Служить за границу я попал сразу после окончания военного училища, даже не поняв ещё всех тонкостей службы в строевой части. Прямо из Главного штаба ВВС меня, со многими другими выпускниками, направили в Группу советских войск в Германии (ГСВГ).
Там нас встретили и повезли в штаб воздушной армии, где первым делом провели инструктаж по вопросам бдительности при службе «за рубежом нашей Родины». Ну инструктаж и инструктаж, это же чистая формальность для большинства из нас, но как оказалось, не для всех, есть у нас ещё бдительные люди, от которых никакая мелочь не ускользнёт.
После целого ряда бесед с разными начальниками, нам выдали предписания и мы разъехались в авиационные полки и в отдельные эскадрильи по всей Германии. Приехали и мы в свой, теперь уже, полк. В полку вся эта дорожно-перекладная суета начала забываться, но мы ещё интересовались, кто и как обустроился на новых местах службы. Не обошлось и без курьёзов, о которых мы узнавали при командировках на другие аэродромы.
Поскольку я уже был на должности старшего техника эскадрильи и случилось так, что борттехников не хватало, то инженер эскадрильи и комэска приняли решение, чтобы меня включить в приказ на допуск в качестве бортового техника для полёта по маршруту Шперенберг — Цербст — Брандис — Шперенберг.
В одной из этих точек встретил своих однокашников по училищу, которые рассказали мне, как они обживались в новом гарнизоне.
С первых дней приезда в гарнизон молодые лейтенанты, как и мы, в свободное от службы время, начали осваивать окрестности. Ближайшим объектом, который заслужил их внимание, оказался местный гаштет, где они собирались попить пива. Приняли их компанию очень доброжелательно, а вот ребята свои силы не рассчитали.
В один из вечеров офицеры сидели в гаштете, пили пиво своей компанией, не обращая внимания на других посетителей, среди которых было и много немцев из этой деревни. Когда пива было выпито достаточно, да и другие напитки употребляли, одному из молодых лейтенантов, Васе Берёзкину, показалось, что немец, сидевший в углу за столиком, как то внимательно его разглядывает. Вася отвёл свой взгляд, но немец уставился на него и продолжал смотреть. Через какое-то время немец встал не совсем твёрдым шагом подошёл к Васе и попытался что-то сказать:
— Камрад, айн биир, их угощайт, — и потянул куда-то Васю за рукав.
Берёзкина словно пронзило током:
— Уже вербуют!
Вспомнил, как полковник в штабе воздушной армии рассказывал им что-то такое. Хотел этому немцу возразить, но все иностранные слова повылетали из головы. Вспомнил лишь слово:
— Хальт! — после чего немец резко остановился как раз в проёме двери и Вася чуть не споткнулся. Немец снова произнёс те же слова:
— Камрад, айн биир, их угощайт, — но теперь уже ничего не понимающий Вася потащил под руку немца на улицу, где уже стемнело.
Но немец оказался то ли сильнее Васи, то ли трезвее, но он повёл куда-то Васю. Когда отошли несколько метров от входа в гаштет, немец откуда то взял велосипед и сунул его в Васины руки. Держась за велосипед, Вася молча пошёл в ту сторону, куда его направлял его новый знакомый, всё время повторяя:
— Айн биир, айн биир, нах хауз.
Но примерно через 300-400 метров Берёзкин понял, что они идут в противоположную от части сторону и начал разворачивать велосипед, подумав:
— Наверное, хочет меня похитить и переправить на запад. Ну, я ему просто так не дамся, — и попытался бежать с велосипедом в сторону части.
Немец побежал за ним, наткнулся на велосипед и после этого и Вася, и немец упали, а велосипед завалился на них. Хотя Васю сильно ударил велосипед, ему не хотелось вставать и идти куда-то. Но чувство долга, что от доставит вражеского резидента-вербовщике в часть, заставило Василия сгруппироваться и встать. Немец не шевелился и даже чуть похрапывал. Берёзкин начал его тормошить, но тот даже и не думал приходить в себя.
И тут Вася вспомнил, что, когда падал, то какая-то трава то ли поцарапала его, то ли ужалила, как крапива. Пошарив в том месте рукой Вася нащупал что-то колючее и жалящее и сорвал несколько стеблей. Затем, подойдя к немцу, он всунул эти стебли немцу за пазуху и слегка потёр ими по телу. Немец очнулся, завертелся, «как уж на сковородке» и заорал благим матом:
— Найн! Найн! — но, казалось, немного пришёл в себя.
Вася снял с себя ремень, после пива и сосисок брюки держались хорошо, связал руки немцу, накинул ремень на руль и медленно в темноте поконвоировал своего пленника в сторону части. Немец, ничего не понимал, но особо не сопротивлялся, всё время повторяя:
— Айн биир, их угощайт.
На КПП гарнизона посмотреть на Васю с немцем вышел весь наряд, но ничего не понимая пропустили эту пару через ворота, но догадались позвонить дежурному. Дежурный встречал «велосипедистов» уже около штаба и услышав невразумительный Васин лепет про вербовщика-резидента, позвонил своему комэске и отправил Васю отсыпаться, а немца, этого Фридриха знал весь полк, определил отсыпаться в комнату временно задержанных, которая всегда была свободной.
Основные события развивались утром, на построении полка. Поскольку командир полка без смеха не мог говорить, то весь «разбор полётов» провёл замполит полка.
Вася Берёзкин и все молодые лейтенанты узнали, что этот немец, по имени Фридрих, работник местного кооператива, живёт в районе ближнего привода и известен всему гарнизону, как Фридрих «Айн биир», так как при знакомстве с новыми офицерами полка всегда пытается угостить одной кружкой пива, как говорят, по одной. А наши офицеры всегда отвечают ему взаимностью.
Вот такая была история.
Следующий рассказ смотреть здесь: http://proza.ru/2020/03/30/2308