– Хороший ты мужик, Денис. И руки у тебя золотые!
– Это точно! Мы уж думали, наша Ласточка больше не полетит – свила гнездышко на берегу.
– Наливай, что ли на посошок, да и пойдем мы.
Денис разливает водку, берет свой стакан.
– Хочу сказать мужики. Спасибо вам. Тебе Иван Ильич за то, что приютил. Тебе Коля за то, что помогаешь и веселишь. Спасибо!
– Просил же – не так официально! Достаточно Ильича будет.
– А у меня Петрович отчество, – вставляет Коля.
– Фасоном не вышел! – Иван Ильич щелкает Колю по лбу. Мужчины смеются. Ильич призывно поднимает стакан. Все выпивают, закусывают.
– Пойдем мы, Денис. Спасибо за проставу. Уважил! Но впредь, ты знаешь – у нас сухой закон, – строго говорит Иван Ильич.
– По праздникам-то можно!
– Иди, балабол! – Ильич шутливо замахивается. Николай выбегает на улицу.
Во дворе лодочной станции прощаются, жмут руки. Коля лезет обниматься. У него звонит телефон.
– Бегу, Зая. Бегу! Денис с первой получки проставлялся. Трезв, как стеклышко! ... Заяяя?
– Пошли, Коля, а то твоя Зая сейчас мой старухе звонить начнет. Проверять. А ей волноваться нельзя.
– Закрывай, Денис ворота. Не грусти. Все как-нибудь устроиться.
– Смотрите. Опять пришла!
Николай показывает в сторону парка. Там, у самой воды, под кроной старого дуба стоит женщина.
– Уже год ходит. Стоит так, когда четверть часа, когда полчаса. На воду глядит.
Косые лучи заходящего солнца вязнут в густых ветвях. Сквозь арку моста прожектором бьет плотный поток света, растекается по поверхности реки, подбирается к каменистому берегу. Денис смотрит на женщину. Ее силуэт колеблется на фоне солнечных бликов. Кажется, еще чуть-чуть, и она полетит.
– Пойдем мы. Закрывайся.
Денис вздрагивает, поворачивается, запирает калитку. Иван Ильич с Колей смотрят через ограду на него, на женщину вдалеке:
– Пока, Денис.
– Пока, мужики.
Денис идет к дебаркадеру. С причала видно лицо женщины. Она немолода, но красива. Мимо Дениса к парку проплывает стайка местных уток. Женщина смотрит на них. Глаза и щеки ее блестят…
Женщина уходит. Денис провожает ее взглядом. Переходит на другую сторону дебаркадера, глядит ей в след, пока она не исчезает в глубине улицы Павлова.
Полгода назад Дениса выгнали из дома. Выставили с чемоданом. Списали на иголки, как ржавый пароход. Они поженились, когда он учился на последнем курсе мореходного училища. Стремительно и необдуманно. Курсант и вязальщица галантерейного комбината. Но море в чем-то помогает
семейной жизни, в чем-то ломает ее и в целом - или убивает ее окончательно или цементирует так, что уже не отличишь – где ты настоящий, а где вылепленный и утрамбованный между двумя стихиями – морем и берегом.
Денис был механиком. Грамотным, надежным, спокойным. От контрактов не отказывался – ходил далеко и надолго. Жена не ворчала на его отсутствия, любила на берегу крепко, в рейс отпускала без печали. Детей у них не было. Сначала не хотела, потом не могла. Денис смирился, работал, обеспечивал достаток. Супруга вела хозяйство, расчетливо и не суетливо. Денис давно забыл о себе. Жил морем, работой. В дела домашние не лез. Счета и накопления не контролировал. Супруга покупала машины, меняла квартиры. Организовывала отдых. За собой следила. Денис со всем соглашался, его все устраивало. Главное, чтобы всем было хорошо, а уж он на это заработает.
Сначала прострелило спину. Денис терпел, но работал. Поездил в портах по врачам, те только обезболивающее прописали. От спины начало отдавать в ногу. И когда нога отказалась ходить – забили тревогу. Денис полетел домой. Поставили диагноз – срочная операция. На позвоночнике. Денис застрял на берегу. Думал надолго. Получалось навсегда.
Операция оказалась платной, дорогой и не совсем удачной. Денис начал курс восстановления. Но легче не становилось. Береговая жизнь затянулась, семейная, как оказалось, была рассчитана на короткие посещения между рейсами. Денис запил. Сломалось в нем что-то. Жена подала на развод. Сломалось что-то и в ней. Или всегда было сломано, кто теперь разберет.
Денис был родом из Нижнего. Родители умерли. Поехал на родину, помаялся месяц у сестры и вернулся в Питер. Жил у друзей одиноких моряков, пока те были в рейсе. Нога хромала, но он привыкал. Как только стало возможным отказаться от палки, Денис начал поиски работы. Бросил пить. В конце лета друзья познакомили с Иваном Ильичом – начальником лодочной станции на Петроградке у Лопухинского сада. Вошли в положение – устроили сторожем, разрешили жить на причале. Жизнь
налаживалась.
