1
Охх… Опять… Опять по моим сосудам разливается непонятной консистенции бурда, ощущения от которой, можно передать только лишь однажды приняв такое лекарство. Мысли… Мысли. Мысли! МЫСЛИ, МЫСЛИ, МЫСЛИ!!! Казалось бы, они должны отсутствовать, ибо боль невообразимая, но вместо этого тысячи различных воспоминаний, идей и предметов размышления начинают обуревать мой рассудок.
- Что ж это такое? Доктор, вы меня хотите убить? – в очередной раз я задаю этот вопрос.
- Нет, просто в противном случае мы не сможем вам помочь, - в очередной раз отвечает мне доктор.
Помочь. Да, мне нужна была помощь: из-за постоянного просиживания за столом у меня просто перестали работать в полной мере суставы. Я прям помню момент, как однажды не смог сжать пальцы рук в кулак. Забился лучезапястный канал. Честно говоря, тогда меня это ужаснуло. И именно после того случая я обратился за помощью… Да… А потом доктор назначил мне курс из каких-то уколов и витаминов. Они должны были возвратить моим пальцам движения, но взамен я буду страдать незначительной кратковременной потерей памяти. Взвесив всё, мне показалось, что это разумная плата, ибо единственное, что я действительно умел в жизни хорошо – заниматься фотографиями. И это отмечали многие заказчики. Меня как-то находили через Интернет и просили обработать снимки то для свадьбы, то для выпускного. И всё это неплохо. Платили в срок и всегда нужную сумму. Все оставались довольны, а я при деньгах. Волновало… Хотя нет, даже не волновало, а просто интересовало: как они выходили на меня. Когда-то я размещал объявления в интернете, но это было довольно давно. Хотя говорят же, что иногда реклама имеет эффект только спустя какое-то время. Наверное, оттуда обо мне и узнали, откуда же ещё?.. А теперь я обслуживаю друзей и друзей-друзей первых заказчиков. Так что уколы были самым разумным и единственным решением.
Чёрт, опять эти блики от ламп. Всё сплетается в одно яркое пятно. И в который раз я могу отчётливо разглядеть лишь фонарь, прикреплённый к потолку. Но через секунду он исчезает, а на его место вновь возвращается самый стандартный торгово-офисный светильник. Симптомы начинают отступать. Боль, казалось, сконцентрировавшаяся в одном месте, медленно расплылась по всему телу, что сделало её, как минимум, терпимой. И этот странный трип я испытываю уже раз… пятнадцатый? «Быть может, мне колют наркотики?» - хотел я спросить у своего лекаря, но того рядом уже не оказалось. Более того, не только доктора не было. Самой больницы не было! Ни белых стен, ни письменного стола, ни персонала в больничных халатах. Все расплылось перед моим взором. Но стоило мне, в который раз, моргнуть, как я понял, что сижу перед ноутбуком за столом у себя дома с чашечкой горячего чёрного чая в руке.
«Как я тут оказался?» - отличная мысль, пулей прорезавшая мой мозг. Минуту назад я ещё был готов умолять доктора о пощаде, а теперь пялюсь на видео отсталого киноблогера…
(Ах да, точно… Провалы в памяти...)
На удивление, не сказать, что меня это пугает. Скорее просто – напрягает и заставляет задуматься: что я ещё смогу забыть? Если так оно будет продолжаться, вероятно, вскоре не вспомню лиц родителей или брата… Нет, нет, пока я ещё всё помню. Конечно, помню, как же можно забыть?.. У мамы русые волосы до плеч, лицо, сияющее…
«Дзынь»
Звонок в дверь. Кто бы это мог быть? Я никого не ждал. Совершенно. Собственно, мне и некого ждать. Моя жизнь уже довольно давно представляет из себя зацикленные события: встал, поел, посидел за компьютером, сходил к врачу, пришёл, поел, ещё поработал за компом, лёг спать и всё. Даже улицу мне приходилось посещать только лишь когда нужно было покупать продукты или выносить мусор. Хотя я не помню, когда в последний раз хоть что-то готовил… А, точно, я же не так давно питался в ресторане. Конечно! Во! Восстанавливается память! Да, я помню руки официанта в белой рубашке, которые поднесли мне еду. Удивительно невкусно было для того заведения. Но так со всеми дорогими ресторанами. Как обычно платишь за порцию с каким-нибудь серьёзным названием, состав которого по истине впечатляет, а приносят будто в посуде для детских игр непонятно что. И не можешь же сделать замечание, потому что формально все ингредиенты на месте. Да, размер маленьковат, но что поделаешь. Это просто такая политика ресторана.
«Дзынь»
Повторный звонок вывел меня из потока довольно интересных размышлений о ресторанной несправедливости.
«Дзынь»
Надо же… Это получается, что кто-то рвётся конкретно в мою квартиру. Но зачем? Что ему нужно? Быть может, это какой-нибудь злоумышленник или грабитель? Хотя стоп… Зачем грабителю звонить? «Чтобы проверить, есть ли дома хозяева» - тут же ответило моё сознание.
«Дзынь-дзыыыыынь»
На столь продолжительный звонок я решил откликнуться и подняться со стула. Я медленно подходил к двери, представляя самые жуткие исходы из ситуации, вплоть до клоуна Пенивайза. Но я был готов. Готов ко всему! Не зря же мне суставы восстанавливают, не пойми, чем?! Не зря! И вот наступает тот самый момент. Момент, когда тебя и человека за дверью разделяют всего лишь какие-то считанные сантиметры, на пути которых располагается некое препятствие в виде двери. В этот момент за доли секунды в голове проносятся абсолютно все подозрения, которые только могут прийти в голову человеку. За дверью бомж, который решил просить милостыню? А, может, там полицейский, который хочет попросить меня засвидетельствовать задержание подозрительного соседа, которого я никогда не видел, но каждую ночь слышу, орущего на свой телевизор. Дети? Пожилая старушка? Кто? Кто там? Кто за дверью? Кто так пронзительно в очередной раз продавливает кнопку звонка? Кто этот человек, который сейчас взглядом сверлит дверь снаружи? Кто это?
Я тихой поступью подошёл к двери и заглянул в глазок, в котором увидел, что человеком, кто так изящно решил испортить душевное спокойствие, была девушка. Красивая девушка. Хм… Никогда не понимал девушек. Как к ним вообще можно подойти? Как с ними заговорить? А о чём? Вот о чём говорить с этой звонящей девушкой? Буквально задыхаясь от бесчисленного количества вопросов, что так волновали мою голову, я заметил, что на голове у неё была кепка с надписью: «Доставка пиццы». Точно! Проклятые провалы в памяти! Я же заказал пиццу по причине уже месяц пустеющего холодильника! Месяц? Почему так долго?..
Очередной звонок, и я резким движением руки отодвинул щеколду (надо починить замок) и распахнул дверь. Видимо сделал я это слишком резко, потому что девушка с испугу отпрянула и чуть не выронила коробку со знаменитым итальянским кружком.
