или Слово на выбор — Бремя/Время/Стремя/С тремя...
Немая картинка, где-то на площади, молодой человек, как его представить, несложно.
Не успел встать на ноги, как оказался в центре, ладно бы в центре каких-то частных интересов, а то сразу в центре борьбы. Кажется, он был не против, побороться? Пребывать в центре. И как он? Повезло, доверили укреплять, может. Но может и укрупнять, что? Не доверие же.
1.
Укреплять, нужна сила, а где сила, конечно, там мышцы, должны быть, по крайней мере.
Чаще наоборот, где мышцы, налитые, там и сила. Мышцы просятся, куда, понятно. Что можно укреплять, тем более укрупнять, начало. Молод? Пусть готовится, его время придет. Благо, что сам тот молодой человек был очень крупноголовым мужчиной. Прочие? Крепкоголовыми. Готовыми. К чему? К укреплению К чему я? Всегда есть центр, но не всегда — централизм. В отдельных случаях, есть централизм, но нет центра. Ему повезло и здесь, оказался не только в центре, попутно, оказался носителем централизма. В сумме? Центр силы. Централизм силы. И здесь же. Сила централизма. Быть носителем, неважно чего, главное быть, значит быть гонителем, чего-то противоположного. Сложилось мнение, тот молодой человек перестал таскать каштаны из огня, понятно, для других. И что? Возможно, стал таскать их для себя. В любом случае, таскать для других или таскать для себя, без огня не обойтись.
Выяснилось вскоре, огонь нужен, еще как нужен.
Да еще какой. Не собрать ли полешки, не развести ли костерчик.
Костер? Вчерашний день. Печь, да еще каких размеров, каких? Невиданных. Вот что в повестке дня. В прошлом? Бьется в тесной печурке... Понятно, тот новый день вместе с той огромной печью давно в прошлом. А что такое прошлое? Тот же огонь, который можно раздуть. Можно? Огонь, который может поддерживать сам себя, будет тлеть, но не потухнет, тлеет, но не гаснет. Прошлое, то, что не сдается. Или, все же. Прошлое есть, пока оно не сдается?
…
Есть. Город. В городе есть. Район. В районе. Как ни странно. Есть люди.
Да, они есть. Да, они живут. Их жизнь занимает некоторое время. Занимают время. Не отнимают. Время на эти недолгие жизни? Обычно находится. В самом деле, трудно представить город без людей, разве что мертвый город. Подчеркну. Не город мертвых. А мертвый город. В чем же дело? Есть время. Слишком долгое для людей. Не слишком. Для города. В этом времени. Есть первая половина века. Есть вторая. Век? Скажем, 18-й, 19-й, 20-й. Люди первой половины века. Люди второй половины. Один город. Один район. Одни люди. Как одинаковым людям стать разными. Разойтись по разным городам. Еще лучше. По разным временам. Одни останутся в первой половине века. Другие потянутся во вторую половину. Уточню. Не на вторую. Во вторую. Называется? Выбрать судьбу. Верно, присутствие судьбы ощутимо. С ней, при желании, можно поспорить. Но чтобы выбрать?..
1701 — 1749: легкая тень: 1750 — 1799;
1801 — 1849: и снова тень, заметно гуще: 1850 — 1899;
1901 — 1949: кажется, тень сгустилась, до полной тьмы: 1950 — 1999.
Не только. Вздыбилась. Лучше бы сгорбилась. Годы, время для событий. Волны, эти самые события. Первая половина, частные войны, великие походы. Вторая половина, войны чаще на окраинах, к ним редкие подходы. И вздохи. А где же всходы? Пушки, первые еще в пятнадцатом. А здесь, как всегда, что-то похожее на линию. Колымаги. Потом шпалы. Потом скорые поезда. Когда поезда стали реально скорыми поездами? Уже первые поезда, скорый транспорт, куда там каретам и гонцам. Через некоторое время. Поезда набрали скорость. Впрочем, не только поезда. Пароходы тоже прибавили. Казалось? Взлетели самолеты. А что же пушки? Далеко впереди. Войны двигают цивилизациями. Или? Все-таки цивилизации оповещают о своем приходе пушечными залпами. А где пушки? Там пушечное мясо, кавычки опущу. Опять? Одинаковые люди. Так зачем одинаковым людям быть разными? Возможно, чтобы иметь разные судьбы. Или, как им видится, получить право на разные судьбы.
…
Люди, не знавшие, что такое поезда. Другие люди, не знавшие, что такое скоростные поезда. И первые. И вторые. Уже знали, что такое пушки. Тащить пушки. На руках. Что может быть тяжелее. Запрягать быков. Гнать этих быков. Не жалеть кнутов. Попутно, кого-то проклинать. А тут пушки сами едут. На поездах. Или плывут. На пароходах. Удобно. Только успевай. Заряжать. Повод для гордости. Скажем, вторая половина века, которого? Того самого, когда пушки стали обгонять людей, которые все еще шагали. А как же Седан? Как раз тот случай, когда люди обогнали пушки. Благодаря железным дорогам. Войны стали такими короткими. Четыре недели. Две недели. Кто не успел, известно, тот, который все еще вышагивал. Чуть дальше? Показывали не раз. Люди. С оружием в руках. На поездах. Густо сидящие? Облепившие вагоны. Так и ехали. Или вылезали при подъезде к городам. Так проще спрыгивать.
Проще. И быстрее. К нам едет?
Революция. Но ведь революция — не война?
