Лето 1984 в Нечаевке выдалось жаркое. Огромная страна под названием СССР по-прежнему жила, выполняя пятилетку за 3-4 года и приближая наступление коммунизма.
Каждый советский житель знал своё будущее наперёд, хоть жизнь год от года и становилась всё тяжелее. Но несмотряна все трудности, ничто пока не предвещало скорейшего падения колосса, глиняные ноги которого уже подкашивались.
В деревнях люди жили своим хозяйством и трудились, не покладая рук. А горожане, у кого был свой надел земли, гордо именуемый дачей, ездили за город копать, сажать, возделывать и собирать.
Маша и Глеб практически жили за счёт Алелаиды Карловны и других своих близких, хоть у Глеба и была повышенная стипендия. Старушка получала довольно неплохую пенсию. Вся её квартира была в полном распоряжении молодых. Бабадель жила ради них и для них.
Выручали ещё посылки из села, да и деньги Аглая и Виктор присылали регулярно. Родители Глеба тоже не остались в стороне. Можно сказать, помогали молодой семье всем миром, лишь бы только они не бросали учёбу.
Глеб перешёл на 5 курс, чтобы стать полноценным специалистом, ему оставалось проучиться ещё 1 год. Маша тоже продолжала учиться, но только на заочном отделении, она перешла на 3 курс.
В Нечаевке, в доме Аглаи и Виктора ждали приезда дорогих гостей. Когда они наконец прибыли, то их ждал поистине королевский приём. Аделаида Карловна вдыхала полной грудью живительный сельский воздух, молодея не только душой, но и телом.
Прогуливаясь с правнучкой Маргаритой по улочкам села, она нашла с кем скоротать свой культурный досуг, показывая, что ничто человеческое ей не чуждо.
Силантий Гаврилович Живаев, бывший культработник, однажды присоединившись к ним на одной из таких прогулок, теперь частенько сопровождал Аделаиду Карловну.
Он читал ей и малышке стихи, лишний раз подтверждая, что общность взглядов и любовь к поэзии и музыке сближает людей быстрее, чем что бы то ни было. Бабадель порхала, словно на крыльях.
Не зря говорят, что любви все возрасты покорны, а её порывы, как говорится, плодотворны. Глеб, как маленький, чувствовал уколы ревности, но старался этого не показывать.
К слову сказать, о своём возрасте Аделаида Карловна предпочитала молчать. А что? Имеет право, как и любая другая женщина. И воообще, возраст женщины - это состояние души, а душа у бабадель была юной и безусой, как у малюток двух подруг.
10 августа Павлу и Маргарите исполнился ровно год. Детишки друг другу явно симпатизировали и, по всем признакам, было видно, что в будущем между ними возможно огромное и светлое чувство.
Павлуша, лишь только по взмаху длинных ресниц девчушки, дарил подружке Марго все любимые игрушки, которые до этого зажимал Никитке, своему родному дядьке. Видимо дамский угодник с младых ногтей постиг одну простую мысль - женщины терпеть не могут жлобов.
Жители села Нечаевка продолжали жить пересудами, судача о ближнем и подмечая то, что ему о себе было ещё пока неведомо. Правда Глашу и Машу давно прекратили склонять на всех углах, приняв тот факт, что дружба их преодолела все препятствия на своём пути и возродилась снова.
Между друзьями больше не возникало никаких недоразумений. Может причина была в том, что жили они друг от друга достаточно далеко и виделись крайне редко, а может всё оттого, что никто из них больше не давал повода для сомнений.
Клубная самодеятельность в Стране Советов всё ещё была на высоте, особенно в сёлах и деревнях. У Виктора и Аглаи работы было непочатый край. Две подружки, Мария и Глафира, спели на концерте, посвящённому дню села, к удовольствию всех односельчан.
Песня эта была всё о том же, о вечном, о любви и счастье и о том, что каждый ищет себе пару. Кто-то теряет, кто-то находит, кто-то всё ещё находится в поиске:
Ночь была с ливнями,
И трава в росе,
Про меня «счастливая»
Говорили все.
И сама я верила,
Сердцу вопреки:
Мы с тобой два берега
У одной реки.
Утки все парами,
Как с волной волна,
Все девчата с парнями —
Только я одна.
Я ждала и верила,
Сердцу вопреки:
Мы с тобой два берега
У одной реки.
Ночь была, был рассвет,
Словно тень крыла,
У меня другого нет,
Я тебя ждала!
Всё ждала и верила,
Сердцу вопреки:
Мы с тобой два берега
У одной реки!
В начале сентября, две молодые семьи разъехались, к досаде своих малышей. При прощании, Павлуша ревел басом, а маленькая Риточка тоненько ему подпевала.
Они хоть и росли большую часть времени вдали друг от друга, но вновь воссоединялись на всё лето. Силантий Гаврилович решил сопроводить даму своего сердца до дома и поехал с горожанами в Пензу.
Кто знает, возможно он вскоре тоже станет городским жителем? Всё будет зависеть от Аделаиды Карловны и от того, захочет ли она снова погружаться в пучину любовных страстей. Горожане уехали, а селяне продолжили жить своей жизнью.
Детишки пошли в школу, учителя продолжили их обучение. Юрий по-настоящему полюбил свою работу, ему нравилось учить и учиться самому, с каждым днём постигая всё больше в своей профессии. Глаша находилась в декретном отпуске, но через полгода ей предстояло снова вернуться на работу.
Семья Фёдора и Лидии, с появлением младшего сына, стала ещё крепче. Они гордились своими детьми и любили всех одинаково. Любаша пошла в 10 класс, она незаметно подросла и заневестилась, сводя с ума местных парней.
Матвей был младше сестры лишь на год с небольшим. Он всюду сопровождал Любу и оберегал её честь. Поскрёбыш Никитка был ещё мал, ему только на новогодние праздники исполнится 1 годик.
Он уже показывал свой строптивый характер и строил вокруг себя всю родню. Единственным, кто ему не поддавался, был племянник Павел, но в основном они ладили, понимая, что друг другу не чужие.
А в середине сентябре, на свет появилась ещё одна жительница села Нечаевка. Василиса родила своему Сашеньке очаровательную дочку Галинку, сделав его самым счастливым человеком на свете.
Принимая поздравления от односельчан, Саня улыбчиво повторял, мол долго ли умеючи и что через год отправит жену за сыном и это с его уст звучало железобетонно. Никто даже не пытался подвергнуть сомнению слова афганца.
Дружба Сани и Юры стала ещё крепче. Всё таки афганское братство в ту пору не было пустым звуком. Эта страшная война всё ещё продолжалась, принося гибель и скорбь во многие советские семьи.
Страна готовилась встретить Новый 1985 год. Никто из жителей нашей необъятной страны ещё не знал, что год этот станет предвестником её гибели. В воздухе, пока ещё неуловимо, неясно, доносился запах нового.