ВОСЬМАЯ ГЛАВА
«Сегодня в программе «Криминал»: Жестокое убийство в здании аппарата МВД потрясло всю общественность. Убит генерал Пяткин, начальник отдела ЦА МВД по борьбе с организованной преступностью. Сегодня он был застрелен. Труп обнаружен в туалете. Убийство поставлено в ранг заказных. Имеются ли у сыщиков улики или предположения на счет мотивов преступления? Пока неизвестно. Центральный аппарат хранит молчание. Преступник расстрелял генерала в упор, беспрепятственно проникнув в здание – вот что нам стало известно из источников, близких к ЦА МВД. Преступник был в милицейской форме. По подозрению в этом убийстве задержан один из сотрудников МВД. В столице введен «план перехват», но пока никаких результатов он не дал. Ведется следствие. Вопиющая наглость и откровенный цинизм возмутили нас до глубины души! Преступники уже творят свои злодеяния в святая святых МВД! Брошен вызов морали общества: никто из нас не может чувствовать себя в безопасности! Убивают всех. Распоясавшаяся бандитская клоака посеяла в наши души панику и страх. Апокалипсис и беспредел бандитизма! Мы настаиваем принять срочные меры по поиску и поимке виновных в этих злодеяниях! Зло должно быть наказано!»
Петеля трясущимися руками вдавил зеленую кнопку пульта дистанционного управления от телевизора. Экран мигнул и погас. Он остался один. Всю жизнь он плел вокруг своих противников сети интриг и выходил сухим из любой переделки. На этот раз мимо. Сильным оказался враг. Хитрым, последовательным и беспощадным. Тебе мат, Петеля. Если они смогли достать мусорского генерала, то рано или поздно и до тебя грешного доберутся. Будь уверен. Твоей системе противостоит другая система, и она не успокоится, пока не свалит тебя. А ты на ногах ой, как не крепко стоишь. Качни, и свалишься. Наверняка, суки были. Холодно, расчетливо. Знай, мол, свое место, Петеля. Такое уже раз было в двухтысячном. Здорово один беспредельщик их почекрыжил. Дай Бог памяти… Как его звали? Холод, кажется.
Петеля закрыл глаза и мысленно вернулся в далекий девяносто третий год. Трудно им тогда приходилось. Братки из «новых» гнали их с хорошо насиженных денежных полян, постепенно захватывая и подминая под себя их территории. Эти уже не разговаривали, а больше стреляли. Много тогда старых законников они не досчитались. А эти с упорством лезли вверх, не подчиняясь понятиям, сметая все на своем пути. Собаки бешеные! Воры в панике были, долго тогда они от потерь не могли оправиться. А давить? Слабые они тогда были, куда им против этих быков, рогами в землю упирающихся. Нужно было решать это, но вот как? И подсказал тогда Белка: мусора с беспредельщиками никогда не договорятся, тупоголовые они, а мы люди с соображением, с нами проще. И заключили договор – мол, сливаем вам братву эту, а вы нам дышать даете. Так все и началось. Многих тогда отморозков менты за жопу взяли, да по этапу отправили, а там их блатные уже встречали – на тюрьме за отморозками слово последнее. Вздохнул Петеля свободно, а тут заморочка: братва вон сидит, а точки у них остались – наркота, девки. Грех не подобрать. Деньги на дороге не валяются. Да и не пахнут они. Собралась вокруг Петели кодла: Белка, Саид, Попик, Метис. За каждым сила, высоко его подняли. Грохнешься вниз, Петеля, и костей не соберешь, держись! Лыжи в бизнес навострил. Все схвачено. Люди среди ментов появились свои в погонах больших, судьи продажные, прокуроры за деньги на все готовые. Масть поперла. Кто хоть раз на них вякнет – держись, в двадцать четыре часа из столицы эпатируют. А совесть… Пускай «сявок» она колбасит, он вор, ему выжить надо было. А что с мусорами замуты – так время сейчас такое. Лучше уж с ними, но по-людски, чем с новыми на ножи вставать. Ведь выжил общак, сохранил и вес, и слово свое значимое. А если кто не с ними, тот против них. А на остальных насрать. Каждый крутится