Два года назад
Марта возвращалась из Италии. Когда самолет снизился, выпустил шасси
и слева в иллюминаторе показались Кронштадт, дамба, синяя гладь залива и, наконец, золотые шпили и купола родного города, Марта поняла, как соскучилась по Петербургу. Две недели назад она бежала из ненавистного мегаполиса. Прямо с работы в аэропорт. Ждала этого дня с зимних каникул. Мечтала о солнце, теплом море, прибое и тишине. Долго искала маленький уютный отель. Подальше от цивилизации. И выбрала остров Прочида. Неделю она была счастлива. Потом на пароме съездила в Неаполь. На автобусе в Амальфи. Вернулась на остров и заскучала.
Время лечит: простуду, переломы, ожоги. Все остальное просто забывается. Марта умела забывать. Ничего другого не оставалось.
Недавний развод с мужем, решившим эмигрировать на запад, был мирным, но хлопотным. Совпал с повышением на работе. Новая должность радовала, требовала большей отдачи, обещала существенный рост зарплаты, что было очень кстати - муж, сославшись на трудности неудачного бизнеса в Питере, потребовал компенсацию за жилплощадь, обещая не чинить препятствий в суде. Марта не любила мужа. Вышла за него, скорее, по соглашению, как за близкого по воспитанию, интеллигентного, спокойного и, все-таки, мужчину. Тогда, шесть лет назад, она активно занималась карьерой. Муж, бросив партнерство, открыл свой бизнес, но подняться не смог. Дела шли все хуже и хуже, надвигалось банкротство, в том числе и банкротство их отношений. Родители его давно жили на западе. Звали к себе. И развод был не самым плохим выходом из сложившейся ситуации. Детей у них не было – Бог не дал. Расстались друзьями. Но боль и страх одиночества остались. Марта ушла с головой в работу.
________
Самолет коснулся посадочной полосы, Марта включила телефон и позвонила маме:
– Привет, мама. Я дома.
– Все хорошо?
– Приеду на выходных к вам на дачу – покажу фотографии.
– Ты не грустная?
– Всё хорошо. Пора возвращаться к работе.
Однажды на острове, за семейным ужином, куда Марту приглашали каждый вечер,
хозяева отеля – пожилая гостеприимная пара, рассказали ей удивительную историю, связанную с Прочидой. По преданию встреча главных героев романа Олдингтона «Все люди враги» произошла здесь, на Прочиде, в этом отеле. Здесь же они встретились после многих лет испытаний и разлуки. Марта скачала книгу из интернета, прочла ее за ночь и последние дни на острове жила в цветном, сказочном сне. Тони и Кэти – герои романа, были рядом – сидели на веранде, спускались по тропинке к морю. Ночью, вместе с Мартой под оглушающие трели цикад, смотрели в распахнутое окно на звезды…
Старики проводили до парома, долго махали ей с берега. Остров, уменьшаясь, растворялся в дымке. Только, зацепившееся за гребень горы облако висело на горизонте. Марта чувствовала – все не случайно. Что-то должно произойти. Удивительное и красивое.
________
Южное солнце почти забылось и напоминало о себе лишь золотистым загаром,
впечатления сменились нудной рутиной. Сошел и загар. Вечерами Марта листала фотографии в телефоне. Остров, сказочный и далекий, казалось, навсегда растворился в море. Тоска накрывала ее, она включала телевизор и гнала боль очередным сериалом. Марта мечтала о выходных, планировала выходы в город, но вместо музея, театра и прогулок по набережным, везла продукты на дачу родителям, спешила на курсы английского языка или готовила сводку по цифрам на понедельник. Мечты вагончиками собирались в поезд. Поезд мчался вдаль, к лету. Петербург не был виден даже с девятого этажа ее дома у метро Просвещения.
_______
Максим был немного пьян и почти счастлив. Тем счастьем, которое известно только морякам после длинного, трудного рейса. В ушах еще ровно гудели дизеля. Городской шум приятно накладывался на судовое послевкусие, в букет вплетались нотки коньяка, чарующие изгибы набережных Мойки, роща Летнего сада у Невы и не менее грациозные изгибы прекрасной половины человечества. Дома, в Прибалтике его никто не ждал, а если и ждали, то только для того, чтобы выяснить отношения – запутанные, обоюдоострые, взаимно обидные, многолетние.
В конце рейса отношения напряглись и окончательно лопнули. Возвращаться и очередной раз вязать их морским узлом, не было сил. Максим написал в офис, и вместо Риги полетел в Петербург. Впервые за двадцать морских лет он решил отдохнуть. В городе, о котором мечтал с детства.
________
Перед обедом позвонили из поликлиники – заканчивалась страховка. Предстояла вылазка в центр города. Марта выбежала из телецентра, надеясь успеть до пятничного послеполуденного совещания. Офис преследовал, настигал, вибрировал трубкой. Мессенджеры пульсировали сообщениями. Марта отвечала на ходу. У Аничкова моста, что-то «большое», пахнущее дорогим одеколоном, навалилось на нее. Телефон выпал из рук. Рявкнул клаксон, Марту обдало дымом и отбросило к поребрику. Мимо, давя колесами выпавший телефон, проплыл огромный экскурсионный автобус. «Что-то большое» теперь стояло рядом и держало ее за талию. Марта вырвалась, отскочила в сторону.
– В чем дело? Где мой телефон?
«Большое» показало на дорогу.
– Из-за вас я осталась без телефона! Да у меня в нем… вся моя жизнь!
– Вообще-то, я только что спас эту жизнь. Начните новую – без телефона. С ним вы точно пропадете.
