Новый год мы встречали с Валерией. Наконец-то ожидание становилось реальностью!
- Пять лет нашего знакомства, - провозгласил я, открывая шампанское, - и пять лет нашей любви. В жизни бы не поверил, что бывает так, с первого взгляда и навсегда.
Валерия улыбалась и нежно прижималась ко мне. Я сумел защитить её от горя после смерти Анны Львовны, проводя все вечера в своей квартире и терпеливо слушая воспоминания и рассказы о жизни Валерии с бабушкой.
Этот праздник стал самым лучшим событием за последнее время. Веронику с Олесей я отвёз на дачу накануне - там собирались гости. Ольга Станиславовна пригласила всех близких встретить Новый год, как раньше. Она чувствовала себя неплохо. Мне было абсолютно ясно, что такое улучшение временно и означает, скорее всего, только одно... Но этого я не сказал даже Веронике, не стоит торопить события. Всё может быть. Первого января к обеду пообещал приехать на дачу и привезти отца с мачехой.
Под утро мы пошли гулять и долго бродили по улицам. Праздник продолжался, отовсюду раздавались хлопки и взрывы петард, в небо взмывали фейерверки.
- Красиво, - мечтательно протянула Валерия.
Я что-то рассказывал ей, втайне радуясь, что она успокоилась окончательно. Дома мы обнимались, целовались, занимались любовью, наслаждаясь самым лучшим.
- Никак не могу насытиться тобой, - произнёс я с улыбкой, притягивая к себе любимую. Она чуть смущённо зарылась в мои объятия.
- И не надо, - послышался счастливый ответ.
Последующие несколько дней были заняты, что называется, под завязку. Я обживался в кабинете заведующим хирургическим отделением, вот такая должность и перемены в жизни. С Валерией почти не расставался, и счастье не покидало нас ни на минуту. Иногда на меня накатывал страх - слишком всё шло хорошо и гладко.
- Наташа возвращается послезавтра, - сообщила мне Вероника, - хочет сама всё объявить и родителям показать жениха. Ты не обижайся на них, если кто скажет что не так. Петру попробовала говорить, издалека. Он сказал, подумает, как время придёт.
Казалось, ничто не могло помешать нам всем стать счастливыми. Как мало для этого надо, думал я, ведя приём больных. Для счастья нужен другой человек. И здоровье, как врач не стану этого отрицать.
Каждый вечер, направляясь к Валерии, я покупал подарки, продукты, какие-то безделушки и украшения. Мне хотелось радовать любимую бесконечно. Я очень ждал возвращения Наташи. Конечно, Пётр Маркович соберёт семейный совет, исключив жену. Её нельзя так волновать. Наташа сама объяснится с отцом, вот только как будет с Олесей? Росла уверенность, что мы люди благоразумные и выход найдём.
Валерия строила свои планы и часто повторяла, что уже чувствует себя моей женой. Её большие светлые глаза искрились счастьем, и я с нетерпением ждал, когда смогу представить её своим родным и друзьям - до сих пор мы были лишены и этого. Мы вообще мало что могли, но теперь всё изменится. Совсем скоро!
В день возвращения Наташи всё утро я находился на городской научной конференции, откуда сразу же поехал на работу в больницу. Приёма в этот день у меня не было, но бросать без присмотра работу отделения пока ещё нельзя. Телефонный звонок из дома раздался вскоре и стал громом среди ясного неба.
- Наташа разбилась на машине с этим, своим... Она в тяжёлом состоянии, у него тоже какие-то травмы, - рыдала Вероника, - Вадим, что делать? Пётр в шоке, Ольге ничего не говорим!
- Вероника, успокойся, - с трудом ответил я, - присмотри за Олесей, я перезвоню.
В реанимации областной больницы подтвердились худшие опасения. То, что мне сказали, означало - Наташа получила травмы, от которых уже не оправиться. Инвалидность, передвижение с трудом, это в лучшем случае. Потеря зрения, как прогноз, ещё не самое страшное на фоне остального. Я застонал и схватился за голову. Что-то страшное неотвратимо надвигалось, порабощало и не давало возможности принимать решения и жить дальше. Потому что то, что ждало меня в дальнейшем, жизнью назвать просто невозможно.
- Вадик, это очень страшно, но ведь она жива, - сказала Валерия. Голос её задрожал, - ты хороший врач, сможешь всё проконтролировать. За меня не переживай, пока буду заниматься документами, чтобы получить деньги за квартиру; и... у меня много работы. А сейчас ты нужен семье. Всё будет хорошо, верь мне.
Она обняла меня, утешая, а я едва не заплакал, нервы начали сдавать окончательно. Мужчины не плачут, они сильные и находят выход. Я прижал Валерию к себе и стал целовать её руки, пальчики и душистые ладошки. Что-то мешало, и я снял с её запястья браслетик с синими и голубыми камушками, тот самый, африканский. Валерия не расставалась с ним никогда.
- Вадик, - прошептала она, пытаясь остановить меня, но это было просто невозможно. Я целовал и ласкал Валерию исступлённо, в каком-то помешательстве и не узнавал сам себя. Чувствам предался весь, без остатка, до самого донышка и затянул в этот круговорот безумия свою любимую. Всё происходило молча, без каких-либо слов и объяснений, да этого и не требовалось. Хотелось только физическое наслаждение и обладание друг другом полностью. Такого у нас раньше никогда не было; чувства и ощущения были острыми, едва ли не болезненными. Безумие закончилось так же быстро, как и началось.
Положив голову ко мне на грудь, Валерия осторожно гладила моё тело, нежно проводя кончиками пальчиков по моей коже. Приподняв голову, всмотрелась в мои глаза.
- Вадик, нет! - воскликнула она, вновь зарываясь в мои объятия, - ты сильный, ты справишься. Найдёшь выход. Всё будет хорошо. Я помогу тебе, ты только скажи, что мне сделать.
- Люби меня, - произнёс я после длительного молчания, - это сейчас самое главное.
- Люблю и всегда буду любить, - негромко ответила Валерия, - с первого взгляда и навсегда. Ты знаешь. Это навечно. Моя любовь - навечно.
- Наша любовь, - поправил я, - наша любовь, Лерочка. Мы не можем её потерять. Не можем!
- Вадик, не переживай, сейчас ты подумай о другом. От тебя зависит всё.
Вряд ли Валерия говорила сейчас о себе, это стало понятно спустя время. А в те минуты я решил, что она переживает за наши отношения, и промолчал. Я просто не знал, что сказать. Фальшивить и лицемерить больше не мог.
Уезжал в тот вечер от любимой с тяжёлым сердцем. Она провожала меня спокойно, без надрыва. Прижимая её руку к своим губам, увидел, что браслетик снова надет на её тоненьком запястье. С трудом улыбнувшись, сказал, что это украшение - главное.
- Ты его никогда не снимаешь, всё правильно. Это символ любви и счастья, а для меня ещё залог того, что ты моя навсегда. Милая, хорошая, светлая девочка. Лучше никого не встречал никого в жизни.
Не знаю, что делала Валерия после того, как мы расстались. Я направился в больницу к Наташе и очень надеялся, что любимая сейчас не плачет. Хотя, на её месте, я первым делом сделал бы именно это...
(продолжение следует
http://www.proza.ru/2020/03/15/1332