Автобиография близкого мне человека, ветерана ВОВ

                Краткая автобиография юношеских
            лет Ляховца Ивана Никаноровича
            прожитых от одного до двадцать
            одного года своей жизни.
           (сохранена специфика языка того времени и места - т. н. Полесья)   

                На память сыну Владимиру
                от отца И.Н.Ляховца


                "И тот не человек,
                и сердце в том мертво
                кто жил, а для людей
                не сделал ничего."
               
                (И.В.ГЁТЕ)

     Я, Ляховец Иван Никонорович, родился 27 июня 1923 года в дер. Дуброва, Лельчицкого района, Мозырского уезда, ныне Гомельской области, в  крестьянской семье,  по национальности белорус.  Мать Мария Дмитриевна
 ( 1904 - 27.09.1984 ) и отец Никанор Афанасьевич ( 1899 - 19.10.1985 ) - потомственные белорусы и крестьяне.
        Помню себя в возрасте трех лет. Этот возраст мне запомнился по той причине,  что я учился в 3 года второй раз ходить.  В возрасте около трёх лет я долго болел.  Какой болезнью болел, до сих пор  не знаю. Ко мне, больному никаких врачей не вызывали, в больницу, которая была за 9 км. в районном центре Лельчицы, не возили. Лечили меня мать, бабушка, отец настоями разных трав, шептами и водой от знахоря.
        Мать, повзрослевшему мне, рассказывала, как она ходила в дер. Заболотье к знахору и тот дал ей бутылку завороженной воды и сказал, "пока не донесёшь воду сыну и дашь ему попить не вступай ни с кем в разговоры". Мать в то время была молода и красива, многие её в дер. Заболотье, откуда она родом, и дер. Дуброва знали. Мать говорила, когда несла воду,  мужчины одна повозка за другой везли из болота навстречу сено. Многие говорили, здравствуй Мария !, но она им не отвечала. Отдельные мужики бросали матери реплику - зазналась, но всё одно она молчала.  Мать принесла от знахоря воду и дала мне три чайные ложки выпить.  Лежал я в тёплом месте:  на русской печке, либо на припечку.  Когда мне настал критический момент жить или умереть, в эту ночь не смыкали все глаз и,  запалив свечку, поставив её  около меня ждали моей смерти.  К этому моменту мать пошила мне нательное бельё,  в случае моей смерти она его на меня оденет.
    Всю ночь мне давали воду от знахоря. Прошла ночь и я не умер, остался в живых. С этого момента я стал поправляться.
    Прошло несколько дней и мне захотелось мяса. К этому,  к рождественским праздникам сосед Илья Кондратьевич Ляховец убил кабана и мне принесли от него язык,  который хорошо сготовили и я его покушал - три раза укусил,  как мама говорила,  но с этого дня  стал выздоравливать. Оттухали понемножку ноги,  руки и всё тело. Прошло ещё две-три недели,  я стал подниматься - сидел.  Уменьшался горб.  Немножко окреп,  стал  учиться 2-й раз ходить.  Сначала держась за скамейку делал шаг,  потом два шага в день.  И с течением  времени  стал переходить комнату от одной стенки к другой. Эта болезнь, которую я до сих пор не знаю, чем я болел, запомнилась на всю жизнь.  Жили мы на хуторе "Забелье", что в полутора километрах от дер. Дуброва. Отцу от своего отца Афанасия Кирилловича досталось  богатое крестьянское наследие. Дом с множеством больших и длинных надворных построек:  сараев, гумно, пунька, степка, клеть, разные навесы; рабочий скот - волы, лошадь, много голов скота: коровы, телки, овцы,  свиньи.  Много было земли,  сенокосных угодий, даже был свой лес.  Сколько это было гектар никто мне толком не сказал:  ни отец, ни бабушка Зеня (Зина). Дедушка мой Афанасий Кириллович умер рано молодым,  где-то в 1918 - 1919 гг.  Не сохранилось от дедушки никакой памяти - хотя бы портрет,  фотокарточка.  Семья у нас была всегда от 7 до 9 человек.
       Жила с нами бабушка - мать отца Зеня, сестра отца Параска. После меня  родились брат Василий в 1925г., сестра Ганна - 1928г., брат Алексей 1930г., сестра Татьяна 1934г. Бабушка Зеня родилась в 1869 году, умерла в 1936г.
 От бабушки мне запомнилось многое, ведь она меня маленького растила, рассказывала сказки. Дом наш стоял в саду,  вокруг дома было много яблонь, груш, слив. В саду были пчелы.  Пчелы жили в ульях колодочных, которые стояли вертикально и боком с наклоном лежали ульи.  Однажды из улья вышел рой.
    Отец стал забирать в коробок эти пчёлы и одна пчела вкусила  меня. От укуса пчел у меня сильно пухло тело.  Лицо опухло, глаза стали, чуть видно,  маленькие, нос большой. В это время приходят с поля - работы бабушка, мама, тётка Параска с серпами, посмотрев на меня и моё опухшее лицо стали мне говорить комплименты. Ты  чей мальчик ?  Я им отвечаю, что я наш Я Иван. Они мне говорят, что у нас такого не было, ты не наш. Никоноре где ты дел нашего мальчика, а привёл к  нам чужого.
    Я кричал, что я наш, что меня вкусила пчела и я стал такой, скоро всё пройдёт и вы узнаете меня, что я наш, - Иван. Чем больше я плакал и кричал, что я наш - ко мне находили то тётя, то бабушка разные причины,  чтобы посмеяться надомной. И только мама взяла меня на руки и сказала ты наш сынок,  бабушка и тётя шутять, не плачь. Позже родились брат Михаил 1938 г., брат Николай 1940 г. Тётка Параска вышла замуж за Ляховца Романа Тимофеевича, имела от  брака 3-е детей. Меня крестили в церкви. Крестный отец был Ляховец Степан Васильевич  ( по кличке "качанчик"),  крёстная мать была сестра отца Ольга Афанасьевна.  Видел своё свидетельство о рождении, оно  было выписано священником.  Обратил внимание на то,  что оно было выписано красивым подчерком. 
27 июня 1923 года, не знаю было  ли это число по новому или старому стилю, мне осталось неизвестно, свидетельство о рождении сгорело вместе с домом и всем имуществом, зажженное немцами.  Помню как напротив нашей хаты за белью стоял тёмный лес вековые дубы, берёзы,  сосны переплетенные ореховыми кустами.  Среди этого леса было озеро. Люди на повал рубили этот лес. Деловые сортименты леса забирали  себе на постройку  разных объектов хозяйственного обихода, а порубочные остатки сжигались.  Объявлена была свобода.   И в целях увеличения земельных угодий лес хищнически вырубался крестьянами. Земли распахивались. Урожай на новых землях, без внесения удобрений,  собирался в течение 3-х,  4-х лет большой. Левее на север от нашей усадьбы находилось длинное болото, а ещё  левее стоял непроходимый  лес,  которому не было конца и края.  В лесу и болоте пасли скот. В то время в лесу водилось и жило много зверей:  волки, дикие кабаны и косули, зайцы, лисы и др., было много разных птиц. Люди из леса имели много доходов от ягод черники, земляники, брусники, клюквы и др. Росло в лесу много грибов. Ценнейшей породы считался гриб боровик,  которых в наших лесах было много. Во время постов: в спасовку, филипповку, великий пост в 7 недель перед пасхой мать не давала скоромного ести.  Мясо и молоко заменяли грибы, рыба, растительное масло - олей. Кроме того на протяжении всего года в среду и пятницу мать не готовила  мясных  блюд.  Говорила нельзя кушать скоромного.  В эти дни тоже готовила вегетарианские блюда.
    Шли годы, Я подростал.  Когда  мне исполнилось 9 лет, я пошел в школу, в I-й класс.  Занятия в школе шли уже целый месяц как Я пришёл учиться.  В школу я первый раз пришёл с девочкой соседа Марией Ефимовной Колос.  Пришли мы в школу,  а занятия идут во  всех классах. Без  стуку  в дверь мы зашли в класс. Класс был заполнен учениками, учитель Кунцевич Ефим читал лекцию.  При открытии двери на нас обратил внимание весь класс, человек 30. Я как-то растерялся. Я такого количества людей не видел,  которые на нас обратили внимание.
У некоторых ребят на лице были болячки,  у других на лице, носу были какие-то пятна,  мне стало от этих взглядов  как-то страшно. Учитель  Ефим Кунцевич спросил как наши фамилии, записал нас в классный журнал и посадил за парту.  Я с  большим  вниманием слушал лекцию.  Кое-что  мне было понятно.  До поступления в школу отец заставил выучить все буквы алфавита, цифры до 100, считать.
    В школу ходить было далеко с хутора в Дуброву 1,5 км. Первый учебный год ходил почти каждый день. На второй год с осени приходилось пропускать уроки, мати часто заставляла помогать по хозяйству, ходить в лес по грибы, а в школу, говорила потом.
    Начиная с пятого класса учителя были разные.  Лучше всего мне давалась математика.  Другие предметы давались туго. В 7-м классе был премирован  коньками  "снегурочка" и возили на районную ёлку в Лельчицы, в честь нового года.  В 1933 году был большой голод. Это было связано с коллективизацией и неурожаем во многих местах. Видел своими глазами наплыв людей в Белоруссию с соседней Украины. Украинцы шли и несли с собой, что они могли только взять. За бесценок они отдавали пуховые одеяла, подушки,  золотые вещи, отрезы на костюмы, полотна. Вещи отдавали за половину или целую булку хлеба.  Но мало кто  это куплял, так как и в самых белорусов не было хлеба.  Люди ходили опухшие:  ноги, руки и всё тело.  Раскладывали костёр, в вёдрах варили борщ  из щавеля в него бросали кости лошади или коровы годичной, а может и большей давности. Всё это ели. Обессиленные опухшие умирали. При помощи местных  жителей трупы сводились на кладбище и там проводилось захоронение.  Страшно было смотреть на эти страдания людей из соседней Украины.  Наши дубровские люди голод перенесли легче. Они кушали смолотые в жёрнах жолуди,  ели гречневую луску, гнилую картошку. В июне 1933 г. начали созревать ягоды земляника,  черника.
    Эти ягоды смешивали с молоком и стало жить возможно. От такой пищи хоть и болели, но не умирали.  До голода, в 30-х годах началась коллективизация. Это была революция среди крестьян. Никто не хотел лишаться средств производства крестьянского хозяйства. Кто вступил в колхоз, а это было принудительно, должен сдать рабочую силу: лошади, быки; - телегу, плуг, борону, семена. Люди сдавали (так называли обогулили) сказанное но и желели. Многие любыми путями забирали обратно лошади,  волы. Но таких крестьян обратно заставляли вернуть в колхоз взятое ими.  Для наведения страха лучших крестьян стали раскулачивать. Этих людей называли саботажниками6 что они ведут подрыв советской власти,  они разбогатели не своим трудом  и много других ярлыков им пришивали. Забирали в этих людей (кулаков) всё имущество, а самих с семьёй ссылали в дальние края. Эти кулаки шли в ссылку навьюченные необходимым продовольствием на несколько дней и вязанкой лаптей.  Всё это делалось "именем революции". Многие из них ворчали обманули ведь Ленин сказал:  "земля крестьянам, фабрики и заводы рабочим".  Но кому это было говорить, кто слушал крестьянина? Крестьяне стали массово уничтожать скот:  резать убивать на мясо,  находили другие пути сбыта в кого было и 3 и  более коров. Более умные крестьяне "кулаки" в период раскулачивания бросали своё хозяйство, а сами уехали в город.  Таким путём многие крестьяне избавились от раскулачивания, - спаслись. Наш дядя маминой сестры Пелогеи муж  Хватик  Захар  Николаевич, проживавший в д. Симоничи, что  15 км от д. Дубровы был раскулачен. Всё его хозяйство советы разграбили.  Захара долго не арестовывали. Он скитался у родных в д. Заболотье у тестя моего деда Дмитрия Никитича, то у нас на хуторе "забелье". Переживал, скучал. Я всё это видел, но не понимал горя этого человека. Захар Николаевич, чтобы не было скучно, ходил в наше гумно.  Открывал дверь,  ложил на ток снопы ржи  либо пшеницы и цепом их молотил.  К концу дня обмолоченные снопы связывали в кули, с зерна граблями собирали солому, выносили на пригуменне. Зерно с мякиной сгребывал в ворох,  просевал веенкой, отделял зерно от мякины. Потом это зерно на постилках сушили на солнце и сыпали в большие деревянные бочки. Блуждание дяди Захара длилось не долго. Вызвали его в район и там арестовали. Помню было от него отцу письмо из Дальнего Востока "Бухты Нагаево". Осталась одна моя тётя Пелагея с маленькой дочуркой Александрой - в последствии звали девочку Саша. Отец мой тоже ждал такой участи - раскулачивания.
    Было на его раскулачивание подготовлено всё. Но пришло неожиданное.  У отца были молодые 4, 5 лет рабочие волы очень красивые были они.  И вот весенним днём при вспашке огорода один вол пал на колени сначала, а потом и на бок,  пока отец его выпряг из ерма вол скончался. Когда шло дело к раскулачиванию отца  в  сельсовете  кто-то сказал. У Никанора большая семья в хозяйстве из рабочего скота один вол.  По табелю с одним волом отец был признан не кулак и так он избежал раскулачивания. На оставшегося в живых одного вола отец сделал ему бокун, перестроил повозку и хозяйство обслуживалось одним волом. Я этого вола пастил. Водил его на верёвке и пастил там, где была хорошая съедобная трава. 
С течением времени  ( 3;4)  года отец вола продал. за эти деньги в украинском селе "Словечно" на базаре купил пару лошадей запряженные в подсанки и приехал ими домой. Лошадей я любил. Я их пастил, научился ездить на них верхом.  Бывало после весенней посевной на тройцу крестьяне сопровождают на эти три дня лошадей на пастбище в урочище "Топило", "Ясень", "Онаньев Остров". Каждый ведет своих лошадей. На эти дни набирают пастухи в сумки хлеб, сало. В лесу зажигают костёр, на костре нанизав сало на рожон жарят и кушают, а лошади на сенокосных угодьях пасуться. Ранней весной сеяли овёс, яровую пшеницу, картофель, потом - лён, коноплю.  Позже сеяли просо,  ячмень, и само последнюю культуру сеяли  гречку.  Я принимал возможное участие в посеве и уборке посева злаковых и овощных  культур.  Помогал серпом жать:  рожь, пшеницу, овёс, ячмень. Лён  и коноплю вырывали с корнями. Просо жали серпами, а мяли ногами толокой. Сосед соседу помогал мять просо ногами.  Это было так весело. К нам приходят чужие люди и мнуть просо - выминають босыми ногами зерно.  Мать или бабушка к этому событию готовили для людей и себя вкусный богатый обед или ужин. Мне не хотелось цепом молотить рожь.
Я снопы бью, бью цепом и не видно вымолотилось всё зерно из колосков или осталось.  Посмотрю на отдельных колосках нет зерна,  а на отдельных  ещё  есть.
    Отец проверит бывало и говорит плохо смолотил рожь, много осталось зерна. За то с удовольствием молотил цепом овёс, ячмень, гречку.
    Часто мать  меня упрекала, говорила такой парень –
11 лет,  а он не хочет молотить снопы. В этом возрасте её браты за день молотили по копе ( 60 снопов) ржи.  Тяжело было мотыгой окучивать картошку - спина болела.  Но одну и другую работу нужно было делать так как земли было много и она вся засевалась и нужно было её кому-то обрабатывать. Не любил, но делал, полоть просо, лён. Когда я учил уроки, мать меня не заставляла работать. И я спасался от тяжёлой физической работы - учёбой. Были у меня и друзья Демко Иван Герасимович и  Колос Фёдор Ефимович,  мы втроём родились в двух, трёх неделях. Был и друг, хоть моложе на 3 года Бутько Фёдор Свиридович.
    Однажды напротив наших ворот на выгон мы на дубовой голине скрутили берёзовые хлысты и из них построили качели.  На качелях долго гутались-качались. И когда я с Фёдором Бутько набрали высоту, под-ножка оборвалась и он упал на землю и долго лежал без памяти.  Я удержался руками и мне прошёл обрыв подножки гуталки легче. Придумывали разные игры.  Часто любили играть в городки.  Любимая игра была играть в мяч.  Из берёзовой молодой губы делали круглый мяч величиной с яблоко.  В команду набирали 10 человек ( можно больше), чтобы было  чётное число.  Команда делилась на две равные части по 5, 6, 7 человек. Отводили площадку, размечали её границы линиями. Одна команда подаёт ловить мяч когда его забиваешь при подаче палкой, другая ловит мяч и возвращает своему руководителю для дальнейшего подбрасывания.  Ударивший мяч должен обязательно искупиться, то есть пробежать до отведённой крайней черты и возвратиться на место начала игры. Если команда поймает в руки мяч или схватит мяч с земли и им же ударит скупляющего не дав добежать обратно до  начала игры.  Такая  команда вступает в игру,  а игравшая подаёт подпалку мяч и его ловит.
    Весной любил на ручейке ставить такой пропеллер, где вода крутила его лопасти и он крутился. В мои юные годы зимы были длинные, снежные и холодные.  Зима начиналась в ноябре,  а весна приходила где-то к концу апреля. Всё лето «от лёду до лёду» мы бегали босые. По лесу ходили по грибы,  пасли скот, да и в школу ходили босиком. За лето ноги посеверают,  потрескаются даже сверху и болят. Зимой, как правило,  ноги делались чистенькие,  белые. Обувались в лапти. На ноги наматывали портянки. На верх портянок надевались лапти задействованные в уши шпагатом или ременными верёвками.  Этих лаптей хватала не больше,  как на неделю
