Это сочинение обещает быть довольно объемным. В миниатюру мне по количеству необходимого выплеснуть на читающего бедолагу, просто не уместиться никак.
Начнем с того, что здесь речь отнюдь не пойдет ни о Родниной, ни о Плющенко с Авербухом и Навкой. Это очередной запев о близких мне людях, которые сами прошли через все испытания коньком на себе.
Так вот моей маме с детства эта радость оказалась под строжайшим запретом. Как же? Ведь при падении могли пострадать музыкальные пальцы. Поэтому все мысли о катании были отброшены напрочь. Да и общее послевоенное состояние здоровья с детским недоеданием тоже отнюдь не вселяли никакого оптимизма в настроение. А еще и лечение некой инфекции детства, которое повлекло за собой полное нарушение функций вестибулярного аппарата, которое всю сознательную мамину жизнь, не позволяло ей даже просто прямо ходить по прямой без качания при абсолютной трезвости.
Вот она и не замахивалась на великое никогда. Только ходила по улицам, шатаясь в стороны, да на рояле нещадно занимаясь.
Но на обучении в институте в Москве. Вдруг получила приглашение от одной из подруг. Поехать вечером в ЦПКиО им.Горького и покататься там всласть на коньках. Мама отбивалась отчаянно от этого предложения. И коньков у нее нет. И кататься она совсем не умеет.- Это все ерунда!- отвечала подруга. -Там прокат, подберем тебе коньки по размеру. -А кататься я совсем не умею? - Там и научишься. - Едем.
Приехали. Взяли коньки напрокат. И даже подруга сама затянула шнурки как можно туже на ногах моей мамы. А попутно ее научила еще...
- Вот видишь, там на улице несколько укреплений? Это для обучения. Держись за них обеими руками, и учись. С этим напутствием подруга убежала кататься сама.
Мама доковыляла до двери. Там и впрямь что-то виднелось вдали. Но до этой дали еще надо было не просто добраться. Надо было вниз сойти по ступеням. А они скользкие. Стала мама сползать. Как-то сползла, не упав. Потом еще посидела в сугробе. Но подняться на обе ноги... Это было совсем невозможно никак.
И вдруг она замечает. Что рядом солдаты стоят. Да так много. И каждого на груди что-то большое висит. Мама взмолилась.- Помогите на ноги встать!
Они бы и рады помочь. Но у них есть военный приказ. Не покидать место дислокации отряда. Один над мамой склонился. Руки ей протянул. Вытащил девушку из сугроба. Но покидать места у него приказ не получен. Поэтому он маму мою следующему в руки впихнул. Тот еще одному. Так они мою маму швыряли, как астраханский арбуз. Наконец, ее дошвыряли до приспособлений, где учиться катанию нужно. Мама вроде уже и созрела учиться катанию. Но в этот момент вдруг увидела, что весь лед перед обучающими устройствами. Уже густо полит чей-то кровью того, кто там до нее обучался катанью. Сразу пропало всякое желание учиться самой. Она снова тюкнулась задом в сугроб. И стала там дожидаться подругу с катания.
И вдруг в этот момент. Все небо над ней. Засверкало огнями. Это солдаты стали салют запускать в небеса. Для того и стояли на льду в этом Парке культуры. На календаре того дня стояла дата. 23 февраля какого-то года.
Про себя в этом спорте мне абсолютно нечего вспомнить. Тут даже не в запрете все дело. А в моей патологической трусости оказалось. Я лишь однажды тоже с трудом одолела шесть ступеней в коньках на ногах в нашем подъезде. Потом ползком завернула за магазин у подъезда.И пару раз прокатилась по залитой льдом луже рядом с ним. По таким лужам дети просто с удовольствием на ногах проезжают. Зато я проехала их на коньках. И вернулась ползком домой с текстом, что уже покаталась.
Вот моя Дочь. Той не было равных на льду. Это она уже успела приземлиться на спину на гимнастике на одной из своих тренировок. Но желания к спортивным утехам это ничуть не отбило. Хоть и весила она в те годы все больше и больше. Но надела на себя некий синий комбинезон и ездила на местном закрытом катке с названием "Пингвин", где катается теперь все местное население, делая с упоением некоторое подобие ласточек и прочих фигур. А я даже пару раз ездила смотреть на ее достижения туда. Там только стоя за оградой можно было на лед посмотреть.
Но появилась у Дочки личная Дочь.И путь ее в спорт был определен почти сразу. Дочь купила ей коньки некоего микроскопического размера. И надо было внучке встать на лед в два ее года.То есть у горцев в это время к седлу только начинают примеряться. А у нас, северных людей, это должен был стать лед.
И где-то в самом начале сентября 2007 года, когда Маша достигла отметки в 2,5 года возраста. Мы с мамой отвезли е рано утром на этот самый каток. Там затянули у нее на ногах всю амуницию. И стали ждать знакомства девочки с тренером и льдом.
Тренер уставила лед разными конусами вроде дорожных знаков о ремонте в этом месте. И выпустила на лед эту мелкую группу. Они начали падать на лед. Но внезапно довольно скоро они все ловко поехали. Поехала и наша девочка тоже.
Мы снова за оградой стояли. И в этот момент стали соображать понемногу. Занятия происходят три или даже четыре при необходимости раза в неделю. Начало... В 7-00 утра, чтобы потом другие группы вставали на лед. Наша девочка. Пропускает столько раз завтраки в детском саду. Но голод еще не самое ужасное в спорте.
На эти занятия ее может возить только прабабушка.Остальные заняты другими делами. И на маме моей висит еще новая нагрузка добавочная. Все эти разы коньки надо шнуровать на ребенке А после занятий расшнуровывать обратно. Мама была уже очень слабовидящим человеком и в ту пору. Четыре раза в неделю в 7 утра шнуровать, а потом обратно много лет подряд. Бросила Маша фигурное катание после этой первой своей тренировки совсем.
Но уже к январю моя Дочь внезапно узнала. Что в одной из наших школ работает секция художественной гимнастики от Детской Спортивной школы внутри нашего большого района. И с сентября 2008 года Маша стала посещать художественную гимнастику в этой школе, в которую потом в 2011 году поступила и на обучение остальным наукам тоже.