мыть хозяйке их в тазике с теплой водичкой, потом насухо вытирать специальной тряпкой из бывшего хозяйкиного халата – процедуру чистюля Максимилиан любил, терпеливо ждал, пока хозяйка нальет воду из крана в ванной, и принесет к порогу.  Он, в принципе, и контролировал это действие – просто стоял, как наши у Сталинграда, и ни шагу ни назад ни вперед, до тех пор, пока лапы не будут в нормальном, чистом и комфортном состоянии. Очевидно, приучили бывшие хозяева. Не сам же пёс такой аккуратист, на порядок круче самой его нынешней хозяйки, любимой  Мани.
Но это на входе в прихожей дома, в автобусе тазиков нет. А ехать-то надо.
 В тот момент, когда Мария возвращала сдачу в сумку, автобус номером 26А, в котором они с собакой ехали на правый берег, резко подбросило на каком-то стыке Северного  моста. Она подняла глаза. Слева и прямо перед собой, были окна салона над сиденьями за передней двери и задние окна автобуса, и Маня просто отмечала, не особо рефлексируя, что же это такое приключается. Для Марии понимать, что происходит, в тот момент, когда что-то эдакое


происходит, невозможно. Реакция у нее быстрая и точная, как у Гагарина, а объяснение, осмысление – чуть позже.
    А сейчас вообще - в каком-то тупом ошеломлении Мария наблюдала, как Левый берег, от которого они уже порядочно отъехали, медленно и бесшумно тая в сером тумане, исчезал в задних окошках автобуса. Их родного девятиэтажного дома тоже, как и остальных многоэтажек Колдуновки, на всем участке, куда упал взгляд - от Северного моста и до самой Отрожки - не было и в помине. И самого моста тоже уже не было, и вообще никакого Воронежского водохранилища. Выражение лиц двоих, сидевших на самом заднем сидении и смотревших через салон вперед - за спину Марии - мужчин, тоже было непередаваемым: удивление, растерянность, и еще что-то, что было трудно понять. Автобус слегка дернулся и замер.
Справа, за двумя женщинами в возрасте, почти напротив Марии, которая, передав на билет, тут же села, оставаясь лицом к салону, сидел молодой мужчина в вязаной шапке и расстегнутой кожаной куртке с пакетом на коленях, тот самый, из-за которого Мария с собакой долго не могли зайти. Это он, вместе с двумя мужчинами армянского вида, которые ему помогали, очень долго затаскивал в  маршрутку здоровенный ковер. Ковер был свернут в трубочку, но был ну очень громоздкий и совсем никак не обходимый. Его переднюю часть сначала, слегка раскачав,  дружно занесли в переднюю дверь по ступенькам, потом приподняли и начали разворачивать над головами у сидевших пассажиров, отойдя с задней частью почти под нос автобуса, наконец, занесли на вытянутых руках, и, тяжело дыша, положили весь ковер в проход между сиденьями. Недалеко от остановки, вспомнила Мария, сервис по чистке ковров. Она сама тоже как-то у них

чистила настенный, мамин еще, ковер с шишкинскими мишками. Ковры мыли там же, где и машины. Молодой человек открыл рот, будто в беззвучном крике, и сдавленно прохрипел что-то такое, от чего юная светловолосая девушка, сидевшая на первом сиденье у передней двери, через проход от парня с ковром, тоже лицом к Марии, нахмурилась.
За окнами был лес. В автобусе, который в нем оказался, сидело, кроме Мани с её псом, не так уж много пассажиров. Автобус был заполнен лишь наполовину. Включая саму Марию, половина из них были женщины: три пожилых женщины (одна из них, с сиденья у передней двери была сказочно красива, другая, мягко говоря - очень наоборот, и еще одна, толстая бабуля совсем в возрасте), женщина с двумя детьми и две девушки, похоже, еще школьницы (девушка напротив и девочка поменьше, из тинэйджеров). И примерно столько же мужчин, на которых по привычке, возникшей еще в молодости, Мария в общественном транспорте старалась обращать поменьше внимания, избегая ненужных знакомств.
Девушка, светлые волосы которой взлетали от резких поворотов ее головы, сидела прямо напротив нее. Мария встречалась с ней глазами, когда  окидывала взглядом салон. Рядом с ней, на том же сидении у передней входной двери сидела похожая на нее женщина с правильными чертами лица, будто  сошедшая с картины великих художников, на голове у нее были поднятые наверх темные очки. Она не смотрела ни на кого, только вокруг – в окна, и внутрь себя,   она как будто молилась, или что-то анализировала,  вид у нее был сосредоточенный и отрешенный. С собой у нее была большая элегантная сумка и   объемный пакет из «Линии».


Пакеты были еще у двух-трех пассажиров, наверное, тоже севших вместе с Марией и собакой на последней остановке.
Женщина с детьми прижала обоих к себе.
Мария повернула голову назад, к водителю, который отчетливо прошептал матом (мат Маня очень не любила и автоматически перевела на человеческий язык): «Что за ерунда?!»
Впереди не было никакой дороги.
Сзади тоже.
Слева, справа  - дороги не было!
Моста не было, водохранилища – не было!
Вокруг маршрутки исчезли все строения и вообще следы человеческой деятельности. Её окружал какой-то хмурый, то ли мартовско-апрельский, то ли ноябрьско-декабрьский прозрачный лес - зимы в этом году, можно так сказать, и не было. Поскольку листьев на ветках не наблюдалось, понять, что за деревья, было затруднительно. Хотя - вот, березу-то любой и без листьев узнает, несколько из них  были неподалеку. Кроме того, сзади, с той стороны, откуда автобус как бы приехал, метрах в двадцати, ярко светились желтовато-коричневые  ветки плакучих ив. Но дороги там никакой тоже не было. Листья на земле, высохшие и побуревшие,  некоторые из которых напоминали дубовые, слежавшиеся под снегом, были, похоже, все же прошлогодними – кое-где  уже пробивали остренькие копья юных растений. Наверное, проклюнувшихся подснежников. Солнца не было, пасмурно. Один березовый ствол чуть ли не упирался в лобовое стекло. За березами виднелись кряжистые голые силуэты больших деревьев – наверное, это и есть те самые дубы, сбросившие на зиму листья.

В автобусе оказались - еще раз оглядела Маня (как хорошо было видно ей всех пассажиров с кондукторского места, куда она села в тот самый момент) – всего-навсего, ну, 
человек пятнадцать навскидку. Мария снова обежала салон глазами, запоминая. Справа от нее, на переднем сиденье за водителем - молодая женщина с маленьким ребенком и мальчиком постарше. Трое женщин в определенной степени в возрасте - в начале салона. Двое мужчин тоже солидного возраста, мужчина с бородой и мужчина в очках - в середине.  Двое помоложе, сидящие сзади. И молодежь - девушка со светлыми волосами, скинувшая капюшон, парень с ковром, лежавшим в проходе между сиденьями, юноша в форме курсанта и девочка-подросток. Эти все в разных местах.
Пожилая некрасивая женщина в малиновой куртке и брюках в мелкую клеточку, зауженных книзу, громко спросила грубым низким голосом: «Чего стоим, почему не едем?»
- Куда?! - ответил кто-то ей сзади.
Из середины салона раздался дрожащий голосок девочки в черном пуховике с черно-красным рюкзачком: «И вообще, где это мы, блин? Что вообще приключилось?»
Все продолжали безмолвно, не двигаясь -  в шоке, как автоматически отметила для себя Мария - сидеть на своих местах.
- Попали! – шумно выдохнул с конца салона смуглый мужчина лет около сорока. Он был в джинсах и зимней куртке, с брезентовым рюкзачком на шнуровке и похож он был, кроме того, на какого-то известного актера и на кота.
Максик стоял молча и помахивал хвостом, ему в переднюю дверь хорошо было видно природу, по которой прямо сейчас он мечтал погулять. Где погулять? Реально,

попали, а вот куда? «Да, товарищи, - вслух произнесла Мария, -  мы, похоже, в самом деле какие-то попаданцы. Может, кто чего и курил, но собака-то живет в реальности».
- Это как? – спросила та самая очень красивая женщина в светлом пальто, сидевшая рядом со светловолосой девушкой у передней двери - Объясните, пожалуйста, кто-нибудь, что это значит?      
Смуглый мужчина с рюкзачком ответил: «Я не спец в этом вопросе, но в последнее  время в фантастике очень много сюжетов про попаданцев. Это когда то в прошлое народ попадает, то на другую планету, то в параллельную реальность, то в какую-нибудь складку нашего мира».
- Что значит попаданцы? - возмутилась пенсионерка с противным голосом, - Я ни в какую фантастику не верю. Нужно срочно понять, что произошло на самом деле. Во-первых, определиться на местности.
Это она правильно сказала, первый рефлекс – ориентировочный. Только вот нам-то, подумала Мария, ориентироваться нужно, пока все целы, оставаясь на том месте, где мы находимся, и тихонько шепнула псу:
- Макс, сидеть!
Солидный мужчина со светлыми бородой и длинными волосами, завязанными сзади - похоже, как решила Мария, служитель культа, предложил обсудить ситуацию: «Ясно, что произошло что-то из ряда вон. Давайте договоримся, как будем действовать. Можно, конечно, куда вывезет, но это резко увеличит аварийность ситуации».  Он был похож на хипстера, но какой-то иной, посерьезнее, постарше и с какими-то другими глазами.
- Да ладно! – поддержал пенсионерку молодой шатен с самурайской прической-хвостиком и бритыми висками с

заднего сиденья, с решительным видом направляясь к двери – Откройте, я сейчас сгоняю, быстренько гляну, что тут к чему. Кто со мной?
- Я, я! – с готовностью откликнулся пухлощекий школьник, отодвигая стоящую рядом с ним их коляску.
- Сиди! – дернула его мать, - «Я, большая свинья».
Максик тоже снова оживился, попытался было потянуть Маню за собой к выходу. Остальные продолжали в шоке молча сидеть на своих местах.
Треугольники обеих симок у Марии на смартфоне были темными. Интернета не было и в помине. Она еще раз окинула беглым взглядом салон. На кого тут можно опереться. Мужчин, не считая подростка, который ехал с мамой, было тоже человек семь, вместе с водителем.
Сидевший до сей поры молча пожилой мужчина в очках резко скомандовал: «Отставить! Давайте, как правильно человек предлагает, без самодеятельности и геройства. Ладно, собачка рвется погулять, ей простительно. А нам думать положено».
Ситуация напомнила Марии своей нереальностью психологические тренинговые групповые упражнения из серии «Крушение воздушного шара», «Необитаемый остров» и подобные, которые она с незапамятных, еще доперестроечных, времен регулярно проводила с невротиками, в организационных коучингах и в обучающих тренингах для психологов. Поэтому она автоматически приняла реальность как привычно условную и в обычной тренерской роли - посильное активное участие в интенсификации групповой динамики для оптимизации сплоченности и стратификации группы - почти машинально предложила: «Давайте познакомимся для начала, чтобы

понять, что мы вообще можем делать». И тут же поняла, что она делает именно то, что сейчас как раз и нужно для всех.
 Давайте! – первым обрадовался каким-то знакомым осмысленным действиям юноша в военной форме, сидящий напротив задней входной двери. «А Вы военный?» -   обратился он к мужчине в очках, сказавшему «Отставить!»
- Нет, я бывший авиационный техник. Сейчас поэт и писатель. Но в армии служил в свое время.
- А как Вас зовут? - вступила в разговор женщина с детьми, ища поддержки.
- Николай, в Стихах. Ру – Николай Серов 7.
- Я тоже пишу! Стихи и песни, – снова обрадовался юноша в форме. Он выглядел как-то остро, резко – высокий, тонкий, какой-то весь летящий. Ему очень шла форма, - Меня зовут Аман, и я учусь на третьем курсе в Академии имени Жуковского.
Благодаря его непосредственности, присущими ему легкости и какому-то вызову, которыми он поддерживал диалоги, отодвигающие абсурдность ситуации, общая истерика, логически следующая этой самой ситуации, не разгорелась. Поэтому Мария постаралась развить тему.
- Я, вообще  - стесняюсь сказать - психолог. Кстати, тоже иногда почему-то пишу и песни и стихи.  Мария Павловна меня звать. Можно просто Мария.
Народ заулыбался, «просто Мария» - это хорошо.
- А я врач, но пишу только рецепты и истории болезни - тут же снова откликнулась женщина с детьми, - Я Ольга Владимировна, а это Даня и Сонечка.
- Отлично! - одобрительно отозвалась Мария – А кому сколько лет?


- Дане уже двенадцать, недавно исполнилось, а Сонечке год и три месяца.
- Мне тринадцать, уже есть. Меня зовут Аня. Я на тренировку ехала,  - заплакала девочка с рюкзаком.  - И не могу дозвониться ни маме, ни бабушке, никому! А папа вообще в командировке!
- Подожди плакать, - Аман пересел к Ане, к которой он сидел спиной, поближе, на ее сиденье. Она напомнила ему девочку из его класса или сестренку, которой у него никогда не было, - еще ничего неясно. Разберемся. 
- Да,  - Мария вытащила из сумки еще один телефон, бабушкинский, кнопочный Самсунг старой модели, – Нет! Не только смартфон не пашет, ни один номер не отвечает. Теле-2 говорит – поиск сети.  А у кого какие операторы?
Сотовая связь ни у кого не работала.
 - Так,  я -  Савелий, - смуглый  мужчина с заднего сиденья (Маня снова безуспешно попыталась вспомнить, на какого же он актера похож), не очень уверенно произнес, - я предполагаю, что мы реально попали. Если мобильники не ловят, значит, здесь или зона такая, или мы вообще не дома.
 - А где?- заинтересовался курсант.
Самурай возмущенно пожал плечами: «Бред какой!»
Максик, который понял, что, несмотря на то, что транспорт не двигается, гулять его не пустят, лег на пол и стал внимательно слушать.
 - Молодец, Макс, -  похвалила его хозяйка. Пёс вильнул хвостиком. Самурай приосанился: «Вот, не один я так думаю!» Мария смутилась: «Вы Макс? Извините, Вы, наверное, Максим, у него имя похожее, но он Максимиллиан. Как Волошин».


Максим кивнул и нахмурился. Кому понравится, что его зовут почти одним именем с какой-то там псиной.
- А сколько лет Вам, и кем Вы работаете?
Максим нехотя, но ответил: «Тридцать четыре, только что жену в роддом отвез, мне нужно срочно дочь из садика забрать. Я айтишник. Моя фамилия Осин».
Разговор стих. Ситуация была пугающей. То ли автобус просто сбился с маршрута, и его каким-то образом занесло в эту непонятную чащу – ни дорог, ни тропинок нигде не было видно – то ли вообще какой-то эксклюзив на грани реальности. Мария поняла, что люди во время паузы начнут задумываться, и думать начнут Бог знает о чем,  и решила продолжать общую беседу дальше, чтобы все-таки не успела разгореться паника и непредсказуемые последствия.
- Ну, давайте дальше знакомиться. Можно по порядку, кто как сидит, - как так оно и надо, продолжила  она беседу.
Миловидная девушка с переднего сидения у двери нерешительно спросила: «Как Вы думаете, когда мы обратно попадем? А, я Вика, учусь в математическом классе, мне пятнадцать, скоро шестнадцать. Очень люблю рисовать».
- Ну, тут возможны варианты. Все зависит от того, как это произошло, где мы сейчас и в чем смысл этого явления. Может, никогда, а может, прямо сейчас. Но, думаю, нам нужно быть готовыми к худшему, даже надеясь на лучшее, да? – ответил ей Савелий, глянув на боковое сиденье у двери.
- Я священник, мне пятьдесят семь лет, служу в Липецкой епархии, у меня пятеро детей. Дома. Внуков пока нет.  Полагаю, нам нужно обсудить наши перспективы и план действий. Меня зовут отец Андрей,  - подтвердил оттуда догадку Марии мужчина со светлой бородой.


Она тут же подумала, что неизвестно, где они вообще оказались. Может быть, в каком-нибудь далеком будущем-прошлом, а может быть вообще в ином где-то там. Этот батюшка сам напоминает то ли Серафима Саровского, то ли
Иоанна Кронштадтского. Но есть ли там христианство вообще. Мария удивилась, что она за каких-то неполных полчаса приняла ситуацию как вероятную. Судя по всему, и у других шок начал проходить, но пока неясно, началось ли осознание происходящего. В том числе и у нее самой.
Она взглянула в окно. Ничего не изменилось. Серый унылый промозглый осенне-весенний пейзаж. Тихо и пусто в мокром  голом лесу. Никого нет в обозримой окрестности. 
Но тут подал голос тот молодой человек с ковром: «Вы что, сдурели все? Тут хрен знает что произошло, а вы все сидите, как ни в чем ни бывало!» В его интонациях отчетливо слышен был надрыв. Мария поняла, что он на грани срыва и может спровоцировать  всех остальных.
  Отец Андрей, поймав обеспокоенный взгляд Марии, кивнул, и, как можно мягче, спросил: «Какие у Вас предложения? И как Вас зовут?»
- Я смотрю, скоро может ночь настать, а мы ничего не понимаем – что вокруг, и что может быть. Михаил меня зовут. И мне скоро двадцать три. А что?
Его поддержала толстая бабуля из середины автобуса с двумя сумками: «Сидим, лясы точим. А что вокруг, и кто – понятия не имеем!»
 - А как Вас зовут? – спросила Мария пенсионерку, тоже доброжелательно, - кстати, и Вам сколько лет?
- Я Алиса Александровна. Мне уже восемьдесят три. Я Дитя Войны, – важно ответила та. Оба слова были произнесены с большой буквы. И задорно улыбнулась.

- Это здорово! – поддержал симпатичную бабулю поэт Николай Серов, - Дети Войны – они те самые эксперты по выживанию в сложных условиях.
- Да уж, давайте выживать! – засмеялась Алиса Александровна. – Водитель, может быть, попробуем открыть двери? Кстати, а Вас как зовут? Меня можно баба Алиса.
Водитель, куривший в форточку, обернулся: «Так что решили? Открывать? Или подумаем, как оно может обернуться? Я Александр, мне 41 год, бывший десантник, служил в разных местах – в Сирии, например. Может, тоже сгожусь на что-нибудь».
- О! А у Вас какие соображения? – обрадовано поинтересовалась Мария. В группе понемногу начали проявляться люди, способные взять на себя ответственностью – Уж как раз Вы-то и можете что-то наиболее конструктивное предложить, раз мы в каком-то экстриме. Или хотя бы профессионально оценить,  правильно мы думаем, или как. Как  Вы считаете?
 - Согласен. Я внимательно слушал все, что говорили, - кивнул Александр. - Много верного. Да вот - у отца Андрея, например,  дельные предложения. Возможные перспективы и план действий.   
Отец Андрей тоже кивнул и, улыбнувшись всем, продолжил свою линию: «Александр, спасибо. Мне кажется, рекогносцировку на местности нужно все ж таки произвести, но с умом. Думаю, нам нужно разбиться на группы и выбрать направление и время. Кто как считает?».
- Давайте. Значит, сколько нас всего? Разбиваемся на тройки – в одиночку нельзя ходить по крайней мере, сейчас, ни в коем разе. Двойки – тоже мало. Допустить, чрезвычайная ситуация – кто-то, скажем, ногу сломал.

Одному обратно трудно дотащить, лучше вдвоем, - тут же стал определять тактику Николай. -  Так что целесообразнее в этих условиях, думаю, идти как минимум втроем.
Женщина с низким голосом негромко попросила: «Можно, я тогда не пойду никуда? Я инвалид, и мне вообще что-то не очень хорошо. Тахикардия началась. Я Анна».
Ольга тревожно предложила: «Давайте-ка, пульс посмотрю!» Подошла и села рядом вместе со своей девочкой на руках.
– Да, Вам лучше немного посидеть. Есть у Вас собой лекарства?
– Конечно! И водичка есть запить. И тонометр с собой.
Мария подытожила: «Думаю, на месте как вас обеих, так и Дитя Войны нужно оставить. Кто как думает? Вместе с хозяином. Александр, а как Вы считаете, Вам целесообразно  ходить в тройке по окрестностям или лучше координировать отсюда наши действия, для страховки?»
Водитель подтвердил: «Да, надежный резерв должен быть обязательно. Нужно договориться о сигнале. Я могу побибикать. А остальные?».
- А остальные могут просто покричать, если что, - вмешался Савелий.
Но на предложение Марии не согласилась сама Ольга: «Мы с Даней и с кем-то из мужчин можем пойти посканировать обстановку, как все. А Сонечка засыпает, они вон с бабушкой и с Анной в автобусе посидят, если они согласятся».
–  Я старая и толстая, от меня в разведке толку не очень-то, я уж лучше тут, - самокритично кивнула Алиса Александровна. Анна тоже согласилась.


Отец Андрей предложил оставить все вещи в машине, чтобы идти налегке и потом, когда первая вылазка завершится, составить опись всего, что имеется.
Та самая очень красивая женщина в светлом пальто с сиденья у передней двери, напротив Мани с Максиком, немного смущенно предложила: «Я Алена, и мне кажется, нам нужно составить группы, в которых были бы и мужчины и женщины. Мне пятьдесят пять лет, я на пенсии, но работаю. Я много чего умею делать, и головой и руками. И Вика, она моя племянница, кстати, тоже. И про остальных, думаю, важно узнать, кто что умеет». Маня, естественно, очень обрадовалась такому конструктивному подходу еще и с женской стороны и радостно закивала. Действительно, всегда лучше понимать, на кого можно рассчитывать, и в чем, а на кого – никак, в чем-то или ни в чем.
Решили сначала пройтись, по двадцать минут на туда-и-обратно каждой группе – в направлениях нос автобуса, хвост и право-лево, на разведку..

Первая прогулка

После того, как дружно решили прогуляться по ближайшим окрестностям, о чем уже давно мечтал Максик, недоумевающий, почему люди, и особенно любимая хозяйка Маня, которая всегда его, как и он ее, понимала правильно, никак не догадаются наконец-то открыть двери, начали действовать. Мария вытащила из сумки блокнот с ручкой и составила список присутствующих, чтобы была возможность запомнить друг друга и определиться в возможностях. «Давайте потеряем несколько минут, чтобы понять, кто из нас кто».
Для себя она решила попозже расширить этот список в табличку. Получилось семнадцать живых душ, считая собаку и маленького ребенка на руках у Ольги. (См. ниже список


Марии – тут отмечено кто как сидел в салоне автобуса в момент перехода).

      Лицом к салону:                Нос

2,3 Максик с Марией
4,5,6 Даня, Ольга с Сонечкой         
Первый ряд, от двери:
- 7,8 Вика, Алена
9,10 Алиса, Анна
Второй ряд: у двери пусто,
11 Михаил с ковром,
Третий: 12 Николай 
13 Анечка                Лев                Пр   
Спиной: 14 Аман
15 о. Андрей – место сбоку 
На заднем сидении:
16 Максим, 17 Савелий.
1  - водитель Александр               
- на своем месте.
Остальные – почти половина
мест в салоне были не заняты               
               
                Хвост
 

Пока она рисовала и отмечала, отец Андрей сказал, что еще и потому имеет смысл срочно осмотреться, что, может быть, все не так ужасно. Его дружно поддержали Максим - который ехал из роддома на маршрутке, потому что машина в ремонте, Анна (очень больная некрасивая женщина в возрасте, с грубым голосом), которой срочно нужно было на консультацию к врачам, и девочка Аня, которая опаздывала на тренировку. Они готовы были бежать в любую сторону и в
любой момент. Аман сказал, глянув на Анечку,  что бежать – всегда пожалуйста. Они в Академии каждый день бегают. Если такая задача будет поставлена.
Однако Савелий сказал, что торопиться в таких ситуациях лучше медленно. Он вообще, как заметила Мария, в сложных ситуациях имел склонность говорить штампами. Раньше это ее нервировало. Но тут общий смысл понять было можно, направление часто было верным. Скорее всего, решила Маня, штампы  и нужны для таких нестандартных ситуаций, когда думать долго - не всегда правильно. Как Устав или «Особые случаи в полете», которые они учили наизусть в аэроклубе в юности. Вообще, такого рода избитые, общепринятые выражения свойственны, как подумала она, определенному периоду в подростковом возрасте. Она сама припомнила несколько фраз, которые в компании сверстников были тогда в тренде и служили своеобразным пропуском в эту среду – «свой я, буржуинский».  Именно эти умения вписаться в мейнстрим, очевидно, являются каким-то из элементов формирования механизма социального интеллекта. И наиболее успешными в последствии являются те, кто умеет гибко ловить эти стандартные, принятые в данный момент пароли. Легче, кстати, осваивают это не самостоятельные, свободные,

склонные к творчеству подростки, а те, кто умеет в коллектив вписываться. И далеко не всегда отличники, - у них не на первом месте стоит задача вписаться, а скорее, наоборот – троечники, середнячки. И в период перестройки именно они и поднялись, поскольку сумели вовремя подстроиться, вовремя почувствовать то направление развития общества, в
котором можно быть успешным. Тогда такими паролями были слова «как бы», «эта страна». Это пресловутое «как бы» не было просто модным словом-паразитом – оно означало в подтексте, что нужно принять условную реальность. И что все не всерьез, а вроде игры – как бы. И «эта страна» - разъедала гражданскую идентичность человека, разобщала его и ту историю народа, которая его воспитывала. Такие психологические боты, незаметно внедренные в сознание простых обычных советских людей, работали, с одной стороны, на разрушение существующей системы общества и, с другой -  на всплытие вверх тех, в сознание кого эти боты, враждебные системе, были внедрены. Они обеспечивали их безусловную успешность в новой сконструированной очень грамотными политтехнологами реальности. 
Подобные стандартные выражения, которые являются своеобразными аккумуляторами социальной мудрости, обеспечивают на этапе присоединения ребенка к социуму, через коллектив сверстников. Очевидно, Савелий в силу каких-то причин его личной истории зафиксировался на этой стадии развития. Но в ситуации, в которой они оказались, его фразы-костыли были вполне к месту, еще раз подытожила свой очень быстрый мысленный анализ Маня.
Действительно, все согласились, что в данных условиях лучше было действовать планомерно и обдуманно.


Николай предложил разбиться на группы, лучше человека по три. В одиночку в незнакомой ситуации лучше вообще не ходить, тем паче по лесу, двоих мало – вдруг непредвиденная травма или еще что. Один  может не дотащить. Поэтому удобнее все-таки по три человека. Нас мало, укрупнять группы не стоит, сначала осмотримся. И
пройти для начала совсем чуть, минут пятнадцать-двадцать максимум  в одну сторону и столько же обратно.
- Ну что? Кто за этот план? Осмотреться, собраться вместе и решить, как дальше быть. Правильно? – поддержала Мария.
Случайные попутчики, ставшие уже небольшой группой товарищей по несчастью, приободрились – это же уже что-то, не сидеть в ужасе, а что-то делать. Все воодушевленно согласились, что вполне достаточно по двадцать минут на туда и столько же на обратно каждой группе – в направлениях, условно обозначенных, как и решили,  как Нос (автобуса), Хвост и Право-Лево, и передняя дверь, наконец, отворилась.
Максик пулей вылетел из автобуса, вместе с хозяйкой на поводке, и поднял лапу на ближайший березовый ствол.
Больше всего буквально всех поразило полное отсутствие мусора, которое бросилось в глаза, когда вышли из автобуса. Ни тебе банки из-под пива, ни тебе окурков, ни вездесущих полиэтиленовых пакетов.
- Субботник, что ли, провели? – недоуменно пророкотала Анна. Звук ее голоса был похож на хриплое карканье старой простуженной вороны.
Круглые глаза окружающих и общее молчание. И стало слышно, что тут очень тихо и поют птички. Точно, мы не дома. Такого давно уже просто не могло быть. Где?!

Первый обзорный поход так и занял примерно около получаса или чуть больше, как и планировали. Телефоны были без связи, но пока работали. Решено было сделать как минимум по три фото в каждом маршруте. Интересно, нет ли с собой у кого переносного аккумулятора? Пусть звонить им
никак, но в записных книжках у многих много информации, решила Мария.
В резерве, в локальном лагере  остались трое взрослых: инвалид Анна – Дитя Войны баба Алиса -  водитель Александр, и уютно спящая в своей коляске Сонечка, которую оставили в салоне и прикрыли дверь. Обошли автобус кругом, набрали немного валявшихся неподалеку сухих веток для костра, положили их под автобус – на случай, если пойдет дождь, чтоб был запас сухих дровишек. Тут ни дождя, ни снега в данное время не было, но было прохладно, градусов пять.  Разжигать ничего пока не стали. Ночью, скорее всего, будет холоднее. Но, кроме всего прочего, в целях безопасности лучше сначала попробовать и ночью обойтись без огня.  Тут дубовые листья, то есть, возможно, и кабаны имеются, кормящиеся желудями. И – пищевая цепочка – могут быть крупные хищники. И самый из них опасный, человек. Мало ли, в каком режиме он тут существует. Если вообще существует. Кстати, вопреки распространенному заблуждению, крупные хищники огня не боятся. Мария сказала, она точно знает это – когда они с мужем были в Саянах, ночью к их палатке, рядом с которой оставался костер неподалеку, кто-то подходил и дышал. Никаких тропинок в окружающей близи не наблюдалось.
Через пять минут, разбившись на тройки, пошли, ориентируясь в направлениях по автобусу.


Мария шла в группе Нос. Травки пока никакой нет. Только слежавшиеся старые листья. Но вот подснежники… Семейство спаржевые, как где-то слышала очень умная Анна, как она всем объявила, когда вышли из автобуса.  Съедобны они или как? Дитя Войны Алиса что-то никак не могла припомнить их в рационе голодного детства, в связи с чем
съедобность их осталась под сомнением. Вообще, они растут из луковок. Кто их знает, почему животные их не трогают – чуть позже, как потеплеет, все вокруг станет синим-синим,
как будто небо опрокинулось, отпечаталось на земле, подпрыгнуло и вернулось на место. Похоже, и тут скоро так
будет. Вон, проклёвываются. Может, тут и вправду небо уже подпрыгнуло, заранее? Так они и оказались тут… Мария помотало головой – глупости  какие. Чай, не стихотворение, а проза жизни вокруг, в которой они оказались. И что теперь будет?
Ее группа Нос  (Аман – Алена – и Мария с Максиком) шла по дну ложбины, от полянки к полянке, вышли к холму с тем самым источником, от которого начинается ручей. Максик усиленно нюхал природу и иногда деловито метил территорию. Тут он еще не бывал, поэтому он занялся ее освоением.
Мария заметила высокие мощные деревья серо-серебристыми стволами, похожие на те, которые росли на Динамо в те времена, когда они с братом гуляли по парку после смерти мамы. Маня про себя тогда называла их мэллорнами – могучие, высокие, и неизвестно ей, как на самом деле называются. Она обрадовалась, что они и здесь растут – очень похоже на Динамо.  Видели белок, птиц и оленя. То есть, похоже, что тут это не парк, а лес. С животными, которые живут в лесу. Сороки сопровождали их до самого источника, от которого как раз отошел олень, молча перелетая от дерева к дереву, а белки, наоборот, бегали впереди по своим делам – то по земле, то по деревьям. Белки были какие-то серо-коричневые, полинявшие, но кисточки на ушах и хвостики были ярко-рыжими.
Наверху на холме, из-под которого били ключи, стояли Михаил, Оля и Даня и махали руками. Потом они развернулись и поверху пошли обратно. Группа Нос сделала то же самое, только перед этим Максик подбежал к источнику, попробовал воду и помахал хозяйке хвостом –мол, водичка -  это хорошо. Там было целых четыре ключа неподалеку  друг от друга.  Обрадованная Мария, а вслед за нею и остальные люди последовали его примеру. Только Максик лакал прямо языком, а люди подставляли ладошки черпаком. Вода была холодная и очень вкусная. 
Группа Левых – Оля -  Даня - Михаил нашли ручей, перебрались на его другую сторону, благо неширокий (перепрыгнули), и по той стороне взошли на лесистый холм, увидели сверху группу Нос около какого-то родника и живого оленя, который подошел к этим ключам, бьющим из
холма под ними. Олень попил водички и ушел. На попе у него было белое пятно. Они не стали спускаться, помахали своим руками и пошли обратно тем же путем. На этой стороне росли еще и клёны, судя по остаткам старых листьев под ногами и, похоже, липы.
Группа Правых – Савелий – Анечка – Максим Осин шустро залезли на высокую  крутую  горку, откуда был неплохой обзор: впереди, по носу автобуса и по бокам лес. Холмы справа, слева и сзади. Наша маршрутка стоит в  долине между холмами, где течет ручей, позади нее, не очень далеко, перед наблюдателями – не такая, как наше Воронежское водохранилище, но достаточно широкая  река,
куда он впадает, за ней  заливной луг и снова лес до самого горизонта. Пели какие-то птички, но их было мало. Солнышка не было, день был облачный. Открывшаяся картина была похожа на черно-белую гравюру.
Группа Хвост (отец Андрей – Вика – Николай) прошли, преодолев пару холмов и оврагов, как через полосу препятствий, сквозь прибрежный кустарник и вышли к реке. Река была достаточно широкой, льда на ней не было. На другом берегу тоже был лес. В основном, как отметили разведчики, дубы да сосны.
Справа от них – устье ручья, вкусно лакающий прямо из речки какой-то зверь на водопое, не удалось разглядеть – кто,  из реки его вдруг схватили. И утащили под воду, очень быстро, но с громким шумом-плеском. Ни отец Андрей, ни Николай, ни Вика не успели разглядеть, кто. Ясно было только, что этот Кто-то очень большой. Разведчики замерли и поспешили побыстрее, но как можно осторожнее вернуться к автобусу.  Здесь, похоже, не так уж и мирно.
Все собрались у автобуса.
Итоги первой разведки: похоже по ландшафту на парк Динамо, в сторону которого автобус ехал с  Левого берега. А вокруг автобуса примерно вот так:

                Нос
         (Дубы, березы – пролесок в небольшой долине.
         Кустарники, высокие деревья, слева - источник)

Лево                Право
(Ручей, лес, холмы)                (Высокая горка с дубами)
               
                Хвост
 (Заросли, овражки, бурелом, верба, река)

Эту схему Мария – по привычке вести протоколы сессий с клиентами, тоже зарисовала. И пояснила.
Ну, стали обсуждать  - подробнее, получается так.
Влево – ручей, холм, поросший березами, липами и  кленами, судя по листьям (направление Юннатки и остановки «Стадион Динамо»), у нас дальше была остановка Пединститут и дальше к центру.
Вправо – возвышенность (в ту сторону, где должна быть Березовая Роща), с березами, кленами и дубами.
Хвост  – за парой оврагов, поросших березняком, ивами и орешником, река (там, сзади, где было пропавшие Воронежское водохранилище, Северный мост и должно было быть место, откуда мы сюда попали).
Нос  – высокие деревья с серебристыми стволами, заросли разных кустарников с остатками ягод типа терна и каких-то еще, напоминающих орешник и малину, несколько расположенных близко друг к другу родников (и дома в Центральном Парке там били ключи, а перед ними там был еще прудик).
Дальше по Носу должны бы быть, как  помнят несколько человек – у нас Пионерская Горка, условное плоскогорье Центрального района, улица Рылеева, где стоял дом, который построил еще его дед, как сказал Савелий. Завтра нужно бы проверить. Людей никаких вообще, и их
следов - тоже. Хотя и следов животных видеть те, кто ходил на разведку, не умеет. Что за животное было жертвой водяного хищника, не разглядели. И сфотать тоже не успели.
 – А что мы-то будем есть, и как сделать, чтобы не съели нас? – добавил Савелий.
После короткого обсуждения поняли, что время обеда. Или почти ужина. Маня боялась, что начнет смеркаться, так
хмуро было на улице. В пасмурную погоду вообще не понятно - утро, день или уже вечереет.
- Так. Нам с Максиком на репетицию в ДК Машиностроителей нужно было к трем, мы сели на Двадцать Шестой примерно в два. Значит, сейчас уже больше четырех
– если время такое же, как  у нас, - подумала Мария  вслух. Да, точно - ее мобильники, оба, показывали уже двадцать минут пятого. Небо закрывали плотные серые облака. Зимой
бы уже темнело, но первого апреля темнеет позже. - Первое апреля! Вот ведь кто-то пошутил, - глупо улыбнулась она и поняла, что она сама сейчас заплачет.
- Значит, до темноты осталось недолго, - отметил отец Андрей. И добавил задумчиво, что стоит, видимо, поторапливаться, чтобы приготовить поесть.
- Да-да, и думаю, сегодня стоит ночевать в автобусе и никуда от него не отходить, - поддержал батюшку Александр и рассказал про приготовленные дрова. Однако оказалось  все не так уж просто, народ подобрался очень уж разный.
Для начала Алена сделала общее предложение провести ревизию, у кого что есть съестное и сложить все в общий котел. И тут же начались новые разборки и дискуссии. Как веско сказал Николай: «Наступившая эпоха дикого капитализма уже успела запустить бациллу индивидуализма в души. Вообще, это вопрос принципиальный – как будем жить - каждый за себя или поддерживая друг друга». Наконец, вроде решили, что лучше держаться друг друга, несмотря на то, что нынешнее время, клеймящее совок, призывало к иному.  Поскольку стало понятно, что они-то, по крайней мере, в ближайшее время этой томительной неизвестности дома навряд ли окажутся. Начался, как привычно обозначила для себя начавшийся  базар Мария,


новый организационный гештальт.   Зрелище увлекательное, Мария профессионально жалела, что у нее с собой нет видеокамеры. Хотя сделала пару кадров смартфоном. Процесс очень важный, который много дает для анализа. То, кто как себя в этом проявляет – это достаточно значимые характеристики поведения. Как голограмма: в маленьком действии заключено все то что, кто как себя ведет, при этом проявляется то направление, в котором он себя, скорее всего, и будет вести  в дальнейшем. Она пожалела еще, что не может, как на приеме, хотя бы чуть-чуть заносить на бумагу происходящее. Кроме того, ей самой сделалось стыдно и тревожно от того, что у них с Максиком нет с собой продуктов. Вообще никаких.
Она подумала о том, что, а ведь было у нее  намерение зайти в Магнит, где магазин «Калита» по пути к остановке. Там можно было купить, чтобы успеть, а то неизвестно, как после репетиции они будут возвращаться – продукты домой. Но вот не зашли и не купили. Спешили. Маня задумалась о том, что наш каждый шаг, в общем, выбор - своеобразный Перекресток. Даже не важно, осознаем мы это или действуем привычным способом, автоматически. Как в сказке, где лежит камень, обозначающий последствия выбора. Направо пойдешь, налево, прямо… 
Вот на этом конкретном примере того, что сейчас с ней произошло, очень понятно, что ведь и впрямь, каждый наш шаг – Перекресток. Мы все время выбираем вероятное развитие своей судьбы, своего будущего. Если бы они с Максиком взяли в магазине то, что собирались – печенку, дешевые окорочка для лапши, макароны, хлеб,  сосиски и хрустяшки «Кити-Кэт», у нее было бы совсем другое самочувствие. Другое восприятие собственного и Максиного
статуса в этом маленьком коллективе. С другой стороны, если бы они зашли в «Магнит», то не попали бы в эту самую маршрутку. Но, хотя одни  какие-то шаги в большей степени судьбоносны, а другие – в меньшей. И неизвестно, какой шаг будет вот тем самым, который кардинально меняет все. Не обязательно, что при этом мы должны объективироваться, осознанно выбрать. Может быть, и простые привычные, автоматические действия ведут нас вдруг на какой-нибудь Перекресток…   а там уже нужно решать.
Интересно, случайно или все же не совсем именно эти люди попали именно в этот автобус 26А, или не совсем? И почему именно они, как это связано с общим Перекрестком и вообще, с самим принципом Перекрестков. Маня вся ушла в размышления на эту увлекательную тему. В это время под руководством Анны – голос у нее был низкий, командный -  начали все же определяться с продуктами, с аптечкой, с НЗ и планами по общему распределению всего этого добра.
Зато у Мани в сумке собой был маленький перочинный ножичек, еще один ножик с обломанным кончиком – точить карандаши,  косметичка, тетрадка, блокнот, четыре ручки, два мобильника. Распечатка стихотворения  Юнны Мориц, которое она недавно нашла на ее странице в соцсетях и очень обрадовалась: «Люблю я Маньку, эх она каналья!» тому, что этот стих – про песню с такими словами.  Особенно про Маньку было очень приятно. Что её любят и что она каналья. И того и другого в реальности у нее лично было маловато, мягко говоря. Она осталась одна, и во многом, как она догадывалась, именно потому, что не каналья, а наоборот. Как подсказывало ей текущее обучение в программе по процессуальной терапии, именно это каналенье могло стать направлением развития, ресурсом. Поэтому Маня   последнее

время с практическим личным интересом копила наблюдения про то, как ведут себя те люди, кого можно было бы назвать
канальей. Ключи от двух квартир, зеленая книжка «Теория семейных систем Мюррея Боуэна» и еще одна, по любимым  техникам психотерапии, «Психотехника парадокса». Лекарства для собаки: как сказала ветеринар «Вирусняк подхватил», и дико дорогая  таблетка Бравекто для него же –
от клещей, которые, как объявили, уже появились. Что за вирус? И вообще, как сказала та же любимая собачья врачиха, этот вольерный кащель у нас с девяносто пятого года. Хотя кто  знает, как бактериологическое оружие запускается. Какой-то был птичий грипп, свиной… Ох.  Маленькая крошка  ливерной колбасы, чтоб пёс съел  таблетки, бутылочка воды. Они ехали на репетицию «Кантри» для «Танцующего города» и теперь опаздывали... Максик там вместе с ней пройдет по сцене. Поэтому в пакете были две сценические юбки (одна на другую), блузка, два парика, очки,  «ковбойские» ботинки.  И никакой  еды…
У других-то (особенно у тех, кто успел перед тем, как войти в это злосчастное средство передвижения, побывать либо в том самом «Магните», либо в «Линии», которая находится как раз на остановке перед мостом) хоть что-нибудь да было. Не у всех, и не столько, как бы хотелось,  конечно.
Анна скомандовала составить опись, и народ снова стал шумно дискутировать – что считать личным, а что общим. 
Поэтому отец Андрей призвал всех к порядку и снова предложил озвучить, у кого вообще что съедобного есть с собой. А там решать.

У него самого из еды были хлеб, сок, две банки лечо, сухарики и мыло. По причине  Великого Поста ничего более существенного. Как он пошутил: «Никак не ожидал, что мы вдруг отправимся в путешествие. Путешествующим же, как известно, и в Пост можно больше всякого кушать».
Александр засмеялся: «Казакам всегда можно. Мы по жизни в пути».
А вот у красавицы Алены с Викой было много чего. Пара больших замороженных рыб горбуш, картошка, морковь, лук, гречка, пакет замороженных куриных окорочков  – всё классное, но все, к сожалению, сырое.
У бабушки Алисы в двух пакетах из «Линии» в сумке на колесиках было – ого-го! Главное - хлеб был, Хоперский. Социальный!  И соль.  Картонный пакет вина, кусок мяса свинины, майонез, свекла, морковь, картошка,  чай, яйца, зеленый лук, вермишель спагетти. Целых два лотка замороженной мойвы. Стиральный порошок. И дико дорогая капуста! Мария вспомнила, что когда  вчера она сама была  в «Линии» и купила продукты себе, собаке и кошкам, она внезапно обратила внимание на то, что старается выбрать самые дешевые продукты. Самое дешевое подсолнечное масло. Самые дешевые макароны. Самый дешевый хлеб. Стало обидно до слез. Она вспомнила, как  перестройщики вешали лапшу на уши доверчивому населению: «Ведь ты этого достойна!». Ей вдруг пришло в голову, что большинство – такие же, как она сама: «И что – я этого достойна?!»
У Амана нашлись конфеты, пряники и имбирь. И еще пакетики со специями. Гвоздика, ваниль, кардамон. Он ехал на поэтическую тусовку, народу там бывает много, и пряников поэтому тоже было много. Тем более, его там ждали Вася с Сергеем, которые пряники просто обожали…

Они собирались делать глинтвейн и читать стихи при свечах... Он вез с собой гитару! Тут Николай переглянулся с
Маней. Они оба поняли друг друга – вот куда им очень надо! Правда, теперь непонятно – как.
Михаил запасся пивом и чипсами. Как сказал Даня: «Как маленький», что удивило Марию – нынешние подростки, конечно, пиво пробовали все без исключения – это сейчас как матом разговаривать - лет с десяти. Но при маме?! Мама из, вроде, приличного социального слоя – врач. Но он, как стало понятно, имел в виду просто чипсы, на которые сразу стал облизываться, что твой кот. Пива было две больших двухлитровых бутыли.
У Ольги с собой были бутылочка с детским питанием и три яблока. Памперсы, да одеялко запасное в коляске. Она не думала, что надолго – ехала к подруге, с которой вместе рожали, погулять с детьми по парку Динамо. Непогода не очень смущала, хотя они с Даней и Сонечкой уже думали, сейчас  - на остановке выйти и оглядеться, а не вернуться ли им домой, в «Электронику». Подруга сейчас уже ждала их.
У Савелия – кофе по акции из «Линии» и сигареты. Банка лечо, маленькая палка дешевой колбасы из «Пятерочки» и полбуханки нарезанного хлеба. Кроме того, в его рюкзачке нашлись очень важные предметы – ехал на шабашку. Нож строительный, два ключа – инструменты. Отвертка универсальная с набором насадок, гвозди.
У Александра - прочная веревка, топорик, лопатка, ведро и котелок (на дачу в выходные) лежат в инструментальном ящике, запаска, три банки говяжьей тушенки и два бутерброда под сиденьем в сумке, две пустые банки по пять литров.


