Предупреждение.
В тексте есть описания нетрадиционных отношений.
Читать только после исполнения ВОСЕМНАДЦАТИ ЛЕТ.
* * *
Доброе время суток, уважаемый читатель…, поскольку не знаю, когда вы захотите открыть страницы, написанной мною повести.
Я из того времени истории нашего государства, когда национальность играла самую последнюю роль в общении между людьми. Главным было: КАКОЙ человек и насколько он соответствует тому, чем все рядом живут.
А Родиной своей мы считали Советский Союз.
И были готовы защищать его от всяких посягательств разных недругов и хулителей, как делали деды и отцы в Великую Отечественную войну.
Да вдруг зашатался гигант, яко «колос на глиняных ногах», и рухнул…
Но, даже в то, смутное время, меня совсем не тянуло в компанию паникёров и критиканов, как и завистников, типа «у соседа х** больше, жена красавица, и дом лучше», а потому «назло маме отморожу уши».
Всегда держался тех людей, кто мыслил, как сам: «Да…, трудно, да… болеет Отчизна, но не брошу её, не продам за бесценок, наоборот помогать стану, чтоб выздоровела, чтоб поднялась с колен, чтоб обрела былую мощь..., а другую мать – Родину мне и не надо».
Я та лягушка, которой своё болото милее всех прочих…
А тут разом как-то выяснилось, что часть друзей, знакомых, соседей куда-то едет и у них есть какая-то ПРАРОДИНА – земля обетованная… и они хотят в неё все отбыть или, наоборот, вернуться…
У меня много знакомых, как в ТЕМЕ, так и без оной, уехали тогда в Израиль.
А потом…, долгая переписка с ними…
Радость, что «пришлись ко двору» в новой стране, пустили корни на её земле, и она стала Родиной для их детей. А живут, как утверждают, достойно и даже шутят: «В России были евреями, сюда приехали и стали русскими…, зачем уезжали?»
Сейчас общаемся гораздо больше, чем сразу после их отъезда, даже в гости ездим…
Время меняет восприятие случившегося, и уже ноне не считаем произошедшее, чем-то «из ряда вон выходящим»…
Данная повесть как раз обо всём нами пережитом.
Она не посвящена кому-то конкретно, и герои её собирательные образы, в характер и описание которых вошли черты многих знакомых, друзей, соседей. Так что, как принято говорить в таких случаях: «Не ищите сходства. Всякие совпадения случайны».
И вообще, как утверждают умные люди: «Все люди в чём-то похожи друг на друга и события одного повторяются в жизни другого. Вот такая КРУГОВЕРТЬ получается…»
И в то же время, несмотря на некую схожесть, каждый остаётся самим собой, ЕДИНСТВЕННЫМ и НЕПОВТОРИМЫМ…
Судьба любого из нас интересна и значима. Ведь мир людей держится на ДОБРЕ, а не зле, на ЛЮБВИ, а не ненависти…, а посему:
«Готовый уйти в ВЕЧНОСТЬ, приветствует тебя, РОЖДЁННОГО для СЧАСТЬЯ».
* * *
Как-то сложилось так за долгие, долгие годы жизни в этом благодатном краю, что привык утром и вечером гулять по берегу моря, вспоминая прошедшее…
Особенно то время, когда был молод… и счастлив с теми, кто дарил мне свою любовь, уважение, страсть…
Мои «приключения» не были банальным стремлением удовлетворить собственную похоть, типа: абы как и абы с кем…, и совсем неважно где.
Нет!
Секс…, с того памятного первого раза, на заре Юности, всегда являлся ПРАЗДНИКОМ…, для участия в котором рано созрел, и как никто другой был готов.
Поверьте, начиная с восемнадцати лет, не было проблем «с кем «лечь»…, сами понимаете, что совсем не для сна…
Для меня сие было настолько просто, как проснувшись, кому-то сказать: «Доброе утро». Что-то во мне было ТАКОЕ…, притягательное что ли…, яко магнит влекло окружающих, причём, заметь, как женского, так и мужского пола, и совершенно неважно какого возраста, вероисповедания и национальности они были.
