ДВОРЕЦ БЛЕНЕЙМ, ПИТЕР И АЛЛА
В один день - 21 апреля 1926 года вместе с девочкой Елизаветой в Англии родился мальчик Ганс в Германии. Но как они - Королева Великобритании Елизавета II и профессор-славист университета Глазго Питер Генри - оказались позже связаны с именем великого русского писателя и крымской девочкой Аллой, родившейся на два года позже? В преклонении перед кем становятся равны и великий космонавт, и видный писатель и знаменитый тенор, и жена крупного политика, и студентка из Англии, учившаяся по учебникам профессора? Разобраться в этом удивительном, историческом совпадении Кате помогла подруга Хелен.
Из диалога по Скайпу с Хелен Болдон (Великобритания):
- Хелен, у меня всё готово к выезду к тебе. Только у меня вопрос: можем ли мы выполнить настоятельную просьбу Аллы Ханило посетить ещё и дворец Бленхейм под Оксфордом? Надо купить альбом, который ей подарил муж – Питер Генри, когда они вместе посещали этот музей. И недавно этот альбом, который был ей так дорог, кто-то взял и не вернул…
- Это какой Питер Генри? Я знаю только одного человека с таким именем, - чуть не падает в Англии со своего английского стула Хелен.
Ялта. После интересной встречи в вестибюле Центра Культуры молодые и посетители постарше говорили: «Да… в городе-то она – самый известный человек…», «В Музее - с юности, её ещё сестра нашего кумира на работу принимала…», «Была замужем за иностранцем…».…
Коньком в экскурсиях Аллы-Ангелины Ханило была тема войны - рассказ о том, как устоял чеховский дом от бомбёжек, как уберегла Мария Павловна от превращения его в общежитие для фашистов, как жил там немецкий майор, и о том, как Мария Павловна твёрдо сказала: «Здесь никому нельзя жить. Это - дом великого русского писателя Антона Павловича Чехова».
Многих всегда поражал магнетизм негромкой речи этой миниатюрной, с изящным лицом женщины: Аллу слушали, не шелохнувшись. Её называли последней живой ниточкой, связывающей Дом-музей с семьёй Чеховых. Удивляла её память на имена, даты и детали описываемых событий.
Алла Васильевна – женщина с хорошим чувством юмора, с ней всегда легко, она вообще - маленький герой: продолжает работать и быть активным человеком, несмотря на травму плеча. Постепенно Алла стала раскрывать свои тайны о работе в музее, о встретившихся там великих людях, в числе которых были Юрий Гагарин, Константин Паустовский и Иван Козловский. А с Иваном Семёновичем её связывала 45-летняя дружба. Но о своём английском муже она не рассказывала, и вот только, когда Катя сообщила ей, что собирается в Англию, Алла попросила привезти альбом-каталог «Бленхейм – Дворец герцогов Мальборо и Черчиллей» и сказала:
- Передайте, пожалуйста, им в подарок вот эту мою, только что вышедшую книгу « Чехов в Ялте».
- Хорошо, - говорит Катя, получая в руки приятное издание в матовой твёрдой обложке с портретом молодого Антона Чехова, и уже более тихим голосом продолжает:
- Хорошо. Мы обязательно съездим с подругой и в Оксфорд, и в Бленейм, ведь моя подруга Хелен в университете училась по учебникам вашего мужа Питера Генри. Кстати, вы с ним в Музее познакомились?
- Да, он в 1992 году приехал на Чеховские чтения, услышал мою экскурсию и больше не отошёл ни на шаг от меня. Я всегда говорю, что мы с ним полюбили друг друга на почве любви к литературе. Он – профессор славист в Англии, автор публикаций о славянской литературе.
Алла Васильевна к тому времени была, пусть и косвенно, уже связана с Англией, благодаря Клементине: в книге отзывов и памятных адресов в 1992 году она вдруг увидела английский автограф от 26 апреля 1945 года, что очень удивило её – ведь иностранцы стали посещать Музей только после 1953 года… Как оказалось, та подпись принадлежала жене крупного английского политика - Клементине Черчилль, и вот что было написано её рукой: «В этом небольшом интимном доме любовно собраны земные реликвии Гения. Исчезает время и пространство, и я представляю, что знала его… Тогда мысленно я - в Лондоне, в переполненном театре, где публика ловит каждую фразу…». На Ялтинскую Конференцию Черчилль прибыл в феврале 1945 года с дочерью, а жена с миссией от Красного Креста - позже.
- Клементина была очень мудрая и красивая женщина, - восхищается Алла Васильевна, - их крымская переписка с Уинстоном в виде телеграмм наполнена самым миролюбивым отношением к Советскому Союзу и людям. Она написала книгу «Мой визит в Россию»… А Дворец герцогов Мальборо просто очень красив, да. Питер был очень добрый человек, поводил меня буквально по всему Бленхейму. Мы весь Музей обошли и даже на мини-железной дороге прокатились до музея бабочек. В комнате У. Черчилля меня умилила распашонка маленького Уинстона со штопкой на уголке и его локоны в рамочке...
