Не жил и не был...
Десятикласница Наташа проснулась необычно рано, хотя день выходной, можно бы и поваляться вволю. Позже она расскажет, что какая-то сила помимо её желания словно потянула за руку, заставила распахнуть глаза и подойти к окну.
Соседние дома – одноэтажные, поэтому для Наташи с высоты их двухэтажного коттеджа всё видно как на ладони. Потянувшись молодым телом, девушка стряхнула остатки сна и улыбнулась: тепло, цветут абрикосовые деревья...
Домик справа и два через дорогу купили беженцы – таджики. Семьи у них большие, но, как в насмешку, у всех рождались дочери. Только у ближайших соседей был один желанный пятилетний сын, смышлёный черноглазый мальчишка. Мужчины занимались коммерцией, а все дела по дому отдавались женщинам. Девочки не посещали школу – им ни к чему. Русского языка не знали. Может, отсутствие мужчин влияло расслабляюще, только таджички были удивительно ленивы: огород, ухоженный до них русской женщиной, зарос бурьяном, двор захламился, сараи просили побелки.
А выгребная яма туалета в углу огорода, заполненная до предела, не могла больше ждать. Тогда уж хозяйки выкопали другую и перенесли туда деревянный домик. Чтобы сразу довести до ума прежнюю яму, желания, а может, ума у них не хватило. «Завтра закончим», - решили единогласно и спокойно разошлись на ночлег.
Маленький мальчик, привыкший выбегать ранними утрами по малой нужде, побежал, как всегда, в прежнем направлении. Сонными глазами не увидел хорошо край ямы и, не успев ничего сообразить, упал в неё.
Эта ужасная картина и стёрла улыбку с лица Наташи. Девушка прямо в ночной сорочке кинулась к соседям, била кулаками в ворота, кричала изо всей силы и разбудила наконец ленивых и неповоротливых хозяек.
Но ребёнка спасти не удалось: он захлебнулся. Без Наташи, возможно, и совсем не нашли бы утонувшего мальчика.
Когда поднялся вой и плачь, девушка уже не смогла вынести. Поплелась домой на ватных ногах, и как была измазанная, не замечая невыносимой, ничем не изгоняемой вони, упала на крыльцо и забилась в рыданиях.
За что малышу такая судьба?
Не жил, не был, а страдания принял...