Стоило только пересечься с «объектом» взглядом, и мы оба «накрепко связаны незримым канатом». Мир вокруг нас переставал существовать. Как в состоянии гипноза, брали друг друга за руку и вели в укромное местечко, где обоюдно предавались приятным ласкам...
Моя «постоянная готовность» и немалый размер «торчащего орудия» было, как бы нормой… по жизни.
Секс являлся продолжением влечения к тому, кто мил душе и сердцу. Наличием огромного желания сделать общение с ним приятным, подарив самые яркие проявления чувств.
Одна из встреч в прошлом, особо запомнилась, поскольку спустя много лет имела неожиданное продолжение в месте, о котором никогда бы и подумать не мог…, а тем более допустить, что так резко изменю свой ПУТЬ и собственную СУДЬБУ...
Сколько же мне тогда было лет?
Не помню точно, а вот обстоятельства тех событий живы в памяти, как будто это случилось только вчера….
В тот памятный вечер в компании приятелей с работы, после получения большой премии, оказался в загородном ресторане. Куда, как пижоны, приехали на такси. Вместе со мной был и напарник, наше тесное общение на работе к тому времени уже переросло в дружбу. Вот он-то, случайно, и узнал обо мне ТО, что я всегда тщательно скрывал. Грустно…, но в тот момент не было ни малейшей возможности отрицать случившееся, как и изменить хоть что-то в открывшейся для него тайне.
Как же всё произошло?
Да молодые были…, вот и решили с шиком потратить свалившуюся премию.
А чего?
Гулять, так ГУЛЯТЬ, шиковать, так ШИКОВАТЬ…, как там звучит любимая цитата из кинофильма «Москва слезам не верит»: «Полюбить — так королеву, проиграть — так миллион!»
А мы чем хуже? А потому: отдельный уютный кабинет с тихо играющей музыкой и свечами на столе, располагающая полутьма, красивая сервировка стола, блюда от шеф-повара, обильные угощения из деликатесов…
Вот только официант, не вписывался в данную идиллию…, может излишней смазливостью и ладностью тела…, может внешним отличием от других коллег…, не в мешковатой, а приталенной, ушитой по фигурке одежде. Без обязательного атрибута формы - длинного и не удобного фартука, который держал в руках, повязывая его только в момент явной необходимости. А может яркостью бейджика с крупно выведенным именем: «Тамаз».
Да и появлялся он…, тихо... и как-то незаметно...
Подходил к столу, улыбаясь, что-то спрашивал, передвигал закуски, менял тарелки. Создавалось полное впечатление, что пришли ЛИЧНО к нему в гости.
Красота и сексапильность гарсона были настолько явными, что не заметить, а тем более, не обратить внимания было невозможным…, все присутствующие с завидной периодичностью устремляли на него свои любопытные взоры. А он, принимая наше восхищение, с царской снисходительностью…, как будто ждал чего-то большого…
В какой-то момент парнишка наклонился и стал что-то поправлять, стоящее на столе, собирая опустевшие тарелки.
Я смотрел на открывшуюся красоту той части тела, откуда у всех ноги растут, и восхищался её конфигурацией, и тому, как плотно штанишки облегают, подчёркивая соблазнительный рельеф.
Эта лепота была совсем рядом, где-то в двадцати сантиметрах от моего лица: то приближаясь, почти вплотную, то удаляясь на метр. От увиденного «в портках полыхнуло», глаза затуманились, голова закружилась…
С трудом сдерживая себя…, готов был вцепиться в эту манящую прелесть зубами, руками, дабы сошла благодать…, и…, как не старался, увы, не устоял…, возложил руку…
Тело красавчика вмиг сжалось…, словно от испуга, потом расслабилось, как бы доверившись…, разрешая незаметно, слегка, помацать …
Миг паузы…, и моя длань нагло, но ласково оглаживает это ЧУДО природы, забираясь в самые потаённые места…
Внешне…, как бы НИЧЕГО не произошло, официант продолжает заниматься своими делами, а я своими…
Полумрак и длинный фартук, передвинутый назад, стали моими подельниками и верными помощниками. За этот краткий миг успел приспустить… немного мешающие мне штанцы со столь притягательной части корпуса…, и даже добраться до входа « в райский сад удовольствий».
