ПОЭМА
ПОИСК ИСТИНЫ
1
Не получается как надо
Не милости прошу у граждан
России с детства дорогой .
Я доброту святую стражду ,
С духовной истиной благой .
Не получается как надо ,
Все происходит мне на зло .
Газетное дурное чадо ,
Редакторам грязнит чело .
Шедевры отсылаю снова
И чадо бездны на мази ,
Вовсю издательства Тамбова ,
Купает в тщетности грязи .
Мозги главредов сатанеют ,
Как у вампиров под луной .
И строфы светлые чернеют ,
Под отрицанья пеленой .
Толмач не вяжет лыко дела ,
Плюет поэту в душу слов .
И нет бестактности предела ,
Для кроликов гнилых углов .
Они в газетах расплодились ,
Крутых амбиций грызуны .
Творцы что в слове возродились ,
Всем виноваты без вины .
Рисует с хворостом Мытищи ,
Дородный фраер меломан .
И для него важнее пищи ,
С открытой жопой графоман .
Он истину искал с поэтом ,
В бокалах с радужным вином ,
Но скряга на статейку летом
И в стужу жуткий эконом .
Другой шукает Моби Дика ,
В пучине мутной бытия ,
Где вся заходится от крика ,
Сирена зубы не тая .
Рекламу двигает как ящик ,
В газете каверзный ЗерО .
Он дела лицемерья пайщик ,
Которое как мир старо .
Двумя газетами на пару ,
Супруги правят не шутя .
Поют ночами под гитару ,
Когда медово спит дитя .
Когда в весеннем притамбовье ,
Природа птахами вспорхнет ,
Редактор выпучит воловьи
Глаза и труд перечеркнет .
Лазоревым блистали светом ,
Глаза с палитрою небес .
Теперь глумится над поэтом ,
Попутал властелину бес .
Никто поэту не поможет ,
В лукавых янусов среде .
Тоска ранимого не гложет ,
Я окрыляю жизнь в труде .
Все отрицают супостаты ,
Шедевры трепетной души .
Но гласом памяти Пенаты ,
Взывают : -- Искренне пиши --
2
О пустом
Толкую снова о пустом ,
Судьба не бравая :
У Толмачева за крестом
Душа лукавая .
Сотрет послание мое ,
Как пустословие .
И напечатает свое
Вновь предисловие .
У Кролика глаза горят
Как два фонарика .
А у Сантылова парят ,
Мечты вдоль ярика .
Поехал Хворостов в Галдым ,
В мреть не постылую .
Там капища витает дым ,
Где видно милую .
Виталий вместо кунака
И в бубен таинства ,
Ударит Полозов слегка ,
Шаманом равенства .
На ветви трепет налетит
И дрожь по травушке ...
Шаману мир не запретит,
Льнуть в грезах к павушке .
В Галдыме капище в цвету
Андрей здесь сватает ,
Мордовку деву -- красоту
И духов радует .
Взметнется стая журавлей ,
На счастье белая . ..
И резревется еще злей
Карга дебелая .
Потом к Шушпанским берегам ,
Где рыба жарится .
И с бабой томною к стогам ,
Чтоб не состарится .
Виталий Полозов герой ,
Бредет с айфонами .
Блажит под Лысою Горой ,
Вновь с патефонами .
И Чернозем пиарит гид ,
С певцами нудными ,
Где у ценителей прикид ,
С козлами блудными .
В газете гулкий коридор
И тень Алешина .
Он бессердечный командор ,
Перчатка брошена .
Шедевры рубит на лету
И мнет их бешено ...
Лишь Корунова на свету
Прочтет их взвешенно .
Стрелец Минаев из Стрельцов ,
Свой с генералами .
Он презирает удальцов ,
Что с либералами .
Геннадий князь на скакуне ,
С гордыней в коконе ,
Алешина увидел в сне ,
Как гниду в локоне .
Альберту Звереву вчера ,
Мордва вновь шалая ,
Привиделась и вечера ,
Где жизнь не вялая .
С поэтом водку выпивал
И муть выкладывал ...
Фальшивой бабе воздавал ,
Марусю радовал .
Но Остроухову вдвоем
Таланту светлому ,
Мы беспрестанно воздаем ,
В сердцах приметному .
Минаев , Таня и Альберт ,
В туманах бытности ,
Не распечатали конверт ,
Душевной скрытности .
Поэта - классика меня ,
Не видят ясного .