( 7 дней).  К праздничным  дням:  рождеству или пасхе,  готовили отдельные лапти из лыка-липы. К ним были чистенькие белые портянки. Ходили не только на работу, а и гулять на танцы в лаптях.  Кожаной обуви нигде в продаже не было.  Доставали камеры из автомобиля или из кожи животного - шили  тоже лапти и в них ходили. В 1935 году на прилавках магазинов стали появляться резиновые галоши.  Люди благодарили Сталина за обувь, говорили: "спасибо Сталину-грузину, что обувь нас в резину". Одеждой крестьяне пользовались самотканной,  сеяли лён,  коноплю и из него возделывали нательное и верхнее платье, одежду.  Из шерсти овец пряли нитки и тоже ткали из на ручных станках - кроснах ткани.  Из этих тканей шили ондараки, свитки, брюки, ковдры и другие изделия.  До 1940 г. чтобы в магазине купить крестьянину 1 метр ситцу необходимо было продать государству по низким ценам 30 шт. яиц либо
1 кг масла.  На крестьян были наложены большие платежи.  Особенно непосильные платежи-налоги устанавливались на крестьян единоличников с целью ликвидировать хозяйство.  Отец хоть и работал на смолзаводе рабочим,  но в деревне числился как единоличник.  Отец со двора должен был сдать государству 92 кг мяса, 300 шт. яиц, 300 литров молока, подоходный налог на лошадь 500 руб. За сад и огород  0,15 га уплатить налог 300-400 руб. Все деньги, заработанные отцом и мной,  и братом Василием на заводе шли на уплату государству налогов. В 1938 г.  за несвоевременную уплату налогов, Райфо забрало у нас  6 ( шесть) голов свиней по низким ценам в погашение налога.
    В хозяйстве к этому времени осталось одна корова которая не давала молока и одна лошадь.  Семья была 9 человек.
    От кого я произошёл и кто были мои предки. По роду отца Никанора Афанасьевича ( 1899 - 19.10.1985 ) дедушка Афанасий Кириллович, которого я не видел отец рассказывал,  что его отец Афанасий  умер молодым. Бабушку Зеню знал лично, она меня маленького растила. Родилась она в 1869 г.,  умерла в 1936 г. Помню, когда прощался с бабушкой, то те губы,  которые были тёплые и мягкие, стали твёрдые и холодные, лоб был твёрдый и холодный как камень.
    Бабушка Зеня долго болела - кашляла. Ей советовали от кашля курить рог арбузы.  И она это делала.  Когда не было рога арбуз она пошила себе кисет и из самосада тютюна готовила себе махорку и вместе с мужчинами курила папиросы из самодельного табака. Хоронили бабушку с попом на дубровенском кладбище.
 У отца было 3 сестры:  Ольга, Татьяна и Параска. Мой прадед Кирилл умер тоже молодым. Запрег волы и поехал в поле работать. Немного в поле поработал- пахал землю. Волы поставил к повозке есть сено. Наносил дров к повозке и разложил костёр. В это время заболел живот и он под повозкой скончался. Волы оторвались от повозки и пришли домой сами.  Дома догадались о случившемся.  Поехали и привезли дедушку Кирилла не живого. У дедушки были мой дед Афанасий и дочь Афдотья.  Жена дедушки Кирилла вышла замуж и нарожала много детей.
    По роду Марии Дмитриевны (1904 - 27.09.1984). Хорошо помню бабушку тоже Марию из рода Костюкевичей из д. Симоничи, дедушку Дмитрия Никитича.  Братьев матери Мартьяна и Алексея, сестру  Палажку.  Бабушка Мария была  очень добродушная женщина, она  меня  и моих братьев,  сестёр очень любила и помогала моей матери чем только могла. Эта  доброта  вооплатилась в жизнь и моей матери.  Она была лицом похожа на свою мать мою бабушку.  Умерла  бабушка Мария во время Великой Отечественной войны в 1942 г.  Похоронили бабушку на  кладбище в д. Заболотье.  Сыны её,  мои дяди,  Мартьян и Алексей не были на похоронах  - их забрали на фронт и там они двоём погибли.  Дедушка Дмитрий долго ещё жил с невесткой Мариной женой сына Алексея. Жил дедушка очень бедно.  Пенсии ему никакой не платили.  Здоровье было слабое. Так он в 1960-х годах в большой бедности умер.
       Отец мой Никанор пришёл с Великой Отечественной войны инвалидом 2-й группы.  Выше локтя кость правой руки была перебита и вся правая рука  была высохшей.  Левой рукой работал,  зарабатывал деньги (пенсии после войны долго не платили) и платил не посильные  налоги. Только за содержание лошади он платил налог на коня 500 руб. в год.  В пятидесятых годах председатель колхоза д. Дуброва Сечко  забрал отцовскую лошадь в колхоз,  а отцу сказал она тебе не надо, у тебя такие сыны, а ты им портишь репутацию сынов.  Перед войной  я бросил ходить в 10-й класс Лельчицкой СШ.  Отец не мог меня учить.  Отец забрал меня и брата Василя, мы пошли в Лельчицы районный центр и зиму жили и кололи дрова в больнице, зарабатывали деньги на жизнь.  Распилить, поколоть и сложить в ленту 1 м куб. дров нам платили 3 руб.50 коп.  Летом работали на смол заводе.
    На Рубежанском смолзаводе я копал вручную осмол,  для смоло-скипидарного производства.  За летний день я заготавливал,  куючи из-за уха топором, 1 - 1,5 равметра осмола. За заготовку одного равметра осмола платили зарплату 14 рублей, потом - 16 рублей.  На работу мы уходили утром в  понедельник,  в субботу вечером приходили домой. В течение недели работали в лесу вокруг смолзавода и жили в домике наподобие общежития  и  конторы этого здания.
    Каждый рабочий кушать готовил сам себе.  На смолзавод из Лельчиц каждый день на лошадях повозкой и хлебной будкой Василь Васильевич Бутько привозил нам хлеб.  Завод  рабочих снабжал только хлебом.  Постоянные (штатные) рабочие смолзавода этот осмол загружали в реторты, а  их было две,  по 21 равметру в одну реторту и пережигали осмол. Из осмола получали продукцию: скипидар, смолу и уголь. Скипидар и  смола заливались в деревянные бочки и продавались покупателям. Деревянные бочки изготовлялись из клёпки сосновой. Длени, а из них кололась клёпка по слою дерева. Это делалось для того, чтобы скипидар и смола не могли вытечь из бочки через слой клёпки. На заводе работал великий специалист бондарь Иванченко,  который за световой летний день в ручную бондарным инструментом изготавливал 12 штук 200-литровых бочек.  Меня это удивило.  На завод привозили газеты. Радио на заводе не было. Вокруг завода стоял дремучий лес:
    Коробельные сосны, дубы, берёзы, ольха. В сосновом бору было много ягод - черники.  В лесу жило много разных видов  птиц, были ужи, змеи, ящерицы, много насекомых-гнусу. Вечером рабочие рассказывали как у кого прошёл рабочий день, читали газеты, загадывали загадки, обсуждали болезни, сказки говорили. Зарплату один раз в месяц привозили на завод.  Помню, как однажды кассир из  районного  центра Лельчицы по национальности еврей за км на повозке, запряжённой одной лошадью привёз нам зарплату.  Дело было осенью. В лесу, по которому ездовой  вёз  кассира дорога была грязная да ещё и с ямами.
    Лошадь прыгая мимо дороги то в одно место то в другое зацепила оглоблей за дерево и поломала оглоблю. Кассир спугался как же быть в лесу да ещё и с деньгами.  Но возчик к оглобле привязал палку  на месте перелома  связал оглоблю с палкой и привёз на завод кассира. Кассир вечером рассказал как он ехал из Лельчиц на смолзавод. Кассир говорил,  трудно было к вам добраться.  Ехали мы долго. В лесу лошадь галёбляй зацепилась за дерево и поломала её.  Потом кассир ещё и ещё раз повторял " ехал я дорога, зацепил за бегоза и поломал галёбля". Эти слова долго повторялись рабочими и каждый раз превращались в шутку и смех.  С завода каждую субботу мы приходили домой с хлебом.  Дома оставались мама и меньшие братья, сёстры им тоже нужен был хлеб.  На хуторе,  где мы жили, было построено россыпью 12 хат. Зимой, если не каждый день, то обязательно на второй день, приходили к отцу гулять мужчины один, два, а то и три. О чём они говорили эти мужики.  Они рассказывали о себе,  как прошли дни текущей недели.  Что кто делал.  Спрашивали у отца, что он делал и какие у отца планы на будущее.  Говорили кто и когда посеял  рожь, пшеницу, гречку и какой был урожай с приметами зимы.  Обращали зимой внимание на иней на деревьях.  Эти зимние дни,  покрытые инеем деревья определяли какие же это будут дни летом. И в эти дни летом хорошо сеять гречку - будет богатый урожай.
    Зимой, почти каждую субботу,  приходили из деревни к отцу охотники. И конечно же уходили на охоту.  Отец содержал всегда  охотничью собаку,  имел одно,  а то и два охотничьи ружья. Часто охота не удавалась - охотники приходили в пустую.  Мать часто ворчала на отца за эту охоту.  Будучи учеником 5-го класса, я по вечерам дома в слух часто читал газеты.  Газетный текст к чтению мне давался легко. Мать часто говорила: " сынок ничего в жизни не хотела бы,  хотела бы видеть тебя в церкви за чтением книги " - библии.
    В 1930 г. были построены колхозы. Вокруг нас морем расстилались поля. На полях колосилась рожь, пшеница. Во время ветра рожь и пшеница как морская волна переливались. Колхозники дружно бригадами с серпами шли в поле жать урожай. Женщины шли на работу и в поле с песнями.  Снопы свозили в скирды. Около этих скирд были установлены молотилки. К манежу припрегали две пароконные лошади, которые крутили его. Так с помощью лошадей крутилась молотилка и молотили рожь,  пшеницу и другие культуры.  Молодёжь парни и девушки работали с полной отдачей сил.  Парень хотел показать себя перед девушкой какой он хороший работник,  чтобы понравиться девушкам.
    Девушки делали тоже самое.  Веселились, песнями, шутками всё было так весело.  Вечером молодёжь собиралась в клуб на танцы.  Танцуют почти до утра.  Молодёжь расходилась домой с танцев с песней. Особенно была  популярна  песня  "  дайте  в руки мне гармонь золотые планки ", "Катюша", "Дан приказ ему на запад ", " Посею огурочки" и многие другие.  В наш колхоз, который тогда назывался "Новая нива" из машино-тракторной станции ( МТС ) стали поступать  колёсные тракторы Харьковского  тракторного  завода (ХТЗ) на задних колёсах были большие шипы.  Земля стала обрабатываться тракторами. Помню в школе мы  учили стих "трактор будет наша сила,  сила молодость порыв, на работу сыпнем роем,  дык живи ж ты коллектив. Люди верили в победу нового строя и с большим энтузиязмом взялись за работу везде, на всех участках,  во всех звеньях. К этому времени волна раскулачивания была закончена.  Везде писали:  кулак как класс ликвидирован. Велась непримиримая борьба с религией.  На  церкви  сорвали крест. Было организовано общество под названием "союз воевничих безбожников". В "союз воевничих безбожников" входило в обязанности уничтожать иконы, верующих убеждать о неправоте их идей. 1 декабря 1934 г. убили С.М.Кирова. Наши белорусские поэты памяти Кирова написали стихотворение помню "... не стала Кiрава,  без часу смерць скосiла, варожай здраднiцкой рукой ... ". Уже в 1935, 1935 гг. было много партийных и военных деятелей были объявлены врагами народа. В учебниках нам предложили портреты их перечеркнуть накрест двумя линиями и заклеить их бумагой. Мы охали и охали не знали, что это делается. Позже в газетах печатались длинные полосы о судебном процессе Бухарина, Зиновьева, Рыкова, Пятакова и других высокопоставленных государственных деятелей.
    Верили в одного Сталина,  что это "он спас Россию".  В 1936, 1937 гг.  волна репрессий докатилась и до окраины.  В соседней деревне Дубницкое  жили потомственные крестьяне,  великие труженники земли: поляки,  немцы, белорусы. И этих людей ночью приезжал "чорный ворон",  забирал их и вывозил в г.Мозырь. В это время я учился в 8-м классе Лельчицкой средней школы. Жил в Лельчицах на квартире Журович Александра  Павловича.
    У него сын Яков работал шофёром в МТС. Ездил он на автомобиле "Эмка". Машина была новенькая и красивая. Когда он приезжал,  то я от машины не отходил.  Всё думал как-бы научиться ездить на такой машине. У Якова были друзья, тоже шофёры. Шофёр  в довоенное время ценился как в настоящее время инженер. Друг Якова, шофёр из Дубницкое Чадюк, работавший на "чорном вороне"рассказывает: "вчера сделал очередной рейс в г. Мозырь - отвёз машину схваченных людей.  В тюрьме видел своих односельчан Рымек Виктора и его брата Марцеля. Рассказали кратко: нас всех здесь  обвиняют в шпионаже. Следователь переворачивает стул сажает допрашиваемого на  ножку стула в задний проход и начинает вести допрос.
    Это по секрету тебе говорю.  Я этих людей знал лично и думал - какой ужас.  Из д. Дубницкое,  что была близко около нас почти всех мужчин вывез "чорный ворон" и тех, что я знал никто из них не вернулся домой. В нашем селе Дуброва схватил "чорный ворон" 4 человека. Одного из них я знал,  это был Демко Герасим.  По тем временам этот человек был очень грамотный:  хорошо читал книги, красиво писал, не курил.  Мать моя часто говорила "вот с  кого  нужно  брать пример". Так этого человека в ссылке где-то замучили и он домой не вернулся. Жена Герасима при родах умерла.  Осталось два сына Павел и Иван. Павел двадцатилетним мальчишкой погиб в партизанском отряде в боях с немцами, а Иван не дожил 60-ти лет умер.
    В возрасте  7-ми  лет я попросил отца и мать взять меня с собой на рынок в г.п. Лельчицы,  который был от нашей деревни 9 км.  На этом базаре я увидел и мне запомнилось как много было всего всякой всячины на этом базаре.  На базаре было много возов сена - малых и больших, соломы, овец, свиней, коров, быков, лошадей, мяса, сала, мёда, ягод, луку и так дальше. В ларьках продавались ткани, костюмы, сапоги,  шапки и другие товары. Продавался и сельхозинвентарь:    плуги, бороны, телеги. В середине 30-х годов таких богатых базаров уже не было. Отец любил охоту и пчеловодство. Достигал цели завести в колодах 100 пчелиных семей.  Так он такого количества пчёл и не достиг. Часто говорил "Имей пчёл семей двести, поставь ульи в разном месте,  то не там,  то там пчёлы наносят мёду и хозяин  будет всегда с  мёдом. " Отец  дома мало задерживался, кроме выходных и праздничных (религиозных) дней. Ездил и ходил на работу на смолзавод, на  лесозаготовки,  на строительные объекты.  Необходимо было зарабатывать деньги на содержание семьи да и уплаты  непосильных налогов. Мы всегда с нетерпением отца ждали. Он как всегда что-нибудь то принесёт. Если приходил из Лельчиц,  то приносил конфеты,  если приходил из леса,  то приносил ягоды, либо кусочек хлеба, что брал на обед и не доел.  Этот хлеб, он говорил,  дал ему зайчик.
    Разламывал кусочек хлеба по частям и нас угощал.  Мы думали это правда. Кушали этот хлеб и говорили, какой вкусный хлеб - зайчика.
    Отец интересовался  как мы учимся.  Рассказывал часто нам наизусть знающие стихи: про Сусанина, стихи Пушкина. Знал хорошо математику и часто меня по математике экзаменовал.  Если я по его мнению, простые примеры задач затруднялся решить отец сердился и бывало за это давал  счелчёк по лбу.  Говорил не обижайся надо же соображать хоть немножко. О себе рассказывал так.  Бывало учитель заметит, что не слушаешь урок, вызывает к класной доске и спрашивает,  что я говорил ? Если ответишь идешь садиться, а если не ответишь говорит давай руку и по ладоне как урежет линейкой аж присядешь.
    В конце 20-х и начале 30-х годов был организован ЛикБез - ликвидация безграмотности.  В нашей семье мать была безграмотна.  Отцу дали бесплатно тетради, карандаши,  букварь для обучения грамоте матери. Отец мать научил все буквы писать и читать,  читать и писать цифры.  Из всего мать научилась и всю жизнь хорошо считала, особенно деньги. Писать и читать текст букваря быстро забыла. Мама очень много работала.  Семья была большая.  На ее руках было напрясть ниток, наткать на кроснах полотна, нашить всем нательного, а под стать и верхнего белья, одежды.
    В 1939 году нагрянула на нашу семью еще одна беда.  Это сселение хуторов. Отцу членами сельского совета много раз предлагалось переселиться в д.Дуброву. Но отцу было одному не подсилу переселиться. Однажды  августовским  днем  председатель колхоза "Новая Нива" прислал 30 пароконных подвод. Возчики с хаты сняли крышу, разобрали стены дома,  сараев,  гумно, пуньки, степки и все это погрузили на повозки и повезли в село на отведенный  приусадебный участок.
    Земельный участок 0,15 га отвели отцу в само плохом месте.  Во-первых, участок был отведен между двух улиц деревни в урочищи "Вовковня". Во-вторых земельный участок был на горке, где селяне в ямах зарывали на зиму картошку.  Земля была песчаная,  на которой все росло плохо.  Нельзя было на участке делать гряды, чтобы посадить капусту,  морковь,  лук - все это не росло. С хутора на новый участок были  перенесены  молодые яблони,  груши,  сливы.  Все они усохли не прижились.  Много было вложено отцом и всей семьей труда по сборке хаты и всех построек. Государство на эти цели не давало: ни ссуды, ни какого пособия.
Жили плохо и потому что сами были виноваты. Упрямство родителей не вступать в колхоз.  Не брать (получать) от государства помощь 1700 рублей на год, которые выплачивались семьям  при наличии семи детей.  Мать от такой помощи отказалась, говорила,  "те люди,  которые берут эти деньги,  они продают своих детей черту. Хоть трудно, я сама своих детей выращу, сама".