Не заморачиваясь моралью происходящего, обмакнул в какой-то напиток палец…, не спеша внедрился…, дабы помассировать ТАМ… «на пол-шишечки»..., почувствовать жар и бархатистость нутра. Второй рукой нащупал его «воробушка», который о-го-го как порадовал своим размером…, даже чуть-чуть погладил его, слегка подрачивая.
Минута, другая…, но вот юнец выпрямился и, пятясь спиной, вышел из комнаты…
Мне сразу же расхотелось: есть, пить, говорить…, одно желание на тот момент - «потушить огонь, что пылал в груди и паху»…, да вот какая незадача, специалист по такой работёнке только что вышел...
Понимал, затуманенным сознанием: парнишка хочет меня, а я его… и надо что-то срочно предпринять. Не придумал ничего более оригинального, как намеренно - лениво объявить компании: «Пойду, схожу к шеф-повару, похвалю понравившуюся рыбу. Сейчас вернусь», - и тут же выскочил за дверь.
Тамаз никуда не исчез…, ждал меня…, рядом…, в двух шагах от входа…, делая вид, что рассматривает картину на стене. Тут же «прилип к нему сзади», а потом, развернув передом, припал к губам.
О-о-о-о! Как сладок его французский поцелуй.
А на вид щупленький пацан…, в реале же сгусток мышц и энергии. Как-то в одно мгновение, соблазнитель, стал верховодить в нашем дуэте. Властно схватил за руку и потащил куда-то по ступенькам вниз …
Наверняка это какое-то складское помещение, в глубине которого горела тусклая лампочка. Тамазик шустро догола расхомутался, я в ответ снял только пиджак…, игриво, глазами, как бы поощряя к дальнейшим действиям…
Молодец! Умница!
Всё понял и принял условия прелюдии предстоящего соития.
Не отводя взгляда, ловенькими пальчиками быстро, но без показной спешки, расстегнул пуговицы рубашки. Губы жадно вобрали торчком стоящие соски. Руки при этом, разобравшись с пуговицами, стягивали брюки. Оба, не суетясь, спешили, чай понимали всю экстремальность ситуации…
А юный любовничек уже стоял на коленях и жадно заглатывал, больше чем на треть, двадцатисантиметровый жезл, успевая при этом, левой, мягко ласкать пальчиками «хранилища волшебного эликсира»…, а правой оглаживать сосок…, слегка сминая двумя перстами самую чувственную его часть…
Я же, крепко держа за голову, жёстко насаживал на окаменевший ствол, стараясь поглубже внедриться. Одноглазый стайер, привыкший по времени к «дистанциям марафонского забега», оконфузился…, отчего-то…, кончил «на первом круге»…
Надо же такому было случиться..., я даже не осознав толком, как это произошло…
Это что, мистическое волшебство чародея, или ОСОБЫЕ умения полюбившего мне паренька?
Браво, гвардеец!
Мастерское исполнение минета!
А давай-ка, старатель, пока ещё есть «порох в пороховницах», приступим ко «второй части Марлезонского балета», но чтоб без всякой тягомотины и непредсказуемых трагикомических последствий.
Довольный парубок повернулся спиной и подставил на обозрение ТО, от чего я пришёл в такое возбуждение, сидя за столом. Шёлковая кожа «пЭрсика» манила упругими половинками, словно наливное яблочко в райском саду, надо только взять в руки созревший к употреблению плод и насладиться обладанием этакой прелести...
Милый, моему х** юнец, не терял времени даром, ведь каждая секунда дорога, тут же направил «готового к бою оловянного солдатика в предназначенный для него окоп». Соблазнительная попка без задержек, приняла в себя «вторгнувшегося болвана» полностью, мгновенно «сдавшись на милость победителя».
