Мартовское воскресное утро выдалось солнечным. Под звон весенней капели зачирикал перед окнами панельной пятиэтажки воробей, раскачивая в такт своей незамысловатой песне пока еще голую ветку сирени. Словно соревнуясь в вокале с пернатым, радостно затявкала вислоухая дворняга. Жившая на третьем этаже молодая супружеская пара – Сергей и Оленька, спали в это утро крепко и долго. Первым проснулся Сергей. Здоровый малый, с пышной шевелюрой темно-русых волос, едва открыв глаза, с особой нежностью посмотрел на спящую рядом жену, наклонился над ее головой и бережно поцеловал в пухлые и слегка упрямые губы.
- Ну что, Оленька, встаем, - прошептал он над ее ухом. Сквозь сладкий утренний сон Оленька мило улыбнулась, слегка потянувшись, вытянула левую руку, и, обняв ею мужа, снова продолжила утреннюю дрему. Сергей не стал ее больше тревожить. Ему доставляло особое удовольствие смотреть на спящую жену, с ее по-детски вздернутой детской губой, накручивая при этом на свои грубые пальцы отливающие золотом ее волнистые волосы. Еще несколько минут продолжалась эта утренняя идиллия, пока Оленька, по-видимому отлежав отведенное ей время, бодро открыла глаза, довольно протяжно поцеловала мужа в губы, и, проворно накинув халат на голое тело, побежала справлять свой утренний туалет. Через несколько минут она уже вовсю копошилась на кухне, где гремели поочередно кастрюля и чайник, звонка лязгали ложки и нож, шипела периодически плотная струя рукомойника. Сергей полулежал в это время в кровати, щелкал поочередно кнопки пульта дистанционного управления телевизором.
- Сережка, завтрак готов – проголосила Оленька, снимая с плиты украшенную белыми цветами кастрюлю, в которой дымилась аппетитным паром только что сваренная овсянка.
- Серега! Иди скорей, остынет, - крикнула еще для верности Оленька и принялась за другие дела.
Сергей продолжал лежать. Не найдя в телевизоре ничего интересного, он посмотрел сначала на натюрморт с белым шиповником, который он подарил жене этой зимой на день рождение, затем перевел взгляд на две симпатичные рожицы, сделанные в виде мягкой игрушки. О чем-то помечтал, но, не дожидаясь третьего окрика Оленьки, встал и пошел в ванную. На кухню он зашел уже умытый, побритый, посвежевший. Обнял Оленьку сзади за талию и бережно стал целовать волосы на затылке супруги.
- Серега, не мешай, лучше иди, ешь, пока не остыло.
- Сладенький мой, ты намного вкуснее, - еще сильнее сжав супругу за талию, ответил Сергей, но подчиняясь назидательному тону Оленьки, сел за стол. Каша аппетитно дымилась. Сергей сунул в кастрюлю ложку. Зачерпнул ею немного наваристой овсянки, но, убедившись, что она еще слишком горяча, наложил кашу в тарелку и принялся ждать, когда она остынет. Решив сделать приятное для жены, оставил остывать и остальную часть каши, предусмотрительно не закрыв крышку кастрюли.
- Оль, как ты думаешь, может, сходим сегодня к Поздняковым ?
- Мне кажется нам и вдвоем не плохо, - вскользь ответила супруга, разбивая яйцо для любимца семьи кота Маркиза, - да думаю, у них и без нас есть чем заняться, Наташка говорила, что собираются в выходные на каток.
- Ну, тогда давай сходим в кино или в парк, день-то смотри какой хороший?
- Серый, а почему бы нам просто не провести выходной в домашней обстановке, или я тебя уже не устраиваю, - игриво парировала планы мужа Оленька, усаживаясь к нему на коленки.
- А еще, мне бы хотелось заняться сегодня капитальной уборкой, ты поможешь? – Оленька быстро соскочила с коленок мужа и направилась за чем-то в спальню.