- О, божечки, - улыбаясь и одновременно отдуваясь, сказала она, - ну нельзя же так? Оххх… Я уже была почти уверена, что вы или уехали, или отменили заказ.
- Эм… Простите, - еле выговорил я. Надо же… Я сказал целое слово девушке. Надо занести в список моих личных побед.
- В общем, фууух, - она ещё раз отдышалась, - извините за задержку. Наша компания приносит соболезнования, в связи с чем заказанная вами пицца выйдет вам на 20% дешевле. Итого, с вас 520 рублей, - я смотрел на неё отупляющими глазами. Она вполне могла бы счесть меня каким-нибудь больным, но я просто не умел общаться с девушками. Слова в такие моменты обычно всегда куда-то ускользали от меня. Кажется, надо сказать, что я рад, что пиццу всё же доставили, но получается, как всегда, всё наперекосяк.
- У тебя сдача будет? – протягивая, тысячу говорю ей. А вроде ж, с девушкой надо на «вы», если она тебе незнакома.
- Да, конечно, - Иоанна. У неё на груди висел бэйджик. Стоп, разве доставщики носят бэйджи?.. – Вот держите, - она протягивает мне сдачу на коробке из-под пиццы, а я словно не знаю, что мне с этим делать. Стою и просто смотрю на неё. Это странно, наверное. То же замечает и она, отчего начинает неестественно улыбаться и немного побалтывать коробкой перед моим носом. Я очередным небрежным движением руки забираю коробку, попутно роняя всю мелочь, что на ней лежала.
Машинально, на уровне инстинктов, мы оба дернулись поднимать монеты. И так случилось, что мы столкнулись плечами. Для Инны это оказалось настолько неожиданно, что она повалилась прямо на пятую точку. И сев на неё, вдруг рассмеялась. А я смотрел, наверное, на неё прямо как на дурочку, хотя ничего, чтобы роднило её с дурой, не было. Я восхищался? Не совсем. Я был впечатлён. Но чем? Наверное, её лёгкостью. Она не брала в расчёт такое событие, как плюхнуться на пол в подъезде в свои… 20? 23? Словно она ребёнок или старшая сестра, которая столкнулась с младшим братом, чью роль сыграл я. И тут мной был подмечен тот факт, что я улыбаюсь. Улыбаюсь тому, как незатейливо девушка напротив меня смеется во весь голос чистым звонким голоском.
- Прощу прощения за этот инцидент, - изрёк я, двинувшись вперёд, чтобы её поднять.
- Нет, что вы, что вы, я сама виновата, - движением бывалой легкоатлетки поднялась она на ноги, - приятного аппетита. Будем рады вновь вашему заказу, - она улыбнулась напоследок и начала спускаться с лестницы. А я ещё несколько минут прибывал в состоянии сильнейшего оцепенения.
Выйдя из состояния, заблокировавшего все мои мышцы и суставы, я вернулся в своё пристанище. Впервые мне стало здесь одиноко. Впервые за долгие… долгие пол жизни? Кто бы мог поверить, что мне тут чего-то не хватает… Кого-то? Ноутбук, стол, шторы – они все однотонные. Даже кровать какого-то мрачного оттенка. Что ж… Эта девушка заставила меня посмотреть на мир шире. Гораздо шире и ярче!
Где моя пицца?
- О нет! Опять эти профффалы в пямяти! – со злостью сказал я, выплёвывая ингредиенты недоеденного последнего кусочка пиццы.
Я закрыл глаза руками с целью привести свои мысли в порядок, но у меня это всё никак не получалось. Иоанна… Я видел её несколько секунд назад, но на деле прошло уже с добрых 30 минут! Обиженный на себя самого, я завис , ведь девушка так сильно запала мне в голову, что я никак не мог избавиться от её образа. И мною было принято однозначное решение – заказать завтра пиццу во второй раз, предварительно попросив, чтобы доставила та же девушка, что и сегодня. Зачем я это решил сделать -непонятно. Такой поступок не поддаётся логическому осмыслению. Его можно только лишь прочувствовать. Просто желание. Просто ещё одна встреча. Это же ни к чему не обязывает?
2
Агония! АГОНИЯ!
Я нашёл каким словом описать моё состояние…
Видимо, заметив, что каждый новый укол мне даётся всё сложнее и сложнее, доктор решил пристегнуть меня ремнями к койке, дабы я не мешал проведению процедуры. Но мне это мало помогло. Да что там… Мне это вообще никак не помогло. Я кричал и плакал, словно малое дитя. Было действительно ощущение, что я сгораю изнутри. А потом всё закончилось. Не резко, как бы того хотелось, а очень постепенно. И буквально, как плавный переход в кино, перед глазами потолок больницы сменился потолком моего дома. Я опять не вспомнил, как сюда пришёл, но при этом чувствовал безумное облегчение, ведь процедура была закончена.
Укол! Я так и не спросил врача о его составляющем и о том, почему мне так больно. Но благо, сейчас чувствовал себя вполне нормально. Мог давать отчёт своим действиям и мыслям. А потому я решил позвонить своему брату, ибо он тоже был как-то связан с научной деятельностью в области медицины. К моему стыду, никогда не интересовался его фронтом работы. Я взял свой старенький мобильный аппарат и набрал его номер. Но гудков не последовало. Чёртовы операторы… Каждый раз предоставляют просто сказочный, по их словам, тариф, а на деле ничего нигде не ловит. Если я из своей квартиры позвонить не могу, куда мне тогда идти? Одно издевательство кругом.
«Дзынь»
Звонок в дверь. На этот раз я догадывался или хотел думать, что догадывался о том, кто бы мне мог звонить. Возможно, это Иоанна со свежеиспечённой пиццей в руках. Подойдя к двери и заглянув в глазок, я убедился в правильности своих суждений. Это была действительно она: такая же добродушная и весёлая. Я открыл дверь, улыбнулся ей и сказал, что рад её видеть:
- О, это очень мило. Вы хотели, чтобы именно я пришла? – спросила она.
- Да, - еле выговорил я, - видите ли… Меня что-то пронзило вчера.
- Эм, - по её взгляду было заметно сильное удивление. – Я вам, конечно, премного благодарна, но вы меня запомнили?
- Да, запомнил. А почему бы я не смог этого сделать?
- Не поймите неправильно…, - и она замолчала, словно специально остановившись, - просто у меня не особо запоминающаяся внешность, - закончила она. Я ей улыбнулся настолько, насколько мог, чтобы это было по-доброму.
- Сколько с меня за пиццу?
- О… 350…, - она ещё явно продолжала находиться в смятении, - вы сегодня заказали поменьше, да?
- Да, я вчера проглотил её и даже не заметил, как это случилось. Вот… Поэтому сегодня решил растянуть удовольствие и… запомнить вкус пиццы.
- Хорошо. Держите, - она протянула мне коробку, сильно стараясь всё время отвести взгляд в сторону. И как только я забрал пиццу, она почти сразу же отошла от двери.