Миг…, и мои яички уже аплодируют умельцу, звонко шлёпая «по пятой точке». Игривый голенький шалунишка одной рукой опёрся о какую-то бочку, а другой, быстро услаждал себе, скользя по каменно-стоящему стволу.
Вах, Боги Олимпа, какой славный забег, в привычной, но всегда неповторимо – прекрасной дистанции в паре с таким приятным участником.
О-о-о…, как хочется долго – долго, именно с ним, делить одну и ту же ПОБЕДУ…
Обхватив его за плечи, стараюсь максимально быстро долбить самые чувственные места «таинственной пещеры Алладина» своим звенящим «перфоратором». Визави двигался, извиваясь всем телом, пытаясь поглубже насадиться на крепко - стоящий уд. Оба уже не ахаем и не охаем – рычим, яко голодные львы в саване, терзающие тело настигшей газели, не заботясь о том, что кто-то может нас услышать…, спешим, обливаясь потом…
Время, как бы остановилось. Одно желание на двоих: у меня - глубже влететь в раздолбленную амбразуру, у него - принять все Богом данные сантиметры.
О-о-о! Как, ЭТО..., сладко и приятно. Какое неописуемое наслаждение мы испытываем…
При этом, как бы оба отключены от восприятия окружающего мира. В эти минуты ничего более не существует…, только…, мы, двое, жаждущие удовлетворения страсти на «полную катушку». Ах…, как хочется нам слиться воедино, стать одним целым!
В тот момент НИКТО и НИЧТО не может помешать сладкой парочке, испить друг друга, даря наслаждение. Но тут, как в театральном водевиле, открывается дверь…, и в проёме, появляется приятель…, которого практически уже можно назвать другом…
Напрочь обалдевший от увиденной порнухи «в живую», он смотрит на нас глазами, вылезающими из орбит. Широко открывая, при этом, рот, как выброшенный на берег карась. Честно, мне было не до него, и вообще… пошли-ка ВСЕ «на ху…тор бабочек ловить»…
Но взяв «себя в руки», спокойно вымолвил: «Или присоединяйся…, или пошёл туда…, откуда пришёл!»
Не прерываясь, не меняя темпа, не обращая более внимания на присутствующего чела, продолжаем «страстный танец змей»…, а через минуту, другую, финишируем к обоюдному удовольствию…
Почти задыхаясь…, мокрые и скользкие, вылизываем обожаемые тела, собирая случайные капли пролитого «эликсира любви»...
В раз на обоих навалился умиротворяющий расслабон…, хотелось вытянуть ноги на ложе любви и лежать, обнимая самого лучшего парня на свете…, ожидая…, когда сработает заложенный запал…, ведь жажда обладания по-прежнему «тлела в наших топках».
Мы ещё не насытились друг другом.
Покуривая, ласкались…, шаловливые пальчики, словно по клавишам рояля, бегали там, где особо приятно их касание…
И хотя уже не было никакой спешки, ведь нас уже «спалили»…, и пока неизвестно, какими ещё будут для меня последствия. Но сожаления не было…, а вот мудрая мысль посетила затуманенную страстью голову: обезопаситься, чтоб ещё и Тамаза не «засветить». Могли бы, два му*ака, эту бочку пододвинуть вплотную к двери, как только пришли сюда.
Да…, «хорошая мысля, приходит опосля»…
Теперь куда уж спешить…, потому не торопясь, с наслаждением, «с должным чувством и расстановкой»: обнимались, целовались, ласкались…, пока не нагрянул ожидаемый вал желания. Мы вновь хотели друг друга. Губы, языки, соски, члены, попки, весь арсенал был задействован в обладании…, с самым высоким коэффициентом полезного действия…
Теперь уже я опёрся на бочку. Хотелось, чтобы юноша, так же был доволен собой, чай мужик. Приятно «на алаверды» отдаться сексапильному дружку с приличным мотовилом, которое радует тем, что большое, крупное, увесистое и мощное…
Его не только хочется руками помацать, но и язычком поласкать. И есть устойчивое желание впустить это ЧУДО глубоко ТУДА, где его движение станет приятным обоим.
