Стоял один из тех жарких безоблачных июльских дней, которые так часто бывают, кода тебе одиннадцать, а если дождь и идет, то только на другой планете. Янтарно-желтый воздух был так прогрет солнцем, что казался медовой тянучкой, которая неприятно липнет к коже. Движения становились плавными, ленивыми, время мелкими песчинками в неспешном танце опускалось на асфальт.
Юля, Катька и Настюха растянулись на раскаленной крашеной скамейке около подъезда. Разговор не вязался, клонило в сон. Во дворе было тихо, песочницы пусты – малышню разобрали по домам мамочки для сеанса послеобеденного сна. Только жужжание роя машин, вечно куда-то едущих в любое время года, будь то день или ночь, щекотало слух. Вдруг самая отъявленная из девочек – Катя – резко соскочила со скамейки, прогнав своим прыжком сонную лень своих подружек. Два маленьких бесенка блеснули в зеленых глазах бандитки:
- Девочки, я новую игру придумала! Давайте сыграем! – мелкая разбойница одной рукой схватила Настю за нос, другой дернула Юлю за белокурую косичку.
Настя с сомнением посмотрела не подружку – уж очень припекало солнце, и носится как сумасшедшей (придуманная Катей игра не могла быть неподвижной) ей не хотелось. Она перевела взгляд на вторую подружку. Скромница Юленька как всегда лишь хлопала огромными оленьими глазами. Она, конечно, согласится на любую Катькину затею. Не из-за великой дружбы, просто тихоня побаивалась разбитную Катюху и лишний раз с ней не спорила. И так как в их компании всегда все решалось голосом большинства, да и сонливость улетучилась, Настя выдохнула обреченное «Давайте…» и столкнула себя с скамейки.
- Игра называется «Сейчас». Сначала водящий, гладя в глаза, загадывает желание. Как только желание прозвучало все бегут от воды что есть прыти, и тот, кого вода догонит и коснется рукой плеча, сказав «Сейчас!», идет и выполняет задание! Я буду водить первая, потом водит проигравший.
Пока Катя, прищурив хитрые глаза, выдумывала каверзное задание своим жертвам, Настя обдумывала маршрут побега от водящего. Хотя она знала, что может не прилагать больших усилий, все равно Катька капушу Юльку поймает.
- Итак, вот вам задание: насыпьте на голову песка!
Девочки с визгом метнулись от Кати в разные стороны. Настя побежала в сторону гаражей, даже не взглянув в какую сторону повернула Юля. Добежав до спасительного укрытия, Настя прислонилась к прохладному железу гаражной стены, чтобы перевести дыхание. Бегать в такую духоту была плохая идея. Девочка около минуты стояла неподвижно, прислушиваясь к звукам вселенной и ища в них признаки погони. Улица как прежде монотонно жужжала, лишь редкие сигналы-выкрики будоражили общий покой. С трудом оторвавшись от живительной прохлады железа, выкрашенного в зеленый цвет, Настя бесшумно двинулась к крайнему гаражу, чтобы посмотреть, как Юленька в слезах сыпет себе на голову песок с примесью окурков и кошачьих экскрементов. Так и надо ей, этой дуре! Отличница и тихоня никогда не нравилась Насте, которую раздражало слепое подчинение девочки своей бойкой подруге Катьке. Но во дворе никого не оказалось. И тут горячие липкие пальцы впились в Настино плечо. «Сейчас!» - гаркнула Екатерина в самое ухо вздрогнувшей от неожиданности беглянки, и с веселым смехом направилась в сторону песочницы, чтобы стать восторженным свидетелем исполнения задания.
Как только выпрыгнувшее за пределы грудной клетки сердце вернулось на свое место, Настя вздохнув поплелась вслед за Катюхой. Отказываться от процедуры посыпания головы песком было бесполезно – зачинщица игры всегда добивалась своего. Но и сама не противилась правилам. «Ох и отмщу же я тебе!» - угрюмо думала Настя, все ближе подходя к месту казни. Во дворе как назло стало не так безлюдно, как раньше: в песочнице капались пара карапузов, под присмотром мамочек, болтающих на скамье, которая совсем недавно была раскаленной обителью подружек. Катя с улыбкой во все тридцать два поджидала Настасью.