- Постойте, а деньги? – окликнул я её.
- Ой, да, простите. Совсем стала голова дырявая, - она вернулась, взяла деньги и в последний раз очень пристально на меня взглянула. А потом ушла.
Я закрыл дверь, поставил коробку на стол и стал на неё смотреть, ожидая момента, когда вновь потеряю рассудок, и пицца исчезнет. Но прошёл час, второй, а ничего не поменялось. В итоге, сведя окончательно меня с ума своим запахом, я разогрел её в микроволновке и начал есть.
Весьма забавно, что я столь продолжительно разговаривал с Иоанной. Я правда не помню хоть каких-либо своих отношений с девушками, потому что каждый раз не мог переступить через себя. Видимо, сейчас просто сложилась такая обстановка, когда невозможно было струсить и спрятать голову в песок – нужно было разговаривать и объясняться. И, к собственному удивлению, я даже неплохо выглядел со стороны. Однако её удивлённый, даже немного испуганный, взгляд меня, если честно, напряг. Просто… Чему она могла так до глубины души удивиться? Только тому, что я её запомнил и поручил привезти заказ именно ей? Да, соглашусь, это, наверное, весьма странно. Быть может, она замужем? Или обручена? Или вообще испугалась, что я какой-то маньяк? Не знаю. Никогда не понимал девушек.
На следующий день я опять оказался сутра в кабинете врача. Всё как всегда: белые стены, стол, стул, гора личных дел пациентов и койка с ремнями прямо в центре различных аппаратов.
- Ну что, готовы? – обратился ко мне врач.
- Пожалуй, к этому нельзя быть готовым, - уже раздеваясь и укладываясь на койку, говорю я ему. – Вряд ли вы найдёте человека, который привыкнет к постоянно увеличивающейся боли, - он усмехнулся. - Доктор, если честно, мне кажется, из раза в раз наша встреча проходит всё хуже. Отчего мне вообще так больно? Почему каждый раз я испытываю ощущение, будто расплавленный свинец разливается по моему телу?
Невозможно описать лицо моего врача. Он, честное слово, застыл в той позе, в которой я застал его своим вопросом. Он был удивлён, но вместе с тем, я уверен, что видел это, он слегка улыбнулся, а потом ответил:
- Вы всегда молчали на моих курсах. Просто принимали какую-нибудь неестественную позу и молчали, ожидая начала процедуры. Только лишь кричали во время её проведения. А теперь вы не просто решили о чём-то рассказать, вы задаёте вполне резонные вопросы, - я принял полулежачее положение.
- Так что вы мне колите? Наркотики?!
- О, нет, нет, нет, вы что? – он быстрыми движениями подошёл ко мне. – Мы используем преднизол, колхицин – базовый набор. И я вижу, вам это помогает.
- Да, я уже вполне спокойно могу сжимать кулак
- Значит, лечение действует… Мне нужно отойти. Вы не подождёте меня несколько минуток?
- Да, конечно
- Я скоро вернусь, - с этими словами он выбежал из палаты и направился куда-то в сторону. Куда и зачем я не знал. Да и какая мне, собственно, разница, если я просто ожидал новой порции ярких ощущений. Очередного поджаривания моей нервной системы. Серьёзно! Я уже и не знаю, с чем сравнить моё ежедневное состояние. Одно лишь в нём хорошо – чувство, когда боль уходит. Это блаженство ни с чем не сравнится. Но и оно того не стоит
- Вы что-то сказали? – спросил меня вернувшийся доктор.
- Я? Нет, я лежу тут, вас жду
- Но я же отчётливо слышал, что вы что-то про мучения говорили, - неожиданно. Да, я бывает проговариваю мысли в слух. Но не особо делюсь этой информацией с окружающими, потому что так и в дурку можно попасть.
- Простите. Просто мысли в слух
- Ладно. Я посовещался с главврачом на счёт вас. По его совету мы приостановим пока курс лечения, дабы посмотреть на то, как ваш организм себя будет чувствовать без лекарства. Но сегодня укол нам все равно придётся сделать, - какие замечательные слова только что произнёс доктор. Я так давно их ждал. Конец моим мучениям близок!
Вспухшие от напряжения вены, лопающиеся по всему организму капилляры, напряжение в каждой клеточке тела, пот, льющийся ручьём и… ничего, кроме пустоты… Словно, оказываешься в пространстве без гравитации, законов физики и прочего. Ты просто паришь. Ощущение безграничности, свободы и.... потери сознания. По правде говоря, я почувствовал тот момент, когда отключился. Но произошло это как-то странно. Я вроде бы и не мог пошевелиться, глаза закрыты, но при этом я чувствовал, как чья-то рука, скорее всего моего доктора, прощупывала мне пульс на шее, как кто-то ещё меня трогал за плечо. Но сказать им: «Эй, да вы чего?! Я в полном порядке. Просто дайте мне поспать» не получалось. А потом совершенно неожиданно для себя я провалился в какую-то бездонную черноту. Здесь невозможно было ни думать, ни двигаться, ни дышать. Я просто в ней находился. Просто существовал и плыл по какому-то течению до тех пор, пока не открыл глаза у себя в квартире.
Я даже не сразу поверил, что действительно был у врача. Всё слишком сильно походило на сказочный сон. Однако боль, всё ещё находившаяся во мне, убеждала, что больницу я ещё как посещал. Посматривая на все полки, шкафы и остальные предметы быта, словно как не на свои, я поймал себя на мысли, что опять не помню, как тут оказался. Очередной провал в памяти. Но, слава Богу, это закончилось. Доктор сказал, что курс лечения приостановлен, а значит, что я с головой могу погрузиться в…
«Дзынь»
Звонок в дверь
Кто это? Я никого не ждал. Я просто не мог никого ждать, ведь я только что проснулся. Но звонок повторился. Я вновь украдкой подошёл к двери и в глазке увидел Иоанну. Она стояла с новенькой коробкой из-под пиццы. Я открыл дверь:
- Здравствуйте. Мне льстит, что вы уже второй день подряд просите меня завести вам еду, - сказала она
- Я? Я вроде сегодня не заказывал пиццу, - она изменилась в лице.
- Что ж, у нас, наверное, что-то перепутали. Просто мне сказали доставить её по тому же адресу, что и пару последних дней. Ну, ладно… Если это были не вы, то я, пожалуй, …
- Нет, стойте, - я взялся за её плечо. – Вы, извините, но вполне возможно, что заказ всё же был сделан мной
- Это как? – я убрал руку.