– Простите… это рабочий телефон, я должна быть постоянно на связи с офисом.
– А кем вы работаете?
– Это не важно.
– Мне очень важно. Должен я знать, кого сохранил для общества.
– Я работаю на телевидении. Спасибо вам, конечно, огромное. Простите, но я спешу. До свидания! Всего вам хорошего!
Светофор моргнул «зеленым», улица ожила, людской поток смял и втянул их на Невский.
Мужчина догнал её и шёл рядом. Марта задумалась: – «интересный». Она не знакомилась на улице. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Даже, если ей спасали жизнь. А такое происходило впервые. Марта опаздывала, все важные сводки были в раздавленном рабочем телефоне.
– Вот, кстати, обломки вашей прежней жизни – я подобрал. Можно вытащить сим-карту и вернуться в прошлое.
– Спасибо, – Марта поднимает воротник, прячет в него улыбку и ускоряет шаг.
– Да подождите! Как вас зовут? Меня Максим.
– Марта.
– Очень приятно, – мужчина протягивает руку. Марта медлит и протягивает свою. Маленькая ладонь Марты тонет в огромной руке Максима – теплой и сильной.
– Простите, Максим, я действительно очень спешу.
– Можно я вас провожу.
Они проходят мимо кафе «Лавка писателей». Максим останавливается.
– Могу я пригласить вас в кафе? Завтра.
– А вы писатель? – смеётся Марта.
– Хотите – стану писателем?
– Писателем? … Хочу! А кем вы сейчас работаете?
– Моряком.
– Что-то в этом роде я и предполагала.
– Похож? – улыбается Максим, – в кафе можно обсудить мои творческие планы?
– Завтра. В это же время. Зайдем и обсудим, если вы что-нибудь напишете. А я почитаю. Вы же обещали.
– Договорились!
___________
Максим родился в тихом приморском городке, где частый гость ветер, а шум прибоя слышен повсюду. Детство прошло большей частью по старым дворам и квартирам в аварийных домах. С печками, водой с колонки и удобствами на улице.
Мать работала на железнодорожной станции в ресторане. Отец ходил в море, дома бывал редко. Максим топил печи, колол дрова, носил воду. Был предоставлен сам себе. Но мальчиком был послушным. Далеко не убегал. Компаний дурных сторонился. Играл один в огромном пустынном дворе. И читал.
Книг в доме было много. Разных и интересных. Когда не хватало домашней библиотеки, Максим шел в детскую городскую.
Еще в жизни Максима была река. Он помнил ее столько, сколько помнил себя. С раннего детства летом отец возил их с матерью на реку, в палаточный лагерь, который с годами разросся до городка отдыха работников рыболовецкого колхоза.
Река была таинственная и красивая. Максим и здесь был одинок и свободен. Он брал лодку и целыми днями проводил на реке, заплывая все дальше и дальше вверх или вниз по течению. Река петляла, манила новыми поворотами. Шумела на перекатах, оглушала тишиной, скрывалась ранним утром в туманах. Максим скучал по реке. Ждал встречи весь год. Наступало длинное лето. Все перебирались на пляж. Но море – бескрайнее и равнодушное было лишь предисловием или эпилогом короткой встречи с рекой. Загадочной и очень красивой...
После восьмого класса Максим поступил в мореходку. Детство закончилось.
________
Отношение к слову в семье Марты было особенным. Почти священным. Бабушка служила на киностудии, отец стоял у истоков телевещания, Марта окончила литературную школу и журфак. И тоже работала на телевидении. Литература в семье была одним из приоритетов – любима и почитаема. Журналиста из Марты не получилось, на редакторской работе она не задержалась. Началась Перестройка, демократия, гласность – телевизионные каналы росли, как грибы. Марта оказалась в нужном месте, в нужное время. Ее заметили и начали продвигать. Марта справлялась.
В душе, она считала себя интровертом. Приветливая и общительная на службе, Марта избегала шумных компаний и коллективных праздников. В выходные дни предпочитала домашний уют, любимые тапочки, хорошее кино, толстую интересную книгу и редкие мечты о нём – единственном, понимающем и таком нереальном. Два раза в год с удовольствием уезжала из Петербурга куда-нибудь далеко – сбежать, забыть о рутине. Одна или в компании проверенных подруг-одноклассниц – Саши и Вики. Внутренний мир ее был терра инкогнито и для родителей, и для знакомых, и для Саши с Викой. И даже для самой себя. Марта была трусиха. Она боялась себя – настоящую, никому неизвестную и, как казалось ей, никому ненужную.
Наступал понедельник. Всё начиналось сначала. Марта шла на работу. Сильная и уверенная. Как и подобает менеджеру высшего звена.
На работе сисадмин вытащил из раздавленного телефона сим-карту и карту памяти. Обе оказались сломаны. Марта вернулась в кабинет, бросила обломки в корзину и задумалась – какая странная встреча. Подошла к зеркалу, коснулась лица, поправила челку.
Вечером Марта шла домой и чувствовала, что как бы она не сопротивлялась, как бы ни гнала от себя волнение и, непонятно откуда, взявшуюся радость после встречи с незнакомцем – завтра она поедет в город. Или найдет повод поехать туда и пройти мимо "Лавки писателей".
_______
Марта опоздала почти на час. Двадцать минут входили в ее планы. Но не было маршрутки, потом оказалось, что закончились деньги на карте метро, а у кассы огромная очередь.