    В нашем селе Дуброва была 7-ми летняя школа.  Учителя были в основном мужчины.  Русский язык и литература изучался как отдельный предмет. Все другие дисциплины, в том числе белорусская мова и литература, изучались  на белорусском языке.  После 7-ми классов при переходе в 8-й класс русской школы,  много белорусский язык мешал.
    Так, например: суббота по русски пишется с двумя "б",  по белоруски с одним "б", помочнiк по белоруски пишется через "чн", по русски через "щн".  Слова одни и названия одни, а пишуться по разному.
    Это вводило, при написании диктовки или сочинения, путаницу и считалось ошибкой.  Учителя ( кроме химика Шумского ) были хорошие. Лекции читали интересно и доступно.  Я выделил учителя химии Шумского в разряд плохих учителей по той причине,  что он читал химию, а сам ее не знал.  По этой причине знание учеников по  химии  было низкое. Когда учился в 4-м классе в школе ученикам давали бесплатно сладкий чай.  В зале стоял большой титан в нем углями кипятился чай и ученики в отведенный обеденный час пили чай. Но среди учеников были фулиганы. Однажды кто-то из учеников в титан набросал гадости это было обнаружено учителями и после этого закрыли в школе бесплатное чаепитие. Ученики во время перерыва бегали по коридору, создавали большой шум.
    И вот однажды, будучи учеником 5-го класса, я сидел на одной парте с Гангалюк Иваном Прокофьевичем.  Зазвенел
звонок на перерыв.  Я не успел положить в парту тетрадь,  книгу и чернила, как мой товарищ Гангалюк вытянул меня из-за парты на класс и давай бороться. Взял он меня за обе руки выше локтя, я его - тоже.  И начали один другого толкать. Иван Прокофьевич притиснув меня к стенке и вымазал мне весь бок мелом. В отместку я попытался сделать ему то же самое,  но он всегда выворачивался.
    Я его никак не мог одолеть,  чтобы вымазать в белую глину стенки.  Выйдя на класс к доске Я заметил,  что дежурный по классу тряпкой не вытер классную доску.
    Я Гангалюка припер к доске,  а она вывалилась из рамки, упала на пол и рассыпалась.  Ученики нашего класса и всей школы сбежались в наш класс с криком "го-го-го", а мы собираем доску и не можем собрать.  Нас вызвал в кабинет директор школы Шуляковский И.А. Завхоз составил акт, а Иосиф Андреевич стал заставлять нас подписать акт. Доска стоила 84 руб. Мы плакали, но акт не подписали. Рассердившись на нас директор школы отправил домой.
    Сказал завтра приходите в школу с отцами.  Я пришел домой,  мама удивилась, что-то ты сегодня пришел раньше ?  Я молчал и ничего не сказал почему пришел со школы сегодня раньше. Вечером мать изготовила ужин  и поставила его на стол.  Все сели за стол и стали ужинать, а я не иду к столу.  По очереди отец,  а потом мама стали спрашивать меня почему не иду ужинать ?  Я долго молчал. Боялся сказать о случившемся.  Думал, если отец накажет за это, то я сам себе сделаю, чтобы не жить. Но этого не случилось. Я рассказал родителям, что наделал в школе беды - разбил с Гангалюк классную доску и придется уплатить за нее 42 руб., половину стоимости. Отец ответил, плохо сделал, что разбил доску, ну что ж заплатим ее стоимость, а кушать надо идти. Я этому обрадовался и принял ужин. Я в школу привел отца, отец поговорил с директором. Я пошел в класс, а отец домой.  Ни  Гангалюк,  ни мой отец за разбитую доску никто не платил. Но нам был большой урок. Ни Я, ни Гангалюк по дисциплине в школе никаких замечаний не имели,  были рады, что так обошлось без наказания. И потом никто из учителей никогда мне не сделал замечание по дисциплине.
    Семья у нас была большая 9 человек. Завтрак, обед и ужин в основном всегда готовила мама.  Часто помогали готовить обеды и бабушка Зина и тетя Параска.  Завтрак, обед и ужин готовили в крестьянской печи. Распаливали в печи дрова,  а потом перед огнем ставили чугуны, горшки и в них готовилась пища.  Утром часто мама пекла блины:
из дряной картошки,  либо пшеничные, либо гречневые. Все блины готовились качественно и были вкусные.  К блинам жарилось сало, яичница, либо приготовлялась сметана.  Вокруг стола садились в основном все по своим местам.  Отец садился на покутье, рядом с ним мама, а все остальные на лаве,  скамейке.  Обед проходил таким порядком. Мать в большую глиняную миску наливала борщ или суп и все деревянными самодельными ложками кушали с одной миски. Мясо мама вынимала в отдельную миску. После того как съедали весь борщ или суп отец мясо  резал на куски и это мясо кушали с хлебом.  Готовились и вторые блюда:  каша из пшенной крупы,  либо каша из гречневой  или перловой крупы.  Как правило чаю небыло.  Обед ничем не запивали.
    Чай бывало пили по вечерам в праздничные дни.  Чай не солодили.
К чаю ложили на тарелку куски сахара и каждый брал его в рот, а чаем запивал.
      Бабушка Зина была худенькая женщина. Часто пела старинные песни.  Много мне рассказывала народных сказок.  Помню как бабушка  пела песню:
          «На дворе осенний дождик изредка моросит,
           А у твоей могилы дочь твоя стоит.
           Ты спишь, ты спишь моя родная
           Спишь в земле сырой
           А пришла сказать тебе, что твой муж
           Любимый наш отец родной,
           Оженившись на другой, стал нам совсем чужой.»
    Пропела бабушка эту песенку и рассказала ее содержание,  как девочке плохо  жилось  с мачехой.  Я это слушал и злился на мачеху и думал про себя я бы такую мачеху убил. Много бабушка пела и других песен. Пела песенку о соловушке. Соловушка говорил на зеленой веточке (на воле),  весело мне жить, золотая клеточка (в неволе) помирать велит.  Мама и отец много знали народных песень,  в них тембр голоса был хороший и часто они пели разные песни.  Я любил слушать песни бабушки, матери и отца.
    В детстве боялся литаргического сна.  Часто думал усну этим сном, подумают что я умер. Закопают, а я там в гробу проснусь и никто не услышит мой голос и я задохнусь.  Бывало, отец запряжет в телегу лошадку берет меня с собой и едет за реку Уборть , что за д. Осенское ловить рыбу. Меня оставляет охранять повозку  с вещами и пасти лошадь.  Я был небольшой,  где-то лет 12 - 13. Сижу на повозке и боюсь. Думаю, а вдруг кто-либо меня убьет, бросит в речку и отец об этом не узнает.  Каждый раз не мог дождаться отца с рыбалки. Отец бывало с дядей Алексеем, - маминым братом много налавливал рыбы: плоток, окунев, линов, карасей, щук.
    Даже часто много ловил вьюнов килограмм по 20-30.  Приспособления  для ловли рыбы изготавливали сами - отец и дядя, дед Дмитрий - материн отец. Это были волок и лата. Привозили рыбу домой и приводили ее в порядок:  жарили,  варили и сушили.  Сушеную рыбу и вьюны складывали в деревянную бочку немножко подсаливали солью и хранили на зиму.  Зимой рыбой заправляли суп или борщ и  кушали во время постов. Мясных и молочных блюд мама во время поста не готовила. Говорила скоромного во время поста есть грех, нельзя.
    В июле  месяце отец заготавливал сено на зиму для кормления коровы, лошади. Сено косить ездил 7-8 км в урочище "Ясень", "Невецкие". Запрягал лошадь, садил меня на повозку и ездил косить траву. Я чем мог помогал отцу.  Но основная работа моя была пасти лошадь, охранять телегу.  Часто на сенокосе,  в лесу ночевали. Отец сделает курень, обставит его хорошенько палками с трех сторон накроет сеном, на землю тоже наложит много сена,  и на этом сене спали.  В случае дождя под укрытием крыши куреня мы не намокали.  Перед куренем раскладывали костер.  У костра ставили чугунок и варили обед, ужин - суп или борщ. Над пламенем костра на рожне жарили сало и ели его с хлебом. Высушенную траву сграбали в копы потом складывали в стог.
    В удобное время сено привозили домой  и им кормили скот.
    Любил в детские годы ездить верхом на лошади.
    Очень нравился мне спорт на коньках.  Зимой делал коньки сам.  Из древесины по размеру ноги делал заготовку,  под неё прикреплял толстую проволоку, и в древке сверлил две дырки для крепления шпагатом к ноге коньков, прикреплял их и катался по льду. В 7-м классе, за хорошую учёбу, мне подарили железные коньки "снегурочки". Я им был рад. В число лучших учеников школы в 7-м классе попал и Я.  Меня с отличниками возили в районный центр Лельчицы на районную новогоднюю ёлку.  Это для меня было радостно и интересно.  Любил профессию учитель. За их умные лекции, за то, что они так чистенько одеваются, на их руках нет мозолей.  Эти люди-учителя были в нашей деревне как светочь жизни в тёмном царстве.  Легче всего в школе мне давалась математика. По окончании 7-ми классов я хотел учиться на учителя математики.  Послал документы в Мозырьское  педучилище. Оттуда прислали вызов на экзамен и я не поехал. Не позволили ехать учиться материальные возможности родителей. Бедно жили. Налоги замучили. Где какой рубль отец зарабатывал и тот шел на уплату государству непосильного налога.  В школе нас учили,  что злейший враг нашей Родины является:  Германский и итальянский фашизм,  Японский милитаризм. Ось Рим-Берлин-Токио.  Так оно в самом деле и было.
    Учителя говорили,  война нам не страшна: мы великий народ, летаем мы выше всех,  танки наши быстры.  Мы чужой земли не хотим,  но и своей ни одной пяди никому не отдадим.  Враг будет разбит на той территории, с какой он пришёл.  Хотел дождаться времени, чтобы мобилизовали меня в армию. Отслужить срок своей службы. Парни из нашего села, отслужившие военную службу, приходили домой не теми людьми, какими они шли в армию.  Демобилизованные из армии парни были просто красавцы.  На них с любовью смотрели все:  и родные, и девушки, и друзья.  Но так мне до начала войны в 1941 г. не пришлось служить в армии,  годиков не хватало.  При народном комиссаре обороны Тимошенко,  демобилизация солдат из армии шла не в военной форме, а в своей,  в той,  в которой парень был  мобилизован.  Это вызвало бурю  негодований.  И отбило во многих охоту идти в армию служить. С 1939 на 1940 год была суровая зима.  Много выпало снега и большие были морозы. От морозов много вымерзло фруктовых деревьев. Трудно крестьяне пережили эту зиму.
    Любил музыку на гармошке.  Ходил за 1,5 км.  через поле в клуб на танцы. Постою около круга танцующих и так иду домой.  Танцевать не умел. Неумеючи  идти танцевать было стыдно.  Трудности были в том, что неумел кружиться.  Потом это заметили девушки и стали  спрашивать почему  не  танцую? Мне стыдно было признаться, что не умею кружить-ся. Тогда девочки насильно меня вытаскивали в круг  танцующих и я начинал понемножку осваивать танцы. Мне говорили такой парень 16 лет, а не танцует. Ведь уже немного получается. Первый танец меня научили танцевать это подиспант.  Этот танец не требует кружиться.  Потом, как научился кружиться, освоил все танцы, которые танцевала молодёжь нашей деревни.  Тогда на танцы, которые организовали в клубе вечерами в субботу и воскресенье, тянуло магнитом, хотя же танцевать я не умел.
    В рождественские праздники два раза в возрасте 12 - 14 лет с товарищами ходил коледовать. Это делалось в строгом секрете, чтобы в  школе об этом не узнали.  Коледование проходило так.  Мы, парни в составе  4 -     5 человек,  под вечер,  идём к соседу:  здороваемся и говорим: -"светы вечер, добрий вечер загадайте песню спевать"? Нам хозяин либо хозяйка отвечает:  "спевайте, и мы начинаем ... видеть бога, видеть творца что за мир погибал,  Гаврилею, Архирею в лазарет посылал ...".  Обойдём два,  три, четыре дома, на этом коледовать кончали.  Нам  в каждой хате дарили кто что.  В подарках был:  хлеб, сало, колбаса и другое. В одной из квартир коледующего заходили, накаледованное выкладывали на стол.  Лучшие продукты - сало, колбасу жарили в печке на сковороде.  Потом сколько кто хотел это кушали. После  кушанья (ужина) шли в клуб на танцы.  Надо сказать, что люди,  к которым мы приходили коледовать, были нам рады и благодарили нас, что их хату не обошли мимо.
    Любил в детстве лес.  Лес для нашей семьи был великое подспорье.  Из лесу мы получали:  топливо (дрова), ягоды: черника, клюква, брусника, буяки, земляника; грибы разных наименований. Грибами не только питались сами,  но их и продавали, а это были деньги на уплату налогов государству да и покупка книг и тетрадей.
    Помню и такие времена жизни, это лето 1938,1939 гг., отца на работу по заготовке сена летом для больницы на корм  лошади  нанимал работать завхоз Могильнер.  Отец договорился с дядей Алексеем, материным братом, своим шурином Романом Тимофеевичем на счет кошения сена райбольнице. Эти люди соглашались идти косить траву на сено.
    Деньги нужны были всем.  Заработать деньги крестьянину,  особенно,  было негде.  Тогда отец (взял) с собой этих людей и меня 15-16-ти летнего и шли за 8-9 км на  кортеницкое болото косить траву.  Я  быстро освоил это ремесло. Хотя же мне было трудно, но я справлялся идти прокосом не отставая от взрослых.  Завхоз  больницы  за  нами следил и заботился о нас.  Часто из д. Кортиничи он нам приносил сладкое и кислое молоко,  сметану. Подбадривал нас. Спрашивал, что нам (для нас) еще принести.  После того,  как трава высыхала, сено мы сгребали в копы.  Копы сносили в одно место и складывали  их  в стог-сено. После закончения работ завхоз больницы платил нам заработную плату.  За мою работу на сенокосных работах  зарплата была такая же как и взрослых.  Бывало натомишься до предела, не хочется ничего делать. Но посидишь час-другой усталость проходит и опять в строю. Готов к новой работе. Все это дает молодость.
    Семейный уклад жизни был обыкновенный для сельского белорусского крестьянина.  Начиналась рабочая неделя с понедельника-буденного дня. Утром раньше всех подымалась мама. Она растапливала крестьянскую печь и готовила завтрак и заодно,  и обед.  За ней просыпался отец. Он обходил сараи и смотрел все ли в порядке со скотом.  Последними с постели поднимались мы.  Усе умывались.  Перед завтраком крестились три раза и начинали  молиться  богу.  Закончив молитвы опять крестились три раза. Иконы были установлены под потолком выше стола,  за которым завтракали, обедали, ужинали. После утренней молитвы садились за стол кушать приготовленный мамой завтрак.  Позавтракал - все поднимаются из-за стола и три раза крестятся:  "Во имя отца и сына святого духа амин".  После обеда и ужина тоже три раза каждый должен перекреститься.  После завтрака расходились  по работам давно распределенным отцом и матерью.  Работы в крестьянской семье было много. Работа связывала с обработкой земли, выращиванием скота, сбором урожая злаковых, овощных культур, уборки картофеля. На протяжении каждого дня летом: от снега до снега все были заняты работой.  Вечером перед сном: все молились богу, крестились и ложились спать.  Воскресные  дни  и  религиозные  праздники праздновали все.  В праздничные дни не работали - говорили грех.
    Хотя же отец говорил, что в праздничные дни можно работать, но эта работа дасть дохода покормить ребенка в возрасти до одного года один раз.  Если тебе кажется,  что работая в праздничный день ты много принес пользы,  то это не так,  в другом месте ты этот доход  потеряешь. К зиме готовились все лето.  Выращивали: хлеб, (зерно), картошку, капусту: засыпали и залаживали в закрома для себя и скота. Зимой все это использовали. Волновался и переживал тот крестьянин, кто не смог заготовить хлеб,  корм по причине болезни или постигшего стихийного бедствия.  Советские праздники: Великая Октябрьская революция,  день советской Армии и 8-е марта,  1-е и 2-е мая не праздновали.  В эти дни трудились физически на всех работах и считалось не грех. За то: воскресенья, три дни Рождества Христова, пасхи праздновали.  Также три дня праздновали Тройцу. Все другие религиозные  праздники праздновали по одному дню. День  Нового  года праздновали по старому стилю - 14 января.  В воскресные дни мать всегда давала чистое нательное белье для смены всем. Этот порядок семейной жизни родители наследовали из поколения в поколение, от своих предков. С первым снегом подбирали жирную овцу-яловку или барана, резали его на мясо.  Из баранины готовили много вкусных блюд. Было как правило к Рождеству Христову,  Пасхе выкормить кабана не менее   200 кг; убивали его и готовили из свинины много разных явств. В хате напротив печи висел круглый жестяный камин.  На него подвешивали посвет. На посвет ложили лучину зажигали ее и от этого был свет.  При свете на лучине много делали работ:  пряли пражу, ткали кросна,  плели лапти,  чинили белье и много других работ выполнялось.
В праздничные вечеры: перед воскресеньем и в воскресенье, религиозные праздники зажигали керосиновую лампу. Лампа висела на балке почти над столом, за которым кушали.