- Понимаете. Я сейчас прохожу курс лечения в больнице тут неподалёку, чтобы вернуть моим суставам былую гибкость. Для этого мне колют кол… ну в общем колют что-то с чем-то, а побочным эффектом от этого лекарства стали небольшие провалы в памяти. И я некоторые вещи действительно не помню. Например, как оказываюсь дома после процедур в больнице. Поэтому я вполне допускаю, что мог сделать заказ, а потом о нём забыть, - к собственному удивлению, Иоанна ничуть не смутилась. Она смотрела очень внимательным взглядом, словно пытаясь меня проанализировать. А потом неожиданно сказала:
- Я понимаю вас. Сама проходила лечение у Бэйлера, - очень знакомая фамилия, - вы ведь, судя по всему тоже оттуда. Там действительно лечат буквально ото всего, правда говоря, довольно радикальными методами.
- А… Да, я… Сколько я должен за пиццу?
- Как и вчера, 412, - я уже протянул деньги, как вдруг замер на секунду.
- Разве вчера я платил 412? – она очень резко повеселела в лице, словно хотела, чтобы я заметил неточность, допущенную ею.
- Ой, простите, совсем запамятовала. 350 – я заплатил названную сумму. – Послушайте… Эм… У вас, нет желания разделить со мной эту чудную еду?
ОГО-ГО-ГО-ГО! Вот это действительно неожиданный поворот. Девушка сама предложила вместе пообедать? С ума можно сойти! Просто не верится. И видимо, поняв, что я полностью потерял дар речи, Иоанна мне по-доброму улыбнулась, а я пропустил её в квартиру.
- Миленько, - сказала она, осматривая мою комнату, где почти всегда царила чистота. Привычка убираться или тут просто нечем было сорить?
- Ну, весьма однотонно, - ответил я, на что она довольно резко на меня обернулась.
- В смысле? Вы видите здесь однотонность?
- Обои везде уже стеры и довольно мрачноватые, - её взгляд тут же приобрёл нотку грусти. – Но если вам кажется, что здесь…
- Давай на «ты», - предложила она
- Да, давай, так будет проще, - она опять мне в ответ улыбнулась
- Съедим пиццу?
- О, я буду рад, если ты со мной разделишь эту трапезу.
Мы уселись за стол, покрытый белой скатертью, и принялись разговаривать. Мы болтали, кажется, целую вечность о самых разных вещах. Она поведала мне, откуда знает про методы больницы: оказывается, с несколько лет тому назад, ей довелось попасть в аварию, в которой её бедренная кость в буквальном смысле наполовину вылезла наружу. Врач диагностировал перелом в области шейки бедра. Назначил хирургическое вмешательство, за которым уколы, таблеточки и физические нагрузки. Спустя год остался только небольшой шрам, от которого она собиралась избавиться в ближайшее время. Затем мы перешли как-то на вопросы о работе, потом о семье, и так далее. Но что самое удивительное – я ничего не забыл. Ни одного провала в памяти за весь день, плавно ушедший в вечер. Означало ли это, что побочное действие лекарств прекратилось? Скорее всего да. А что должно было быть дальше никому не известно.
Иоанна не особо охотно рассказывала о себе, зато с проницательным вниманием слушала каждое моё слово. Ей действительно было интересно, кто я, кем был и кем являюсь. Её действительно интересовало моё мировоззрение и ощущение от этого мира. Пожалуй, впервые такое со мной. И к концу разговора я как-то к ней прикипел. Все эти душевные открытия волей-неволей привязывают к человеку, к которому они были обращены.
На исходе девятого часа Инна сказала, что ей пора идти домой. Выразив своё неприкрытое сожаление, я упросил её о встрече. Она пообещала, что завезёт мне мою пиццу последней, после чего вновь останется со мной поболтать. Я проводил её до двери, она напоследок обернулась, взглянула на меня и улыбнулась, сказав на прощание: «Не переживай. Всё будет хорошо». Возможно, мне стоило придраться к этой фразе, потому что точное назначение её мне было не понятно, однако в тот момент, мне показалось, что лучше ничего не говорить. Это был момент некоего эмоционального напряжения. В нём разговорам не было места. По её уходе я вернулся в свою, уже, кажется, что и забытую зону комфорта – так часто я из неё выходил за последнее время. Ноутбук, кровать, шкаф, стол – всё на месте. Пожалуй, сяду сегодня поработаю над фотографиями.
3
Я проснулся посреди ночи весь в холодном поту от явного ощущения, что меня кто-то зовёт. Причём столь пронзительным и родным голосом, что тут же навернулись слёзы. Это была моя родная мама.
Мозг – странная штука. Он может на время отключиться, а может неожиданно разбудить речью, которую не слышал, кажется, уже целый год. Быстро нахлынувшее чувство необъятной любви и вины за своё поведение побудили меня взять трубку и трясущимися от стыда руками набрать её номер.
НО
Мой оператор явно был против звонков родным.
Мама… Как я мог забывать ей звонить, ведь она всегда интересовалась моими делами, что у меня в жизни проходит до того, как… как что? В какой момент мы перестали общаться? Я этого вспомнить никак не мог. Мы не ссорились и не конфликтовали ни по какой теме. Но что-то произошло. Нечто, заставившее прервать нашу связь. Попытки вспомнить, что я слышал сквозь сон, к сожалению, ничем не увенчались. Но мне не пришлось долго напрягать свой мозг, ведь спустя всего несколько секунд я услышал голос вновь: «Сыночек, родной мой».
Если представить свою душу в виде чаши, то её тут же наполнили до отказа страх, боль, любовь и непонимание. Звук не имел конкретного источника, он словно эхом отдавался в голове.
Я опасался пошевелиться, ведь подобная ситуация была мне непонятна. Никого в комнате, кроме меня не было, а значит и сказать этого не мог никто. Поэтому выявлялось только два возможных исхода: это или голос моей совести, или… сквозняк? Я наслышан о том, что ветер, проходя определённые препятствия, создаёт звуки, отдалённо напоминающие человеческую речь. Как раз сегодня я забыл закрыть на ночь форточку. Это меня успокоило. Я подошёл, закрыл её на щеколду и уже со стабильным, но несколько пустым психологическим состоянием направился в кровать. Как вдруг опять: «Родной мой, прошу, вернись!». Я остановился, потому что в этот раз отчётливо понимал: голос просто звучит в голове. У него нет источника. А эта фраза повторялась и повторялась, всё набирая громкость, тем самым начиная меня сводить с ума. А деться было некуда. И вот звук стал настолько громким, что, казалось, он уже не помещался у меня в голове. Я схватился за волосы и закричал изо всех сил. А потом убрал руки, сползшие мне уже на глаза, и увидел, что наступило утро. Что это значит? Неужели мне довелось кричать всю ночь? Или я уснул стоя? Или что? Что со мной? Голос матери, разбудивший меня посреди ночи куда страшнее провалов в памяти. Мне нужно обратиться к доктору!
- Я честно направился к мобильнику, чтобы набрать врача, но буквально за секунду до этого остановился, потому что вспомнил о той невыносимой боли, что меня одолевала на его сеансах, - проговорил я вслух, будто для кого-то. Да, люди часто разговаривают сами с собой, находясь наедине. Когда принимаются за решение какой-либо задачи, когда пытаются подобрать нужные слова, когда хотят просто поразмышлять. Но эта моя реплика меня же самого и напугала, потому что была другого характера. На секунду, пока я всё это произносил, мне показалось, что рядом собеседник, что я кому-то это говорю, чтобы мой поступок поняли, но нет, никого рядом не было.