Эвон, как этот нахал спешит внедриться, пока я не передумал…, с радостью шлёпает по задку, выражая радость, словно аплодисменты восторга премьеру на спектакле…
И вот уже его «пестик» долбит «дорогую мне Порошку - Паранью», и, задыхаясь от кейфа, в обилии изливается в дальней её глубине…
От такой бурной сексотерапии встрепенулся и мой «поникший богатырь», расправил могутные плечи, «встал во весь рост». И я, мгновенно соскользнув с уже не такой каменной распорки, обхватил понравившееся мне тело сзади и без всякой подготовки… «жёстко и властно оседлал вороного».
Ах…, как славно проскакал на нём, где-то «пару парасангов». А Тамаз и не возражал, наоборот, игриво подбрасывал крупом, стараясь насадиться на природой данные немалые сантиметры…
Вау, какой великолепный любовник, сколько в нём желания получить максимум удовольствия, стремясь к невозможному…
И вот уж оба, не сговариваясь, выдаём то, что клокочет в груди и хочется проорать всему белому свету: «Пусть ЭТО не кончается никогда-А-А-А!!!!» И тут же изливаемся… вместе, как в последний раз…
Вот теперь…, точно сделали ВСЁ, что можно было.*
Да…, оба тогда не знали нашего будущего, а предугадать свою Судьбу, простым смертным не дано.
Сегодня, получили сполна, всё …, что могли дать…
Совсем не уверены в том, будет ли продолжение завтра…
Ах, молодость, молодость с её безрассудностью и спешкой реализации желаний…, довольные друг другом мы расстались…
Прижавшись спиной к гранитному камню, Моисей сидел на берегу моря, омывающего «историческую родину» и смотрел на пламенеющий закат…
Солнце уходило медленно, озаряя небо, волны, песок угасающими лучами жизнетворящего света…, ещё мгновение и наступит полная темнота.
Поднялся. Не спеша побрёл в сторону города.
Могутный, высокий чел…, совсем не похожий на старика, которого так и «не укатала лошадка по имени Жизнь». Никто, из тех, кто встречался с ним впервые, не дал бы ему его годы…, а ведь, намедни, «стукнуло шестьдесят пять лет»…
За прожитое время много у него было имён, но все они остались в прошлом. Самое последнее – Михаил…, которое как-то, под влиянием происходящего в новом его мире обитания трансформировалось в МОИСЕЯ…
Мог ли мальчишка, бегающий в валенках по сугробам, представить себе, что пройдёт чуть больше пятидесяти лет, и он два раза в день: утром и вечером станет мерно месить ногами песок пустынь…, где-то на сказочном Востоке…
Такой мелкий, чем-то напоминающий сахарную пудру, которую, когда-то в пять лет, впервые жадно слизывал с куска сладкого пирога, подаренного ему на День Рождение.
Совсем недавно, приглашая своего старинного приятеля в гости, открыл кое-что новое о местах своего обитания, прочитав в путеводителе следующее: «Красное море омывает южную часть Израиля, простираясь к берегам Египта и Иордании. Со Средиземным оно соединено Суэцким каналом.
Купальный сезон - круглый год. Максимальная температура воды летом - плюс тридцать градусов по Цельсию. Солнце светит триста пятьдесят девять дней в году!
Примечательно, что в водах Красного моря, содержание соли гораздо выше, чем Средиземном и Чёрном. Это ощутимо…, и не только на вкус. При плавании вода держит купальщика намного лучше. А ещё позволяет не только плескаться, но и погружаться в глубины: где чудеса подводного мира удивляют сказочной красотой коралловых зарослей, меж которыми парят стайки пёстрых рыб.
Это благодаря тому, что в него совсем не впадают реки, загрязняющие воды илом и песком. Именно поэтому здесь чистая вода с прекрасной видимостью, подходящей для снорклинга и погружений с аквалангом. Изобилующее диковинной живностью подводное царство курорта – «голубая мечта» любого ныряльщика.
