Схватки у Глафиры случились неожиданно. Они с Юрой хоть и были готовы к тому, что ребёнок должен вот-вот родиться, но всё же думали, что у них ещё есть два-три дня в запасе.
10 августа 1983 года, едва рассвело, их малыш дал о себе знать. Именно в этот день он пожелал родиться. Растерянный Юрка бегал по всему селу и искал попутку.
Он поднял на уши тестя и своего отца. В двух соседних домах, стоявших друг напротив друга, воцарился переполох. Пока Фёдор договаривался с соседями насчёт машины, разволновавшуюся за подругу Машу, охватила паника.
Она твердила, что тоже чувствует какие-то боли внизу живота, хотя ей ещё нужно было дохаживать свой срок больше месяца. Мария вообще собиралась рожать в Пензе и была уверена, что так оно и будет.
В итоге в соседский жигулёнок погрузились две беременные подружки и их ошалелые мужья. Сосед, коротко и нервно хохотнув, нажал педаль газа и покатил по дороге до райцентра.
Всю дорогу обе роженицы попеременно морщились от боли, но мужественно молчали, хорохорясь перед мужьями, которые, судя по всему, боялись предстоящих родов больше, чем они сами.
В приёмном покое Никольской больницы, заспанный дежурный врач, который прикорнул только под утро, отправил обеих подружек в смотровую, а уже оттуда прямиком в родовой зал.
Первой родила Глафира. Это случилось неожиданно быстро и легко, несмотря на все страхи молодой женщины. В молодой семье Антипенко родился крикливый сынишка, богатырь, весом 4 кило и ростом 55 см.
Новоиспечённую молодую маму увезли на носилках в палату, а её подруга всё ещё мучилась схватками. Через час беспрерывных мучений, в относительной тишине родзала наконец прорезался крик новорожденной девочки, которую родила Маша.
Девочка родилась недоношенной, но её жизненные показания были в норме. Малышка получилась миниатюрной, как и положено даме. Обеих подруг положили в ту же самую палату, где больше 20 лет назад лежали их матери и где они сами кричали наперегонки, требуя материнскую грудь.
Было что-то символичное в том, что малыши двух подруг родились в один и тот же день, как и их матери. Юрий и Глеб ходили вокруг роддома и ожидали новостей, которые не заставили себя долго ждать.
Вначале долгожданным известием осчастливили Юрку, а через час уже Глеб принимал поздравления от друга. Они ещё немного покрутились под окнами и наконец уехали домой, поняв, что к жёнам их всё равно сегодня не пустят.
Приехав в Нечаевку, Юрка попрощался с Глебом и решил пойти навестить Саню, который вот уже больше 10 дней жил у них в селе, в доме у Василисы.
Судя по всему, Сане было с ней хорошо, раз за всё это время, он так и не появился в доме Юры и Глаши. Василиса порхала по селу, словно на крыльях. Она выбиралась из дома лишь для того, чтобы сходить в магазин за продуктами.
Санёк был с ней нежен и предупредителен. Впервые, за много лет, она почувствовала себя желанной женщиной не просто для разового наслаждения, а для длительных отношений.
А вот насколько они будут длительны, никто из них двоих пока не знал, боясь спугнуть то хрупкое, что только может зародиться между мужчиной и женщиной, которые едва - едва стали открываться друг другу.
Неунывающую Василису стали терзать сомнения. Она вдруг стала переживать из-за того, что намного старше Сани и это может встать между ними нерушимой стеной. Лёжа в его объятиях, она жалобно причитала:
- Я ведь тебе в матери гожусь, Сашенька. Вот сейчас привыкну к тебе, а ты в любой момент себе молодуху найдёшь и бросишь меня. А я ведь уже не смогу без тебя. Ей богу утоплюсь сразу.
- Ох, до чего ты у меня глупая, Вася. Матери моей было бы сейчас почти 70. Она родила меня в 47 лет. Так что, при любом раскладе, ты мне в матери никак не годишься, поняла?
- Поняла, Сашенька. Я ведь тебе верная буду всегда, ты даже не сомневайся. Никто мне больше кроме тебя не нужен, ни на кого я и смотреть теперь не хочу.
- А у тебя и не получится на других смотреть, я же тебе, чуть что случись, зенки-то сразу возьму и выдавлю, - нежно заверил Саня Василису и продолжил, -
- Ты почему до сих пор не рожала? Не можешь или не хочешь?
- Наверное тебя ждала, Сашенька. Чувствовала всем сердцем, что тебя мне встретить суждено.
- Ну тогда работы у нас с тобой впереди ещё непочатый край. А завтра вместе в сельсовет пойдём, может работу мне какую предложат. Ты не смотри, что я калека, я ведь многое могу.
- Конечно можешь, непременно пойдём, но только завтра. Я баньку истопила, сейчас сходим вдвоём, попаримся.
На робкий стук Юрия, который пройдя через большой двор, замешкался в сенцах дома Василисы, вышла счастливая, разом помолодевшая женщина. Поприветствовав его, она отступила, давая пройти гостю и тут же побежала в баню, подбросить ещё немного дров.
Юрка вошёл и не узнал сослуживца. Он был чисто выбрит и смотрел на него синим взглядом абсолютно трезвых и счастливых глаз. На Сане была надета чистая рубаха, а сам он сидел во главе накрытого стола.
На столе было всё, кроме бутылки. По уверенному взгляду Санька было видно, что в хате Василисы он чувствует себя, как дома. Друзья немного поговорили и Юра поделился с ним своими хорошими новостями.
Саня искренне поздравил друга с первенцем и уверено сказал, что возможно скоро тоже догонит его по части деторождения, а может и перегонит.
Когда из бани в дом вошла разгорячённая от жара печки Василиса, Юрка спешно ретировался, почувствовав себя лишним на их празднике жизни. У него был свой праздник, не хуже.
Юрию хотелось кричать на всё село, что сегодня у них с Глашей родился сын. Они уже заранее придумали ему имя, которое несомненно звучит гордо - Антипенко Павел Юрьевич. Если бы родилась девочка, то быть бы ей Паулиной.
Глеб и Маша пока ещё не успели придумать имя для дочери. Оба были уверены, что для этого у них ещё полно времени в запасе. Но ребёнок сам выбирает, когда ему родиться. Как правило, семимесячные дети рождаются очень выносливыми и упорными, во всяком случае именно так показывает практика.