- Та игра, когда сложенные рыбкой ладоньки одного человечка открывают ладони другого. Когда чужой секрет из ладонного брюшка наполняет только мои руки. Восторгу не хватает тела. Я избранный. Рождение тайны скрыть как? Тело нрава стихийного, смешанного. Я учился сдерживать себя, наблюдая Я'ик, нынешний Урал. Реку, началом с гор Уральских, могущую держать почти БЕР (один), нет еке жарым - 2,5 тысячи километров до Каспия - открывал своё месторождение дочери отец.
Царица Екатерина вторая спасла от гибели народ, подписав указ об обязательном ращении картофеля в России, и издавала другие. Об очищении русского языка от целых символов: "человек из Яйка", "река Яик". Повредить правду об истоке силы Емельяна Пугачёва, что скорлупой кромсать воду.
В село Требуш'и (переименованное в Красноармейское, Уральской области, Казахстан), семья из Екатеринбурга выбиралась редко, к бабушке, Пелагее Васильевне. Теперь, когда отца не стало, студентка прибыла одна.
В переводе с тюркского "яик" значит широкий, раскинутый. Так бывает только весной, когда гуляют шальные воды. Зимой Урал держит голубая скорлупа. Весной корка трещит, раскрывает цвет болота. Летом, очищенный от мусора, это хладнокровный неглубокий поток голой силы. Дева плывёт в зелёных водах роженицы, плоду которой не хватает кислорода. Гл'отки водоворотов вбирают и вбирают воздух.
Муть - выделения страшных химер. Чуть - до круглого островка, с комариным населением.
Екатеринбургские комары - сосланные царёвы тёщи. Высокомерные. Кровь смакуют камерно. Платят безвестным скелетом. Здесь, низкие, народные, вредные, разбойничают толпой. Обирают "царей" природы на высокой ноте.
Быстро. Смеркается. Девушка возвращается. Иногда отдыхает, раскинувшись "нетутошней" рыбой. Река несёт неразумную, а та, теперь не противится неписанному указу: " Исток человека жидкий. Вверху, на плаву, держит память. Ты из тех, кто сумел уБЕРечь внутри целыми пузыри ~ мысли ~ воспоминания ~ секреты и выплыть не отходом, не брюхом. Наверх."
Менять ритм своего потока грех (Берроуз)
Разбивать отношения с сервисом легче. При разделе сервиза столовых приборов бывший муж взял разводящего, ей с сыном оставил чумичку - половник мелкий и транжирную вилку:
- Вилы для сироты себе бери.
Транжирная вилка вместо привычных четырех тупых зубцов, владеет двумя: острыми, мощными, длинными - захватить мясо и удержать. Кусок с неё трудно зубами снять, он пробирается вниз по колам. Сподручнее наколоть глаз, приготовить тартинку.
Кочевать из центра города в маргину с инструментами спокойнее. И бывшая госпожа, без гордости, взяла сиротскую загребушку, топор, транжиру.
Проблема случилась с сыном. Дело даже не в длинном времени езды до привычной частной школы. А в положении. Если семья ране по благосостоянию достойно равнялась "избранным", то теперь:
- Когда в слове нет суффикса А - прикреплённого дорогого колпака - пишется БЕР - ИзБЕРу.
Одноклассники больше не избирали сынка в друзья, новые не липли. Взрослому легче: липнет снег и навоз, друг во всякий сезон ответит на вопрос. Но маленькому следу нужен слепок. Сын нашёл его. Змееголова - рыбку в магазине.
- Давай заБЕРём его? Он не надоест. Умный, всех помнит. Красивый: Утром тёмный, в обед зеленеет, вечером седеет. А сегодня трясся.
- рок-н-ролльничал?
- Пугали его. Дети.
- А ты?
- Гладил, когда никто не видел, по стеклу.
- Маам, как ты можешь?
- А, транжирную вилку забыла.
- У нас обедом рыба с травами.
- Аааа.
- Рыб совсем один там.
- он полтора килограмма.
- Он сирота.
- Госпожа продавщица, а как зовут ту рыбку в аквариуме?
- Пара змееголов.
- Папа?
- Пара, из рода Чанна, с кланом тесно связан. Парачанна - близко к близкому означает. Из Африки, из реки Ниггер. Когда ты заходишь, он, вялый, собирается и темнеет. Хочешь, БЕРи его даром?
- Я не татарин. Мама моя в Африке была. До Ниггера только не доехала.
Да, не добралась я до Мали. С бабушкой ехали. Ветер на дыбу нас поднял, сам самум. Приземлилась в Танжере: " Как доехала ты. Долетела? От пустыни до пролива Гибралтара - имени Тарика-бербера тысяча километров. Не дойти за неделю. "
Как говорить-то я забыла, губами воздух шевелила:
- По пустыне, мимо голубых дверей, с полосатыми рыбами плыла.
- А змееголовы умеют идти по дну, пока воду не найдут. Пара наш тоже полосатый.
- Теперь вас двое. Пара наш. Меня нашли одну, в расшитой джеллабу, кожаных бабушах, с древней подвеской на шее. Рыбе, цвета марсала, что плыл со мной рядом, передали: " Зачем ты ей отдаёшь. Люди помнят тех, кто забирает ".
- Она вспомнит. Бербер - один как два, сам себе река. - думал он.
- Танжер. Небесные двери. Без папы первое лето. Мне хорошо, мама.
- Такая же жара как тогда. Мятным чаем угостите нас, вашим, сладким, фирменным.
- Тамам. В "Хафа", кафе нашем, Битлз пели на крыше.
- Они-то забрали её. И стены. Оставили двери, столы - лица, крытые расписной глазурью.
- Мам, я правда не похож на папу. ДНК его. Майолика.- сложил сын рыбкой ладоньки, на столе закрыв керамическую рыбу от жары.
Так бербер свободный от потоков, вил, крыш, берёт в свои руки игру.
// https://www.youtube.com/watch?v=BTZl9KMjbrU