Ну, а у остальных больше ни у кого ничего. Вика ехала в ГЧ – зачем туда с собой брать еду? Максим привез жену в роддом и торопился обратно. Николай вообще ездил помочь
знакомым кое-что сделать и возвращался домой. С бутылкой коньяка! Коньяк, как и Алисино вино, и Мишино пиво, сразу же решили спрятать в НЗ, в ящичек к Александру.
У Анны горстка леденцов, бутылка минеральной воды «Росинка» без газа. Все таблетки, документы. Блокнотик, ручка и детектив. И больше ничего.
Ни-че-го. Ни у кого.  В смысле никакой еды! Так-то было кое-что.
Викушка везла  с собой мольберт и отличные краски. Николай – молоток и сборник стихов, сонеты Шекспира. У Максима был планшет и вещи жены – не стал оставлять в больнице, потому что теплеет, и зимнее при выписке вряд ли пригодится. У Дани с собой в рюкзачке тоже обнаружилась, как вдруг выяснилось неожиданно для Оли, книжка – «Таинственный остров» Жюль Верна. У мальчика, вспомнившего захватывающие приключения любимых героев, загорелись глаза: «Мы тоже как будто попали на таинственный остров!»
Все эти вещи тоже записали, как и Манины книги и парики, Максиков запасной поводок и Аманову гитару. Чтобы был учет, и чтобы можно было планировать, соображать, что к чему. Начали обсуждать, что кушать.
Например, Савелий предложил сварить картошку. Но женщины и Михаил тут же дружно запротестовали – картошка, мол, может подождать, лучше сначала реализовать то, что может быстро испортиться. Кроме того, картошку, если застрянем, можно посадить. Чтобы она размножилась. Остальные согласились – логично.

Хорошо, что у Александра с собой было ведро, в котором как раз на всю команду можно сварить что-то. Решили, что пока светло, нужно сходить к источнику, набрать дров, сделать что-то для самообороны, придумать какое-нибудь оружие и подготовить спальные места.
За водой, решили, сходят Анечка и Михаил. Он возьмет ведро и одну пятилитровую бутыль, а Анечка другую. Аман, Вика и Даня отправились делать заготовки для оружия. Если в палку вбить острый гвоздь – это уже кое-
что. Может быть, вспомнив детство, можно будет и луки сделать. Но пока хоть палки с гвоздем.
Савелий предложил молодежи выбрать как минимум три больших жерди – заготовки для копий, так как в реке водяного хищника видели, то на суше тоже может водиться какое-то крупное животное.
Народ постарше занялись собиранием хвороста и подготовкой к ночевке. В автобусе сиденья можно в принципе отвинтить, они не приварены намертво. Решили позже снять несколько, постелить что-нибудь на пол, что найдется и спать вповалку, так теплее. Александр, Савелий и Николай начали пробовать  откручивать гайки доступным инструментом.
Мария, Алена, Анна, Алиса и Ольга по ходу сбора дров обсуждали меню: посветлу - часа полтора на борщ со свининой. Борщ  - очень хорошая, почти домашняя и сытная еда для психики всех организмов, как про себя поддержала Маня, дело очень полезное в такой нестандартной ситуации.   
Отец Андрей с Александром умело разожги костер.
Вдруг со стороны, куда пошли Анечка с рыжим Михаилом, раздался девчоночий визг. Все, попытались бросив все, побежать в ту сторону. Александр махнул

Николаю – пошли! Всем остальным – оставаться на местах. Почти сразу они вернулись вместе с водоносами. Плачущая
девочка сказала, что Михаил пытался к ней пристать, схватил ее за грудь. Тут же к парнюге подскочил Савелий и, широко
размахнувшись, ударил по лицу так, что тот отлетел на пару метров. Женщины закричали, чтобы он прекратил сейчас же. Николай подхватил Мишку за шкирку и тоже размахнулся. Отец Андрей поймал его за руку: «Остановись».
Михаил - видно, не понял еще, куда и в какую компанию он попал, попытался было матом разъяснить, что девочка обманывает. Его дружно остановили и объяснили, что у него есть выбор – вести себя по-человечески, извиниться перед ребенком или катиться на все четыре стороны. Молодой человек призадумался. По крайней мере, замолчал и на его лице отражались попытки связать концы с
концами. Подумав совсем немного, он потребовал свое пиво и сказал, что сам будет отсюда выбираться, а всякие уроды ему не указ. Тут Савелий, которому, может быть, стало жалко Мишку, а, может пива, предложил ему отойти в сторонку, поговорить. Маня подошла к ним. Она сказала, что пиво останется там, где лежит, и, если Михаил намерен идти, куда глаза глядят, то ему придется это делать с пустыми руками. Она показала на окружающих рукой и добавила: «Ты же не хочешь разбираться сразу со всеми: хоть ты и молодой, и борзый, но, если мы навалимся всеми, от тебя мокрое место останется». Она напомнила, что есть еще вариант по-хорошему.  И кроме прочего, после того, как он выпьет пиво, все равно идти одному куда глядят не очень умно – ведь у него ничего с собой нет, и куда тут одному идти - непонятно. После того, что с ними произошло, как  он понял, может и опять что угодно приключиться.

Мишка сел на корточки и стал молча смотреть на всех. Нижняя губа у него была разбита, и все лицо было красным. Алиса и Анна дружно вздохнули, глядя на него.
 Анна жалобно сказала: «Аман, дай конфетку!»
- А они уже не мои, - ответил юноша, - они уже в общем котле.
- Давайте потерпим, - улыбнулась Алена, - пусть сладкое, как и алкоголь, будут у нас в НЗ. Кстати, нужно подумать, откуда можно ещё сладкое здесь взять.
- Из  клена, - тут же откликнулся Александр, - сейчас как раз соки пошли.  Никак не мог выбраться за город, а сейчас как раз соки идут. И кленовый, и еще березовый. Только пока некуда набирать. Нужно будет подумать, как эту проблему решить. Придумаем! Завтра вспомним детство и включим все свои таланты, - только, - нахмурился он, - сначала я проведу мастер-класс, как не портить природу и не быть веганским вурдалаком. Как экологично подходить к тому, чтобы сок брать у кленов и березок. А то развелось этих собирателей! Паразиты! – Тут он замолчал. Вспомнил, что они находятся не там, где «развелось», и задумался. – Будем прежде всего соблюдать технику безопасности.
Его охотно поддержал Савелий, который сказал, что безопасность – действительно, прежде всего, первая задача.
- И клещи, в Интернете пишут, появились, - мрачно добавила Мария, - нужно всем обязательно осматриваться. И нам, и собаке.
Михаил тут же сорвал куртку и рубашку и начал лихорадочно оглядывать себя. Снял яркие желтые носки и свои белые кроссовки. Правый носок был протерт на больщом пальце. Ему показалось, что по нему уже кто-то


ползает. Но ничего не нашел: «Нервное» - смущенно прокомментировал он, отряхаясь.
Александр сказал, что в автобус никого с паразитами не пустит. Засмеялись. Решили, что перед тем, когда будут заходить, будут помогать осматриваться друг другу. Ольга, как врач, естественно, вызвалась возглавить санитарный кордон у женщин. Александр взял эту функцию на себя среди мужчин.
Максик, хоть и мужского пола, привык полагаться в этом вопросе на хозяйку. Она сказала, что ему легче всех – просто собака сейчас съест большую вкусную таблетку и будет в безпасности.
Максик немедленно энергично замахал хвостом. Ему всегда очень нравилось слово «вкусное».
Савелий глянул на полураздетого парня, который собирался уже одеваться обратно: «А скажи, дружище,
почему у тебя на плече паук делает вниз головой?  Ты что, из отрицал?»
- Да нет, просто по глупости наколол.
-  Ну и слава Богу.
Слышавшие этот диалог Мария и Александр переглянулись. Им было известно, что это слово из уголовного репертуара.

Адаптация. Вечер в маршрутке.

      Часть сидений решили оставить, спальней сделали середину салона, остальные сиденья вынесли из автобуса на улицу, чтобы освободить место в помещении и сделать на улице еще одно место своим. Что-то типа столовой, кают-компании – чтобы можно было собраться недалеко от кухни-

костра. В салоне решили оставить пятнадцать сидений – как раз половину сидячих мест, это количество как раз было равно числу пассажиров, не считая собаки. Кресло водителя, естественно, тоже осталось в кабине.
Поскольку общественных туалетов поблизости не наблюдалось, а потребность была вполне жизненной, то "девочки – направо, мальчики – налево" все ж таки (несмотря на смущение, связанное с темой) решено было, конечно, это обустроить.
Этим  вопросом распорядилась Анна-старшая, взяв в помощники мужчин, которые с сиденьями уже разобрались, и Анечку и Викой. Михаил, стараясь показать себя с хорошей стороны, вытерев сопли и кровь с разбитой губы, вместе с Аманом проявил инициативу сам, выточил несколько колышков метра по полтора, чтобы облагородить эти пресловутые  места общего пользования загородкой.  Вкопали и очень мастерски загородили прутьями – девочки оплели ивовой лозой воткнутые со стороны автобуса колья у ям, четко обозначив их как М и Ж, нарисовав буквы на бумаге, взятой у Марии. Они  сделали очень миленькие плетеные будочки высотой в рост человека, накрыв стены щитком-шалашиком вроде крышки этой большой корзины и сверху – от непогоды. На выкопанные внутри не очень глубокие, но все же ямы, Савелий  настелил толстыми ветками настил, чтобы можно было не осыпать землю вокруг. Это было похоже на игры в детстве - шалаши, штабы и как-то хорошо отвлекало от тяжелых мыслей, когда дружно занимались общим делом все вместе. И хотя мысли все равно, конечно, прибегали, эти хозяйственные хлопоты очень помогали не впасть в отчаяние.


Ложек не было ни у кого, даже у водителя, поэтому вопрос о посуде встал сразу, когда начали готовить борщ в железном ведре. Какое счастье, что Александр собирался на эти выходные на дачу к теще (там, как обычно, свет обещали дать в первых числах апреля) и начал собирать инвентарь! Мешать-то можно было палкой-мешалкой. А в чём и чем есть – этот практический вопрос встал остро... Несмотря на сетования Николая, позавидовавшего Робинзону Крузо - и оказался он не в средней полосе, а в теплых краях, и  кучу добра ему принесло  море, и его робинзоново протестантское воспитание способствовало  выживанию - он знал, что "у Бога нет других рук, кроме его собственных", наша голь оказалась на выдумки тоже хитра.
Оперативно сделали, вспомнив детство, кульки из бересты – валявшаяся неподалеку старая береза, которую мужчины притащили в качестве заготовки для костра, поделилась своей корой.
- Дай коры нам, о, береза!» - громко, с выражением проговорила Мария. - Помните «Гайявату»? Я в детстве играла с братом в индейцев, мы там даже лодку пытались
тоже сделать. Вообще, братик у меня был изобретательный. Он потом с другом метро начал копать в центре столицы
Забайкалья, городе Чите - в клумбе на площади Ленина. Милиция не дала этому грандиозному проекту воплотиться.
И еще они планер начали делать на крыше пятиэтажки - брат впечатлился тем, что у меня в аэроклубе увидел. Если бы он
тут был, о, он бы много  ценных идей подсказал. Ну почему дурацких? 
Анна хмыкнула.
Маня осеклась и стала разглядывать Анну на предмет анализа явной принадлежности той к канальям.

Короче, стало понятно, что все присутствующие  - современные горожане, даже те, у кого был какой-то детский, военный или туристический опыт. То есть, вопрос выживания дефицитарно проявлялся во всех мелочах. Поэтому тревога, которая временно отступила, пока  народ  в хорошем темпе занимался насущными делами, снова начала всех охватывать. Даже Максик не понимал, почему он не идет домой, где в комнате Марии  его ждала будка, которую он изобрел из ее письменного стола, на котором стояла оргтехника, с чем Маня не спорила. Понравилось ее собаке – и она рада. 
Начинало темнеть, и стал, кроме того, накрапывать дождь. Вытащенные из автобуса сиденья затащили временно обратно, и пошли обустраиваться на ночь.
- Пошли, Максюша, - позвала хозяйка, - в автобус. Там сегодня будет у тебя «место». И у меня, и у  всех нас…
Зашли, расселись примерно так, как ехали перед попаданием сюда, на те же самые места, на сиденья, которые остались пока прикрученными.
Александр тоже присоединился в остальной публике, закрыв двери. Свет решили не зажигать, сэкономить топливо.
Было прохладно, поэтому на некоторое время включили печку.
Александр включил музыку, у него с собой были даже колонки. Ведь у тещи на даче, подстригая кустарник и копая грядки, ему нравилось, что никто не мешал слушать любимые группы. Он поставил свою любимую песню Цоя, которую, как оказалось, почти все знали и начали подпевать:
«Группа крови на рукаве…» -  от Марии до Дани. Строчку "Не остаться в этой траве" пели вообще все вместе, даже Алиса - не очень стройно, но с чувством. Потом зазвучало

про «Звезду по имени Солнце». Почему-то эта музыка удивительно подошла по настроению.
Но тут вдруг Сонечка начала поднимать ручки  и лепетать: «Па-па. Па-па!». Ольга сказала: «Наверное, с работы пришел. Он как раз в это время  обычно возвращается».
Максик гавкнул.
Тут девочка засмеялась, протянула ручки вперед, и... растаяла...
Все вскочили. Ольга, как ужасно встревоженная мать, попыталась было кинуться к двери. Ее дружно поймали оказавшиеся рядом Алена с Николаем. Похватав за руки, усадили, начали успокаивать, гладя по спине и плечам и наперебой говоря:   "Оль, куда ты?", "Ольга, ведь дверь не открывалась в момент, когда ребенок исчез у всех на глазах". Не только Ольгу, самих себя и всех. Ольга опустила голову и заплакала. И вдруг начала говорить: «Я тут, Сонечка! Алеша, мы с Даней куда-то попали…» и тоже протягивать руки в центр салона. Потом осеклась, и недоуменно проговорила: «Она дома. У него на руках. Я чувствую!»
- Значит, и мы можем вернуться, - возбужденно проговорил Осин, – Но как?
- Неизвестно. Механика возвращения нам неведома, так же, как и механика попадания - ответил ему   Николай. – А чего все повскакивали? Садимся, в ногах ведь правды нет.
 Все потихоньку расселись обратно по своим местам. Появилась надежда,  что эта неожиданная странная история может закончиться так же невероятно, как и началась.
- Алеша – это, наверное, муж? Ольга, а почему Вы думаете, что Сонечка у папы? – спросила Мария.


- Я явственно увидела его очень близко, как будто Сонечкиными глазами. Я почувствовала как он пахнет, и как будто почувствовала его удивление, - растерянно прошептала
Ольга. – И я поняла, что с ней все будет нормально, что она в безопасности, дома. А меня он не увидел и не услышал, – она заплакала. 
  Даня отошел от девочек, где у них в конце салона образовалась кают-компания, и  подошел к матери.
- Даня, Сонечка у папы! – обняла она мальчика.
- Я понял. Не плачь. Мы тут справимся, – рассудительно, как будто он взрослый, а мать маленькая,  сказал он, присаживаясь около нее.
- Коляска осталась. Как они там без нее? – опять заплакала Ольга.
- Мам, ну она уже большая. И у нас же там летняя коляска есть. Разберутся. А ее одеялом мы можем укрываться.
Он присел рядом с матерью, поменявшись местами с Маней.
- Надеюсь, до утра  никаких неожиданностей больше не произойдет, - устало сказала Алиса Александровна. Она от
переживаний начала зевать и тереть глаза рукой. Зевота - заразная  вещь, очень скоро начали зевать и другие. Конечно, пора было бы уже и поспать, стресс валил с ног.
- А утром проснемся все в своих кроватях, - мечтательно произнесла Мария, - завтра Первое апреля кончится.
Осин попробовал сконцентрироваться и мысленно напрягся, представляя, как оказывается дома. Ничего не получилось. Интересно, как это получилось у ребенка?


- Давайте попробуем тоже поустанавливать контакты со своими, - предложил он.
Мария вспомнила, что иногда перед тем, как звонит телефон, она о ком-то думала, и тут оказывалось, что тут же
звонит именно этот человек. Может быть, какие-то зачатки телепатии у всех есть?
Все затихли, пытаясь настроиться на волшебное перемещение. Минут десять все молчали. Ни у кого ничего не получалось. Смартфоны тоже показывали отсутствие всякой связи.
Сумерки сгущались. В салоне становилось все темнее. За окном уже ничего не было видно. Из-за пасмурной погоды небо было затянуто облаками, ни луны, ни звезд. Поэтому тьма начала обступать со всех сторон. Как-то было очень не по себе.
После затянувшейся общей паузы Александр предложил составить расписание ночных дежурств – чтобы пока остальные спят, два-три человека караулили. Решили, что, действительно, так будет спокойнее.
Конечно, автобусные двери - хлипкая защита, если что серьезное, но все же психологически легче попытаться заснуть, зная, что какой-то контроль и преграда остаются.
Савелий сказал, что приготовленные палки с гвоздями дежурные должны держать под рукой и будить всех в случае
чего.  Рассвет дома в начале апреля – а, похоже, здесь было то же самое – где-то около пяти-шести утра. Значит, тройки будут дежурить часа по два, начиная с девяти вечера.  Повыясняли немного, кто сова и кто жаворонок – кому легче
не спать в какое время. Немного поспорили на тему, есть ли вообще совы и жаворонки, или это придумали от распущенности и безалаберности. Алиса Александровна и

Анна сказали, что обычно просыпаются рано – часов около пяти. Им и предложили взять это время вахты. Из мужчин с ними вызвался дежурить Михаил, которого, как он помнил, этим женщинам стало жалко, как он решил.  Самое тяжелое время – с часу до трех и особенно с трех до пяти, решено было поделить между остальными крепкими мужчинами и взрослыми дамами. Молодежи решено было отдать вечер и начало ночи.
Вообще, всем было очень не по себе.

Слоеный пирог реальности

Волнение, вызванное исчезновением малышки, понемногу улеглось. Но возбуждение, не дающее спокойно уснуть, было вполне адекватно ситуации. Все это было для каждого потрясением.
- Главный вопрос, который всех волнует, - вполголоса начала беседу в темноте  Вика, - как нам вернуться домой.
- Сейчас мы его точно не решим, - зевая, пробасила Анна. Она была настоящим примером здравого смысла и устойчивой психики для тех, кто никак не мог успокоиться. Маня поняла, что эта женщина ее просто восхищает.
- Сейчас  мы здесь, и имеет смысл обсудить, что нам делать здесь и сейчас, это наиважнейший вопрос, -  вступил в беседу Савелий, - потому что назад домой смогут вернуться в
принципе, те, кто выживет. И вопрос о том, как выбраться, тесно связан с тем, как выжить.
- Эти вопросы, конечно, связаны между собой. Кроме того, нам как можно быстрее нужно понять, как мы сюда 


попали, и что это такое, то есть, где мы вообще. Тогда будет яснее, как выжить, и как выбраться,  - сказала Мария.  - У кого какие соображения на этот счет?
- Согласен, - первым поддержал, к  удивлению Марии, тему отец Андрей. – Как бы не было абсурдно наше положение, но его необходимо осмыслить.
- А как Вы, батюшка, думаете, что такое случилось и где мы? - вступила в беседу Алёна, - для меня, как для человека верующего, Ваше мнение очень важно.
- Не знаю, - честно отозвался отец Андрей, - но, уверен, все происходит по воле Господа. И, что бы не происходило,
полагаю, с Божьей помощью можно понять и преодолеть. Может быть, это искушение,  наказание за наши грехи, может быть, испытание, посланное нам Богом. Уверен, все на свете промыслительно, и угадать, что есть что, очень сложно. Мы вообще очень многого не ведаем. Но я верю в чудеса и знамения, посылаемые нам Господом для духовного роста и преображения.
- А Вы сами видели какие-то чудеса?
- Видел, конечно. Но вера не из чудес произрастает.
- А какие, батюшка, чудеса Вы видели?- поддержал Алену Аман.
- Ну, если не из личного, то Вы, может быть, и сами знаете. Например, много видео в Интернете про зимнее, именно зимнее, а не под Пасху, как все привыкли,  цветение вербы в православные праздники – под Введение, в Крещение, в Сретенье.
В первый зимний праздник, в канун  Введения Во Храм Пресвятой Богородицы, в ночь с 3 на 4 декабря, около полуночи, на несколько минут, невзирая на любой, даже самый лютый мороз, распускаются все вербы.

Я сам еще подростком первый раз под Введение видел это чудо, и, как все, очень был поражен. И до сих пор с замиранием сердца ожидаю – расцветет или не расцветет. 
 - Расцветает? Правда? И как это происходит? – заинтересованно спросил Даня. – И кто это может увидеть? Каким образом?
- Да каждый. Нужно просто подойти к любой вербе вечером 3 декабря, минут за пятнадцать-двадцать до полуночи. В это время года почки наших деревьев, и вербы тоже, обычно покрыты тонким слоем льда. И вот за 10 - 20 минут до полуночи, они, стремительно набухая и раскрываясь, сбрасывают с себя лёд, издавая хорошо слышимые в ночи щелчки. Чем сильнее мороз, тем громче щелчки. В народе говорят - "верба трещит", - слышали, наверное? – спросил батюшка.
- И что? – зачарованно спросил мальчик. Он затаил дыхание.
- Верба начинает распускаться. На некоторых ветках могут даже появиться листочки. А после полуночи (иногда уже через несколько минут) почки начинают закрываться обратно и уменьшаться, и вскоре уже ничего не будет напоминать об этом чуде, кроме ростков, сбросивших с себя "одёжку". Если распущенную ветку сорвать, она таковой и останется. Наутро в храмах можно видеть множество этих веток - их приносят прихожане. Если такую ветку принести домой и поставить в воду, то она будет продолжать распускаться и далее, но уже в своём обычном темпе, - верба распускается примерно две недели.
- О, правда? И как Вы про это узнали? – продолжал расспрашивать Даня. Все остальные замолчали и  тоже с  интересом слушали отца Андрея.

-  Ну, если тебе интересно – примерно в твоем возрасте. Я в детстве ходил в церковь со своей старенькой тёткой, папиной сестрой, ей одной трудно было, и я ее часто сопровождал. И вот однажды накануне  праздника Введения  наш тамошний батюшка собрал всех, кто задержался после службы, и сказал, что надо бы собрать несколько мужчин для ночного похода в лес. Я, грешный, несмотря на то, что предложение было обращено явно не ко мне, не выдержал - полюбопытствовал: зачем? Батюшка улыбнулся и спокойно ответил: "За цветами". Все присутствующие переглянулись: "Как в детской сказке про двенадцать месяцев?". Но отец
Олег также невозмутимо пояснил: "Сегодня ночью верба должна распуститься".…Кто-то из мужчин предложил, не откладывая до ночи, сейчас же сбегать на окраину соседнего
леса. На разведку. Прошло не больше десяти-пятнадцати минут и возвратившиеся "разведчики" рассказали, что стоит верба как верба, никаких признаков набухания почек не заметно. Передали это сообщение батюшке, но он, с той же невозмутимостью в голосе, уверенно произнес: "Ночью распустится". Мы с тетушкой тоже остались в храме. Да ее и упрашивать почти не пришлось. Ночью никто не спал. Женщины, рассуждая между собой, гадали: "Распустится, не распустится?" Только тогда, когда за порогом храма зазвучали первые шаги тех, кто должен был вот-вот возвратиться из леса, все, наверное в ожидании чуда, замерли… Отворилась дверь и первый вошедший
"посланник", словно потеряв дар речи, начал широко разводить руками, выговаривая лишь одно слово, как на заигранной пластинке: "Там…там…там"… Но уже в следующее мгновение шедшие за ним потеснили его вперед, и один за другим в храм внесли огромные охапки

распустившейся вербы… С того памятного события прошло уже много лет, но как Фома неверующий, я каждый год в преддверии праздника "Введения во храм Пресвятой Богородицы" вновь и вновь волнуюсь как в ту памятную
декабрьскую ночь: "Распустится - не распустится"… Распускается… Слава Богу!
- Вот здорово! – прошептал Даня. – А как это получается?
- Каким образом раскрывается? Видишь, вот он факт, а как он происходит? Это таинственная сторона, и она сокровенно, тайно  совершается. Божие смирение таково, что
Господь скрывает Свою премудрость и очень часто совершает так, чтобы люди не знали. Потому что это люди стараются всем показать, а Господь - наоборот, Он Свою премудрость скрывает от многих.
Все немного помолчали. Как-то тревога немного улеглась, но все равно оставалась рядом. Но все сидели на оставшихся сиденьях, спать, несмотря на то, что уже стемнело, было рано. Поэтому, чтобы не впадать в отчаяние, разговоры, которые эмоционально сближали пассажиров автобуса,  поддерживались очень охотно всеми. Кроме того, это была некая попытка принять ситуацию и как-то ее осмыслить, немного снять напряжение.
А в этом году подснежники под Новый год в Олимпике цвели, - вспомнил Даня.
Да, я тоже видела в Интернете,  - откликнулась Алена.
- Да, - сказал Александр. – Как говорится, на свете есть многое, что нашей философии не снилось, и мы очень многого не знаем и даже не догадываемся. Вот у меня друг есть, сослуживец, Игорь – тоже казак. Он сейчас в Венесуэле. Недалеко от него там есть такое место, Юкатан. В тех местах

до прихода белых – в Венесуэле, Гватемале, Мексике жил такой народ майя.
- Это которые Конец Света в 2012 году предсказали? - вмешался было Максим.
- Да не предсказывали они такого, - отмахнулся Александр. - Просто один из сохранившихся календарей оканчивался этим годом. Ну вот. От культуры местных народов, что, кроме древних руин, по сути, ничего и не осталось. Но, к счастью, даже среди конкистадоров находились люди, стараниями которых некоторые произведения искусства майя были спасены. Одна из немногих книг, о которых мы имеем хотя бы слабое представление, «Пополь-Вух» – «Книга народа». Ее тоже
уничтожили, но сохранился перевод на латынь, который раскрывает некоторые  представления древнего народа о мироздании. Оказывается, эти загадочные майя верили в «реальность со многими слоями». В частности, согласно верованиям майя, попасть умершему человеку в загробный мир было не так-то просто. Душе покойного следовало спуститься по отвесным ступеням в подземное царство. Там ее ожидали серьезные испытания, преодолев которые, она выходила к пересечению четырех рек – кровяной, белой, желтой и черной. Последняя вела в загробный мир. Помогал душе в этих странствиях особый пес-поводырь.
- О, и  нас с собой есть пёс! – воскликнула Вика.
- Что за глупости, - недовольно проворчала Мария. – Максюшка – реальный пёс, хоть и старенький. Но нам все равно в  загробный мир рановато еще, лучше посмотреть на мир, понять, как и что, да еще бы хорошо домой вернуться. Если кто еще такую чушь сказанет, мы с псом за это этого типа будем по всем мирам пинками гонять.

- Я по образованию недоучившийся немного психолог и историк, был у нас в педе такой факультет, когда психологов в Воронеже только начинали готовить. И мой уже взрослый сын недавно увлекся возвращением к историческим представлениям о мироустройстве. Так вот, у славян, как и у иранцев, свой такой поводырь есть, чего уж там ходить за три моря. Симуран – крылатый волк, мифическое существо. Священный крылатый волк Симуран является воплощением Верховного Огнебога Древней Руси Симаргла. Это, по Рыбакову, хранитель леса, луга, посевов, корней деревьев. Он возносит  к небесам людские молитвы.
Он переправляет через Звездный Мост души простых людей. Ночью он стоит на страже с огненным мечом, - на одном дыхании проговорил Савелий
 - Да, - поддержал его Аман, -  Похоже на Симурга. Исполинская вещая птица древнеиранских мифов, тюркских народов Средней Азии и башкир, царь птиц, Симург изображался фантастическим крылатым существом с головой и лапами пса, покрытым рыбьей чешуей, что показывало его власть на земле, в воздухе и в воде.
- Похоже на дракона, - задумчиво проговорил отец Андрей.
- Его яркое оперение затмевало блеск перьев фазана и павлина. Симурга наделяли способностью исцелять, иногда он выступал орудием судьбы и ему приписывали бессмертие. Он был свидетелем троекратной гибели мира и знал все обо всех временах, прошлых и грядущих, - продолжил Аман, -  так что с псами все более менее срастается.
- Вот бы встретиться с ним и спросить, как нам вернуться домой, - вздохнула Анечка.


- Хватит сказки рассказывать, спать уже пора, - рыкнула своим низким голосом вроде бы себе под нос на весь автобус старшая Анна, заставив  всех вздрогнуть, - вон вокруг темень какая!
Действительно, плотные облака так облепили небо над верхушками деревьев, что ни звезд, ни и луны не было. Такой темноты в городе вообще не бывает. Все притихли, ощущая еще острее необычность ситуации, в которой они оказались. И страшно стало – сгинут они тут или все ж таки смогут как-то вернуться домой.
- А чтобы все вернулись, - озвучил общие опасения Савелий, - необходимо самым серьезным образом думать о выживании. Это предполагает прежде всего безопасность, ну и относительный комфорт.
- Что, мы тут будем, на этом месте сидеть, - вспыхнул Максим? – это за каким же это лешим нам тут комфорт? Нужно немедленно найти дорогу обратно! У меня жена рожает!
Все опять немного помолчали.
- Создадим зону комфорта, чтобы  было из чего выходить, - негромко пошутил Аман. - А то как по-другому выбираться?
 - Это все замечательно, но давайте позаботимся, чтобы было кому выйти из этой зоны комфорта, и кому вернуться к своей дочке, - снова поднял свою тему Савелий, по-своему поддерживая шутку Амана. - Меня беспокоит, что за крокодил обосновался в нашей речке.
Мария фыркнула и захихикала. На нее с удивлением стали посматривать сидящие рядом Анечка и Вика.
- И чего смешного? – с обидой спросил Савелий.
- Да нет, я не про Вас. Просто вспомнилось. Извините.

- Расскажите и нам, - попросила Анечка, - может, и мы тоже немного повеселимся.
- Ладно. Вспомнила столетнюю песенку – популярную песенку начала двадцатого века, которая, кстати, может быть, и появилась после этого случая. Помните: «Па-а-а-а улице ходила большая крокодила…»? Дело в том, что на берегу реки Воронеж последние годы жизни провел знаменитый клоун Анатолий Дуров.
- А,  я знаю! Мы с классом недавно были в его Доме-Музее, - гордо вспомнила Вика.
- Так вот, известная история, описанная в его воспоминаниях в «Петербургских Ведомостях», я на каком-
то форуме читала, - продолжила Мария, - была как раз про крокодила. Сейчас попробую воспроизвести тот текст.  Дуров жил в Воронеже в собственном доме – в том самом, где сейчас Дом-Музей.  Он там даже хозяйство завел, сад-огород, птица и был он всем доволен, одно огорчало. Дом был расположен у самой реки, и воронежцы, когда ходили купаться, почти всегда раздевались на берегу как раз  у самого его дома. Куда только он не жаловался на «милых воронежцев», которые дефилировали под его окнами в таком виде, как их мать родила – и в городскую управу, и в полицию, но никаких мер для того, чтобы оградить нашего  заслуженного земляка, не принималось.  Тогда сам знаменитый клоун  - респект креативному кластеру! –  реализовал вот такую вот свою идею. Позвал в гости сторожа речной полиции и под большим секретом поделился своей «бедой». Рассказал, что у него «крокодил перескочил через забор и прямо в речку». Попросил его никому не говорить об этом и пообещал десять рублей, если сторож увидит крокодила и сообщит Дурову – он ведь больших денег стоит.

На заднем сиденье,  куда в темноте переместились подростки, раздался громкий дружный смех.  Они, видно, уже представили себе эту картину. Вика спросила: «И чем дело кончилось?»
- Через несколько дней, там было написано, рассказал Дуров, к нему явился сам главный  полицийместер. Стал осторожно спрашивать, как он поживает, какие новости. Дуров отвечал, что все нормально. Как, спрашивает, животные - все  живы, отвечает великий клоун. Тут он подошел к главному вопросу: «А крокодил у Вас не сбежал?» Дуров расхохотался.  «Помилуйте, — сказал взволнованно полицеймейстер, — у нас вся полиция поднята на ноги. В городе паника. Жители перестали купаться. Ваш крокодил приводит всех в ужас. А одного из купавшихся он даже за ногу схватил».
- Раздался веселый хохот со всех концов автобуса. Оказалось, что еще вообще никто не спит и спать не собирается. Мария снова продолжила, - Дурову удалось, хоть и с трудом,  убедить полициймейстера, что у него вообще никогда не было никакого крокодила. Полициймейстер успокоился. Но публика больше не купалась в реке. Вот такая история.
 - Кто его знает, а вдруг он материализовался, - сказал Максим Осин задумчиво.
– Весь город ведь поверил, - поддержала Алена.
- Да, - согласился отец Андрей. – Мы недооцениваем силу мысли, силу слова, силу представлений. Особенно коллективных. Я в этом  уверен. Мысль материальна.
- А что за песенка про крокодилу, - спросила любознательная девочка Вика.
- А вы что, не знаете? – искренне изумилась Мария.

- Не знаем. Нет. Нет! – посыпались ответы ее спутников с разных мест темного «Пазика». – А спойте!
Мария с удовольствием запела, сказав, – последнюю строчку припева в каждом куплете можно подпевать:
По улице ходила
Большая крокодила,
Она, она
Зеленая была!
Ну, давайте вместе, - предложила она:
 - Она, она
Зеленая была! - дружно и очень охотно подхватили Аман, Анечка и за ними все остальные в темноте.
В зубах она держала, - продолжила Маня, на которую нашел кураж, -
Кусочек одеяла,
Она, она
Голодная была!
 - Она, она
Голодная была! – рявкнул хор нечаянных попутчиков.
Аман звякнул гитарой, Мария запела последний кусочек из тех, что она помнила:
Увидела гориллу
И цап ее за рыла
Она, она
Веселая была!
Дружным коллективом подхватили:
Она, она
Веселая была!
- Вот и все, - сказала Мария. Что то там было про китайца. Которого она цапнула за – простите… Но я припев не помню.

- Ууу! – разочарованные голоса. Всем очень понравилось.
- Давайте сначала, под музыку, - сказал Аман и ударил по струнам.
Спели вместе целых два раза. Дурачиться тоже оказалось здорово.
- Ну что, спелись! - подытожила Анна, которая увлеченно пела вместе со всеми, и ее грубый голос в песенке стал вполне мелодичным. Низким и сильным.
- Аман, а можно мне на чуть-чуть дать гитару? Покажи мне аккорды, а? – попросила Мария.
- Только осторожно! – Аман, как и все, кто играет на гитаре, относился к инструменту с благоговейным трепетом.
- Аман! Я что, не понимаю, - обиженно ответила она, принимая из его рук гитару, - я тоже знаю, что безопасность твоей гитары для тебя важнее, чем твоя собственная! Ну, давай, про крокодилу, с какого аккорда она начинается?
- Да в ля-миноре, конечно! – Аман тряхнул головой.
- А, поняла!  - Маня тронула струны и замерла от удовольствия. Гитара была прекрасно настроена, и у нее был очень мягкие, очень звучные струны. – Можно, я немного поиграю для себя? Я, конечно, плохо играю, но я постараюсь тихонечко, чтобы никому не мешать!
Она отсела от остальных в свой угол. Пес пошел за ней и сел около ног. Он очень любил, когда Мария брала гитару. Это означало, что они сейчас какое-то время посидят рядом. А то она обычно - то работать уходила, то на кухню, и оставляла собаку одного, самого по себе. Ему не хватало совместного времяпровождения. Сегодня он был счастлив – с любимой Марией опять вместе поехали куда-то. 


Мария побрякала тихонечко сама себе, вспомнила пару старых песен. Одна из них ей показалась вполне  актуальной – американская песня времен Великой Отечественной. Наши ее перевели и тоже пели. В Маниной компании в свое время она была тоже популярна именно в Манином исполнении. Она тихонько напела начало песни и с удивлением обнаружила, что народ притих и ее слушает. Александр даже подпел: «Мы летим, ковыляя во мгле, плоскостями по грешной земле, а-а-а,  бак пробит, люк горит, жив лишь я и Чарли Смит, но мистер Боинг по-прежнему летит!» Она удивилась – эту песню никто из ее знакомых не знал. А если знали, то  мелодия была чуть иная. Маня выучила слова еще когда занималась в аэроклубе, ее инструктор Васильев был старым летчиком, участвовавшим в войне. А откуда Александру ее знать? 
- У нас, когда я служил, один летёха ее пел под гитару, а он ее от отца знал, - не дожидаясь вопроса, сказал казак, как только Мария замолчала.
- Мария, а еще что-то можно? – попросила Анечка.
- Ох, да мне сначала потренироваться нужно, я вообще много лет не играла. Даже свои песни и то на публику лет семь не пою – как-то на митинге против никеля в Урюпинске попробовала спеть свеженаписанную, так меня потом в сети затроллили  -  типа, с таким уровнем аккомпонимента выходить перед тремя тысячами просто позор.
- А мне понравилось, - удивилась девочка.
- Спасибо, Анечка, ты меня лечишь, - заулыбалась Мария, - глядишь, опять распоюсь!
- Давайте, я что-нибудь сам спою,  - бережно принял свой инструмент курсант.


Присутствующие с интересом настроились на дальнейшее исполнение песен под гитару.
- А еще  можно стихи почитать. Хотите? – Аман тронул струны.
- Хотим! И песни тоже. Особенно если твои собственные, - сказала Аня.
Аман смутился, в темноте было не видно, но, возможно, он даже покраснел. Мария с энтузиазмом поддержала Анечку. Ей очень нравились  талантливые поэты, а раз у молодого человека не только стихи, а еще и бардовские способности, то, наверное, его творчество вышло уже на какой-то уровень, когда люди с удовольствием слушают. Конечно, и песни бывают разные. Мария вспомнила, как утомительны бывают некоторые исполнители на День Поэзии.  Вроде бы все есть – и слова, и музыка, а вот не цепляет, не запоминается, никакого открытия.
Тут Николай спросил: «А хотите стих? Я вот тут только что написал, про собаку, про которую Александр нам рассказал, у этих майя. Вообще, про собак».
- Конечно! – немедленно отозвался Аман.
- О! – довольно сказал Николай. И с выражением начал читать, - Заведи себе собаку. Как умрёшь - не трепыхайся, а сиди и дожидайся - пёс к тебе сюда придёт - радостно оближет руки и лицо твоё оближет - а потом всё ниже-ниже за собою поведёт - к разветвленью рек подземных к расслоенью мирозданья - есть у мёртвого желанья - снова в тело - снова в жизнь. Проведёт тебя собака сквозь мытарства
через страхи - поводырь она хороший - крепче поводок держи!
- Это Вы написали? Прямо сейчас? – изумилась Анечка.

- Ну да, - скромно кивнул Николай Серов 7 –  Я же сказал.
- Как здорово! – отозвалась Мария. – Жалко, что отсюда на Стихи. Ру не выйти… А что, если попробовать?
- Я пробовал, - грустно сказал поэт. – Я и домой звонить пробовал...
Да уж. Ненадолго отвлеклись.
Тут Михаил сказал с вызовом: «И про что этот Ваша поэзия? Дурь какая-то! Ничего больше, непонятно про что он».
- Это про то, что когда сдохнешь, позови Максика,  кроме него тебе никто не поможет вернуться домой! – своим почти мужским голосом грубо и авторитетно ответила ему Анна.
- Не факт, что захочет, - прокомментировала Мария, - то там днем говорил о том, что «если еда кончится, собаку сварим?» Он же, хоть и собака, но не дурак, он  все понимает и вспомнит, кто как к нему относился, – она поспешила тут же добавить, -  Но он не съедобный, он старый и жесткий и
псиной воняет. И вообще, опять же не факт, «кто матери истории более ценен?»
Старшие чему-то дружно засмеялись.   Максик погавкал - как будто и вправду что-то понимает, в который раз отметила Маня.
Аман немного поиграл на гитаре без слов, потом со вздохом отложил инструмент: «Уже поздно». 
Савелий кашлянул: «Возвращаемся к теме безопасности».
Александр поддержал его и напомнил, что решили ночью из автобуса сегодня никому не выходить. Дежурящим тройкам обдумать свои предложения по завтрашнему дню и

вообще по стратегии, а утром перед завтраком устроить общую планерку.
- Как вам эти предложения?
Все дружно согласились.
Спать сидя было не очень удобно, но на полу пока не до конца обустроили, хотя Александр уже снял старый ковер,
который лежал у него на месте за передними сидениями и раскатали Мишкин ковер. Ольга предложила Сонечкино одеяло. Поэтому по желанию, кто устанет, мог, захотев, поваляться  на этом лежбище. Пока его пытался осваивать только Максик, ложась на этот коврик с краюшку, у ног Марии. Он уже давно высох и опять был похож на красивую большую мягкую игрушку. Место на ковре в середине салона было на границе между определившимися мужской и женской половинами. Когда ехали, почти все передние места были заняты женщинами, а задние – наоборот. Получилось,  как в деревенском клубе на танцах. И поначалу на ковер стали перебираться тройки ночных вахт, когда подходило время их дежурства, вставая со своих мест. Сидя на полу, окрестности не просматривались, но в кромешной тьме и смотреть не было на что. Были только какие-то шорохи и не очень мелодичное пение ночных птиц, так, отдельные какие-то вскрики. А под ковром  между колесами еще не до конца остыла печка. Потому к утру на ковер потихоньку переползли почти все.
Перед засыпанием Александр тоже перебрался к мужчинам, и на водительском месте устроилась Мария, прихватив собаку – чтобы пёс не мешал окружающим. Максику было удобнее в этом закутке, как в более укромном



месте. Здесь теперь была его будка, решил он. Рядом с продуктами, которые заперли в ящичке и которые нужно охранять.
Ночью происшествий, слава Богу,  не было. Как стоял себе «Пазик»  меж берез на весенней лужайке вечером, так и стоял себе утром. Никуда больше не перемещался.
Зато проснувшиеся утром баба Алиса со старшей Анной и задремавшим было Мишкой, к концу своей вахты, как рассвело, испытали новое потрясение: у мальчика Дани, спавшего, положив голову на плечо матери, и скинувшего во сне вязаную шапочку с головы, волосы оказались синими.
- Не кричи! – громко прошептала Алиса Александровна, - дергая Михаила  за руку,  - глянь, что с малым.
Мишка затрясся и начал креститься.   
Данька от направленного на него внимания проснулся: «Вы чего?»
- Ты кто? – просипел белый от ужаса Михаил.
- Даня, - недоуменно ответил мальчик, мы же вчера все друг другу представлялись. Забыл?
- А почему ты такой?
- Какой? – удивился подросток.
Михаил дрожащей рукой показал на его голову. Дитя Войны Алиса с басовитой Анной молча выглядывали из-за его плеча, раскрыв рты.
- Да это у них  мода такая  - открыла глаза Ольга, -  меня на прошлой неделе к директору школы вызывали.
 - Не имеют права! – сказала проснувшаяся уже Анечка, которая привыкла вставать рано. – Мы с мамой договорились, что я тоже перед летом покрашусь в хорошем салоне, чтоб волосы не испортить, в сиреневый цвет!

- Вот видишь, - обиженно сказал Ольге Данька, - есть же нормальные матери! А ты мне только оттеночной тушью намазать разрешила...  Но у меня с собой она есть, и когда снова голову мыть, я опять намажу!
От облегченного смеха  перепуганных дежурных начали просыпаться все остальные. Было уже совсем светло.
Утренние птичьи трели создавали впечатление мирного, очень праздничного отдыха. Но просыпающийся день нес в себе очень много забот, о которых было необходимо поговорить всем вместе.

А поутру они проснулись

Абсурд ситуации – просыпаешься утром в каком-то автобусе,  в котором вместе с тобой присутствует ребенок с синими волосами – произвел, как ни странно, эффект шокотерапии. С утра Марии трудно было это объяснить себе, как она привыкла, но это было так. Почему-то это как-то всех настроило на деловой лад.
Намеченной планеркой руководил Александр. 
Решили распределить функции, исходя  из опыта и способностей, определить режим дня, составить меню из имеющихся продуктов, рассчитать, на какое время хватит еды, составить график дневальных  и наметить сегодняшние разведывательные экспедиции.
Общим голосованием решили Александра, ввиду того, что обстановка была «приближенной к боевой», сделать на сегодня командиром, а Марию – комиссаром, исходя из возможностей и задач группы. Батюшку попросили осуществлять духовную поддержку. Формой взаимодействия

приняли, после объяснений Марии, глубокую демократию. Она говорила, правда, про глубинную. Но не в названии суть.
Перво-наперво, решили, по вполне рациональному предложению Алисы Александровны, самой старшей из всех, всем вместе, закрыв автобус и оставив дневальных готовить завтрак, остальным дружно сходить к источнику, чтобы умыться и принести воды к обеду. Пятилитровая баклажка еще оставалась с вечера, её решили освободить, наполнив ведро для того, чтобы сварить кофе.
Ведро было поставлено на огонь перед уходом, и дневальным оставалось только следить за тем, чтобы вода в ведре закипела, и высыпать в него полпакета кофе, выданного Аленой – ее определили на роль завхоза. В лагере остались она сама, Николай и  Вика. Вика достала мольберт и краски. 
Остальные со смехом, уговорив Даню надеть шапочку – вдруг, не дай Бог, кто посторонний встретится – взяв с собой палки с гвоздями, отправились к родникам. Максик, собака компанейская, радовался общей прогулке. Было пасмурно и прохладно, но дождя не было.
День, в общем,  прошел без видимых происществий и потрясений. В хозяйственных хлопотах. Был обед и ужин, было обсуждение обустройства и конкретные действия.
Воду брали в родниках, а то мало ли кто там в реке, как все решили.
Здесь на природе у Мани проснулась память о том, как в походах, которыми она руководила когда-то, нужно было заранее составлять меню и графики дежурств. Не только у Марии. Многие об этом переживали. Беспокоились.