как может. Да и кто ему, Петеле, предъявить что рискнет? Но появился один сучонок, Холод. Попик, Саид и Белка слили тогда их бригадира – Злого. На территорию Белки он бурым пер. Всех мусора мочканули, а этого наказать по-свойски решили. Да ложанулись. Он сынком Монгола оказался. А это не фря, а кент лимон опоясанный. Бродяга по жизни. С таким не побазаришь. В общем, выжил, стервец. И пропал куда-то на три года, а в девяносто восьмом снова нарисовался, хорошо нарисовался. Саид, Попик, Белка… Перетрухал Петеля и Пяткину этого героя слил. Долго ловили его, но в конце концов шлепнули. Был один, кто за него впрягся – Киса. Да вот только умер он… Петеля усмехнулся. С сердцем нелады были. И снова тишь и благодать. Денег за два года хорошо нарубили. А теперь все, амба. Кто этот мститель б***ский? И тут Петелю пронзило. А может жив этот Холод? Ведь совпадений полно. Тогда он начал, а может сейчас заканчивает. Но вот только кто его ведет? Кто за ним? Петеля встал с кресла. Об этой квартире мало кто знает. Свои только. Но рано или поздно смерть его найдет. Глупо от нее бежать, но можно. Если это Холод – он придет за ним сюда. Петеля ушлый, его на мякине не проведешь. Мы еще, Холод, с тобой пободаемся. У меня вон, трое вооруженные до зубов сидят, парни измены не словят. Верные. Петеля с каждой минутой убеждался – точно, это Холод. Очень уж смерти похожи. И следов вообще никаких.
Петеля подошел к окну и слегка отодвинул тяжелую портьеру. На улице день. Уже сутки он не выходит на воздух. Ждать надо, на живца тебя ловить, киллер херов. Обратной дороги нет. Или он тебя, или ты его. А может это не Холод? Ведь убедительно тогда говорил Пяткин – Холода убили на Тамбовщине. Хватит, Петеля. Ты уже скоро сам себя бояться станешь. Если он мертвец – то он уже за два года в земле сгнил, пылью стал. А Пяткин говорил, что точно мертвый, мертвее не бывает. Петеля отошел от окна. «Мертвые не потеют». Он достал сигарету – и все-таки, они иногда возвращаются, потому, что очень сильно завидуют живым.
Петеля мерил комнату шагами. Мертвые живым позавидовали! А чего ему сейчас завидовать? Сидит, как крыса, носа не кажет. Сколько так может продлиться? Год, два… может вечность целую.
Он сел за дубовый письменный стол. Долго можно бегать, но от себя не убежишь. Карты на руках лажовые. Даже на небо забраться можно, но от смерти своей не уйдешь. А если не придет этот убийца? Что, он так всю жизнь прятаться будет? Душно ему здесь. Петеля расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Последний раз такую духоту он чувствовал в СИЗО Оренбурга. Тогда, в семьдесят шестом «вышак» ему светил. Но гуманный советский суд сжалился и заменил высшую меру на десять лет. Тогда Петеля себя заново родившимся почувствовал. Тогда пронесло. А сейчас пронесет? Дай то Бог. Но не в Боге здесь дело, совсем не в Боге… Это вексель, по которому надо платить. Если это Холод, то он все знает и о генерале, и о судье, и о прокуроре. Кто-то хорошенько его, Петелю, ввалил. А если знают, то все, не уйти тебе, Петеля, от этой мясорубки. Сукой ты стал. Есть, конечно, люди у тебя, вон, Желудь хотя бы, да с ним рыл десять-пятнадцать наберется, он сам их в дело ввел. Но есть и те, которые Петелю за это дело на нож поставят. Сходняк соберут и подпишут, как кутенка. Нет, к своим соваться сейчас нельзя. А мусора? Все ниточки вместе с Пяткиным в могилу ушли. Будут, конечно, менты искать, кто их генерала убил, но как всегда хрен найдут. Это они только по телеку клянутся отомстить, мол, за смерть товарища. Но если так балаболят, значит глухо, дело можно в архив сдавать. Значит все? Тупик? Петеля открыл ящик. Деньги, много денег. За них всю жизнь Петеля рубился. Деньги все решают!? А решают ли? Лежат сейчас и мазы с них никакой. Без разницы – с деньгами или без них – один черт, мандец тебе, Петеля. Да. Ломанули тебя здорово.