                ВТОРАЯ  МИРОВАЯ  ВОЙНА.

        Нападением 1 сентября 1939 года немцев на Польшу  историки считают началом второй мировой войны.
    17 сентября 1939 года части Советской армии перешли  границу Польского государства и взяли под свою защиту Западную  Украину и Западную Беларусь и установила на этой территории  Советскую власть. Наши войска по Польше продвинулись далеко, заняли Брест,  Белосток,  всю Львовскую Станиславскую ( Дрогобычскую ), Волынскую, Ровенскую области. Примерно населения в то время было на этой территории 22 млн. человек
    Зимой 1940 года  Финляндия с населением немного более 3 млн. человек объявила 170 млн. человек России войну. Война с финнами была коварной и тяжелой. В Финляндии была сооружена укрепленная под землей военная линия - Маннергейма. Тяжелые условия зимы - все это отразилось на нашей армии.  Много Советских воинов погибло в этой войне с Финляндией. Даже и с нашей Дубровы один человек погиб – не вернулся домой. 12 марта 1940 года в Москве был подписан советско-финский договор. Советско-финская государственная граница отодвинулась на 150 км от Ленинграда.
    В июне 1940 г. Советское правительство ввело свои войска в Латвию, Эстонию, Литву, Бессарабию и Северную Буковину и  установило в этих республиках Советскую власть.
    Самая длинная и коварная война была внезапным нападением 22 июня 1941 года немцев на Советскую Россию.
    Война эта  длилась почти  четыре года  и закончилась 9 мая 1945 г. полным поражением агрессора. О войне Германии с Советским союзом там, где я участвовал, я расскажу ниже. Вторая мировая война закончилась на Дальнем Востоке 3 сентября 1945 г.  подписанием договора Советского Союза с Империалистической Японией.
    Для меня Великая Отечественная война 1941 - 1945 гг.  с Германией началась так.
В воскресенье 22 июня 1941 г. я собирался идти в районный центр Лельчицы по вопросу возможно, что-либо купить себе из обуви. Радио в д. Дуброва не было. Жители деревни жили обычным днем.  На полпути от Дубровы до Лельчиц ( а это  4 км. ) я встретил учителя семилетней школы Шукаловича  Ивана  Филипповича,  который взволнованно сказал мне,  что  началась война с Германией. Германия напала на Советский Союз.  Он это своими ушами слышал  по радио.
    Этим сообщением я растерялся и не знал, что делать дальше.  Вернулся с полпути домой. Идучи домой много о чем думал. Сбылось то, что нам говорили в школе.  Злейший враг нашего народа - фашистская Германия сделала свое черное дело - напала на нас. Думал, что все мы погибнем - папа, мама, братья, сестры. Ох, как это все страшно! К вечеру из райвоенкомата поступили в деревню  "Повестки" о призыве мужчин в армию.  Призвали ( мобилизовали ) в армию 1922 г. рождения ,т.е. тех парней , которые были оставлены к призыву осенью 1941 г. Началась ,по повесткам райвоенкомата , мобилизация мужчин старшего возраста. Отцы, матери, братья, сестры, дети провожали на войну своих сынов, мужей, отцов, братьев.  Все плакали.
    Прощались. Многие считали, что последний раз видят своего  сына, брата, отца.  Одна надежда была на Бога о возращении домой.  Мой год рождения 1923 не был призван в армию райвоенкоматом по недостижении 18-летнего возраста. В деревне была великая паника. Люди не знали, что делать, как будем жить или все погибнем.
    Началась эвакуация на восток колхозного скота,  а за ним и вывоз имеющегося в наличии зерна.  Не знаю, как все это произошло, далеко ли  был угнан скот,  вывезен хлеб и другие ценности и кому все это досталось. Мобилизованным в армию была выдана одежда - военная форма, оружие.  Но пока шли все эти мобилизационные приготовления немцы восточнее нашего района,  где-то в г.Мозыре и дальше замкнули кольцо и наши солдаты оказались не удел. Многие из них (человек 15) с оружием пришли домой, т.е. в Дуброву. Через 4 месяца из этих людей организовали полицию. Полиция бездействовала.
    Ничего не делала. Немцы,  боясь, чтобы оружие не попало в руки партизан, вызвали их с оружием в район Лельчицы и там их разоружили, т.е. предложили сдать оружие.  Подходила в июле, августе 1941 г. уборка колхозного урожая - озимых, яровых. Площади посева были разделены между колхозниками.  Нашей семье от этого раздела посевов ничего не досталось. Наша семья в деревне считалась единоличной. То,  что мой отец и я с ним работали на смоляном заводе около села "Рубеж" в счет раздела посева не защиталось, и была из списка исключена. Но я и мой младший брат Василий не сидели так. Мы помогали отдельным семьям в уборке урожая:  жита, пшеницы, овса, ячменя. За эту работу колхозники платили  нам снопами убранного урожая. Эти снопы мы привозили домой, их обмолачивали.  Зерно сушили и оставляли на корм себе,  часть оставляли на семена. Солома  шла на корм и подстил корове, поросятам, свиньям. Так же поступали при уборке картофеля. Понемногу в разных местах и мы себе заготовили хлеба, картошки на зиму с 1941 на 1942 гг.
В 1942 году колхозная земля была разделена между всеми  гражданами деревни.  Была выделена земля и нам.
 На выделенной земле сеяли пшеницу,  садили картошку.   
Но воспользоваться урожаем не смогли.  Поздней осенью в октябре 1942 г. пришли немцы и все сожгли. Сгорел полностью только что собранный урожай: зерно и картофель. Со дня начала войны - июнь 1941 г. и до сожжения нашей деревни - октябрь 1942 г.  Летом 1942 г.  прискакали откуда - то три верхом на лошадях немца. Остановились около людей,  что - то спрашивали, но их язык никто не знал, что они хотят и так они
( немцы ) уехали в сторону
Лельчиц. Это впервые мне довелось видеть живых немцев.   В 1942 г. мимо своей домашней работы нас, молодежь , заставляли ходить на работу в районный и около него с лопатами чистить кюветы. Из кюветов землю высыпали на проезжую дорогу - полотно. Там ее ( землю ) лопатами  разравнивали, засыпали ямки, срезали бугры так, чтобы проезжая часть дороги была ровная. Ходили на работу парни и девушки - человек 10 - 15, один, два дня в неделю. Однажды при отправке на работу с лопатами,  подошел ко мне староста, похлопал по плечу рукой и говорит: " Ты, Иван, сегодня оставайся дома, зайди ко мне, я тебе дам другую работу".  Я так и сделал.  Захожу к старосте в квартиру босеком,  в самотканых брюках и верхней рубашке. Он мне дает карточки и список всех сельчан.  И говорит:  " Эти карточки надо заполнить на размол зерна. Смотри список семьи: на взрослого разрешено размол зерна в мельнице на месяц - 10 кг, на детей до 18 лет -по 5 кг.
 Я долго возился с заполнением карточек, но выписал на  всех.  За работу на дорогах и за заполнение карточек мне никто не заплатил не единого рубля. Все это делалось бесплатно.
    О событиях на фронте нам никому ничего не было известно. Ни радио, ни радиоприемников ни у кого не было. Электросвета тоже. Начиная со второй половины 1942 г. в наших лесах появились партизаны.
    Наша хата от леса была второй. К нам несколько раз заходили партизаны. Спрашивали: "Мамаша, может есть что-либо поесть?" Мать всегда что-либо находила и кормила партизан. Я заметил:  всегда партизаны все в хату не заходили. Одного партизана оставляли на улице. Партизаны три раза приносили к нам в дом плакаты, листовки и поручали мне в большом секрете расклеить на стенах домов,  сараев, и я это выполнял. Было страшно, чтобы никто не заметил, но я это делал. На плакатах был портрет рабочего и подпись: "Чего же ты ждешь - бери винтовку и иди в бой с фашистской гадиной!" В листовках призывалось вести  непримиримую борьбу с оккупантами, "Хочешь жить - убей немца!", "Смерть фашистам!", и многое другое. Жизнь молодежи,  да и взрослых,  была грустной. Почти у каждой семьи кого-нибудь мобилизовали в армию. Судьба их оставалась неизвестной. Многие плакали, грустили, говорили: "Боже, Боже, что с нами будет..."
    Осенью 1942 г. партизанское соединение С.А. Ковпока в Лельчицах разгромило немецкий полицейский гарнизон. Были уничтожены ( кого поймали ) все немцы и полицаи. На третий день в Лельчицы с Украины приехало много немецких воинских частей,  которые должны  были вести бои с партизанами. Но к этому времени партизаны ушли в рейд.
    Немцы разъехались по ближайшим деревням, не встретили сопротивления партизан  и начали сжигать деревни.  В этот раз сожгли и нашу деревню Дуброва. Я видел как немцы сожгли нашу хату.  Наша хата от конца улицы была второй,  второй она и зажигалась. Мы всей семьей выносили с хаты все,  что могли.  Но так как времени было мало, почти все наше богатство сгорело. Остались в том, в чем были одеты.
    Людей нашей деревни всех сгоняли в центр к клубу. Помню отец взял на руки брата Михаила,  ему шел третий годик,  мама взяла на руки брата Николая, ему было два года, и понесли детей в центр деревни к клубу.  Шли за отцом и матерью мои младшие сестры Ганна и Таня, мой брат Алексей. Я отстал от родителей и выбрал место около школы где был близко лес и убежал в лес. Это же сделал мой младший брат Василий. Собранных людей немцы построили в  колонну и с д. Дуброва погнали в сторону Лельчиц. Люди прошли колонной полтора километра там был близко лес, болото, и стали бежать в лес.  Немцы не стали стрелять в людей и так народ остался в живых. При сжигании деревни одна девочка Ганна Федоровна испугалась и стала бежать через  поле. Немцы это   заметили и девочку застрелили.  В нашей деревне все постройки были деревянные и все сгорели в пламени огня. Ни одной постройки не осталось. При отходе из Лельчиц немцы сожгли полностью м. Лельчицы. Два дня в лесу искал семью: отца, мать. Нашел родителей в лесу, на островке среди болота, недалеко: за 1 км. От хутора где мы жили до переселения 1939 г. в Дуброву. Радость была беспредельная: и потому, что мы всей семьей вместе, и потому, что все живы.  На этом островке стали строить жилье - курень.  Забили четыре столба в землю. Посередине одного пролета  для двери забили в землю тоже два столбика и получился как проход во внутрь землянки. Поверх столбов закрепили  перекладины поперечные.  Затем нарубили хвороста,  голля вокруг этих  столбиков обстлали густо землянку. Поверх хвороста с наружной стороны на 1,5 - 2 метра засыпали землей. Верхняя часть землянки образованная параллелограммом была открыта. Это сделано для того, чтобы если в землянке будет гореть костер, то дым будет идти вверх в это  четырехугольное отверстие - параллелограмм. Под наклонными стенками землянки сделали настил на земле из хвороста, а поверх его настил сухой травы.  Сухая трава застилалась постилками и на них спали. Внутри землянки разжигали костер,  который нас согревал.  На этом же костре в чугунках, горшочках готовили кушать.  Вокруг землянки по болоту было много соснового сухостоя,  из которого готовили для землянки себе дрова.
    Зимою огонь в землянке горел круглые сутки,  так как было без огня холодно.  С нами в землянке жил сосед Шукалович Владимир Константинович с женой Марией. В этих людей не было детей и они ютились в тесноте с нами. Мама им говорила, видя для них неудобство Вы бы отдельно жили лучше, чем с нами. Но дядя Владимир говорил матери: Мария, я от вас никуда не пойду, а буду вместе с вами.
     Я думаю у вас семеро детей и может кто из них счастливый и вы,  а вместе с вами и я с женой спасемся-останемся живы.  В этой землянке жить было трудно.  Кроме того,  что не было что кушать, а зимой не было как постирать белье. Зимой спали в верхней одежде, обуты.
    Грязно было.  Потом стали по одному болеть тифом. Первая заболела мама. Я с братом Василием ходили по болоту разгребать снег и собирали клюкву. Клюквой вылечили маму. Потом сами все переболели тифом и тоже лечились клюквой.  Слава богу болезнь перенесли все, никто не умер.  Все остались живы. Наш курень был построен близко (в один километр) через болото от партизанского аэродрома. Болото это было  покрыто мхом и мелкими кустами лозы,  малорослых сосен, ольхи, ивы.  На аэродром ночью прилетало по 8-12 самолетов  "Дуглас". Привозили они с Большой Земли оружие боеприпасы, тол, мины, обувь, медикаменты и разную амуницию,  как я потом узнал. Обратно самолеты увозили раненых партизан. Проходя по над краем леса возле аэродрома Я несколько раз видел по 8, 12 самолетов на день летчики загоняли в лес, чтобы немцы не обнаружили наших самолетов.
    Загоняли самолеты в лес для укрытия с тем,  что летом  ночь была короткая а линия фронта была далеко и обратно самолеты ночью не могли вернуться за линию фронта.
    С самолетов на парашютах сбрасывали военные грузы:  оружие - винтовки,  автоматы,  которые около нас близко от куреня падали на землю и потом их партизаны забирали. Однажды при посадке самолет зацепился за вершину сосны, которая была не убрана, упал на землю и погибли люди и экипаж самолета. Жили мы в своем курени близко от аэродрома. Если напрямую через болото, то это было меньше одного километра. Жили и не представляли мы в каком опасном месте мы находимся. Ведь при обнаружении немцами партизанского аэродрома все было бы вокруг него смешено от бомбежки с землею.  Но слава богу это не случилось, обошлось по божески. Партизанский аэродром около      
д. Дубницкое охраняло и принимало самолеты партизанское соединение Сабурова.  Немцы в наш район на подавление партизан прислали большое воинское соединение чехов.  Где-то в марте 1943 г. Чехословацкие войска колонной прошли через спаленную немцами нашу деревню Дуброва и зашли в д. Рубеж, что было 8 км от  д. Дуброва. Партизаны из соединения Сабурова пришли к нам в курень и предложили отцу,  чтобы он провел партизан замаскированными путями в д. Рубеж к чехам.  Отец в это время был болен.  Партизаны и сами это заметили.  Отец предложил партизанам, Вас  может провести мой сын Иван,  он также как и я знает все дороги лесные от сюда до д. Рубеж. Партизаны на это согласились. Они взяли меня с собой и ночью я их лесными дорогами на расстоянии 10 км подвел большую группу партизан к д. Рубеж.  Бой Чехословацких воинских подразделений с партизанами не состоялся. Чехи не пошли на то, чтобы воевать с партизанами. Партизаны с Чехами  договорились  мирно.  Но,  а меня партизаны отпустили к семье. Для меня это была радость и честь в том,  что я  поручение партизан выполнил и вернулся живой до родителей. Еще до этого момента, осенью 1942 г.  Я со своим одноклассником с  1-го по 10-й класс, Кудин  Владимиром Прокофьевичем договорились  вступить в местный партизанский отряд.  Командир подпольного партизанского местного отряда проживал нелегально в своей д. Осенское,  что неподалёку, в 8-ми км от д. Дуброва.  Им был Лин Роман  Лукъянович.
     Когда Я с Володей пришли к Роману Лукъяновичу и рассказали о себе и о том, что мы хочем вступить в местный партизанский отряд, а он тогда вышел из подполья в легальное положение, Лин нас спросил, а оружие у вас есть?  Мы ему ответили, что оружия у нас нет. Ну что ж вы будете без оружия за вояки.  У наших партизан свободного оружия тоже нет,  что бы выдать вам.  Идите братцы,  - сказал нам Роман Лукъянович, ищите оружие и тогда приходите к нам. Мы вас в партизаны примем.  Искал Я с Володей оружие, но мы его нигде не нашли.
    В конце апреля 1943 г. партизаны из местного отряда меня вызвали из леса в сожженное село и сказали: надо собираться в партизаны. 08 мая  придет сюда в д. Дуброва представитель из соединения Федорова и отведет тебя с товарищами в партизанское соединение.  Но нужно идти в свой курень и собрать, что есть необходимое с собой: кружку, ложку,  белье и подумай,  что еще можно взять. Ведь идешь на войну, не к теще в гости. К этому времени я собрал необходимое - то,  что было сказано и кроме того родители положили мне  хлеб, кусочек сала, щепотку соли, молитву, переписанную на лист бумаги.
    Перед тем,  как уйти в партизаны мой дед Дмитрий Никитич  -  отец матери дал маме молитвенник и сказал "пусть Иван из молитвенника выпишет эти молитвы и каждый день молится.  Ему Бог поможет выжить-спастись от беды". Вот эти молитвы:

             «Воскресная  молитва»

      «Да воскреснетъ Бог и расточается врази Его, и да бежатъ от лица Его ненавидещего Его.  Яко исчезнет дым,  да исчезнутъ.  Яко тает воск от лица огня, тако да погибнутъ бесы от лица Любящих Бога, и знаменующихся красным  знаменем  и в веселии благолющих;  радуйся пречестный и животворящий Кресте Господен, прогоняй бесы силою на тебя пропятого Господа нашего Иисуса Христа, во ад сшедшего и поправшего силу диаволю, и даровавшего нам тебе, Крест Свой честный на прогнание всякого супостата.
    О, пречестный и животворящий Кресте Господен!  помогай ми со Святою Госпожею Девою Богородицею и со всеми святыми во веки.
                Амин.»

                Отче  наш

    «Отче наш,  иже еси на небесах! да светится имя Твое, да придет Царствие Твое; да будет воля Твоя, Яко на небеси и на земли, Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должникам нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого, Яко есть твоя сила, слава, во веки веков.»

                Амин.


                Десять  заповедей  Божих

     1. Я Господь,  Бог твой,  Который вывел тебя из земли Египетской,  из дома рабства.
     2. Да не будет у тебя других богов перед лицом Моим.
     3. Не делай себе кумира и никакого изображения того,  что на тебе вверху, и что на земле внизу,  и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им.
     4. Помни день субботний, чтобы святить его. Шесть дней работай, и делай в них всякие дела свои.  А день седьмой - суббота Господу Богу твоему.
     5. Почитай отца твоего и мать твою, чтобы тебе было хорошо и чтобы продлились дни твои на земле,  которую Господь, Бог твой, дает тебе.
     6. Не убивай.
     7. Не прелюбодействуй.
     8. Не кради.
     9. Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
    10. Не желей дома ближнего твоего;  не желей жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего.

