Бродяга

В соавторстве с
Дименионом Аркаймом


Никто не знал его настоящего имени. Да и он сам уже не смог бы вспомнить как его называли тысячелетия назад, когда он только-только ступил в этот бесконечный путь.
Для многих, кого он встречал на дорогах, он так и оставался – безымянным и неизвестным. Просто улыбающийся и добрый попутчик, способный помочь в беде.
Когда-то он был простым смертным, но течение времени не касалось его, и он понемногу научился маленьким трюкам и скоро мог показывать небольшие чудеса.
Время шло, он учился и становился все более могущественным, пока не стал самым настоящим богом. Не одним из тех, кто мог влиять на судьбы целого мира, но, тем не менее, способным творить добро и нести справедливость в мире, по которому бродил многие столетия.
Иногда он назывался встречным Фана’Йохт, что на древнем, давно забытом диалекте означало Блуждающий.
Это имя он взял себе, когда понял, что не любил оставаться на одном и том же месте долгое время. Но и путешествовать без комфорта ему долгое время не нравилось. Поэтому однажды, когда он нашел небольшой заброшенный трактир, он привел его в порядок и взял его с собой, попросту убрав его за пазуху. Этот небольшой трюк спасал его во многих ситуациях и решал проблемы пропитания и прочих припасов в пути, поэтому ему было чем наполнить кладовые своего трактира.
Иногда, когда ему хотелось отдохнуть как следует, он доставал этот трактир и ставил его там, где ему заблагорассудится. В такие моменты он спокойно мог принимать гостей – кто бы ни пришел к порогу его трактира.
После самых первых посетителей, Фана’Йохт решил и назвать свой трактир – «За Пазухой». Он даже сделал вывеску, на которой дружелюбно улыбающийся бородач доставал из-за пазухи кружку эля.


* * *
Однажды, после занятого вечера в трактире с множеством путников, зашедших погреться и подкрепиться, бог не заметил, как в трактире под одной из лавок уснул ребенок. Мальчик, всего двенадцати лет от роду.
Худощавый и прыткий, смышленый мальчишка был ловок и скрытен. Именно благодаря этим навыкам и способности становиться совершенно незаметным, он и выжил после гибели своей семьи.
В судьбоносный вечер он зашел в трактир «За Пазухой» и, пригревшись и разомлев от сытной порции похлебки, уснул в зале трактира. Скрытый тенью под лавкой, мальчишка, как всегда, стал незаметным для всех, и когда гости разошлись, бог-бродяга, как всегда, на утро убрал свой трактир за пазуху и продолжил свой путь.
Мальчишка же, проснувшись после долгого отдыха, вдруг понял, что он совсем один в трактире, и ни окно, ни дверь не поддавалась – покинуть помещение он не мог.
Озадаченный, он решил отвлечься и помочь трактирщику, который угостил его едой. Он начал с того, что собрал посуду и вымыл ее, потом подмел полы и вычистил до блеска все столы и поверхности.
Устав от уборки – а он постарался на славу – мальчишка перекусил остатками жареного цыпленка и краюхой хлеба, запив это стаканом самой сладкой воды, которую он когда либо пробовал, и заполз в теплый уголок у остывающего очага, тут же заснув.
В следующий раз, когда Фана’Йохт поставил трактир у дороги, он удивился чистоте зала, но задумываться об этом у него времени не было – к нему внезапно пожаловали гости, которых он принял с улыбкой.
Так и началось это странное сотрудничество между богом-бродягой и мальчишкой, который убирался и приводил в порядок трактир для него – незаметно и без требования о какой-либо оплате. Ведь все, что нужно было мальчишке – было в трактире – никогда не портящаяся еда, теплый очаг и вдоволь питья – от молока самого разного рода, до вкуснейшей воды из множества самых разных ручьев со всего света. А большего он и не желал.