Ограниченность ресурсов и средств, особенно после произведенного Аленой их учета, стала для всех очевидной.
- Бабалиса, скоро твоя экспертная позиция будет для нас законом № 1. Тут в смысле еды, кроме той малости, что некоторые случайно прихватили с собой, прям щаром покати, - сказал Николай, обращаясь к Дитю Войны. Той – видно было - понравилось такое сокращение, Баб Алиса – Баба Лиса, Бабалиса - коротко, звучно, озорно и как-то по-свойски. Она весело, по-девчоночьи, заулыбалась и кивнула.
- Что ж, согласен. Хоть я в «Последних героев» не записывался, придется нам тут поиграть, похоже, в выживальщиков, - со вздохом поддержал Николая Савелий.
-  Какая там игра, Савелий, когда кушать нечего, - не согласился тот, - это у них там кино, с жиру. А нам реально выживать придется.
- Да, Коля, есть тут, в середине весны, действительно, просто нечего. Хозяйства-то у нас нет. Нонче и птичкам и зверушкам тяжко,  - сменив улыбку на грустный вздох, подтвердила баба Алиса, - и у них Великий Пост. Ни травки, ни мошек.
 Все призадумались. Поучается, мало того, что попали в эти выживальщики все – голимые горожане. Но и крестьяне тут ничего бы не могли поделать, если объективно период такой. Голодный. И холодный. И мокрый, к тому же. Хорошо, что у них тут свой домик из средства передвижения и небольшой запас пропитания.  А что тут можно есть, когда все кончится? Ведь  грибы-ягоды не скоро вырастут еще.
- А как наши предки выживали, интересно? Всякие там древние люди, неандартальцы? – спросил, ни к кому не обращаясь, Даня.


- Неандартальцы и вымерли, - грустно пошутил Максим, - не стоит на них равняться. Нужно подумать, чем питались те, кто выжил.
- Я помню, в учебнике было написано, что они выковыривали личинки насекомых из упавших деревьев, - неуверенно предложила Анечка.
- Фу-у! – было ей дружным ответом.
- А что? Если  совсем нечего будет кушать, то и личинкам будем рады, - басовито и рассудительно неожиданно прогудела, заставив окружающих вздрогнуть, Анна. – Еще у них были палки-копалки. Это я тоже помню. Корешки разные выкапывали. Но это тоже нужно знать, какие. А вот что еще?
- А вы знаете, что в наших краях водится полноценный заменитель кальмара? Это, кстати, из ресурса выживальщиков, я на каком-то сайте читал, - попробовал заинтриговать приунывших друзей по попаданию Савелий, - по всем параметрам похоже. Кто знает, что это?
- В речку, - нахмурился самурай Макс Осин, - по любому соваться никак, если не хочешь, чтобы тебя какая-нибудь тварь сожрала, типа той Крокодилы. Да и холодно еще совсем.   
- Да оно и не надо! – продолжил интригу Савелий, по- цыгански скаля белые зубы. Всем стало уже немного интересно, и он почувствовал себя на коне. Но ни одна попытка угадать даже не высказывалась. Все озадаченно молчали. В голову вообще никому ничего не приходило.
- Да ладно, Савушка, открой нам по-свойски эту великую тайну, - очаровательно заулыбалась Алена, ей тоже понравилось шутить с окружающими, прогоняя тревогу и неуверенность.

- Так и быть, только ногами не бейте, - захохотал Савелий и демонстративно отошел на два шага, - а то у меня и так куча травм.
- Да ладно, - не выдержал уже и Александр и засмеялся, - раскалывайся.
Савелий молчал и только загадочно улыбался, для драматическую паузу почти как профессиональный актер.
Стало еще интереснее, что же это такое, что может за кальмаров сойти. Еда же! Все это время народ занимался обустройством лагеря. Мужчины приносили охапки кольев и
ивовой лозы, так как решили дополнить  пейзаж периметром, включающим сам автобус и места Эм и Жо.
Максим предложил еще и автобус дополнительно облицевать ветками с боков и с крыши, больно уж чужеродным он тут был. С тех высоких точек, на которые забирались разведчики – как на первом обходе окрестностей в направлениях Нос-Хвост-Право-Лево (кстати, группы так и зафиксировались), так и при помощи отдельных героических
подъемов на  высокие деревья (Аня особо отличилась) – абсолютно никаких следов человеческой деятельности не наблюдалось. Так что про поход в цивилизацию решено было подумать дополнительно попозже. Может, что-то и таилось в
какой-нибудь чаще, но это было совсем не очевидно. Вот  водитель и Коля-Николай поддержали предложение Максима, подмаскировать слегка ветками их бывшее средство передвижение, ставшее временно домом, это было не лишним. Да и ночью, возможно, теплее будет. Теплеть, судя по всему, еще не время, да и солярку лучше было бы поберечь.
Колья уже вкопали в землю, вбив их еще поглубже до устойчивости. И начали плести плетень.

- Ну так, Савелий, рассказывай, не томи, - повторил казак.
- Ладно, - Савелий наигранно опасливо отошел еще на пару шагов от всей честной компании, все члены которой с интересом уставились на него, - это просто наши обычные дождевые черви!
-У-уу! – взвыл Мишка, - шутки шутишь?! Нашел, где и когда! – он угрожающе двинулся в его сторону.
_ А что? – встала на его пути Вика, - ты же не пробовал. И никто из нас не пробовал. Может, только Алиса
Александровна. А может, они вкусные. Вон, французы лягушек едят!
- А китайцы вообще сырое мясо едят. И собак, - поддержал ее Александр, - Савелий а ты сам-то пробовал? Или ты просто теоретик?
- Ага. Читал. Самому интересно, - покачал головой тот.
- Фу, какая гадость, - пробормотала Алена. Она, Анечка, Мишка  и Маня заметно побледнели.
- О, давайте на нем и испробуем, - кровожадно предложила Анна, - как известно, «выдвинувший идею наказуется ее реализацией».
- Да какие дождевые черви в начале апреля, - облегчено засмеялась Ольга, - еще снега навалом будет!
 - Для «вустриц» тоже рано, - поддержала Мария.
Она предложила Бабалисе провести совместный  послеобеденный мастер-класс по сьедобным растениям апреля, на что народ среагировал единодушной готовностью участия. Маня тоже любила травы, и много их помнила из детства. Бабушка, тетка, старший двоюродный брат Саша и особенно мама ей показывали, когда они ходили по холмам

прибалтийских лесов, где отец служил. Очень много трав она запомнила, когда они ходили по Гедиминовой Горе, которая была за Неманом почти напротив дома, в котором они тогда жили. Очень четко запомнился вкус сныти, которую можно, в принципе, и сырой есть. Мама снимала верхнюю шкурку со стеблей и веточек и показывала отличия сныти от борщевика – в стебле дырочка  у одного растения есть, у другого нет. Это был важно показать детям, потому что борщевик – растение ядовитое и мама им все давала посмотреть и лизнуть, чтобы почувствовали разницу. Очень хорошо был
организован гештальт этого научения, передававшегося, видно, поколениями. Маня была старшей, и на ней лежала функция проверки этих знаний у братика и сестрички – они в это играли, это Маня придумала. Мама тогда как раз ждала еще одного братика, который родился  там, в Каунасе, но чуть позже, когда они уже переехали наверх, к Зеленой горе. И Маня чувствовала себя главной маминой помощницей.
Но, в принципе, Литва – та же Русь. Правда, Маня больше ориентировалась на растения, которыми можно лечить. Лекарство у нее в роду было по обеим линиям, и большинство родственников стало врачами. А целительство вообще  у нас  развивается в трех известных направлениях: нож, трава и слово. Словом-то, понятное дело, Мария и пользовалась в основном, на то психологов и учат – на работе. На уровне, связанном со смыслами, с осознанием.  Но и травки, на которые рецептов выписывать не нужно, тоже  знала. Это было ее хобби, увлечение. Потому что интересно, и близко – биохимия связана с психикой очень тесно. Да, в общем, все системы в организме  связаны между собой, передача информации идет через нервные, гуморальные и


другие связи, так что вторая сигнальная система – не исключение.
Нож – это физическое вмешательство. Но Мане очень близко такое направление практической психологии, как экотерапия. Это тоже – окружающие физические условия и их влияние на организм и его психику. Так что вот тебе и возможности практического исследования на себе теоретических принципов этого направления для личностного и профессионального роста, - привычно  поставила себе задачу, соответствующую контексту Мария.
Наверное, по всей Европе примерно одни и те же условия, и в Питере, и на Кавказе, и в Средиземноморье. Хотя относительную коррекцию по южнорусской природе, наверное, как раз и может дать, исходя из своего детского опыта, Бабалиса.
Всем остальным тоже очень было интересно, что едят. Хотя начнет расти оно попозже, конечно.
- Крапиву! Мы в зеленые щи у бабушки  добавляли, я помню, - как примерная ученица подняла руку Алена, - расскажите про крапиву!
- Но нужно, чтобы она была чистая, вблизи дорог рвать нельзя, - с апломбом авторитетно, как всегда добавила Анна и растерянно замолчала, переглянувшись с Ольгой, которая хотела, как все поняли, поучить остальных тому же.
- Ну вот, вы все знаете, - засмеялась Бабалиса. – в суп, в салат, сок из нее делают, вкусный. Много чего.
- Сныть. – тихонько проговорила Маня.
- Вот-вот! Сныть! – Алена оживленно поддержала Марию, - я читала, что Серафим Саровский вообще одной снытью несколько лет питался, когда жил в скиту, даже хлеба у братии не брал! Я, правда, не знаю, какая она на вид.

- Мы с Марией покажем, - кивнула Бабалиса. – Очень ценная травка, вкусная и питательная. У нас растет примерно вот в таких лесах. Листочки у нее на козью ногу похожи, а цветочки беленькие.
- На козью ногу! – пробурчал Мишка, - да кто из них хоть раз эту козью ногу видел! – Он презрительно сплюнул.
- Вот что, друг, плеваться негигиенично! – Маня тут же попыталась дать ему окорот. – А про козью ногу ты нам первый на траве и покажешь, раз знаешь, идет? - она переглянулась с Бабой Лисой и та одобрительно улыбнулась. 
Мишке польстило, что его тоже определили в консультанты и он важно кивнул. – Но вы мне, если что, подсказывайте.
 - Будешь главным по сныти, - подвела итог его выступлению Бабалиса, как собирать и перерабатывать, научу. Ой, из нее и супы, и салаты, и начинки для пирогов, и крупяные котлеты – ох и вкусны! - мечтательно вспомнила она. – А крапиву – на кого записать, кто по ней спец?
- Да все, - заулыбался отец Андрей, кого она не жгла?
- Крапиву как раз нужно собирать, пока она не кусачая. И сразу готовить, и заготовки делать нужно из ранней, нежной. Как только покажется, кто заметит, дайте всем знак.
- А из крапивы что, кроме супа? – заинтересовался отец Андрей.
- Да, в общем, все, как и из сныти – еще зеленое масло, если масло найдем, творожная масса – хорошо сочетаются с крапивой. Омлет можно делать.
Народ заметно приободрился. Значит, что-то съедобное можно будет найти.


- Ну, кто по крапиве, - записываю, - продолжила незаметно ведущая учет Анна, - я так поняла, Алена и отец Андрей? И Ольга с Анной в помощь по кухне. По действиям промыть и так далее? Я правильно поняла?
Они согласились. Крапиву легко опознать.
- А в «Таинствнном острове» еды всякой было навалом, - сглотнул слюну Даня. – Они там в такое изобилие попали…  Как будто специально для них приготовили все.
- Ну, у нас попроще, но тоже выживем, - со смехом успокоил его Николай.- Вон, вино из одуванчиков будем делать, по Брэдбери. Одуванчики у нас точно растут.
- Да, одуванчики тоже съедобны, - подтвердила Бабалиса,  - только их предварительно нужно вымачивать, желательно в соленой воде. А вот соли у нас негусто.
- Так. Одуванчики – Коля, - негромко проговорила Анна как бы про себя, - Колокольчик. По  одуванчикам.
Все, включая и самого Николая, по-доброму заулыбались. Колокольчики, одуванчики. Хорошо это как-то.
- Мы в детстве ели такие круглые баранчики, у нас во дворе росли, - задумчиво вспомнила Ольга.
- А, примула! Тоже знаю. Она и огромные цветы садовые, и маленькие дикие – да, мы тоже ели, и на нас ругались дома, видно, это какой-то древний инстинкт, - обрадовался Николай. Это тоже в кулинарии используется?
 - Да. Цветочки у нее желтенькие, из них чай хороший. А все остальное – вполне, в салаты, омлеты, супы. Николай, похоже, получается, специалист по цветам, - продолжила улыбки Бабалиса.
- Здорово, - Анечка с удовольствием следила за разговором, ей очень нравилось, что в дикорастущей окружающей среде можно получить так много сьедобного, -

а какая от них польза? Кроме еды, у них еще какие-то свойства хорошие есть? Лечебные?
Тут обрадовалась Маня. Она поняла, что Анечка – родственная душа.
- Аня, лекарственные свойства у них у всех есть, и еще много всяких растений целебных тут у нас. Если тебе интересно, то, когда я буду собирать, ты можешь, если захочешь, помогать мне.
- Да, да, да! - Аня захлопала в ладоши и чуть не запрыгала. – С огромным удовольствием!      
- В той же сныти и крапиве уже полно целебных характеристик. Так что мы с тобой часть общей добычи,
если остальные согласятся, будем откладывать для целительских нужд, - оглядела окружающих Мария. Возражений ни от кого не было. Дело нужное – лекарства. Вдруг и впрямь надолго влипли… -  А вот еще из съедобных  тут, может быть, растет папортник-орляк, - попыталась сквозь свои очки с сильными диоптриями разглядеть окрестности близорукая Маня. -  Не знаю, как тут, а на Дальнем Востоке и в Забайкалье нынче свежие побеги  - деликатес! Но его тут же нужно готовить, как сорвешь, а то он потом жесткий делается, деревенеет.
- Вон тот?  - показал рукой в сторону холма вправо Даня. Там виднелись сухие заросли прошлогоднего папортника.
- Да, это, похоже, он, - согласилась Мария. – Похоже, ну - когда новые побеги пойдут, увидим. Где-то в мае. Они на рулетики похожи. Тут то их и рвать!  И запекать! Японцы у наших уже давно скупают и делают просто замечательную выпечку.


Даня взмолился: «Хватит о вкусностях, давайте хоть что-нибудь поедим!»
Мужчины поддержали, и все дружно пощли делать костер. Травы пока все равно еще не было, одни подснежники да набухшие почки деревьев и кустарников.
- Хвощ еще, - вздохнув, сказала вдогонку Бабалиса. – Ну, еще лебеда. Ну, это на следующем уроке, если захотят.

  Анечка. Видение или видения.

Третий день начался с того, что утром выглянуло солнышко. Оглядевшись, вышли из автобуса. Сегодня спать
было лучше, многие решили  для тепла лечь поближе друг к другу, на ковре в центре. Аня постаралась устроиться так, чтобы не быть с краю, и чтобы быть подальше от противного рыжего и от Николая Серова-7, который читал свои какие-то двусмысленные стихи.
Вчера, после того, как проснулись и пошли за водой, Ане на обратном пути, засмотревшейся на низкие облака над деревьями, вдруг показалось, как в конце поляны, мимо которой они возвращались к автобусу,  в воздух поднялась и скрылась за деревьями…  ступа с бабой Ягой! Аня чуть не завизжала вдруг от неожиданности, но успела прикрыть рот рукой и только слегка пискнула. На встревоженные расспросы  Марии и Амана тут же всем рассказала о том, что она увидела. Маня задумчиво посмотрела не нее и пробормотала: «В потолке открылся люк, не пугайся, это глюк» и  спросила за ужином (овсянка, чай) у всех остальных: «Скажите честно, кто-то еще видел что-нибудь странное?».


Больше никто ни в чем таком не признался. То ли не видели, то ли не вспомнили, то ли, наоборот, вспомнили,  что Мария клинический психолог и даже в Тенистом работала. Она сама говорила. Видно, никому не хотелось попасть под подозрение диагноза.
Хотя по выражению лиц Аня поняла, что что-то кто-то тоже видел. Например, сама Мария. Очень уж задумчиво она это произнесла.
- Я же говорил, что она вообще все врет! – обрадовался Мишка. – И на меня поклеп она  позавчера навела!
- Придержи язык, - посоветовал Савелий. У него тоже на лице были какие-то сомнения. То ли в том, что вообще все
происходящее вокруг ему казалось странным, то ли сомневался в собственной психической нормальности. И в нормальности окружающих. То ли в чьей-то порядочности. Он встал между Мишкой и Анечкой и сказал, - будешь доставать ребенка, я лично с тобой разберусь. Он уже пытался предложить Александру и Марии жесткие меры по отношению к рыжему. Но Александр напомнил ему слова Сталина, о том, что других писателей у нас нет. Так и у нас – с нами попали те, что попали.   
- Держись ко мне поближе, - сказал Анечке Аман. Аня поняла, что он хочет ей что-то рассказать. И вообще, рядом с ним девочке было спокойней, как-то он держался просто и по-дружески.
Мария предложила держать смартфоны, у кого еще не разрядились, в руках, чтобы попробовать зафиксировать, если что-то такое вдруг кто увидит. Но вчера больше никто ничего странного, вроде бы, не видел.  А сегодня телефоны работали только у Максима и Александра. У Максима – потому что был какой-то крутой Хонор, а Александр подзаряжал от автобуса.
Сегодня решили тоже оставить дневальных в лагере и идти всем умываться к родникам. Дежурными остались Вика, отец Андрей и Николай. Они приняли общий заказ на кофе и попросили заодно остальных сходить за водой.
То, что куда-то в непонятное влипли, причем во что-то такое, где надеяться не на кого и где те люди, которые старше, тоже не понимают, что произошло и не могут ничего сделать, приводило Аню в растерянность. Это для нее было несвойственно, такое девчоночье поведение. Дома она всегда, наоборот, по сравнению с другими девочками в классе, вела себя скорее, как мальчик. В сложных ситуациях она выступала чаще, чем другие одноклассники, в качестве лидера. 
Дралась, не давала себя в обиду, даже третий год ходила на занятия по каратэ, куда папа по ее просьбе определил ее в секцию к своему другу. 
- Молодец, казачка! – хвалил ее дед, когда она рассказывала ему по скайпу, что, когда ездила на соревнования, где два раза занимала призовые места. Пока не
первое, но оба раза третье. А тут! То плакала в автобусе, когда они только-только провалились, одна она, больше никто не плакал. То завизжала, как  вчера, вместо того, чтобы врезать от всей души противному рыжему, когда он к ней полез. Но, во-первых, он взрослый и вон какой здоровенный, а, во-вторых, у них на секции практиковалось бесконтактное каратэ. Аня совершенно точно поняла, что это было огромным упущением, и решила перевести свои навыки в боевую форму. То есть, научиться не останавливать, а продлевать удар.


Она давно уже предполагала, что  такой способ сиай кумитэ (спортивного поединка)  - кое-что она слышала из разговоров на эту тему папы с ее тренером, который думал о том, чтобы самому перейти в другое направление окинавской школы – не совсем, чтобы искусство самозащиты. Скорее, это вид спорта, игры, танца, где соперники соревнуются  в том, чтобы как можно более по правилам двигаться и имитировать боевой поединок. Танец Ане был очень близок, она до этого как раз танцами и занималась, в Тодосе. Они с родителями долго жили в Москве, из-за никеля. А сейчас, на каникулах, приезжали к деду и бабушке, в Новохоперск.
Её тренер, сенсей Владимир-сан, относил себя к последователям известной школы сюри-тэ – модернизированного направления серин-рю. Для исходной школы серин-рю, как рассказывал сенсей им на занятиях,  были характерны изучение боя на дальней и средней дистанциях, акцент на тактическую игру, скорость, подвижность и опережение.  Для этого направления было важно чисто обозначить удар, который должен соответствовать нескольким критериям эффективности. С одной стороны, это соответствовало основной идее каратэ –
иккен хисацу (одним ударом наповал), то есть стремление к точному, акцентированному и своевременному удару, решающему исход поединка. С другой стороны, обучение ведется по принципу бесконтактности, стремление к победе по правилам, в то время как традиционное каратэ возникло и развивалось как реальное боевое искусство. Они часто спорили на тему, насколько принципы и техника спортивного каратэ отличаются от традиционного каратэ-до с Аниным папой.


Сенсей доказывал папе, что, по мнению Масутацу Оямы, основателя одного из самых сильных контактных стилей каратэ Кёкусинкай, "без контакта каратэ становится похожим больше на танец, чем на серьезный поединок". Папа отвечал: "Вот и хорошо!"
Сенсей сердился и говорил, что он приходит к мысли, что создает у детей иллюзию обладания навыками боевых искусств в отличие от реальных навыков самообороны. Имея в младших классах школы "пояса" высоких степеней они на самом деле не готовы в полной мере оказать сопротивление противнику, не владеют навыками мощных, сокрушительных ударов и блоков от них, требующих годы наработки, не имею достаточной выносливости и силы духа, чтобы им противостоять. Он говорил Анечкиному папе, который сам  был мастером и даже чемпионом в свое время именно в бесконтактном варианте, что на практике спортсмены, давно практикующие бесконтактное каратэ, как правило, уступают в реальных поединках даже начинающим бойцам каратэ Кёкусинкай, Кудо, Муай-Тай, самбо и ММА. Анечка привыкла верить сенсею без критики. И сейчас она вспомнила, что он говорил, что реальная жизнь не дает поблажек и не имеет упрощающих правил. Эти его мысли очень подходили к тому, что ее сейчас окружало. Аня поняла, что до сих пор она жила в условном мире, мире  в котором все жили, придерживаясь правил – как в бесконтактном карате. Наверное, это было правильно, и к этому был долгий путь. Но сейчас  девочка чувствовала, что условия изменились и правила могут не действовать. То есть, нужно пытаться перестроиться в направлении каратэ-до.
Это не означает, что нужно стать злобной и жестокой. Нет, это не ведет к победе. К победе ведет спокойствие. Аня

стала вспоминать то, чему сенсей их учил, помогая усвоить философию каратэ. Вообще, сам иероглиф каратэ означает «пустая рука», каратэ-до  - «путь пустой руки».
Гитин Фунакоси, известный мастер карате, вспомнила Анечка, как говорил Владимир-сан, так объяснил смысл этого пути: «Как полированная поверхность зеркала отражает всё, что находится перед ним, а тихая долина разносит малейший звук, так и изучающий карате должен освободить себя от эгоизма и злобы, стремясь адекватно реагировать на всё, с чем он может столкнуться. В этом  смысл иероглифа «пустой»
Вода в родниках была какая-то очень вкусная. Хотелось пить и пить и пить, и вроде бы напилась давно, а вкусно. Холодная, свежая. От каждого глотка – ощущения притока сил и спокойствия. То, что надо для каратэ! Аня поймала себя на мысли, что давно не обращала внимания на вкус воды. Ну, минералка -  в ней газ и на вкус отличаются сорта. А так – вода и вода. А тут – вкус чистой воды, такой чистой, что просто ну, очень вкусно. И то, что она холодная – тоже удивительно приятно. Умываться такой водой тоже было похоже на то, что как будто каждое прикосновение воды к лицу и рукам дает свежесть и энергию и уносит усталость, слезы и обиду.
- Может быть, перенести лагерь сюда? – спросила она.
- Не стоит, - возразил Савелий, - сюда всякая живность на водопой ходит, тут скорее место охоты, ни к чему распугивать.
 Взяли баклажки и двинулись обратно.
Аня переглянулась с Марией. Ане почему-то не понравилось, что водопой можно использовать как место охоты. Ей казалось, что место, где каждый может пить воду –

скорее зона перемирия. Но, возможно, крупные хищники, как и Савелий, имели иное мнение на этот счет.  С другой стороны, он прав – это место общее, и делать тут лагерь означает попытку монополизировать родники.
- Ложись! – раздалась вдруг команда Александра.
Все беспрекословно и неожиданно быстро, как будто хорошо обученные солдаты, попадали на землю. Анечка успела увидеть, как Мария успела повалить рядом с ней своего лохматого белобрысого собакена, который, наоборот, принял было боевую стойку. 
 - Не лай! – тихонько на ухо успела сказать ему Аня.
У источника приземлился огромный светло-серый дракон, и, припав к воде, начал жадно пить. Он пил, не отрываясь, почти две минуты. Потом, взмахнув крыльями, бесшумно поднялся в воздух и скрылся за деревьями, не обратив на людей, как им показалось, никакого внимания.
 Аня подумала, что такого огромного зверя у нас не водится. Значит, точно, мы куда-то попали. Он ведь больше
нашего автобуса! И очень хорошо что его видела не только она!
- Нет, лагерь здесь однозначно лишним был бы, - испуганно проговорила Ольга, - и наш автобус, наверное, лучше как-то замаскировать.
- Да, - задумчиво сказал Александр, отряхиваясь,  - таких птичек я нигде не видел. Интересно все-таки, где мы оказались.
До автобуса дошли очень быстро. Там все было спокойно. Вика расстроилась, что не видела дракона. Она хотела бы его нарисовать. И никто не сфотал!
- Растерялись, - объяснил отец Андрей.


- Батюшка, а кто это был? – пристала опять неугомонная Алена
- Да кто ж его знает. Я, как и все, тут в первый раз.
После общего обсуждения выяснилось, что дракон показался всем очень красивым, но каким-то больным, летел он как-то косо, накреняясь вправо, немного как будто припадая на одно крыло.
 Все эти странности навели Аню на мысль о том, что они или попали в сказочное место, или – согласно предположению Марии, видят реальность в искаженном свете. Возможно, они все просто подверглись воздействию каких-то галлюциногенов. Это могли какие-нибудь – по версии  дитя войны Алисы – враги в воздухе распылить, какие-нибудь америкосы или укры. Но тогда не совсем понятно, как автобус  остановился перед деревом и ни во что не врезался. Или все-таки сказочное место: «Там лес и дол видений полны». Может быть, такое уже бывало раньше. Как там у Пушкина ещё? «Там русский дух, там Русью пахнет». Вот почему для всех остальных  у нас «загадочная русская душа», потому что мы всегда живем рядом со сказкой и время от времени с ней соприкасаемся. А что? Нужно будет вечером эту версию со всеми обсудить. Наверное, Пушкин тут бывал! Вот ехал он себе через Воронеж, и - раз! И туточки.  А что? Тут, у нас, в Воронежской области, реально большой Перекресток…

Ночь трех собак

Опять похолодало.


После пары теплых солнечных дней, когда начали проклевываться подснежники и пробиваться нежная молодая травка, вдруг опять заморосил холодный дождь со снегом, набросился ветер. Народ уныло потянулся к автобусу.
Расселись по местам. Спать еще рано было. Да и как-то нужно было подумать о том, какие утеплительные меры можно принять.
Александр задумчиво сказал, что читал или слышал где-то, что эскимосы, когда очень холодно, спят между двумя собаками. У нас тоже есть такое выражение – холод собачий – когда нормальная собак и нос не высунет из своей конуры. А, может, оно оттуда и пошло. Сколько тысяч лет люди живут рядом с собаками. Маня тут же призналась, что лично у нее есть такая телега – что собаки являются одним из важнейших факторов антропогенеза. Она в этом просто уверена. Собаки ведь очень социальны. И те, кто их приручал – тоже больше, чем другие, склонны к сотрудничеству.
- А как это? – оживился Даня. – Антропогенез, это же происхождение человека? А как быть с тем, что человека Бог сотворил?
- По образу и подобию, – поддержала вредная Анна.
- Ну, давайте не будем примитивизировать и понимать все буквально, - немного рассердилась Маня, но сама тоже задумалась, - действительно, а как ее гипотеза вписывается в православную концепцию? Творение или эволюция? Насколько Мария помнит, - на основании Божественного Откровения,  в Православии принято считать, что Бог есть Творец всех видимых и невидимых тварей.  Сначала Он произвел своей мыслью все Небесные Силы. Потом – видимый вещественный мир, и напоследок – Человека – из вещественного тела и невещественной

души…Григорий Палама по поводу эволюции считал, что это не наука, а философия. Это, наверное,  вопрос идеологии. Вообще, все эти раскопки костей неандартальцев и других – очень интересно. Но как человек жил после изгнания из Рая… Может быть, дело в этом.
А вот собака все равно – действительно, помощник, и давно. Тысяч тридцать пять лет  - точно.
И вообще, животные и их отношения с человеком – достаточно малоизученная тема. Вот в Индии, например, корова – животное священное, и крупного рогатого скота там очень много. А вот их никто не ест. Зато от вирусов, рассказывают, помогает коровья моча. В Египте кошка была таким священным животным – сейчас неизвестно, почему. Может быть, мудрость веков. Может – завет... А вообще, креационизм (то, что мир сотворен, а не развивался сам по себе) – это точка зрения всех мировых религий, между ними в этом противоречий нет. Отличия – в тонкостях теологических построений, связанных с объяснением сути человеческого бытия. Когда на Земле появились люди, как и зачем – это очень каверзные вопросы. По сути. Нам, как выживальщикам, конечно, близка формула – кстати, взятая из Библии – «кто не работает, тот не ест». То есть, согласно этой точке зрения, человек стал человеком и вообще выжил, потому, что начал трудиться – то есть, перестал использовать свои природные данные, как это делают остальные, и начал изготавливать орудия труда и использовать огонь. То есть, пошел против и эволюции и против самодостаточности после Творения. В Раю трудиться было ни к чему, и так все было.
Мишка протянул руку к Максику. Тот зарычал.



- Эй, друг, у хозяйки разрешения спросил? – окликнул Мишку Коля. – Кажется, псу ты не нравишься. Он не будет тебя греть. Мария, а он сам мерзнет?
- Ему нравится, когда прохладно. – вышла из своих размышлений Мария. -  Меня он может убаюкать, если я его в холод на диван заманю, а потом переселяется куда-нибудь, чтобы спать самостоятельно. По-моему, не доверяет. Боится,
что могу раздавить. Или, может, укусить, - улыбнулась Мария, - он же раза в три меньше меня, всего двадцать килограмм. И зубы у меня тоже, вроде, есть. Но вот тут, в автобусе, ему нравится спать около водительского места. Тут удобный закуток. Типа будка. Александр, вроде, не против, он сам вместе с остальными располагается. А мы с Максом там – ему спокойнее, если я рядом. Но мне там не очень-то, сидя-то. Не отдохнешь толком. Так что, может быть, мы и переселимся ко всем. Теплее будет всем, в том числе и ему самому, это точно. Я тоже что-то читала, про то, что когда совсем холодно, у эскимосов называется Ночь Трех Собак.
- О! – оживился Макс Осин. – Ночь Трех Собак! Да-да! Я такую американскую рок-группу, у Трехсобачьей Ночи очень интересные песни. Только они – я про то где-то читал - свою группу так назвали, потому что один ее вокалист с подружкой прочитали о том, что австралийские аборигены в холодные ночи спят в землянках в обнимку с собаками динго. И да – ночь, когда для обогрева требуются три собаки, считается особенно холодной -  «Three Dog Night». Главный их хит – кавер-версия песни «One» Гарри Нилсона.
Ночью действительно было ужасно холодно. Несмотря на то, что Александр нагрел помещение печкой, во все щели проникали порывы резкого холодного ветра, завывающего в верхушках деревьев. Максик с Марией тоже

переселились к остальным на ковер. Все прижимались друг другу, но теплее как-то не становилось.
Утром выглянуло солнце, но наши попаданцы, похоже, поголовно простудились – всем было плохо, болела голова, горло, было трудно дышать. Термометра не было, но было похоже на то, что у всех еще и температура поднялась. 

 
О лидерстве. Трансформация.  Даня

Данька уже совсем отчаялся. Сначала провалились неизвестно куда. Потом сестричка на глазах у изумленной публики исчезла из закрытого помещения. Просто цирк какой-то. А теперь вот мама лежит и стонет. А Данька не врач. Это она врач.
Позавчера, после того как на третий день, как они очутились в этом непонятном месте, где кроме них никого из людей и увидели, что тут водятся в реке какие-то крокодилы, а в небе - всякие  драконы, на всех, включая собаку, напала ужасная слабость. Ночь была очень холодной, ветер злобно выл и пытался опрокинуть автобус, шел снег. Утром все вокруг было по-зимнему белым. Немного потеплело к обеду.
Героически сваренный, несмотря на слабость, дежурными (Оля, Алена и Максим) обед  ели с огромным трудом. А потом у всех начали болеть руки, ноги, голова, живот, зубы, уши, глаза… В общем – всё.
Сегодня пятый день.
Почти сутки все лежали в автобусе, то засыпая глубоким сном, то просыпаясь время от времени. Даня очнулся первым. И пришел в себя.  Все остальные четырнадцать человек и собака валялись на ковре между сиденьями в центре салона, и кто глубоко спал, кто почти проснулся, но почти все плакали или тихонечко стонали. Даня проснулся, потому что ему показалось, что мама его зовет. Он встал и опустился на коленки около нее.
- Что, мам?
- Воды. Дай, пожалуйста, водички, - почти прошептала Ольга слабым голосом.
Воды было, слава Богу, две полных баклажки. Даня налил в берестяной туесочек, подал.
- И мне, - попросила Анечка. Она тоже уже встала, и сама подошла к Даньке. Он налил и девочке.
- Даня, что случилось? – спросила она.
- Не знаю, мрачно ответил Даня. – Мам, что с нами?
- Похоже, мы чем-то либо отравились все, либо заболели, наверное, простудились. А может быть, это вирус,  - еле слышно ответила ему мать и снова уронила голову, проваливаясь в сон.
Аня оглядела окрестности автобуса. Раннее утро. Тихо, никого нет, только птички поют. Все так и укрыто пушистым белым снегом. Сороки не стрекочут, мир в окрестном мире и тишина. Только вот все лежат вповалку и не просыпаются.
- Что делать будем, Ань? – тихонько спросил Даня.
- Давай, возьмем оружие и сходим еще за водой, чай поставим.
 - Да ну! Думаю, пока лучше не оставлять их одних. Чай сделаем из  той воды, что у нас осталась в еще одной баклажке. А то мы выйдем, а дверь изнутри никто не закроет. Холодно будет, и кто-нибудь сюда нагрянуть может без нас.
- Верно, - согласилась она.


Пока они разжигали костер, в себя пришла Вика. Она вышла к ребятам и пожаловалась, что у нее качается  зуб, который она собиралась пломбировать, но боялась идти к зубному. Наверное, все боятся. И не просто качается, ей кажется, что он сейчас выпадет. А живот, который болел перед тем, как они вдруг все заснули, прошел. Глаза у нее, под цвет распускавшимся березовым почкам, были зелеными и испуганными. Ей, как она пожаловалась Анечке, как-то очень не хотелось стать щербатой. Здесь зубных врачей не было. Аня тоже испугалась - у нее немного шатались два передних зуба. Девочки вспомнили, что зубы выпадают при цинге. И нужен витамин С. Он содержится в хвое. Решили устроить экспедицию за сосновыми иголками. Кажется, в первый день кто-то говорил, что тут где-то были хвойные деревья.
Чай закипел. Вика добавила в заварку березовых почек с ближнего дерева, чтобы он был послаще.
- Как вы думаете, что будет? – обратилась она к ребятам, - это все так простудились?
- Не знаю, - ответил грустный Даня. - Я за маму боюсь. Она дома недавно болела, в больнице лежала. А тут еще  всякие вирусы по миру ходят. У нас все школы на карантине были. Может, мы все подхватили. А вдруг этот здешний мир
вообще не наш, и тут микробы и вирусы другие? И у нас от  них иммунитета нет. 
- Я думаю, мы могли отравиться чем-то, - помолчав, ответила Вика. -  Помните, Мария сказала, что эти всякие видения, про которые она сказала по некоторым оговоркам и намекам собрала про нас про всех информацию, могут быть от того, что или в воздухе или в еде или в воде могут быть


какие-нибудь галлюциногены. Может быть, эти видения как раз побочные  явления отравления.
 - И что, мы все умрем? – испуганно прошептала Аня.
 - Ну да, отец Андрей  сказал, что мы все обязательно умрем. Это закон жизни. Но вот когда и отчего – неизвестно,
- улыбнулся Данька. Он заметил, что отец Андрей и сам был спокойнее всех, и на окружающих так действовал. Он непоколебимо верил в то, что на все воля Божья и от этого в нем была какая-то необычная устойчивость, и исходящий от него покой притягивал Даню, впрочем, не только его одного.
– Давайте попьем чаю и спросим в автобусе, может, кто еще чаек будет. – предложил он девочкам.
Они заглянули в салон и предложили желающим горяченького чаю. Аман поднял голову с ковра и тихонько сказал: «С конфетами. Там куча конфет у Александра в  ящике, мы же не ели их». Даня подошел к Александру и, слегка наклонившись, увидел, что лоб у их водителя был весь мокрый, и вообще, он был бледный и глаза у него были закрыты.
- Александр, ты меня слышишь? Мы чай сделали. Может, давай, по конфетке раздадим? – тихонько спросил он. И понял, что он перешел на "ты" по отношению к незнакомому взрослому человеку. Как-то все стали своими, вроде родственников. 
- Фу! -  простонал казак. - Чай можно, а конфеты – ну их. Тошнит от  одной мысли о любой еде. Отстань!
- А вот нас нет. Можно, мы тому, кто может, дадим?
- Давай-давай. Пусть ты и будешь ответственным по продуктам, - назначил он мальчика. - А попить мне дадите? – попытался приподняться казак и не смог.
- Конечно! Воды или чаю?

- Воды! А сока не осталось?
- Точно, - вспомнил Даня. - У нас же еще сок собирается. Сейчас нужно будет глянуть, наверное, много его.
Они попоили водой Александра и чаем Амана, который тоже открыл глаза, и  вышли на улицу. Даня решил устроить ревизию продуктов. Но сначала нужно было пройти собрать готовый сок.
Осмотрелись и прислушались.  Светило солнце и было спокойно. Птички так же мирно пели, как и тогда, когда они проснулись. Стало теплеть, и снег ощутимо исчезал, мокрые
окрестности постепенно оживали. Весна на дворе таки! 
Пока Даня остался сторожить и записывать продукты,  девочки вдвоем, взяв палки с гвоздями, принесли к автобусу всю наполненную берестяную посуду с березовым и кленовым соком, которая была развешена на окрестных деревьях поблизости. Получилось три примерно литровых коробкопакета с кленовым и шесть коробок с березовым соком. Позавчера перед тем, как делали экспедицию для сбора сока, когда все еще были в форме,  сделали тару под руководством Савелия – в  берестяные коробки положили целлофановые пакеты, которых набралось очень много, штук двадцать маленьких и около десяти из «Линии», «Пятерочки» и «Магнита». 
- Интересно, где сейчас дракон? – вслух подумала Аня.
- Мне кажется, он где-то неподалеку, - ответила ей  Вика. – Я почему-то тоже его вспоминаю. Он такой красивый!
Даня нахмурился: «Лучше  лишний раз по лесу не ходить. Мы не знаем, кто здесь водится». Девочки согласились.

На обед Даня с Викой сварили пшенную кашу, удивительно вкусную. Смартфоны у всех уже сдохли без зарядки. Так странно было без интернета. Все очнувшиеся были из поколения Z, не мыслившего себя без гаджетов еще сильнее, чем остальные. Время от времени ребята заглядывали в автобус и поили водой, чаем и соком тех, кто просил. Открывали глаза Мария, Савелий, снова Аман. Они все предпочитали воду и сок
Собака Максик тоже пил воду и благодарно махал хвостом, когда к нему кто-нибудь подходил. Желания выйти из автобуса не выказывал. И вообще, лежал и тяжело, как и
люди, дышал. Аня посидела рядом и погладила его по голове. Он продолжал спать. Мария говорила, что он какой-то вирус подхватил, ей сказали в ветеринарке. А вдруг это его собачий грипп ко всем прицепился? Девочка подумала и решила никому ни слова не говорить, мало ли. Дураки везде, вспомнила Мишку она. При гриппе кашель и насморк, а тут ничего такого не наблюдалось.
Она гладила собаку и смотрела в окно. К вечеру снег растаял и на улице было мокро.
Ближе к ночи немного оклемался Аман. Он сказал, что, хотя прошлой ночью ничего не произошло, несмотря на то, что никто не дежурил, но лучше все-таки дежурить.
- Раз нас мало дееспособных, то нужно часа по два – вдвоем не спать. А отоспаться можно тоже по очереди днем, - предложил он.
Но ночью ему опять было плохо – тошнило, кружилась голова, и он провалился в глубокий сон. Аня, которая дежурила вместе с ним, решила никого не будить – время подходило уже к рассвету  и додежурила их вторую смену


одна, сама. Дежурили, не выходя из автобуса. Просто сидели, не спали. Подносили воду тем, кто просил.
Утром они заметили, что остальные то спят, то иногда приходят в себя. Проблема возникла с походами в туалет. Дело житейское, но троим подросткам пришлось стать сиделками в этом лазарете, главное было в гигиене – пришлось сделать еще короб для воды, натаскать ее из источника и поставить около уборных. Но до предусмотрительно оборудованных мест самостоятельно никто из взрослых был дойти не в состоянии, все они добирались, опираясь как на костыли, на молодежь. Собакена, по его просьбе, выражавшейся в жалобном тихом
поскуливании и помахивании хвостиком, тоже выносили по ступенькам и вносили обратно после того, как пес "погулял".  С Максиком было проще – его в шалаш затягивать не нужно. Все свои собачьи дела он делал прямо на  улице. Только, по Маниной просьбе, чуть-чуть от входа его относили, чтобы не делать ему условный рефлекс по собачьему сортиру у порога.
Аман окончательно пришел, на радость ребятам, в себя, правда,  только к концу третьего дня после того, как все старшие свалились. И сразу стало легче. Их стало больше. И  они - школьники, а Аман школу закончил и  вообще уже курсант.
Но, сидя у костра за утренним чаем, Даня вдруг заметил, что Аман как будто помолодел: «Аман, а сколько тебе на самом деле лет?»
- Девятнадцать, я же говорил, - удивился тот.
Девочки переглянулись и тоже стали его потихоньку разглядывать.



- Нет, Аман, - уверенно сказала Вика, - тебе вряд ли есть семнадцать. Наверное, ты не на третьем курсе, а вообще только поступил. Скажи нам правду,  мы поймем.
- Да вы что! – возмутился юноша. – Первокурсников ведь не выпускают в увольнительные!
- И тем не менее, - настаивала Вика, - девятнадцати лет тебе никак не дашь. Да, вы знаете, у меня растет новый зуб! А тот выпал.
- Так, – задумался Даня. Как ребенок умных мамы-врача и папы-юриста, он тоже много читал, и в интернете даже в книжках, и вообще собирался поступать в университет на биофизику, когда вырастет, интересовался процессами, происходящими с живыми организмами. У него возникло странное  предположение, которым он поделился с
ребятами: «Пойдемте, посмотрим на наших взрослых. Как они – может быть, у них тоже что-то изменилось».
Все вскочили и залезли в автобус. Тех из взрослых, кто не спал в этот момент, всех порасспрашивали. И всех осмотрели.
Оказалось, что у всех выпадали зубы. Поэтому они разговаривали, шепелявля. У собаки Анечка тоже посмотрела – у него тоже выпадали зубы. И лезла шерсть. Вика сказала: «Это не инфекция! У меня новый зуб начал расти и уже почти до конца вырос».
Даня поддержал ее: «С ними происходит какая-то биологическая мутация или еще какие-то непонятные изменения».
Вика возразила: «Вряд ли это мутация. Вот, у меня только плохой зуб поменялся. Я ни в кого не превратилась».
- Давайте понаблюдаем, - предложил Аман, - так мы можем напридумывать много чего.

- А как ты сам себя чувствуешь? – спросил Даня. – Ты-то изменился! Пиши отчет, поделись с нами, и вместе подумаем.
- А знаешь, ты прав. Я лучше себя чувствую. Энергии больше. А так – никакой разницы не замечаю. Но я еще понаблюдаю. Кстати, а с вами самими как? Вы же тоже вырубались на целую ночь. Тоже ведь наверняка что-то происходило. Так что отчеты - с каждого. И вечером обсудим, улыбнулся курсант. Но вечером он опять заснул, к разочарованию Дани.   
Аман все же явно был старше - и чувствовалось, что его опыт будущего командира остался при нем. И поэтому он  автоматически чувствовал как-то, что на нем больше ответственности, чем на остальных ребятах. Даньке от этого было, в общем, немного не по себе и, честно говоря, сложно. Потому  что пока Аман был в отключке, ему приходилось принимать решения за всех, ведь дома его с детства приучали, что мальчики должны защищать и девочек и вообще слабых. Так что это было почти в крови. Но все-таки, ему сейчас было всего двенадцать. Тринадцать вот только будет. Скоро. Почти через год.

Михаил. О психотерапевтах.

Больше недели всех взрослых ломало, плющило и таращило. Все старшие просто в лёжку лежали, так им было плохо. Болело все – руки, ноги,  голова, живот, да еще зубы падали.
Мишке было очень плохо. Наверное, хуже всех. Главное, настроение было какое-то злобное. Хотелось ругаться и неизвестно что выкинуть.

Маня, несмотря на возраст, как-то  старалась вернуть себе тонус. Болячки для нее  - дело привычное.  Прободная язва чего стоила. Но она и в девяностые, когда ужасно болела после операции, все равно работала – вела группы. Консультировала, преподавала. Из опыта она знала, что так легче вернуться в строй.
Даже когда сейчас ее плющило и таращило, как и всех остальных, в те моменты, когда ей становилось немного легче, она читала книгу, выпрошенную у Дани, его «Таинственный остров», по очереди с мальчиком. Это помогало ей отвлечься и обдумать реальную ситуацию.
Книжка ей очень понравилась. Она помогала отвлечься от состояния и прогнать естественные для их положения страхи. Настолько всех плющило и таращила, что Маня реально испугалась, что может умереть.  Возраст уже не тот, иммунитет поэтому слабенький. Она то прислушивалась к своим поганым ощущениям, то опять принималась за книгу, то спала. Состояние было похоже на очень злой грипп. А лекарств у них от гриппа ни у кого не было. У Анны были ее специальные лекарства – от давления, от сердца. И пила она их регулярно, невзирая на другие – как у всех – симптомы. От простуды ни у кого не было ничего. Даже элементарного парацетамола или аспирина. Не было ни молока, ни меда, ни малины.
И вот, в очередной раз придя в себя, Мария вспомнила, что кора ивы прекрасно подходит от температуры, простуды и гриппа. И растет как раз неподалеку, в сторону реки в направлении Хвост. Она попыталась подняться, чтобы выйти из автобуса, но сил у нее не было. Максик поднял лохматую голову и тоже тут же опустил ее обратно.
Тут в салон заглянула Аня.