     Эти молитвы Я молился в укрытии от друзей товарищей,  во весь голос и умственно после подъема и ложась спать. Молится в открытую нельзя было,  так,  как вокруг были коммунисты, люди неверующие в Бога. А если будешь молиться в открытую то скажут партизан-господен. Особенно молился в трудные дни жизни,  где считал, что нахожусь в опасности. Всегда считал себя, что я с Богом.
    К указанному времени 08.05.1943 г. Я прибыл на центр бывшего села Дуброва, в сопровождении отца и матери.
    Сюда подошли: Макар Федорович Раманович, Михаил Минич Федорович, и ещё два товарища, и всех нас представитель Соединения имени Фёдорова лесом повел нас в расположение соединения. Соединение это от д. Дуброва находилось далеко. Напрямую лесом идти было километров - 20  на реке Уборть в д. Боровое. Записали нас в список и 09.05.1943г. нам объявили, что мы являемся партизанами 9-го батальона им. Чапаева и объявили, что командир второй роты Лапицкий Григорий Иванович, командир второго взвода Васильев Василий Васильевич. Бойцы называли трижды "В". В процессе жизни мы узнали командира батальона,  им был Филиппов Иван Николаевич, комиссар Абушенко Василий Аврамович, начальник штаба Григоренко Степан Васильевич, начальник особого отдела Жариков ...
    Командование батальона нам понравилось, такие стройные волевые люди,  красиво одеты, самостоятельные.  В расположении батальона нам дали обед - суп с мясом. Этот суп получил в котелок, принесший из дома, Миша Федорович и мы втроем: Я, Миша, Макар из котелка ложками выхлебали. Тоже самое повторили и на ужин. Спать легли вместе с группой партизан под раскрытым белым парашутом.
    Партизанам часто оружие спускали на парашутах и партизаны эти парашюты использовали как палатки.
     Первое, что мы начали в партизанах это изучение оружия. Изучать оружие начали из винтовки образца 1891 года. Эту винтовку создал русский оружейник Мосин. Было два образца винтовки: винтовка  Нагана и винтовка Мосина. Когда царю доложили, что Мосин позаимствовал детали у Нагана, царь не разобравшись в сути дела, приказал винтовку Мосина в дальнейшем именовать "винтовкой образца 1891 года". Поскольку эта винтовка по прочности и простоте устройства была признана лучшей и принята на вооружение. Особое место в винтовке уделяется затвору, мне и сейчас помнятся его отдельные части: гребень, стебель, рукоятка, боёк, притворная планка, спусковой крючёк. ...
    Изучали автомат ППШ, ППД, мины и правило минирования, вставление в мину запала, ручные гранаты: РГД-32. с оборонительной рубашкой, Ф-1 и противотанковое ружьё, снайперские винтовки с оптическим прицелом.
     Изучали ручной пулемёт Дегтярёва,  английскую винтовку и немецкое оружие: автомат,  винтовку,  ручной пулемёт.  Изучали тактику боя наступления на врага и отступления в случае неудачи. Также изучали шашки тола, запал и правила минирования железнодорожного полотна. В это время в распоряжение соединения поступали из Дубницкого аэродрома военные грузы:  автоматы,  винтовки,  патроны, тол и другие. К нам прибыло также с Большой Земли пополнение -  десантники: Майор С.В.Григоренко,  В.В.Васильев, Беляев и другие, которых фамилии не запомнились.  Степан Васильевич  стал  начальником штаба,  а Василий Васильевич  стал командиром нашего взвода, Беляев - комсоргом батальона.  С.В.Григоренко партизаны называли его по воинскому званию товарищ майор, а В.В.Васильева звали товарищ командир взвода. Учителя по военному делу были достаточно знавшие опытные люди,  знающие у совершенстве оружие и тактику боя. В лесу на Уборти мы были мало.  С Боровских лесов мы двинулись в рейд.  Сначала два дня шли днем, потом ночью.  От Борового Лельчицкого района сплошной лес. Двигались лесными дорогами.  Дороги в лесу были узенькими в расчете на проезд лошадьми или волами.  Часто на дороге  были  лужи,  выбоины, высоко поднявшиеся с земли корки деревьев сосны, дуба, березы.
    Проходя мимо деревни Тонеж в праздничный день Тройца, нас всех ужасом объяло. В деревне Тонеж немцы жителей этой деревни согнали в церковь. 300 человек, у дверей церкви поставили пулеметы и из них расстреляли толпу  людей в здании церкви.  Потом церковь сожгли с людьми. Затем немцы сожгли полностью д. Тонеж.  Уцелел только тот, кто был в это время в отлучке либо какими либо возможностями убежал от этого ужаса в лес. Проходя мимо сгоревшей д. Тонеж мы видели как люди,  оставшиеся в живых, пришли на попелище церкви разгребывали пепел плакали на взрыд,  вспоминали бога,  за что он так жестоко наказал.  Наши волосы на голове,  видя эти ужасы, подымались дыбом.  Всё это возбуждало к ещё большему порыву мстить  фашистским оккупантам.  Таким  негодяем  не дать возможность унести ног с нашей земли. По прибытии соединения в Давыд - Городокский район, сапёрная бригада нам выстроила мост через реку Горынь. Сапёры разобрали три крестьянские сараи.  На реке с них сбили  бон.  Боном перекрыли реку поперёк. Закрепили с двух сторон реки бон. По бону сделали настил досками.  Доски прибили гвоздями и сделали как мост. По этому мосту легко переправился обоз и все партизаны.
    На строительстве этого моста участвовал,  как плотник,  наш односельчанин Шукалович Фадей - по кличке Шахрай. Во время рейда были  приключения. Рейд проводился только ночью. Партизаны ворчали, что ночью идём,  а не днём.  Ночью очень хочется спать.  Партизаны на ходу засыпали. Через 5 км. делали на 30 мин. привал. Потом подъём и снова в поход.  Во время отдыха на привале большая часть партизан засыпала.  После одного из привалов  партизан  нашего  взвода прибежал к  командиру  отделения  и говорит:  "товарищ командир Я винтовку забыл на привале".  Командир ему говорит: "Ах такую твою мать, чем же ты будешь воевать? иди и без винтовки не возвращайся.
    Партизан украинской национальности нашёл свою винтовку и  возвратился во взвод с винтовкой.  Путь следования был велик: с Гомельской области через Брестскую (в районе Столина),  Ровенскую,  до Волынской области.  В  пути  следования  часто  останавливались в больших лесах на два-три дня.  В эти два три дня лесная  площадка разделялась по подразделениям для размещения батальонов,  отдельных взводов, рот. Каждое подразделение копает котлованы для строительства землянок.  Многие заканчивали такие землянки - готовыми к жиллю.  Это повторялось много раз. Но жить в землянках партизанам не  приходилось.  Снимались и в рейд.  Помню как мы проходили под вечер д. Степан-Город. Увидев в окно колонну партизан старичок в самотканой рубашке и штанах с полотна,  подпоясанный верёвочкой босой взял с собой награду царского времени  крест и показывает нам. Воюйте детки,  так как я когда был молодой,  воевал,  за что получил эту награду - крест.  Когда проходили в дневное время деревней люди нас встречали с хлебом,  солью.  Просили у партизан соль. За 1 кг соли давали 1 кг сала,  либо  масла.  Только давай соль. Во  время рейда наши партизаны во Владимерце разгромили полицейско-немецкий гарнизон.  Из этого гарнизона в лес пригнали много скота.  В пути следования форсировали реки: Стырь и Стоход.
     Остановилось соединение не долго в лесах около д. Кухотская-Воля на границе Ровенской и Волынской области.  В ряде мест,  где позволяла обстановка во время  рейда  партизаны  шли с песнями:
     "Вставай страна огромная",  "Враги сожгли родную хату", "Катюша", "По долинам и по взгорьям",  "Огонёк",  "В чистом поле,  поле под ракитой", "Спят  курганы  тёмные"  и другие.  Из лесу,  что около д. Кухотска Воля Я в составе группы подрывников 3 раза  ходил  на диверсию. Сопровождал  минёра.  Минёр  минировал  железную дорогу Ровно-Ковель, Ковель-Брест.  Бригада на диверсию формировалась из  6-7 человек.  После взрыва поезда (эшелона) мы каждый раз оставались в лесу в этих местах для того, чтобы узнать какой урон врагу причинён взрывом поезда. Эти данные мы узнавали от местного населения, путевых рабочих железной  дороги.  Иначе  командование не приняло бы диверсию.  В лесу около д.  Кухотская Воля мы выкопали котлованы и построили себе землянки для нашего 9-го батальона им. В.И.Чапаева.
В землянках жили мало. Командование соединения решило нас выделить из своего состава.  Однажды в лесу  на  небольшой поляне нас  построили в строй буквой "П". 
К нам приехал командир соединения генерал-майор А.Ф.Фёдоров. Он рассказал нам поставленные задачи.  Командир соединения нам говорил: командование соединения решило ваш (наш) батальон выделить из состава соединения и направить нас за реку Буг в Польшу,  Чехословакию для объединения мелких партизанских групп, отрядов в одно могучее соединение. Чапаевцы люди не плохие,  смелые вояки и я на вас,  ребята надеюсь.   Каждый из вас станет командиром отделения,  взвода, роты, батальона. Говорил А.Ф.Фёдоров многие другие задачи и обязанности,  которые выпали на долю нашего батальона. Я внимательно слушал генерала и любовался его красотой.  Высокий, плотный, с пышными украинскими усами (чем-то похожи на Т.Шевченко),  карими  сверкающими глазами и  упрямым  волевым лицом.  Генеральские погоны с большой звездой на них,  полугенеральская-полукавказская шапка с  красным верхом, с красной партизанской лентой вместо кокарды. Разговаривал так просто,  сердечно. Видно в нём было, что он хороший собеседник, радушный хозяин. Таким мне запомнился командир нашего соединения. После встречи.
   Близкие люди командиру  батальона И.Н.Филиппову говорили, что Иван Николаевич не согласен идти за Буг.  Что мы  (батальон)  повернём свои оглобли обратно на Гомельщину.  Но этого не произошло. В батальоне были другие силы,  вверенные командованию соединения, десантники: начальник штаба Григоренко С.В.- майор; начальник особого отдела, лейтенант Васильев В.В., которые настояли на том, что нужно совершать рейд, предложенный руководством (командованием) соединения. 
С места стоянки -  в  лесах около д. Кухотская Воля до реки Буг наш 9-й батальон сопровождал 3-й батальон. Шли четверо суток до реки Буг. Около Буга остановились. Разведка  искала место форсирования реки.  В 9-м батальоне, не знаю какое количество было партизан, знаю, что было три строевые роты,  которые состояли: из 3-х взводов, в каждом взводе было по три отделения, в отделении насчитывалось по одиннадцать партизан. В взводе и каждой роте был политрук. В батальоне и каждой роте был начальник особого отдела.  В каждом взводе была медицинская сестра. Взводы были вооружены: винтовками, автоматами, пулемётом "Дегтярёва", 50-ти мм миномётом. Были у каждого партизана гранаты Ф-1, Ф-2,  патроны.  Кроме  строевых рот в батальоне были:  взвод разведки, хозвзвод,  взвод боепитания.  и командование батальона: командир Иван  Николаевич  Филиппов,  комиссар  Василий Аврамович Абушенко, начальник штаба Степан Васильевич Григоренко, начальник  особого отдела, медицинский врач, писаря и ещё несколько человек, охраны штаба. После суточного пребывания в лесу недалеко от берега р. Буг мы на вторую ночь пришли к берегу реки. Поперёк реки сапёры перетянули верёвку-канат и закрепили её с двух концов.  Это было в начале июля 1943г.  Ночью мы стали форсировать Буг. В реке воды было много-глубоко. Я в то время считался высокого роста, но мне вода  была выше бороды по рот. Река была быстра. Но не сносила с ног по той причине,  что у каждого из нас был  груз - оружие, патроны, гранаты, которые нас притягивали к земле. Партизаны низкого роста при форсировании реки держались за верёвку-канат.  Лошади с  повозками  плыли  вплавь с допомогой партизан.  За час до рассвета батальон полностью перебрался на другую сторону реки. За рекой батальон расположился в стрелецком лесу.  Вокруг расположения батальона была выставлена охрана.  Застава устанавливалась на более уязвимых местах.  На заставах были установлены пулемётные расчёты с дозором в 2 человека. Того же дня к вечеру, к Стрелецкому лесу  стали  автомашины привозить немцев.  Разведчики доложили приехало 23 автомашины немцев.  Немцы подготовившись  развёрнутым фронтом пошли  на нас в наступление. Наш батальон подпустив немцев поближе открыли по ним огонь. Бой длился немного, меньше двух часов. Немцы отступили погрузились в машины и уехали.  Сколько было убитых немцев нам не известно. Я только знаю, что со стороны партизан жертв не было.  В  этот  же день под вечер на заходе солнца после боя мы двинулись в глубь Польши.  Двигались с большим напряжением. Ночь прошла в походе, настало утро - всё степь и степь, а лесу нет.  Лес для партизан - отчий дом и крепость, а его всё нет и нет. Солнце подкатило высоко и вдали мы заметили верхушки леса.
    Все так обрадовались, что наконец-то достигли счастливого места.  Через час мы пришли в лес.  Лес по своим масштабам говорили большой четыре км в ширину и 8 км в глубину (длину) его называли  Таращанский лес.  В  километровой глубине леса разместился штаб батальона. Вокруг штаба батальона на окраинах леса партизаны заняли оборону. Лес был красивый.  Стояли корабельные сосны.На окраинахз леса был лужок, либо поле. Между деревьев сосен росли берёзы, липы, между соснами были кусты липы,  лозы и др. кустов. На окраине северной стороны леса наша вторая рота заняла оборону.  Примерно через три  часа  разведка  сообщила командиру роты Г.И.Лапицкому, что с правой стороны от нас на нас движется колонна немцев. Спереди нас на поле с пшеницей с самолётов спускается десант немцев. И мы всё это видим.  Начинается для нас ад. В это время я позавидовал птичке,  которая сидела на ветвях сосны и пела песенки. Думал был бы я птичкой улетел бы с этого ада,  чтобы не видеть в глаза смерти. Партизаны как могли улеглись маскировочно за деревья, кусты, чтобы наверняка достойно встретить  немцев  шквалом  огня.
    До подхода немцев командир взвода В.В.Васильев по цепи дал команду: без его команды никто не должен произвести ни одного выстрела.
    Спереди нашей обороны поз лесом шла дорога.  за дорогой лужок, за лужком - поле пшеницы. Немцы пришли к нашей засаде в плотную. меня лично что-то гнетёт к земле,  на голове подымается волос,  вот-вот сбросит шапку,  внутри трясёт малярия.  Проходит мимо взвод немцев. Командир  взвода  идёт  впереди на тридцать метров за ним солдаты в три ряда,  за солдатами идут две параконные повозки, нагруженные боеприпасами, за повозками идёт второй взвод немцев в таком же построении.  Как только немцы сравнялись полностью с нашей засадой Василий Васильевич даёт команду "Огонь!".  Застрочили автоматы, ручной пулемёт, стали внизу рваться ручные гранаты, брошенные в немцев партизанами. Через полчаса два взвода немцев было скощено. Два немцы спрятались в лозовый куст и с куста пустили очереди по нашей засаде. Но партизаны ответным огнем произвели удар по лозовым кустам, ответные огни затихли. Не все немцы были убиты засадой на смерть. Партизаны в первую очередь предприняли покончить с ранеными. Были убиты две пары лошадей и возчики. Партизаны с убитых немцев стали снимать: автоматы, пистолеты, сапоги, бутерброды, гранаты и все то, что у кого недоставало. Меня командир взвода В. Васильев послал в штаб батальона в качестве связного, доложить командованию о боевой операции. Когда я бежал десантники-немцы стреляли по лесу пули пролетали мимо меня, но меня не задели. Стали в лесу от выстрелов рваться снаряды орудий, мин. Я бегу и думаю, как только будет лететь на меня снаряд  я сразу же упаду на землю, и если снаряд не попадет в меня, то я останусь жив. Только я подумав об этом, как спереди меня так быстро, что я не успел упасть на землю. Волной от взрыва снаряда меня опрокинуло назад, а маленький осколок выше колена попал в левую ногу и там остался. Текла по ноге кровь, натекала в ботинок, стала хлюпать. Но от разгара я не почувствовал ранения.  Прибежав в штаб батальона доложил командиру Филипову о боевой операции, он выслушал меня и отправил обратно.  Сказал,  передай командиру взвода держать оборону и дальше, до моего указания. Возвратившись обратно в свой взвод рассказал командиру взвода о том,  что сказал мне комбат. Немцы десантники продолжали идти по полю и наступали на нас. Ответный огонь наши партизаны вели по цели, чтобы не было много трескотни от выстрелов и больше жертв противника. Больше на связь с батальоном командир взвода меня не посылал.  Он послал в штаб батальона  партизана  Маркевича.  Беги же в штаб батальона и доложи комбату Филиппову,  что больше двух фашистов убито на каждого из нас. 73 немца убили. Я заметил, как Маркевич шел на связь с батальоном. В отличие от меня, где я во весь рост бежал как сумасшедший, Маркевич шел пеши,  где проползет,  а где раком пробежит. Мне потом командир взвода Васильев сказал: не послал меня по той причине  что я бежал во весь рост. В таком случае даже шальная пуля могла скосить.  В повозках взяли много ящиков с патронами  и снарядами. Во время боя мой земляк Романович Макар Фёдорович поднялся во весь рост пускал очереди автомата с криком: УРА!!! УРА!!!  Чуть повысив  тон  разговора  (конечно после боя) командир взвода сказал :  -" Макар Фёдорович !  Я люблю смелых воинов но эту смелость надо  применять с умом.  Ты почему поднялся во время боя во весь рост?  Ведь шальная пуля и та могла тебя скосить!" Романович ответил :  Товарищ  командир,  я хотел хоть одного немчугу живьём схватить, стоя быстрей подбежишь, чем лёжа, пока поднимешься..."     Но не тут то было... Их сразу всех скосили. Десантники-немцы, которые с одного,  второго,  третьего самолёта на парашютах спускались шли по пшеничному полю на нас в наступление. Мы их все атаки отбили и  в лес не впустили.  С южной стороны леса немцы прорвали оборону партизан и ворвались в лес.  На подкрепление первой роты, которой командовал Василий Смагин направили наш взвод.  Мы заняли оборону посреди леса. Немцы с возгласами: "Оляля-Олеля" ... подошли к  нам близко.  Смагин крикнул "Ура!" Все мы поднялись во весь рост и с криком Ура!!!,  Ура!!!, Ура!!!, и выстрелами в упор приостановили их наступление.  Ворвавшихся в лес немцев мы уничтожили. Трупы их как чурбаны рассеянно валялись в лесу. Смертью храбрых здесь же погиб, вместе с многими партизанами, ловкий и смелый командир первой роты Василий Смагин.  Время подходило к вечеру.
    Солнце потихоньку пряталось за деревья. Немцы в лес в наступление на нас партизан больше не пошли. Они стали окапываться вокруг леса. Окружив нас,  фашисты беспрерывно стали беспорядочно стрелять со всех сторон из орудий, миномётов, пулемётов по лесу. Собрались все партизаны около штаба батальона. Ждали команды, что будем делать дальше.  Слышен голос комбата,  который говорил: "надо выходить из окружения". Ночью мы стали выходить из окружения. При выходе, куда не ткнёмся,  везде засада.  Выходя из окружения погиб командир батальона И.Н.Филиппов,  комиссар В.А. Абушенко,  штабной работник еврейка Люба, храбрец мой односельчанин Макар Романович.
     Погибло много других товарищей. Схватка с врагом была сильнейшая. Битва шла не на жизнь, а на смерть. Кто - кого. Силы врага в несколько раз  превышали нашу численность.  Из слов начальника штаба С.Григоренко было видно, что из 570 человек мелкими группами вышло из  окружения 130 партизан.  Хоть много нас погибло в бою, в
этом лесу,  но в долгу Чапаевцы не остались.  За каждого  убитого партизана немцы потеряли полтора убитых и много раненых. Выходили из окружения партизаны в разных местах мелкими группами.  К одной из таких групп,  вышедшей из окружения,  в количестве 28 человек, приплёлся один без кого либо начальник штаба С. Григоренко. Вопреки воле партизан вернуться за Буг обратно к своему соединению
Григоренко настоял на своём и повёл партизан по заданному  командованием соединения пути. Перед тем, как идти дальше майор Григоренко послал в разведку наилучшего партизана М.М.Федоровича.  Михаил Минич  был хорошо вооружён и одет.  У него по обоим сторонам туловища в кабурах были пистолеты,  патронаж, четыре гранаты, бинокль, компас.  Распрощавшись с друзьями Миша ушёл. Об этом мне рассказал партизан Фадей Шукалович.  Друзья Михаилу  пожелали "ни пуха,  ни пера",  и к вечеру возвращения. Но эта разведка для Федоровича была роковой.  Он шёл в заданное место долго. В пути был очень осторожен. Часто останавливался. Местность вокруг себя изучал и рассматривал в бинокль. Окончился лес. На опушке леса он долго сидел, рассматривал  вокруг себя обстановку,  но ничего не заметил. Началась поляна (поле) за полем лес. Пшеничное поле Миша
перешёл согнувшись.  Потом вновь вскочил в лес. Эсесовцы, рыскавшие за партизанами и пленными заметили Михаила.  Стали  к  нему приближаться. Окружили Мишу.  Федоровичу уходить было некуда. Михаил совсем близко около себя услышал крик "ханды хох". Федорович прыгнул под корни вывернутого ветром дерева сосны. Думал "что делать? Обходят гады кругом".  Он молча лежал.  Кольцо сужалось всё ближе и ближе.  Подпустив немцев близко к себе,  Михаил вынул из кобуры два пистолета,  взял один в одну,  второй в другую руку  и ахнул в эсесовца.  Эсесовец повалился с ног. Миша рванулся бежать куда глаза ведут.  Автоматными выстрелами эсесовцы тяжело ранили Михаила в живот, перебили ноги. Федорович свалился на землю. Нестерпимая боль. Страшный плен. Чтобы не сдаться живым Миша выстрелом в висок покончил с собой.  Так погиб крестьянский сын, смелый и отличнейший партизан, полон решимости, погиб геройски. Отряд не дождавшись разведчика двинулся в поход. Эту историю о Михаиле Федоровиче мне потом в соединении рассказал бывший начальник штаба, ставший командиром  батальона  майор С. Григоренко Сопровождая его ординарцем в третий батальон.  Места,  где проходил вглубь Польши отряд партизан, были трудные. Во-первых общение с польским населением не то,  что на нашей Советской территории.  Во-вторых, в этих местах по просеках леса свободно ходили автомашины, лес был чистый, видимость в лесу далёкая.  Всё это усложняло действия отряда. У погибших штабных работников немцы изъяли документы и карту, на которых красными точками были нанесены все остановки  партизан. Немцы буквально по пятам шли за отрядом партизан, который вёл С. Григоренко и не давали покоя. В этих лесах в одной из схваток с врагом погиб сын политрука 3-й роты Чернигова Мартина, красавец Мартин Мартинович. Отряд оставил труп  Мартина не зарытым  в землю. Отец, переживая боль в сердце за погибшего сына, долго ходил с опущенной головой и говорил,  что лучше бы я погиб, чем сынишка. Жалко  и очень жалко мне его,  он ведь ещё жизни не видел, недавно исполнилось семнадцать лет ...  И я его убитого видел своими глазами и как отец не мог тело предать земле.