Да и богу-бродяге понравилось иметь невидимого помощника, который освобождал его от множества проблем и работы. Хоть и не знал он кого благодарить, но за заботу о трактире был, тем не менее, весьма рад.
Мальчишка больше двух тысяч лет скрывался от хозяина, незаметно наводя порядок в трактире, пока тот находился за пазухой бога. И ни разу он не помешал ни хозяину, ни посетителям. Более того, он настолько сроднился с трактиром, что со временем научился входить в любую поверхность, скрытую даже легчайшей тенью, и выходить из другой поверхности. Это позволяло ему быстро и незаметно передвигаться по трактиру сквозь что угодно – будь то стена, угол или и вовсе щелочка в дереве.


* * *
Как-то холодной ночью в трактир зашли двое бродяг. Зал был пуст, и бог-бродяга был совсем один в зале.
Увидев двух грязных оборванцев, воровато осматривающихся, Фана’Йохт привычно улыбнулся, подойдя к гостям:
-Доброй ночи! Что бы вам хотелось?
Мужчины выхватили ножи и наставили на трактирщика.
-Дай нам золото, и ты не пострадаешь! – рявкнул один из них.
Громкий крик разбудил спящего в темном углу мальчишку, и тот, скрытый от взглядов, посмотрел на пришедших.
Фана’Йохт же глянул на одного, на второго:
-Вижу, голодны вы. Чем бы вы хотели отобедать? Чем жажду утолить?
-Не нужна нам еда! – рявкнул второй бродяга. – Золото давай!
Первый бросился к трактирщику и приставил к его горлу старый длинный нож, чуть покрытый ржавчиной.
-Золото! И мы не станем тебя убивать!
-Все будет. – спокойно отозвался трактирщик. – Только давайте сначала я утолю ваш голод. Чего бы тебе хотелось, добрый человек?
Услышав эти слова, бродяга дрогнул, выронил нож и внезапно разрыдался.
Никогда и никто еще не называл его добрым человеком. Всегда слышал он лишь оскорбления и унижения, и ни разу никто не спросил – чего же хочет он сам.
Фана’Йохт, улыбаясь, кивнул и указал на стол:
-Нет добра в уставших ногах, садитесь! Садитесь! Сейчас все будет! Что бы вы хотели? Миску похлебки? Кашу с мясом? Жареного цыпленка с овощами? Суп? Кролика в сметане? Позвольте мне угостить вас хорошей горячей едой и кружкой хорошего эля!
Пока трактирщик говорил, предлагая им еды, оба мужчины опустились на лавку. Их глаза застилали слезы, руки дрожали, но оба не понимали почему их так сильно задели слова трактирщика, всего-то предложившего им еды и питья.
И лишь бог-бродяга улыбался, ведь он всего-то коснулся их душ. Ему ничего не стоило узнать, что случилось с этими двумя, что они пошли искать заработка на дороге.
Фана’Йохт накормил и напоил их досыта, да заговорил их так, что те и забыли зачем пришли в его трактир. Наконец, под самое утро, он проводил их, дав в дорогу пару сумок с едой и два бурдюка с элем:
-Все будет! – кивая, пожал одному бродяге руку бог, а потом пожал руку второму. – Все будет!
Бродяги ушли, не зная, что этот бог-бродяга даровал им нечто большее, чем кров на ночь, пропитание и питье – пока они гостили в его трактире, он колдовал им удачу…
В тот самый момент, когда Бродяга обернулся к трактиру, он увидел в дверях мальчишку – тот стоял, стискивая в руках древко от некогда сломанной метлы. В его глазах горело странное желание – смешение жажды защитить нечто очень дорогое его сердцу и страх за того, кого он совсем не знал.
-О, приветствую, юный господин! – удивленно воскликнул трактирщик. – Что привело тебя в эти края?
-Ты привел меня сюда, господин. – ответил мальчишка. – Я уже не один день живу в трактире и ухаживаю за ним, когда залы его пусты и безлюдны.