За окном всё ещё было утро, а я в ночной одежде с телефоном в руке, смотрел в его потухший экран. Ещё раз тяжело выдохнул, борясь с идеей позвонить доктору, но в итоге окончательно передумал и уже клал телефон на стол, как вдруг поймал себя на мысли, что он очень лёгкий, словно обычная картонная коробка. Но это лишь очередное секундное помрачнение рассудка. Однако что-то слишком часто они стали происходить! Провалы в памяти, голос мамы, внезапное утро, телефон весом с коробку от таблеток – верно, я медленно загибаюсь. Я могу понять, что провалы были из-за процедур у доктора. Утро тоже могло неожиданно начаться, потому что образовался какой-то провал, но голос и ощущения… Их нельзя просто так подделать нестабильностью мозга. Или можно? Понятия не имею. Нужно связаться с братом. Тот должен мне с этим помочь. Однако нет, сеть всё так же отсутствовала. На сей раз даже жалких гудков не было. Озлобленный, озадаченный и чувствующий полное одиночество я решил - нужно как-то покончить с такой жалкой жизнью. Что я делаю полезного? Обрабатываю фотографии, 24 часа в сутки, просиживая жизнь на стуле? А как же вечные ценности: семья, дети, дом, дерево – все дела? Почему я так давно не виделся со своими самыми родными людьми? Почему мне вообще всё это время ничего не было нужно? Даже выйти подышать свежим воздухом казалось мне глупым! Что я вообще полезно сделал в жизни? Она ведь так скоротечна. Не успею оглянуться, как она закончится. Помнится, как-то я не оглянулся в школе в след девочке, что мне нравилась, потом долго жалел об этом, как жалеют врачи, когда их пациенты не выздоравливают. Они тогда, вечно в своих белых халатах, говорят, что пациент не подлежит выздоровлению. И потом их частенько засовывают в смирительные рубашки. Кого? Врачей? Что? Ааа…
Стоп… Надо собраться. У меня истерика из-за того, что я не могу объяснить случившееся со мной. Однако произошедшее ещё ничего не означает. Может, вполне может быть, что это всё отголоски последствий принятия терапии. Не сто процентов, но может быть. Мне нужно дозвониться до брата. Я ещё раз набрал его номер. На этот раз гудки были на месте. Напряжение почему-то с каждым «пип» всё поднималось. Что я ему скажу? Что у меня едет крыша? Что всё вокруг начинает казаться странным? Да, только вот он человек науки, и после таких слов…
- Ало, это снова вы? Как и вчера? – услышал я женский голос на том конце провода.
- Эм, простите. Мем, а не могли бы вы дать трубку…
- Кому? Это же мой личный номер, который я вам дала вчера, - и тут мне стало ясно. Со мной говорила Иоанна.
- Кхм, извините, я хотел позвонить брату. Но вам тоже собирался, правда чуть позже, - замялся я на некоторое время. – Да. Как и вчера. Если можно.
- Хорошо. У вас всё нормально? Просто голос какой-то испуганный.
- Да-да. У меня всё отлично. Спасибо, что поинтересовались.
- Ну, всё ждите. Заеду, как и обещала, когда освобожусь.
- Хорошо, - ответил я и в смятении убрал трубку от уха.
Потрясение сей ситуации крылось в том, что звонил я брату, а дозвонился до Иоанны. Хотя… да, вот тут на определителе отчетливо видно, что именно ей я и звонил. Так что это тоже весьма странно. Я попробовал набрать ещё раз номер брата, но звонок не пошёл. Надо срочно сменить сотового оператора!
Через некоторое время, когда я вроде уже немного успокоился и привёл себя и квартиру в порядок, раздался очередной звонок в дверь. И нет, это не могла быть Иоанна, ведь ещё слишком рано. Я подошёл к двери, заглянул в глазок, но ничего не увидел. Возможно, дети, решили поиграть. Однако, как только я от неё отошёл, звонок вновь раздался. Это странно, странно ведь я только что убедился - за дверью никого не было.
«дзынь»
Но вот опять звон. Это начало меня пугать. Подобные сцены не раз были замечены мною в различных фильмах ужасов. Стоит ещё пару раз подойти к двери, никого не увидеть, развернуться и увидеть нечто, что должно повергнуть меня в шок. И что странно, я решил попробовать, что же будет со мной. Изменится ли сценарий? Я подошёл к двери прямо в момент очередного звонка, резким движением распахнул дверь и вылетел на площадку. Но никого не было.
Остаток дня я провёл, в буквальном смысле, скитаясь по квартире. Просто ходил из угла в угол и думал о том, что произошло. Но поток мыслей прервал звонок. Пришла Иоанна.
Мы сели за стол и начали кушать, попутно болтая о том, какая сегодня чудесная погода, как хотелось бы вырваться куда-то на море и просто погреть свои бока под лучиками солнца. Она улыбалась, смеялась и, казалось, во всем разделяла мои взгляды. И это невероятное ощущение. Невозможно передать, насколько сильно мне всегда хотелось стать хоть кому-то интересным. И вдруг это происходит. Причем абсолютно случайно, ведь ещё неделю назад вместо неё мог прийти кто-нибудь другой человек. Какой-нибудь абсолютно рядовой доставщик, которому не было бы дела до моей жизни и моих проблем с суставами. Но пришла Иоанна, словно ангел, она спустилась с небес и… Неужели я влюбился? Я поймал себя на мысли, что смотрю на неё и не понимаю, почему, но я хочу быть с ней. Не только сейчас, и не только, когда она приносит мне пиццу, я хочу видеть её всегда рядом со мной. Пока я обо всём этом думал, она закончила говорить и, видимо, темы уже иссякли, поэтому наступило молчание.
- Инн, слушай, у тебя не было никогда ощущения, будто твоя жизнь ненастоящая?
- Что ты имеешь в виду? – она опять очень внимательно начала смотреть на меня
- Ну… Как будто ты живёшь своей обычной нормальной жизнью, а потом раз, смотришь на неё от третьего лица и понимаешь, что она фальшивая, что она не имеет никакого смысла
- А, ты немного в философском плане?
- Ну да, что-то вроде того
- Знаешь, думаю, это случается со многими. Все мы рано и поздно настолько свыкаемся с рутинными обязательствами, что не замечаем, как жизнь проходит мимо. А потом происходит нечто, что заставляет нас об этом задуматься, и мы начинаем меняться: кто-то в лучшую сторону, кто-то в худшую. Но это просто человеческая природа, - я сидел, смотрел и понимал её. Она знала, о чём говорила, не понаслышке.
Мы ещё какое-то время поговорили, после чего обнялись на прощание и договорились обязательно встретиться завтра на том же месте в то же самое время.