   Возвращаясь обратно к этому Таращанскому лесу перед началом боя в лесу стоял июльский 1943 год. Ярко-солнечный день. В небе не было ни одной тучки. Солнце только что начало поворачивать с полдня. В это время  разведка доложила:  на нас движется колонна немцев.
О всём произошедшем я рассказал выше.
А сейчас рассказ  как я выходил из окружения.
  Наш взвод выходил из окружения колонной. Отойдя от леса 200 метров мы наткнулись на пулемётный обстрел с двух сторон при освещении несколькими ракетами впереди идущая меня колонна  рассыпалась вправо и влево и потом неизвестно где девались партизаны.  Прошло время все успокоилось.  Мы поднялись во весь рост пошли вперёд  и наткнулись на пулемёт. Пулемётной очередью скосило левый ряд идущий рядом со мной. Волной из дула пулемёта свалило меня на землю.
   Впервые я узнал силу дула пулемёта.  Со мной рядом на земле оказался мой односельчанин П.С.Колос,  сталинградец Анатолий Леонтьев, учительница  из под Гомеля Настя.  Земля на которой мы лежали была ровная,  только что после скошенного клевера.  Павел Савельевич предложил  нам  обратно возвратиться в лес.  Но мы втроём не согласились. Решили выходить из лесу ради спасенья.  В лесу нас ничто не спасёт.  Долго залеживаться нам не пришлось:  во-первых, ночь была очень короткая; во-вторых, патруль проходивший от пулемёта до пулемёта заметит нас и в спину нас перестреляют. Эти обстоятельства заставили нас идти вперёд.  Мы подползли близко к овсу. К  нашему  несчастью  сделалась в эту ночь абсолютная тишина.
   Никакого ветра. Колос овса не шелохнётся. Все наши движения казались шумным шорохом.  Это нам так казалось.  Число стонов раненых, лежавших в близи нас всё время сокращалось,  люди умирали от ран. Немцы,  окружив лес, а вместе с лесом и нас партизан посидят немного, а потом одна за другой пускали в воздух в направлении леса ракеты.  За ракетами шла трескотня пулемётными и автоматными очередями. Июльская ночь очень короткая. В лес возвращаться не было смысла,  сознательно идти на гибель. Нужно идти только вперёд.
   Для этого необходимо было сделать выбор момента. Как только немцы запускали пулемётные очереди,  они сами себя глушили.  Под шум стрельбы Павел Колос ушёл вперёд,  мы за ним, он проламливал винтовкой стебли  овса и продвигался вперёд.  Мы втроём следовали за ним. Кончился посев овса и началась пахоть.  Мы поднялись во весь рост и побежали вниз,  в лощину.  Немцы на засаде заметили нас и открыли огонь по нам. Мы попадали на землю и покатились вниз боком ползком, на животе к ручейку.  Нас никого пули не задели. Низменность дала нам возможность уйти подальше от засады.  Ушли мы с этих мест недалеко... , быстро рассвело. Наступил день. На день мы залегли в люпине.  и к тому же место оказалось неудачное между двух дорог, идущих к лесу.  Весь день одна за другой автомашины подвозили своих солдат на борьбу с партизанами в лесу.  Целый день по лесу со всякого рода оружия гремела коннонада.  В живых, в лесу в такой обстановке остаться было очень трудно.  Немцы в плен партизан не брали,  и мы это знали. Были случаи попадания партизан в лапы немцев,  но все они были  замучаны  нечеловеческими  казнями после окончания светового дня мы взяли курс на восток.  Компаса у нас не было.  Днём замечали где восток где юг и шли в нужном  нам направлении. Но в пути следования сбивались с этого ориентира.  Основным ориентиром для нас были звёзды на небе,  Млечный Путь, которым мы ночью в пути ориентировались. Из Таращанского леса обратно до реки Буг мы шли одиннадцать дней. Шли только ночью.  Днём распологались в незрелых посевах, овсе, люпине, кукурузе, которые не подлежали уборке.  В пути следования питались зерном  пшеницы,  добытой из колосков и сахорной сырой свёклой. За эти дни мы быстро отощали.  Усталость нас мучала.  Днём надоедает отдых,  что не можем дождаться  ночи.  Наступает ночь пройдём 10 - 15 км устаём начинаем отдыхать хотя до рассвета ещё далеко, начинается рассвет
и идти  дальше нельзя.  Так и добрались до реки Буг.  Шли обратно долго и по той причине, что наш путь был не по дороге, а по полю, по посевам и полям убранной ржи, пшеницы. На четвёртый день следования мы вышли на дорогу.  По дороге показалось нам идти легко, хорошо. Но дорога была не длинная,  нас на пути следования сразу один, а потом второй обогнал велосипедист с винтовкой за плечами.
  Подходим ближе начинается деревня.  С правой стороны стоит домик,  около этого домика остановились велосипедисты где было много мужчин. Хотя же это было и темно, мы заметили, что это собрались полицейские. Идти в руки полиции было страшно.  Мы мгновенно повернули влево и быстренько,  не создавая шума,  шелеста гарбузника, посаженного по картофелю ушли от этого места далеко - далеко.
  Счастье наше, что за нами никто не гнался вдогонку. Больше дальше мы дорогой не шли,  чтобы не нарваться на немцев либо на полицию.
  Из леса,  что около реки Буг товарищи меня,  как самого молодого,  послали в ближайшую хату попросить хлеба. Я подошёл к огороду одной из хат деревни увидел - хозяин косой косит рожь,  а хозяйка жена подбирая соломку и укладывает в стройный ряд.  Говорю: хозяюшка, дай кусочек хлеба.  Хозяин по Польски мне сказал: "властями приказано строго никому ничего не давать".  Если такие случаи будут замечены,  то тех,  кто помогает таким как вы, т.е. прохожим, то нас могут расстрелять. Мне хозяин сказал: "садись, чтобы меньше было видно постороннего человека.  А жену послал в дом за хлебом. Жена хозяина принесла мне кусочек хлеба грамм 300.  Я за это хозяина польскими словами поблагодарил - "барзо денькую пана и пани за хлеб". Здесь же хозяина расспросил, как и где можно вброд
перейти р. Буг. Хозяин ответил: "- река глубокая в любом месте её не перейдёшь вброд и к тому же граница,  идущая по реке между Советским Союзом и Польшей охраняется немцами. Немцы - пограничники днём ходят вдоль реки вдвоём медленно как бы прогуливаются.  В то время, как немцы - пограничники уйдут, то то мы тебе покажем место, где можно перейти Буг вброд.  Но это будет завтра днём. Ночь где-нибудь подожди.  До реки дойти можно таким порядком:  нужно где-нибудь взять с собой грабли и идти как на уборку сена". Я, когда вернулся в лес к товарищам и рассказал обо всём, мне ответили, что это нам не подходит.  У нас было оружие, а с оружием пройти днём хотя же и среди гражданского населения не так-то просто. Сразу падёт подозрение и тревога.  Наша медсестра учительница Давыдюк Настя,  утром оставила нас.  Она взяла грабли у кого-то, дошла до реки Буг, там ей показали где можно перейти вброд реку, перешла её на восточный берег и пришла в соединение одна раньше нас  троих.  Мы таким способом идти не решились и по той причине, что у нас было оружие.  Оружие для партизана и  жизнь и хлеб. Лишиться оружия означало лишиться жизни.  Мы втроём:  Павел Колос, Анатолий Леонтьев и Я остались ещё на одну ночь в этом лесу. Как  только  стемнело мы подошли к хате,  что была на окраине деревни, стали срывать ягоды черешни,  ели и ложили в карман. Под забором лежали  брёвна разобранного сарая.  Я забрался на брёвна, чтобы выше срывать черешни, которых было больше, чем внизу. В это время хозяин,  который спал в току, думал, что воры напали на черешню и срывают её плоды.  Хозяин вышел из гумна,  взял железные вилы, выругавшись "пся крев" подбежал к нам. Я быстренько соскочил с брёвен,  а Леонтьев хотя же и стоял на земле, но он передвигался медленно из-за ранения в ногу. Хозяин подбежал к Леонтьеву, ударил его вилами.  Леонтьев вилы зажал под рукою и вырвал их из рук хозяина. Хозяин отвязал собаку и стал нас, уходящих огородом, преследовать. Мы идём по посеву картофеля,  шелестит гарбузник, а мы не можем сбавиться от хозяина и его собаки.  Выстрел мы не делали по той причине, что не знали, кто находится в ней: - возможно полиция, возможно немцы,  не подымая паники.  Мы легли в картофель, подпустили к себе собаку и его хозяина близко, и поклацали затворами оружия.  Этот собака как запищит и дал ходу назад,  а с ним и хозяин.  Так мы сбавились от преследовавшего нас хозяина.  В конце огородов начинался луг.  Луг от огородов отделялся забором.  Между полем и лугом стояли метровой высоты  деревянные столбики.  По верху столбиков была прибита гвоздями алюминиевая проволока.  Мы сняли этой проволоки около 200-ти метров.  Скатали в калач и отправились к реке. Место, где мы опускались к реке было прикрое и к тому же заросшее колючим кустарником. Мы с трудностями опустились вниз к реке и на берегу расположились.  Разложили оружие: винтовку и два автоматы,  патроны,  гранаты.  В одежду положили: патроны, гранаты.  Этот скруток обвязали проволокой. К другому скрутку привязали оружие.  Вдали от нас то с правой то с левой стороны от нас раздаются очеререди пулемётов,  автоматов.  Анатолий Лентьев взял  в руку конец проволоки,  на котором в другом конце был связан скруток одежды и патронов и поплыл поперёк реки.  Реку он переплыл быстро.  Леонтьев потом говорил, что он сталинградец.  Река Волга в Сталинграде шириной 3 км и он её много раз переплывал.  Это и я заметил ловкость его плавания. Начал Леонтьев перетаскивать на противоположный берег одежду с патронами и гранатами. Но этот свёрток водой занесло в кусты реки и Леонтьев не одолел один вытащить.  Бросился вплавь на помощь Леонтьеву Павел Савельевич. Вода  его по руслу реки далеко занесла,  что он крикнул Анатолий Спасай. Анатолий бросил тянуть проволоку и побежал к Колосу но Павел Савельич на второй половине реки добрался до кустов ивы, схватился за них и сам выбрался из реки.  Павел Савельевич потом рассказывал,  когда он служил в армии, то в одежде в полном боевом преодолевал трудности в плаву на 50 метров. Одежду с патронами затянуло,  засосало глубоко свёрток оторвался и всё утонуло.
  Анатолий обратно переплыл ко мне и взял конец проволоки, на которой было привязано оружие. Оружие Леонтьев и Колос вытянули хорошо на берег.  Остался на противоположном берегу Я, один. Не знал, что мне делать,  как переплыть реку. Там, где я родился, реки не было. Было небольшое озерце, на которое я ходил купаться. Плавать в этом озерце мог, но недолго. К тому же за две недели от полуголода очень истощал.  Был худенький, а остался один скилет.  Павел Савельевич говорит  Анатолий,  плыви за Иваном.  Анатолий отвязал оружие, взял конец проволоки и приплыл до меня.  Обвязался я под руки алюминиевой проволокой,  а Леонтьев взял второй конец проволоки и поплыл на берег переправы.  Отдал Анатолий конец проволоки Павлу Савельевичу, а я опустился в воду реки и поплыл в поддержку подтаскивания меня.  Так я форсировал с помощью товарищей реку Буг. Всё это происходило ночью.  Забрав оружие,  мы голые пошли в сторону стоявшей хаты. Это был хутор. Около хаты от одного дерева сосны к другому были натянуты верёвки. Хозяйка хаты постирала бельё крестьянское полотняное и развесила сушить. Бельё было почти сухое.  Мы сняли каждый себе бельё: рубашку, кальсоны одели на себя и в таком состоянии вошли в дом хозяев.  Хозяин и хозяйка были молодые люди в возрасте 30 лет,  вроди бы испугались нас.  Мы хозяйку попросили что-либо найти покушать.  Хозяйка сразу же  нам принесла круглую булку хлеба,  самой спеченной. И два кувшина молока с неснятой сметаной.  Мы немножко покушали.  И боялись много кушать, так как много дней голодали.  Прошли с полкилометра дальше, началась деревня. Зашли мы втроём на рассвете в хату. Хозяйка к этому времени подоив корову пришла к себе на кухню.  Мы хозяйку попросили чтобы она нам приготовила  что-либо покушать.  Хозяйка затопила дрова в плите,  нарезала кусками сала на сковороду и начала жарить.  Потом разбила несколько яиц и опустила их в кипящее сало. В это время заходит в дом мужчина лет 60-ти, седой, садится на лавке против нас и начал нам задавать разного рода  вопросы.  Кто этот мужчина,  толи хозяин дома, толи посторонний мы не узнали.   Хозяин начал спрашивать: Кто вы такие? Мы ответили: - партизаны. Вот ходите вы здесь два – три, думаете власть завоюете.
Через вас нам жизни нет.  В Советском Союзе было 170 млн. человек да к тому же присоединились 22 млн. человек за счёт Белоруссии и Украины отошедшей от Польши, а немец как шёл так и пошёл до Москвы и Москву захватил. А вы хотите завоевать Советскую власть. Мои товарищи молчали. Пришлось отвечать мне на заданные вопросы. Ведь я среди  троих был более образованный - окончил 9 классов средней школы, многое знал со школы.  Мужчине я сказал,  две недели назад слушал наше партизанское радио,  где передавали, что идут ожесточённые бои на Курской дуге. О том, что немцы забрали Москву - это не правда. Сильнейшие немецкие дивизии зимой с 1941 на 1942-й год под Москвой были разгромлены и отогнаны далеко от Москвы.  Мужчина спрашивал: почему распустили второй Интернационал? Я то, что знал со школы ответил так:  Второй Интернационал был признан оппортунистическим и по этому его распустили. Мужчина спросил,  а почему русская армия надела погоны?  Что,  строй изменился?  Мне также пришлось отвечать  мужчине и на этот вопрос.  Я ответил это так: замена петлиц погонами не меняет государственного строя.  Стройостаётся тот же Советский,  Социалистический.  Это сделано для удобств в различии воинского звания. Меня Павел Савельевич локтем толкнул в бок и говорит - пошли.  Мы встали, а хозяйка говорит: - завтрак готов.  Павел Савельевич поблагодарил хозяйку за заботу,  но мы  не стали завтракать.  Когда вышли из дома Павел Савельевич нам сказал:  здесь долго задерживаться нельзя.  Нас этот  мужчина заговорит и в это время придут бандеровцы нас арестуют и расстреляют.  Мы идём деревней.  Солнце взошло и такое круглое,  большое, красное.  Мы  смотрим вокруг то в одном месте из-за сарая протянув голову мужчина смотрит на нас, то в другом месте, из-за хаты тоже самое повторяется. Деревня эта называлась Забужье.  Кончилась деревня и мы идём по дорожке в лес.  Между полем и лесом  протекает ручеёк. Через ручеёк был наслан мост.  Мы перешли мост,  видим на окраине леса стоит лесничёвая хата. Около хаты, видимо из далека,  много мужчин.       Я был сторонник того,  чтобы идти к этой хате и спросить этих людей как пройти дальше до Крапивненских лесов. Павел Савельевич сказал:  нельзя туда идти, это бандеровцы, они нас там же растреляют.
И как только перешли мостик, мы повернули влево и вскочили в лес.
 В лесу за лозовым кустом стоял с винтовкой на посту человек.  Мы проходили мимо . часового на  расстоянии  одного метра. Кто он был,  этот часовой,  мы не узнали. Только заметили, что часовой испугался, держа винтовку на плече часовой поприветствовал нас жестом руки под козырёк гражданской шапки,  без знаков различия. Я заметил,  что у часового военные  брюки-галифе  гражданская рубашка  и  шапка.  Мы от часового быстрым шагом пошли вглубь леса. Потом стали давать столба, поворотом влево, то вправо, то прямо.  Всё думали,  что за нами будет устроена погоня. Мы чуть ли не сами пришли в руки бандеровцев.  Благодаря умелой ориентировки, Павел Колос увёл нас от беды.  Зайдя далеко-далеко вглубь леса,  мы убедились,  что за нами никто не гонится, решили отдохнуть. Мы вдвоём с Павлом перекрестились, помолились Богу. За рекой Буг мы тоже часто молились Богу либо вечером, либо утром.
С нами молилась Богу наша медсестра Настя. Не молился Богу только Анатолий Леонтьев: толи он не умел - не знал молитв, толи не верил в  Бога.  Мы его об этом не спрашивали.  Немножко отдохнув на нас в этом же лесу нарвался гражданский мужчина.  Он пытался бежать, но мы его задержали.  Спросили имеет ли он спички.  Оказалось, да,  имеет. Мы разожгли из сухих веток сосны костёр и стали проводить над костром дезинфекцию своей нательной одежды- белья.  Над пламем костра мы парашютом раскручивали нательное бельё, чтобы избавиться от маленьких вшей. Непонятно нам было откуда они на нас напали.  Утром на гола переплыли Буг.  Оделись в постиранное бельё, в течение 10 - 12 часов на нас появились вши.  Проделав сказанную процедуру, мы поочерёдно решили уснуть. Так один из нас охраняет мужчину, а вдвоём спим. Потом заступает второй в караул, а двоём спят.  В таком порядке мы провели семь часов дня.  Когда все отдохнули,  мы стали расспрашивать незнакомца как называется и далеко ли ближайшая деревня. Мужчина всё нам рассказал: что в эту деревню до семи часов вечера каждый день приезжают бандеровцы, забирают со сборного пункта молоко и увозят, после семи часов вечера в деревне никого не бывает. Мужчина рассказал как нам пройти в Крапивенские леса,  ближайшие деревни и ж.д. станцию. Всё рассказал, что он знал.  И как только мужчину мы отпустили домой,  он был очень обрадованный. Отошёл несколько метров от нас шагом, потом лесом побежал бегом. Мы и в самом деле пошли по пути, сказанному мужчиной.  Пришли мы к деревне,  прошли её, перешли поле дорожкой, затем начался лес.  Прошли около километра лесом по дороге. Среди леса небольшая началась поляна.  Поле было  засеяно рожью.  Идём дорожкой посреди этого поля.  Это было уже под вечер другого дня.  Вдруг со ржи подымается паренёк в польской шапке и тут же присел, спрятался во ржи. Я окриком говорю: парень, паренёк иди сюда.  Незнакомец узнал мой голос и это ты,  Ляховец - назвал мою фамилию.  Я, Ляховец, отвечаю пареньку. Когда мы сблизились в пареньке я узнал партизана из нашего батальона. Им был Белько Иван Макарович. Иван Макарович привёл нас к группе партизан нашего батальона, вышедших из окружения.  Их было одиннадцать человек. Нам стало очень радостно.  Мы уже не одни. Нас стало больше. Здесь же друзья накормили нас супом,  который остался у них после ужина. В группе было три партизана тяжело раненых.  Среди раненых был командир третьей роты Окунев. Перевязывать раненых не было чем. Раны их пахли. Утром слышим раздался выстрел рядом с нами. Отполз в сторону и этот выстрел сделал командир третьей роты Окунев.  Окунев был тяжело ранен. У него в бедре правой ноги была раздроблена кость. Передвигался Окунев с помощью друзей верхом на лошади.  Не перенёс мучительную боль и то,  чтобы не попасть живым в плен, Окунев выстрелил сам себе в висок головы и этим покончил жизнь.
  Так мы потеряли отличного товарища, стойкого командира. Мы его на этом месте в лесу и похоронили.  Конечно,  ни следопыты,  ни кто другой не узнает, чья это могила. Вечером мы двинулись в поход. У товарищей, к которым мы примкнули было две параконные повозки, на которых они везли раненых. Ночью в походе мы встретили группу людей. Но кто они такие мы не знали.  Спереди назад  шёпотом  через плечо передаёт один другому:  - спереди неизвестные люди!  Мы тут же рассыпались и залегли. Лошади от испуга рванули. Повозки перевернулись. Раненые выпали на землю с повозок, лошади убежали. При встрече с группой кто-то из партизан с той стороны произнёс слово "три", с нашей - "девять".  Это была догадка, что они были партизаны третьего батальона,  а мы - девятого. Встреча с обоих сторон была неожиданной.  Обе группы нашли как объясниться и узнать свой своего. В этой группе я встретил своего друга детства Ивана Ионовича Ляховца.  Ой, сколько было радости! После небольшой беседы и объяснений, мы разделились на две группы и пошли минировать железную дорогу с обоих сторон железнодорожной станции.  Как только мы пришли на место,  заняли засаду,  минёр стал заниматься своим делом - закладывать толовую шашку под рельсы.  С нашей стороны, в это время шёл поезд.  Минёр Кузнецов поторопился с минированием, вставил в  толовую шашку взрыватель и нечаянно задел его и получился неожиданный взрыв. Минёр подорвался на мине. Конечно из минёра ничего не осталось. Разлетелся в воздухе по кусочку, по косточке. Это было для нас большой печалью и горем. Люди, проживающие на этой  станции  испугались и стали бежать кто с ведром,  кто с кастрюлей, кто с чем в лес.  Поезд остановился и до взрыва не дошёл. На третий день, мы пришли в расположение третьего батальона,  который находился в крапивенских лесах, что около г. Шацк. Здесь я встретил своего друга Ивана Филлиповича Журовича.  Он мне рассказал, как они было взяли город Шацк. 3-й батальон за Шацк вёл долгий бой.  Два раза брали и два раза отступали из Шацка.  В бою за Шацк на лугу погиб Бутько Пётр Борисович. За стогом сена его  пуля скосила.  Стог сена сгорел и Пётр Борисович сгорел,  только остались ноги. В этом же бою погиб мой друг и товарищ, великий труженик Бутько Юрий Тихонович. Мне этого человека и сейчас жалко несмотря на то, что прошло 50 лет, как пишу я эти воспоминания. Шацк охраняли и вели бой с партизанами немцы и власовцы, так называемая Русская Освободительная Армия (РОА).  Русские власовцы были хуже немцев,  более жёстче расправлялись с партизанами.  Из Шацка партизаны 3-го батальона привезли много продуктов, отнятых у немцев и власовцев.
  Иван Филлипович более 25-ти лет прослужил в органах МВД по наведению общественного порядка. Сейчас он находится на пенсии,  на заслуженном отдыхе.  Живёт в моей родной деревне.  Когда бываю на родине всегда захожу к  Ивану  Филлиповичу.  Темой разговора, всегда настоящая жизнь и минулая война. В Крапивенских лесах Я встретил своего друга Ястремского Владимира Григорьевича и мого-много других товарищей. Нам было в третьем батальоне хорошо. Мы не ходили в караул.  Друзья,  видя в чём мы пришли, стали по-немножку нас одевать.  У кого была свободная одежда:  рубашка,  брюки, обувь, - стали нам отдавать. Мы здесь оделись как и полагается партизану.  Скоро после нас в эти Крапивенские леса прибыл в нательном белье начальник особого отдела нашего 9-го батальона Жариков и  политрук Загорский.  Жариков рассказал нам, в товарищеской беседе,  как они намучились в бою в Таращанском лесуи за дорогу, пока  пришли  в Крапивенские леса.  При форсировании реки Буг они утопили свою одежду. Одежда была связана и уложена на голову одного  и другого и при форсировании Буга стали сами топиться, одежду сбросили в воду и голые без одежды переплыли Буг.  Жариков в прошлом был судьёй по уголовным делам и в беседе с Павлом Савельевичем сказал:  "если останусь жив и попадётся мне в суде дело бывшего партизана,  то я постараюсь его не осудить.  Подберу статью, чтобы бывшего партизана оправдать, если оно не криминально. После семидневного пребывания в Крапивенских лесах,  в расположении 3-го батальона,  а нас здесь собралось более 30 человек, мы ушли под командой Саленко в лесоград-штаб соединения - леса Любешовского района.