Про свою ялтинскую квартиру с кухней, расположенной в общем коридоре, Алла Васильевна шутит:
- У меня трёхкомнатная квартира, я всем говорю: комната, балкон-терраса и кухня-столовая. Мария Павловна всё говорила, что из-за этого и живёт долго, что ест понемногу и желудочек у неё маленький, - как и у меня. А я всегда была худенькой, и как-то даже, после воспаления лёгких, иду по коридору нашей больницы, а навстречу мне внучка Делагарда – врач Валентина (мы с ней в одну церковь ходили) - смотрит и не узнаёт меня – такая была я исхудавшая.
- Это вы внучатую племянницу нумизмата и историка Бертье-Делагарда имеете в виду? Того самого военного инженера, который так много сделал для Ялты, то чтобы перечислить его достижения, не хватит и нескольких страниц, а могила его безвестна? – спросила Катя.
- Да-да, того самого, - отвечает Алла Васильевна.
- Как жаль, - замечает Катя, - время было настолько тяжёлое, что её мама, сестра Бертье-Делагарда, была вынуждена продать его уникальную коллекцию монет за гроши, чтобы только не умереть с голоду… А сейчас коллекция находится в Англии…
- Может быть… Делагард построил ялтинский мол, а папа был инженером, строил Ялтинский морской вокзал и порт вместе с архитектором Зиновием Владимировичем Перемиловским (маленькая, я говорила маме, что мне нравится дядя Зина). Я здесь живу с пятимесячного возраста. Мой муж Питер везде представлял меня как дочь архитектора.
Алла Васильевна продолжает шутить:
- Питер был занят в Англии, когда мне здесь приходилось слышать: «А кто это у вас в музее за Петера Штайна замуж вышел?»( П. Штайн – немецкий режиссёр, который ставил только чеховские пьесы). Потом кто-то сказал мне: «Кто-то там у вас в музее за Питера Устинова замуж вышел? Кто-то из ваших». А я им отвечала: «Не знаю, я за Петера Штайна не выходила», «Не знаю, кто у нас вышел замуж за Питера Устинова». А когда Питер приехал в Ялту, я ему сказала: «Вот пока ты не приезжал, у меня 2 мужа было: Петер Штайн и Питер Устинов». На одной конференции Штайн меня очень поддержал в споре, для кого была написана роль Тузенбаха в «Трёх сёстрах» (тогда ещё приехал финский чеховед Лангбака), и я сказала, что Тузенбах просто «списан» с Мейерхольда.
-Как интересно! Вы с чеховскими современниками-актёрами общались, конечно, через Ольгу Леонардовну, Марию Павловну. А в Англии вы не хотели потом остаться? – спрашивает Катя.
- Когда я приехала в очередной раз в Англию, мой Питер был приятно удивлён моему подарку - тридцати-томнику А.П. Чехова. Всего в Англии я была шесть месяцев. И всё спешила в Крым. Питер говорил мне:
- Аллочка, я хотел бы оставить тебе в наследство этот дом, ведь мы не вечны, ты знаешь.
- Нет, Питер, спасибо, дорогой мой, мне ведь ничего не надо.
- Может быть, хотя бы библиотеку возьмёшь?
- Нет-нет, ну что ты – какая библиотека и как я её возьму?
Надо признать, что удивительная крымчанка, экскурсовод Чеховского Музея, Алла Васильевна Ханило изначально, ещё до помолвки сказала, что в Англию навсегда не поедет, Крым и Музей не оставит. В Ялту
А Питер Генри продолжал писать и поддерживать её:
«Милая Аллочка! Посылаю обещанные евро. Надеюсь, что они пригодятся. Живи, будь здорова. Всего тебе самого хорошего.
Питер.
П’бург. 4.П.07.».
…В тот день погода выдалась ненастная, с очень мелким дождичком. Хелен мчится на хорошей скорости и ругается в машине на мужчин-водителей, не умеющих водить, но ругающих её. От души удивившись тогда факту, что автор учебника, по которому она училась в университете, - муж Аллы Васильевны Ханило из Ялты, профессор Питер Генри, Хелен с радостью согласилась съездить в Вудсток, а заодно - и самой посмотреть Дворец. Машина идёт легко и мягко под её уверенными руками, она спрашивает Катю:
- А где у них была свадьба – здесь или в Ялте?