Ну, а если тебе совсем мало лет…, или наоборот слишком много, можешь пойти в знаменитую подводную обсерваторию. Спускаешься по ступенькам и вот уже сам можешь наблюдать за уникальными млекопитающими и рыбами через огромные стеклянные иллюминаторы».**
Да! Да! Да!
Вот уже ни первое десятилетие живу в пригороде города Эйлат. «Крайняя южная точка страны. Город, известный с библейских времен, прославившийся как важнейший торговый пункт, не один раз переходящий из рук в руки властителей различных государств.
В наши дни сей град, притягивает к себе магнитом со всего мира дайверов, что облюбовали роскошные коралловые рифы Красного моря для своих путешествий.
Многие израильтяне считают его одним из главных городов страны, известным со времён исхода евреев из Египта.
Расположился на берегу залива Акаба. С севера город окружен пустыней Негев.
Древние артефакты доказывают, что люди жили в этой местности еще девять тысяч лет назад. На Западной окраине города найдены захоронения седьмого тысячелетия до нашей эры, а также свидетельства добычи меди и других полезных ископаемых в долине Тимна.
Правители Древнего Египта контролировали Эйлат, через который вели торговлю по всему Красному морю. Главными предметами продаж были: ладан и мирра из Эфиопии и страны Пунт; горная смола - битум и натрон - кристаллическая сода из района Мертвого моря; льняная ткань из Гебала; медные украшения из долины Тимна. Обороняя столь важный порт, египтянам приходилось постоянно отражать набеги кочевников из внутренних районов Синайского полуострова.
Во времена римского владычества сей град являлся южным форпостом Аравии - завоеванного Римом Набатейского царства. Гарнизон его обеспечивал безопасность Сирии, Иудеи и Египта с юго-востока, а также защиту морских путей. Тогда он носил название Айла.
Происхождение современного названия является предметом споров в ученых кругах. Согласно самой распространенной версии, оно образовано от древнееврейского слова «элон» - дуб.
В VII веке Эйлат стал прибежищем евреев, спасавшимся от гонений со стороны мусульман, покоривших всю территорию Аравийского полуострова.
В 1116 году был захвачен крестоносцами Балдуина Первого, которые включили его в состав созданного ими Иерусалимского королевства. На островке Иль-де-Грей построили крепость, для контроля торговых путей в этом районе и маршруты мусульманских паломников. Она считается самой южной точкой проникновения крестоносцев на Ближний Восток.
В 1167 году город захватили войска Саладина – султана Египта и Сирии, мудрого полководца, курда по происхождению.
В последующие века эта местность находилась в руках мамлюков — взбунтовавшихся против своих хозяев – правителей Османской империи.
Когда была провозглашена независимость Израиля, а это 1948 год, Эйлат был небольшим укреплением и носил арабское название Умм-Рашраш.
В соответствии с Планом ООН по разделу Палестины град и окружающая его территория передавались Израилю.
Сегодня он — единственный порт государства на Красном море. Через него проходит кратчайший морской торговый путь в страны Юго-Восточной Азии, Дальнего Востока и Австралии.
Танкеры доставляют сюда нефть, которая далее транспортируется по трубопроводу на нефтеперерабатывающие заводы в Хайфе. Благодаря своему выгодному положению на берегу Красного моря, Эйлат является не только важным транспортным узлом, но и всемирно известным туристическим и курортным центром».***
История…, это то, что НУЖНО знать, ведь «без прошлого нет будущего»…
Но…, «копаться в давно прошедших временах», согласись, скучное занятие, особенно если ты молод и полон разных желаний…, тех, которые в компании себе подобных, переносят участников в рай…, мир неги и удовольствий…
Жаль, конечно, что вход в ЭДЕМ ограничен определёнными рамками возраста, ведь в старости секса хочется не меньше, наоборот, больше…, жаль…, ох, как жаль…
И уже никуда не денешь то, что декларируется словами песни, в исполнении Вахтанга Кикабидзе: «Мои года - моё богатство!»