                ОПЕРАЦИЯ "ШОССЕ"

   Везде вокруг нас был большой лес. Солнце подкатывалось под полдень. По небу плыли изредка белые тучки и как кораблики в синем море одни уходили,  а другие приходили. Птички, перелетая с ветки на ветку деревьев, пели песни,  как будто бы всё тихо и нет нигде войны.  В лесу пахло свежим сосновым воздухом.  После 10-ти километрового кросса мы подошли вплотную к первой на пути шоссейной дороге. наш отряд вёл Саленко. По пути следования командир нашего отряда Саленко решил сделать на шоссейной дороге засаду и поймать немца. Наш отряд,  насчитывающий более тридцати человек, занял засаду вдоль шоссейной дороги.  Ребята в удобном для себя месте вдоль дороги на расстоянии 10 - 15 метров. Когда мы занимали засаду вдоль дороги, мы заметили человека.  Кто этот человек был мы не
знали.  Задержать этого человека мы не успели,  он быстро убежал.  Мы считали, что незнакомец может нас выдать.
Засада была сделана с одной стороны дороги для того, чтобы можно было смело стрелять через дорогу, зная что там никого из своих нет, и пуля никого из наших не заденет.  Через небольшое время с правой стороны от нас на пригорке,  на шоссейной дороге остановилось два  грузовика-машины.  Автомашины на возвышенности стояли около получаса.  Мы полагали, что прохожий заметил нас и сообщил водителям о том, что в лесу партизаны. После раздумий, автомашины на высокой скорости рванулись по шоссейке мимо нас.  Как только первая машина перескочила половину засады,  а вторая сравнялась с началом засады, мы открыли по автомашинам - огонь. Стреляли по колёсам автомашин  и по кузовам.  После операции подсчитали трофеи. Убили 41 эсесовца, взяли в плен живых 3 немца, 45 автоматов,  много гранат и патронов.  Шофёр - немец первого грузовика остался в живых и удрал. Когда мы начали огонь, шофёр подвернул руль влево к кювету,  выскочил из машины и по кювету убежал. Всех остальных эсесовцев уничтожили.  Оружия и патроны взял каждый  столько,  сколько ему нужно было,  как понести.  Оставшиеся боеприпасы, оружие, сложили в ворохи вместе с автомашинами и сожгли.  Связав пленным руки назад,  мы их увели с собой далеко в лес. В лесу сделали небольшой привал.  Бойцы разошлись по кустам, выбирая себе каждый место поудобнее,  чтобы перекусить (поесть).  Пленников посадили вместе, поставили около них охрану. Пока работники особого отдела Жариков и Симков готовились к допросу пленных,  один из них белоголовый немец, развязав связанные сзади руки,  кинулся бежать.  В догон за эсесовцем побежали чуть ли не все.  Три парня,  сидевшие под берёзой и кушали один из них Володя Лин,  вскочил и схватил эсесовца за волосы. И так не дали возможности убежать взятому в плен эсесовцу. На допросе эсесовец (беглец) назвал себя, как потом рассказал Жариков,  обер-лейтенантом войск СС.  Эсесовцы начали с просьбы сохранить им жизнь,  поскольку у них есть фрау и киндер, попали они служить по принуждению, в душе ненавидят Гитлера,  которому придёт скоро капут.  Признались, что они ехали на облаву на партизан, их ехать заставили насильно.  И они не ожидали, что в этом лесу будут партизаны.  На этом месте эсесовцам был вынесен приговор по их заслугам.  Эсесовцы разделись до нательного белья.
Партизаны, каждый вырезал себе палку (дубинку) стали вокруг  немцев и били их дубинками,  пока они не попадали на землю.  Кровь просачивалась через нательное бельё, и оно стало красное.  Били до тех пор, пока не убили. Немцы перестали дышать. Их трупы оставили партизаны на месте забойства, а сами собрались и ушли по запланированному маршруту.  Через два дня мы, после долгих скитаний возвратились в лесоград - штаб соединения. Наша основная задача была, как до ухода за Буг,  так и после прихода, блокировать Ковельский железнодорожный узел. Всё время ходили минировать железную дорогу Ковель-Брест, Ковель-Сарно.  Много на этом пути нам мешали бандеровцы. Старшина нашей роты Лакиза называл бандеровцев "короста".
  Из диверсии обратно этим путём (туда) возвращаться обратно (назад) в расположение батальона было нельзя. Бандеровцы обязательно сделают засаду и обстреляют.  По этой причине из диверсии возвращаться в батальон приходилось совсем другой дорогой.


             БОЙ  НА  УЛИЦАХ  ЛЮБЕШОВА.

    В августе,  сентябре 1943 года мы, партизаны соединения дважды героя Советского  Союза А.Ф.Фёдорова около двух месяцев держали в своих руках глубоко в тылу врага г. Любешов,  Волынской области.
     Охранял г. Любешов отряд имени Котовского. На подкрепление котовцам выделили из нашего 9-го батальона им.Чапаева девять бойцов-партизан. В числе 9-ти был и Я.  На складах местечка мы обнаружили много зерна: ржи, пшеницы, льна. Зерно мы охраняли. Помню,  неся службу,  ко мне подошёл крестьянин, принёс четвертушку самогона и просит за это набрать в мешок ему зерна.  Я водку от крестьянина не  взял,  а разрешил набрать зерна столько,  сколько можешь понести.
    В Любешове было две мельницы: паровая и водяная.
     Паровая во время боя сгорела.  Водяная мельница на реке Стаход, которая осталась в цельности,  круглосуточно размалывала зерно на муку. Маслобойная машина из льна изготавливала льняное масло и всё это мы отправляли в Лесоград - штаб партизанского соединения.
     Работала здесь при немцах,  осталась работать и при партизанах швейная мастерская по изготовлению (пошиву) одежды,  валенок, ремонту обуви. Верхнюю одежду (фуфайки, брюки) валенки, которые изготовлялись в мастерской,  шили партизаны. Большинство работников в мастерских трудились честно,  с душой помогали партизанам. Помню, однажды на пост к нам в парк пришло три женщины.  Одна из них рассказала о том,  что её муж был депутатом сельского совета и за это его замучили бандеровцы.  Другая женщина рассказала,  что её дочь была  очень красивая,  весёлая,  глаза чёрные,  как угольки.  Бандеровцы её завели в лес и там расстреляли за то,  что она была комсомолкой. Третья  женщина стояла в стороне и всё плакала.  По-видимому, и она хотела что-то рассказать,  но её сердце в груди так сжалось,  что она не могла выговорить ни одного слова. Выслушав печальные рассказы женщин,  мы думали, чем можем в таком положении помочь этим людям.  Мы внимательно их выслушали: а нас было на посту втроём:  Я, Колесник Михаил Адамович и Жогло Иван Григорьевич и сказали: Милые женщины, понимаем Ваше горе и разделяем его вместе с вами. Убитых не поднимешь. Знать судьба такая. Пройдёт время и правда восторжествует,  кончится война, и каждый получит своё ....  правда восторжествует.
    Мельница на реке Стоход не всё время работала на партизан.  Были дни, в которые давали вожможность сельскому и городскому населению вести размол своего зерна на муку. В мельницу из окресных сёл приезжало много крестьян молоть зерно на муку.  Через население бандеровцы хорошенько разведали наши силы и установили,  что нас, партизан мало,  не большая сила в Любешове и они решили нас, партизан выбить силой оружия и большой численностью из местечка Любешов. В один,  в конце августа день 1943 года,  когда солнце только что повернуло с полдня, бандеровцы психической атакой пошли на нас, партизан в наступление. Их было очень много. Было видно, как со стороны Камень-Каширска наступали они полем. Наступали бандеровцы во весь рост развёрнутым фронтом в четыре шеренги.  Мы поняли: бандиты готовят психическую атаку. Мы имели на вооружении для обороны:  пять ручных пулемётов системы Дегтярева,  автоматы, винтовки, гранаты. Партизаны оборону заняли на окраинах местечка:  в парку,  на узкоколейке, на шоссейных дорогах, идущих в Любешов.
    На узкоколейной железнодорожной станции идущей со стороны Камень-Каширска и заканчивающаяся ветка в Любешове,  был установлен пулемёт Бориса Станько, в парке между Любешовом и деревней Зарудче - два пулемёта: Семёна Сукача и мой. Бандеровцы к занятым позициям подошли близко, почти вплотную. Их было видно, как они перебегают с места на место, лёжа на земле они ползли по-пластунски всё ближе и ближе к нашей обороне.  На далёком расстоянии по наступающим стрелять было бесполезно.  Мы подпустили врага близко. Спереди нас бандеровцы полностью заняли д. Зарудче, там партизан не было, и не охранялось село никем.  Враг приблизился к парку.  В парке сохранились рвы,  окопы,  заросшие травой и кустарниками со времён первой империалистической войны.  Подползли бандиты совсем близко до пулемёта Семёна Сукача.  Завязался бой. Длинная очередь врага скосила двух автоматчиков которые были между моим и семёновым пулемётами. Пулею в голову убило Федю Козаченко - помощника пулемётного расчёта Сукача.  Вставивши в пулемёт четвёртый  диск, Семён решил сменить позицию.  Установивши пулемёт на новом месте, он открыл огонь, потом протянул руку, чтобы поправить ножку пулемёта, вдруг выше локтя пуля раздробила ему правую руку.  Обороняясь левой рукой, Семён расстрелял весь диск. Потом, зацепив ногою ремень пулемёта,  пополз по парку в центр города. Отполз до половины парка от места обороны, Семён поставил пулемёт в сиреневый кустарник. Поднялся и во весь рост побежал в расположение командного пункта. Стекаючи кровью Сукач упал. Бандеровцы нагнали Семёна и выпустив в спину ему длинную очередь из автомата прикончили Сукача. Храбро держал оборону Борис Станько. Он подпустил до себя бандеровцев на  50 метров и косил их длинной очередью на чистом месте поля. На моём флангу бандеровцы, почувствовав на себе огонь пулемёта, стали обходить меня кольцом.  Я отбивался, и оказался в полукольце с трёх сторон.  Расстрелявши все патроны,  зацепив за ногу ремень пулемёта пополз Я к канаве,  которая была вблизи от меня около шоссейной дороги. Итак канавой добрался Я до середины местечка, до Монастыря.
    В Униятском монастыре размещался наш командный пункт.  Командовал охраной Любешова командир роты им. Котовского Пётр Ефимович Садохин. Партизаны заметили умные распоряжения Петра Ефимовича и это принесло ему большое уважение и любовь.  У монастыря был пулемётчик Станько.  Он стоял, как я его заметил, неузнаваемым: озверевши, с налитыми кровью глазами. Лицо белое, как полотно,  губы засохшие. С него градом лился пот. На голове волосы мокрые. Сам выглядел Борис в таком помятом состоянии, как будто кто-то его толкнул в воду, а потом вытянул из неё. Постояв немного, Борис схватил сумку дисков начинённых патронами ушёл и занял оборону за кирпичною оградой, фундаментом которой был обнесён монастырь.  Два пулемётчики и автоматчики через бойницы со второго этажа монастыря вели оборонительный огонь.  Здание монастыря было кирпичное, двух этажное.  Метровая толщина стен.   На втором этаже в окнах немцы построили бойницы.  Поперёк окон были установлены ящики, насыпанные песком. Между верхним и нижним ящиком была щель для установки пулемёта,  автомата или винтовки,  чтобы можно было стрелять по атакующим.  В это время Я решил посмотреть на бандеровцев,  как они стреляют по зданию, в котором мы, партизаны разместились, думал здесь безопасно. Но не тут то было. Пуля через окно пролетела мимо моего уха и врезалась сзади в стену монастыря. Чуть ли ни в рот она мне влетела.  Здесь же,  заправивши новым диском свой пулемёт,  и взявши сумку заправленных патронами дисков, отправился вниз монастыря в правый угол кирпичного фундамента забора - занял оборону.  Прилёгши за кирпичный  фундамент,  отбивал наступление бандеровцев.  Бой был неравный.  Бандеровцев было в десятки раз больше,  чем нас,  партизан в этом местечке. К концу дня бандеровцы  заняли Любешов.  Мы остались в окружении в монастыре, - как на островке.  Началась ночь - стемнело. Местечко пылало огнём. Горели дома, служебные здания, цехи. Сгорела в огне и паровая мельница.  Перед началом боя от партизан было послано в соединение два партизана верхом на лошадях. До расположения штаба соединения было 30 км.  На рассвете из Лесограда к нам подошло подкрепление.  За р. Стаходом были установлены две 76-ти миллиметровые пушки три 82-х миллиметровые миномёты,  или как мы их называли батальонные минамёты.  Из-за реки Стаход прозвучал на рассвете залп. Один, второй, третий,  ...
    В это время мы из монастыря усилили огонь и со средины врага пошли в наступление.  Бандеровцы стали беспорядочно бежать из Любешова.  Отступающих преследовал кавалерийский эскадрон,  который также прибыл на подкрепление.  Партизаны бандеровцев выгнали из Любешова на те места, с которых они наступали. На поле кавалеристы в догон расстреливали из автоматов убегающих бандеровцев. Убито бандеровцев было много. Озлоблённые партизаны не хоронили убитых врагов. Через два - три дня трупы стали исчезать. Местное население, узнавая своих родных, близких тайком забирали трупы, увозили и где-то хоронили.  Потом оставшиеся трупы стали разлагаться, и партизаны заставили местное население села Зарудче трупы стянуть в общую яму и закопать.  Мы, партизаны на второй день подобрали погибших товарищей.  Их было одиннадцать.  На территории  Униатского монастыря мы похоронили в братской  могиле друзей.  В воздухе прозвучал прощальный салют. Подобрали своё и бандеровское оружие. Нашли в кусту стоящий пулемёт Сукача.  Семён сам погиб, а оружие сберёг.  В далёком тылу врага,  в районном центре,  что на Волыне, партизанами была установлена Советская власть.  После боя за Любешов  партизаны продолжали охрану местечка.  Помню,  ночью, когда стоишь на посту и мышка зашелехтить в кустах,  часовому кажеться подползает  бандеровец,  либо немец.  Становиться страшно, напряжённо чувствуешь себя.  Через две недели после боя нас, оставшихся 7 человек из 9-ти отправили в свой 9-й батальон.  Ой как они нам надоели эти бандеровцы!