Марта зашла в кафе. Максим сидел у окна за дальним столиком и читал что-то в планшете. Он заметил Марту, поднялся навстречу, помог раздеться. Марту охватило волнение. Она молчала. Максим ей нравился.
– Членских билетов Союза писателей на входе, кстати, не спрашивают. Но я приготовил текст. Как обещал. А это написал сейчас, когда ждал вас.
Максим протягивает планшет. Пока Марта читает, он смотрит на нее. Официантка приносит кофе с пирожным.
"Ты дышишь, плывешь в пространстве, наблюдаешь за происходящим вокруг, пытаешься понять и осмыслить всё и свой след, оставляющий легкую турбулентность в земных потоках, исчезающий при взаимном пересечении.
Тебя видят, но не замечают. Ты идешь, надеясь забыть про время. Время нагоняет тебя, подводит к краю. Ты смотришь на облака, парящих в высоте птиц, чувствуешь ветер, солнечный свет, движение в бесконечность. Ты готов оттолкнуться и полететь... Но все бессмысленно без нее.
Ты дышишь, плывешь в пространстве, наблюдаешь за происходящим вокруг, пытаешься понять и осмыслить и ... ждешь, когда послышатся ее шаги".
Марта заканчивает читать, смотрит в окно. На шумный, равнодушный проспект. «Ты готов оттолкнуться и полететь» …
________
Сезон на Неве заканчивался. Смотрители станций перебирались на главную базу - заниматься зимним ремонтом, вытащенных на сушу судов. Разрешая жить Денису на причале, Иван Ильич нарушал инструкцию, но сторожей не хватало, и он, переговорив в конторе с полнеющей кадровичкой Дашей, устроил Дениса на две ставки – сторожа и моториста.
Днем Денис помогал Коле заниматься нехитрым хозяйством, ночью сидел в сторожке, стерег территорию, смотрел телевизор. Лопухинский сад, пустынный днем, неосвещенный ночью, обступал лодочную станцию с двух сторон. Шумел по ночам высокими кронами. Через дорогу, за ржавой оградой, темнел заброшенный больничный парк. За ним, над строящимися высотками, висел подсвеченный шпиль телебашни. Место было тихое, немноголюдное.
Свою каюту Денис оборудовал на дебаркадере. Обставил ее на привычный морской манер – лаконично, просто, удобно. Ильич выделил из хозяйства необходимый скарб. Колина Зоя, проникшись жалостью к отставному моряку, передала старые занавески. С женой Денис не общался. К хромоте он привык. Боль отпустила, но жила где-то рядом. Денис выходил курить на шкафут дебаркадера. Смотрел на темную воду, мерцающие огни Черной речки, слушал незатухающий шум автострады на набережной. Разочарование и обида давно прошли, сбились в тугой комок усталости и покоя. Денис не рылся в себе, не пытался найти причины случившегося. В душе он даже радовался своему положению, своей новой жизни. Он устал, и люди, которые окружали его сейчас и эта тишина, река, спокойная работа были дороги ему больше, чем все прожитые ранее годы.
_______
Денис ловил рыбу на причале. Слева за узким канальчиком, из Лопухинского сада выдавался в реку небольшой мыс с высоким дубом у основания. Там он видел загадочную женщину. Прошло несколько дней. Она не появлялась. Денис сбросил в воду, упавшие на настил хлебные крошки. Стайка дерзких уклеек терзала их на мелководье. Денис отложил удочку. Закурил.
Вдалеке, у ворот парка показалась женщина. Он узнал ее сразу. Как и в первый раз, она была в темно-синем плаще. Шла, держа руки в карманах. Женщина остановилась у самой воды, подняла голову и долго смотрела на Каменный остров. На реку с отражением заката.
Она вздрогнула, открыла сумку, вытащила телефон. Из сумки выпал белый конверт. Женщина развернулась и пошла по дорожке к выходу из парка. Конверт остался лежать на земле. Денис хотел окликнуть ее. Передумал. Сошел с дебаркадера. Перебрался по камням высохшей канавки на берег Лопухинского сада и поднял конверт. Женщина вышла из сада и переходила улицу.
Денис пытался бежать, но больная нога не давала. Он злился на себя. Боль нарастала. Денис остановился. Женщина скрылась за поворотом ограды больничного парка.
Денис посмотрел на конверт. Это было письмо из строительной компании застройщика. Женщину звали Марта.
_______
На конверте стоял адрес – улица Павлова. Денис не решился относить письмо. Это был район новых высоток за больницей, недалеко от лодочной станции. Денис стал ждать встречи. Марта пришла через несколько дней. Вечером, в то же время. В этот раз Марта была в теплой стеганой куртке - "бабье лето" прошло. Наступала осень. С залива дул ветер.
Марта оглянулась на шаги.
–Добрый вечер. Прошу прощения за беспокойство. В прошлый раз вы обронили здесь конверт. Я работаю на этой станции. Заметил с причала. Подобрал вот, – Денис протянул письмо.
– Да? Я не заметила, – удивилась Марта, – Спасибо.
Усталый, немного детский взгляд больших светлых глаз. Марта была красива.
Она посмотрела на конверт. Положила его в сумку и собралась уходить. Денис не понял, как это произошло. Неожиданно для себя, он произнес:
– Можно я вас провожу.