- Кто-то там хотел стать ученицей целительницы? – слабым голосом окликнула ее Мария.
- Я, - подбежала к ней и опустилась на коленки рядом девочка.
- Ты мне сейчас поможешь выйти, и я тебе покажу, из чего будет первое лекарство, которое ты сделаешь.
Но у них не получилось, пришлось звать на подмогу Вику и Даню. Максик заскулил, и его тоже вынесли на свежий воздух.  Воздух был очень свежий, поэтому хозяйка слабым голосом посоветовала ему побыстрее делать свои собачьи дела и еще полежать, а она сейчас придет.
Мария оглядела ближайшие кустарники и показала за автобус, на золотые в лучах проглянувшего заходящего солнца веточки ивы, которые девочки пред тем уже использовали для плетения туалета, - Вот они, нужно набрать коры, и побольше, и – пока не распустились - молодых почек. Это самое первое народное средство. В ивовой коре содержится та самая салициловая кислота, которая в аспирине. Нужно будет приготовить настой и немного протопить автобус печкой, Александра попросить включить. Это средство действует сразу в трех направлениях – оно потогонное, и тем самым убирает токсины, раз. Во-вторых, как жаропонижающее. Ну и противовоспалительное, это тоже хорошо. Это в третьих. А еще он действует хорошо и на желудок, и на сердце, на суставы. В старину кора ивы считалась чуть ли не магическим средством. Я про это могу целую лекцию прочитать, да вот сил нет.
- И что дальше делать, мы нарежем коры, и что? -  спросил любознательный мальчик, внимательно слушавший.
- Сделаете отвар коры ивы и будете всех нас поить в течение дня, если сможете. Он горький, а народ у нас капризный, - со вздохом проговорила Мария. Говорить ей было трудно, все болело, и она совсем устала, сходив еще и до туалета и обратно с помощью девочек.
Поспав немного, она проснулась от причитаний Мишки, который тихонько плакал и ругался про то, как все плохо. 
- Если что, обращайся, раз уж я психолог, - вздохнула безотказная Мария.
- А какой Вы психологией занимаетесь? – враждебно спросил рыжий.
- Процессуально ориентированной и еще системной семейной терапией, провожу судебные психологические экспертизы.
- Системную семейную терапию я уже знаю, - ощерился Мишка.
- Ты? Каким образом? – заинтересовалась Вика.
Остальные немощные, которые не спали в этот момент, тоже заинтригованно прислушались к их беседе. Как это –
Мишка, и знает семейную терапию! Забавно. Аман с Аней в это время на пару варили обед и бегали за водой.
- Да простым. Приехали к нам в село из департамента здравоохранения, собрали сход, чтобы граждане выдали список всех, кто пьет или колется. Согласовали с участковым, сверили с его данными. Потом тут же на следующий день в клуб согнали всех их вместе с семьями и назначили всем график семейной терапии. Вся семья целиком обязана была два раза в неделю приходить на групповую терапию и раз в неделю – на отдельную сессию семье отдельно. Этих психологов – волонтеров понаехало человек десять, а главной была одна очень деловая тетя, по фамилии Слепых. Она всеми рулила. Они там выиграли президентский грант по работе с семьями зависимых. И приехали к нам, потому что у нас статистика была самая  удручающая по области, сказала.
- А, знаю, хороший психотерапевт, - кивнула Мария.
- Она всем дала понять, что во всем виновата семья, а не сам нарик или алкаш, потому что он член семейной системы. И что-то такое мы все – а не он один – всей семьей 
вместе делаем, чтобы он пил, зачем-то всем нам это нужно. А то бы мы на него плюнули и свалили сами или бы его послали. А вот я поглядел – и что, у тех, у кого дети умные и в Воронеж уехали, а кто поумней – в Москву, что там, не пьют, что ли, кто остался? Но вот они будут с каждой семьей
разбираться, и ответственность, если что не так, будет нести семья. А деньги, которые он раньше пропивал, будут отнимать и потом, если он не выпьет месяц, отдадут семье.
- Круто! – восхитился Савелий.
- Да, ее сразу было видно, крутая, я ж сказал.
- И как, - поинтересовалась Мария.
- Да так, - хмуро поднял на нее глаза Михаил, - через полгода почти все село разбежалось. Работы-то нет. Лучше бы они на этот грант колхоз восстановили. Быков завели.   
- Что-то не учли, - задумчиво проговорила Маня. – Но на колхоз тех денег бы не хватило. Если бы все пошло как надо, вы бы сами его восстановили. Вот и нам сейчас нужно как-то организовываться самим. Никто нам тут грант не даст. Если и есть в этих местах президенты, то пойди сначала найди. А для этого нужны силы и здоровье. – Она сплюнула на землю очередной зуб, - вернемся, видно будет.
Зубы выпадали у всех, кроме Дани. У Вики выпал один, запломбированный, и теперь на его место уже лез новый. Это было больно, и Вика поняла,  почему младенцы плачут, когда у них режутся зубки. У Анечки уже тоже ни с того ни с сего – без глубокого сна, просто по ходу дела,

ночью выпали, и  за пару дней выросли два передних верхних зубика, которые как-то на тренировке пострадали – их не выбили, просто шатались какое-то время и болели. А сейчас Аня радовалась тому, что эти  два зуба ровненько встали на место и были как новенькие. И даже лучше.
Девочки набрали много ивовых веток. Из всех ближайших деревьев Маня, пока опять не свалилась, помогла им выбрать самую подходящую для их целей из ив – ракиту,  ломкую (хрупкую) иву. Её длинные оливково-желтые годовые веточки  удобно было ломать и потом обдирать, чтобы сразу же сделать лечебный отвар. Раньше его использовали вместо хинина. Помогает она, как помнила Мария, и при ревматизме и подагре. А кости ломило у всех. Так что природа сделала им чудесный подарок – кору обычно собирают именно ранней весной.
Мария попросила их, если получится, набрать  веток для лекарства и впрок.
Вскипятив  ведро, девочки набросали в него полученной коры, прокипятили и оставили остывать, чтобы поить всех. Маня порекомендовала им и самим попоить по три раза в день хотя бы парку дней. Гадость была неимоверная, но болеть не хотелось, и подростки мужественно показывали пример своим подопечным.
Сами они вроде держались.

      Вика. И грянул гром.

Вика продолжала  придерживаться  позиции, что все это - то ли иллюзия, то ли временное  явление, типа понарошку. Потому что такого не может быть.


Жила себе была девочка, собиралась встретиться со своими ребятами в ГЧ. Показать, что она нарисовала. И вдруг тебе такое. Ей совершенно не хотелось как-то надолго уезжать из дома, хотя грядущие экзамены доставали конкретно. И в школу идти не хотелось, вообще ничего не хотелось. Лучше всего было бы сесть у себя в комнате и сидеть. И чтобы никто не лез и не объяснял ей, какая она ленивая. Вообще, очень надоело быть хуже других. Это еще с начальной школы началось. С заслуженной учительницы, у которой были любимчики и наоборот. Лучшая в городе школа, в которой Викушка стала там что-то типа аутсайдера в классе. Дразнили, пока не накостыляла кой-кому. Вообще, она с детства была девочкой рослой, но миролюбивой как по характеру, так и по воспитанию – и в семье учили всех любить, и воскресную школу закончила. А сейчас стало все неинтересно,  все надоело. И никаких сил, чтобы готовиться к экзаменам. Вика перестала делать домашние задания. Стала получать двойки. Но рассказать об этом дома она не могла никак, она не доверяла родителям. Потому что мать ее постоянно воспитывала, и ставила в пример ее врагов. Вика уже совсем отчаялась.
Она никак не могла понять, почему мама хвалит противную Натаху, а ее совсем не поддерживает и не защищает.   
А еще тут ни с того ни с сего - какое-то попаданство. Вике оно было совершенно ник чему. Как-то несерьезно. Зато тут можно порисовать – никто не  будет придираться и говорить, что каникулы закончились и пора браться за ум. И что в пятнадцать лет пора  думать о будущем и не малевать что-то, а заняться математикой. Пусть ее Натаха радует!


Вика брела к источнику  вслед за Даней и разглядывала окрестности. Вокруг все было синим-синим. Все окрестности светились как газовая горелка, свет лился то ли с неба, то ли с земли, покрытой морем подснежников. Это было так нереально красиво, что даже непонятно было, как это нарисовать. Но Вика решила попробовать в самое ближайшее время. 
Вдруг ей послышался какой-то звук слева от тропинки, там, где за холмиком была поляна, которую они исследовали, когда искали березы и клены, которые давали сок. Там, помнится,  был только негустой орешник и тоже собирались расцветать подснежники. Звук был похож на громовой раскат.
- Дань! Ты что-нибудь слышишь? 
- А? Что? Птички какие-то поют. Я думаю, это синички, - оглянулся мальчик, – а ты знаешь, что завтра Благовещениье? Мы с мамой обычно помогаем бабушке печь из теста жаворонков, – он грустно улыбнулся. – Очень вкусно!
- Да нет, не птички. Жаворонков пекут 22 марта. Я точно знаю, у моей крестной тети Вали в этот день  - день  рождения, и ее муж всегда говорит: «Моя птичка!»  А больше ничего не слышал? Как будто кто-то вздохнул. Или гром прогремел.
- Да ну, кто еще там вздохнул. Тебе показалось. А грому рано – грозы только к маю будут, когда потеплеет.
Разговаривая, они подошли к родникам. Набрали по баклажке и так, продолжая беседовать, вернулись обратно в лагерь. Заглянули в автобус, дали водички попить народу, спросили, кого в туалет проводить. И тут опять что-то прогрохотало.

- Ну, слышал? – спросила Вика Даньку.
- Странно, - пожал тот плечами. – На всякий случай нужно в автобус вещи затащить, что пораскидали. А вообще небо чистое.
- Иногда бывает грожа даже жимой, - поднял голову Александр. – Года два нажад тут, в Воронеже в декабре была.
- Как Вы себя чувствуете, - спросила Вика. – Вам лучше?
- Жнаешь, штранно как-то. Вроде шлабость, а легкошть какая-то. Там шочку нет? И дешны чешутшя. Похоже, новые жубы раштут!
- Держите, - заторопилась девочка. – А кушать не хотите? Мы тут суп варили, скоро обедать будем, кто захочет.
- Нет, - помотал головой казак. – Только вот попить еще. И пошпать. Шпашибо!
Ночью шел дождь. Гроза, видно, прошла в отдалении.
Утром все было чистым и умытым. Солнышко сверкало в повисших на кустах дождинкам, еще не упавшим на землю. Даня и Анечка стали собирать дрова, разжечь-то костер удалось сразу – еще в первый день под автобус предусмотрительно навалили достаточно топлива на всякий случай, и ребята старались постоянно пополнять запас. Но тратить всё было ни к чему, неизвестно какая погода грядет. Апрель еще. Печку почти не включали - экономили бензин, было тепло, народ уже больше недели почти не выходил из автобуса, только по нужде, так что надышали. На улице потеплело, поэтому постоянно проветривали.  То есть, было почти комфортно, но когда все заболели, многие жаловались, что их морозит, видно, была температура. Трудно было дышать. Жаловались все и на то, что ломит кости, даже до

кожи было больно дотрагиваться. Тошнило. Мишку вообще рвало, поэтому он устроился с краешку, поближе к выходу. И регулярно бегал он в места общего пользования, пока не заснул.
Вика взяла баклажку и пошла к родникам. Тропинка стала уже вполне заметной, она рассекала лес и кустарники прямой стрелой, мужчины, пока не заболели, хорошо поработали, дружно повырубав все лишнее на пути, кое-где даже некоторые деревца выкорчевав. Так что запас дров на будущее был. Птичье пение было громким и радостным. Вика вдруг услышала яркий птичий голос в общем хоре, и поняла, что это песня соловья!
Набрав воды, она направилась к лагерю, и вдруг ей показалось, что с той полянки, где она слышала какой-то звук, когда вчера шла здесь с Даней, донесся чей-то протяжный жалобный стон. Она осторожно свернула с тропинки и подкралась к поляне, стараясь не наступить на какую-нибудь сухую веточку,  разводя перед собой мокрые кусты.
Вдруг она чуть не вскрикнула от неожиданности. Прямо перед ней лежала огромная туша пепельно-серебристого цвета. Вика поняла, что это тот самый дракон, которого они все, кроме нее, видели у родника. И он никуда не улетел. Вот он. Это его бок или спина. Она подошла сзади. Ей показалось, что он чуть шевельнулся. И снова замер, тихонько застонав. Не думая, Вика протянула руку, чтобы  пожалеть, и тут же отдернула, чуть прикоснувшись, ругая себя за такую неосторожность. Она прислушалась, пытаясь понять, как он, почувствовать, что с ним.
- Плохо... Мне очень плохо, - как будто услышала она. - Больно! Пить...

Девочка сделала несколько шагов, обойдя полянку справа и оказалась рядом с головой сказочно красивого существа. Он приоткрыл огромные зеленоватые глаза и Вика снова услышала: "Пить..."
Машинально она поднесла ко рту существа свою пятилитровую баклажку с водой из родника и вылила ее туда.
Гигант проглотил воду, прикрыл глаза и замер.
Вика с колотящимся сердцем осторожно отступила и вернулась на тропинку к источнику. Она решила никому не рассказывать о своей глупости. Потом будут смеяться.
Вика. Подружиться с драконом

      Вчера окончательно вышел из спячки Аман. Он вообще не ел -  не пил три дня, и стал  заметнее более худым и смотрелся как-то младше, как они еще вчера заметили, чем был, и одновременно серьезнее.  Первое, что он сделал – это выпил всю оставшуюся в лагере воду. Даня с Викой немедленно пошли за новой.
Курсантская форма на юноше болталась, он не был похож на того подтянутого щеголя, который ехал с ними в маршрутке. Такое впечатление было, что мальчик надел одежду  старшего брата. Аман рассказал, что, когда он проваливался в глубокий сон, с ним происходили странные вещи. Он то летал над лесом, то оказывался в коридоре училища и переживал, что не получит увольнительную за то, что во время  утренней пробежки слушал музыку в наушниках и, не услышав команды взводного, продолжал


бежать и наткнулся на курсанта, бежавшего впереди и они вмести упали под смех остальных. То оказывался дома, в
цветущей степи и падал в тюльпаны. У него от этого болела голова, спина, руки и ноги.
Но после того как очнулся, все перестало вдруг болеть.  Было ощущение бодрости, прилива сил и наполненности энергией. И очень хотелось есть.  Приготовленную Даней и девочками кашу умял тоже почти единолично, в один присест. Никто не возражал, ребята были очень рады, что их полку прибыло. Особенно Вика, которая устала быть старшей. И Даня, который, как мужчина, тоже старался брать на себя ответственность за весь лагерь, но он чувствовал, что это ему не очень по силам.
Особенно Вика оценила готовность Амана взять на себя руководство их маленькой командой – у него было больше жизненного опыта, чем у каждого из  остальных троих. И он был профессионалом,  их готовили  руководить,  каждый выпускник Академии должен был стать командиром. Она сразу почувствовала себя намного лучше  и впервые с того момента, как старшие  упали в лёжку, взяла в руки краски. Рисовать было что. Кроме того, что на свет Божий влезли синие пролески, начало пригревать солнышко и окрест все стало разноцветным, ветки деревьев и кустарников перестали быть однообразно унылыми, проклюнулись нежные листочки.
Проводив Амана к Источнику и обратно, она сама взяла освободившуюся баклажку и снова пошла за водой.
Теперь в лагере оставался Аман, и она чувствовала, что оставшиеся в надежных руках. Вика набрала полную баклажку воды, сама попила и умылась и через несколько быстрых шагов была уже у поляны дракона. Он продолжал

лежать в той же позе, как девочка его оставила. Ей показалось, что он не дышит, и она испуганно прикоснулась
к теплому боку. Дракон осторожно отозвался на ее робкое прикосновение: «Не бойся, дай скорее попить». 
Девочка  быстро отвинтила крышку  и поднесла свой пластиковый сосуд к нетерпеливо приоткрывшемуся рту необыкновенного существа. Рот был полон белых крепких зубов, и пять литров воды были проглочены, можно сказать, в один глоток. Обращенные на нее умопомрачительно прекрасные огромные глаза были зеленовато-радужными, очень внимательными и умными. На морде дракона оставалась капелька воды, медленно скатывающаяся вниз. Но он не дал ей упасть, аккуратно подхватив драгоценную жидкость розовым языком.
- Спасибо, - раздался слабый голос у нее в голове, - а можно еще чуть-чуть?
- Сейчас, - Вика бегом бросилась к роднику, и тут же принесла еще воды, и бережно напоило удивительное существо.
- Пока хватит, спасибо тебе, -  прозвучал опять неслышный голос, - а ты придешь еще? Я пока не могу сам добраться до Источника, и, если мне кто-нибудь не поможет, я без этой воды погибну.
- А ты что, говоришь по-русски? - спросила изумленная девочка, до нее, наконец, дошло, что она разговаривает с драконом!
- Нет, что ты, - зазвенели у нее в голове нежные легкие колокольчики неслышного смеха, -  это без перевода на язык
символов, это просто сущностные образы. Мы с тобой  беседуем, попросту говоря, без перехода на алфавит друг


друга, информация никак не кодируется, она передается от меня к тебе и от тебя ко мне прямо, без условных форм.
- Это как получается, мы можем понимать друг друга без слов?
- При помощи изначальных Слов.
- Интересно, - сказала Вика, - мне сейчас нужно пойти принести воду тем людям, которые со мной,  нашим старшим, которым очень плохо.  Им от этой воды тоже станет лучше?
- Да, это от нее с ними так, она помогает. Это Драконий Источник, вам повезло, что вы попали именно сюда. Иначе вы могли погибнуть  из-за Перехода, от того, что  он делает с организмом. Про него мало кто из мыслящих вообще знает, но это просто чудесный Источник. В твоих терминах это живая вода. Она поддерживает и закрепляет процессы регенерации.
- Нам очень во многом повезло, если не считать само наше попадание неизвестно куда, невезением. Мы вообще могли не выжить. Но как-то сложилось всё, как нарочно кто-то задумал и сделал, очень благоприятно.
- Может, у вас есть миссия, важная не только для  вас, и кто-то решил вам помочь? - задумчиво неслышно произнес дракон.
Вика сказала, что ей нужно бежать, пока ее друзья не начали беспокоиться и  что как только сможет, прибежит к нему с водой. Она  спросила, не нападут ли на него какие-нибудь дикие звери, и  почему он сам в таком состоянии.
- Никаких диких зверей не может быть там, где находится дракон. А я  был ранен и еле уцелел. Хорошо, что



успел долететь до Источника, но я не рассчитал, что потеряю так много сил. Спасибо тебе! Благодаря этим двум глоткам я смогу продержаться до завтра.
- Я приду, - сказала Вика.
Так они подружились. Он начал постепенно приходить в себя.
Как-то, беседуя, они касались многих тем. Однажды он сказал Вике, что очень давно никто из драконов не встречался с людьми.
- А они здесь есть?
- Да, не очень далеко, через три реки и две горы.  Но ближе тут живут эльфы, совсем рядом.
Эта неожиданная информация просто потрясла девочку.
Она задумалась о том, что место, куда они попали – это, совершенно точно, другой мир. И попасть отсюда домой – это не просто куда-то пойти и найти здесь дорогу в Воронеж. Неизвестно, есть ли здесь Воронеж вообще. А где он, и как вернуться – это проблема. «Плывут облака, все белое солнце закрыв», - всплыла в голове строчка из недавно прочитанного старинного китайского стихотворения.          

Аман. Об именах

Она рассказала его ребятам, когда вернулась к автобусу, на Базу, как они начали это место называть:
«Плывут облака, все белое солнце закрыв,
И путник забыл, как найти дорогу домой».
- Мы не забыли, мы просто не знаем, - сказал Аман.
Они с Аней расстроенно замолчали, и Вика решилась.


Об этой странной дружбе девочка никому не рассказывала. Сначала решила, что ей никто не поверит, а доказывать – привести их туда, когда он был таким беспомощным, не хотелось. Вика помнила, как Савелий, после того, как видели его у источника, стал строить планы
по поводу заготовок пищи, и мечтал, сколько из него чего может выйти. Во-первых, мяса. Ну, и другого.
Вику после этого знакомства конечно,  мало что могло удивить, но когда дракон рассказал, что здесь живут и люди и эльфы, это показалось ей вообще ошеломительным, и она не выдержала и рассказала ребятам, что с этюдником она ходит не просто так.
Больше всех это восхитило Даню.  И то, что Вика подружилась, и то, что они бывают.
Настоящий дракон? – в восторге переспросил он.
- Настоящий, живой. Он нам не пригрезился коллективно. И я его трогала.
- Значит, мы точно не дома… У нас драконы только в сказках, - радостно зажмурился мальчик.
Дракон сказал Вике, что вообще-то драконы дружат только с эльфами – они тоже изначальные, как реки, горы, леса. То есть, они могут понимать друг друга.  А с остальными, в том числе с людьми, отношения очень настороженные. У людей, сказал он тоже всякие отношения между собой. Есть те, с кем просто, а есть с кем очень сложно. Есть те,  с кем для контакта  нужно прикладывать огромные усилия.  И есть такие, с кем в принципе взаимоотношения установить абсолютно невозможно, настолько они разные. Вика подумала и согласилась - у нас
дома тоже так. Даже в одном дворе их многоэтажки есть ьакие совершенно разные группы людей. В межрасовых
отношениях тут, как она поняла, для драконов последняя категория – это, наверное, гномы. 
Аман спросил, можно ли им тоже познакомиться с драконом, или он будет против. Вика взяла баклажку и отправилась беседовать. Дракон сказал, что он пока не готов,
и ему нужно подумать. С Викой – уж так получилось, наверное, потому, что в ней много эльфийской крови, передала она, вернувшись к своим.
Оказалось, что дракон слышал от старших, что в разных Провалах есть все те, о ком упоминается в сказках, мифах и легендах, в разных  сочетаниях, но после одного из разделений в нашем рукаве, например,  или в предыдущем расы начали смешиваться. И многое терять. Ассимиляция происходила в основном с людьми, но встречаются разные сочетания. Многое теряется из особенностей здешних народов. Кроме того, возникают магические завихрения и могут быть разные физические и психические нарушения – в случае несочетаемых рас. Это как с группами крови, решила Вика. Одну группу можно переливать кому угодно, а есть такие, что они уживается только со своей группой.
- Кстати, - оживился Даня, - в нашем мире можно было бы проследить наличие в роду тех или иных рас, нужно только точно знать  геномы основных рас.
- В этом, - улыбнулась Вика, - где, как он сказал, магия присутствует в большей мере, местное население и так разобралось бы, кто их какого народа.
- Выходит, твой дракон тоже владеет магией? – обрадовался еще больше Даня.
- Наверное. Но сейчас же он болеет. Кстати, он сказал, что, если кровь достаточно сильная, то и на глаз видно.
Ребята уставились друг на друга.



На следующий день, проснувшись, сразу после того, как помогли всем  старшим попить и привести себя в порядок,  они все вместе отправились к источнику за водой.
Аман обратил внимание, как тихо вокруг, мирно поют птички, как цветут во всю мочь синие пролески и немного загрустил.  Дома, в казахской степи, в это время цветут тюльпаны – те, что ему виделись во сне, когда он тут болел.
- А как его звать? – спросила он.
- Действительно! Мы знакомы уже несколько дней, а я так и не узнала, как его зовут, - еле слышно сконфуженно пробормотала Вика.
- Вообще-то сказочные существа не любят называть свое истинное имя, как известно из легенд, мифов и сказок,  - заметил Аман.
- Почему? – живо заинтересовался любознательный Даня.
- Ну, чтобы  тот, кто знает имя, не получил бы над ним власть и не причинил зло. Магия! Магия тесно связана со злом, это все знают.
Вика задумалась. Вообще-то он не сказочный, он настоящий. Вот кто мы в этом мире – неизвестно. И для чего.
- А как его зовут, все-таки, - не унимался Даня. Он ничего не понял про власть имени, и решил добиться более близкого знакомства. Как будущему ученому, ему просто невозможно хотелось – раз Вика смогла, значит, это в принципе возможно - подружиться с таким необыкновенным существом.
Вика к чему-то прислушалась внутри себя и сказала, немного неуверенно и смущенно: «Он сейчас сказал, что я просто не спрашивала. У него есть, как и у всех, нормальное, простое имя, которым его называют родные и друзья, когда  обращаются к нему. И ему тоже очень интересно, как зовут меня и этого хорошего умного мальчика»
- Даня! Я – Даня, - радостно завопил во все горло хороший мальчик. – А она Вика. А тебя как зовут?
- Гхааррыаыхх!!! – громом разнеслось над лесом. Закачались тонкие веточки берез с наклюнувшимися почками.
- Как? - Растерянно переспросила Аня. Краем глаза она заметила, что над верхушками деревьев  вокруг заметались встревоженные птицы.
- Облачко!  Он сказал, что его зовут Облачко, - засмеялась Вика, - мысленно нужно просто позвать Облачко,  он услышит,  поймет, что к  нему обращаются. А то, как это вслух звучит по-драконьи, нам не выговорить, все слышали.  Даже если попытаться очень-очень громко заорать, все равно вряд ли получится. Человеческий акцент так исказит звучание его имени, что обязательно получится что-нибудь другое.   
- Облачко? Очень красиво, - задумчиво сказал юный поэт. – А можно еще раз произнести это вслух?
-  Гхааррыаыхх!! – отозвался довольный дракон. Снова вспорхнули со своих гнезд всполошенные птахи.
- Мне послышалось Горыныч, - лукаво улыбнулся Аман.
- Ггхорхыннхч?! – смехом  всплеснулись верхушки деревьев, отражая драконий ответ. – Это означает «Никудышний, никому не нужный!»
- О, я по-вашему нечаянно сказал глупость, - тоже засмеялся Аман. – Нет, прости меня, Облачко, у меня не было такой ассоциации.
- А если тебя называть просто Дракон, ты не обидишься? – спросила Аня, изо всех сил повышая голос. Дракон не отозвался.
- Он так не слышит,  -  ответила за дракона Вика. – Мы уже пробовали. Нужно именно к нему мысленно обратиться.

И  лучше всего так и позвать: «Облачко!». Тогда ему точно будет ясно, что ты хочешь поговорить лично с ним, а не вообще  имеешь в виду каких-то драконов. Ведь если при тебе будут говорить «человек», ты же не сориентируешься, что кого-то зовут, и кого зовут. Людей ведь тоже много.
- Облачко, а можно мы к тебе тоже придем, - осмелел Даня, – хотелось бы не только услышать, но и увидеть.
- Да, -  одновременно услышали все  мысленный ответ. – Мне тоже интересно на вас посмотреть поближе. Я тоже не рассмотрел толком никого, когда пролетел над вами к Источнику, я ничего не соображал от боли, я вообще не мог ни о чем думать, я просто боялся умереть,   – он громко вздохнул.    - Давайте! И вы увидите, что я не Ггхорхыннхч.

Дракон. Ровесники


- Облачко, а кто еще есть в вашем мире?  Вот, Баба Яга, например, лешие, русалки и кикиморы? У нас это сказочные персонажи  – спросила Аня  заинтересованно. – А то я, например, видела ступу или мне показалось? Змей Горыныч, домовые?
- Конечно, - удивился дракон. – Почему не быть-то? Они и у вас есть. А вон, оглянись, за третьим с краю деревом местный леший выглядывает, он внимательно за нами

наблюдает. Это же его место. Природные духи есть везде. А ты разве с ними никогда не сталкивалась? Леший, а ну, появись перед людьми!
Лёгкое покачивание ветки, мелькание мохнатой пятки – и тишина. Никаких движений или звуков, только птички
продолжают заливаться, беседуя о чем-то своем, о птичьем. Даня обежал поляну кругом: «Ну, и где он?»
- Да тут. Он нас всех боится, - вздохнул юный дракон, - и меня и вас. Даже вот меня, дракона, не послушался, как это  ни удивительно. Меня все слушаются. Если я велю…  Раньше межрасовое взаимодействие было свободнее. Но несколько Провалов назад, говорят, возникло непонятное отчуждение и даже мысленное  общение с духами стало приносить им дискомфорт. Какие-то сложные помехи, вибрации, от которых высокоорганизованные, тонко устроенные существа начинают испытывать отрицательные эмоции и, возможно, даже боль.  И представители других рас тоже  чувствуют что-то нехорошее – неприязнь, страх, панику.
- Да, у нас в мифах древней Греции, - сказала Анечка, -  есть такой бог Пан. От него ужас исходил.
- Вот-вот, - печально подтвердил Облачко. – Труднопреодолимо.
- А почему тогда у нас с тобой нормальный контакт? - спросил Аман.
- Наверное, потому что мы все не взрослые, - очень громко подумал Облачко и даже взрыкнул. – Повезло.
- Ну, я-то, положим, взрослый, - раздался голос из-за спин ребят, - А тоже вполне спокойно нахожусь рядом. Кстати, драконы у нас в Православной Церкви изображаются


на облачениях иерархов. И на архиерейских посохах тоже змеи с драконами. Хотя в литературе что-то было по поводу
почитания драконов у язычников и  по поводу возраста, что в юности многие из них бывают кротки, принимают пищу из рук человеческих, - как там было? Нужно вспомнить. Вика ахнула: «Отец Андрей! Как Вы сюда попали?»
- Да вот пришел. Вышел по нужде, вас никого около автобуса, а тут гром какой-то, смех, голоса неподалеку раздаются. Любопытно стало. Вот и добрел,  – тепло улыбнулся священник. Выглядел он как-то незнакомо. Вика узнала его прежде всего по одежде, которая, впрочем, была ему явно великовата. Такое ощущение, что вроде он, и не он. Не тот солидный дяденька со светлой бородой, а тоже почти
совсем мальчишка, с легкой только намечающейся курчавой бородкой на щеках, почти пухом. Тоньше, стройнее и  легче.
- А, вот, вспомнил: «встречают приходящих и провожают отходящих, имеют удивительную любовь и склонность к знаемым, спят с малолетними, и оных охраняют» - процитировал он.
- Ну и ты уже не то, чтобы взрослый, - засмеялся довольный Облачко. – Ты теперь тоже почти наш ровесник. И все остальные ваши, если выживут, тоже помолодеют.
Что интересно, у священника, что показалось ребятам удивительным,  не было того изумления, которое испытали остальные при знакомстве с драконом. Он, хоть и взрослый, да еще такой традиционный, консервативный, как-то очень спокойно принял эту ситуацию. Она, похоже, вовсе не воспринималась им как странная или невероятная. У Вики создалось такое впечатление, что у него вообще изначально было больше готовности к чудесам и всему необычному.


- Возможно, особенности характера, а, может быть, священники и вправду особенные люди, - подумала Вика.
- И то, и другое, - услышал ее её новый друг.      
- Ты мысли читаешь? Я же к тебе не обращалась.
- Обращалась, - обиделся Облачко, - иначе как бы я тебя услышал. У нас не принято без приглашения лезть в голову.
Отец Андрей присел прямо рядом с драконом, прислонившись к его теплому боку.
- Нет ли у вас чего попить, - обратился он к своим. А то я, пока дошел, что-то устал немного.
 - Сейчас, - встрепенулся Даня. Взял пустую баклажку и собрался бежать.
- И мне, - шепнул ему Облачко, - я тоже устал, и спать очень хочу.
Вика взяла вторую баклажку – хорошо все-таки, что эти пластмассовые бутылки оказались у Александра!   - и, молча, отправилась с мальчиком. Она решила, что нужно просто учиться не так громко думать. А то вдруг нечаянно чего-нибудь неправильное подумается.
- А как там остальные? – забеспокоился Аман.  - Тоже пора пить. Вон, Облачко говорит – если выживут.
- Да, подтвердил дракон,  - пить из Драконьего Источника  до полной регенерации  и качественной трансформации нужно обязательно.
- А где твои взрослые? - спросил отец Андрей. -  Ты здесь валяешься уже десятый день, и что-то тебя никто не хватился? Никто не знает, что тебе плохо? 
- Понимаешь, - доверительно объяснил ему Облачко, - я нарушил запрет на посещение зон Перекрестка, и поэтому не хочу, чтобы они узнали, что я здесь бываю. После того,

как мне станет получше, я уберусь отсюда и проявлюсь там, где детям бывать разрешают. А так я уже часто летаю сам по разным местам. По разным интересным местам!
От  того, что ребята узнавали от дракона, возникало еще больше вопросов. Но было видно, что драконий мальчишка уже действительно устал. Да и им самим пора
было в лагерь - поить своих немощных  целебной водой и соком,  варить себе ужин и скоро ложиться.
Отец Андрей притулился к драконьей лапе, прислонив к ней голову и задремал. Лапа была теплой и ему в полусне напоминала танковый трек, нагревшийся на солнце к вечеру. Ему снились учения в Богучаре. Он там был дивизионным священником в свое время.
- Облачко, - обратилась к дракону Аня, - а ты не хочешь березового сока?
- О! Да! Да! Да! – обрадованно и очень благодарно отозвался их невероятный собеседник,  – мне сразу будет намного лучше, и я быстрее приду в себя. Это просто замечательно, что сейчас такое время года. Нам всем повезло. Пробуждение Природы дает очень мощную поддержку восстановления целостности для всех нас. Думаю, что для всех живых. Если у вас он есть, и вы мне дадите немножко, это здорово. Я просто очень, очень-очень хочу попить его. Я понял, чего мне не хватало, когда ты сказала.
 -  И кленовый еще есть, - сообщил вернувшийся с водой Даня.
- Вот это да, как мне повезло! – обрадовался Облачко, -вы ведь и его мне немного дадите? Он ведь сладкий, как я понял?
- Конечно, - дружно отвечали ему подростки, - и отцу Андрею, он тоже больше всех из наших любит сок. А сам он,

раз заснул, пусть пока рядом с тобой поспит, если можно, а мы потом придем еще с водой и с соком и поможем ему вернуться в лагерь. Мы, пока идут соки, их вовсю собираем.
Заготавливать впрок пока не умеем – старшие знают, но они болеют. А вот свежий продукт обеспечим и тебе и своим.
Облачко быстро выпил обе баклажки,  заботливо приподнял сладко спящего молодого человека с холодной земли и аккуратно устроил его у себя на сгибе здоровой лапы.
Они быстро вернулись к автобусу, по пути завернув к роднику. Никто из оставшихся не обратил внимание на отсутствие священника. Все они были совсем не в форме, и, хотя – только сейчас обратили внимание ребята –  заметно помолодели, но все  выглядели совсем больными, буквально все, включая рыжего  Мишку,  Говорили чуть слышными голосами, продолжали шамкать, температура  ни у кого из них не падала. Мишка смотрелся совсем юным мальчишкой, но его заметно то и дело корчило от какой-то боли, и время от времени продолжало рвать. Савелий, в момент, когда он сам пришел в себя и занимался с помощью юных друзей, вечерним моционом, предположил, что парень был на наркотиках, и что ему поэтому так плохо по сравнению почти со всеми, потому что у него идут сопровождающие трансформацию  ломки.  Все они  с удовольствием пили и воду и сок, но от еды буквально все отказались.
- Ну и ладно, нам больше достанется, - пошутил Даня. Он уже задумал с раннего утра экспедицию к новому знакомому, и в голове у него было очень много вопросов к нему, которые больному дракону пока никак не задашь, потому что Облачку нужно отдыхать и выздоравливать. Даня

чувствовал к дракону не только научный интерес, а какую-то восторженную симпатию и родство душ. 
Даня и Аман, оставив девочек варить ужин, когда вернулись за отцом Андреем, угостили дракона соком. Принесли еще дважды  ему воды. 
Есть,  - он сказал, как и люди, которые находятся в этом состоянии, - пока никак не хочет. Да и не нужна еда сейчас организму - это только шлаков добавлять, сложнее регенерировать. А вот сок - это да!















Глава 2.


   Назидательное драконоведение.


Мария открыла глаза и сказала в пространство: «Сейчас, сейчас, встаю. Тебя вывести? Чего лаешь?» Тут он поняла, что они  не дома,  а, как это нередко бывало у них в жизни, в другом месте. Где они  только не были вместе со своим псом! И к немцам ездили на семинар по зависимостям в Питер,  и на подработку по соцопросам по Московской,  Тверской и   Рязанской областям, и на казачью  заставу против никеля на Хопре, и на Черное море на ралли, и на Азовское – на фестиваль авторской песни вообще несколько раз, и в саму Москву и на тренинг-семинар по семейным кризисам и на другие мероприятия... Он, конечно, постарел,
но не поэтому в DDI по процессуалке она пса не брала, оставляла на друзей. Хотя -  в одном хостеле вроде бы можно, как сказали, с собакой остановиться.  Но сейчас-то, дошло до Марии,  они находились в другом, каком-то очень странном месте.  И творилось с ними что-то странное, и в таких непонятных местах она ни с Максом, ни сама  по себе не бывала никогда. Это вообще за гранью. Но ее  Максик свой, из нормальной обычной жизни  – вот он, вполне себе реальный. И сейчас он на кого-то или на что-то лает. А он у нее собака умная, зря лаять не станет.



- Максюш, что там? – спросила она, с изумлением ощущая, что у нее во рту есть зубы! Вот только недавно, дня три назад ничего не было, все зубы вместе со штифтами и
металлокерамикой выпали. Мария поняла, что это полный пирдоминокль и смирилась, поплакав, конечно, от души, с внезапно нагрянувшей старостью. А вот теперь откуда-то взялись – выросли, что ли, на этой старости лет?
У Максика тоже выпадали зубки, и почти у всех у них, очутившихся в неведомом лесу, кроме двух-трех подростков. Остальных вообще скрутило в бараний рог: температура – похоже, под сорок,  дикая головная боль, тяжесть в груди, дыхание с трудом, тошнота и слабость до почти полной отключки.  Пёс старался держаться около нее, и, когда ребята заносили его обратно в автобус после того, как он сходит в туалет и попьет водички, подползал к ней, падал рядом и тоже отключался. Ему было, похоже, примерно так же плохо,
как и людям.  А тут вдруг бодро гавкает. А, может, вообще все это приснилось? Нет. Точно, они с собакой все так же в той самой маршрутке, на коврике, рядом с попутчиками, валяющимися вповалку, которая стоит посреди леса.
- Максюш, что там? – еще раз спросила она. Пёс опять гавкнул пару раз. Идет сюда кто-то, что ли? Все остальные продолжали спать, не обращая внимания на его лай, провалившись в глубокий сон. Она села и огляделась. Утро. Никого вокруг автобуса, все тихо. Светило солнышко, пели проснувшиеся птицы. Вдруг послышался раскатистый гром. Наверное, гроза будет, решила она.  Максик снова залаял.
- Ты что, на грозу лаешь?  - пошутила Мария. Пес опять гавкнул, то ли утвердительно, то ли вопросительно.
В отдалении что-то опять громыхнуло.


- Да ладно тебе, дедушка. Никогда в жизни ты ни грома, ни разных салютов и фейерверков не боялся, с чего вдруг?
Максик встал и замахал хвостом, приглашая пойти проверить, что там такое на улице. Мария прислушалась. Неподалеку звучали смех, голоса, звон гитары, изредка нарушаемые раскатами грома, катавшимися от одного края неба до другого. Мария вдруг поняла, что она чувствует какую-то легкость и бодрость, как-то так, как она уже очень давно не ощущала себя. Похлопала рукой за спиной, нашаривая очки, которые всегда клала за собой за голову, и вдруг поняла, цепляя их на нос, что без них видно лучше.
- Ну, двинули! – протиснулась она в водительскую дверь, протаскивая за собой собаку.
Через несколько шагов, пройдя по направлению к роднику по прямой тропинке, она поняла, что легкость и бодрость ей не пригрезилась, хотя и немного штормило. Пёс  тоже шустро двигался, но и его, как она увидела, слегка  покачивало. Мария заметила, что он заметно похудел. На ней тоже одежда как-то и не слегка, а сильно болталась, по ее ощущению.
Пройдя еще немного, они с Максом заметили слева проход в кустах в сторону большой поляны, откуда и доносились  эти смех и знакомые голоса. Не подозревая ничего плохого, Мария последовала за обрадованным псом. И вдруг перед ней выросла гора. Ну, не гора, а серая горка, метра в три ростом, перед которой радостно прыгала ее родная собака, приседая и звонко лая. Горка живо повернула в ее сторону голову.
- Мария, не бойся, это ручной дракон,  - перекрикивая лай и другие голоса, прозвенел голосок Анечки.

- Ручной!? – раздался прямо у нее в голове бесшумный возмущенный возглас. – Сама ты ручная, а я это сам по себе!
- Ой, прости, - услышала одновременно в голове и вслух от Ани Мария, - я нечаянно, я чтобы она не напугалась.
- А вот это чудесное, такое  замечательное существо тоже попало сюда с вами? – раздался удивленный вопрос. Как поняла ошеломленная Мария, это с ними разговаривал таким образом …  дракон!  - это ведь собака? – с надеждой спросил он.
- Собака! – раздались в ответ дружные голоса.
Максик махал хвостом, весело лаял и в восторге катался-валялся по молодой травке, приветствуя нового знакомого. Было тепло, и яркая свежая весенняя трава уже вовсю бушевала под ногами. На окружающих поляну кустах набухли почки и уже на некоторых проклюнулись. Все вокруг обрело цвет.
- Это сюда ты меня звал? – растерянно спросила Мария  свою собаку, одновременно обращаясь ко всем присутствующим.
- Сюда, сюда, - раздался  ответ дракона на ее вопрос у нее в голове, - мы с собаками немного родственники, в духовном плане. Я тоже очень-очень рад, потому что я никогда еще не встречался с собакой, мне про них только бабушка рассказывала.
Мария окинула поляну взглядом. Рядом с драконом сидел отец Андрей. Напротив них на каких-то чурбачках  сидели подростки во главе с Аманом, который держал в руках гитару.
- Это правда дракон? – жалобно спросила Маня. – Настоящий?! А он  никого не съест?
Все было не просто необычно, а как-то нереально.

В голове у нее зазвенели нежные мелодичные колокольчики, она поняла, что дракон так смеется.
- Попроси его, пусть он тебе скажет, как его зовут. Многое из этого станет ясным, - сказала Вика.
- Гхааррыаыхх!!! – разнеслось по окрестностям. Макс в восторге залаял. Птицы залетали над поляной, поднявшись со всех веток деревьев и кустов.
- Это означает Облачко, - скромно мысленно прокомментировал этот грохот  дракон.
- Ничего себе! – потрясенная Мария опустилась на траву. Ноги ее еле держали. Максик гавкнул в ответ Облачку, потом  подбежал к Мане и лег рядом. Видно, его лапы тоже почти не держали – только-только ведь валялся, можно так  сказать, без сознания, а тут – лает, скачет и столько впечатлений.
- Дайте ей воды, ребята, - обеспокоенно сказал отец Андрей. – И собаке тоже, они же мало того, что только что все увидели, они же сами сюда дошли, молодцы.
- Да, - слабым голосом согласилась Мария. -  Вода нам не помешает. Я бы даже согласилась целиком окунуться.
- Скоро сделаем, - провел рукой по струнам Аман. – Теплеет, скоро лето, скоро будем бегать босиком. Пока вот, попейте.
- Бо-си-ком! – Дружно отозвались остальные ребята. – Спой еще!
- Сейчас, попозже. – Аман внимательно оглядел вновь прибывших. Как и отец Андрей, Мария тоже  очень изменилась, превратившись из тетеньки в возрасте в стройную девчонку лет от силы шестнадцати. Старенький ее пес тоже уже не смотрелся пожилой собакой, он был скорее теперь почти щенком. Быстренько полакав предложенной

водички, он снова начал валяться на спине, прыгать и весело лаять, подбираясь поближе к дракону, как будто предлагая ему побегать и поиграть с ним.
- Несерьезная собака, угомонись, а вы уж извините - сконфуженно одернула его хозяйка,  обращаясь к Облачку.
- Давай будем на ты, - весело отозвался тот. – А собака  твоя молодец, мне тоже уже надоело болеть и лечиться. Думаю, завтра  мы с ним немного побегаем, разомнемся как следует.
Он обратился к Анечке: «То, что ты тренируешься каждый день, это правильно. Мы все так будем делать».
- Я пока попробую встать без вас, чтобы после долгого лежания никого не задеть. Так что, друг, извини, чуть позже, - сказал он, обращаясь к собаке, но слышно было в головах у всех.
То, что Максик сразу его понял, было всем хорошо видно. Он перестал прыгать и сел около Марии.
- Ты тоже понимаешь мысленную речь? – удивилась она. – Вообще, мне всегда это казалось.
- Я же говорю, мы родственники – снова неслышно зазвенел у всех в мозгу удивительный смех юного дракона.
Больше всего в этой ситуации Марию удивило даже не то, что с ребятами был помолодевший отец Андрей, а то, что он  - ей показалось, что это как-то странно в его ортодоксальности (православных во всем мире так и зовут – последователи ортодоксального христианского учения) - сидел совсем рядом с драконом и не шарахался от него. Потому что  ей казалось, в православии драконов должны воспринимать  как нечто враждебное.
- Отец Андрей, а как Вы, как священник, к этому относитесь? – нерешительно обратилась Мария к нему.