Минаев любит у плетня ,
Себя прекрасного .
Проскачут в туне удальцы ,
Стрелец и Танечка ...
И полетят мечты - скворцы ,
Где мир матанечка .
3
Горделивый
Алексей Толмачев горделивый ,
Не печатает тексты творцов .
Он поступками не красивый ,
Уважает одних стервецов .
Лицемеров он слушает истово
И решает кому не быть .
Отрицает талантов неистово ,
Что бы комплексы позабыть .
То Сантылов ему набуробит ,
То Алешин муру наплетет .
Вот редактор творения гробит
И пургу на поэтов метет .
Увлеченно внимает Кролику ,
О никчемности всех подряд .
Видно видится не алкоголику ,
Алкоголиков длинный ряд .
Карасев по дорогам шастает ,
Что - то шепчет себе опять.
Он бутылку вина заграбастает
И прикупит еще ноль пять.
Грибоедовым был в спектакле ,
Поиграл с Чернышевой шутя .
Но теперь обнаружил в пакле ,
Поллитровку - заначки дитя .
Либерал неуемный с похмелья ,
Всем поэтам от Бога вредит .
Толмачеву с анчутками зелья ,
Душу грешную вновь бередит .
Ни поэмы высоко смысла ,
Ни стихи о любви не нужны .
Только старые с коромысла ,
Ведра снятые снова важны .
Кто шедевр переводит на русский ,
Толмачеву в газетном кругу ,
Может лбом обыватель узкий ,
Может бестолочь на бегу ?
4
Не должен
Ты не должен никому ,
Это так почти .
Только вирши одному ,
Сам себе прочти .
Чтоб услышать суховей ,
Сердцем в летний зной .
Чтоб туза побить червей ,
Картой в масть шальной .
Чтоб врага не пожалеть ,
У барьера вновь .
И стреляя не скорбеть ,
Что прольется кровь .
О ромашках на лугу
И садах в цвету ,
Ты пиши не на бегу ,
Веря в красоту .
Ты не должен объяснять ,
Чем влечет рассвет .
И зачем вновь сочинять ,
Должен текст поэт .
Не умеешь ты сверять ,
Время чтоб простить .
И стремишься воспарять ,
Когда надо мстить .
5
Смутный дым
Может в дыму кальяна ,
Федорова Татьяна ?
Видятся грез терема
И в бриллиантах сума .
Спрыгнет Татьяна с верблюда ,
Прямо на сладости блюда .
Будет любить падишах ,
Делая в страсти шах .
Как зашахует Татьяну ,
Сразу полезет к кальяну .
Будет лизать мундштук ,
Сердца считая стук .
Может Толмач Алексей ,
Новых времен эссей ?
Свитки читает в дому ,
Древних людей по всему .
Духом блуждая в пустыне ,
Присно кумранит и ныне .
Словно учитель праведности ,
Жаждет Алешка правильности .
Главных редакторов муза ,
Видится словно медуза .
Щупальца вьются с плакатом ,
-- Будьте поэту закатом ! --
Таня и злобный Алешка ,
Стали как кот и кошка ,
В смутном кальянном дыму ,
В офисах , не в дому .
6
Крылатый век
Наша Таня не заплачет ,
Дуновенье студит кровь .
Перед властью ланью скачет ,
А поэту кукиш вновь .
Стелется красотка мило ,
Как провластный половик ...
А в шедеврах все постыло ,
Хоть поэт и трудовик .
Ты Татьяна не Федора ,
Не царица Града -- Царь .
Ты жена тореадора ,
Он компьютерный понтарь .
Не мордвинка ликом Таня ,
Как Маруся Дуболго .
И дружок подруги Саня ,
Вновь не ценит никого .
Для него Мария - Ева
И стихами фараон !
Называет Таню слева :
-- Западенка Фарион --
Эх , лихое Притамбовье ,
Все не эдак и не так .
Для таланта есть условье ,
Что б душою был мастак .
Пусть Алешка переводит ,
Рев оленей на слова .
У таланта не восходит ,
Солнце неба на дрова .
Пусть Толмач шукает руту ,
Вечерами возле рек ...
Я поэт мечты минуту ,
Превращу в крылатый век .
7
Беззвонная
Высокая , глаза блистают ,
С оттенком чистой бирюзы .
Мечты порывные витают ,
Без утомительной грозы .
Красива вся и благородна ,
Но иногда капризна вдрызг .