- На их помолвку в Оксфордской Ратуше, - отвечает Катя, - пришло не слишком много гостей: его родственники, три дочери, сын с женой. Потом все ужинали в ресторане «Белая лошадь», и среди гостей был и известный чеховед Доналд Рейфилд с женой Таней. Вместе с Аллой Питер Генри написал книгу о В. Гаршине, они были участниками Чеховских чтений в Ялте и конференций, посвящённых творчеству К. Паустовского в Тарусе.
Хелен слушает, но смотрит на дорогу, путь не ближний – из Восточной Англии на Запад. В салоне всегда звучит музыка - больше, конечно, классическая - Чайковский, Моцарт, Бетховен, но и малеровские симфонии - также в числе предпочтений Хелен.
Когда они подъехали к территории Дворца, попасть в него сразу не получилось из-за роскошной парковой зоны перед ним. Хелен припарковалась, и они пошли по длинной аллее, вспоминая о том, как года два назад в Ялте, в гостях у Аллы Васильевны Ханило пили чай и на лоджии-террасе дуэтом пели ей романс из репертуара её дорогого друга - И.С. Козловского, «Я встретил вас» Л. Малашкина. Они доставили ей радость и удивление, потому что англичанка Хелен пела на русском. «Да, всё-таки, Чехов - явление загадочное, сколько же удивительного продолжает он дарить, и сколько встреч и совпадений происходит благодаря его имени!» - изумлялась Катя.
Ещё издали на больших зелёных газонах они заметили важно гуляющих шикарных канадских гусей благородного, бежево-зелёного окраса. Почему-то идущий впереди посетитель пошутил:
- Не канадские теперь уже, а украинские гуси.
Но то ли согласившись с предыдущим оратором, то ли в знак протеста, гуси в количестве около пятидесяти штук моментально вспорхнули, и, громко хлопая крыльями, со множественным «гага-га» улетели, видимо, на дальний пруд. Впереди виднелось большое озеро с очень красивым капитальным мостом. А для более продуктивного перемещения по парку предусмотрена специальная мини-железная дорога!
Дворец возведён в 1724 году в честь победы англичан над французами. Уже с внутреннего двора-площади с колонной - при первом взгляде на фасад глаз улавливает очень уютную пропорцию и гармоничность, а также радостно-жёлтый цвет камня, из которого замок построен. Особый эффект воздушности достигнут благодаря редко расположенным на крыше замка высоким скульптурам, стоящим в непринуждённых позах.
Кате с Хелен надо было выполнить задание - попасть в главный корпус, чтобы подарить Музею книгу А. Ханило о пребывании Антона Павловича в Ялте. После нескольких встреч и объяснений с полицейскими, охраной и экскурсоводами книга была передана и с большим удовольствием принята администрацией. Не каждому удаётся поставить свою только что написанную книгу на полку Библиотеки Дворца Бленейм…
Затем они купили несколько альбомов в удобной для Аллы Васильевны - лёгкой мягкой обложке, несколько сувениров.
Невозможно было надышаться и глаз отвести от сиреневого коридора из цветущей глицинии, озера с лебедями, гигантского лабиринта в виде орнамента-клумбы, зелёных кустовых скульптур птиц.
Когда в Ялте всё было передано в руки Аллы Васильевны, она была несказанно счастлива, и это было важно: Катя успела привезти альбом, напоминающий Алле о любимом муже…
Позже Катя нашла информацию об этом удивительном человеке, продвигавшем русский и другие славянские языки в Англии и Шотландии. Питер Генри родился как Ганс Петер Зунц 21 апреля 1926 года в Германии в г. Марбург, откуда они с матерью бежали в Оксфорд в 1939 году. Там он был зачислен в британскую армию в 1943 году, сменил имя на Питера Генри. Похоронен в Витаме, недалеко от Оксфорда… Запись на надгробном камне гласит: «Профессор Ханс Петер Генри-Зунц, 21. 4. 1926 -9.6.2010, ученый-славист»…
…По дороге домой дамы молчали, а потом подводили итоги их необыкновенного посещения резиденции герцогов Мальборо. Получается так: мальчик Ганс Зунц с мамой в 1939 году бежали из Германии от преследований за национальность, в Англию. В душе мальчика навсегда осталась эта страшная боль обиды. И услышав в 1992 году в музее Чехова рассказ о переживаниях девочки Аллы, также пострадавшей от фашизма в далёкие 40-ые, он понял, что встретил родственную душу!
Хелен и Катя размышляли о том, что Алла Васильевна отказалась от наследства по причине своего альтруизма, нежелания предавать свой Музей и Крым. Оба этих филолога – П. Генри и Алла Ханило, встретившиеся однажды в Музее Чехова, стали посланцами мира обеих стран – Англии и России, народными дипломатами, антифашистами, и привела их друг к другу интуиция и любовь к литературе. Их жертвенность - жить в браке на расстоянии – была логически оправдана: люди искусства живут мотивацией ожидания встреч, и эта надежда даёт им вдохновение.