- К чему этому? К драконам  вообще  как явлению  или конкретно к этому дракону?
- Ну, и то, и то, - согласилась Мария.
Подростки перестали приставать к Аману с просьбами что-нибудь еще спеть,  и заинтересованно уставились на отца Андрея. Мнение священника  им тоже, похоже,  было очень интересно услышать. Облачко даже наклонил голову, чтобы лучше слышать, что тот скажет.
- Этот дракон мне очень симпатичен, - признался очень помолодевший батюшка. - А про драконов и других чудесных животных в Библии очень много написано. И у святых отцов есть упоминания. Информации на православных сайтах много. Ах, да – вы ж тут ничего посмотреть не можете. Мы, в смысле, не можем. Все неоднозначно, кроме того, что мы знаем, что они есть или, по крайней мере,  точно были. Я, когда учился  в духовной Академии, на факультативе даже доклад по  назидательному драконоведению готовил. В пространстве Св. Писания драконы не мифические, а вполне реальные существа. Если у меня, нужно посмотреть, остались какие-то материалы с собой, я готов вам всем про это почитать.
- Да! – был дружный ответ всех без исключения, даже Максик поднял голову и с интересом посмотрел на  отца Андрея.
- Здорово! У нас будет здесь своя Воскресная школа, и Вы будете читать нам такой курс! – обрадовалась Мария, которая очень любила учиться, и вообще узнавать новое и все исследовать
- Ну, думаю, после нашего знакомства с Облачком он скорее будет не курсом, а Введением в курс, - развеселился  отец Андрей.

- Эх, нам в Воскресной школе таких интересных уроков не давали -  с сожалением отметила Вика.
- Ты училась в Воскресной школе? А петь умеешь? Как на клиросе? – оживилась Маня, - а меня благословили, но я рано вставать не могла, поэтому как-то пока не получалось. А я  очень люблю петь.
- Мать в Казанскую бегает, и меня определила а эту школу.  А если кто покажет, как нужно, можно попробовать.
- И я очень люблю петь, - сказала Анечка.
- Я тоже люблю петь. Но ведь я не христианин, - тихо сказал Аман.
- Придумаем что-нибудь, - успокоила его девочка, которая с ним уже подружилась.
- Давайте  сходим за соком, обед скоро, нужно приготовить что-то, едоков прибавилось, и можно кто хочет, кашу доесть, - скомандовал приободрившийся Аман, - потом отец Андрей нам почитает лекцию. Почитаешь? – обратился он нечаянно к священнику на «ты» и смутился.
- Предлагаю всем, по примеру дракона, перейти на  «ты», - в ответ предложил тот. - Я, конечно, священник, сана меня никто не лишал, но разрешаю так обращаться ко мне,  и спрашиваю дозволения  на такое же обращения у всех  остальных.
- Да, - кивнула Мария, - мы, психологи, тоже привычные. На тех тренингах, которые я веду, ко мне тоже обращаются на ты и просто по имени, так принято.
-  Мария, мы наметили около Источника водоем сделать. Облачко, как окрепнет, тоже хочет принять в этом участие. Ему тоже кажется, что купаться в такой воде  - она постоит, немного нагреется - будет здорово – обрадовал ее Аман.

- О, приму участие! Записывай! А что ты сказал про кашу? Вон Максик облизывается.
- Ребята, а мне какой-нибудь свежей зелени не принесете? - жалобно спросил Облачко.
- А драконы не мясом питаются? – остановился озадаченный Данька.
- Судя по библейским источникам, они скорее травоядные. Или веганы – опередил Облачко отец Андрей, - Самое важное упоминание находится в книге Иова, где в главах 40—41 в подробности описывается величественный ящерный динозавр, который «поворачивает хвостом своим, как кедром».
- Не знаю, кто такие веганы, но мясо я не очень люблю, хоть в принципе, не откажусь, но больше рыбку. А сейчас точно не хочу ни того, ни другого, - отозвался довольный дракон. – Лучше воды, сока, если еще есть,  и какой-нибудь травы.
Кстати, зелень уже пошла, отметила Маня. Вон она!
- Вот-вот! Я сейчас почитаю! Подождите! – отец Андрей обрадовано раскрыл свою взятую из автобуса сумку.-  «Вот бегемот, – говорит Господь Бог праведному Иову, – которого Я создал, как и тебя; он ест траву, как вол; вот, его сила в чреслах его и крепость его в мускулах чрева его; поворачивает хвостом своим, как кедром; жилы же на бедрах его переплетены; ноги у него, как медные трубы; кости у него, как железные прутья; это – верх путей Божиих; только Сотворивший его может приблизить к нему меч Свой; горы приносят ему пищу, и там все звери полевые играют… вот, он пьет из реки и не торопится; остается спокоен, хотя бы Иордан устремился ко рту его…» (Иов., гл. 40).
- А они только такие там? – заинтересовался Даня.

- В Ветхом Завете драконы - динозавры - (на еврейском языке — tannim) упомянуты двадцать один раз. И описаний там много, разных. Огромный зверь, описанный здесь, на древнееврейском называется – БЕГЕМОТ. Специалисты склоняются к мнению, что в этом месте Священного Писания речь идет о гигантской рептилии типа диплодока. (По утверждению ученых, диплодоки – самые крупные динозавры и вообще самые большие из всех когда-либо живших на земле животных; в длину эти гигантские травоядные ящеры достигали 30-40 метров, а вес их был – до 70 тонн [вес примерно двадцати слонов] и более.) В 1993 году сотрудники Британского музея даже внесли некоторые исправления в модель скелета диплодока. В частности, хвост чудовища, ранее волочившийся по земле, теперь изображен раскачивающимся в воздухе. Дальше в Книге Иова приводится описание крупнейшего из морских творений – морского чудовища ЛЕВИАФАНА, отождествление которого с крокодилом или с крупнейшим из известных современных морских животных – китом – будет, конечно, наивным.
- А наша Крокодила – случайно не Левиафан? – спросил любознательный подросток.
- Ну, я её не видел. А вот Облачко видел. Но по описанию не похоже. Могу почитать, если интересно. Интересно?
Все, включая Облачко, с энтузиазмом откликнулись: «Конечно!»
- Ну, слушайте. «Можешь ли ты, – спрашивает Господь Бог у Иова, – удою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его? вденешь ли кольцо в ноздри его? проколешь ли иглою челюсть его? будет ли он много умолять тебя и будет ли говорить с тобою кротко? сделает ли он договор с тобою,

и возьмешь ли его навсегда себе в рабы? станешь ли забавляться им, как птичкою… можешь ли пронзить кожу его копьем и голову его рыбачьею острогою? … не упадешь ли от одного взгляда его? Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его… Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их. Кто может открыть верх одежды его, кто подойдет к двойным челюстям его? Кто может отворить двери лица его? круг зубов его - ужас; крепкие щиты его – великолепие; они скреплены как бы твердою печатью; один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними; один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются. От его чихания показывается свет; глаза у него как ресницы зари; из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры; из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла. Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя. На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас. Мясистые части тела его сплочены между собою твердо, не дрогнут. Сердце его твердо, как камень, и жестко, как нижний жернов. Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса, - отец Андрей перевел дыхание. Все молча внимали, -
Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы. Железо он считает за солому, медь – за гнилое дерево. Дочь лука [стрела] не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву. Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеется. Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи. Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь; оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою. Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным; на все высокое смотрит смело; он царь над


всеми сынами гордости (по другому переводу – «царь всех диких зверей»
- Ух ты! Красиво! – прошептала Вика, - но я думаю, это совсем не Крокодила. Мне кажется. Это больше похоже на огромного дракона. Да, Облачко?
- Да, мне тоже так кажется, - смутился ее юный драконий друг, - на очень взрослого.


 О водяном хищнике. Отец Андрей


Проснувшись утром раньше остальных, отец Андрей живо отправился в сторону лёжки Облачка, чтобы расспросить про кое-что актуальное, ну и, заодно,  чтобы выяснить, что нам, а что драконам, в свою очередь, известно о мироустройстве и жизни под разными  небесами, в том числе, под нашим. И как  все связано. Ведь, раз мы попали сюда, то связь должна между этим всем быть  обязательно.
Отец Андрей взял обе баклажки и, припрыгивая, направился по тропе к Источнику.
Не успел он пройти и пары шагов, кубарем вслед ему скатился Максик. Ему тоже не терпелось снова пообщаться с таким замечательным существом. Пёсик как-то понял, что нахождение в непосредственной близи от дракона наполняет его какой-то веселой силой, ему рядом радостно и спокойно, кроме того, он начал то ли после  трансформации, то ли от


каких-то эффектов взаимодействия с  драконом, лучше понимать, что думают люди. Он понял, что вот сейчас этот
серьезный добрый человек отправляется туда, куда и он очень хотел. Но Мария пока спала, а одному ему по окрестностям она шастать строго-настрого запретила.
- Ты со мной? – окликнул его священник. – Ну,  пошли,  драконья родня!
Они очень быстро добежали туда и обратно до поворота к Драконьей Поляне, предварительно попив и набрав водички в Источнике.
- Отвечай прямо, молодой человек: кто тебя ранил? – начал отец Андрей без предисловий, обращаясь к Облачку по  имени еще на подходе. -  И, если это такая страшная и сильная тварь, зачем ты с ней связался?
- Ему хотели девчонку в жертву отдать, - стал оправдываться юный дракон.
- Кто хотел, и какую девчонку? Ты можешь точнее отвечать?
- Эльфы! Эльфийскую, какую же еще, у них других нет.
Тут наш батюшка призадумался. Про эльфов в Православии нет ничего. А есть ли у них вообще душа, возможно ли ее Спасение? Бог знает. Но его новая, такая юная энергетика, которой он был просто переполнен, гормоны, требующие действий, срочно звали его, воина по натуре, к действиям, причем немедленным.
- И где это было?
- Да тут, за горой. У них город там над рекой. Очень красивый.
- Целый город?
- Ну да, но он эльфийский, - замялся юный дракон.

Получалось, что эльфийский город, по показаниям Облачка, тут, под другими Небесами,  располагался, если смотреть по нашей карте, в районе Благовещенского Храма и
около Акатова Монастыря. Вот кто тут основал Воронеж. Кстати, а как этот город здесь называется?
- Как называется? Я не смогу это сказать, эльфийский язык чудовищен, звуки его еще труднее произнести дракону, чем звуки человеческой речи.
- И что, ты его прогнал, убил или напугал? Что там  сейчас, как там эта ситуация развивается?
- Не знаю, - жалобно прохныкал Облачко. – То, что не убил, это точно. Он за мной погнался, а я тут у берега его огнем малёхо жахнул, вода закипела и он смотался. Может, немного ошпарил.
Отец Андрей понял, что от мальчишки, пусть и драконьего, если с ним говорить в таком тоне, толку мало. Если подросток посчитает, что старшие его порицают, то конструктивный диалог, а тем более совместный анализ событий  в таком ключе просто невозможен.
- Облачко, давай подумаем вместе, что там может быть сейчас, у этих эльфов? И кто эта тварь, которую ты, надеюсь, хорошо ошпарил?
- Да это Змей! И я тоже надеюсь! – обрадовался юный дракон. – Я потому его и хотел от них прогнать, что все нас за них принимают, и говорят потом плохо про нас. А сами жертвы приносят, отдают ему мыслящих, и он ими и их душами питается.
Так. Один интересный аспект появился – души у мыслящих есть. Ой, как это все теологически спорно! Но вот и индейцев некоторые христиане тоже людьми не хотели считать. Так что, все-таки, наверное, стоит попытаться с этим

что-то сделать. Ну, хоть посмотреть. Отец Андрей не мог признаться себе, что его потянуло на подвиги вследствие «обмоложения». Хотя, если честно, некоторая доля этого была немаловажным инспирирующим фактором.
- Облачко, а как бы посмотреть. Нарисуй, где это находится, -  попросил он дракона.
- Зачем рисовать? – удивился тот. – Проще показать. Так сказать, по-вашему, провести прямую трансляцию.
Он  что-то тихонько прогрохотал,  и к поляне плавно спланировала пара больших хищных птиц. Чуть помолчав вместе с ними, он повернулся к отцу Андрею и предложил: 
- Сейчас они слетают в ту сторону, а мы посмотрим их глазами. Ты какого выбираешь?
- Правого, - удивленно  произнес отец Андрей, машинально ответив согласием на неожиданное предложение дракончика, - но я не понимаю, как это – его глазами?
- Очень просто. Мы с тобой разговариваем примерно по тому же принципу. Только мы обмениваемся смыслами, а я сейчас договорился с ними немного иначе, образами – эти коршуны, кстати, живут тут неподалеку от вас – что они будут нам «рассказывать» напрямую обо всем, что увидят, просто картинками. Я попросил их слетать в ту сторону и  полетать немного около берега, где я тогда отбил охоту у Змея принимать эту  жертву, которую ему приготовили.
- Ну как, готов? - спросил он с интонациями, напомнившими отцу Андрею Задорнова.   
- А что нужно делать?
- Сесть рядом и расслабиться.
Максик, с опаской все это время  посматривавший на опасных здоровенных птичек, переместился из-за спины отца Андрея поближе к дракону и прижался к нему.

- Какой он умный у вас, - одобрительно прокомментировал дракон, - он понимает, что так я могу напрямую делиться с ним тем, что увижу.
Максик помахал хвостом и заулыбался. Он понял, что его хвалят и, кажется, понял, за что. И ему, кажется, это понравилось, как и те возможности, о которых сказал Облачко.
- Интересно, к нему не обращались, но он слышит, как собеседники обмениваются мысленными сообщениями? – удивился отец Андрей.
- Да, у них такой дар. Симураны тоже слышат все сообщения в своей стае, - ответил Облачко, -  а для него мы, получается, его стая. Думаю, он прав. Ведь когда мы вчера все вместе беседовали, все тоже слышали все, о чем говорит каждый.
Птицы подошли к середине поляны и, разбежавшись, взмыли в воздух.
Дракон, собака и человек закрыли глаза и увидели, как земля становится дальше – как во сне, подумал отец Андрей. Максик тоже издал какие-то звуки, комментирующие его впечатление, но глаза открывать не стал. Ему тоже было интересно, и рядом с отцом Андреем и драконом он ничего не боялся.
Поднявшись повыше, птицы повернули вдоль реки, и наблюдателям сразу открылся красивый город на берегу, совсем неподалеку от места, где они были. Как прикинул отец Андрей, километров не больше пяти. Точно, это место у монастыря и Дома-Музея Дурова, если проводить параллели с нашим миром.
То есть, примерно где-то около Чернавского Моста или
чуть ближе.

Водохранилища, к которому мы привыкли, тут нет, а речка очень похожа на ту, какой была бы река Воронеж без водохранилища.
Птицы легко спланировали к берегу и стали летать неподалеку от него над водой, высматривая в воде добычу.
Вдруг из воды кто-то очень-очень большой выпрыгнул, пытаясь ухватить одну из них (ту, которая была связана с Облачком), как увидел со стороны отец Андрей, неосторожно опустившуюся слишком низко. Коршун взмыл вверх и они с напарником, стали летать чуть выше. Максик тихонько поскулил, как это бывает, когда собаки что-то видят во сне такое, что их расстраивает. Отец Андрей машинально протянул руку и погладил собаку.  Он попытался разглядеть строения на берегу, но птица летала слишком быстро и не фиксировала взгляд там, ей интереснее было рассмотреть притаившееся в  воде опасное существо. Коршуны ведь питаются и рыбой, которую они сами ловят, поэтому им вовсе ни к чему появление в реке опасного существа, они были встревожены и пытались сверху получше разглядеть конкурента.
На этом Облачко скомандовал о прекращении сеанса, оставив птиц за этим занятием, и сидевшие с ним  рядом священник с собакой открыли глаза. Отец Андрей вскользь подумал о том, магия это или определенные способности живых существ, но качество информации было неплохим. Вопрос о соотнесении магии с верой живо дискутировался в связи тем, что детская литература типа Гарри Поттера, как и православная фантастика, эти понятия старалась не смешивать между собой и не подменять. Но он-то – реальный священник, который оказался в фантастической ситуации. И как будет дело обстоять дело с магией – не просто скоро, а

очень-очень  скоро встанет перед ними всеми. Ведь Облачко что-то рассказывал о существовании магии Вике. И проблема со Змеем, которому здесь приносят в жертву мыслящих существ – вовсе не отвлеченный вопрос философской дискуссии.
Это  практическая проблема.
Это проблема, связанная не только с выживанием и безопасностью, но и – главное – с тем, чтобы понять, как можно вернуться домой.

О мироустройстве в понимании дракона

- Где моя собака? – услышал Макс внутри себя оклик Марии. Они привыкли почти всегда быть вместе и оба скучали, если хоть минуту были раздельно.  Обоим не нравилось, когда она уходила на работу или в магазин, куда не пускали собак.  Или  уезжала в сложную командировку, оставляя Макса у друзей. Для них мир был не полон друг без друга.
- Я тут, - ответил он тоже мысленно хозяйке,  - я рядом, я на полянке около Облачка. Я тебя люблю! Просыпайся.
Он почувствовал, что Мария только открывает глаза, и хотел было бежать к ней навстречу, но она скомандовала: «Я тоже тебя, собака, люблю. Сиди уж там, я скоро к вам приду. Мы с ребятами сейчас принесем сок и воду». Она почувствовала, что ее собаке там хорошо и обрадовалась. Минут через десять Мария, Аман  и трое подростков уже присоединились к ним. Все остальные их спутники, попив

водички и проведя утренние гигиенические процедуры, продолжали проживать  свои процессы регенерации.
- Интересно,  - спросил отец Андрей вслух,  -   ладно, Аман, он ненамного старше, чем  остальные ребятишки,  почему я и Мария раньше других взрослых оклемались? Случайно? Мы постарше многих.
- Думаю, каким-то образом в вас оказалось меньше того, что нуждалось в трансформации, чем у других, - предположил Даня. – И в вас обоих как-то незаметен и раньше был возраст.  Просто знаете больше, а так с  вами обоими вполне можно было разговаривать,  как есть, не так, как с остальными, вы и до того, как на вид обмолодились, были ближе. Про мои волосы, например,  ну, и не только -  вы сразу понимаете, ну или,  по крайней мере,  стараетесь. Это же чувствуется. Вот мне интересно, какой станет моя мама, не внешне, а на самом деле, и внутренне тоже. Внешне-то она уже какая-то другая, каждый день тоже меняется. Но почему-то дольше, чем вы, хотя и младше. Может, у нее здоровья меньше?
- Вряд ли. У меня только что была сложная операция на сердце, еще года не прошло, - сказал отец Андрей.
- И у меня в свое время были ужасные проблемы с прободной язвой, я чуть не умерла, меня еле спасли. Диета постоянная. Куча всяких разнообразных болезней.  И еще позвоночник травмированный, - присоединилась к нему Мария.
- Внутренний возраст у вас был меньше, чем у других, это так и есть, - сказал Облачко, это сразу видно. – А в тебе, кроме всего - обратился он к Мане, - как и в ней, указал он на Вику, - тоже много эльфийской крови, а эльфов взросление
по сравнению с людьми наступает намного позже. И возраст

другой временной линейкой меряется, они долго живут, почти как мы.
- Стоп! Вот про это, пожалуйста, поподробнее, - подхватил на лету интересующую его тему отец Андрей. - Что это значит – много эльфийской крови. И кто такие вообще эльфы. Для нас для всех это очень важно, потому что, не понимая тут ничего, мы не сможем правильно действовать.
Отец Андрей отнесся  к этому не просто серьезно, а очень серьезно. Война добра со злом идет постоянно и, как он предполагал, она идет во всех возможных, мыслимых  и немыслимых мирах. Это реально вопрос жизни и смерти, а не каких-то абстрактных принципов.
- Про эльфийскую кровь, вы помните, Облачко про меня уже говорил. Но мне тоже непонятно, что это значит, -
поддержала Вика. – Все это для нас непонятно и странно. Раз ты говоришь, значит, знаешь. Расскажи нам, - попросила она своего удивительного друга.
Дракон подумал и сказал: «Вы задавайте вопросы, а то я не знаю, про что вы хотите. Может быть, я знаю про это, а, может быть и нет. А может быть, знаю неправильно».
- Хорошо, мы будем помнить, что все это с поправкой на «мнение дракона» - типа ИМХО, - согласился Аман.
- А что такое ИМХО? – спросил дракон, который, в свою очередь, как и все подростки, был очень любознательным.
- Примерно то же самое, что по твоему мнению, - улыбнулся отец Андрей, - это сокращение от слов  другого языка  «по моему мнению».
У нас языков у людей много, есть такие, которые уже
не существуют. Но мы их помним. Есть новые, разные..

- Да. Неудобно говорить словами, - заметил дракон. – Но у нас тоже малышей учат говорить. Это нужно для развития, так моя мама считает. И все остальные.
- Для развития, в каком смысле? - поинтересовалась Вика. – Вот, по моему мнению, гораздо более продвинуто говорить так, как мы сейчас – все понятно, и никакого перевода не нужно.
- Да, конечно, - согласился Облачко. – Драконы понимают без слов, мы - прежде всего животные, и нам так проще. Но слова – слова нужны для того, чтобы переходить на другой уровень обобщения. И потом – еще на другой, более отвлеченный, абстрактный.  По-другому невозможно думать. И понимать сложные вещи. Из-за этого я, может быть, не на все ваши вопросы отвечу, потому что про некоторые вещи без слов не объяснишь. Вот я уже сейчас с трудом кое-что нащупываю для передачи. Вот таким прямым путем  передается то, что можно увидеть, услышать, потрогать, почувствовать. А вот про разные сложные связи я уже не смогу рассказать. Про то, что я умею, и что не умею делать – тоже, тут нужны слова. По замыслу Творца, животные тоже должны были развиваться.
- А чему еще у вас учат? Математика у  вас есть?
- Есть. Может быть, как и магия, другая, чем у людей, гномов, орков и эльфов – это же как язык. Она тоже учит думать.
Вика пришла  в восторг.  Ей  просто очень-очень  понравилось про разную математику, это было бы очень интересно узнать и сравнить.
- Когда это у вас появилось? Способность не только понимать слова, но и пользоваться ими? – спросил отец Андрей.

- После Катастрофы, - грустно ответил Облачко. - До того в этом не было надобности,  мы все жили в понятном мире, делали свое дело.  Просто жили, любили и радовались. И все друг друга понимали. А после Падения всем животным тоже стало плохо. Пришлось приспосабливаться.
- Как появились эльфы? – прямо спросил отец Андрей. Ему было очень важно узнать, вдруг это падшие ангелы, то есть бесы. – Когда и где они возникли? После Катастрофы или раньше?  Кто они?
- Примерно в то же время, что и драконы. Ну, может, чуть попозже. Но раньше, чем люди, - ответил Облачко. - Кто - это в каком смысле? Ну, отчасти у них природа ангельская, отчасти животная.
- Они были сотворены или пришли сами откуда-то?
- Конечно, сотворены, - удивился  юный дракон. – И на Земле и на других планетах. Сами – это те, кто  откуда-то вылезают при Разрывах Реальности,  только всякие нехорошие типа Горыныча.  Драконы как раз с ними  и сражаются, чтобы они дальше все не портили. Ну, конечно, не только драконы, хотя из животных мы – в большей степени, но это одна  из особых  функций, которую мы получили.   А эльфов Творец и создал. Перед человеком, по своему образу.
- А что такое Разрывы Реальности?- вмешался Аман, как человек военный. Слово "Разрывы" напомнило ему бомбы и снаряды.
- Это я не могу без слов сказать, только обозначить. Ну, вроде как ткань разрывается. Ткань мироздания. Наши старшие, может быть, и объяснили бы лучше. Некоторые.
Марии и отцу Андрею было это очень понятно. Разговаривать с некоторыми, которые получили образование

на уровне ЕГЭ, иногда казалось просто невозможным, они не знали и не понимали некоторых очень простых вещей...
Но объяснения на уровне драконьего подростка были им понятны - образно, доходчиво. Может быть, у драконов обучение получше.
- Вернемся к эльфам. Мы слышали, что существуют исполины, тролли, суккубы – они родственники эльфам? Одной они природы или разной?
- Конечно, разной. Эльфы тоже пострадали от Катастрофы, как люди, как мы и другие животные.  А те, о ком ты говоришь, они плохие.  Мы с ними никогда друг друга не поймем, они Другие. С ними нельзя иметь дела, потому что они никого не любят. Они стараются делать все, чтобы Мира вообще не было.
- А где же они сами тогда будут, - удивилась  Анечка.
- Там, где не будет Мира.
Вот эти объяснения юного дракона толком ничего не прояснили.
Почему Облачко полез драться со Змеем, из-за того, что тому сами эльфы хотели скормить эльфийку? Подумаешь, ему-то что -  что у  бесов между собой разборки? Змей дурной природы, а с эльфами неясно... Облачко говорит – сотворенные. А ангелы были до Творения мира, Творец с ними советовался о принципах Творения. Значит, сам-то дракончик кто? Хотя он – просто животное, пусть и необычное, а у животных душа чистая, безгрешная обычная животная душа.
Отец Андрей не чувствовал в юном драконе никакого зла.
Но ведь враг хитер и коварен – напомнил он себе,  вспомнив недавно перечитанные «Письма Баламута».

Короче, понял отец Андрей, он реально влип. Мало того, что он в своем реальном мире, на своем месте, оказался на грани жизни и смерти, стараясь правильно поступать, так теперь еще и вдруг оказался неизвестно где, неизвестно в чем, и спросить не у кого. Только помолиться.
- Облачко, вот я священник. В  вашей реальности священники есть?
- Конечно, - удивился юный дракон, - насколько мне известно, они везде есть.
Где это - везде?
- Ну, драконы должны охранять Реальность в любых слоях. Взрослые драконы могут перемещаться от тонких планов до грубых, вплоть до того, откуда вы попали сюда. Мне кажется, вы с самого Донышка. Конечно, в изначальном мире они не нужны, а потом без них никак.
- Кому никак? И драконам?
- Нет, что ты. У нас связь не терялась, она есть. Другим мыслящим, везде и всем. Особенно людям.
- И эльфам?
- У эльфов жрецы. У орков шаманы. У гномов, кажется, вообще никого нет. Они эти, как их? атеисты! Они считают, что все в мире подчинено научным законам.
- А что, между наукой и верой есть противоречия?
- Ну, они так считают, как я понял. Я же еще маленький, мне не все понятно.
- Ну, а ты сам как считаешь, ты веришь, Бог есть?
- Нет, не верю. Мне это ни к чему. Я просто знаю, что Творец есть.
Тут отец Андрей одернул себя. Продолжение выяснения таких сложных вопросов с животным было бы, решил он, по меньшей мере неэтично.

Даня. Наполеоновские планы.

- Облачко, покажи и нам эльфийский город, - умильно попросила Вика юного дракона на правах главного друга, - какие они, эти эльфы, интересно же!
- Да не видели мы город, мы больше пытались разведать, есть ли там поблизости  эта крокодила, - с досадой сказал отец Андрей, - конечно, я бы тоже постарался разглядеть их, но птицы эльфами абсолютно не интересовались.
- Облачко, а как можно еще это посмотреть, каким способом? Мы тоже хотим, - поддержала старшую девочку Анечка.
- Вряд ли у меня хватит сейчас сил на еще одно такое действие. Я уже устал. А нет ли у вас еще этого вкусного сока, восстанавливающего силы? – облизнулся Облачко.
Аман с Даней переглянулись. Мысль об экспедиции с самого начала не оставляла обоих, но до тех пор, пока забота о безопасности всех пассажиров  лежала на плечах их четверых, производить любые походы и экскурсии не было никакой возможности. В книжке про Таинственный остров любимые Данины герои все излазили, ходили по всем направления, которые только были возможны. Но вот Облачко сказал, что рядом с ним никаких опасных зверей быть не может, и более-менее пришли в себя двое старших. Так  - может быть?
- А давайте мы зарядим один смартфон  и сходим с Аманом к этому городу, посмотрим. А фотографии потом всем покажем, - предложил Даня.
- Тебя с синими волосами эльфы напугаются. Как Мишка, - засмеялась Вика. Ей тоже хотелось пойти  самой

глянуть на этих эльфов, но она реально чувствовала, что Облачку все-таки с ней проще, чем с другими.  А ее помощь  ему очень, как он сам сказал,  нужна. Ее ведь он не стеснялся попросить – вот про сок он давно бы уже мог сказать, просто не знал,  ведь за водой ему она бегала по одной мелькнувшей у него мысли. – Тебе какого сока, Облачко, березового или кленового?
- И того и другого, - поспешно ответил дракон.
- А хлеба можно вообще не давать, - засмеялись остальные, включая пса, который гавкнул и замахал хвостом.
- Хлеба?
- Это сказка такая есть, которую все знают, - объяснила другу Вика,  - но у нас его к тому же уже нет.
- А он вкусный? А сказки, - застеснялся Облачко, ведь ему уже было по нашему счету целых тринадцать лет, - я тоже очень люблю. У нас они тоже есть, правда, для совсем маленьких.
- Да, - вздохнула девочка. Когда еще теперь они увидят хлеб? Что вообще здесь съедобно, и что они скоро будут есть? Хотя, в принципе, это почти такой же мир, в каком мы
сами живем, вернее – тот же, просто, как поняла Вика, одна из его граней. Скудные припасы, чудом оказавшиеся у нескольких человек с собой, уже почти совсем сошли на нет. Интересно, что едят эльфы? – сказки все любят.
- Расскажешь?
- Расскажу, если вспомню. Если нет, то вместе с остальными вспомним. Но смешное там – в контексте.  А вот Даня своим внешним видом, с этими волосами может эльфов  напугать или запутать, я  вот о чем. Нужно подумать, с чем и как мы там можем появиться.
Вике было очень интересно увидеть настоящих эльфов.

- Да мы не собираемся показываться им на глаза, - вспыхнул  мальчик, - я два года в лагере скаутов летом отдыхал, а Аман вообще военный. Сначала нужно разведать, что к чему. Может, «языка» взять.
- Что? – возмутилась в свою очередь Мария, - это в честь чего ты вдруг решил объявить военные действия? Языка берут, когда хотят узнать о планах врага. А эти эльфы – совершенно неизвестные нам существа, и мы не знаем ни их возможностей, ни их характера, ни их намерений.
- Сейчас я принесу сок, и Облачко нам про них  расскажет, только без меня не начинайте, ладно? – попросила  Вика, поднимаясь с поваленной старой  березки, на которой любила сидеть на этой полянке,  – я быстро.
- Ну, на самом деле мы находимся в незнакомом месте и не знаем, как нам можно действовать в этих условиях, - раздумчиво проговорил Аман, - поэтому, прежде что-то предпринимать, нужно постараться получить какую-нибудь предварительную информацию. И определиться самим – чего мы хотим.
- Действительно, - отцу Андрею тоже хотелось определиться, потому что  опасности могли ожидать людей, неожиданно попавших в странную ситуацию, не только внешние, но и внутренние, - в первую очередь нам нужно понять, что нам нужно и для чего. Чего мы хотим для самих себя?
- Конечно, мы могли бы подождать, когда в себя придут остальные, - присоединилась Мария, - но неизвестно, как и когда это будет. А мы сами, наверное, уже можем что-то понять для самих себя и обозначить точку координат, в которых мы внутренне и внешне находимся сейчас и, исходя


из этого,  наметить направления  возможного движения. 
Может быть, есть какой-то смысл в том, что произошло, и если это так, то осмысление этого может дать возможность понять, что мы можем и  должны делать дальше.
- А случайность исключена? – спросила вернувшаяся с соком для дракона Вика.
- Наверное, нет, - пожала Маня худенькими плечами, на которые была накинута теплая куртка. Одежда на них на всех была почти зимняя, а солнышко уже начинало ощутимо пригревать. – Но даже если нас случайно занесло сюда, понимание того, чего мы все и каждый ожидает, думаю, будет полезным. Как вы считаете?
Максик подошел к хозяйке и сел рядом. Она погладила его по кудлатой свалявшейся шерсти, отмечая, что собаку тоже пора стричь. И что всем остальным неплохо было бы искупаться и привести себя в порядок. А то стали  похожи на бомжей. Понятно, что болели, и что полевые условия. Но ведь в походах  обычно как-то поддерживают себя в божеском виде.
- И давайте сначала подумаем о том, как нам можно привести себя в порядок, а то синие Данькины волосы не главный кошмар, - озвучила она вслух свои соображения, - и
по ходу дела подумаем. Аман, ты говорил, что какую-то купальню планировал? Это как?
- Да, - ответил ей юноша, благодарно кивнув, - спасибо, что помнишь, мы с Даней уже начали копать небольшую яму около источника, туда можно направить воду от одного из родников источника, чтобы она немного нагревалась в этой запруде, а то переохлаждение, наверное,  будет, если купаться в ледяной  родниковой воде. Вот, хотели с  Облачком обсудить – не навредим мы этим Источнику.   

Вот  здорово, - пришел дракон в сущий восторг. – Нет, вреда   от этого не будет. Мы же запруду сделаем на выходе. А нам всем, наоборот, огромная польза.  Делайте ямку побольше, чтобы и я мог окунуться!
- Вряд ли, - охладил его пыл Даня, - экскаватора у нас нет.
- Кого? -  не понял юный дракон, - или чего?      
- Ну, такого механического приспособления, которое могло бы помочь нам копать, - разъяснил мальчик.
      - А, - досадливо отозвался Облачко, - я все время забываю, что вы из такого глубокого Провала, где уже забыли про магию и где она – бабушка мне рассказывала -  вообще считается чем-то вредоносным.
- Что ты имеешь в виду под магией, объясни, пожалуйста? – строго спросил его нахмурившийся при  этих словах отец Андрей, к которому вернулись нехорошие подозрения по поводу природы дракона.  Из каких существ он сам. Вроде бы – животное. Но разговаривает! Посоветоваться тут было не с кем, позвонить никому тоже никак. Оставалось только думать и молиться.
- Мыслящие  до катастрофы не нуждались ни в каких приспособлениях, чтобы копать или вообще что-то делать. Они просто думали о том, что хотели бы, и оно получалось. Потом, когда все это случилось,  для того чтобы это сделалось, они не просто думали, а еще говорили, пели, двигались, и тоже получалось. От Провала к Провалу эти способности уменьшались, причем это связано было с тем, что менялись цели тех, кто это делал. Увеличилось число тех, от действий кого могло либо нарушиться общее равновесие, либо нанесен какой-то вред. Кстати, у драконов очень много запретов на то, что раньше могли делать, по крайней мере, до

определенного возраста. Я нарушил – пошел гулять туда, куда мне пока еще нельзя, и вот, пожалуйста. Мне и так очень  досталось, сами видите, а теперь еще очень попадет, когда узнают.  Кстати сказать, некоторые даже не понимают, что они пользуются магией, и тут, и - особенно в нижних – в таких, как ваш, Провалах.
- А откуда ты знаешь про Провалы, - жадно уцепился Данька, - ты что, там сам бывал?
- Конечно, - ответил Облачко, - все драконы знают, и меня мама туда водила, показывала, еще тогда, когда я был совсем маленьким, лет сто назад. А про то, как проходить, я примерно знаю, но пока я не пройду испытания, этого самому, без старших, делать нельзя. Способности у драконов ведь тоже созревают и развиваются. Ну, из одного места в другое здесь попасть я могу, а вот из одной грани в другую – нет. Они очень сильно отличаются друг от друга, по свойствам.
      - Так твоя мама может с собой кого-нибудь взять? – глаза Дани загорелись надеждой.
- Я не знаю, это у нее нужно спрашивать. Но мне сначала нужно придти в себя, а то она так рассердится, что будет просто очень плохо, - виновато прошептал Облачко.
Во время этого обсуждения отец Андрей сидел, читая про себя молитвы, чтобы выделить возможные заблуждения и не поддаваться искушениям. Ничего дурного внешне не происходило, но он предполагал огромную духовную опасность во всем этом.  Тут ему в голову пришла неожиданная мысль. У него с собой оставалось совсем немного крещенской воды, он почти всю использовал, когда  болел – и себе и остальным он немного подливал в баклажки, которые ребята приносили из источника. А ведь Облачко

тоже пил воду, которую носили в этих баклажках. Нужно, чтобы он при нем попил. Отец Андрей предложил сходить за
водой, чтобы попоить болящих, и завернуть сюда. Анечка с Даней, которые сегодня по графику дневалили, помчались в лагерь. Отец Андрей пошел вместе с ними, чтобы взять свою сумку. Когда он зашел в автобус, народ, который потихоньку начал приходить в себя, стал  спрашивать о том, как там дела, как погода, что происходит. Отец Андрей пообещал, вернувшись, рассказать много интересного, схватил сумку и был таков. Он не был готов сейчас к рассказу, слишком много необычного пережил он за это время. Он успел только заметить, что, несмотря на продолжающееся затяжное  плохое самочувствие, выглядели все, остававшиеся в автобусе, значительно моложе, чем были. И многие уже не шепелявили. Некоторых узнать было можно только по одежде. Особенно изменилась Анна старшая. Она из неприятной старообразной и очень некрасивой тетки превратилась в юную и почти привлекательную девушку, но говорить продолжала низким голосом, почти басом. Конечно, она стала не красавицей, как Алена, но обычной девушкой, привлекательной самой своей молодостью. По голосу отец Андрей ее и узнал. Тембр, правда, стал намного приятнее. Но все равно, он показался ему похожим на еловую шишку. Если бы еловая шишка могла говорить, она точно говорила бы таким голосом, решил он.
Она обсуждала с Мишкой и Ольгой, которые тоже еще не совсем оклемались, что можно было бы сварить на обед. Они от нее отбивались:
- Да вари, что хочешь. Мы все равно есть не будем. Только вот попить…


- Да я тоже. Сейчас попросим принести, - проскрипела она.
По пути отец Андрей рассказал Анечке с Данькой смысл своей задумки, и Данька горячо одобрил эту проверку. Как настоящий ученый, он уже одобрительно относился к возможным экспериментам. Ему очень нравилось выражение «Наука не отрицает ничего, что не подвластно опытному исследованию», он вообще считал, что он может  сделать его своим кредо, но считал, что если что-то можно исследовать опытным путем, то это нужно желать просто обязательно!
Они принесли воды к автобусу, и снова пошли в гости к Облачку.
Вернувшись с водой на драконью поляну, троица подступила к дракону с предложением попить водички. Отец Андрей по пути от Источника капнул при свидетелях в одну из них крещенской водицы.
- Скажи, в какой из них вода хуже, а в какой лучше, - попросил дракона Даня.
- Вот от этой – показал Облачко на опустошенную баклажку, в которую экспериментаторами была капнута святая вода, - ощущение праздника. Вторая тоже хорошая, но как обычно.
- Ты бы какую выбрал?
- Праздничную,  конечно, -  удивился дракон, - она и вкуснее и явно полезнее, я почувствовал. Я бы не отказался и еще бы от такой. А как вы это сделали?
Отец Андрей слегка застыдился. Он запоздало подумал о том, насколько вообще правомочен был давать святую воду животному,  для проверки можно было, наверное, просто побрызгать. Но что сделано, то сделано.


- Да отец Андрей добавил в нее святой воды, - простодушно ответил дракону Данька, - как ты к этому относишься?
- А, - одобрительно ответил Облачко, - мама, когда я маленький болел, тоже брала потихоньку у людей святую воду,   она очень хорошо помогает. Но они с нами не дружат, поэтому попросить  было нельзя. Но у них там много было, огромный чан. А в самом Изначальном мире ее много.
- Ну, какая у здешних святая вода и какая религия – Бог знает, - сказала Мария. – То, что тебе хоть  от этой воды, от нашей, не плохо, меня радует.
Она, как взрослый человек, испытывала много сомнений, терзаний и опасений по поводу природы нового знакомого, каких-то эльфов, кровь которых на глазок определил в ней драконий отрок. Но, хочешь не хочешь, они находились здесь, и реальность  этого сложно было отрицать.  Однако определить, что из происходящего происходит на самом деле, а не кажется, было невозможно. Она еще раз напомнила себе, что в самом начале  решила воспринимать проявления  происходящего в общем, как условную реальность, типа игровой. Но не забывать, что все может происходить на самом деле. Тут, за гранью, происходило в общем-то, то же самое, что и в нашем мире. Только не всегда мы даем себе в этом отчет,  подумала Мария. Так же некоторые наши действия являются то ли магией, то ли совпадением намерений с Божественным Промыслом. Те же собственные стихи, например, открывали ей самой такие аспекты существования, о которых она не подозревала и специально бы не додумалась. Ее обучение в русле процессуальной психологии вообще было скольжением по граням. Может быть, как раз здесь

некоторые моменты тут и там станут более очевидными, и она лучше  поймет, как нужно поступать в том или ином
случае, какой выбор нужно сделать, оказавшись на том или ином Перекрестке.
- Плохо?  Простодушно удивился драконий подросток.  – Наоборот, мне от нее хорошо!
- Вот и ладушки. Облачко, ну что про эльфов? – спросила она, устроившись поудобнее на бревнышке рядом с Викой. Максик пристроился у ее ног и тоже, было похоже, приготовился слушать.
Все придвинулись поближе.
- Эльфы – как и мы, драконы, тоже из изначальных, они появились, когда еще не было ни Падения, ни человека. Часть природы их животная, а часть ангельская, - откликнулся Облачко.
- Некоторые считают, что и человек так же устроен, - сказал Аман.
- Нет-нет, человек целостный, - возразил дракон, - люди и созданы были после эльфов, в том числе и для того, чтобы не было этой двойственности.  А у эльфов воля дикая, животная, а другая их часть была послушна воле Творца, они до сих пор  очень высокоморальные и вообще идеалисты. После катастрофы они, как и остальные, провалились ниже и вроде тоже стали иметь возможность выбора, но они стараются действовать так, чтобы это не причиняло никому вреда - они ориентированы на добро, выбор для них условен, они знают, что зла просто не должно быть вообще. Поэтому к
людям относятся высокомерно, считают, что их выбор чаще всего – это капризы и нарушения. Так они попали в ловушку - ведь относиться с осуждением к кому-то  уже и есть зло.


Из-за этого  эльфы не бывают на Перекрестках, им этого не нужно. Но все равно собственные, их личные Перекрестки у
них, как и всех мыслящих, есть. Они не лишены выбора, хотя не понимают этого.
- Ой, а я боялась, что они к нам сюда забредут, - вспомнила Вика, - когда ты сказал, Облачко, что их город тут  неподалеку.
- Нет, сюда им хода просто нет, - успокоил Облачко.
- А как про нас с Маней? – продолжала Вика, этот вопрос ее остро волновал, -  что там с нашей эльфийской кровью?
- Ну, у вас в роду были эльфы. И что? Вот у Анечки, мне кажется, есть орочья кровь. Это же хорошо, что все бывают разные, это интересно, - отозвался Облачко, - я бы хотел пожить в Вашем Провале, посмотреть.
- Ну и что у нас с душой? – не унималась девочка.
- Все в порядке, на мой взгляд, - зазвенели неслышные  колокольчики у Вики и у остальных в головах. Максик замахал хвостом.
- Ну, дракону на этот вопрос не ответить, - громко неосторожно подумал отец Андрей, - это очень сложный богословский вопрос.
- А сложность в чем, - испуганно спросила Мария, - решить, сжигать нас на костре или нет? Есть в нас бесовство, что ли? Читала я «Молот ведьм», дикость  ужасная. Хорошо, что на Руси такая практика была не принята. А конквистадоры и индейцев людьми не считали. И кому в этом богословском вопросе возможно разобраться? Священникам?
Все, включая Максика, замерли в ожидании ответа отца Андрея.

- Бесовство может быть в ком угодно, - ответил тот задумчиво, - в том числе и в священнике, он тоже человек. Тут дело ведь не только в одном только происхождении. Хотя конечно, род много значит. Духовные повреждения бывают от чего угодно. Но это и на самом деле очень трудный вопрос. И он связан с тем, спасать на эльфов от Змея или  пусть сами разбираются.
- Облачко вон не задумался, - запальчиво крикнул Данька, - он вступился за незнакомую девчонку, рискуя жизнью!
- Даня, я тоже не за то, чтобы Крокодилы жрали мыслящих. Но мы просто не знаем,  какие там у них правила и законы, - примирительно  вступил в беседу Аман, - а Облачко тоже не в курсе.
- Вот такая позиция и есть самое настоящее бесовство! – не уступал Данька.
- А оружие против Змея у тебя какое? – улыбнулся Аман, - палка с гвоздем и ножик? Не помогут.
- Да, давайте думать, как быть, - согласился отец Андрей, - эти эльфы, судя по всему, язычники. Облачко, а ты не знаешь, кто из эльфов решил их девчонку Змею скормить?
- Жрецы, - не задумываясь, ответил тот, - такие вопросы только жрецы у них решить могут так, чтобы остальные все послушались.
Женская половина команды сидела молча. Хотя все три девушки готовы были идти на подмогу,  но они понимали, что тут одним желанием ничего не сделаешь. 
- Отец Андрей. а почему ты так напугался того, что я сказал про магию? - Облачко искренне заинтересовался этим вопросом.