Марта посмотрела на него. Вопросительно повела плечами.
– Зачем?
– Вы часто приходите сюда. Всегда расстроены. У вас что-то случилось?
Марта молчала. Отвела взгляд к реке. Задумалась.
– Знаете, как назвал это место один человек? – вдруг спросила она Дениса, – Стрелка Аптекарского острова.
Она повернулась и пошла по аллее к выходу. Денис остался стоять на месте. Достал сигареты. Передумал и пошел на станцию. Он корил себя. Понимал, что поступил нетактично и глупо.
За малой Невкой зажигались огни. Дебаркадер лениво покачивался на слабой волне. Сходни вздыхали, тоскливо скрипели доски. Денис подошел к поручням, закурил.
________
Марта смотрит на Невский. За стеклом празднично суетливо движется, движется, движется ... «когда последний раз меня так ... удивляли, нет, ошарашивали своей откровенностью? Вроде не сумасшедший. А я, не сумасшедшая? Пришла сама. Придумала игру в писателя..."
Марта поворачивается к Максиму. Он улыбается.
– Наблюдал за вами. Простите. Ошарашил, наверное, своей откровенностью.
"Даже слова одни" – думает Марта.
– Я же моряк – мне можно. Знаете, есть такая легенда. В какой-то стране, если моряк был в рейсе больше четырех месяцев, то его показания даже в суде не засчитываются.
– Вы были более четырех месяцев?
– Только два.
– Следовательно, половина из этого – неправда.
– Все – правда. Я же написал это не в море, а сейчас, на берегу.
– Значит, в море тоже пишете.
– Скорее, не пишу, а разговариваю. С самим с собой… Вы покажите мне город? У меня только несколько дней в Петербурге.
– Вы непредсказуемый! – смеется Марта, – Откуда вы?
– С моря пришел.
________
Прошло несколько месяцев. Денис ждал каждый вечер. Выходил на причал, курил, смотрел в конец улицы. Вглядывался в темные аллеи Лопухинского сада. Женщина не приходила.
В середине ноября выпал снег. На ночь подмораживало, с утра начиналась капель. К вечеру мокрые сугробы покрывались коркой, на лужах серебрился тонкий лед. Денис чистил тротуар у ворот станции, когда Марта с огромной коробкой в руках подошла к пешеходному переходу у входа в парк. Денис отложил лопату и поспешил к ней. У перехода Марта начала поворачиваться, коробка мешала ей, она поскользнулась и повалилась на снег. Денис подбежал и помог ей встать.
– Это вы?!
– Не ушиблись?
– Главное, чтобы он не разбился?
Денис поднял коробку, – А что в ней?
– Аквариум.
– Давайте я провожу вас. Помогу донести.
Он потряс коробку, – Кажется цел.
Марта неуверенно ответила: – Да, наверное, так будет лучше. Эта ноша не по мне. Заказала в интернете с доставкой на работу. Не думала, что будет такой тяжелый.
– Вы работаете где-то рядом?
– В телецентре. А вы все также - на лодочной станции?
– Да. Обороняю объект от наступающей зимы, - с улыбкой кивнул он в сторону лопаты.
– Вас же Марта зовут?
– Откуда вы знаете?
– На конверте было ваше имя.
– Ах, да! Спасибо вам. Как вас зовут?
– Денис.
– А вы моряк, Денис? У вас татуировка на запястье.
– Якорь? Это с мореходки еще.
– Списали меня на берег по состоянию здоровья. Хромаю теперь. Решили рыбок завести?
Марта ответила не сразу. Ответ ее показался Денису странным.
– Сама бы я не решилась.
Они подошли к подъезду.
– Спасибо, Денис. Дальше я сама.
– Не за что. Мы же с вами соседи, – улыбнулся Денис, – я и работаю, и живу на лодочной станции.
Марта удивленно посмотрела на него.
– Так получилось, – ответил на ее взгляд Денис, – До свидания, Марта.
– До свидания, Денис.
________
– Можно я покажу вам свой Петербург?
– Мне было бы очень интересно. Вы часто бывали здесь раньше?
– Конечно, я же моряк! – смеется Максим, – Был во многих местах, но это мой самый любимый город. Вот, почитайте.
«Много раз Петербург встречал его кронштадтскими фортами. Увлекая в узкий фарватер входного канала, приветствовал криком чаек в порту. Прячась за портовыми кранами, манил золотыми шпилями и ротондой Исакия. Он спешил к нему на свидание. Скатывался по эскалаторам метро. Гулкое эхо оглушало и несло вместе с поездом, ломая и корежа, застоявшуюся в нем, рутину долгого морского перехода, выплескивало где-то в центре, как шипучей волной на берег Невского. Проходящая толпа подхватывала, несла течением, пока он, оглушенный и потерянный, не находил себя в тихом проулке у Мойки или ступенях набережной, где ласковый плеск Невы, говорил ему – ты дома. Гладь реки успокаивала, звон в ушах проходил, он поднимался и шел на встречу с любимым городом»...
Они выходят к Каналу Грибоедова. Узкие набережные в обрамлении зданий с коричневой лентой воды меж гранитных стен уводят вглубь, изгибаясь, путая солнце с тенью, стороны света с направлениями дорог. Шумный город скрывается. Канал живет своей, особенной, загадочной жизнью. В тишине и шорохе вод.