Перед сном я мечтательно начал представлять, как мы с Иоанной шли за ручку по аллее, усыпанной осенней листвой. В моём воображении моя милая доставщица пиццы была так красива, что даже излюбленная мною осень со своим листопадом не шла ни в какое сравнение с ней.
4
К счастью, на этом всё не закончилось. Инна приходила ко мне каждый день. Мы болтали часами, как в последний раз, смотрели фильмы один за другим, после чего бурно обсуждали их сюжеты, дурачились, играли в настольные игры и, конечно, ели пиццу. Я показывал ей свои фотографии, предлагал даже устроить фотосет, и она согласилась, сказав, что, когда наладится погода, тогда мы обязательно сделаем это где-нибудь на природе. Мы вместе начали даже менять мою квартиру: более удобно располагать мебель, заказывать новые стулья взамен уже разваливающимся старым, менять обои и… полностью менять мою жизнь к лучшему. Она была такая весёлая, такая настоящая рядом со мной. Какое же счастье, что она появилась. Какое же это счастье.
Сегодня уже два месяца как мы видимся с Иоанной. Прекрасные день. Она обещала прийти к 12 и ровно минутка в минутку раздался долгожданный звонок. Она была необыкновенно красива, словно чистое вдохновение, словно эйфория, словно само чудо божье.
- Привет. Я уже успел по тебе соскучиться за день
- Очень мило. Привет
- Проходи – я пропустил её в свою стерильно вычищенную перед её приходом, квартиру.
- Как спалось?
- Да нормально. В общем-то как обычно. Только опять форточка ночью открылась. Надо уже ремонтника позвать, а то у меня совсем нет нужных инструментов. Да и откуда бы им взяться, если магазинов с ними в радиусе 5 километров не найти Не, я понимаю, что центр города на то и центр, чтобы там было всего навалом, но на кой именно там открывать с десяток однотипных магазинов, при этом абсолютно обделяя окраину?
- Воу, ты чего? С тобой всё нормально?
- Конечно, нормально. Ты же пришла ко мне! Как только переступила этот порог, всё стало прекрасно, как и солнце на небе, как и облака. Кстати, я досмотрел этот фильм новый, там всё-таки тот зелёный чувак закинул этого монстра прямо на солнце, и тот растворился, как таблетки от похмелья, как я в тебе, как сегодняшний день в завтрашнем, как…
- Так стоп! – она указательным пальцем коснулась моих губ, - Ты чего так тараторишь? Ты помнишь, как мы познакомились?
- Ну, разумеется. Ты принесла мне пиццу, мы столкнулись лбами, из-за этого ты плюхнулась на пол, ну как, знаешь, дети плюхаются. Только ты не заплакала, а рассмеялась, как я смеялся на тем анекдотом совсем недавно, когда в ресторан ходил, а эти официанты опять и опять в своих белых рубахах что-то мне подносили…
- Так, ясно… Я скоро приду, - Ионна взяла сумку и направилась к выходу
- Стой, подожди. Куда ты? – Я взял её за руку в районе локтя. – У нас же сегодня два месяца как мы встретились. Я так готовился. Извини, если я лишнего сказал. Просто я очень сильно волнуюсь.
Она пронзительно вглядывалась в мои глаза, старательно отыскивая там отражение тому, что я сказал, после чего решилась ответить:
- Ладно. Может, ты и правда просто волнуешься.
- Да-да, конечно
- Но тебе совсем незачем это делать. Мы ведь знаем друг друга не первый день.
- Да, но понимаешь, это сложно, я ведь никогда ни с кем никаких дат не отмечал. Ну ты знаешь в общем, поэтому вот… Хах, извини
- Ничего
- Расскажешь, что делал вчера? – она продолжала заглядывать ко мне в глаза, словно пытаясь отыскать там остатки моего разума
- Да я как-то в общем-то ничего и не делал. Заказал тут немного еды, фотки пообрабатывал, потом попросил соседа выкинуть мусор, он кстати такой странный, орёт по ночам куда-то, как будто волк какой-то и словно воет на луну, а потом это отдаётся вибрацией по потолку. Я кстати, недавно маму опять слышал. На первом этаже связь опять не работала.
- Стой, стой, подожди, ты опять куда-то уходишь, - и тут я вдруг принюхался и почувствовал запах своего любимого яблочного пирога
- Ты что-то вкусное приготовила?
- Нет, я ничего с собой не приносила кроме своей сумки
- Но как же? Я же отчётливо чувствую! Может, это соседи?
- Прости, мне всё-таки надо отойти. Я тебе обещаю, я скоро вернусь
- А куда ты?
- Не могу сказать. Но скоро приду. Ты же мне веришь?
- Верю – она направилась к выходу и уже почти скрылась, как вдруг добавила:
- Дверь закроешь или нет?
- А надо?
- Я скоро приду. Всё будет хорошо. Не переживай, - и она исчезла.
Я закрыл за ней дверь. Только отошёл как вдруг раздался звонок. Видимо, Иоанная что-то забыла. Открываю дверь, а за ней стоит курьер с коробкой пиццы в руке.
- Здрасьте. Я не заказывал пиццу сегодня, - пока говорил это, попутно осматривал доставщика. Он работал в той же фирме, что и Иоанна. И несмотря на то, что это был вроде бы неизвестный мне мужчина, его лицо мне показалось знакомым.
- Разве? Нам поступал звонок. Это же 15 квартира?
- Эм, да. Не помню, - я вышел, чтобы посмотреть на номер на своей двери, ибо, чёрт возьми, да, я забыл в какой по счёту квартире живу
- Ну значит, вы заказывали
- Этого не могло быть, потому что мне из вашей фирмы доставляла пиццу только Иоанна
- Она приболела. Просила меня её подменить
- В каком смысле «приболела»? Она только что вышла отсюда, - после этого он замолчал, и начал пристально смотреть на меня, видимо, думая, что сказать. И тут я, кажется, вспомнил его. – Подождите, мы с вами нигде раньше не виделись?
- Нет, я вас впервые вижу
- Стойте здесь. Никуда не уходите, - я подбежал к своей прикроватной тумбочке, где хранил всякие важные документы и достал оттуда визитку, что когда-то давал мне мой лечащий врач. И как только я на неё взглянул, то увидел фотографию человека, которые сейчас стоял в дверях, переодетый в форму доставщика. – Вы что, мой доктор по суставам? Что происходит? – я начал подбегать к нему.
- Послушайте, всё хорошо. Мне нужно вам кое-что прояснить
- Не надо мне ничего прояснять! Где Иоанна?!
- Она не может сейчас подойти, я за неё
- В каком смысле не может? – я начал замечать, что он потихоньку проходит вглубь моей квартиры, на что незамедлительно грубо отреагировал. – А ну, проваливайте вон из моей квартиры, - и толкнул его в сторону выхода.