Петеля отодвинул стопки долларов – под ними пистолет. Он взял его в руки. Вот ОН сейчас что-то решает. Остальное фуфел, сказка. Жить вот так, на измене или…? Тут Петеля вспомнил странные слова: «Главное, вовремя уйти». Словно загипнотизированный, он вставил пистолет в рот, немного подумал, вздохнул и нажал на курок. Пуля вышла из затылка, расколов череп надвое. На висящую на стене Петели хорошо выполненную копию картины Васнецова «Демон» ярким красным салютом брызнули мозги. Стеклянные глаза тупо и мертво уставились на его людей, услышавших выстрели сразу вбежавших в комнату… «Главное, вовремя уйти».
* * *
Холод, сидя в машине, старался поймать какую-нибудь музыку и крутил рукоятку настройки радиоволн на старенькой магнитоле. Только один и все… Но где он, черт бы его побрал? Покажись, Петеля!
«Дорогие радиослушатели, - рука Холода остановилась, - в эфире программа «Люди». Три дня назад, в своей квартире на Проспекте Мира покончил жизнь самоубийством известный российский предприниматель и меценат Петелин Денис Аркадьевич. Этот широкой души человек не раз устраивал благотворительные акции, помогая юным музыкальным дарованиям, был учредителем благотворительного фонда «Милосердие – ХХ век», принимал активное участие в политической и культурной жизни страны. Как тяжело принять нам эту потерю. Страна лишается самых своих преданных сынов. Злые языки утверждали, что Денис Аркадьевич, в миру Петеля, один из руководителей преступного воровского сообщества Москвы. Пускай клевещут! Да, у Петелина в юношеские годы были проблемы с законом, но он никогда этого не скрывал. Мы помним, сколько народу было осуждено в СССР без вины, став жертвой тоталитарного режима. Денис Аркадьевич – одна из этих жертв. Но сердце его не ожесточилось. Он запомнился нам человеком большой души и щедрости. Проститься с ним на гражданскую панихиду в Храм Святой Варвары Великомученицы пришли многие известные политики, музыканты, актеры, писатели, спортсмены. Все они скорбели, потеряв верного друга. Похороны состоялись на Ваганьковском кладбище Москвы. Вот что сказал о Денисе Аркадьевиче его старый друг, известный бард Барабанов: «Это не просто потеря, это глубокий шрам, оставшийся после смерти Дениса в моем сердце». В память о друге он сочинил песню:
Плачут вместе со мной облака туманные
Друзья умирают, хоть это и странно.
В землю уходит доброе, вечное,
Такое же как они, человечное…»
Холод откинулся на сиденье. Петеля сделал за него все сам. Последний…
* * *
Желудь поднял рюмку водки:
- Ну что, братки, помянем раба Божьего Петелю. Да упокой Господь его душу грешную. Земля ему пухом. Человек был правильный, - все выпили. Желудь предложил, - в конце марта сходняк соберем. Замену Петеле найдем, чтобы дело наше продолжить дальше. Так вот, братва…
* * *
Седой полковник набрал телефонный номер:
- Добрый день, это я, Седой.
- Здравствуй, здравствуй!
- Я сделал все, как мы договаривались. Все мертвы.
- Ништяк…
- Что с Холодом делать?
- Оставь его в покое, пусть живет.
- Хорошо.
- Мы тебе позвоним и назначим встречу, жди.
- До свидания, - Седой положил трубку.
«Ага, оставлю. Холод свидетель. А свидетелей надо убирать. Быстро, пока те ничего понять не успели. Мгновенно». Он набрал номер телефона.
- Рашид, это Седой. Через час подъезжай к метро «Проспект Мира», кольцевая. Буду ждать возле киоска «Союзпечати». Дело срочное есть. Давай, отбой.