- Понимаешь ли, чудо сказочное, что вопрос на самом деле серьезный, хоть и простой? - ответил не только ему, но и остальным собеседникам отец Андрей, который заметил их озадаченность. И это понятно, ведь  все они оказались в этом
совершенно невероятном мире, где все так необычно и загадочно.
- Расскажи, батюшка, - попросила Мария. - Нам всем очень важно это.
- Конечно, важно! Дело в том, как мы будем воспринимать ситуацию, от этого зависит и наше поведение, и, в конечном итоге, спасение. Во всех смыслах. Дело тут даже не в самой магии, а в магизме.
Магизм - это такое мировидение, выстроенное по принципам магии. Бывает, человек сроду не занимался магией, однако в своем мировоззрении, поступках, взглядах на жизнь проявляет очевидный магизм. В наши дни в этих понятиях важно всем разбираться, и в нашем мире, а нам тут - особенно. Мы попали в  такое фантастическое место, что все можно объяснять не научно, а магически. И придти к заблуждениям, которые нам могут дорого обойтись. Потому что магизм примитивен.
- А что, про Драконий источник можно  дать научное объяснение? - Данька загорелся научным энтузиазмом.
- Ну, у меня есть несколько гипотез. Думаю, не только у меня. Подожди, не сбивай, я продолжу мысль. Люди с магическим мышлением  и религию понимают как что-то магическое, оккультное. Приходит в храм человек, например, и ставит свечку, чтобы Бог исполнил его желание. Это - натуральный магизм, потому что магия это совокупность
обрядов и действий, ставящих целью влиять на окружающую действительность с помощью таинственных сил, он считает,

что  свечка - это просто такой специальный магический ритуал. Меня насторожило, что тут, как Облачко говорит, к магии обращаются как к удобному подручному средству, не требующему серьезных душевных затрат. Ведь это же так просто – произнести словесную формулу, дунуть, плюнуть и верить, что теперь все изменится. Это для всяких эзотериков и оккультистов просто клад. В нашем мире это очень распространено. 
- Да, знакомо, - сказала Вика. - а у нас? У православных?
- А мы полагаем, что в мире все подчинено Божественному Промыслу. Нет ничего, что было бы упущено из мудрой и чуткой заботы Небесного Отца. Даже скорби и беды, даже наши духовные падения попускаются Богом для нашего возможного вразумления. Поэтому достичь подлинного блага можно лишь через личное обращение к Богу. Человек наделен свободой воли, и потому он волен обратиться ко Христу, что бы вокруг него ни происходило. Я понятно говорю? - спохватился отец Андрей.
- Понятно, - кивнул головой Данька. - А магизм?
      - А они считают, что нет ни Промысла Божия, ни безусловной свободы, а есть тайная, скрытая сила, невидимо охватывающая все мироздание. Люди, невидимые духи, стихии природы – все подчинены оккультным законам влияния. Кто нашел ключ к этим законам, тот и владеет миром. Если выразиться образно, в магии считается, что все вещи нашего мира соединены невидимыми нитями и что правильно произнесенное заклинание воздействует на эти нити. В магизме сами люди всего лишь живые куклы, к которым привязаны нити невидимого кукловода. Этим мне не нравится протестантизм - они считают, что жизненный

путь  человека предопределен Богом. А в православии жизненный путь каждого - результат синергии Бога и человека.
- Синергия это соработничество... То есть, мы все свободны? В этом главное отличие? Но это намного труднее, - сказала Мария.

Осин. Нашего полку прибыло.


       Что-то непонятное происходило там, за деревьями, уже слегка покрытыми нежной молодой зеленью, понял Максим решивший сходить в нужное заведение самостоятельно. Его не качало, голова не болела, только очень хотелось пить, он подошел к погашенному костру и черпнул себе из ведра напитка, гордо именуемого ребятишками чаем. Гадость несусветная, решил он заранее и был приятно удивлен вкусом  уже почти остывшего напитка. Натуральные травки приятно бодрили и давали приток  хорошего настроения. Интересно, что там - какие апрельские травы? Он вспомнил мастер-классы Бабалисы с Маней. Нужно будет, если получится, чтобы еще рассказали – про май и про лето. Он понял, что вряд ли сейчас сможет оказаться дома. Кто родился? Почему-то он думал, что, наверное, мальчик. И отметил, что думает о том, что будет ему рассказывать о том, как побывал тут. Поэтому нужно побольше замечать и запоминать.
Где-то в той стороне, куда они все вместе ходили, когда попали сюда, за водой, раздавались  голоса. Максим услышал, как Данька очень громко кричит: «Раз не хотите, я один пойду!» и наткнулся на такой же недоумевающий

взгляд  Александра. Они с интересом посмотрели друг на друга. Взрослых мужиков не было. Друг перед другом стояли удивленные подростки, или юноши чуть постарше, лет по шестнадцати. За три недели прическа Максима уже изрядно 
отросла, но он продолжал собирать длинные волосы в хвост. У Александра оказались  русые волосы и стального цвета внимательные глаза. И они были чем-то похожи, хотя глаза Максима были более темными, слегка зеленоватыми, но тоже серьезными.  Оба стали чуть хрупкими, видно, сказалось длительное голодание, но вовсе не дистрофичными. Заморенными, тщедушными они не казались. Оба тонкие, высокие, подтянутые и энергичные, действительно, и выражением лиц и по фигурам - только плечи у Александра чуть пошире и ростом он выше.  На улице было очень тепло, почти жарко, так что куртки оба оставили в маршрутке.
- Про что это он? – спросил Александр.
- Пока не понял. Пошли, глянем? Грохот какой-то странный оттуда, и уже минут пятнадцать все о чем-то орут.
Быстрым шагом они пошли на голоса. Но вдруг Александр, неожиданно остановившись, приложил палец к губам, предлагая Максиму подойти  к поляне, откуда доносились голоса спорщиков, потихоньку. Над деревьями возвышалась голова фантастического существа, которая при  звуках голосов,  раздававшихся то справа, то слева, поворачивалась в ту сторону, где находился говорящий.
- Етит твою кочерыжку, дракон! – прошептал он.
- Тот самый, что ли? – не поверил Максим. Он ущипнул себя за левую руку. Больно.  В самом деле, дракон.
- Давай послушаем, о чем они. Может, он их загипнотизировал.
Они прислушались.

- Если эльфы не люди, то, получается, мы с Викой тоже нелюди, что ли? – узнал Александр обиженный голос Марии.
- А орки? Кто они такие? – раздался тут же вдогонку вопрос Ани, - расскажи, Облачко!
- Ладно, давай подойдем, интересно же, - махнул рукой Максим, уже немного оправившийся от изумления.
- Здрассти! Здорова дневали?  О чем гутарите? – поприветствовал всех Александр.
- О! Вот,  Александр,  Максим, я им говорю, нужно что-то нам сделать с крокодилой, она тут у эльфийского города околачивается, и ей жертвы приносят, - возбужденно заголосил обрадованный их появлением Даня, -  а они говорят, что у них так, может, принято!
- А это кто? Нас не познакомите, - с огромным присутствием духа, не взирая на фантастичность ситуации,  подошедшие, как ни в чем не бывало, обратились к остальным собеседникам дракона.
- Я дракон, меня зовут Облачко, - раздался у обоих в головах неслышный голос, - мне ваша Вика помогла, когда эта, как мальчик говорит, «крокодила» меня ранила. Я тоже попытался отбить девушку, которую эльфы в жертву приготовили для этого Змея. Но я еще не очень взрослый, поэтому я смог тогда только отогнать его огнем, но он меня зацепил. И я прилетел к Источнику лечиться.
- Да, мы все видели, как ты ковылял "на честном слове и на одном крыле". А я  Александр, он  Максим, - согласно кивнул головой казак, - значит, Даня зовет добить Змея? Каким способом?
- Да вот, - отец Андрей обменялся с подошедшими рукопожатием, - рвется в бой.  А реально,  что можно


сделать, не придумал. А кричит на остальных, как самый смелый.
Мужчины заулыбались. Даня немного остыл. А, правда, как? 
Мария подумала, что, наверное, только русские люди способны - обычные среднестатистические люди, без заскоков и сверхгероизма - так хладнокровно, как о чем-то знакомом, типа цен в Магните на пиво или как найти выход в ситуации с платными парковками - рассуждать о Змее, об эльфах, не успев еще толком оклематься сами. Как ни в чем ни бывало, без воплей и паники беседуют с драконом, знакомятся с ним. Точно, тут русский дух, тут Русью пахнет - эта все наша национальная готовность к постоянным изменениям, неожиданностям.  Неважно, казак, айтишник, священник. Еще она обратила внимание, какими все стали красивыми,  помолодев. Но, ох! бомжеватыми - в одежде как с чужого плеча, обросшими... Собаку вот, тоже постричь нужно. Чтобы тоже стало видно, что он красивый.
- Хорошо, что больше нашего народу встает в строй, - сказала она, - хозяйственные вопросы нужно решать. Вот у Амана проект купальни, я полностью поддерживаю его актуальность. А Даня хочет организовать разведку, причем боем, чего я не понимаю, к этому эльфийскому городу.
      Перебивая друг друга,  все остальные тоже стали делиться новостями и мнениями. Главное, как поняли Александр с Максимом, это то, что дракону святая вода не только не повредила, а очень понравилась. Спорным оставался вопрос о «происхождении видов» -  о том, насколько они  все «человеки» - разных даже не рас, а вообще видов, и что является человечным.


И еще реальной проблемой, тесно связанной с этим, являлось то, что мы оказались в волшебном мире.
Незнакомые правила жизни, поведения, вообще всего существования. Как правильно предостерегал отец Андрей, существовала реальная опасность принятия магизма как принципа понимания мироустройства, которая как бы следовала из условий существования тут. Он считает, как ребята поняли, это  главной из возможных опасностей. В принципе, конечно, любая логика имеет право на существование, но принятие более примитивного мышления за основу не только греховно, но и глупо. Александр всей душой был на стороне отца Андрея - как человек с большим опытом нахождения ситуаций на грани жизни и смерти знал, что только обращение к Богу в критических ситуациях  давало возможность выхода из них. Он вспомнил, как дедушка ему рассказывал, как танки шли на батарею, и как бойцы вместе с политруком начали молиться. И - ни одного  раненого в этом бою! Он воспринимал все происходящее сейчас с ними как такую же нестандартную ситуацию. Что делать, если они, обыкновенные живые люди, оказались в таком необычном мире? Что может лично он, Александр?
      - Предлагаю начать заниматься боевой и политической подготовкой, - предложил он, - нужно восстанавливать свои силы и как можно эффективнее использовать все наши возможности, и те, которые у нас появились. Хочу напомнить, мы все в самом начале пришли к выводу, что перед нами стоят две главные задачи - выжить и вернуться домой.
- И по ходу дела остаться людьми и осознать, что происходит и почему, - предложил Данька, - это включает в себя и борьбу со Змеем.

Мария подумала, что Даня вовсе не просто рвется к приключениям, он вполне последователен и осознанно целеустремлен. Интересно, ребенку еще только  через несколько месяцев исполнится тринадцать. А он, получается, ведет себя достаточно ответственно, несмотря на  кажущуюся эксцентричность поведения. Эти несколько дней,
когда и Аман проходил процесс трансформации, когда Данька был единственным мужчиной на весь лагерь, не прошли бесследно. У мальчика, наряду с пресловутым подростковым максимализмом, явно наблюдалась позиция. 
- Даня, да мы все, в общем, тебя поддерживаем, - сказала она, - зря ты так кипятишься. Просто нужно не с голой пяткой на шашку кидаться, а вдумчиво ко всему этому отнестись. Ты прав, но нужно осмысленно действовать - так, чтобы победить. Нам ведь нужен не только процесс, но и результат.  Мы можем, пока остальные приходят в себя, использовать это время на подготовку, правильно?

Аман. Продолжение об именах.


    Страждущий народ в автобусе слегка прислушивался к доносящимся из леса голосам своих, хотя у них  хватало и своих тем, переживаний и болячек.
Но уже неделю как все потихоньку приходили в себя. Правда, сложно сказать – в себя или еще куда-то. Это как Алиса в Стране Чудес не могла понять: «Я в своем уме или в Мэри Эннином?». Например, Анна не чувствовала не только своих нынешних недомоганий, исчезли и ее привычные хвори. У нее было странное ощущение, что она вообще как-

то качественно меняется, это не просто видимое омоложение, а нечто более существенное. Такое ощущение, что те ошибки
и сбои, которые природа сделала в ее физическом формировании и созревании, те неправильности, к которым она привыкла с детства, как будто улетучились куда-то из ее
тела. Личность осталась примерно той же, и опыт, и память, и привычки, и склонности – она с упоением вредничала, как только выдавалась такая возможность.
Но и на старуху бывает проруха! Анна предложила  было своим спутникам называть ее Нюсей. Так звали ее  в юности. Чтобы можно было отличать от младшей Анны, которую  называли Анечкой. В последнее время, в связи с тем, что дома ее так звали - она, когда была маленькая, на вопрос" "А как тебя, девочка, зовут?"  не могла четко ответить "Анечка", не всё выговаривается в таком возрасте, и говорила "Аника",  и ее с  ее упражнениями карате по утрам стали звать АнИкой.
Но Анна же сделала роковую  ошибку, ей чем-то не понравилось, что ее тоже пытаются называть Анечкой, Аннушкой или Нюсенькой, и сурово отчитала неосторожных за такую фамильярность: "Анечка и Нюсенька - это до трех  лет! Мой папа говорил, что после трех лет – уже Анна, или, в крайнем случае, Аня", - и, чтобы не оставлять новых знакомых в недоумении - как же к ней обращаться- то? Предложила было называть ее Анна или Нюся, рассказав о том, как на работе она  случайно услышала, что за глаза ее называют Несси.  Она поначалу обрадовалась тому, что такое красивое имя ей подобрали. Созвучно с Нюсей, но как-то очень просто, необычно и элегантно.
Потом-то она поняла, что  именно это созвучие и сподвигло остроумный рабочий коллектив  на прозвище,

ассоциировавшее Нюсю и Лох-Несское чудовище. Узнав, что почти у всех в коллективе есть клички или прозвища – например, одного технолога звали "Сахарок" - он и вправду был очень приятным мужчиной в обхождении, она, естественно, не могла не поинтересоваться, есть ли у нее прозвище.
- А как же - ответили ей.
- И какое?
- Несси!
- Почему? - заинтриговано вопросила она.
- Ну, в Швейцарии такое озеро есть, в нем живет жуткое существо, - охотно ответили ей.
- Что, я так ужасно выгляжу?
- Нет, но ты чудовище! Ты такие вещи людям говоришь, что внутри все замирает, руки-ноги трясутся, невозможно ни есть, ни пить, не спать, очень долго...
Поначалу она стала рассказала эту историю просто в ряду других, которых у нее было много, чтобы  развлечь страдающих  спутников, и тут же, сразу было спохватилась, но было поздно. Несси пошло на ура, это имя оказалось гораздо ярче и точнее Нюси, и в результате получилось, что и она нечаянно таким образом самоокрестилась – имя передавало те особенности ее характера, которые окружающим казались почти чудовищными и попросту многих отталкивали от нее. Она и тут так шутила, что жертву трясло от шока - от ужаса, от обиды, от каких-то неприятных открытий, которые казались похожими на правду, но правдой вовсе не были - Несси так шутила...
Вообще у нее оказался очень специфический юмор, но новые знакомые, постепенно становившиеся друзьями – сначала по несчастью, а потом и просто достаточно близкими

друг другу людьми  -  привыкли к нему и оценивали по достоинству, в  тех случаях, когда она никого не унижала. Пса она стала называть Мурзиком, чтобы не дергать Максима, который, когда обращались к Максику, тоже машинально  откликался, и это создавало определенную неловкость.
Собака соглашался на Мурзика, ему даже нравилось, что все его таким смешным именем зовут. Он чувствовал теплые эмоции людей, и радовался тому, что они чему-то рады, когда они его окликали этим именем. Он тоже чувствовал ответное тепло и радость, понимая, что это имя делает его ближе к тому, кто обращается к нему при помощи этого шутливого прозвища. Хозяйка сначала было протестовала, объясняла всем, что это поэтическое имя, что его зовут, мол, Максимиллиан, в честь Волошина, потому что пес похож на скалу в Коктебеле с профилем Волошина, но потом смирилась. И тоже иногда, когда обращалась к собаке вслух – а все чаще они переговаривались мысленно – называла его тоже этим забавным ласковым именем. Но пёс продолжал откликаться, когда обращались к Максу, и Максим поэтому разрешил называть себя Осиным, по фамилии. Однако Несси – как это было видно всем, кроме нее самой, несмотря на то, что она была, конечно, остроумной и незаурядной женщиной, явно считала себя выше других и на этом основании постоянно занималась манипулированием  - она не задумывалась о том, что это является просто одной из форм приспособленчества. И постоянно заявляла о том, что она порядочная женщина.
 Может быть, очень тонкой, замаскированной формой,  но тем не менее именно использованием других людей в своих интересах, причем она всех остальных подозревала

именно в этом, проецируя свои качества на окружающих, даже таких простодушных поэтов, как Аман или Маня.
Эти из всех сил старались ей, как и другим,  помочь чем могли, не требуя ничего взамен. И даже когда из нее лезла элементарная злоба или  зависть, они оправдывали это ее плохим самочувствием и не сложившейся жизнью. По мере выздоровления ее нехорошего обращения к другим становилось меньше. Бабалиса, из обычной бабки с ямочками на щеках превратившаяся в красивую хитрую  крестьянскую девчонку, говорила Мане, что та ошибается в людях, приписывая им несуществующие хорошие качества. Маня умом понимала, что это по-ученому называется "проекция", но сделать с этим ничего не могла.
- Я потому в психологи и пошла, чтобы понять, как оно по науке получается, - отвечала бесхитростная Маня, - чтобы тоже понять как это по Канту, про звездное небо над головой и нравственный закон внутри нас.
- Женщинам полезнее понять про вещь в себе, если по Канту, - прилюдно шутила циничная Несси. Маня одергивала ее – ведь только с виду все стали почти ровесниками, но на самом деле,  с ними были дети. Особенно Анечка с Даней еще не очень должны были про все эти вещи задумываться. Но Несси отвечала ей, что  тут неизвестно, что будет дальше, и лучше всем побыстрее перестать быть детьми.
Обучение психологии только усугубило издержки советского и семейного воспитания. Маня в результате твердо-натвердо усвоила, что если каждый будет относиться к окружающим лучше, то весь мир автоматически тоже станет лучше - ведь есть такое правило - начни с себя! И окружающие не замедлят оценить это правильно,  в связи с тем, что в мире обязательно действует закон бумеранга.

Дело в том, что Маня по натуре была логиком, исследователем, в этом они сходились с Данькой. Но Даня по
характеру был более недоверчив, несмотря на то, что прожил на земле меньше всех. Наверное, ему передались некоторые Ольгины качества, яблочко ведь от яблоньки. Ведь Ольга всегда ставила свои интересы выше интересов других и искренне полагала, что и остальные должны разделять ее интересы. Она не раз заявляла, перебивая, например, ту же Маню или отца Андрея:
- Я по делу!
И выдавала свой вариант понимания какого-то вопроса, искренне полагая, что это объективно так. Что есть реально – Маня, как семейный терапевт, таких видела много – всего две точки зрения, её и неправильная. И настолько уверенно она это высказывала, что те, кого она перебивала, сконфуженно замолкали и не решались защитить свою точку зрения, хотя очень часто впоследствии Олины претензии на истину оказывались вздором. Например, она предлагала сделать посуду из глины - но к реке было не подойти, а глину на поверхности можно было найти скорее именно там.
Как и Несси, эта дама была мастером по эксплуатации. С их приходом в себя деятельность  коллектива завертелась в первую очередь на обслуживании именно и прежде всего их интересов. Сказочная красавица Алена была испорчена какими-то комплексами и православием, и ее женская сущность, как ни странно, из нее так не лезла как из Несси и Оли - она была скорее по характеру ближе к девочкам-подросткам. И к Мане, которая и вела себя, как подросток, и – возможно, подобным образом воспринимала мир, несмотря на возраст и профессиональный опыт, решил Савелий. Алиса по выраженности стервозности располагалась между этими

полюсами. Алена была не так прозрачна, потому что от нее, как от красавиц вообще, ждали именно стервозности и капризов, им же положено. Их не было. Казалось, что она просто ловко маскируется. Это настораживало. А Марью интриговало. Она поняла, что – «вот они, канальи»! И тут-то и можно и нужно их изучать.
К самой Марии, ставшей из достаточно солидной тетки в возрасте симпатичной девчонкой, стали  все чаще обращаться то, как к Марусе, то, как к Мане. Мужчин тоже сокращали в основном традиционно. Александра до Саши, Михаила до Миши или Мишки, а вот Савелия сначала величали полным именем. Оно было каким-то очень подходящим хозяину и воспринималось, не как имя, а как специальное название его сущности. Потом, правда, укоротили до Сава. Николая сокращали в Колю, а девчонки иногда называли Колокольчиком, как, помниться, еще в самом начале его окрестила Анна. Он в шутку сердился, но в душе ему было приятно. Полное имя Амана оказалось Амангельды, но так как тут возник тренд к сокращению полного имени,  он так и остался Аманом. К отцу Андрею коротко обращались все, включая Амана, как Отче. Не только и не столько из уважения к клиру, а вследствие того, что батюшка  часто в непонятных ситуациях или эмоциональных затруднениях читал вслух разные молитвы, и чаще всего это было «Отче наш». Поначалу зловредные подростки с Несси в компании так и пытались, особенно за глаза,  величать отца Андрея – Отче Наш, но проговаривать это было долго и вскоре надоело. А обращение Отче, вполне себе достойное, с небольшим оттенком юмора, так и закрепилось. Отец Андрей не возражал. Он даже вспомнил тоже историю, которая произошла как-то на лекции у одного

замечательного преподавателя, которого все в Академии очень любили. Как то он задал слушателям вопрос и замолчал, ожидая ответа: «Скажите, кто Отец Небесный?» Он полагал, что сейчас возникнет богословский диспут и приготовился внести свою лепту, как вдруг вскочил один батюшка и заявил: «Я!». Тут преподавателю занехорошело, он подумал: «Ну, все», и представил себе как в семинарскую аудиторию входит бригада с рубашкой с длинными рукавами. Но тут же выяснилось, что у этого батюшки просто фамилия такая, Небесный.
Особенно забавно было, что это обращение к отцу Андрею показалось очень соответствующим не только людям, но и Облачку, и он только так и звал нашего батюшку. И если тот долго не появлялся, в связи с какими-нибудь заботами и  хозяйственными делами, он начинал всех теребить: "Где Отче?"
Дело в том, что у драконов дети рождались редко, даже очень редко – примерно раз в тысячу лет, иногда в силу особых обстоятельств получалось  отложить больше трех яиц, но, как правило, у пары появлялся один дракончик. Поэтому многодетный отец, у которого детей было целых пятеро, по меркам драконов, был не просто старшим из всех членов маленького общества, а старейшим, причем старейшим и в драконьем окружении Облачка. Ни у кого из драконов не было больше троих детей.
У остальных взрослых детей было меньше. У Макса Осина, Колокольчика и Оли – по двое, у Алисы, Алены, Савелия и Марии по одному, как и у родителей Облачка. У Бабалисы – ее так и продолжали звать, это имя и в новой ипостаси ей шло  -  правда, было еще целых двое внуков, но внуки - это другое, и все равно в сумме потомков у нее было

меньше, чем у отца Андрея. Сын Марии погиб, а у Анны и Александра детей не было, и как-то так получилось по жизни, так что эти трое были, и разведенный Савелий так же,  кроме всего прочими, людьми одинокими, без пары. Дракон поэтому их очень жалел. А вот к отцу Андрею он относился как-то даже благоговейно,  по причине такого  большого количества детей, и его мнение было не только для людей, но и для него, очень авторитетным.
Максик воспринимал всех своими, как членов стаи, но некоторых выделял. Особо авторитетными для собаки – кроме хозяйки – стали Александр и отец Андрей, еще  у него почему-то сложились особые какие-то приятельские отношения с Облачком, Викой и Аманом. К Анике и Дане он относился как к младшим, немного покровительственно, и охранял их, как и тех, кто еще болел, больше, чем других. К Максу Осину он относился с улыбкой, каким-то образом понимая, что между ними есть какая-то общность. Она заключалась в сходстве имен  и, вследствие этого, в синхронности реакций на обращение «Макс».  Пёс продолжал реагировать на это имя как на собственное, в буквальном смысле принадлежавшее ему. Ведь он привык к нему за всю свою жизнь, и не мог понять, почему человек тоже может быть Максиком. Его это забавляло, и он всегда махал хвостом, оказываясь рядом с этим человеком, когда к тому обращались, даже когда тот откликался на Осина, без имени. Почему-то к нему пристало, к единственному, обращение по фамилии. Фамилия, наверное, была красивая и редкая, поэтому.
Поскольку физическая активность у остальных – у большинства старших и вроде молодого Мишки - пока еще как-то не сильно задавалась,  у всех у них была дикая

слабость, кружилась  голова и при  лишних усилиях начиналась тошнота вплоть до позывов к рвоте, то оставалась
возможность только думать, обсуждать и пытаться совместно осмыслить происходящее.
Отец Андрей и Мария первыми из старших как-то достаточно быстро перешли в разряд отряда внешнего действия – они чувствовали себя хорошо, но иногда и они подключались к общей беседе, оставив на подростков необходимые дела по жизнеобеспечению и безопасности. Казак Саша с Осиным подключились к деятельности команды подростков, в которую  до того были активно включены по мере восстановления только отец Андрей с Маней. Но они -  взрослые мужчины, которые, хотя и стали выглядеть как ровесники остальных, внутренне  были сложившимися личностями с сохранившимся, как у всех, опытом, знаниями, навыками и характером. Поэтому с включением четверки взрослых изменилась и деятельность  попавших в передрягу людей. Это, правда,  началось еще с Амана, который организовал на крыше автобуса вышку наблюдения, куда вахтенный время от времени пробирался через люк в потолке. По проекту Амана, немного его доработав, Саша-казак с Осиным вырыли запруду-купальню, куда, конечно, не поместился бы целый дракон, но лапы или хвост по очереди он уже мог от души помочить, и Облачко мечтал о том, что скоро он сможет сам доковылять до Источника.
Сегодня утром они и остальным взрослым рассказали об ошеломляющих фактах реальности.  Насколько реальна была эта реальность, было неясно.
Поэтому, преодолевая слабость и дурноту, народ начал думать. Это было не просто трудно. Это было выше

человеческого понимания. Савелий предложил просто принять происходящее на веру. Типа того, что раз так, то это
так. Маня сказала, что для нее это – условная реальность, и вообще она, как клинический психолог, не уверена в том, что то, что происходит, воспринимается ими без искажений.  Саша  сказал, что, в принципе, вводные могут быть любыми, а действия должны планироваться, исходя из боевой задачи, которую они уже обсудили и приняли до начала процессов
трансформации, в самые первые дни попаданства – выжить и вернуться.
Но вот произошло изменение этих самых вводных, и сейчас идет дальнейшее их уточнение  -  принять как факт существование настоящего дракона, да еще и разговаривающего, было трудно, но возможно. Отцу Андрею напомнили, что обещал сделать доклад  на эту тему, бумаги в его сумке нашлись, как он и надеялся, и теперь он ждал, когда остальные встанут в строй, потому что они начали протестовать, обижаясь, что такие интересные вещи батюшка намеревался поведать одним только подросткам.
Но другие моменты – его личный опыт при помощи дракона  возможность наблюдать через птиц, мысленное общение с ним самим, полученная от него информация -  эльфийский город, орки,  Змей, магия, Провалы, Перекрестки, … Ему самому принять это было сложно. Одно дело – сказки, в которых все символично, а другое – когда это все на самом деле. Особенно трудно всем взрослым, не только батюшке, он-то предполагал ранее наличие различных сущностей, было осознать существование в реальности эльфов, орков, гномов и природных духов и дать им правильную интерпретацию, а не только вообще принять эту реальность. Весь предыдущий опыт и здравый смысл просто

восставали против этого. Кроме того, мировоззренческие позиции шатались, поскольку разум мало того, что
отказывался принимать попадание в какие-то сказочные реалии, все  понимали, необходимо было еще и не ошибиться в их оценке. Это было жизненно важно.
Алена высказала очень отрицательное отношение ко всем этим расам, сказав, что все они – порождения падших ангелов и вавилонских блудниц. Вика стала плакать. Она  же
училась в воскресной школе и свое подростковое вполне оправданное сомнение – она должна была сама придти к этому, а не повторять то, что ей кто-то навязывал -  неверие, как она полагала, в Бога, отнесла именно на счет попорченных генов. Маня, которую Облачко тоже классифицировал как представительницу этих народов, решила не торопиться с выводами. Она так и сказала Алене - мол, неизвестно, кто еще у тебя в роду.

Савелий. Об артефактах
 
      У Савелия был некоторый опыт участия в ролевых играх, он даже ездил на Зиланд, но все же там игровая площадка была забавным временным допущением. Там допускались не только эльфы, но, кроме гномов и орков, даже тролли, гоблины и тому подобное. Почему-то местная, славянская нечисть у ролевиков такой популярностью не пользовалась. А вообще-то, нормальным взрослым людям очень трудно смириться с мыслью, что мир может быть не таким, или даже не совсем таким, как они привыкли.
Но по мере того, как они находились тут, в сознании многих, например,  того же Савелия начали всплывать необычайные ситуации, которые раньше забывались,

вытеснялись и игнорировались. Он вдруг вспомнил свои ну очень странные находки и наблюдения, которые когда-то происходили с ним в Новохоперском районе. Да, в том самом Новохоперском районе, где находится геотектонический разлом и, как известно,  происходят странные вещи. И куда обещал приехать главный по тарелочкам – Игорь Прокопенко. И где народ не хочет допускать добычу никеля. Он ярко  вспомнил и рассказал своим новым знакомым следующие два факта из собственной жизни в тех местах. Дело в том, что Савелий увлекается подводным плаванием, и все свое свободное время проводит в безлюдье, на речках Елань и Савала, вблизи Хопра.
И вот однажды, когда он плавал с подводным ружьем в этих совершенно удивительных местах, а он, как правило, целыми днями там мог плавать один, сам по себе, он встретил совершенно необычный артефакт. Сначала он решил, что это каска. Округлый предмет величиной больше  человеческой головы лежал на дне, и Савелий, проплывая мимо в погоне за щукой, попытался было дотронуться до него. Поверхность этого предмета была слегка покрыта зеленоватым илом, нанесенным течением, и Савелий попытался провести по нему ногтем. Вдруг в голове у него прозвучал то ли голос, то ли мысль: «Опасно!» и он заработал ластами, стремясь как можно быстрее покинуть это место. У некоторых людей - возможно, потомков охотников, сильнее, чем у других развито чувство того, что на  него кто-нибудь смотрит – в лесу, в толпе они четко выделяют наличие этого взгляда, неважно, с какой стороны, спереди, сбоку, со спины. У него возникло четкое ощущение, что за ним кто-то наблюдает, и что это круглое, до которого он суть дотронулся – живое. Он, конечно, хорошо запомнил это

место, но больше недели Савелий опасался плавать там. Он в  полушутку стал - а на самом деле вполне всерьез -  предупреждать знакомых рыбаков о том, чтобы они были поосторожнее, высказывая предположение, что, возможно, мы тут не последнее звено в пищевой цепочке. Когда он, наконец, осмелился проплыть над тем местом, где он видел это огромное яйцо, там ничего уже не оказалось. Никогда больше ему не встречалось ничего подобного.
Еще одно невероятное приключение произошло с ним во время грозы. Он вышел из воды и лежал на спине на берегу, потому что в воде находиться в такую погоду еще опаснее. И над ним происходила битва двух огромных чудищ, похожих на огнедышащих драконов, они не просто двигались, они махали крыльями. Причем каждого из противников ему было видно только со стороны одного крыла, хотя сражение происходило прямо над ним и очень низко, ниже, чем обычно бывают  грозовые тучи. Громовые раскаты над головой были просто оглушительными, а молнии противников, летевшие во все стороны, ударяли в землю и совсем рядом с ним. От ужаса он закрыл глаза и чуть не захлебнулся от упавшей на него стены воды. Когда он протер глаза и отдышался, небо над ним было чистым и только редкие облачка медленно плыли к горизонту.
Мария вспомнила, что у нее тоже были снимки какой-то несуществующей машины на ее смартфоне, когда совсем недавно они  путешествовали со своим другом на байдарке  вместе с Максиком как раз по реке Елани, в районе Елань-Колена. Выходит, они с Савелием бывали в одних и тех же местах. Этому очень обрадовался Александр, он и сам был родом с Хопра, как Манин дедушка Василий Иванович. Речь зашла о том самом  пресловутом проекте добычи никеля в

Прихоперье. Эта тема вызвала горячий  интерес буквально у всех.
Все сходились во мнении, что добывать там категорически ничего не нужно. Но большая часть  попутчиков склонялась к тому, что добывать будут, что замешаны большие деньги. Из-за этого ужасно кипятились Александр, Савелий, Маня и Анечка, они  чуть ли не кидались на оппонентов и кричали им, что те враги, что им
не дорога Родина.  Тут Несси, которая несмотря на зловредность, умела, когда дело касалось не ее лично, а каких-то более абстрактных тем, высказывать очень здравые мысли, сказала, что у нее есть предположение, очень интересное. И что она хотела бы обсудить его с драконом.
На протяжении всего того времени,  которое  городской автобус номер Двадцать Шесть А с пассажирами  с водителем провел в неизвестном месте после того, как сошел с маршрута, Алёна, которой в жизни не очень везло в личной жизни, несмотря на её потрясающую, редкую красоту – не зря говорят, что не родись красивой – наблюдала за оказавшимися вместе с ней в этой странной ситуации мужчинами. Ей почему-то вдруг показалось, что  Господь, наконец, дает ей шанс на то, чтобы что-то изменить в ее трудной и не очень радостной жизни. И, что именно в этой странной ситуации,  она, наконец, сможет не только быть объектом чьих-то мечтаний и вожделений.  А, наконец-то, она сможет выбрать мужчину сама, такого мужчину, который был бы и интересен ей как человек, и вызывал ее собственный женский интерес, и которому сама Алёна  может быть интересна не только своей внешностью. Она даже сама уже в то, что она может быть кому-то интересна как человек, давно перестала верить. Всю жизнь никакие ее

мысли, мнение, переживания не привлекали ничьего внимания так, как это происходило с ее внешностью.
Поэтому ей самой стало казаться, что она действительно как личность просто ничтожество, пустое место. Её самоценность было почти на нуле.  Ни о литературе, которой Алена живо  интересовалась (она с  раннего детства много читала – запоем, причем круг ее чтения был разнообразен), ни о политике, ни об искусстве, ни о ее работе  – ни о чем разговаривать с ней не хотели  ни мужчины, ни женщины. Мужчин интересовала только ее яркая внешность, а подруг у нее не было, потому что находится рядом с ней -  для  большинства  девушек это означало быть всегда в ее тени. Алена хорошо это чувствовала и понимала, потому что она и  себя так и воспринимала – как находящуюся в тени самой себя.
И сейчас – ни Коля, ни Сав, ни Осин, ни казак, ни даже Отче – никто не разговаривал с Алёной попросту, как с другими девушками. Все время все смотрели на нее, как на афишу, будто бы она о чем-то говорила, намекала. Символизировала. Даже когда все бегали в туалет с поносом, все равно, встречая Анечку или Вику, сопровождающих Алёну, мужчины восхищенно провожали ее глазами, а разговоры поддержки вели с другими девчонками. А ведь и Мане и Алисе они вслед что-нибудь шутливое  проговаривали! Примерно так же, как с Аленой,  беседовали с Олей и Несси, с дистанцией и как будто через переводчика – но ведь Алёна превосходство не демонстрировала,  никому не хамила, не умничала и никогда не лезла на пьедестал. Из лиц мужского пола нормальные отношения у нее были – таких, что не напрягали – только с Даней. Мишка на всех


женщин, от мала до велика, особенно после происшедшей с ними трансформации, смотрел, облизываясь. 
Алена думала, с кем бы она могла поговорить на эту тему, но до сего времени ей приходилось из-за мерзкого самочувствия постоянно оставаться в зоне публичного пространства, а выносить свои переживания на люди ей не хотелось. Кроме всего прочего, она чувствовала в себе неизвестно откуда взявшийся страх быть в тягость.  Может быть, потому, что с юности ей, когда она пыталась поделиться с подругами своими переживаниями, в ответ
раздавалось: «Да-а, тебе хорошо! Ты красивая!» И Алена тут же взваливала на себя несуществующую вину. Хотя – при чем тут вообще, казалось бы, внешность, когда речь шла о том, что у нее внутри.

Несси. О Перекрестках.

Психолог Маня, которая профессионально могла бы, может быть, ей помочь,  была занята другими и их переживаниями, и Алёна, привычно отступая на задний план, смиренно думала, как обычно: «Ведь им же хуже, им нужнее». Хотелось поговорить еще с Несси, но та настолько враждебно комментировала любые высказывания Алёны, что последняя  эту Несси боялась почти панически. Несси была по сравнению с Аленой все равно некрасивой, хотя и не такой ужасной, как во взрослом больном виде  (правда, фигурка у нее была – лучше всех, тонкая талия, крутые бедра, но лицо было все же некрасивым)  и в системе координат Алены потому занимала приоритетные позиции по шкале интеллекта. Штамп «красивая или умная»  довлел над Аленой, как  меч над Дамоклом. Поэтому Несси её

интриговала, она автоматически полагала, что Несси, видно,  владеет какими-то сокровенными тайнами мироздания в силу
своей обаятельной  некрасивости  и поэтому точно  знает, где хранятся ключи от счастья. То, что вокруг Несси почему-то не было сонма почитателей, Алену не смущало. И тут вдруг Несси объявила, что желает поговорить с драконом о каких-то очень важных для всех вещах. Ее рейтинг среди Алены сразу взлетел на те самые первые позиции, которые она для Несси и предполагала. Её обожающий взгляд Несси принимала как должное – она и дома привыкла окружать себя либо писаными красавицами, либо очень незаурядными подругами, к которым она всегда относилась весьма потребительски.  Те тоже велись на  транслируемые Несси претензии к миру и чувствовали себя в ответе за это. Ведь им всегда ни за что везло, а такая замечательная Несси была почему-то вопиюще несправедливо обделена – не только красотой, но и жизненным успехом и материальными благами. Она рассказывала, что ее уму окружающие завидовали, с ней конкурировали и постоянно, как она считала, ей вредили разные недоброжелатели. Во всем.
Этим обидам были основания. Несмотря на два высших образования и  выдающийся склад ума, потеряв работу из-за конверсии, она никак не могла устроиться на хорошую должность, не имея нужных связей. Плюс к этому Несси была страшно больной из-за квартиры. Ее брат-ватушник (окончивший ВАТУ – это такое военное училище еще в советское время), ударил ее материным бадиком с железным наконечником по голове. Ему лично нужна была эта родительская квартира, и он не понимал, почему в ней должна жить его сестра, а не его семья. Хотя у него этих квартир было  - не одна. Как военный, он получил квартиру

от государства. В результате  фиктивного развода с очень практичной супругой они получили еще одну. Но почему Анька!  Почему она оставалась в родительской квартире, он не понимал. И был искренне уверен, что и эта квартира – его. И что он имеет на нее полное право, а Анька, которая никому на свете не нужна, зажилась, занимая его кровное жилье. Мать, тогда, когда это все произошло,  валялась у Несси в ногах, умоляла, чтобы та не сажала ее любимого сыночка, а то она очень старая и больная. И как это – он будет сидеть, и она без него помрет… Несси согласилась ничего не делать в отношении братца.  Через десять лет именно на этом месте и возникла опухоль примерно такой же формы, атипичная менингиома, были внезапные судороги типа эпилептических припадков, нарушения зрения и координации, страшные головные боли.
Наконец, по жизненным показаниям, при помощи трепанации черепа эту опухоль при настоянии врачей и помощи подруги, которая поддерживала Несси во всем, несмотря на ужасно вредный характер той, в нейрохирургическом отделении областной больницы на 9-м километре, благополучно удалили. Потом, правда, делали облучение, раз нашли атипичные клетки, ей пришлось дважды лежать в онкоотделении на Челюскинцев, из-за чего у Несси возникло нарушение речи. Плюс к врожденному пороку сердца это все – проблемы с братом и его родней со стороны жены, незаслуженная социальная яма, в которую она с половиной страны рухнула, ужасы со здоровьем -  ее ужасно состарило. А после того начались еще и неполадки с сердцем - тахикардия, аритмия, угроза того, что в любой момент могла начаться фибрилляция и в очередной раз ее уже не успеют спасти.  Но интеллект у Несси был не

нарушен. И она не только очень хорошо ориентировалась в реальности, руководствуясь здравым смыслом, но и продолжала быть на порядок выше среднего уровня. Не обо всем она говорила вслух, руководствуясь правилом: «Кто владеет информацией, тот владеет ситуацией». Например, у нее возникло интуитивное понимание того, что Даня вполне может быть сыном ее племянника Алексея. Узнав у Ольги их фамилию, она почти на сто процентов утвердилась в этом. Но она решила не говорить об этом никому, а понаблюдать еще. Кроме того, что у нее были сложные отношения с самим братом, его супруга, под каблуком которой братец находился, была не только дамой с мужским характером, но и происходила из криминальной среды.  Несси не общалась с
ними после смерти матери совсем, ни с братом, ни с племянниками. Один из них, отсидевший, как и брат его матери – криминальный авторитет, известный в  городе, почти полжизни, умер. При странных обстоятельствах. А вот второй племянник, тот, что женился на Ольге, время от времени приходил ее пугать – удостоверивался, что она никому квартиру не подписала. После одного такого визита братца с племянником она даже попадала в больницу с обширным инфарктом.
А вот сейчас состояние здоровья у нее было просто отличным. Несси этому очень удивлялась, и никак пока не могла привыкнуть, но прежние стандарты оценок и ее отношения с миром все равно лезли.
Наконец, раз самочувствие  даже у Мишки почти нормализовалось, все обитатели Автобуса Номер Двадцать Шесть А смогли выйти на волю. Драконью поляну Аман с Даней обустроили в лучшем виде. Самому Облачку они сделали небольшой навес от припекающего солнышка и от

дождя, а по краям поляны положили бревнышки, чтобы можно было садиться на них как в зрительном зале вокруг
сцены. Еще можно было валяться на густой травке, которая уже  вовсю зеленела по всей полянке и была яркого и насыщенного цвета. А еще сделали место для костра, который разжигал по просьбе восхищенной публики юный дракон, когда случались вечерние посиделки. На костре грели чай и просто любовались пламенем. В живом огне есть что-то завораживающе, очень уютное и таинственное одновременно. 
Знакомство с Облачком для  остальных стало потрясением – ведь они оставались взрослыми, несмотря на  то, что физически превратились почти в подростков. Настоящих живых драконов быть не может. Точка. 
Хотя они слышали издали раскаты его голоса, обсуждали с командой своих пионеров вопросы, которые возникали у тех после бесед с драконом, но самим, вживую его увидеть - это было все равно неожиданно. Облачко был очень красивым драконом, хотя пока совсем маленьким. Драконы растут всю жизнь.  Шкура его пока не была покрыта чешуей, а была нежной и гладкой, на пепельно-сером фоне искрились серебряные узоры, огромные глаза были зеленоватого цвета, а выражение юной  драконьей морды было не грозным, а приветливым и простодушным. У него были хвост и крылья. Передние лапы он использовал как руки, и они с Аникой показали концерт, когда все вместе явились к нему в первый раз. Он поднял Аню правой, уже почти совсем зажившей лапой, над своей головой, и девочка для зрителей исполнила свой утренний танец карате.
Фантастичность этого зрелища для взрослых послужила базой для принятия остальных чудес как

должного – то, что можно мысленно общаться всем вместе при помощи дракона всем очень понравилась. Типа  Zoom-
конференции. Кроме Мишки, который сказал, что если все могут знать, что другие думают, это как ходить голыми. Облачко терпеливо объяснил парню, что не хочешь делиться всеми мыслями – никто не заставляет, все слышат только то, что  другой мыслящий думает громко и направленно. Мишка ему не очень поверил.
Несси поняла, что тема Перекрестков для них – это возможность возвращения. Она предположила, что каждый из них должен сделать правильный выбор, чтобы была возможность дальнейшего существования в своей реальности. И начать поиск этого пути следует с опроса  счастливо  встретившегося им обитателя этого мира, который знает достаточно, чтобы она, Несси, могла получить какую-
то информацию и обдумать ее для дальнейшего анализа и планирования действий. Несси была очень рада тому, какие изменения в ней произошли здесь, но домой все равно возвращаться было нужно. Оставался вопрос – как. 
Несси сразу приступила к делу. Она привыкла формулировать свои мысли коротко и точно, по делу.
- Что значит Перекресток? Как мы попали к тебе? И почему именно мы? Есть какая-то связь? – требовательно подступила она к Облачку. -  У меня возникли некоторые мысли на эту тему. Но сначала я бы хотела, чтобы ты ответил.
Дракон изумленно смотрел на вредную девицу, которая забыла даже представиться и как будто его в чем-то обвиняла.
- Ты думаешь, вы все попали ко мне? А что, может быть, и есть какая-то связь между нами, я об этом не думал.

Но я ничего такого не делал, - поспешил он оправдаться. – Я еще ничего не умею.
- Ага! Значит, взрослые драконы умеют? А что они  умеют?  - обрадовалась довольная Несси. – Я права, и Перекрестки связаны с драконами?
- Нет, Перекрестки сами по себе. Но мы можем проходить их, чтобы попасть в любую грань. И не тратить сил на то, чтобы, как в других местах, строить порталы.  А иногда некоторые другие существа могут проходить через Перекрестки, но они не могут это сделать целенаправленно.
- А как это получается у других?
- Я не знаю, - смутился дракон, которому не нравилось, что Несси его как будто в  чем-то уличала, - я не могу отвечать за действия других. И как это получается, об можно только догадываться. Я думаю, что смысл в том, что это  Перекресток. Я слышал, как мама обсуждала с бабушкой критерии правильного выбора, когда они  недавно беседовали о Перекрестках.
               
Коля, Сав и Мишка. Сейчас поймаем окуня

Кушать хотелось уже всем. Пришло ощущение постоянного голода. Сныть, крапива и сморчки, которые в щах по рецепту Алисы вначале все ели с восторгом – ну еще бы,  мы, совсем как наши древние предки, варим и едим ту самую, соответствующую местности еду – уже казались не сытными. Тем более что молодые организмы, к этому времени полностью оправившиеся от трансформационных перегрузок очищения и регенерации, уже требовательно

запросили строительного материала  для своего функционирования в режиме обновленной энергии.
Поэтому Коля с Мишкой задумали рыболовецкую операцию. Команда пополнилась Савелием, которому – ладно, пусть не как крутому дайверу, а как обычному любителю-рыболову срочно захотелось  тряхнуть стариной и обогатить стол вкусной белковой пищей. Рано утром, когда весь остальной автобус еще сладко додремывал,  досматривая свои сны, они тихо-тихонечко вылезли из мужской половины, расположившей у задней двери и, прихватив с собой приготовленные самодельные снасти, отправились к реке.
Было около четырех часов ночи, и до рассвета оставалось еще где-то около получаса. За это время они бесшумно сделали проход к реке, чуть справа от автобуса – там пролегала ложбинка в сторону ручья от Источника, который стремился в реку. По его-то берегу, раздвигая ивовые ветки и  приминая молодую траву, они и вышли на берег к самому рассвету. Край золотого утреннего солнца уже вот-вот должен был показаться на горизонте, и небо уже сильно посветлело там, впереди, на востоке.
У берега, где ручей соединялся с водой реки, было неглубоко,  и уже было видно, что песчаное дно обрамлялось голубовато-серой каемкой глины.
- Вот, пожалуйста вам, умельцы – тихонько проговорил Коля, - нужно будет сказать девчонкам, тут много чего можно понаделать из нее.
- А она, похоже, тоже лечебная, - задумчиво поддержал его Сав, - как раз там, куда вода из Источника попадает.