Брови бога-бродяги взметнулись вверх:
-Так это ты убираешь залы и моешь посуду?!
-Конечно, господин. Я… - мальчик глянул вслед удаляющимся мужчинам и сглотнул ком в горле. – Я хотел отблагодарить тебя за кров и еду, что достались мне.
-Ничего себе, новости… - трактирщик почесал подбородок, заросший густой бородой.
-Прошу тебя… - мальчик посмотрел на него и вдруг рухнул на колени. – Прошу тебя, господин, не прогоняй меня! Мне больше некуда идти! Моя семья погибла, дом отобрал лорд моих родных земель, я совсем один и никому не нужен в этом мире!
Бог-бродяга все чесал свою бороду, размышляя над тем, что делать с мальчишкой – ведь даже если бы он прогнал его – тот уже не узнал бы мира, в котором родился и вырос. Ведь прошла не одна сотня лет с тех самых пор, как он оказался в залах его трактира. А он помнил тот момент, когда зал начал сверкать чистотой, и посуда всегда была готова к гостям.
-Что ж, малец, пойдем внутрь… покажи мне что ты умеешь. – трактирщик зашел в зал, захлопнув за обоими дверь.
Мальчишка встал у стойки, смущенно потерев нос краем рукава.
-Я работящий. Я могу ухаживать за лошадьми и животными… - сказал он.
-Отлично! Я поставлю где-нибудь в углу курятник! – рассмеялся Фана’Йохт.
Мальчишка смутился еще больше, шмыгнул носом и огляделся:
-Я могу разносить еду и питье гостям.
-Хорошо, поможешь мне в этом неплохо. Есть что-нибудь еще?
-Я… - мальчик глянул на тень угла, где он стоял. – Я очень быстрый. Я могу принести тебе пинту эля, прежде чем ты успеешь произнести свое имя…
На этот раз бог-бродяга дернул бровью, прищурившись.
-Да неужели?
-Да, господин. – кивнул мальчишка.
Трактирщик почесал бровь, и усмехнулся:
-Фана…
Мальчик растворился в тени и вынырнул из нее с кружкой эля.
-Йохт! – выдохнул бог-бродяга, удивленно посмотрев на мальчишку, улыбающегося перед ним. – Чтоб меня тени сожрали… ты как это сделал?
Мальчишка протянул ему кружку, улыбнувшись еще шире.
-Я научился этому, пока было время в этих стенах. Я настолько сроднился с этим местом, что… оно приняло меня, как родного. – пожал плечами он.
Фана’Йохт глотнул эля, и задумался пуще прежнего.
-Как твое имя, малец?
Мальчишка стушевался и опустил взгляд в пол:
-Я сменил не одно имя, господин… родное для меня было слишком опасным…
Трактирщик хмыкнул, дернул головой и рассмеялся:
-Значит, я дам тебе новое имя! И будешь ты… - ладонь бога-бродяги легла на голову мальчишки, и тот замер. – Пожалуй… я назову тебя Фит’Нэах. Или кратко просто Фит.
Мальчишка ощутил себя как-то странно – это имя, несомненно, понравилось ему.
Фана’Йохт кивнул и, убрав руку с головы мальчишки, посмотрел ему в глаза с улыбкой:
-На давно забытом наречии это означает Ворон. Тебе подходит – волосы черные, как ночь, глаза умные, как у ворона, и так же отлично сливаешься с тенями.
-Мне нравится! – отозвался мальчишка, заулыбавшись.
-Вот и отличненько! – снова кивнул бог-бродяга. – А теперь… пойдем, я научу тебя варить мою знаменитую похлебку!
Они направились на кухню, и мальчишка, осмелев, задал давно мучающий его вопрос:
-А откуда берутся запасы? Ведь сколько времени прошло, а кладовые забиты, как прежде…
-О, а это, Фит, потому что мой трактир – особенный. Будь терпелив… И когда-нибудь я научу тебя этому маленькому трюку…