Да уж..., «куча алмазов и бриллиантов вперемешку с золотыми слитками»…, только никому она, кроме меня, выходит и не нужна, эта «куча»…, сижу теперь, смотрю на набегающие волны и вспоминаю…, вспоминаю….
Рос обыкновенным мальчишкой, в Приморье. Нормальное, обычное общество, без наличия того, что теперь обозначают модным словом - «антагонизм», мирно проживая день за днём в простоте буден…
Конечно, знал, что я – еврей. И не видел в этом ничего плохого…
А все окружавшие люди, вообще, были далеки от разборок «кто есть КТО», все были равны и, по своему, счастливы. Никого антисемитизма в далёком детстве не было.
В школе опять же «БЫЛ как ВСЕ». Учился, получая свои пятёрки, четвёрки, тройки, двойки и даже иногда единицы. «Ботаном» никогда не слыл, наоборот, большинство школьных хулиганов входили в мой «ближний круг». Мы не столько дружили, сколько тесно общались, доверяя свои пацанские тайны, зная, что предательство «самое последнее дело».
Друг от друга не отличались ничем: все были бедновато одеты; не всегда сыты, после недавно законченной страшной войны; улица – место всех развлечений; поход в кино с друзьями, становилось огромным событием.
Все различия у нас, послевоенных детей, лишь в именах. Поскольку знали друг друга больше по ним, чем фамилиям: Захар, Марат, Халим, Али, и я Миша. Русский, белорус, таджик, татарин, еврей - мы были тогда самыми дружными приятелями, стоящими «друг за друга горой».
Хотя, если честно, моё имя с рождения было иным: Моисей. Мама с папой в младенчестве звали Моисеюшка, позже Мунечка, затем Моня, а уже перед самой школой сам себя определил – Михаилом.
Было ещё одно отличие…, у всех уличных корефанов были мама с папой, или кто-то один из них - у меня не было НИКОГО. Отец и мать погибли, когда мне было четыре года. Жил у родственников. Нормально всё, терпеть можно. Меня не били и даже разрешили иметь собаку. Это была немецкая овчарка, которая слушалась, словно человек, выполняя все команды: чётко и быстро. Я даже гулять с ней выходил без поводка. Вешал его на спину, зная наверняка, что пёс не отойдет ни на шаг. Очень этим гордился, поскольку в глазах моих уличных знакомцев сей факт придавал мне особую ценность, как личности.
Из детства ещё вот что помнится…
В пятом классе дружил с девочкой – одноклассницей и отличницей, носил её портфель, сидел с ней за одной партой, до сих пор помню её имя и фамилию. Но она меня стеснялась и играла с ребятами из своего круга, поскольку её родители, артисты местного театра. Она ими гордилась и хвасталась…, у меня же не было тех, кого мог привести в пример…
В пятнадцать лет, отправленный на лето в деревню к дальним родственникам, совершенно случайно, купаясь, как все мои троюродные кузены, голышом, обнаружил, что у меня самая большая писька…
А потом…, каждый из них, тайно от других, на сеновале, где спали все вместе на большом тулупе с подушками и лёгким одеялом, просили разрешения разглядеть её, пощупать…, удивляясь толщиной и длиной…
А уже к семнадцати годам во мне появился какой-то «магнитик» и мне, напрочь лишённому стеснения, стало легко знакомиться, давая любому желающему и приятному мне человеку возможность, жадно рассматривать своё богатство, что хранил ниже пояса и даже ощупывать, лаская, и слушая проявления восторга…
Вот тогда, моя любовь из пятого класса вдруг «налетела на меня, как бабочка на яркую лампу»…, закружила, завертела, отдав ВСЁ, что могла дать, сделав меня мужчиной, а я её женщиной…
Примечание:
* По мотивам одного сюжета в рассказе, напечатанном на литературном портале «Проза. Ру». http://www.proza.ru/
** Туристический путеводитель. Израиль.
*** Материал «Эйлат, Израильское окно в Красное море»
ЖДИТЕ ПРОДОЛЖЕНИЯ. Оно обязательно будет…