Помнится, в 1962 году мы, студенты, присутствовали на одной из операций. Оперировал зав. кафедрой, профессор. Больной - солдат 22 лет. Общий наркоз, торакотомия, перикардотомия. Из полости перикарда удаляется полтора литра желтоватой прозрачной жидкости. Нам сказали, что у больного туберкулезный перикардит. Наверное, так оно и было. В этом случае солдат имел все шансы на выздоровление. Запомнилась почти сказочная ситуация по тем временам - тяжело больного человека кладут на операционный стол, удаляют огромное количество экссудата из сердечной сумки, - и он здоров, почти здоров, осталось только вылечить туберкулез. Триумф тогдашней хирургии.
В 1976 году в хирургическом отделении нашей больницы заведующий кафедрой хирургии профессор К... оперировал (пункция перикарда) больного по поводу выпотного перикардита. Больной умер. Профессор рассказывал, что давление жидкости в полости перикарда было так велико, что кровянистая жидкость даже поршень выбила из шприца, в который он хотел забрать выпот. Представляете,- говорил профессор,- какая патология! Слушая профессора, мы, молодые врачи-терапевты, с самого начала сомневались, что он попал в перикард. Скорей всего, игла проникла в полость левого желудочка, оттуда и невероятно высокое давление. Профессор как оператор пользовался сомнительным авторитетом.
В 1978 году «Скорая» доставила в стационар достаточно высокопоставленную больную Г..., 45 лет, с диагнозом «Инфаркт миокарда». Инфаркт - транспортный диагноз - кто попробует отказать в госпитализации? На другой день мы сняли этот диагноз - выяснилось, что оснований для него нет. Ноющие боли за грудиной, тахикардия - при отсутствии инфарктоподобных изменений ЭКГ - не критерий инфаркта. Оказалось, что полгода тому назад больной произвели радикальную мастэктомию по поводу рака левой молочной железы. Операция прошла успешно, больную выписали. И вот через 6 месяцев появились жалобы. Я делаю больной эхокардиографию (новый метод в СССР) - типичная картина большого выпота в перикард. Ставится диагноз - выпотной перикардит неясной этиологии. Но, поскольку у больной онкологический анамнез, возникает подозрение на раковый перикардит. Спрашиваю онколога, Любовь Никитичну Г., отчего же больной не делали после операции химиотерапию? Онколог говорит - не было показаний, при гистологическом исследовании удаленного материала метастатических очагов в лимфоузлах не найдено. Стало быть, можно обойтись только оперативным удалением опухоли. Тем не менее, для верификации диагноза необходимо провести исследование выпота в перикард, кроме того, удаление выпота улучшит состояние больной. Манипуляцию вызвался провести заместитель главного врача по хирургии кандидат медицинских наук сердечно-сосудистый хирург высшей квалификационной категории Александр Петрович Т. Он был хороший человек и, судя по занимаемой должности, числился на хорошем счету у начальства. Т. пришел, мы, человек 5 врачей, собрались в процедурной. Сердечно-сосудистый хирург высшей квалификации работал минут двадцать, но так и не смог войти в полость перикарда. После этого пригласили внешнего консультанта - онколога профессора Трахтенберга. Трахтенберг, худощавый подвижный человек лет 50, одним легким элегантным движение руки вошел в перикард и удалил оттуда 10 мл кровянистой жидкости. Я был поражен легкостью и обыденностью манипуляции, с которой не справился квалифицированный специалист. Диагноз ракового перикардита подтвердился, при анализе жидкости обнаружено большое количество раковых клеток. Больную перевели в отделение хирургии, где она вскоре скончалась. Но история больной не давала мне покоя - как же так, - метастазов не нашли, а раковый перикардит развился? Я не поленился, поднял из архива старую историю болезни. И что же я прочел в заключении патологоанатома? - «В доставленном материале ткани лимфоузлов не найдено». Не найдено вообще лимфоидной ткани, а не метастазов в лимфоузлы. Что это был за «доставленный материл»? Скорей всего, - жировая клетчатка. Не могу исключить, что, проведи оперирующий хирург операцию по всем правилам, прочитай доктор внимательно заключение патологоанатома, проведи профилактическую химиотерапию, фатального исхода можно было бы избежать.
Был еще случай, когда у поступившего пациента по данным эхокардиографии был диагностирована жидкость в перикарде неясной этиологии. Опять же показана пункция перикарда. Я обратился к заведующему хирургическим отделением, заслуженному и опытному врачу, которого я глубоко уважаю, Александру Ивановичу Алтунину. И Александр Иванович сказал: «Знаешь, я никогда не делал пункцию перикарда и не буду ее делать, не умею». Пригласили В.М.Захаревича, ведущего специалиста из института трансплантации органов и тканей. По его рекомендации больного перевели к ним в институт, где и произвели пункцию. Выпот оказался лимфоидным, как бывает при нарушениях оттока лимфы.
Одним словом, непростая это процедура - пункция перикарда. Представьте мое изумление, когда я обнаружил, что по мнению Минздрава СССР, врач-терапевт, претендующий на высшую квалификационную категорию по кардиологии, обязан уметь проводить пункцию перикарда! Требования к претенденту были составлены бывшим клинически ординатором нашей кафедры кардиологии Е., который вполне резонно считался у нас бездельником. Уверен, что этот «специалист» и плевральной пункции ни разу не выполнил. Зато теперь он решает, кто достоин высшей категории, а кто нет...