У пустынного спуска они садятся на теплые камни. Пьют вино. Слушают друг друга. Максим курит сигару.
– Мне нравится твой Петербург. Я много раз была здесь, но никогда не видела канал Грибоедова таким. Впервые прошла вдоль него от начала и до конца.
– С остановками и привалами.
– С вином и сигарами!
Они смеются. На другом берегу, высокий парень перелезает через ограду набережной. Подтягивает, привязанный к чугунному кольцу катер. Прыгает на палубу. Запускает двигатели, отдает концы и медленно выводит судно на середину канала. Максим громко свистит, поднимает вверх в знак восхищения большой палец. Парень улыбается, кивает и неожиданно закладывает крутой вираж. Разворачивается, подходит к спуску и кричит им:
– Я к стрелке Васильевского острова! Если хотите, могу взять с собой!
Максим вскакивает, берет Марту за руку.
– Поехали!
Они несутся по изгибам каменного русла. Пригибаются и кричат под мостами. Ветер треплет короткие волосы Марты. В ее глазах юность, солнце, восторг и любовь…
Они не расставались ни на минуту. Максим уходил в море. Их мессенджеры пульсировали длинными письмами. Он возвращался. Они, взявшись за руки, скользили по городу. Плыли по рекам, каналам. Парили над крышами. Их знали в музеях, дворцах. Видели в парках, на площадях. На них смотрели в вагонах метро. Оборачивались. Расступались в толпе. Улыбались вслед. Им завидовали и ревновали.
Марта взлетела. Он держал ее за руку. Она боялась смотреть вниз. Он писал ей долгие нежные письма... И возвращался.
_______
Марта проснулась от шума воды. Хлестало в посудомоечной машине. Из-под кухонной тумбы расползалась огромная лужа. Марта металась между ванной и кухней, крутила какие-то краны. Ничего не помогало. Она открыла крышку машины и набросила на бушующий фонтан полотенце. Схватила телефон и поняла, что не знает куда звонить. Набрала в поисковике – лодочная станция на Петроградке, и позвонила Денису.
Денис прибыл через десять минут. Оценил ситуацию. Перекрыл воду. И коротко приказал:
– Несите тряпки и ведра!
Не дожидаясь, вытащил мусорный пакет из ведра, взял из посудомоечной машины, брошенное туда Мартой полотенце, и начал собирать воду.
Из ванной прибежала Марта с ведром.
– Вот, держите!
– Присоединяйтесь!
Убрали воду. Денис приступил к осмотру агрегата.
– У вас есть инструмент?
Марта принесла большой ящик.
– Здесь должно быть все...
Марта села на стул. В ее глазах появились слезы.
– Да, здесь все, что нужно, – Денис взял из ящика два разводных ключа и посмотрел на Марту.
– Все хорошо?
– Да.
– Точно?
– Да. Просто вы очень похожи на одного человека...
Денис закончил ремонт, включил воду. Посудомоечная машина проходила ходовые испытания.
Они пили чай на кухне.
– Он был моряком?
– Да. Тоже механик.
– Вы расстались?
– Он умер.
– Простите. Я не хотел...
– Ничего, я привыкла...
– Я пойду. Уже очень поздно.
– Или ... очень рано.
Денис ушел, оставив номер своего телефона. Марта вернулась на кухню. Включила радио "Эрмитаж" и долго смотрела в окно на яркие огни Петроградки.
________
Марта родилась и выросла в Петербурге. Долго жила у бабушки на Некрасова в Песках. Ходила в школу на набережной л-та Шмидта. Любила и знала Петербург. Затем, жизнь взяла свое - закрутила. Работа, учеба, карьера, переезд в Москву, возвращение, развод и снова карьера. Марта скучала по нему, Петербург был рядом, но близки они больше не были. Она удалялась от него все дальше и дальше. Вместе с вечерним вагоном метро. От центра к Парнасу.
Максим перевернул все – ее представления о себе, о своих возможностях, о возможности любить и быть любимой, о возможности жить и наслаждаться каждым днем. Он перевернул всю ее жизнь.
Ее переезд из далекого спального района в центр города, еще полгода назад казался невозможным. Марта мечтала об этом всю жизнь. Но мечты эти были далекими и несбыточными. Максим в один из приездов, неожиданно сказал: – "Ты должна и ты будешь жить в центре!" Прошло полгода, и из окон ее квартиры был виден Петербург. Она вернулась.
Новостройку у малой Невки нашел Максим. Она была рядом с работой Марты. Максим встретил ее вечером у телецентра, и они пошли осматривать новый район.
– Смотри, Лопухинский сад в двух шагах от дома!
– И от работы.
Они сделали круг по парку. Поговорили на мостике с утками. Вышли к воде.
– Давай, назовем это место Стрелка Аптекарского острова! – воскликнул Максим, – Я буду ждать тебя здесь после работы. Ты будешь видеть меня издалека. От самого телецентра!
– Да! Ты будешь курить здесь свою сигару. А я буду смотреть на тебя.
– Нет. Мы будем вместе смотреть на воду!