- Конечно помогу, о чем речь, - игриво поддакнул Сергей
Потихоньку каша в тарелке у Сергея остыла. Он съел ее быстро, с большим удовольствием и уже сытый позвал завтракать жену:
- Ольга Ивановна, поторопитесь к столу, завтрак Вас ждет!
Но Оленька продолжала заниматься хозяйством, вынесла на балкон скопившейся за диваном хлам, полила комнатные цветы, стала тщательно вытирать пыль с книжного шкафа, на глаза попался томик Мопассана.
- Серый, помнишь ты мне читал рассказ Мопассана про толстенького немецкого солдата, желавшего попасть в плен, чтобы его там кормили
- Конечно помню, - весело откликнулся Сергей, перебравшийся из кухни в комнату с телевизором
- Как представлю эту роту французов, получивших награды за поимку одного недотепы, сразу смех разбирает
Разобравшись с пылью, Оленька сходила в ванную, вымыла руки, и, завязав красной ленточкой белокурые кудри, собралась завтракать.
- А почему каша холодная? – вкусив свою долю, несколько недовольным голосом спросила она Сергея, зашедшего на кухню. Ее пухленькие губки недовольно сжались, а в их уголках появились строгие складки.
- Милая, я не думаю, что она холодная, наоборот, остывшая, очень вкусная и готовая к употреблению, - Сергей попытался поцеловать супругу в ушко, но та недовольно отвела его руки от себя, еще более сердито проворчала:
- Не остывшая, а холодная, ты что, не мог накрыть ее крышкой! Сам съел горячую, а мне холодную! – продолжала возмущаться Оленька
- Оленька, ну не дуйся, дай я тебя лучше поцелую, - улыбаясь, пробасил Сергей, продолжая ласкаться к супруге
- Да не нужны мне твои поцелуи, иди на улицу и целуй там кого угодно. Всегда думаешь только о себе. Эгоист!
- Оленька, может, ты все же не будешь так ругаться, - в голосе у мужа тоже появились нотки раздражения и недовольства
- Это я ругаюсь? Оставил жену без завтрака! Да как ты смеешь еще голос повышать!
- Оля, пожалуйста не ори, - недовольство супруги стало уже раздражать Сергея, он тоже перешел на слегка повышенный тон
- Это я ору! Ты что меня позоришь! Хочешь, чтобы еще и все соседи тебя слышали! - еще громче ответила Сергею Оленька.
- Ольга, прошу тебя, замолчи! Или я не знаю, что сейчас сделаю, - прокричал Сергей и, стараясь, успокоится, выбежал на балкон покурить.
- Вот, идиот, вечно настроение испортит, - не унималась оставшаяся на кухне Оленька.
Она еще долго осыпала своего суженного нелестными эпитетами, да так громко, чтобы и на балконе он отчетливо мог слышать все ее недовольство. Наконец, терпению мужа пришел конец, он прибежал на кухню, схватил первую попавшуюся тарелку и с нескрываемой силой кинул ее на пол…
Оленька сначала в недоумении застыла, затем постепенно нахмурилась, и переварив увиденное, с ненавистью и агрессией посмотрела на мужа. Тому стало не по себе. Не желая больше испытывать судьбу, Сергей быстро оделся и выбежал во двор.
Дворовая лавочка, уже свободная от снега, гостеприимно приняла разгневанного супруга. Уже в более спокойной обстановке он закурил очередную сигарету, задумавшись о мелких нелепостях семейной жизни. Мимо пробежала суетливая дворняга, остановилась у соседнего дерева, деловито пометила его и побежала дальше. Пока еще совсем слабенькие ручейки талой воды весело блестели под лучами весеннего солнца, а суетливые воробьи, не обращая внимания на городские склоки и только повинуясь зову благоразумной природы, искали друг друга для продолжения своего птичьего рода. Сергей посмотрел наверх. Где-то там остались кот Маркиз, любимая супруга, которая так и не поняла его добрых намерений, и каша, для кого-то холодная, для кого-то горячая, но как оказалось, все же такая важная вещь в любовных отношениях между мужчиной и женщиной.