Верно, это воля, железная?.. которая не нуждается в поездах. Если поездов нет. И которая прекрасно уживается с поездами, если поезда уже есть. Голубых экранов, к счастью, тогда еще не знали. В почете. Пушки. Пароходы. Поезда. Тогда же появились телефоны. С ними воля к миру обрела новую жизнь. Как-то странно. Чтобы войти в эту новую жизнь. Нужно делать не только пушки. Еще поезда. Еще пароходы. К ним в придачу. Мосты. Пристани. Порты. Станции. Прочие места для погрузочных работ. Сугубо мирная работа. Для явления воли к пушкам. В самом деле. Откуда ей браться. Той воле, которая производит пушечное мясо. Из мирной жизни. Откуда еще.
2.
Все-таки, почему вечерний? Наверно, лучше, чем второй, не говоря уже о третьем.
Да разве мало желающих быть во втором, верно, где еще можно отсидеться, как не во втором. Тем более в третьем. Правда. В таких случаях не говорят, дивизион. Говорят, эшелон. Есть такая точка зрения. Еще? Есть точка, с которой можно подойти к чему угодно. Подойти. Отойти. А то и выйти. Значит. Найдутся желающие. Или желающий. Придет. Как это выглядит. Может выглядеть. Сначала может. Потом должно. Ударение везде на первом слоге. О чем я?
О точке. О желающем. О выходе.
Хорошо не о бочке. Пришлось бы катить. Можно подойти. Отойти уже невозможно. Такая точка. Одевай курточку, подошедший. Вернее, не успевший отойти. Кажется, требуется некое продолжение. Но? Позволю себе прерваться.
Необязательное дополнение/1
Как говорил классик, устами своего персонажа, места хватит всем, кавычки опять опущу.
Хватит? Наверно. Коль так, зачем тогда толкаться, затем и толкаются, чтобы уменьшить количество мест, кому-то не хватит, кто-то останется без места. Всегда найдется, некий господин, секретарь, просто товарищ, которому почему-то не хватает места. Не хватает? Который не желает оставить место кому-то другому. Который желает оставить кого-то без места. Который, наконец, желает занять все места, превратив их тем самым в одно место. Одно большое место. Чего проще, оставить прочих без мест, пусть толкаются, вот эпохальная картина, какое наслаждение. Картина эпохи? Есть претензия на подобную картину. Есть и претендент. Сумеет ли. Вопрос в инструменте. Будет мощный. Картина состоится. Среди самых мощных? Конечно,
государство,
партия,
строй,
и далее по убывающей, вплоть до троих друзей, позволяющих себе держать в страхе одноклассников, однокурсников, однокашников. Считать троих друзей мощным инструментом? Не зря, наверно, всем известные актеры кричали, один за всех...
Необязательное дополнение/2
Сегодня, наверно, среда, но завтра, конечно, четверг.
Четвертый. А что. Понедельник, он первый. Второй, там вторник. Среда, всегда в середине и третья всегда. И только четверг, четвертый. Иной никогда. Четвертый четверг, пора собираться. Пойдем, куда-то ведь надо пойти. Налево. Направо. Вот там побираться. А здесь прибираться. Оставить клочок, дать повод кому-то придраться. Тому, кто желает везде придираться. По крайней дорожке шагать, на кровле дырявой стоять. Всегда пробираться. Всегда забираться. По крохам искать, все крошки бросать в один лопушок. Шагай, паренек. Тебе добираться. По ходу, венчаться. Увы, не тебе. Тогда добиваться. Опять не тебе. Тогда задираться. И что, опять не тебе. Придется спускаться. Чего озираться, спускайся, давай!
Откуда?
Конечно, с небес.
Необязательное дополнение/3
Мирон Андреев, имя, фамилия, что здесь необычного, в этом все дело.
При желании, Андрей Миронов, прочесть с начала, прочесть с конца, перевернуть несложно. При чем здесь имя? Всего лишь символ. Чем мы, люди, занимаемся, именно так, переворачиванием. Называем это, законом диалектики. Не каприз. Потому как следуем закону. Общество любит актеров, всех подряд? Избранных. Эти избранники, конечно, любят общество, которое их избрало. Что не мешает им смотреть свысока. Почему бы и нет. Ведь они избранные. Значит, там, пониже, не-избранные. Те, которых не стоит поднимать в избранные. Сами? Не могут. Такие. Нежеланные. Ненужные. Посторонние. Значит, из тех, которые рядовые, неинтересные, скучные, короче, обычные. Посюсторонние, те, которые могут только просить, и то в редких случаях. Понятно. Такой случай может и не представиться, не зря же его называют редким.
Избранный, тот, кто может оказать протекцию.
Что-то не сходится. Избранный, тот, кто может получить протекцию А протекция, то, что позволяет что-то получить, список бесконечен, вставай в очередь. А как же протекция, то, что позволяет быть вне очереди, а эти, пусть толкаются, на то и очередь. Счастливый избранник уже получает, уже получил. Уже выходит, уже вышел. Одним словом, уже ушел. Редкая возможность, когда место не требуется, понятно, речь о месте, которое приходится занимать в очереди.
…
С чего начинается избранный?
Наверно, тот случай, когда можно и нужно сказать очень кратко: Кредо. Иногда это выглядит чуть иначе, Вехи. На заре века, понятно, века прошлого, в известной стране столь естественное желание выглядело так: Диалектика. Для наших отцов и дедов, понятно, потребовалась конкретизация: Партия + Большой учитель + Большой ученик. На то и диалектика. Чтобы ученик превзошел учителя. Чтобы простой народ? и народ может из простого стать большим. Потому. Все простые люди, только они, и никто другой, должны приобщиться к грамоте. Конечно, речь о полит-экономической грамоте. Простая экономия, иначе малая, тут ни при чем. Даже грамота может быть большой или малой. Коль так.
Да здравствует, о чем это?
Всеобщая грамотность!
Остается? Конечно, теперь осталось перевернуть, что выйдет из всеобщей грамотности после обычного переворачивания, тот случай, когда каждый решает сам.