Вода в конце апреля еще мало располагала для купания, поэтому наша троица решила пристроиться на бережку. Закинув в воду рыболовные снасти, над которыми они подпольно трудились целую неделю, они стали, затаив дыхание следить за яркими самодельными поплавками.
- А, браконьеры! Вот вы где, - раздался насмешливый девчоночий голос сзади, с аккуратно только что  проложенной тропки.
 - Почему браконьеры? Мы без сетей, почти с голыми руками пришли, - обернулся Савелий. За их спинами стояла Вика, которая проснулась от их заговорщицких сборов и решила тоже посмотреть на реку на рассвете и прихватила с собой этюдник. Когда еще такая возможность выпадет!
- Потому что тайно отправились, никого не предупредили, - серьезно ответила девочка, - мало ли что может приключиться.
- Ну, твой друг-дракоша ведь  уверил, что около драконов хищники стараются не обретаться, - съязвил Мишка.
- Облачко, - тихонько позвала Вика, - ты там как, спишь?
- Уже почти нет, - отозвался ей юный дракон, - вон там солнышко уже показалось.  Значит, можно просыпаться.
Как аккомпанемент его  беззвучному голосу, в лесу грянул птичий хор, встречающий восходящее дневное светило.   
Поплавок у Мишки дернулся и  резко потянулся вправо, от берега. Мишка ухватил ветку с бечевкой покрепче и уперся ногами.
- Подсекай, подсекай, -  запрыгали рядом парни, - уйдет!

Не тут-то было! Мишка профессиональным рывком дернул ветку и потащил ее, перебирая руками, к берегу. На том конце бечевки показалась огромная рыбья морда. Радостно взвыв, Коля с Савом дружно пришли на подмогу рыжему. Втроем они еле выволокли на берег большущую рыбину, которая  сразу запрыгала по суше, собираясь в дугу и распрямляясь, сверкая блестящей мокрой чешуей. Вика завизжала от восторга.  Савелий бросился на рыбину сверху и прижал ее к земле.
- Осторожнее, Сав, вон у нее какие зубищи! – кричала девочка. На ее звонкие крики от автобуса прибежала еще одна пара проснувшихся ранних пташек – Несси с Александром. Савелий уже оглушил свою добычу,  схватив обеими руками за жабры и двинув башкой об землю, и она  слегка затихла.
- У кого зубищи? - деловито спросила Несси. Увидев рыбину, она тоже начала, как и Вика, скакать и кричать, как маленькая, от восторга. Вообще, такое поведение было ей совсем несвойственно. Она и росла-то серьезной умной девочкой, радовавшей своего папу,  и выросла в порядочную
серьезную пожилую женщину и старательно хранила этот имидж, даже превратившись снова в юную девицу. А тут вдруг так себя ведет. Но она бурно радовалась и не вовсе думала об этом. Они с Викушкой схватились за руки и на пару исполнили какой-то импровизированный ликующий танец.
- Тише вы! – недовольно проговорил Саша. Он тут  начал отращивать казачий чуб и выглядел очень важным – Всю остальную рыбу распугаете.



- Да ну их, уже, небось, распугали, - с досадой прокомментировал Коля.  На его удилище пока никто не клюнул.
- На первый раз хватит! – распорядилась очень  разумная Несси. – Идемте эту домой оттащим, почистим, и давайте, наконец, нормальный суп сварим. Уху! А с остальной рыбой, если бы поймали, неизвестно пока, что делали бы.
- Как что, - удивился у нее в голове Облачко, - тоже съели бы. Рыбка...
Его комментарий – все, кто был на берегу, тоже  услышали -  всех насмешил. Действительно, а что еще с рыбой можно делать. Кушать! Ура!
- Так ты не только траву ешь? – спросила его немного успокоившаяся девочка. – Тебе и рыбка нравится? Тогда нужно будет половить.  Давайте не будем ее распугивать.
- Мы тебе дадим ухи попробовать! - утешил дракона Савелий. – А там будет видно.       
- И, если  еще будет рыбка, я помогу вам ее приготовить, - повеселел Облачко, - я ее поджарю. Это тоже вкусно, не знаю, как вам. Я так обычно и ем! – Он мысленно облизнулся.
Рыбища была такой большой, что парни несли ее, пыхтя, до лагеря втроем. Пока дошли, совсем рассвело. Птичий оркестр сопровождал шествие торжественным маршем.  Дневальными сегодня были Аман с Алисой, они уже к этому времени принесли воды и дров.
- В ведро она целиком не влезет, - деловито заметила Несси, - так что давайте почистим, требуху – на приманку, а остальную - большую половину и даже больше  -  отнесем нашему дракончику.

Она решила проверить качество кулинарных работ дракона лично, и тогда, если  блюдо ей понравится, организовать постоянную добычу этого вида пропитания. Ведь готовить рыбу можно по-разному, но по-драконьи, получается, прикинула она, очень экономично.  Ни дров тебе 
не нужно, ни сковородок.  Надеваешь кусочки на ветку, как шашлык – пш-ш-шш! и готово. Дело за малым – качество вкуса, которое нужно срочно проверить. А  то уху пока дождешься! 
Маня поддержала ее, ей рыба нравилась во всех видах, а тут после длительного вынужденного поста эта пища будет всем не просто в радость, а как раз к празднику – об этом сообщил отец Андрей, который сказал, что нынче по календарю, по которому все продолжали жить, Пасха!
Осин с Даней тут же отправились  искать гнезда с яйцами, раз такое дело. Ольга  пошла вслед подстраховывать верхолазов. Маня встревожено смотрела им вслед. Тут неподалеку было сорочье гнездо, а к сорокам  было у Мани какое-то особенное отношение. Эта сорочья пара напоминала ей ту, которая много лет жила у нее около балкона, и которую она подкармливала зимой. Здешние сороки сопровождали их с Максиком на прогулку, потому что она и тут иногда отщипывала от своей порции кусочек для этих птиц. Но охотники за яйцами пошли дальше, и она успокоилась. А то ж не дело своих грабить. Сороки к тому же птицы очень полезные, они сигнал подадут, если что. Если вдруг кто чужой или опасный в окрестностях появится. Они с Максом помогли Несси отобрать хорошие, удобные кусочки для  Облачка и пошли на Драконью поляну. Алиса с Аманом занялись ухой.


Алена помогла отцу Андрею вести пасхальную службу – пусть коротко, но все нужное, и даже тексты праздничного песнопения – весь Пасхальный Канон! -  у батюшки оказались с собой. К ним присоединились все свободные от работы. 
Савелий оставил добычу дежурным и тут же набежавшим голодным добровольным помощникам и решил вернуться к реке. Вика, взяв этюдник, тоже отправилась к воде. Туда же вернулся и Николай со своей удочкой. Мишка остался у костра, дожидаясь снятия пробы и помогая подкидывать в костер топливо.
Солнце уже поднялось и теперь светило прямо в глаза, река отражала яркий свет и блики сверкали перед глазами как рыбья чешуя. Поплавки терялись в блестящей ряби. Зоркая Вика увидела, что Колин поплавок задергался и исчез.
- Эй, Колокольчик, не спи! – крикнула она, поднимая глаза от картинки с рыболовами, которую набрасывала уже минут двадцать. -  Сейчас приманку рыба сожрет и уплывет.
Но он успел, выдергивая из воды бечевку, привязанную к длинной ветке. На конце бечевы болталась большая, почти около полуметра, рыба, которую он ловко дернул из воды и перекинул на берег. Эта рыба была тоже с зубами, пятнистая и смутно знакомая. Вика узнала щуку, которую  видела на разных иллюстрациях. Больше ребята ничего  пока не выловили – всех  позвали к праздничному столу.
- Христос воскрес, - приветствовали их  собравшиеся на Драконьей поляне.
- Воистину воскрес, - важно ответил Коля и протянул Мане бечевку, на которой висела еще одна добытая рыбина.
Любознательный дракон поинтересовался, что  все это значит.  Ему объяснили, пользуясь доступными понятиями

изначального языка, что сегодня удивительный праздник, связанный с победой над силами зла, с воскресением из мертвых единородного сына Творца, который воплотился в человека. Дракон задумался и вспомнил, что примерно в это
время  во всех мирах   - праздник  открывающихся Врат. То есть – именно сегодня тот день, когда все Грани доступны.
- И наша? – с замиранием сердца спросила Аника. Она очень хотела увидеть  своих родных.
- Наверное, - растерянно согласился Облачко, - только я не знаю, как это делается. Мне еще лет двести и даже больше учиться и учиться.
 - Расслабьтесь, - махнул рукой Аман,  -  сейчас будет праздничный обед. А потом концерт, по многочисленным заявкам зрителей. В списке выступающих – Колокольчик, Маня, Аника, я, Облачко и Бабалиса!
- Бабалиса? – удивился  рыжий, - а что она умеет? А Облачко?
- Сюрприз! – заулыбался довольный Аман.

Аман. Боевая тревога

Уха получалась наваристая – для вкуса в нее насовали не только трав и грибов, но из загашника Александр достал пакет пшенной крупы, и забытый всеми алкоголь.  Коньяк решили оставить в качестве НЗ, мало ли что. А вот  Мишкино пивко  – да  под рыбку, мм-м-м! Саша, правда, предложил оставить половину для той рыбки, которую они засушат. Больше не стоит, потому что соли осталось очень мало. Решили еще уговорить Алисино вино  –  праздник, как-никак.
Облачко заинтересовался оживлением,  которое вызвали эти напитки в компании.
- Это перебродившие жидкости, которые вызывают изменение настроения, - умник Даня попытался разъяснить волшебному животному смысл употребления такого рода веществ, - люди их пьют и веселятся. Или плачут. Или дерутся. На кого как действует. Лично мне это кажется глупым.
- А зачем это делать? – удивился понятливый дракон, - ведь я могу изменить свое настроение и сам.
- Ну да, подхватил Даня, - я противник употребления веществ, которые меняют мой собственный контроль над моим психическим состоянием.
- А вам никто и не предлагает, умники, - заявила Данина мама Оля, - малы еще, и ты, и Аника тоже. Да и Вика! По медицинским показаниям вам это и вовсе не положено!
Анечка фыркнула: «Поколение Z в этом и не нуждается!» Она записала юного дракона в свои, хотя тот родился намного раньше. Но, по всему, Аника чувствовала  с ним общность, Облачко, как и она, Вика и Даня отличался от всех остальных какой-то другой, юной позицией, похожей на позицию наших детей, по отношению ко всему. Наверное, действительно, особенности этапа развития. Значит, не только у людей, у животных эти закономерности сходны.  Даже Аман был еще немного не таким, хотя и был, конечно, Ане  с Даней и Вике ближе остальных. Аман, Мария и отец Андрей из остальных взрослых выделялись большей простотой и одновременно неожиданностью для окружающих. А вот все другие были как-то предсказуемы, хотя и вроде бы сложнее.
Вот и сейчас, Отче  и Маня встали на сторону детей.

- Вообще-то мы все превратились в достаточно молодых существ, - сказала Маня, - так что насчет показаний, это, может, и к остальным всем относится, если относится.
- А я предлагаю пожертвовать вино для причастия, - сделал второй неожиданный для остальных шаг отец Андрей, - кстати, всем крещеным в пасхальную неделю можно причащаться, в общем, без подготовки!
- Мы с Облачком некрещеные, - махнул рукой Аман. Он подумал, а что, если повторить эксперимент со святой водой, который провел Отче,  - дать дракону попробовать зелье. А кто его знает…  Его самого не так штормило, как трансформировавшихся кардинально взрослых попутчиков. Он вполне справлялся с гормональными выплесками и повышенной энергетикой. В общем, он не очень изменился, а опыт держать под контролем эмоции и сублимировать либидо в поэзию за прошедшую пару лет как раз и выработался уже, и забыться не успел. По сравнению и со взрослыми и с детьми  он оказался в этом смысле в самом выгодном положении.
Эти двое – Маня и Отче отличались по сравнению с другими взрослыми, вернее, бывщими взрослыми, каким-то повышенным уровнем активности. Остальные, хоть и обмолодились, но как-то поспокойнее были, в рамках обычного. Он видел, как утром Маня прошлась колесом, как она подпрыгивает и то и дело висит на ветках, как обезьянка, а еще он несколько раз  наблюдал, как она висела на толстом суку вниз головой, раскачивалась и спрыгивала, и, легко перевернувшись в воздухе, вставала на ноги. Ну, зарядку делали все. Саша ввел военное обучение, и все, просыпаясь, бегали по периметру  и учились делать восьмерку – пусть

палками, а не шашкой, но, главное, получить автоматический навык. А там видно будет.
Отче тоже хорош. Они с собакой вдвоем то и дело бегали к Облачку и мониторили окрестности эльфийского города, сопровождая в мысленном полете уже привыкших к ментальному присутствию коршунов. Отче, похоже,  пытался выследить крокодилу. В общем, из него, как Аман понял, хоть Отче и батюшка, драка лезла, и он как воин пытался понять перспективы и условия их существования тут. В этом с ним Аман был солидарен.
Тут стала смеяться Маня. Она вспомнила, как  однажды ее знакомый собачник-еврей Яшка рассказал, как однажды к нему с его красавицей колли подходила бабка, пытавшаяся, видно, познакомиться с ними: «Скажите, а  у Вас собачка крещеная?» 
После небольшого перерыва, пока доваривалась уха,  и отец Андрей совершал какие-то дополнительные ритуалы, вернулись добытчики, прошедшие по птичьим гнездам. Яйца решили запечь в золе и оставить к ужину.   
Облачко предложил перейти к праздничному обеду. Он сказал, что приготовление рыбного шашлыка при его помощи Аман назвал частью праздничного концерта. Ведь до того никто не видел, как драконы пламя изо рта  выпускают.
Облачко и сам был рад попрактиковаться в этом – эта способность начала у него появляться недавно. Это как ломка голоса у наших подростков, это значит, что появляются возможности взрослого дракона.
Насаженные на толстые ветки куски рыбищи – интересно, как она называется? Не сом явно, сома народ бы опознал. В нашем местевремени в реках  Воронежа таких не наблюдалось, наверное, повывелась. Их, и потрошеную щуку тоже повесили на колья как над костром,  и Облачко пару раз


дунул, понесся упоительный аромат жареной рыбы,  после чего рыбу перевернули – запах усилился. Максик замахал хвостом и подошел поближе.
- Подожди, горячо, - сказала ему хозяйка, сама глотавшая слюни. Все присутствующие оживились и, вслед за собакой потянулись к постеленным на поляне кускам бересты, куда дневальные Бабалиса с Аманом раскладывали готовое яство. Облачку выделили самый крупный кусок березовой коры под тарелочку.      
Не успели доесть.
Вдруг от автобуса закричали сороки, и раздался громкий треск. Все, включая Облачко,  вскочили на ноги.
От тропинки с той стороны показалось жуткое огромное страшилище, чем-то похожее на механическую модель ископаемого летающего звероящера, которую Даня с отцом видели в Ашане.
- Горыныч! -  раздался отчетливый неслышный возглас Облачка у всех в головах, - точно, это он, Горыныч, гад недобитый! Бегите все к Источнику и немного вправо, я догоню!
Оружия, никакого, даже тех палок с гвоздями, с собой не было, они остались у автобуса. На Драконьей Поляне все чувствовали себя в полной безопасности. Саша с Аманом вместе с Максиком встали рядом с драконом, но он нетерпеливо рыкнул: «Быстро! Я сейчас открою портал, только отгоню этого!»
Ребята бросились догонять убегающих товарищей. Облачко, пустив несколько прицельных струй  в чудовище, похоже, попал, потому что в ушах у бегущих раздался страшный вой. Отец Андрей и Максик то и дело останавливались и оглядывались назад, желая понять, что


там происходит с их любимым другом. Но их подхватили курсант с казаком и насильно помогли догнать остальных. Только они отдышались, как, наконец, появился их родной дракон, ковыляющий по тропинке следом.
- Все встали рядом с правым родником! – скомандовал Облачко, - и быстро взялись за руки!
От распахнул крылья, и начал что-то рокотать по своему, по-драконьи.
Вдруг за его спиной снова показалась страшная морда ископаемого монстра.
- Облачко! Сзади! – крикнула Вика, делая шаг к другу.
- Стой на месте, - прозвенело у нее в голове, - а то у меня настройка собьется. Успеем!
Все схватились за руки. Максик, прижавшись к ногам Мани и  отца Андрея, рычал. Марья подхватила его поперек туловища. Тут Облачко шагнул к ним и скомандовал: «Все быстро прислонились ко мне!» 
Их вдруг окутал какой-то странный смерч, ничего вокруг стало не видно, белесый туман и вихри, и вся компания,  на мгновение вдруг поднявшись в воздух и плавно опустившись, пролетев перед тем уже в видимом пространстве метров тридцать вглубь леса над деревьями, оказалась не очень далеко от своего  Источника.  Но в совершенно преображенной местности. Вокруг по аллее парка – не леса! - ходили  люди. Наверх от фонтана шли ступени. Издалека доносились звуки музыки. По сторонам парка возвышались здания. Это было как-то смутно знакомо.
- Облачко, мы где? – спросила Вика.
- В вашем Провале, - тихонько ответил всем юный Дракон.





         


 










Маня. Отражения и тени

Народу в парке было очень много. Все аллеи сплошь были заполнены веселыми людьми – с детьми, без детей, молодежь, взрослые, пожилые люди. Дракона, который еще не до конца долечился и, похоже, не отправился от схватки с чудищем-крокодилой – так и приклеилось это название к  Змею -   поискав укромное местечко, оставили отдыхать на небольшой лужайке среди зарослей, где никого не было. Маня с остальной честной компанией, вместе с собакой   шлялась  от Пионерской Горки  до организованной в самом начале  парка «Динамо» Малой сцены. Только что, было видно, пролил неслабый  дождь и мокрый асфальт  темнел под теплым солнышком.  Уже парило.  Над сценой висел баннер «Добрый край Воронежский».
- Ничего себе! – воскликнула Маня, - тут идет наш фестиваль, который  намечался на конец мая, и моя энкаошка тоже сюда заявлялась на участие! Значит, мы почти на месяц вперед попали! У меня там была заявка на восемь стульев, два стола и тент. Вот, между прудом и фонтаном, наше место, а никого почему-то нет. Нужно пойти получить инвентарь!
Дружной гурьбой они отправились получить все это добро, раз такое дело – ведь, похоже, снова собирается дождить, да не просто дождить, а как бы ни чего похлеще, вон еще на ярком синем-пресинем небе собираются кучевые вертикальные башни облаков. Чтобы было куда спрятаться.
На аллеях уже стояли тенты с баннерами самых разных общественных организаций, сидели их представители, бегали дети и прохаживались  люди в танцевальных, маскарадных и рекламных костюмах. Маня, успевшая переодеться в алую


юбку, парик с длинными волосами и ковбойскую шляпу еще перед нападением Крокодилы там, на  Драконьей Поляне, попыталась поздороваться с несколькими встреченными знакомыми. Ей никто не отвечал, смотря как на пустое место.
Она решила, что трансформация настолько качественно прошла, что ее вообще никто не узнает. Тут им навстречу продефилировала ее подруга Лариса  вся белом, в белой шляпочке с вуалькой.
- Ларис, привет! – кинулась к ней обрадованная Маня, - это я, а вы где, на какой площадке? Мы с Максиком подойдем, во сколько выступление?
Подруга продолжала  важно дефилировать по аллее мимо, не обращая  абсолютно никакого внимания ни на нее, ни на ее слова. Как будто вообще не слышала.
Маня пожала плечами: «Подумаешь!» Неподалеку стоял один из киосков «Блинчик», в которых продавались блины с разными вкусняшками и кофе, запах которого дразнящее  плыл по всему парку. Максик, которого Маня пристегнула на шлейку, чтобы он не дай Бог, не напугал кого-нибудь нервного, потащил хозяйку к киоску.  Она протянула продавщице нашаренные в кармашке  двести рублей: «Нам блинчик с куриной грудкой, пожалуйста»,  Макс облизнулся в предвкушении от уха до уха длинным красным языком. Та не реагировала.
- Эй, нам блинчик, можно? – заорала Маня погромче. Макс гавкнул, поддерживая ее. Вика, Савелий с Колей, а за ними вслед и все остальные подтянулись поближе. Одеты они были в одежду, в которой на люди, да еще в праздничный, фестивальный день, было просто невозможно. Никакой стиль Бохо не мог оправдать болтавшиеся на них на всех брюки и куртки, и обувь тоже была у многих еще


зимняя. Только отроки и Саша были в кроссовках, они в них и зимой ходили. Несси с глубокой завистью глянула на ковбойские ботиночки Мани, в которые она нарядилась, собираясь выступать перед ними на пасхальном концерте.  У нее самой на ногах были жуткие старушечьи сапоги.
Всех манил запах кофе, похоже, зернового. И хотя от стыда за свой прикид они собрались было забраться куда-нибудь в чащобу, но им всем, после того, как их запасы кофе давно закончились, очень захотелось попить тут настоящего эспрессо или американо. Девушка в киоске смотрела мимо них и абсолютно не замечала.
- Ребята, да они нас на самом деле не видят, - потрясенная Вика сама попыталась успокоиться от этого открытия, и успокоить разбушевавшихся было друзей, - я уже несколько человек пыталась спросить, есть ли здесь где-нибудь возможность зарядить смартфон, он у меня случайно в кармане лежит. Все – как рыбы об лёд!
- Бьются? – с интересом спросил Мишка.
- Молчат!
Выглянуло солнце из-за набежавшего облака. Действительно, все проходили мимо, не обращая внимания на толпу экзотически одетых юношей и девушек. Но пахло действительно умопомрачительно, и наголодавшаяся компания попаданцев устроила совещание на тему как попробовать добыть себе эти вкусности.
- Ай! – вскрикнула Ольга. – Я не отбрасываю тени!
Действительно, выглянуло солнце и  от стволов деревьев, от лавочек, от тентов и прохожих – от всего вокруг появились тени на земле. От всего, кроме членов этой компании.



- Облачко! Подойди сюда, к нам,  -  позвала своего волшебного друга Вика,  - происходит странное!
- Идите сами ко мне сюда, вглубь, - услышали они в головах виноватый голос юного дракона, - мне там около вас не приземлиться, там деревья понасажены очень неудобно.
- Побежали, быстро, - скомандовала Несси. Голос у нее, ставшей почти отроковицей, оставался низким и зычным.  Маня от ее рыка вздрагивала, - нужно срочно разобраться с тем, что все это значит.
- Если от нас нет теней, значит что? Значит, нас вообще нет?! – паническим голосом  воскликнула испуганная Ольга.
- Подожди с выводами, мам, - попытался успокоить ее рассудительный подросток, - сейчас нам Облачко объяснит.
- Нет! Раз нас никто не видит и не слышит, от нас даже тени нет, значит, мы умерли! Мы – привидения, - продолжала причитать девушка. 
- Давайте успокоимся, - предложил отец Андрей, - с нами так много происходит необычного, что делать такие преждевременные выводы, я бы сказал, преждевременно.
- Аман, я живая? - тихонько спросила Анечка.
- Конечно, Ань, и я тоже, - обнял Анику ее старший друг, вот, можешь меня потрогать. И Максика погладь. Не пугайте собаку!
Максик стоял среди растерянных друзей и, улыбаясь, махал хвостом. Ему все нравилось, и пахло вкусно, и он намерен был получить все то, что выпрашивал у хозяйки. Максик относился ко всему вполне реалистично. Раз пахнет – можно съесть. Маня протянула руку и взяла сочник, который девушка в киоске протягивала какому-то молодому человеку с длинными светлыми волосами и его кофе. Молодой человек захлопал глазами и сказал: «Ну, и где?»


- Вы же уже взяли, - продавщица удивилась. Она только что подала два кофе этому молодому человеку с девушкой, но у девушки в руке кофе было, а у ее спутника – нет. Причем он никуда не отходил, им в рюкзак ничего не прятал, рюкзак висел за спиной. Между тем руки у него были пустыми.
Маня быстренько отошла в сторону, рассудив, что ее только что как бы угостили. Бумажный стакан пошел по кругу. Кофе был настоящий, зерновой. Сочник поделили по маленькому кусочку между всеми, и Максику тоже досталось. Он с видом заслуженного добытчика гордо размахивал хвостом и заглядывал в глаза,  поощряя своих друзей дать ему что-нибудь вкусненькое еще.
- Так мы идем к Облачку? – начала подгонять всех нетерпеливая Ольга.
Переговариваясь на бегу, ребята добрались до огромной долины за Пионерской горкой.   В это время там начинались конные состязания молодежи в казачьей форме. Саша заворожено уставился на роскошных лошадей.
- Пошли, - дернула его за руку Вика, - сейчас поговорим с Облачком. А после военного совета, когда поймем, в чем дело, можно будет, наверное, все здесь поглядеть поближе.
- Да, поднимайтесь по тропинке, - прозвучал у них в головах голос друга, сюда, к молодым дубам.

Вика. Достучаться до небес?

Пока по крутой тропинке забирались вверх, небо затянуло облаками. Поэтому тени не было от всех, в том


числе и от Облачка. Непонятно было, он в том же качестве попал сюда, что и остальные или в каком-то еще. Дракон,
услышав о том, что они, вроде бы в своем родном рукаве, но как-то частично, задумался. 
- Нет, я  знаю, что старшие реально перемещаются по Мирозданию, а не как изображения или наоборот – как мы сейчас, по любым граням – от Изначального Мира до Донышка. Хотя все варианты для них доступны, - сказал он уверенно, - так что, возможно, то, что я пока умею или нет, связано с безопасностью детей и подростков во время обучения и практики. Ну, попадаем мы куда-нибудь, где у рыцарей в тренде мочить драконов, а в тех Гранях очень интересные события происходят, то и дело какой-нибудь любопытный маг провоцирует разрывы и  оттуда лезет всякая нечисть. А надо нас, как будущих Стражей с этим знакомить. Дураков везде достаточно,  -  со вздохом заключил он.
- То есть, мы вроде бы вернулись, но на самом деле не вернулись, - съязвил рыжий, -  в целях безопасности.
А возвратиться вы и так и сяк не могли бы – как попали, так и вернуться должны, - предположил Облачко, - не думаю, что вы соскользнули всей компанией в ту Грань, - где мы встретились, и где ваш автобус находится сейчас, случайно. Именно там вы или нужны или можете что-то свое решить. А, может, и то и другое.
- А ты? – спросила Вика, - ты, помнится, соглашался, что не случайно с нами встретился.
- И я, конечно, - мысленно как бы пожал плечами дракон, - это сюда мы просто нечаянно забрались.




 - А теперь что? Так и зависнем в этом агрегатном состоянии или что-то можно изменить? – любознательный Даня уже полностью пришел в себя и был готов к новым исследованиям.
Опять на небе  организовался просвет и солнце, выглянув, доказало, что Облачко из этой же компании – тени у него тоже  не было.
- Здорово! – обрадовался  дракончик, - я пойду с вами погулять здесь, посмотреть, как выглядит ваш мир, и что тут к чему. Я так уже Граней пять навещал!
- Значит, в этом состоянии быть не опасно для здоровья? – спросила Ольга.
- Долго – нельзя, что-то начинает с целостностью происходить, - сказал Облачко, - но тут, вы говорите, Источник тоже есть. Придется нам к нему постоянно наведываться, на всякий случай. Пока не поймем, как вернуться обратно.
- Так ты не знаешь? – напугался рыжий, - а мало ли что с нашими там вещами будет! Там всякие Крокодилы шастают. А мне ковер возвращать нужно – я же не себе его везу.
Народ развеселился. Стали разные предположения выдвигать о том, чем питаются Крокодилы, и кому вообще в голову придет Мишкин ковер трогать.
Маня стала петь про то, что «В зубах она держала кусочек одеяла, она, она голодная была».
У Мишки задрожали губы, и Несси встала на его защиту, пророкотав в Манину сторону: «А еще психолог! Взрослая ведь женщина!»
- В общем, не знаю, - признался Облачко, - нас в те места, где я был, отправляли старшие, сюда переместиться –


это у меня случайно получилось, и как раз из-за этой Крокодилы. Я очень испугался, и, главное – за вас. И потому-то мы в ваш Провал и попали, направление переноса сложилось так само, наверное, потому что у меня сложилось впечатление из ваших рассказов, что тут для вас безопасно. Но я не делал ничего специально, это как-то само собой сделалось. Наверное, у нас, драконов,  какие-то врожденные способности есть. Конечно, их нужно развивать, как и вам ваши способности, но, видно, что-то  реализуется автоматически. Как рефлекс.
- Облачко, почему ты такой умный ребенок, откуда ты такие слова знаешь? – удивилась Маня, - если ты не умеешь этого делать, вообще еще не учился такому, откуда у тебя эти объяснения?
- В основном – пользуюсь вашими представлениями, чтобы понять, - признался дракон, - для меня эта встреча очень полезна, я многому учусь.
Поскольку ни натурализации здесь, дома, ни перемещения обратно в попаданскую реальность пока не предвиделось, решили сходить все же за инвентарем, чтобы сесть под тент и попробовать что-то сделать для того, чтобы перекусить. Времени с момента их бегства от Крокодилы прошло уже порядочно, и уже снова захотелось есть. Место Маниной организации никто не занял, поэтому логично было его использовать. Маня вспомнила, что где-то около двух часов, как им говорили, приехать полевая кухня. Это известие встретило у всех членов их компании, включая собаку и дракона, бурную радость.
- Пошли скорее! – обрадовано воскликнула Аника, - я там видела, розетки были около казаков, нужно попробовать Викушкин смартфон зарядить!

Осин. Реальность

Все это время Максим не переставал думать о том, как там его семья без него.  Отношения у него с супругой были сложные.  Он старался изо всех сил, чтобы дом его был – по мере его сил – полной чашей.  Когда родилась первая дочь, он добился того, чтобы в подъезде сделали пандус для того, чтобы могла съезжать коляска. Работал не только в своей фирме, где он был главой, но и еще  сам занимался ремонтом в новой, купленной недавно квартире, находившейся неподалеку, буквально в ста метрах от места, где они жили. Поэтому с семьей виделся редко и ужасно по ним тосковал. Каждую свободную минуту он старался провести с супругой и любимой доченькой, которая тоже очень его любила.
А вот с женой все было сложно. С ней не удавалось найти то самое волшебное понимание без слов, которое у них возникло с малышкой еще в те времена, когда она была совсем крохой, то ощущение родства и близости. Жуков чувствовал, что жена постоянно старается ускользнуть от него в какие-то свои, отдельные от них с дочерью миры,  и не только не старается пойти ему навстречу в его тщетных попытках сближения,   наоборот,  она постоянно и упорно удалялась от него, стараясь закрыться другими, своими интересами, заботами и  людьми. Она его не любила. Он был ей неинтересен. Новая беременность, которую они вовсе не планировали, возникла  как-то невзначай. Она поняла, что снова ждет ребенка уже почти на четвертом месяце. Дело в том, что именно в это время она начала голодать и переходить на вегетарианство и эту задержку объясняла себе перестройкой организма. Короче, было поздно что-то делать, и она возненавидела мужа. Перед этим она уже спланировала


развод, получив все, что хотела – он доделал новую квартиру, у них было две машины, у нее был ребенок,  и можно было все поделить. В принципе, она так и собиралась сделать с самого начала.  Для нее тылы для новой, спокойной замечательной жизни и самореализации, наконец,  были обеспечены. А тут вдруг – такая досада!    
Осин чувствовал, что  его жизни что-то не складывается, что вдруг та девочка, которая ему понравилась, когда они познакомились и очень быстро стали жить вместе – она поселилась у него через две недели после знакомства -  оказалась незнакомым, стервозным и холодным существом. Это произошло совсем скоро после того, как они поженились. Рождение дочери не сблизило их,  а, скорее, отдалило. Тата занялась ребенком и отвергала все его попытки сходить куда-нибудь вместе. Как-то недавно, уже во время  этой  новой беременности, в ссоре по поводу воспитания Леночки,  проговорилась в пылу,  что никогда его и не любила, что считает его лишь биологическим отцом. Максима это потрясло. Он почувствовал себя обманутым.
В общем-то, так и было. Она просто выбрала подходящего кандидата на эту роль –  а Осин вполне  подходил для ее  собственных целей по многим параметрам: положительный,  неглупый, симпатичный.  Потому что шло время, и ей просто  пора было выходить замуж и родить ребенка от подходящего мужчины. Любви она не искала.  То, что он был к тому же еще и более-менее успешным, сыграло немаловажную роль – глупо было упускать такой шанс, никого лучше в ее окружении не было,  и в ближайшем будущем вряд ли мог появиться. Поэтому,  в качестве просто ступени к дальнейшим  Татиным успехам, этот мужчина был на том этапе именно тем, что надо. 


Максим сначала винил себя в том, что не может найти  подход к ней, потом начал понимать, что любые его попытки ни к чему не приведут. Но у них росла дочь, ради которой он был готов на что угодно. И он продолжал жить ради семьи. Новая неожиданная для них обоих беременность жены совершенно измучила его. Тата стала не просто капризной, она тиранила его мастерски, получая от этого удовольствие,  и любые попытки добиться если не взаимности, то хотя бы просто человеческого отношения приводили к тому, что она кричала, что он энергетический вампир, и она не хочет его видеть рядом с ними с дочерью. Она кричала, что собиралась развестись, а он поймал ее в ловушку, но это ненадолго и она все равно уйдет. Максим не понимал, что же такого ужасного он сделал, за что вдруг она его так люто  ненавидит. Он даже ходил к священнику, к которому ездило полгорода и даже из других областей,  и отстаивало там огромную очередь. Священник порекомендовал ему –  это было так странно и совершенно неожиданно для Максима – прекратить терзания и построить другую семью.  Он сказал, что дочка, если ей будет нужно, к нему придет. Но этот поход был еще до новой беременности. Он тогда начал приходить домой, выпив – иначе терпеть это все было просто невозможно, алкоголь хорош тем, что если не переходить грань, в принципе играет роль защитника. По крайней мере, для Максима он служил возможностью пережить этот внезапно обрушившийся кошмар.  А теперь вот – девять месяцев вдобавок ко всему жизни рядом с человеком, которому ответить никак и ничем вообще невозможно. У него все из рук начало валиться. Но сейчас, оказавшись так рядом, Осин мучительно захотел узнать, как у нее дела – ведь тут прошел уже месяц.  Он лихорадочно просчитывал возможности того,  как это


сделать безопасно. Ни до чего не додумавшись, он решил обсудить это с остальными.

Облачко. Мама!

- Ну да, попробуем кому-нибудь позвонить, - мечтательно сказал Аман, - Васе или еще кому-нибудь.
      - Не думаю, что это хорошая идея, - мрачно отозвалась Несси, - мы не знаем, как это может повлиять на всякие тонкие штучки, связанные с переходом и вообще, нашим существованием. Да, Облачко?
- Не знаю, - растерялся юный дракон, мы такими устройствами не пользуемся. И вообще, я пока не пойму, как мы оказались тут. Туда-то, где мы встретились из Вашего Провала  вы перенеслись суммарным вашим Перекрестком, да еще потому, что, как и я, очутились в районе Драконьего Источника и Большого Перекрестка. Место тут вроде то же, но это я что-то сделал, а я сам пока не знаю, что.
      - Не стоит мучить Облачко, - вмешался отец Андрей, - Господь, думаю,  все управит. Пойдемте лучше за тентом и за кашей.
      Оказавшись под нашим небом, пусть в таком частичном виде, батюшка понял, что есть, в принципе,  возможность вернуться домой, и она обязательно должна найтись. 
- А что за чертовщина происходит с нашими тенями и отражениями? - бестактно перебил его Жуков, - в чем тут физика явления, кто знает?




- Что-то такое про кота квантовые физики говорят, - наморщила умный лобик Аника, - австриец Шредингер.
      Вообще, подростки почти все гениальны, включая Облачко и Даню. Возраст такой, "хочу все знать".
- Квантовая суперпозиция" – совокупность всех состояний, в которых может одновременно находиться кот или другой объект квантового мира, -обрадованно попытался блеснуть эрудицией Данька, - физики активно пытаются создать такую кошку Шредингера, которого можно было бы увидеть невооруженным глазом.
 - Кошка-то тут причем? - пробасила Несси.
     - Кот Шредингера — "участник" мысленного эксперимента, который был предложен австрийским физиком Эрвином Шредингером в 1935 году для демонстрации абсурдности квантовой механики, - охотно  поддержал умный разговор Даня, - В его ходе в закрытый ящик помещается кот и механизм, открывающий емкость с ядом в случае распада радиоактивного атома. Это может произойти в любой момент времени, однако точный момент распада не известен. То есть, в соответствии с принципами квантовой физики, кот одновременно и жив, и мертв.
     - Понятны только последние три слова, - прокомментировала Несси, - и что из этого про нас?
         - Я где-то недавно читала, что американские физики придумали, как спасти кота Шредингера, - поддержала младших товарищей Вика.
 - Нам от этого что? - не уступала практичная Несси. - то, что мы одновременно и живы и мертвы, мне  не нравится. Давайте возвращаться в состояние, когда мы живы. А то ведь все до поры до времени.



- Это точно. Нужно понять, что делать-то, - вздохнула совершенно потерянная красавица Алена, - нужно куда-то вернуться, туда или сюда.
- Так! Пошли за кашей,  - Маня решила прекратить бессмысленное теоретизирование и воспользоваться возможностью покормить Максика и всех остальных  благотворительной едой. На пустой желудок все равно ничего толкового придти в голову не сможет. Скоро опять все сильно проголодаются и все мысли будут только о хлебе насущном. Она в свое время сначала немного поучилась на физика, а потом поступила на психологию. И она хорошо помнила, что есть целый такой раздел - теоретическая физика. И говорить про всякие явления очень увлекательно, но при теоретиках даже такие простые физические опыты, ка интерференция, не получались. Она вспомнила, как преподаватель просил ее выйти из аудитории, потому что прибор при ней начинал глючить.
- И за тентом, - поддержал ее Николай, - вон, на небе тучки сгущаются.
Да, мокнуть им пришлось бы реально - раз  запахи чуятся, предметы доступны и еда остается едой, что бы то ни было.
Спустившись с горки, они подошли к площадке, на которой проходила вольтижировка. Лошади, гарцующие под юными всадниками и всадницами в казачьей форме, заворожили не только Сашу и Савелия. Аника, открыв рот, с завистью уставилась на площадку. Маня пристегнула на шлейку рвущегося немедленно пообщаться  с великолепными животными пёсика, пасть которого уже раскрылась в глупой улыбке.



Облачко, держать которого было некому, как завороженный, сделал было уже несколько шагов в казачью сторону.
- Стой!!! - В несколько мысленных и звучащих им в унисон громких голосов раздался дружный синхронный вопль.
- Стой, кому говорят! – рык Несси перекрыл все остальные голоса,. – ты что у нас тут, ДТП решил устроить?!
- Ох,-  опомнился дракон, - какие чудесные звери. Это единороги? А что такое детепе?
- Облачко, - раздраженно отозвалась Несси, - ты же вроде напрямую информацию считываешь, неужели тебе не ясен смысл?!
- Не сердись, ты не обозначила образами,  - виновато ответил юный дракон, - и я не могу сразу другой слой смыслов, более глубокий,  понять, когда волнуюсь, а ты на меня кричишь, и я испугался. Поэтому, конечно, не понял. Так это единороги?
- Что ты, Облачко, нет, - успокаивающе и одновременно с сожалением  улыбнулась другу Вика, - это кони. А у вас что, есть единороги? С какого конца света они попали?
Она успокаивающе коснулась нежного теплого бока юного дракона, останавливая его в его стремлении. Ей было не очень понятно, почему на территории, параллельной нашей, так распространены персонажи западноевропейского эпоса, а не местные.
- Ни с какого, единороги ведь везде бывают, как и драконы, - недоуменно откликнулся ее сказочный друг, - почему попали?



Отец Андрей подтвердил, что в Библии они тоже упоминаются.
- А у нас нету, - с сожалением пробормотал себе под нос мальчик, к отрастающим волосам которого понемногу возвращался его обычный, темно-русый цвет.
- А раз в Библии есть, значит, у нас они тоже были, - задумчиво сказал Савелий, - а теперь отсутствуют даже в Красной Книге. Облачко, Красная Книга – это такой список животных, которые находятся на грани исчезновения, и их нужно охранять. Впрочем, драконов в ней тоже нет. Интересно, каков механизм их отсутствия? Люди извели, или еще что-то?
- Мне кажется, - смущенно предположила Алена, - что и те и другие – существа волшебные. А в нашем слое волшебство, можно сказать, отсутствует.
- Значит, - продолжил мысль Савелий, - Библия описывает и те времена, когда  эти слои – или уровни -  существовали в одной реальности.
- Похоже, - задумчиво качнул головой Александр.
- Мир устроен непросто, - подытожил Даня. – А ДТП – это значит дорожно-транспортное происшествие, оно случается, когда сталкиваются друг с другом сделанные людьми механизмы.
Это для Облачка было совсем  не близко, поэтому сходу понять ему было никак.
Немного постояв и полюбовавшись на лошадей и их всадников, решили двинуться дальше.
Они уже  подошли к полевой кухне, когда вдруг небо резко затянуло темной пеленой, подул ветер и начали капать первые капли.



- Бежим к складу, - оперативно оценила обстановку Маня, - там можно парочку тентов прихватить, чтобы укрыться.
- А каша кончится, - заныли все остальные. В нынешнем состоянии они все стали голодными подростками, и ни отсутствие тени, ни опасность отражаться в лужах, ни возможность промокнуть насквозь никого не пугала.
Облачко тоже очень хотел попробовать «кашу из полевой кухни», о которой просто стонали его друзья.
Им повезло. Начинающийся дождь разогнал остальных  желающих. И наполненные миски пошли по рукам ребят. Как по конвейеру, пара мисочек доплыла и до Облачка. Пахло гречкой с мясом. Максик ткнул Маню носом – главное, чтобы они не забыли про собаку. Это было лишним, Мария всегда соблюдала крестьянский принцип – сначала накормить скотину…
_ Кто такие скотины? – осведомился  довольный дракон, - это главные в вашем обществе?
Маня отругала себя за громкие, и возможно, обидные для кого-то мысли. Максик привык к ее юмору и тоже веселился, понимая аллегоричность мышления хозяйки-поэтессы.
- Нет, Облачко, это просто животные, которые живут вместе с человеком, и важно сначала позаботиться о них, потому что сами они не распоряжаются тем, что есть у людей.
- Да, это справедливо, - согласился Облачко.
Дождь пошел сильнее, сверкнула молния и от одного края неба до другого зазмеилась яркая молния.
- Мама! – испуганно громыхнул дракончик.
- Ты боишься грозы? – удивилась Мария.


- Нет, не грозы. Ой, что сейчас будет! Это мама! Она меня нашла.
На пустой мокрый асфальт перед Облачком и его друзьями плавно опустилась темная гора.
- Мама, я нечаянно! – шмыгнул носом дракончик.
- Ах, живой! Как хорошо, Облачко. Подойди ко мне. А эти дети с тобой, как я поняла. Меня зовут Тучка.
Звучащие в головах наших героев слова сопровождались таким мощным грохотом, словно они находились где-то в районе Курской Дуги во время знаменитой битвы, так что смысл сказанного  терялся. Пассажиры маршрутки Двадцать Шесть А стояли в полном ступоре. К Облачку они уже как-то привыкли, но эта новая реальность, представшая перед ними в таком масштабе, снова ошеломила людей. Все они были обычными жителями города Воронежа, и встреча со сказочными персонажами потрясала их донельзя. Мария оглянулась – большинство посетителей парка Динамо попряталось от дождя по разным укрытиям. Несколько бегущих мокрых человек не обращали на них никакого внимания.
- Они нас не видят, и маму тоже, - успокоил ее юный дракон.
Окончание подросткового периода
Глаза наших путешественников с надеждой обратились к огромной драконше. Если она мама их Облачка, то, может быть, им удастся найти с ней общий язык.
- Скажите, Вы нам поможете? – Анечка первой озвучила то, что хотелось немедленно узнать каждому.
- Я? – удивилась летающая гора, - и в чем же?

- Вернуться домой! – в несколько голосов откликнулись странные знакомые ее ребенка.
- А откуда Вы взялись?
- Не знаем, - ответил за всех Даня.- Сначала мы оказались в том месте, где Источник, потом на нас напало чудище…
- Мама, я просто пытался спасти их от нападения Горыныча - снова прогрохотало  над верхушками мокрых окрестных деревьев.
- А у нас тут теней нет, - заплакала Аня, - и мы боимся совсем развоплотиться.
- Да, - согласилась Тучка, - перспектива не из радужных. Мой ребенок еще не очень много чего умеет. Ну давайте, пошли к здешнему Перекрестку.
- А где он? – заинтересованно оглянулся юный дракон.
- Да там же, откуда они  вынырнули, в тот Провал, - Мане, как семейному психологу показалось было, что Тучка улыбается и не очень сердится на свое чадо.  Но это было ошибочным впечатлением. Тучка повернулась к Облачку и в интонациях появился металл: «А как кто-то оказался там в районе Перекрестка, я пока не поняла».
Она повернулась в сторону Северного Моста и предложила народу следовать  в ту сторону. Все, включая Облачко с Максиком, направились за ней, только Мишка кинулся к полевой кухне.
- Рыжий, ты чего? – окликнул его Сав.
- Сейчас-сейчас, - пробормотал Мишка, начерпывая кашу в принесенный ветром  полиэтиленовый пакет и в свою опустевшую одноразовую мисочку.  – Надо ж с собой



продукт взять, и Облачкину маму угостить.  Ему же понравилось!
- Подождите, Тучка! – обратился он к огромной драконице, - попробуйте, чем у нас питаются.
- Давай, - рокотнула Тучка, - мне тоже интересно.
Она лизнула всего разочек и пакет опустел.
-  Как вкусно! – прозвучало в головах у ребят. – Что это?
- Самая простая солдатская еда, - ответил Александр.
Все с сожалением глянули на полевую кухню. Но брать ее с собой было нехорошо, ведь остающимся здесь организаторам за это имущество нужно будет рассчитываться. А когда они сами вернутся сюда в нормальном виде, было так и непонятно.
- Ну, пошли, что ли? – Облачко первым зашел под эстакаду и повернул куда-то прямо перпендикулярно.-  Хватайтесь за руки и за нас с мамой!