Торговке уличной подобна ,
Исходит от словесных брызг .
Газету держит " Притамбовье "
В руках омытых до бела .
И вновь читает предисловье ,
Как у властей идут дела .
Вот фотография с чинами ,
Вот с депутатами ярка .
И жителей с дурными снами ,
Из туны падшего мирка .
Но нет поэзии высокой ,
На разворотах до конца .
Ей миловидной , светлоокой ,
Важнее нить без бубенца .
Беззвонная ждет репортажи ,
С лазоревым огнем очей .
И все же отойдя от лажи ,
В любви становится звончей .
8
Циники с мелюзгой
Радуйся Таня Федорова
И ликуй Толмачев Алексей .
Ваших редакций ведра ,
Снова полны карасей .
И мелюзгой игривой ,
Что у откосов кишит .
Каждый душой горделивой ,
Буйно из вас грешит .
Только разносится запах ,
Рыба опять не свежа .
В ваших нечистых лапах ,
Кожа змеи и ужа .
Вы на виду двоитесь ,
Как лицемеры времен .
И на поэтов коситесь ,
Славных духовных имен .
Плюну на вас циничных ,
Честному вы не нужны
И у полей пшеничных ,
Вновь васильки нежны .
Жизнь роковая жестока ,
Каждого могут кружить ,
Мутные волны потока ,
Выплывешь - будешь жить .
Главный сегодня в газете ,
Завтра ты всюду изгой .
Вечно на белом свете ,
Радуга гнется дугой .
Надо печатать поэта ,
Вовремя без балды .
Ясные крылья рассвета ,
Тени рассеют беды .
9
Рутина
И Труба Уралу друг ,
И Наседкин из Читы .
И Алешин в гулкий круг ,
Бросил камень маяты .
Маша дочку бережет
И сыночка заодно .
Саша галок стережет ,
Чтоб не пачкали окно .
Лена смотрит на себя :
-- Эх , была я не одна .
Обнималась не любя .
Думала на все годна --
Валя злобствует вовсю ,
Книги всякие грызет .
Подожгла б Россию всю ,
Быть Героем не везет .
Юрий ходит петухом ,
Он в Подъеме кавалер .
Очернил гнилым грехом ,
Лучшего из всех Валер .
Музе грустно без мечты ,
Не витает в круге зла .
И Труба швырнул цветы ,
В отпущения козла .
Побежал он по стерне ,
Невиновный по всему .
Только истина в вине ,
Не блеснула никому .
10
Садовод Труба Яков Лукич
Он сам проверил на земле
Каргинский Сад писателей .
Все яблони навеселе ,
Растут без обывателей .
И сад его проверил вновь ,
На "вшивость" бездуховную .
Увидел в сердце не любовь ,
Тьму маяты греховную .
Он на майдане речь держал ,
В Народном доме с радостью ,
Но ложь и кривду обожал ,
С гнилой гордыней гадостью .
Вдруг НагульнОв и ДавыдОв ,
Вмасть появились около .
И плюнув на муру судов
Парила Лушка с соколом .
Не понимая облик свой ,
Он злился как ошпаренный .
Труба он или Островой ,
Вновь бесами затаренный ?
И в доме прячутся его ,
Воители без совести .
Зачем Лукич и для чего ,
Труба печальной повести ?
11
Падшая
Ты из вольера падших Шура ,
О том свои стихи читай .
Метрессу злобы маникюра ,
Как роковую почитай .
Она бездумных стихоплеток ,
До жуткой бездны довела .
Раскинула десятки плеток
И суд неправый провела .
Оклеветала вдрызг поэта ,
Попрала заповедь Христа .
И зачеркнула окна света ,
Обломком жженного креста .
Где гнусно светоча корила ,
Взорвали храм не мудрецы .
Метресса ересь сотворила
И вы творили подлецы .
12
Эпическое
И зверю худо в ночь пустую ,
Когда эпическое в жизни ,
Заденет тему не простую ,
Луна сиятельное брызни .
Куда бежать седому волку ,
Когда не нужен серой стае ?
И белый конь вздымает холку ,
В убогом , воровском сарае .
Обычное всегда не в лоске ,
Как рыба в заводи тетрадки .
Но есть частица ила в воске ,
Свечи пылающей на святки .
Эпическое в прозе сказа ,
Спасение в игре бурана .
Любовь нагрянет без приказа
И исцелится жизни рана .