Он было отшатнулся назад, и начал громко и чётко говорить куда-то в часы:
-Охрана, подойдите, нужна ваша помощь.
- Что? Какая к чёрту охрана? – но не успел я это договорить, как двое здоровых мужика влетели в коридор и уложили меня на лопатки.
Я пытался вырваться, применить хоть какие-то навыки боёв, которые изучал в детстве, но эти дуболомы настолько оказались сильными, что я буквально ничем не мог пошевелиться.
- Что происходит? Объясните мне кто-нибудь! Что вам нужно?!
- Сейчас. Сделаем один укольчик и потом всё объясним
- Нет, нет. Стоп! Какой укол? – я попытался ещё раз вырваться, но всё без толку. Кыль, и я снова это почувствовал. То самое уже даже немного забытое воспоминание о лечении моих суставов. Опять словно расплавленную лаву пустили по вене. Разумеется, с непривычки я отключился.
5
- Да зачем вы его связали? Вы что, не понимаете, что он не по своей воле это делал?
- Это меры безопасности, дамочка!
- Но он просто обычный пациент
- Да. Который может причинить вред и вам, и мне, и всем в округе!
- Сейчас он придёт, я ему всё расскажу, как вы его скручивали. Вы же знаете, что он для него важен!
- Знаю, но мы действовали строго по протоколу!
Эти голоса, доносившиеся до моего смутного сознания, пока я медленно приходил в себя, были мне очень знакомы. Но пока идентифицировать их я не мог, так как зрение напрочь отказывало фокусироваться. Но я однозначно чувствовал, как мои руки были завязаны за спиной, а сам я лежал на полу, поваленный на бок. Собравшись с последними силами, я приподнялся на колени. Это, видимо, заметили и те, кто яро спорил около меня, из-за чего резко замолчали. Всё же, пытаясь понять, что, чёрт подери, происходит, я начал вглядываться в спорящих. Один из них был мужчина в спецовке – явно бывалый охранник. За ним стоял мой лечащий врач, на сей раз уже в халате. А девушкой, которая так яро отстаивала мои права быть развязанным, оказалась Иоанна.
- Иоанна, это ты? – еле выдавил я из себя
- Он пришёл в себя. Подходите – сказала она по блютус-гарнитуре. – Я бы попросила вас отойти от него, - обратилась она к охранникам
- Мем, я ещё раз напоминаю вам, что он может быть опасен, - но несмотря на эти слова она подошла ко мне.
- Иоан, что происходит? Почему я связан? Почему ты в халате? И… - и тут я замечаю, что на её кармане висит бейджик, на котором написано «Инна Яновна – старшая медицинская сестра клиники им. Эйгена Блейлера»
- Сейчас подойдут люди и всё тебе объяснят. Только не ужасайся тому, что услышишь
- Почему «Инна»? Ты же Иоанна!
- Нет. Меня зовут Инна
- Ты мне врала?
- Нет. Ты и правда считал, что меня так зовут, потому что по-другому не мог.
- Что значит «по-другому не мог»?
- Тебе скоро всё объяснят
- А можно прям сейчас всё объяснить?! Какого хрена я сижу на полу со связанными руками! – охранники несколько напряглись из-за моего повышенного тона. Но на это Инна не ответила. Она просто встала и спокойно стала кого-то ждать у противоположной стены.
Я услышал чьи-то быстрые шаги по коридору. И по мере приближения к этому помещению шаги ускорялись, буквально переходя на бег. И вот путник вошёл.
- Марк? Это ты? Это что твоих рук дело? – ошеломлённый тем, что я назвал его по имени, мой брат отшатнулся и потом начал ни с того, ни с сего плакать
- Костя! Родненький, ты меня узнаешь? – захлёбываясь слезами, он медленно начал ко мне подходить. В итоге упав на колени, он меня обнял. – Ты узнаешь? Это я, твой братишка. Я уже совсем потерял надежду на твоё возвращение. Ты даже не представляешь, как же ж я боялся!
- Что? Марк, что происходит? Иоанна, что здесь делает Марк? – но она даже и не подумала мне отвечать
- Это не Иоанна. Её зовут Инной. Твой мозг, видимо, соединил её имя и отчество, и это сгенерировало новое имя для тебя, - вытирая глаза от слёз, стал говорить мне брат. Но это не помогало. Слёзы так и лились ручьями.
- Что ты такое говоришь? Я же был дома, пока ко мне не ворвался вот он, - я махнул головой в сторону своего бывшего врача. – Этот гад мне что-то вколол. Я отключился, а потом очнулся вот здесь.
- То есть для тебя это другое место, да?
- Конечно! Я же знаю, ка выглядит моя квартира! – от этих слов на него нахлынула новая волна чувств, и он обнял меня.
- Господи, ты даже не представляешь, что нам всем пришлось пережить, братишка.
- Что пережить? Скажи! Я не понимаю ничего! – я попытался отпрянуть от него, чтобы уже наконец получить ответы
- Так… Ладно – он, вроде, успокоился. – У тебя, Костя, обнаружена очень сложная форма шизофрении. С детства мы с родителями отмечали некую нестабильность в твоём поведении. А в период отрочества у тебя довольно часто кардинально менялось настроение, что врачи объясняли обычными возрастными переходами. Но потом начались галлюцинации и слуховые, и визуальные. У тебя появились воображаемые друзья, и, - он никак не мог говорить, на запинаясь, буквально после каждого слова, - и ты приглашал их на свой день рождения. Был накрыт стол. Ты сидел во главе, и помимо ещё пару настоящих ребят. А тебе казалось, что весь стол набит гостями. И мы отдавали тебя в разные лечебницы, но ничего тебе не помогало. Наоборот, только хуже становилось. А я сделал целью своей жизни – помочь тебе. И после долгих экспериментов и научных прорывов, спустя лет десять уже, мы с командой изобрели лекарство. То, что ты считал уколами против боли в суставах, было новейшее лекарство от шизофрении. У тебя нет проблем с суставами, и вообще ни с чем нет, кроме головы, - эти слова повергли меня в шок. Я резко поднялся на ноги и попятился назад, пока не уткнулся спиной в стену
- Ты что такое несёшь? Может, это у тебя какие-то проблемы с головой? Я адекватный! Я был только в своей квартире и ВСЁ БЫЛО ХОРОШО! А ПОТОМ ПОЯВЛЯЕТЕСЬ ВЫ И ПЫТАЕТЕСЬ УБЕДИТЬ МЕНЯ В ТОМ, ЧТО Я ШИЗИК? – Марк начал медленно подниматься с колен и потихоньку подходить ко мне
- Костя, посмотри по сторонам. Вглядись в эти предметы вокруг. Это ведь твоя квартира. Квартира – это палата, в которую я тебя разместил, - я начал обследовать каждый угол и предмет быта. И вдруг начал понимать, что Марк, видимо, не врал. Это действительно была моя квартира, только на этот раз я отчётливо видел, что кровать – обычная койка, ноутбук и телефон – просто картонные коробки, а окно и форточка, которая постоянно бесила – рисунок на стене. От бессилия я сполз по стене на пол
- Это невозможно, это невозможно, это невозможно, - как заговорённый повторял я.