______
На вахте Максиму стало плохо. Он успел позвонить старшему механику, упал и потерял сознание. Его пытались привести в чувство. Безрезультатно. Связались с берегом. Вызвали вертолет. Через десять часов после случившегося Максима доставили в госпиталь Роттердама. На следующий день Максим очнулся. Голландцы сделали обследование и поставили диагноз – рак. Сообщили Максиму. Начались переговоры с судовладельцем и страховой компанией. Через две недели Максима должны были отправить в Ригу для дальнейшего лечения. Через два дня он отправил со своего телефона СМС Марте: "Максим умер от инфаркта. Не ищите его". И выключил телефон.
______
В конце декабря навалились морозы. Петербург опять засыпало снегом. Вросший в лед дебаркадер, потрескивал и гулко стрелял по ночам холодными переборками. Днем выползало заиндевелое солнце. Обжигало колючей сыростью и быстро скрывалось за черными кронами Лопухинского сада. Торжественного и пустынного, стоящего одинокой заставой у белого поля замерзшей реки.
Вечером 31 декабря на лодочную станцию позвонила Марта.
– Хочу пригласить вас вместе встретить Новый Год.
Денис растерялся и долго молчал.
Он постоянно думал о Марте. Ждал встречи с ней, но каждый раз, когда она вечером шла вдоль ограды Лопухинского сада, он прятался в глубине двора станции. Провожал ее взглядом и ждал следующего дня, когда опять можно будет увидеть ее.
– Я дежурю, Марта. Мне нельзя отлучаться.
– Тогда жду вас завтра по праздничный обед.
– С Новым Годом, Денис.
– С Новым Годом, Марта.
_______
Денис долго ходил по торговому центру. Выбирал новогодний подарок для Марты. На дорогой у него не было денег, поэтому хотелось что-то от души, искренне. Он в сомнении остановился у витрины цветочного отдела. В цветах Денис разбирался плохо. Дарил их жене редко. На праздники и дни рождения чаще бывал в море. Да и жена к цветам относилась равнодушно. По крайней мере, к тем, которые приносил он.
Денис склонялся к розам, ему нравились желтые. Но вспоминалась своя далекая свадьба, какие-то юбилеи, похороны, и он подошел к лилиям. Запах был резкий, но приятный.
– Вам помочь, мужчина? – обратилась к нему продавщица.
– Да. Не знаю что выбрать.
– Вам по какому случаю?
Денис задумался. Весь день он готовился. Перебирал нехитрый гардероб. Пытался отгладить рубашку. Брился. Смотрел на себя в зеркало. Гнал от себя приятное возбуждение, которое казалось ему обыкновенным страхом.
– Для женщины, – ответил Денис.
Девушка окинула его взглядом, улыбнулась и уточнила:
– На свидание? Первый раз встречаетесь?
– Да ... наверное.
Денис вышел на улицу. В руках у него был скромный, но, на его взгляд, нарядный букет. С ленточкой, зелеными листьями по бокам и набором симпатичных цветов посередине. Денис посмотрел на букет, подумал, вернулся в торговый центр и купил на последние деньги бутылку дорогого вина.
Денис волновался. В лифте ему стало жарко. Он расстегнул куртку. Доехал, вышел на этаже. На площадке пахло табачным дымом, застольем, у соседей гремела музыка. За дверью Марты была тишина.
Денис позвонил. Марта открыла. Он протянул цветы, хотел сказать – С Новым Годом, но передумал.
– Это вам.
Марта улыбнулась.
– Проходите.
В комнате горела настольная лампа. Был накрыт небольшой стол. На кухне пахло печеным, курицей и мандаринами. В углу, на стуле стояла маленькая елка с блестящими конфетти и парой огромных шаров на ветках.
– У вас очень уютно. И вид из окна замечательный.
– Я переехала сюда год назад. Комната и коридор еще в стадии ремонта.
– Как посудомоечная машина, не протекает?
– Все замечательно. Спасибо.
– Если что – аварийная бригада всегда готова к выезду. Откроем вино?
По телевизору шла классика – "Иван Васильевич меняет профессию". Денис разлил вино.
– Как вы встретили Новый Год, Марта?
– Съездила к родителям, поздравила. Вернулась к себе. Я не люблю шумные компании.
– Я вот тоже. Один.
– Давайте выпьем. За Новый Год!
– Давайте!
– Денис, расскажите о себе. Где вы родились?
– Я с Волги, родился в Горьком. Мама учительницей в школе была. Отец речником - капитаном на пароходе. Всю жизнь по Волге ходил, а мечтал о море. Нет их уже. Сестра у меня там. Хозяйство, дом от родителей. Детишки у нее. Племянники. Своих-то у меня нет.
– После школы я в Питер поехал. В мореходку поступил. Женился на последнем курсе, так и ходил много лет в море. Пока на больничной койке не оказался. Сделали операцию на позвоночнике. О море пришлось забыть. Полгода назад развелись мы с женой. Я ей все оставил. Так и оказался на лодочной станции. Нога, вот, восстанавливается потихоньку. Как пройду медкомиссию - буду в море опять проситься.
– А вы? Расскажите тоже о себе.
Марта рассказала о детстве, литературной школе, университете, работе, о разводе с мужем.
Денис подошел к окну. На подоконнике стоял бинокль.
– Можно я посмотрю?
– Да, конечно.
Денис взял бинокль.
– Петроградка вся светится. Васильевский видно. Красиво!
Марта молчала и смотрела на Дениса. Он поставил бинокль на место. Подошел к столу. Разлил по бокалам вино.
– Давайте выпьем за вас, Марта. Чтобы в ваших глазах появилась улыбка, и вы были счастливы в Новом Году!