- Юлька, выходи давай! Настька щас обсыпаться будет! – гогоча, пробормотала Катя, ища глазами свою робкую приспешницу. Юленька осторожно высунула нос из подъезда. Подъезда! Она даже и двух метров не пробежала! Вот дура! И Катька-коза, вместо того, чтобы как всегда подшутить над тихоней, рванула за ней, за Настей, с которой они дружили с самых яслей!
Стиснув зубы Настасья твердым шагом подошла к песочнице и набрала полные пригоршни песка. Подумав, что уж лучше пять минут позора, чем прилипчивое звание «ссыкуха», девочка весь до микроскопической частички высыпала на голову песок, и под аккомпанемент неодобрительного ворчания мамашек – «Сдурела!», «Вот родителям рассажу!» - двинулась обратно к гаражам. Вслед доносился дикий Катькин ржач и тоненький смешок Юленьки, который просто выводил из себя!
- Ладно, Настюха, не дуйся! Ведь сама же согласилась играть – подмигнув подруге, Катя дружески хлопнула девочку по плечу.
- Да я и не дуюсь – сквозь зубы процедила та и резко обернулась. – Вот мое задание: взять голыми руками собачью какашку и забросить ее на балкон Миронихи!
Глаза Юленьки тревожно округлились – бабку Миронову боялась вся улица - все за глаза называли ее ведьмой, которая таковой может и не являлась, но заслужила сие прозвище за свой отвратительный характер и склочность. Хитроватые глаза Катьки блеснули зеленоватыми огнями – она поняла, что этот вызов брошен ей, а отступать попросту не любила.
- Может не надо… - начала было Юля, но одним взмахом руки Катя остановила ее попытку.
- Идет! – крикнула Катя и рванула, наискось пересекая двор. Юленька тоже бросилась куда-то с непривычной для нее скоростью, но эта жертва Настю не интересовала. Несясь во весь опор, она глазами вцепилась в крепкую Катькину спину. Петляя в лабиринте дворов, огибая мусорные баки и припаркованные машины, девочки продолжали дикую гонку. Катя свернула за угол рядом стоящего дома, и Настя решила поймать ее на ту же удочку, на которую совсем недавно попалась сама. Остановившись и переведя дыхание, она просто зашла в распахнутый настежь подъезд и затаилась в его темной прохладе. Через пару минут она услышала отяжелевшие от бега шаги Кати, которая, не обнаружив за собой погони, решила, что Настя все-таки сдалась и погналась за Юлькой. С диким воплем Настюха накинулась на беглянку, чуть не своротив ее с ног.
- Вот козявка, напугала меня! – слова Кати перемешивались со сбивчивым дыханием и смехом – Пошли уже «мину» искать!
Девочки тормоша друг друга двинулись обратно в сторону родного двора. Юленька уже сидела с потерянным видом на освободившейся скамейке. В ее оленьих газах трепетала все та же немая мольба о том, чтобы забыть об этом страшном и опасном задании.
- Да расслабься уже, Юлек! Я проиграла!
Добрые пятнадцать минут Настя и Катя потратили на поиски «снаряда», а Юля бродила обреченно за ними, лишь изредка вздыхая. Но вот орудие было найдено и завернуто в обертку из-под мороженного (об условии «взять голыми руками» все как-то позабыли), и вся троица стояла под балконом Миронихи. Искоса взглянув, на нервно теребящую подол розового сарафана Юлю, Катя ухмыльнулась:
- Юлек, ты так ссышь, будто тебе бросать! Успокойся уже. Как только брошу бежим!
Размахнувшись что было силы и скороговоркой проговорив «Раздватри!», Катерина запустила снаряд, который в полете потерял свою пломбирную оболочку и попал точно в цель в тот самый момент, когда старая ведьма вышла на балкон. Настя и Катя кинулись бежать, а Юля ошеломленно продолжала стоять на месте хлопая глазами.
- Ах ты говнючка лупоглазая! Ишь чего, сучий выродок, выдумала, я тебя в трех коленах прокляну, я все твои космы белобрысые повыдергаю, я тебе….
Град проклятий и матов сыпался на обескураженную девочку, по щекам которой уже катились крупные слезы. Опомнившись, ее подружки вернулись и, подхватив Юльку под руки, уволокли ее прочь.