- Костя, - Марк присел рядом и приобнял меня
- А как же… как же вся моя жизнь? Фотошоп и фотографии? Иоанна? Как же всё это? Ты хочешь сказать, что этого никогда не существовало? – я смотрел пристально в его глаза
- Нет. Компьютера здесь никогда не было. Это муляж. Ты сам видел там какие-то картинки, которые хотел видеть. А Иоанна – это Инна. Она здесь работает медсестрой. И она была первым человеком, которого ты начал запоминать. Сначала ненадолго, на день, на два. И поэтому мы посылали её к тебе снова и снова, снова и снова, пока однажды твой мозг не решил, что перед ним доставщик пиццы. А дальше мы попытались поддержать эту иллюзию в попытке проверки работоспособности твоего мозга. И стимулируя нашими лекарствами, одни твои иллюзии начали распадаться: ты начал правильно формулировать вопросы, осознал лёгкость телефона, вспомнил своего врача, когда он пришёл в форме доставщика. Но другие твои иллюзии, о том, что Инна – это Иоанна, и что она доставщик пиццы – только закрепились. Но, - он начал смеяться и плакать одновременно, - сегодня, во всяком случае пока что, они все разрушились. И ты с нами
- А мама? Я слышал её голос несколько раз
- Да, да. Она приходила. Она говорила в микрофон и через камеру смотрела за тобой, - он указал пальцем на висящую около потолка камеру. – И она, она уже едет сюда. Господи, как же она была рада, когда я только что позвонил, - я понимал, что он говорил, и что чувствовал. Но он совсем не понимал меня
- Но как так-то?
- А чём дело?
- Я только-только, впервые за всю свою жизнь, почувствовал себя счастливым, и ты мне говоришь, что в этом не было ничего настоящего. Что Иоанна… Ну то есть Инна, просто актриса.
- Ты, ты что такое говоришь, Кость. Какое же это счастье? Ты что? Мама, папа, я – мы все тебя так долго ждали. Вот в этом счастье. В этом! В том, что ты вернулся!
Да, я слышал то, что он говорил. И он был прав, но Марк не осознавал моего внутреннего состояния. Ведь я не знал, что меня так сильно любят родственники, и что они всю жизнь пытаются меня спасти. Для меня мир давно представлялся только моей квартирой, в которую так недавно вошла Иоанна. Но сейчас я смотрел на неё, а видел в глазах лишь сожаление и ничего больше. Она вытерла слезинку и вышла из палаты.
- Что будет дальше, Марк?
- Мы продолжим курс и будет поддерживать твоё стабильное состояние
- А если не выйдет, и я опять провалюсь в свой мир?
- Мы достанем тебя! Я тебе слово даю!
- Хорошо, - у Марка начал звонить телефон
- О, это мама. Пойду пропущу её через кпп. Сиди здесь. Мы сейчас придём. Последите за ним, - наказал он охранникам и вышел из палаты. Они смотрели за мной очень пристально. Молодцы. Хорошо выполняли свою работу. Прям как врачи или официанты. Прям как все, кто хорошо зарабатывают. Прям как абсолютно каждый человек, кто увлечен своим делом.
Этот поток мысли прервали вошедшие в палату мама, папа и брат. Все сразу же опять заплакали. Осознав, что я её узнал, мама тут же подбежала меня обнимать.
- Господи, как же я скучала, сынок! Как же сильно я по тебе скучала! Спасибо! Спасибо, Господи!
- Мам, это вообще Марк меня спас
- Не спорь с матерью, - она меня тискала и тискала пока я не начал терять сознание.
- Мам… - она на секунду отпрянула, а я тут же упал. Ко мне подбежал брат, начал прощупывать пульс, а дальше
Всё
Закончилось.
6
- Ты чего так сильно ворочался? Что тебе такое приснилось? Аж мокрый весь! – я услышал этот голос и открыл глаза. Я лежал у себя в квартире на кровати вместе с Иоанной. И как только я поймал её в своё поле зрения, начал исступлённо на неё смотреть. – Ты чего? Что-то совсем плохое приснилось?
- Скажи, тебя ведь Иоанной зовут?
- Ну, конечно. А в твоём сне было по-другому?
- Там тебя звали Инной. Инна Яновна, а я был шизофреник.
- Ну ты даёшь… Так, шизофреник, кто-то обещал мне фотосет! – я удивлённо глянул на неё. – Да, да, не удивляйся! Я всё помню, - но я продолжал молчать. – Ладно, давай приходи в себя, кушай, завтрак на столе, бери фотоаппарат и погнали на улицу, пока солнце светит
- На улицу?
- Да, на улицу. Я, конечно, понимаю, что ты просто сросся со своей квартирой, но давай уже в кой-то веке выйдем на улицу
- Да не… Хорошо, давай
- Отлично. Тогда я в душ, а ты пока покушай, - она поцеловала меня в щеку и направилась в ванную комнату.
Оставшись один, я продолжал отходить от того, что только что видел. Всё было очень правдоподобным, особенно лица родных. Я сел на кровать и глянул в сторону окна. Действительно, солнце светило очень ярко. И тут меня осенила мысль: если же я шизофреник и до сих пор нахожусь в своей палате, то тогда никакого окна и балкона и в помине нет, а значит, и выйти на него у меня не получится. Я подошёл к балконной двери и начал опускать ручку, чтобы выйти наружу. Дверь открылась, а за ней было пространство. Значит, я не упёрся в стену с рисунком, значит я не шизофреник, значит у меня есть второй шанс для этой жизни! Я тут же позвонил маме. К счастью, гудки пошли. Она почти сразу же взяла трубку, и мы договорились о встрече, которую она, судя по голосу, так давно ждала. А после этого, радостный, что всё закончилось, я побежал к Иоанне. Наконец-то я счастлив, наконец-то я всё –таки счастлив.
Сидя на улице, на лавочке я рассказал весь сон Иоанне, на что она отреагировала вполне спокойно, говоря, что мне ещё повезло, ведь мне не снилось, что меня пожирают осьминоги. После этого мы долго-долго молча сидели и смотрели на прекрасную поляну, раскинувшуюся перед нами. Однако мысли касательно этого сна меня всё равно не покидали. И в заключении внутренних рассуждений у меня вдруг вырвалось:
- Приснится же такое…
- Что? – видимо, уже забыв про мой сон, сказала Иоанна
- А я что сказал это в слух? Ой, а мне казалось я об этом только подумал, - шутя сказал я.
- Ой иди ты! Шизик мой!
- Хах. Конечно, твой. Кому я ещё свои бредни буду рассказывать? – мы оба улыбнулись. Это был чудесный день. Всё же стоит почаще выбираться на улицу, ведь, сидя, в своих 4 стенах и правда можно сойти с ума.
Конец