ТОРТ "НАПОЛЕОН"
11 часов 25 минут 17 сентября 2001 года. Мы в России!
Улан-Удэ проехали не останавливаясь.
18 сентября 2001 года. Обедаем на берегу Байкала в нескольких десятках метров от забора к Слюдянке. Поскольку мы здесь, у суперчистейшего озера России, то решено заменить запас питьевой воды, 3 фляги, набрав её отсюда, из этого святого водоёма. Н-да-с! Не очень он святой. По поверности густо плавает сажа. Ветер восточный, значит это сажа из труб Байкальского целлюлозно-бумажного комбината. Городок Байкальск мы проехали несколько десятков километров назад. Плюс-минус пять километров от него даже в кабине машины чувствуется специфическая вонь от этого ЦБК. Какой же “умник” предложил заложить комбинат такого профиля именно на берегу Байкала? И какой же суперидиот там, наверху, утвердил этот проект?!
Быстро пролетели дни. И снова Монголия!
6 ноября 2001 года. Как оказалось, дела идут совсем не так гладко, как написано на бумаге. Буровая бригада, которую мы ждали на Туйн гол и Урд Тамире в августе-сентябре, пришла на Туйн гол 15 октября. Пришла и стоит, потому что работать нечем – нет солярки. К сегодняшнему дню вопрос о солярке решён, но... Нет у нас бензовоза! На Зэрэгцээ должна быть закончена разведка небольшой россыпи Баян Ам, которую я нашёл в июле. Ничего там ещё не начиналось. Тоже по техническим причинам.
… Вчера, наконец, прозвучало, что на следующий день, то есть сегодня, мы выезжаем на Туйн гол. А сегодня – на утреннем селекторном совещании. Главный инженер рудника Урген спрашивает, когда приедут обещанные геофизики, чтобы уточнить контуры разрабатываемого рудного тела флюорита на глубину.
- Не будет геофизиков! Потом.
- Тогда я провожу взрыв – рыхлю поверхность до двух метров. А геофизиков ждём после уборки руды из карьера.
- Договорились!
Взрыв произошёл без тщательной проверки опасной территории. Погиб экскаваторщик. Россиянин. Осталась жена с двумя маленькими ребятишками. Через несколько дней этого инженера в Монголии уже не было.
10 ноября 2001 года. Я сижу в номере приисковой гостиницы посёлка Угуумур и пью чай. Торт к чаю я купил в магазине. Вообще-то это – слишком шикарное название для будочки. В будущем здесь будет большая торговая площадь с рестораном, с десятком магазинов.
А пока торговые микробизнесмены прячутся со своими товарами вот в таких будочках. В неё даже можно войти. Но очень осторожно, особенно при моих габаритах. Кроме полок с товарами, продавца, прилавка и одной штуки покупателя там одновременно больше ничего находиться не может.
Десять часов утра. Мороз с ветерком. Так что я за утро на участке успел накопить аппетита на горячий завтрак – обед. Мечтаю купить кусок колбасы и десяток яиц для объёмной глазуньи. Всё оказалось в наличии. Взял, собираюсь уходить. А делать это здесь нужно очень осторожно, чтобы магазин не только остался на месте, но и продолжал бы защищать продавца от ветра и мороза.
Не спеша разворачиваюсь и вдруг зацепился взглядом за резаные куски ковриги в целлофановой обёртке. Даже слоёность вижу.
- Это торт, что ли?
- Да.
- Наполеон?
- Да.
- Сколько стоит?
- Двести пятьдесят тугриков.
- Беру две штуки.
Подаёт, считает сдачу, а я этикетку рассматриваю.
- А почему он так называется?
- Не знаю. Это ваше, русское название.
- Да? И в честь чего или кого оно такое русское?
- Ну, говорят, у вас такой певец знаменитый есть, так вот в честь его и назвали.
Хотел было возразить и историю Отечественной войны 1812 года популярно рассказать, но увидел, что в Монгольской транскрипции «Наполеона» от императора ничего не осталось, а певец запросто просматривается. И даже мужского пола. Пришлось признаться, что певец такой у нас действительно есть. В монгольском звучании он Кабздон называется. И на вашу фабрику нужно сообщить, чтобы полное имя писали. Делаем запись в её дневнике, и я ушёл, зарядившись желанием увидеть вскоре торт с названием “Напелион Кабздон”.
Не дождался, нужно сказать. Через полгода, в мае, я зашёл к этой хозяюшке. В её распоряжении был уже целый морской контейнер. Набор товаров расширился. И торт этот есть. Я беру ковригу, смотрю на этикетку и вижу, что император – на месте. Смотрю на хозяйку. Она улыбается и говорит, что узнала меня и передает благодарность от директора фабрики, к которому пришла зимой с моим “Кабздоном”.
… Пробыл на Заамаре до 13 ноября. Пробили, опробовали несколько шурфов на Баян Ам. Пробы мыли в буровой партии. Там четырехкубовая ёмкость с печкой на каждой буровой. Пласт богатый, до 2,5 грамм на кубометр. Залегает в пределах 1-2,5 метра. Эрхуубат и Ядамсурэн остаются здесь
К ним в помощь прибыл ещё один геолог – Нармандах (Восход солнца). У Сайханжаргала на Заамарын Эх тоже всё в порядке. Северный фланг месторождения. Мощность пласта в пределах 1,5 метра. Содержание золота в пласте 1-12 грамм на кубометр. Это очень хорошие показатели.
17 ноября 2001 года. Улан-Батор. Мы, наконец, едем на Туйн гол. Три дня сумасшедшей подготовки. Пурэвдорж ремонтировал: “переобувал” свою машину. 1100 . Все на месте. Накупили продуктов. Хотели мне валенки купить. Это Пурэв сказал, хитро посмотрев на меня. Не получилось. По-нашему, это не пимы, а чёсанки – очень мягкие и слабые на износ. Их обязательно нужно в глубокие галоши прятать, а галош не оказалось.
После обеда – вперёд, до Цэцэрлэга. Переночевав в мотеле, двинулись на юг. Хангай голый. Лишь на самых высоких хребтах лёгонькая снежная накидка. В Урд Тамире была попытка пройти две скважины, но разрез оказался не под силу нашим УКС. Очень много крупных валунов. Так что масштабы золотоносности этой долины пока неясны.
Туйн гол охотнее допускает нас до основания разреза. Но и здесь проблемы: разрез очень рыхлый, без глины, почти до поверхности обводнён. Заканчиваем скважину, поднимаем трубу и слышим, как в скважине журчит поток воды. Золото в разрезе, в приплотиковой части, есть, но достоверность результатов под громадным вопросом.
Может быть, смешно, а скорее – страшновато обозревать такие подробности... Сейчас здесь уже многие сотни километров асфальтовых дорог гудят под колёсами машин, несущихся со скоростью более 100 километров в час. Любые номера в гостиницах благоустроены так, что в них не скучно и не страшно останавливаться людям с любого края света. А пока в 2001-м.... Здесь так же, как и в России, ещё не закончился кошмар девяностых годов. Простые люди и здесь существуют на грани выживания.
А вот факт, что туалет на улице располагался, ну никак отрицательным назвать не могу. Ночью организм мой взбунтовался и выкинул меня из-под одеяла и из гостиницы.
Вышел на улицу, и - мама моя! Глаза распахнулись чуть ли не до ушей. Ветра нет. Небо чистейшее, и с него валится обильнейший звездопад. До того обалдел я, глядя на это чудо, что далеко не сразу вспомнил, зачем же я здесь, посреди двора, стучу зубами.
Продолжение на http://www.proza.ru/2020/03/02/790