– Спасибо, Денис. Я постараюсь.
Марта встала, взяла бинокль и убрала его в ящик комода.
– Это был его бинокль, – спросил Денис.
– Да.
– Простите.
– Ничего. Давайте выпьем.
Денис одевался в коридоре. Марта положила в пакет кусок пирога.
– Возьмите, Денис, к чаю.
– Ну, что вы, Марта.
– Берите-берите.
– Может быть, сходим куда-нибудь. Каникулы длинные.
– Надо подумать. Мы созвонимся.
Денис нагнулся к Марте. Она не отстранилась. Он склонился еще и поцеловал ее.
– До свидания, Денис. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Марта.
_______
Максим прилетел в Ригу. Врачи прочитали заключение западных коллег, сделали рентген и подтвердили диагноз. Максим спросил – сколько? Ему ответили – насколько месяцев. Не больше.
Он перевел деньги бывшей жене, дочери и уехал в Елгаву к игумену Феофану, которого считал своим наставником и духовным отцом. Батюшка не раз подсказывал и направлял его в сложных ситуациях.
Молодой капитан рижской базы транспортного флота Федор Полетаев, сделав головокружительную карьеру, неожиданно для всех бросил море и ушел послушником в монастырь. Шел 1977 год. Вскоре его облачили в рясофор и через год постригли в монахи, дав новое имя – Феофан. Через десять он стал игуменом, ему дали послушание окормлять мирскую паству, он получил приход и отправился в Елгаву.
Отец Феофан был родом из Ставрополья. Родился и вырос в крепкой казачьей станице. Малолюдный приход на окраине города ожил, обзавелся хозяйством. К нему потянулись люди. Кто за советом, кто с бедой, за помощью. Не забывал батюшка и море. С удовольствием ездил освящать корабли, рыбацкие шхуны и суда торгового флота. Полюбили его моряки. Приезжали за благословением перед рейсом, брали совет по работе. Делились проблемами и сомнениями. Отец Феофан помогал всем.
Со временем, подсобное хозяйство приросло полями, фермой и пасекой, где трудилась большая бригада послушников и послушниц – добровольных помощников, приезжавших к батюшке залечить раны душевные, духовные и телесные. К нему и поехал Максим умирать.
Отец Феофан вернулся из Риги поздно вечером. Позвали Максима. Батюшка слушал, не перебивал. Ответил коротко:
– Утро вечера мудренее. Иди спать. Тебе покажут.
По заведенной флотской традиции, на утреннем "разводе" о.Феофан раздавал послушания на день. Максим получил благословение – ехать на пасеку, в помощь старичку пасечнику.
– Справишься. Я помолюсь. Езжай, а там видно будет.
________
Максим не спал. Сквозь открытые окна, затянутые сеткой, в комнату из темного сада, проникали душистые теплые волны воздуха, сдобренного прелой огородной сыростью, запахом спелых яблок, сена и смолистого досок. В самой комнате густо пахло ладаном и прополисом.
В дальнем углу мирно посапывал пасечник Афанасий – молчаливый седой старичок с умными выцветшими глазами. Максим осторожно поднялся и вышел на улицу. Сел у крыльца на скамейку и прижался к стене. На севере, над Большой медведицей горела одинокая Полярная звезда.
Стукнула дверь. На крыльцо вышел Афанасий. Подошел, сел рядом с Максимом.
– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Понимаю что на душе. Сам прошел через это. Дышу одним легким. Вырезали второе.
– Не отчаивайся парень. Будем работать. Как пчелки. Подошла пора. Поспел урожай. Поспевай собирать только.
Сняли мед. Повезли на подворье.
– Подлечили тебя пчелки, покусали? – улыбается батюшка, – Останься. Повезу тебя в Ригу. К своим докторам.
Максима положили в клинику, на обследование. Через две недели поставили новый диагноз – опухоль доброкачественная. Можно делать операцию.
_______
С утра Марта собралась к родителям на Черную речку. Договорились встретиться после обеда в Лопухинском саду, на старом месте. Денис сходил в торговый центр. Купил букетик пахучих ландышей. Вернулся на станцию и стал ждать звонка от Марты.
Мороз отступил. В проталинах плавали утки. Денис кормил их с причала хлебными корками. К дубу, на мыс вышел мужчина. Часть уток поплыла к нему вдоль оттаявшего берега, к мысу. Денис бросил взгляд на часы и пошел в каюту. Позвонила Марта – через полчаса будет на месте. Денис собрался, взял букет и вышел со станции. На аллее он закурил и не спеша двинулся к мысу. Мужчина продолжал стоять на берегу. Денис прошел мимо. Сделал круг и вернулся обратно. На пожухлом снегу лежали черные сломанные ветки.
Мужчина оглянулся, посмотрел на букет в руках Дениса, спросил:
– Занял ваше место? Ждете, наверное, кого-то?
Денис подошел и встал рядом.
– Да. Хорошее место для встреч. Его называют Стрелка Аптекарского острова.
Незнакомец внимательно посмотрел на Дениса и медленно произнес:
– Знаю. Когда-то я его так назвал.
Вдалеке, за спиной мужчины на дорожке парка показалась Марта. Денис развернулся и пошел к выходу. У ворот он остановился и посмотрел назад. Марта подходила к мысу. Мужчина стоял и глядел на реку...