 

Возвращение на Базу

- Мама, посмотри, что тут делается? Убрался он или где-то его труп валяется? – озабоченно попросил юный дракон.
- Да, это важно, - поддержал его отец Андрей, - нам в этих местных реалиях оставаться, важно хотя бы сориентироваться.
Они все вместе вдруг оказались на большой поляне недалеко от Источника. Тут светило солнышко, пели птицы, и Анечка радостно прокомментировала наличие тут у них теней: «Мы живые! А не как какие-то Шредингеровские кошки». 
- Да, слой реальности не родной, как там, где кашей кормили, зато мы тут действительно есть, - поддержал ее Савелий.
- Ну, мы это или не мы, тоже непонятно. И как нам вернуться домой… И когда это возможно, и при каких условиях, - Маня выжидательно уставилась на Тучку.
Мелодичный смех Облачкиной мамы рассыпался по сознаниям людей и пса. Она посмотрела Мане в глаза и отрицательно покачала роскошной огромной головой: «Я не знаю. А кто знает, подсказать не берусь. Могу только

предположить, что решение или подсказка должно быть в этом слое, иначе вы тут не оказались бы».
Максик немедленно подошел к ней поближе. Он чувствовал исходящие от этого существа очень необычные, но очень положительные эмоции и отношение к ним  ко всем. А собаки, как и дети, такие вещи хорошо чувствуют. Еще он понял, что у пусть хозяйки любимые летающие – черно-белые сороки, Отче с Облачком симпатизируют коршунам. А ему, Максику, очень нравятся драконы…
- А случайности не могло быть? – подал голос Осин. – Кстати, почему вообще такие вещи приключаются? Что или кто может быть причиной таких перемещений?
- Разрывы реальности связаны с прорывами хаоса или с магическими действиями большой мощности, - охотно откликнулась Тучка. – Это как раз известно: мы специализируемся на устранении последствий таких хаотических выбросов. Но обычно это идет извне, а вот Провалы – результат внутренней деятельности самих обитателей какого-то слоя. Уплотнение материальности.  Вы, как я увидела – наоборот, из более плотного слоя,  вас как бы подбросило. Найти источник возмущения могут более опытные специалисты в этих вопросах.
- Драконы? – спросила Вика.
- Не обязательно. Могут быть эльфы, а могут быть и люди. Вам нужно их поискать. Дело в том, что с драконами вам сложнее – очень давно не было контактов, - вмешался Облачко.
- Облачко, ну вот с тобой и твоей мамой контакт уже получился, и я бы сказала, что очень конструктивный,  - ответила Мария и снова обратилась к Тучке, - Я очень надеюсь, Вы с сыном нам поможете.

- С сыном? Да, моя дочь только что просила меня об этом, - задумчиво проговорила, соглашаясь с какими-то своими мыслями, Тучка, – придется по крайней мере для начала немного с вами тут побыть.   
- Какая дочь? - недоуменно распахнул свои синие, под цвет волос, глаза Даня.
- Облачко, - обратилась с улыбкой к своему ребенку драконица, - ты еще не рассказала своим новым друзьям о том, что чувствуешь себя скорее девочкой?
- Ну, мама! - возмущенно воскликнул драконий ребенок, - я еще точно не знаю, так что с чего я буду такие заявления делать?
- Но перед тем, как пропасть, вы с бабушкой об этом беседовали, так что, процессы, возможно, уже начались. Скорее всего.
- Но я еще точно не знаю, что выбрать.
Маня, в которой проснулся психолог, заинтересованно спросила: «А вы это выбираете сами?» Пожалуй, с этого начиналось ее профессиональное знакомство с местными реалиями и особенностями представителей различных разумных.
- Да, - кивнуло Облачко. - Это очень сложный период, ведь мы стоим перед выбором, и нужно осознанно подойти к нему, ведь это – на всю жизнь. Поэтому в этом возрасте мы склонны делать глупости, потому что очень все ответственно, а мы еще не научились этому, до этого времени мы были просто детьми и о нас заботились старшие, и ответственность была на них.
- Маня, глянув на Тучку, погладила Облачко по гладкой теплой шкуре: «Не переживай, ребенок, у людей в этом возрасте тоже очень сложная жизнь».


Аня мечтательно подумала: «Вот бы люди тоже так могли!»
Видно, это отразилось у нее на лице, потому что отец Андрей положил ей руку на плечо: «Девочка, мы люди и сотворены по образу и подобию Божию, мужчины и женщины. А драконы вообще из яйца вылупляются».
Тучка решила осмотреть окрестности и предложила Облачку вместе подняться в воздух, но дракончик неохотно помотал головой, видно, еще находясь в переживаниях: «Крыло еще болит, я долго не удержусь наверху».
- Тебе, наверное, еще у Источника побыть нужно, - спросила догадливая Вика. Они очень подружились, и уже начали понимать друг друга почти без слов. Ей тоже хотелось подольше побыть вместе с Облачком.
- Ну что ж, - вздохнула Тучка. – Хорошо, детка. Значит, нужно будет позаботиться о пропитании не только для твоих друзей, но и для тебя на некоторое время. После того, как я проверю, что тут вокруг, я займусь этим. 
- Ура! – обрадовался Даня. - Облачко, мы с тобой еще тут вместе сможем быть рядом!
Максик тоже обрадовано закрутил хвостом. И отец Андрей радостно заулыбался. Эти пятеро, считая собаку, сдружились с Облачком больше всех.
- Облачко, охраняй территорию здесь, а я сверху гляну, что тут как. А то драконов здесь не было целый день, мало ли кто мог набежать. И заодно гляну вашу «Крокодилу», - усмехнулась Тучка, которой уже успели рассказать историю из нашей реальности со знаменитым клоуном и напеть известную песенку. Она исчезла с поляны,


и в чистом небе небольшая темная тучка, очертаниями напоминающая дракона, и медленно-медленно двинулась в
ту сторону, где по словам Облачка, находился эльфийский город.
- Ну, пойдем навестим автобус, - нетерпеливо сказал казак, - как он там?
- И рыба на Драконьей поляне, - поддержала Маня. Максик облизнулся.
На месте, которое они покинули, спасаясь бегством, не было, естественно, никакой рыбы. Только следы устроенного Крокодилой, бушевавшей им вслед,  погрома. Чудовище устроило прямой пролом с Драконьей поляне к родникам сквозь деревья и кусты. Облачко предложил проведать Источник и попить там водички, поскольку в этом все нуждались.
Когда они подошли, стало ясно, что Крокодила, упустив добычу, вернулась по ручью к реке.
-Тучка, - мысленно обратился к парящему в вышине дракону хмурый Сав, продолжающий поддерживать вместе с Сашей функцию безопасности, - пожалуйста, посмотри в самой реке и по берегам. Она не сдохла! Она где-то поблизости.
- Нет, не вижу ее нигде, - расстроено отвечала драконица.
Она спустилась к своему больному ребенку и его друзьям, посоветоваться, что нужно им из еды. Облачко, как она и так знала, очень любит репку, разные овощи,  ягоды и фрукты.  Друзья дружно поддержали его, попросив принести, если можно, еще молока. А сами угостили Тучку соком, и березовым, и кленовым, которого у них за время их отсутствия, набралось вполне себе нормально. Для драконши

сок оказался неожиданным подарком, и она с удовольствием и очень внимательно выслушала технологию его добычи.   

И разведка доложила точно

От базы до эльфийского города было недалеко. Поэтому решено было, оставив Облачко лечиться  в компании лучших друзей - Вики, Максика, Мани, Дани и отца Андрея, остальным совершить прогулку туда. Готовить обед из подаренного Тучкой провианта остались Алиса, Мишка и Алена. Они на очереди за приключениями, как выпал жребий, оказались не первыми. Конечно, никто из членов экспедиции не владел ни квэнья, ни еще каким местным языком, но в сам город никто заходить и не собирался. А посмотреть на него поближе было интересно. В первый поход, таким образом, попали Савелий, Максим, Ольга, Саша, Аника, Аман и Колокольчик.
Юный дракон опять позвал  птичек, которые с охотой подчинялись драконьим приказам.  Теперь уже не только с Максиком и отцом Андреем, но и вместе еще и с Викой и Даней и Марией, которой не захотелось расставаться с родной собакой они тоже отправились на экскурсию, только мысленную. Им было очень любопытно посмотреть на местность сверху, отправились ментально-воздушным сопровождением с остальными, не покидая насиженной Драконьей поляны. Перед выходом Облачко провел коршунов над маршрутом, и группа наблюдения убедилась в отсутствии серьезных препятствий и опасностей на пути друзей. 



Семеро первопроходцев, исполненных энтузиазмом, в вышли с Базы сразу, как только рассвело. Завтракать они не стали, взяв с собой бутыль с водой и немного свежих овощей.
И на самом деле, оказалось, что этот город  расположен совсем близко - за Вторым Ручьем. Несколько холмов, с верхушек которых открывался вид на реку, пара оврагов, по которым текли ручьи. Причем, несмотря на то, что дороги, как таковой не было, но прибрежные лесочки были не тайгой, буреломов было совсем ничего. Светило солнце. Пели птицы. Пробегало по своим весенним делам местное некрупное зверье. 
Облачко, когда наши разведчики перешли ручей, мысленно предложил им чуть-чуть подождать, пока птицы, глазами которых они с отцом Андреем и остальными наблюдали за окрестностями, не облетят эльфийское поселение  по периметру. Так что первыми увидели удивительные ажурные мосты и башенки – еще более изящные, чем можно было представить себе по описаниям в разных фэнтезийных произведениях ребята с Маней и отцом Андреем. И Максик. Но главное, что поразило Маню, бвл находящийся вокруг лес. Это был настоящий, удивительный, очень живой и полный древней силы лес. Каждое дерево, каждый цветок, кустик и травинка были наполнены какими-то не встречавшимися ей нигде раньше проявлениями жизни. Это заключалось не в какой-то чрезмерной яркости или пышности растительности. Нет. Все эти составляющие леса были простыми. И в то же время какими-то особенными. Мария постаралась отмахнуться от  ощущения, что они как будто могут разговаривать – обращаться к кому захотят, отвечать на вопросы, но это общения постоянно оставалось каким-то фоном.

Но птицам близко подлетать к этому лесу, в котором расположился  город, не захотелось, а Облачко не стала их заставлять. Ей вообще было свойственно партнерское взаимодействие, без диктата и авторитарности. В ее исполнении драконья власть была скорее приглашением к танцу. Ребята уже начали привыкать думать про своего друга в женской ипостаси. Даже интересно стало, что она не просто юный дракон, а вообще – девочка. Этим она стала почему-то еще ближе, понятнее и загадочнее одновременно. Правда, отец Андрей, который раньше любил валяться на травке Драконьей  поляны, прислонившись к теплому боку юного дракона, стал как-то стесняться делать так после того, что Тучка поведала всем, что ее чадо, скорее всего, станет девушкой, а не юношей. Облачко удивлялась этой перемене отношения и спросила у своего человеческого друга, авторитет которого для нее был очень высок: «Отче, а ты своих дочек любишь меньше, чем сыночков?»
- Почему ты так считаешь, Облачко? - удивился священник.
- Когда ты не думал о том, мальчик я или девочка, ты со мной чаще разговаривал и сидел рядом. А когда моя мама сказала, что я, наверное,  девочка, это изменилось,  - грустно ответила она.
- Прости, ребенок, я не прав! Конечно же, это чудесно, что ты хочешь быть девочкой. И я не отношусь к тебе хуже. Просто я пока не знаю, как нужно себя вести с драконьими девочками, правда-правда, – ничуть не смутился  отец Андрей. На самом деле он не совсем правду говорил. Потому что его переживания еще не четко оформились. Он подружился с драконом, когда считал его мальчишкой-подростком, по степени зрелости чуть младшего его самого

нынешнего. И в этом был элемент существующего у людей феномена мужской дружбы. Дело в том, что в психологии мужчин-защитников все равно живет надежда на то, что в минуту опасности он  не один. И очень важно, чтобы рядом действительно оказалось надежное плечо. Поэтому у мужчин существует потребность в создании психологического братства. Облачко подсознательно воспринимался отцом Андреем именно как друг-соратник. И вдруг оказалось. Что он собирается быть девочкой… С другой стороны, она в одиночку билась с чудовищем Крокодилой, когда спасала эльфийскую девочку, то есть, вела себя как воин, как мальчишка.
Остальные с интересом прислушивались к диалогу. Максик уловил, что его замечательный крылатый друг расстраивается, подошел поближе и лизнул Облачко в бок. Облачко наклонилась к собаке, и тот еще раз лизнул ее в щеку. Драконья девочка благодарно засмеялась, ее чудесный смех-перезвон рассыпался у всех в сознании. Она с радостью приняла Максину ласку-поддержку.
- Спасибо, Максик! Ты один меня понимаешь, - совсем по-девчачьи сказала она песику. Тот гордо замахал хвостом и начал прыгать вокруг дракона, предлагая поиграть. Облачко встала, и начала грациозно двигаться вместе с собакой, все остальные повскакивали с бревнышек и травы и тоже начали танцевать по поляне. Устав, повалились на траву и отец Андрей, обняв Максика, прислонился спиной к юной драконице. Довольная Облачко подтащила к себе поближе и остальных. Так было, кроме всего прочего, удобнее принимать птичью трансляцию. 
Как раз в это время группа разведки подошла на максимально близкое расстояние, с которого можно было

наблюдать за эльфийским поселением без риска быть обнаруженными.
Стен вокруг не было. И поэтому с опушки можно было вполне отчетливо видеть, что происходит на улицах, крайних к лесу. Вернее сказать, даже не на улицах – на полянах, этого интересного города-леса. Маня увидела, что деревья, которые растут там, действительно, напоминают те «мэллорны», которые были дома на Динамо и росли тут, у них на Базе. Правда, в эльфийском поселении они были намного выше и толще. Как какие-то деревья в дебрях Амазонки, которые она видела на картинках в интернете. И эти деревья служили жильем для тех, кто обитал в этом месте. И одновременно сами они были по ощущению Маории, таким же одушевленными, как другие растения этого леса, и даже в большей степени. Башенки, беседки и мостики жильем не были, они скорее, служили украшением окружающей природы и жилья, которым были деревья. На таком большом расстоянии, которое решили сохранить в целях безопасности, самих жителей, конечно, разведчикам рассмотреть не удалось.  Биноклей с собой в Двадцать Шестой автобус из дома никто не брал, поэтому, к сожалению, оптических приспособлений не было. Разведчики немного постояли на опушке и отправились восвояси, обмениваясь сожалениями. Их удивило, что город никто не охранял, и никто из эльфов – исходя из фэтезийной литературы, они должны были бы с луками стройными рядами и колоннами шастать по лесу -  им не встретился в окрестностях.
И потом, всю неделю, пока еще не кончился провиант, привезенный им Тучкой, когда они вернулись из-под нашего неба в этот пласт реальности, и пока Облачко

лечилась, никаких эльфов в лесу не появлялось. У них, очевидно, была своя интенсивная и насыщенная жизнь в их поселении.
Ходить за Второй Ручей люди повадились ежедневно.
С самого утра отец Андрей чувствовал какое-то волнение, и не мог понять, что же его так беспокоит. Очередная наземная группа разведки, в которую вошли Маня с Максиком и Вика,  ушла к городу на рассвете. С ними пошли Сав и Колокольчик.
Батюшка и Аника сразу после утреннего визита к источнику побежали со своей тревогой, естественно, к своей любимой юной подруге, которая тут же вызвала крылатую поддержку. Взлетевшие  в предвкушении охоты пернатые неохотно развернулись в сторону эльфийского города. Они немного приободрились после обещания Аники угостить их по возвращению пойманными вчера вечером ею самой карасиками. Было вполне спокойно в окрестностях, и люди охотно рыбачили в свободное время.
С высоты была хорошо видна протоптанная за эту неделю легкая тропинка, выходившая на укрытый со стороны поселения кустами взгорок. Отец Андрей с облегчением  увидел, что его друзья целы и невредимы.      
Но, когда птицы облетели поселение со стороны леса и приблизились к реке, наблюдателям открылось, что несколько рослых и достаточно крепких мужчин – даром, что эльфы – ведут к обрывистому берегу упирающуюся тоненькую девочку с длинными сиреневыми волосами. Ее одежда тоже напоминала легкое  облачко тумана, и она откидывала руки тех, кто, преодолевая ее сопротивление, продолжал вести ее к кромке над обрывом.  Видно было, что


в темной воде, то приближаясь, то удаляясь, скользит быстрая тень.    
Первой реакцией Анечки было узнавание цвета волос, о котором она сама мечтала уже несколько месяцев. И тут же она поняла, что такую же, можно сказать, как она сама, девочку, тащат куда-то против ее воли. Аника рывком вскочила на ноги, готовая тут же кинуться на помощь.  Не зря же они с Сашей каждое утро занимаются отработкой боевых навыков! Но тут же поняла, что это, к сожалению, там, далеко – а увидели они картинку, которую транслировали им коршуны.
Отец Андрей тоже не заметил, как он оказался на ногах, мысленно крикнув Облачку:  «Пожалуйста, скажи, пусть держат Максика, и сами не суются!» и тут же увидел, как Мария вцепилась в шерсть песика, действительно, уже пытавшегося бежать из укрытия к берегу на подмогу, он не переносил, когда кого-нибудь обижали. Гордая каталонская овчарка, весом меньше  двадцати килограммов, не боящаяся ни волков, ни питбулей, ни городской шпаны.
При помощи дракона отец Андрей скомандовал всем, находившимся там, у эльфийского поселения: «Всем лежать и не двигаться» и с облегчением увидел, что Сав с Колей и Вика тоже уже сами, до того, как получили сигнал наблюдателей, бесшумно падают на траву и замирают. 
 - Это Крокодила! – встревожено и возмущенно беззвучно протранслировала всем боевая драконья девчушка, которая уже вступала в схватку с чудовищем в аналогичной ситуации, - они опять тащат жертву на прокорм чудищу.  А я не долечу, не успею! И мама далеко, ей добираться  сюда через несколько Провалов сверху. Что же делать?!


Прибежавшие от автобуса дежурные включились в ситуацию, и решили было бежать в ту сторону. Облачко подняла на них глаза, и пристыженные Саша с Жуковым перестали пытаться определять  нужную стратегию.
Отец Андрей упал на колени и начал молиться.
- Кто такой Святой Георгий? – пронеслась искорка вопроса Облачка в голове у Ани.
- Георгий? - Вслух сказала девочка, - это тот, который победил Змея?
- Да, - поднял голову  отец Андрей, - единственная надежда!
Несси опустилась на колени рядом с батюшкой, остальные тут же присоединились.
- Смотрите – позвал их драконий подросток, - что там делается! Вот это да!
Завороженные, все, кто был на драконьей поляне, тут же подключившись к птичьей трансляции, наблюдали нереальную картину:
У обрыва возник всадник на белом коне в латах и шлеме, в руках его было длинное копье. От него исходил свет. Всадник поднял руку и махнул в сторону эльфов, тащивших девушку к обрыву, приказывая им удалиться. В это время из воды начало выбираться, извиваясь,  огромное темное чудище, пасть его была полна зубов. Эльфы в страхе бросились бежать от реки, бросив девочку. Она упала, споткнувшись. Чудовище поползло в ее сторону. Но всадник мгновенно оказался на его пути и метким движением пригвоздил чудище к земле своим серебряным копьем. Раздался страшный вой, земля задрожала, вспыхнул яркий свет и чудище начало распадаться на клочья тьмы, которые превращались в темный дым и таяли на глазах.  Всадник 

проехал вдоль берега несколько метров, развернулся и поскакал в обратную сторону, и быстро скрылся за излучиной реки, покрытой лесом.
- Георгий Победоносец? – потрясенно спросила Анечка.
Все взоры обратились к отцу Андрею.
Тот кивнул: «Совместная молитва…»
- Как там вы все? -  спросила у Мани драконья девочка.
- Возвращаемся, - услышали все ее ответ Облачку.
Александр с Максимом пустились навстречу возвращавшимся от эльфийского города очевидцам, которые в тот чудесный момент находились совсем рядом. Но только минут через сорок у Источника все начали обниматься и рассказывать друг другу о том, что пережили. Глаза Савелия, Коли, Мани и даже Максика сияли. Они привели с собой юную эльфу, которую сородичи бросили на берегу. Облачко разговаривала с ней, пока наши друзья шли с ней к базе, чтобы девочка могла успокоиться и не  бросаться убегать от людей в лес. В город она не бежала. Облачко сказала ей, что это друзья, и что это родственные победившему Крокодилу всаднику существа.
 Беседа Облачка и юной эльфийки, которую все слышали, в мысленной форме была понятна всем. Но когда девушка попыталась что-то спросить у Мани напрямую, обеим стало ясно, что их языки друг другу – иностранные. Девочка, действительно, была красива, какой-то неземной красотой. Под сиреневыми волосами виднелись ушки, но форма их любопытным была не очень ясна. Маня подумала, что эльфы, наверное, инопланетяне. Аккуратный нос, большие глаза, красивые губы – вроде бы, просто красивая

девочка, на нашу Вику похожа,  но на всем этом был какой-то отпечаток трудноуловимой необычности. Вроде бы человек, но совершенно точно – нет. Потом подумала, что эльфы, наверное, думают, что наоборот, инопланетяне – люди.

Аман. Опять об именах


- ОлеэИэкэтиЭээль… - немыслимо красивый голос развернулся на три октавы.
- Что это? – потрясенные люди уставились на юную эльфийку, которая приложила руки к груди и, поклонилась и снова пропела то же удивительное сочетание вреде бы членораздельных звуков и мелодии, которая нераздельно переплелась с необычными слогами. 
- Ее зовут так, - догадалась Вика. – Я начало успела разобрать, и конец – Оле -, потом еще что-то, типа Кэти и заканчивается на  -эль. Понятно, почему Облачко считает, что эльфийский язык еще труднее человеческого.
- Похоже на Олю, - сказала Ольга, - но у нас и так две Ани, два Макса. Я первая среди нас оказалась Оля. Так что давайте сокращать как-то по-другому. Например, Кэти.
Эльфийская девочка, о которой она говорила, пропела  это длинное слово и стала показывать рукой на себя, а потом, по очереди, на окружающих. Она была очень замученной и уставшей после всего, что ей пришлось пережить. Но огонек исследовательского интереса ярко горел в ее синих, почти фиолетовых  необычных газах. Она, скорее всего, хотела узнать, как зовут ее спасителей.

- Оля,
- Аман,
-Бабалиса,
- Вика,
- Маня,
- Несси
- Отче, - начала называть Алена имена тех, на кого девочка показывала.
Но тут эльфочка пошатнулась и показала, что хочет пить.
- Ох мы, остолопы! – сокрушенно  проговорил казак, - ребенку плохо, нужно срочно ее водичкой из Источника попоить, – вспомнил он испытанное самим надежное средство восстановления сил.
-  А ей от нее не станет плохо, - встревожено спросил Даня у Облачка. – Ты говорила, что им сюда хода нет?
- Все можно, - успокоила драконья подруга человеческого мальчика. – Это им шляться сюда никак, путь не лежит. А воду из Драконьего Источника – полезно. Всем, и людям, и эльфам, и животным, всем.
- Возьми, детка, - подбежал к тоненькой эльфочке Сав и протянул берестяную баклажку с водой.
Девушка благодарно выпила всю поднесенную ей воду, протянула туесок парню обратно и показала, что еще хочет. Еще  - стояло в баклажке у автобуса. Начало смеркаться.   
Но, когда  она вместе с людьми и Максиком подошла к автобусу и ей предложили зайти туда посмотреть, где тут у них дом, она как-то удивленно  и вопросительно пропела что-то, протянув тонкую руку  в сторону реки, за автобус. Аника не поняла,  чего хочет спасенная эльфочка, и обратилась к

Облачку, попросив ее поучаствовать в совместной беседе. Облачко обрадовалась, ей тоже было все это очень интересно.   
- Спроси, можно мы  будем ее как-то сокращенно называть, и как ей больше понравится, - попросил Аман.
- Варианты, - спросила Облачко с любопытством, - какие у вас есть варианты?
- Ну, по созвучию – что для человеческого уха кажется похожим. Но, может, у них принято еще как-то. Может быть, тоже как-то сокращают?
- Нет,   - ответила эльфа при помощи мысленной речи через Облачко. Таким образом было вполне понятно, что онаговорит, - мы  любим красивые звуки и поэтому не  урезаем их. Это же так замечательно  - петь!
- А если нужно быстро позвать? – Аника растерянно посмотрела на остальных, - Вот Мария назвала свою собаку Максимиллианом. А если коротко – он Макс. Или, как Несси зовет, Мурзик.
- Просто можно пропеть побыстрее, свернуть музыкальную фразу, но это некрасиво. И вообще, мысленно всегда можно окликнуть.
- Ого, так ты умеешь мысленно говорить, - изумился Сав, - что же ты не разговариваешь с нами, как Облачко?
 - О, Облачко -  она же дракон! – восхищенно и  благоговейно ответила эльфочка и удивленно посмотрела на Савелия, который не понимал очевидных вещей. Похоже, ее многое удивляло тут.
- И что? – поддержал Сава Аман.
- Как что? – в свою очередь удивилась  эльфа тому, что не один Савелий такой,  - она дракон!


- Драконы понимают всех, и их понимают все. А люди и эльфы говорят на разных языках, - догадался Аман.
- Но у драконов тоже есть свой язык, - подключился Даня. - Облачко, скажи опять что-нибудь на своем языке, чтобы было наглядно.
- Нет, не стоит шуметь, темнеет, животные уже на ночлег пошли, - не согласилась эльфа, - и мы все знаем, какой у них громкий и немелодичный язык. Но на нем они только между собой говорят, потому что им это нравится – говорить,  а так им действительно дано понимать не только друг друга, а вообще  всех живущих и беседовать с ними.
- На своем языке или на их? – уточнил Даня.
- На до-языке, напрямую.
- Да, и я тоже  вам про это говорила, - подтвердила Облачко.
- Значит, нам с тобой не нужно языки учить, а с эльфами и другими народами нужно?
- Ну да. Ведь и у людей между собой тоже много языков, вы же сами рассказывали. Ничего удивительного.
- Что ж, - подвела черту Мария, будем учить языки, это полезно. Тем более, Облачко скоро отправится к своим.
Облачко грустно вздохнула. Ей было не просто очень интересно с новыми друзьями и с тем, что происходило здесь с ними со всеми. Она чувствовала, что связана с ними. Но мама уже  сказала. Что здесь ребенку быть не положено. Она и так нарушила это.
- Так как же все же к тебе обращаться? – еще раз спросил у эльфы Даня.
- Олеиэкэтиэль, - пропела она. 



- Эх, ну это как-то не по-человечески, - вздохнул мальчик, на что все, включая  Олеиэкэтиэль, начали смеяться.
- Ну, можно мысленно окликать, - сжалилась юная эдьфийка, - пока не научитесь. А потом обязательно все же нужно учиться и беседовать. 
- А если у кого со слухом того, беда, - осведомился Осин, - тогда как?
- Слух развивается, - успокоила его Алена, - у меня подруга ушла в монастырь, она сейчас в Задонске. Начала рисовать и петь на клиросе, хотя раньше никак не умела.
- Все в руках Божьих, - кивнул отец Андрей, - и в нашем желании.
После чего Олеиэкэтиэль, посмотрев на вход в автобус, пропела несколько мелодичных фраз, и в нескольких метрах от него начали расти какие-то кустики, из которых почти моментально возникла симпатичная беседка. 
Отец Андрей, озадаченно пробормотав: «А того ли мы спасли?», перекрестил сначала беседку, потом девочку. Ничего не изменилось, не растаяло и не взорвалось.
- Ты что, Отче, - удивленное эхо Облачкиного вопроса повисло в воздухе, - Что ты сейчас делал? Зачем?
- А, он же нам недавно про магию рассказывал, клеймил ее, нехорошую. А тут вдруг – определенно магическое действие, - Мария вздохнула, - так, отец Андрей? Вы полагаете, эльфийская Оля пропела заклинание? Магией балуется? Батюшка, я из фантастики знаю, что этот дар им дан Творцом. А мы вот помолились, и на помощь пришел святой. Мы же не знаем, что она пела – может быть, это и есть молитва у эльфов? Облачко, - пояснила она недоумевающей юной драконице, - это действие тоже

волшебное, он эльфу и кустик перекрестил. То есть попробовал понять, есть ли в них зло. И это его действие показало ему (или ему показалось), что нет там ничего такого.
- Да, - смутился батюшка.
- Значит, Вам можно чудеса творить, а Олеиэкэтиэль – нет? Дискриминация иных народов, получается. Вот Вы перекрестили, и никакого эффекта. Олеэ… Ох, извини, язык сломаешь, пока пропоешь твое имя, я постараюсь, конечно, его выучить, но не все могу. Мне привычнее называть тебя покороче. А то ведь напутать могу, будет все равно неправильно. А что ты пела? Облачко, переведи, пожалуйста.
- Я просила Творца дать побегам силу и направление, чтобы выросло красивое укрытие, - услышали все музыкальную фразу, и одновременно в голове у них возникло понимание, что она означает, - а как понять, в чем нет зла, а в чем есть? - заинтересовалась  Олеиэкэтиэль. – Это можно определить каким-то способом?   
- Думаю, зло в том, что приносит вред кому-то, - задумчиво предположила Вика, а вот способы… Не представляю.
- Батюшка, а то, как мы сюда попали, а потом на Динамо и обратно – не магия? А действие Источника? – спросила вредная Несси.
- Думаю, что тут комплекс разных составляющих, - согласился  отец Андрей.
Олеиэкэтиэль спрсила: «А какое чудо сам отец Андрей сделал?»
- Тебя от Змея спас, догадался помолиться Георгию Победоносцу. А тот спалил насовсем чудище, ударив его


своим чудесным копьем. Да, а ты нам не расскажешь, что это было перед этим? – спросил Даня.
- Отстань от нее, Даня, -  Ольга вмешалась в беседу, зная, как от ее сына трудно отцепиться человеку неподготовленному. А уж уставшая девочка, да еще не человек,  точно не отобьется, - сейчас нам всем нужно перекусить, силы восстановить. А там видно будет. Даже Баба-Яга с расспросами к гостям сразу не лезет, а ты себя ведешь как Бог знает, кто.
- Олеиэкэтиэль, а что это за беседка? – спросил Даня, неуемное любопытство которого не давало ему покоя. Все-таки он был тут самый младший, и зуд подросткового хочувсезнайства продолжать в нем кипеть, несмотря на попытки усмирения. Ему удалось похоже пропеть ее имя – ну, или почти похоже. При попытках почти всех остальных она вздрагивала. Несси заметила это – особенно эльфиечка сжималась при звуках ее голоса - и предложила не мучить саму Олеичку и всех остальных и придти к консенсусу. Например, звать ее О-ля-ля!
Мария отмахнулась, - Нужно пробовать! А что это?   
- Да, что это? - Подключилась Несси.
- Место для размышлений.
Внезапно вокруг  еще сильнее стемнело - на поляну легла тень и перед нашими друзьями вдруг возникла очень обеспокоенная Тучка.
- Так, Облачко, что тут произошло? Тебя нельзя ненадолго одну оставить! – как у многих мам, беспокойство за чадо и страдания, окружающих, вызванные именно этим периодом самоопределения подрастающего поколения вызывали резонные предположения про то, что если что-то


произошло, то, скорее всего, именно их подросток был источником этого.
- Мама! – обиженно воскликнула юная драконица. – Почему сразу я?! Тут Крокодила к нам наведывалась, чуть вот ее не сожрала, - указала она на эльфу, смутившуюся от возможного внимания к ней Тучки. 
 - Крокодила?! – встревоженно встрепенулась Тучка и принялась зорко оглядывать окрестности.
- Не сюда, а к их поселению, - пояснил Александр. – Но уже справились, к нам на подмогу тут Небесные Силы являлись. Отец Андрей позвал, - гордо добавил он.
Отец Андрей глянул на огромную Тучку и раздумчиво сказал: «Насчет Небесных Сил – у нас так называют ангелов и архангелов. А мне вспомнился один святой человек, великомученик. Он уже не живет у нас на Земле. Но как-то уже – и это помнят люди – помогал в подобной ситуации. Вот я, поскольку не было никакого выхода в этой ситуации, попробовал попросить его помочь нам».      
   
Перекресток +
(Те же и эльфы)


Отец Андрей услышал, как тихонько плачет девочка. Тихо-тихо, осторожно, чтобы никого не разбудить. Спать она все же пошла в автобус, вместе с людьми. Видно, несмотря на комфортные условия, которые она вырастила, ей все же после этих переживаний не хотелось оставаться  одной. Тем более, что и дежурные не оставались на ночь вне стен. Наверное, она опасалась, что не сможет себя защитить. Хотя Облачко была неподалеку, но все же люди, которые не оставили ее там, на берегу, казались ей в большей степени, наверное, обеспечивающими более-менее безопасный приют.
Он тихонько позвал Облачко: «Не спишь?»
- Нет, Отче. Думаю. А ты?
- О чем, Облачко?
- Об этой эльфийской девочке. Второй раз ее из зубов вырвали. Наверное, ей очень трудно.
- Да. Я поэтому и позвал тебя. Она плачет. А я сам не смогу понять, о чем. Давай попробуем с ней поговорить?
Отец Андрей одновременно сам удивлялся тому, что именно он, священник, а не кто-то другой, беспокоится  о девочке другой расы и берет в поддержку девочку еще одной расы, вернее – будущую самочку волшебного животного. Он удивлялся тому, что воспринимает их просто как девочек.  То есть, как людей. Что ему до существ, не имеющих, скорее всего, бессмертной души, о спасении которой он пёкся по своему призванию и рукоположению? А вот, поди ж ты, ему не все равно.
- Давай попробуем ее окликнуть, но как-то осторожно, чтобы она напугалась?
- Сейчас, - согласилась драконья отроковица.
Отец Андрей услышал, как она тихонько, как дуновение ветерка, шепчет: «Олеиэкэтиэль, это я, Облачко и со мной Отче. Поговори с нами»
- Мы тут, рядом. Расскажи, почему ты плачешь, - мягко поддержал ее священник, - тебе станет легче.
- Не станет, - тихо, почти незаметно всхлипнула эльфийская девочка, - мне теперь никогда не будет легче. Папа… Он не остановил их и не спас ни маму, ни меня…
- Твою маму?! – громыхнула, не сдержавшись, Облачко.

- Да, мою маму, когда я была еще совсем маленькая, еще не умела даже ходить, тоже отдали в жертву чудовищу Бездны. А папа – он же все мог, он же и тогда был правителем нашей страны. Не вступился  ни он, ни брат.
- Твой папа правитель всей страны эльфов? – удивился отец Андрей.
- Да, - горько улыбнулась юная красавица, - и он не сделал ничего, чтобы остановить их. Ни тогда, ни сейчас.
- Интересно. Святой Георгий в который раз спасает принцесс, значит. Специализация у него такая, - включилась в разговор проснувшаяся любопытная Маня, - ой, извините. Мне тоже не все равно, что произошло у вас, Олеиэкэтиэль. И всем нашим людям. Ты расскажешь?
- Нет. Мне стыдно, - снова заплакала маленькая эльфийская принцесса, - ведь он же мой папа.
- Не плачь, девочка, - серьезно произнес отец Андрей. Мы сходим туда к  вам в поселение и во всем разберемся. Думаю, ты простишь его, когда поймешь, в чем там дело.
- Давайте спать уж, - прорычала недовольная Несси.
И все. Как по команде, стали засыпать и до самого утра никто никого  не беспокоил.
Когда все встали, новую их знакомую  окружили  со всех сторон теплом, заботой и любопытством. Ее слез, кроме отца Андрея и Марии с Облачком, никто больше не видел. Но все равно, всем хотелось поддержать и утешить ее.
На их планерке, которая по традиции, происходила перед завтраком, после зарядки и Источника, Александр поставил вопрос об экспедиции в эльфийское поселение. Потому что все равно контакт уже начался, и его нужно было развивать, сохраняя инициативу.


Решили, что пойдут трое людей – он, отец Андрей и Мария и Облачко в качестве переводчицы. Девочку решено было оставить. Во избежание. Сначала нужно было самим попробовать разобраться в чем можно.
Утром Мария, выйдя с собакой на лесные просторы, пыталась разобраться с собой.      
Попросту говоря, после ночной беседы с эльфочкой приснился Мане сон не сон – непонятное что-то. Какой-то голос, вещающий абсолютную белибердень.  Голос мужской, значительный такой. «А эта бредятина откуда? – Извлечение из Упанишад» - всплыли в памяти знакомые строки любимых советских фантастов, абсолютно вписывающиеся в контекст. Во сне Мария услыхала:
«Воистину, кто видел Тебя, тот видел Меня, и кто видел Меня, тот видел Тебя. Кто не видел Тебя, тот не видел Меня, и кто не видел Меня, тот не видел Тебя. А кто видел Тебя и Меня, тот не видел никого».
Через несколько дней Мария, беседуя с отцом спасенной от поедания Крокодилой  эльфиечки, вспомнила это. Они беседовали о жертве и о принципе жертвы. Нет, он сам, как Правитель, не отдавал таких приказов. Все это было решением жрецов – отдать самую прекрасную. Так уже ушла ее мать, когда наша ОлеИэ была совсем малышкой. И он ничего не мог сделать. Ни тогда, ни сейчас. Его власть не могла противоречить  их решению – им было виднее.
- Смысл жертвы – не в умилостивовении злого страшного чудовища Бездны, а в поддержании равновесия. Ибо, как учат древние книги, нет правого без левого и левого без правого, это две противоположности. И ни одна из них не лучше. Впрочем, и не хуже. Целостность состоит не в их слиянии, а лишь в отсутствии противопоставления и

противостояния, - грустно проговорил он, вдруг беспомощно улыбнувшись. И вдруг стал таким близким и понятным Мане, как будто они знакомы были с самого детства.  Интересно, а когда у него было это самое детство, если даже доченьке-малышке больше двухсот лет. В жертву чудищу ее пытались отдать – дважды уже и оба раза безуспешно как раз когда она вошла в подростковый период, по-нашему, около двенадцати девочке. И хоть ему, наверное, тысяча лет, не меньше, и вообще он не человек, и  - кроме всего, правитель целой страны, его улыбка вдруг зажгла в Марии что-то  давно забытое. Она давно занималась проблемами других людей, а свое собственное отодвигала на задний план, чтобы не мешало. Ее самой лично давно как-то не очень было. Она  почувствовала. Что у нее  с ним много общего, родственного. У него тоже личного уже давно не было. Он делал то, что должен, и старался делать это как можно лучше. Как и она сама, забывая о себе. А эта улыбка была такой личной,  человечной, так была не присуща великому правителю эльфов и так ярко свидетельствовала о том, что он – как все мы, тоже слаб и уязвим, что рука Марии потянулась, чтобы погладить его по голове. Ужаснувшись, она убрала начавшую подниматься руку за спину. Но душевное движение Маня все равно не смогла скрыть от него, и он посмотрел на нее с изумлением и еле заметной робкой благодарностью.
- У нас в некоторых  духовных традициях тоже есть размышления на эту тему, - согласилась она, продолжая умный диалог. Не для того, чтобы защититься от того, что только что промелькнуло между ними. Ее тоже живо интересовали такие темы. Размышлять о мироустройстве и сравнивать разные философские построения Мария всегда очень любила. Это ее воодушевляло и будило энергию. – В комментариях к Талмуду, у древних греков. Это такие очень древние культуры у людей. Двойственность принципов построения мира и попытки снятия этого противоречия. Причем  - это не просто умозрительные рассуждения, на этом основании люди совершали поступки, проходя через важные для себя, очень важные Перекрестки.
Александр с отцом Андреем ничего не заметили. У них была важная миссия – наладить межрасовое взаимодействие и попробовать защитить спасенную девочку. Решено было в следующий раз придти вместе с ней, для того, чтобы она сама могла поговорить с отцом, завтра.
- Но только в нашем присутствии, - подчеркнул отец Андрей.
Им было очень интересно разговаривать, много хотелось узнать. Но, как было решено заранее, этот  первый
контакт был очень недолгим. Обе стороны хотели осмыслить сначала сам этот факт – то, что контакт  возможен.
Перед уходом Александр спросил СиэРениэнириэля о том, как называется их поселение.
- ЭуВэаРоуэнии, - пропел тот. Крещендо было на звуке, связанном со слогом Роу, а последние -ии затихали, замирая где-то вдалеке. И как будто оставались послезвучием в сознании, как мысленное и очень мелодичное эхо. Было очень красиво.
- Воронеж! – потрясенный казак попросил повторить. Да, если убрать музыкальное сопровождение, в смысле – отвлечься от мелодии,  и акцент, «Эль Воронеж» - услышали и все остальные люди. Они уже начали улавливать сходство эльфийских и своих слов. Да, наверное, все языки, вообще все – даже  щелкающий по-птичьи бушменский, произошли от одного праязыка…
- И что это означает? – спросила Мария. Потому что Облачко это слово не перевела, как и имена спасенной девочки и этого их собеседника. Она сказала, что значение этих слов ей неясно, оно очень древнее, на староэльфийском. Может быть, ее бабушка перевела бы, она его изучала. И вообще, Облачкина бабушка очень умная. Облачко, наверное, потому и выбрала быть девочкой, потому что она хочет быть похожей на бабушку.
По возвращении в свой лагерь, участники посольства разгрузили Облачко, которой пришлось нести груз щедрых даров СиэРэниэнириэля. Его дочка очень обрадовалась тому, что он лично ей передал целую груду любимых лакомств, которыми она тут же попыталась делиться с остальными.
- Постой, Олеиэль, - остановила ее Мария, - тут нам примерно то же самое дали, только побольше. Ты просто объясни, что здесь что.
- Понимаешь, Маня, - подняла на нее сияющие глаза принцесса, и не поправила свое имя (возможно, Мария правильно уловила его основную музыкальную тему) - отец  при помощи языка этих даров показывает, что он плачет о том, что произошло, и хочет обнять меня и никогда больше никому не давать меня даже просто обидеть. Он меня очень любит. И все остальные эльфы тоже. Все счастливы, что вы меня спасли. Он хочет устроить большой праздник.
Да,- ответил Александр, он примерно что-то такое и нам говорил, - А ты не расскажешь, как переводится со староэльфийского название  вашего поселения?
- ЭуВэаРоуэнии, - еще более чарующе, чем у  СиэРэниэнириэля прозвучало  голосом его дочери, - это означает Место, Где Теперь Наш Дом.



- Теперь? А раньше где он был? – Даня не преминул задать свой очередной вопрос первым из всех, тем более, что это действительно было очень интересно и всем остальным.
- Не здесь, - устало ответила юная эльфийка.
Анна перебила, загородив ее от остальных, - может быть, потом порасспрашиваем? Дайте человеку, - тьфу ты, то
есть эльфе,  в себя придти. Вон, каша готова. А всю эту экзотическую снедь лучше потом. Когда разберемся.
 Здравый смысл, как всегда, победил. Мезима с собой не было, так что рисковать, на ночь глядя, не стоило
Олеиэль тоже попробовала только чуть-чуть своей  домашней еды, и вместе со всеми пошла за кашей. Решила просто полакомиться немножечко, для удовольствия. Но одной  было есть неинтересно.
Мария подумала, что ей очень близко такое название Воронежа. Место, Где Теперь Наш Дом. Много лет живя в Воронеже, она никак не могла считать его родным городом. А вот Место, Где Теперь Наш Дом – как оно звучит? Она попробовала мысленно пропеть, но это было сложно вспомнить. Да, вот почему Облачко сказала, что  эльфийский язык еще труднее, чем человеческий. Но он красивый, очень даже. Наверное, можно и научиться – у нас вот, дома, у китайцев тоже значение слова зависит от высоты тона, и ничего, говорят же люди на нем. И едят они палочками, - мысленно дополнила она сама себя. - Начнем петь, как Серёня – коротко назвала она про себя эльфа - начнем думать, как он. Решим, что можно любимых женщин в жертву отдавать.
Она тряхнула головой. Перспектива ее очень не порадовала. Но контакты завязывать нужно, потому что нужно понять, что происходит, с какой все это стати, и что нужно сделать, чтобы вернуться домой. Хотя неизвестно, нужно ли им домой.
Следующий поход к эльфам был организован уже наутро.







Из интрнета:  "Когда я думаю о тебе, я чувствую свою Душу" - эти слова я прочитала в книге и задумалась... Их говорят о человеке, в котором отражается Душа, о ее хранителе. Можно ли быть с таким человеком в бытийной жизни или он должен остаться мечтой, путеводной звездой, чтобы отражать Душу? Совместность уберет отражение (если для него нужно расстояние) или усилит, если сделать это расстояние минимальным, подсвечивая любовью мир, в котором меньше станет энергии Тени? Я не знаю ответов на эти вопросы, только вижу что одни люди утверждают одно, другие другое, в зависимости от обстоятельств своей жизни-те у которых бытийный партнер и отражающий Душу не совпадают, утверждают, что нельзя, другие, у которых партнер один, говорят, что это лучшая жизнь из возможных. Тут не очень подходит слово "партнер", но не знаю как ещё можно сказать нейтральней.





 
   


-