Настроение всей троицы напоминало грозовую тучу, которую через мгновение рассечет пополам огненный зигзаг молнии. Девочки молча шли к той скамейке, около которой началась их игра. Резко остановившись, Юля разрыдалась во весь голос. Настя терпеть не могла чужие слезы, и поэтому сразу попыталась прекратить Юлины рыдания:
- Юль, ты чего? Не обращай ты внимания, чего эта колдовка чешет! Ты же знаешь, что она всегда так…
- Да заткнись ты, дура! – пронзительный крик Юли заставил задремавших голубей, шумно махая сизыми крыльями, подняться в небо. – Иди на хрен! Это ты дурацкое желание загадала, а мне от мамы влетит! Мирониха ей все расскажет, а мне все лето из дома потом не выйти! Да ладно маме, она всем растреплет, что я в нее дерьмом кинула, а я же отличница, меня же засмеют…
Юля закрыла лицо руками, и лишь по вздрагиванию худеньких плеч было понятно, что она плачет. Катя положила руку на спину девочки, произнеся с сочувствием:
- Да нормально все будет. Хочешь, я к твоей маме пойду и скажу, что это я сделала, хочешь, я и к Миронихе пойду, извинюсь. Юль, ну не плачь…
- И ты на хрен иди! Вечно ты со своими выдумками мне все портишь!
Стряхнув с себя Катину руку, Юля убежала. Девочки не стали ее останавливать – проплачется и вернется. Полчаса они молча просидели на любимой лавочке, но понемногу угрюмое молчание сменилось неторопливой беседой. Солнце уже клонилось к закату, когда девочки забеспокоились – Юля все еще не вернулась.
- Пошли, поищем эту рёву – вздохнула Катя, поднимаясь со скамейки.
- На фиг ты ее вообще за собой везде таскаешь? Без ее нытья веселее же.
- Понимаешь, жалко мне ее – Катерина серьезно посмотрела в глаза подруги – мы с тобой с детства дружим, а у нее нет никого. Вот я решила, пусть с нами дружит. Друзья всем нужны. Особенно таким как она.
Настя пожала плечами и поплелась вслед за Катей. Все равно ей эта плакса не нравилась, было в ней что-то отталкивающее. Слишком белые волосы, слишком большие тревожные глаза лани, слишком бледная кожа. Вечно всего боится. Вечно хнычет.
Поиски девочки оказались безуспешными. Решив, что они разминулись с Юлей и она уже давно дома, в летних сумерках девочки возвращались в свой двор. Тревожный, плачущий скрип качелей будоражил прохладный воздух. Присмотревшись, Настя и Катя поняли, что на качелях сидит Юля. Только вид у беглянки был странный: розовое платье перепачкано и порвано, волосы растрепаны. Глаза девочки были опушены на разбитые коленки. На ногах не хватало одной балетки.
- Юлька, ты где была? Мы уж напугались! – радостно воскликнула Катя подбегая к качелям. Даже в душе Насти пушистым зверем шевельнулась вина с нотками жалости. Ведь Юля права, желание-то было Настино, а попало ей.
- Юля, прости. Мы с Катькой правда виноваты, мы не…
- Ничего страшного. Я не злюсь… - замедленно проговорила Юля, все еще не поднимая глаз – Только я тоже хочу… Загадать… Желание…
Девочки переглянулись. Пожав плечами, Катя нерешительно сказала:
-Ну если так хочешь… Давай!
Два ярко-желтых светящихся глаза уставились на них. Рот ощерился рядом острых зубов, растягиваясь в жуткую ухмылку:
- Умрите!
Вопя от ужаса, девочки кинулись бежать. Их догнал лишь душераздирающий хохот, от которого по позвоночнику пробегал электрический заряд. Не сговариваясь, девочки забежали в подъезд и через три ступеньки, стараясь не упасть, стали подниматься по лестнице. Вот он, спасительный четвертый этаж, дверь Настиной квартиры. Пока девочка дрожащими руками боролась с ключами, Катя, подвывая от страха смотрела на лестничный пролет, нетерпеливо переминаясь на месте. Дверь наконец-то открылась и подружки ввалились в приветливую темноту квартиры. Захлопнув за собой дверь, обе девочки прижались к ней в надежде услышать (или лучше не услышать) шаркающие по лестнице шаги. Кроме дикого стука сердца, которое казалось, пульсировало в каждой клеточке организма, ничего не было слышно. Что это было? Может им просто показалось? Мало ли: сумерки, неприятный инцидент со старухой, усталость – все могло сыграть злую шутку. Волна страха схлынула, на смену ей пришло теплое чувство спокойствия. И в этот самый миг на плечо каждой опустилось по маленькой холодной ладошке.
- Сейчас!