      Я здесь ещё не рассказал за бой в г.Камень-Каширский, вот коротко:
 Осенью 1943 г.  совместно с другими партизанами наш остаток 9-го батальона послало соединение взять Камень-Каширск. Когда мы подошли к этому городу ночью,  на рассвете пошли в 1наступление и утром Камень-Каширский был наш.  Но долго мы в нём не могли удержаться.  Немцы  прислали большие силы и и на третий день нас выбыли из Камень-Каширска.  Мне в этом городе запомнилось и помню по сегодняшний день, как я забежал в квартиру жилого дома,  меня там встретила девочка  12 лет.  Девочка долго что-то рассказывала и я её рассказ забыл.  Только помню её слова:  .... жарили картошку ударили Антошку, Антошка закричал и на улицу сбежал, ... .А мы,  партизаны после боя за Камень-Каширский возвратились в Лесоград, в своё соединение.

              Бендеровцы не успокаиваются

    Однажды, в июне 1943 г. бандеровцы напали на лесоград-штаб соединения. В это время были в сборе все батальоны и бойцы соединения в один миг разогнали эту свору.  Мы, бойцы в лесу заняли оборону и не подпускали вглубь леса бандеровцев. Я видел, как командир соединения  вместе с начальником штаба и комиссаром ходили во весь рост под свист пуль не згинаясь.  Они расставляли батальоны для защиты всего соединения. Первый батальон в основном занимался диверсионной работой. На пути следования группы минёров от месторасположения батальона до железнодорожных путей всегда партизанам мешали бандеровцы. Летом 1943 года командир первого батальона Балицкий с двумя ротами в селе Берестяны вступил в бой с тремя "Куренями"
(750 штыков) бандеровцами.  Балицкий в этом бою много уничтожил бандеровцев и взял в плен 70 бандеровцев,  обоз, трофеи и увёл всех с собой в лес.  Почти в это же время из д. Деревок пришли в соединение 5 человек с оружием. Пришельцы просились принять их в партизаны.  Они рассказали в штабе соединения, что были в плену, бежали из плена,, думали попасть к Советским партизанам, но случайно попали к бандеровцам.  Посмотрели, что в этих "партизан" не те планы,  которые должны воевать на стороне Советской власти, распознали, что это не партизаны. В бандеровском соединении узнали,  что есть ещё другие Советские партизаны и решили перейти к нам. Таких, как мы, рассказали пришельцы, там с бандеровцами много.  Хотят многие перейти к вам, но не решаются, бояться, что у вас их не примут.  Двух из пришедших: Камалова и Галимулина командование соединения прислало в наш, 3-й батальон. В батальоне их зачислили во вторую роту, где я служил бойцом. Комалов рассказывал нам, до плена он был командиром полка, а Галимулин - командиром батальона.  Через некоторое (небольшое) время Камалов и Галимулин стали командирами отделений во втором взводе 2-й роты.
    Ещё через две недели пришла в соединение группа бойцов из бандеровского формирования.  После от командира роты Г.И.Лапицкого мы узнали, что это были Советские воины, но они убежав из плена случайно попали не к партизанам,  а к бандеровцам. Эту группу бывших бойцов привёл в наше соединение бывший командир корпуса Красной армии генерал-майор  Сысоев Павел Васильевич.  Политрук Загорский рассказал нам,  что это за люди,  Сысоев П.В. работал до войны на кафедре преподавателем в военной академии им. Фрунзе.  Павла Васильевича командование соединения назначило помощником начальника штаба.  Павел  Васильевич и в партизанах был преподавателем.  Учил нас военному делу,  тактике наступления и отступления в бою, правилам пользования  оружием.  Когда начинаешь разговор о бандеровцах, то часто меня спрашивают слушатели, а правда ли то, что бандеровцы воевали против партизан и против немцев?  На такие вопросы я отвечал: за 10 месяцев пребывания на Волынской земле я не помню случая, чтобы  кто-нибудь нам сказал,  что бендеровцы разгромили где-то немецкий гарнизон или паршивый полицейский участок, спустили под  откос эшелон,  убили хотя бы одного эсесовца.   
    Главарём Украинских националистов был Степан Боровец.  С захватом  немцами Советской Украины Боровец собрал всякого сброда себе в войско,  которое назвал "Палесской сечью". Себя Боровец объявил сечевым атаманом, присвоив себе псевдоним "Тарас Бульба". От этого псевдонима население и партизаны стали называть националистов бульбашами, бульбовцами. Через некоторое время пошли слухи,  что Боровец  как будто бы поссорился с немцами и по этой причине распустил "свою сечь". Остатки "Полесской сечи" Боровец влил в Украинскую повстанческую армию (УПА).
    Повстанческая армия с её главарём Степаном Бандерой называлась организация украинских националистов  (ОУН).
    Пленные бандеровцы подтверждали,  что они воюют за "самостийную" Украину, то есть отделение Украины от Советского Союза.  В последствии сам Бандера,  стал платным агентом агентом гитлеровского вермахта. Аккупантам была на руку борьба бандеровцев, бульбовцев, мельниковцев против Советских партизан. С бандеровцами было трудно драться (воевать) потому,  что одежда у партизан и бандеровцев была одинаковая.  Партизаны на шапках носили красную ленточку.  В отличие от партизан, бандеровцы носили на шапках кокарды - трезубец. Трезубец означал - Владимир Великий. На расстоянии эти знаки различия заметить было трудно. Это приводило к неожиданному сближению, - не зная, с кем встреча и бой на близком расстоянии.  Бандеровцы нам,  партизанам очень и очень мешали.  В разных местах по разному от рук бандеровцев погибло много наших партизан.  Если бы бандеровцы воевали на одной стороне с партизанами, то победа была бы легче с меньшими потерями своих советских людей. Бой бандеровцев с партизанами (а их было много) сводился ни к чему. Как с одной стороны-партизаны, так и с другой стороны-бандеровцы погибали не за славу,  ни за почёт.  Люди погибали ни за что. Но эта война продолжалась всё время, до прихода Красной армии.        В ноябре 1943 г.  Командование нашего 9-го батальона им.Чапаева, нашу
2-ю роту под командованием командира роты Лапицкого Г.И. командировало нас в деревни на  заготовку картошки для питания партизан.  Была построена рота, взяли с собой 3 (три) повозки, запряженные в пару лошадей каждая, а командир роты на своём верховом коне двинули в поход. Лесными дорогами прибыли в деревню Цир.
    Эта деревня находилась на островку;  с 3-х  сторон  окружённая без лесистым болотом - сенокосными угодьями, с 4-й стороны лес, в лесу шла дорога до деревни.  Как мы прибыли в д. Цир командир роты нашёл старосту деревни и дал ему поручение:  с каждого двора принести по ведру,  а кто может то и по два ведра картошки. Староста принялся за  исполнение поручения командира роты и начал собирать
картошку. Некоторые граждане уже принесли на сборный пункт картофель. Через полчаса партизаны заметили,  что движутся на деревню с южной стороны россыпью в три ряда много бандеровцев.  Командир роты Лапицкий около церкви на площади дал два выстрела вверх из ракетницы,  объявил сбор партизан. Мы, партизаны, все выскочили на место не занятое бандеровцами на северный участок на болото - сенокосные угодия.  Бежали с деревни по болоту бегом.
     Среди болота,  поперёк нашему отступлению, проходила канава шириной 1,5 метра.  Вода на болоте замёрзла - был лёд.  Мы бежали по льду. На канале был тоже лёд.  Верховая лошадь командира роты вместе с партизаном …...  её перескочили канаву,  а три повозки проломили лёд и застряли все в канаве.  Командир роты при отступлении полз сзади отступающих партизан последним, давал команду первому взводу ложиться и держать оборону, а второму взводу отступать. Потом второму взводу занять оборону,  а первому взводу  отступать. При отступлении убитых партизан не было.  Было ранено только три партизана.  Партизаны пришли в соседнюю деревню Борки,  у населения забрали три повозки, запрягли их в параконку, собрали 5 мешков картошки и приехали в распоряжение батальона.  Упряж  на лошадях была какая не будь,  вся самодельная:  возжи,  посторонки витые из конопли. По прибытии командир роты Лапицкий пошёл докладывать командиру батальона о хозяйственной операции. Командир батальона выслушал командира роты и задал ему вопрос. При отступлении говорят, что командир роты бежал впереди - первый? а комиссар в это же время подметил,  что вторым, какой-то партизан его обогнал - опередил.  Но командир роты ответил, что он вёл отступление как и положено по Уставу и был встревожен репликой комиссара.
    Позднее мы узнали более детально:  Организация украинских  националистов была создана в 1929 году в Вене на базе антисоветской эмигрантской Украинской военной организации (УВО). Возглавил её руководитель УВО, бывший петлюровский полковник,  а ещё раньше - офицер австро-венгерской армии Евген Коновалец.  то под его командой "сичевые стрельцы" потопили в крови в январе 1918 г.  восстание рабочих киевского завода "Арсенал". Более  700 рабочих погибли во время штурма,  а 300 взятых в плен "сичевики" расстреляли.  Деятельность организации  украинских националистов (ОУН) началась с обнародования программы "Национальное освобождение украинского народа и создание независимого украинского государства".
  В соответствии с ней "Великая соборная держава"  виделась  Оуновцам от Карпат  до Волги и от предгорий Кавказа до верховий Днепра.  В неё должны были войти, помимо украинских земель, и некоторые сопредельные районы Польши,  России,  Бессарабии.  Никаких федераций или конфедераций с государствами, владеющими этими землями, программа не признавала и заранее отвергала,  представляя подобные идеи как попытку "измены национальному идеалу".  Не случайно на первом конгрессе националистов было заявлено, что ОУН ведёт борьбу против Польши,  Чехословакии,  Венгрии,  "захвативших Западную Украину". Но основным врагом, конечно же, был Советский Союз.
    В 1938 году,  после смерти Коновальца, организацию возглавил Андрей Мельник.
    Наиболее зловещей и одиозной фигурой среди "иерархов" был Степан Бандера,  чьё имя стало нарицательным для убийц,  грабителей, насильников. Родился Бандера в семье священника-униата.  В 1940 г.  ОУН фактически раскололась на два течения - бандеровцев и мельниковцев
( ОУН-Б и ОУН-М ).  Расхождения между "вождями" не имели принципиального политического характера.  И бандеровцы и мельниковцы ориентировались только на немецкий фашизм,  и те и другие помогали гитлеровцам проводить оккупационную политику в порабощённой Польше,  готовить нападение на СССР.  Основная причина раскола - борьба за власть.  Страхом и террором Бандера старался подчинить себе всю ОУН.  В апреле 1941 г.  II ВЗУН бандеровского течения ОУН официально избрала своим "вождём" Степана Бандеру.  На сборе было однозначно заявлено, что  ОУН-Б "стоит во главе украинских революционных течений". Националисты всех мастей - и оуновцы,  и гетманцы, и петлюровцы и  прочие группировки - активно помогали гитлеровцам в подготовке нападения на СССР.  Основная причина раскола - борьба за власть.  Страхом и террором Бандера старался подчинить себе всю ОУН.
    В апреле 1941 г.  II ВЗУН бандеровского течения ОУН официально избрала своим "вождём" Степана Бандеру.  На Сборе было однозначно заявлено, что ОУН-Б "Стоит во главе украинских революционных течений". Националисты всех мастей - и оуновцы,  и гетманцы, и петлюровцы, и прочие группировки - активно помогали гитлеровцам в подготовке нападения на СССР.  Мельниковское течение ОУН практически на протяжении всех лет оккупации Украины гитлеровцами также послушно шло в фарватере политики своих хозяев.  Оно объединило представителей старых эмигрантских кругов украинских националистов, украинскую  националистическую  интеллигенцию.  Мельниковцы, так же как и бандеровцы,  стремились создать "самостийну державу" с помощью фашистской Германии.  Занимая руководящие посты в редакциях газет западных областей Украины,  люди Андрея Мельника популизировали фашистскую "рассовую теорию" и новый порядок, вербовали новых членов в ОУН,  призывали украинскую молодёжь вступать в ряды 14-й дивизии СС "Галичина". В начале 1944 г. и мельниковцы и бульбовцы в своей основной массе объединились с бандеровцами, так как по целям борьбы существенных разногласий между ними не было.
    Теперь о том, кто такие бульбовцы.
    Так называли отряды Украинской народно-революционной армии (УНРА), действовавшей в Ровенской области.  Они были сформированы  Украинской национал-демократической партией (УНДП).  Её лидер Тарас Боровец,  он же и атаман (командующий)  УНРА,  присвоил себе псевдоним Тараса  Бульбы.  Выражал настроения определённой группы украинских националистов, называющих себя приверженцами "демократического направления  построения самостийной державы".  До весны 1942 г. бульбовцы во взаимодействиями с гитлеровцами осуществляли поиск и ликвидацию отдельных групп красноармейцев и командиров,  оставшихся в лесистых и болотистых местах  Полесья,  и советских партизан.  По мере разрастания партизанской борьбы оккупанты,  боясь, что бульбовцы могут выступить против них,  предложили Боровцу  осенью 1942 г. сдать оружие и распустить свои отряды. Он уклонился от выполнения этого распоряжения и со своими отрядами ушёл в лес.  После того, как немцы стали преследовать бульбовцев, они нападали не только на партизан, но и на них.
    Чтобы облегчить пребывание своих отрядов в лесах,  Боровец обратился к советским партизанам с предложением не нападать друг на друга.  Это предложение было принято. Однако через некоторое время отряды УПА (под видом советских партизан) по заданию гитлеровцев напали на  бульбовцев и последние вновь начали воевать с партизанами.
    Гитлеровцы это прекрасно понимали,  поэтому помимо борьбы с партизанами они дали задание УПА "очистить" Западные области Украины от поляков,  подразумевая под этим их поголовное истребление.  Бандиты расстреливали,  вешали, сажали на колы, жгли живьем, рубили на куски топорами,  топили в прорубях,  бросали в колодцы.
    Сотни сел и хуторов они превратили в сплошные кладбища не только в западных областях ( Львовской,  Ровенской,  Волынской ), но и в Белоруссии, Польше. При разговоре с одним поляком из хутора Невир он мне рассказал:  не знаю, за что украинцы озлоблены на нас - поляков, что они нас убивают.  При Пилсудском нам полякам жилось лучше, чем украинцам,  но при Ридемыглом на оборот.  В целях спасения жизни поляки Ровенской,  Волынской,  Львовской областей шли в партизаны, либо уезжали в города,  туда где стояли немецкие войска.
    Бывало идешь из боевого задания, зайдешь в дом, а в нем лежат дети, старушки,  женщины,- все убиты огнестрельным оружием либо топором, ножами.  Посмотришь на это - становиться жутко.  От рук бандеровцев погибли командующий 1-м Украинским Фронтом генерал армии Н.Ф.Ватутин,  советский разведчик из партизанского соединения Медведева Николай Кузнецов.
    Бандиты жестоко расправлялись с теми,  чьи отцы, мужья, сыновья воевали на фронте, кто встретил Красную Армию как армию - освободительницу и  помогал ей.  "Службой беспеки" смертельный приговор выносился любому, на кого падало малейшее подозрение в лояльности к Советской власти.
    Будучи на лечении в санатории "Трускавец" Львовской области в 1987 г. экскурсовод рассказал:  Перед приходом в 1944 году Советской Армии Бандеровцы расстреляли 6 тыс.  человек  -  приверженцев Советской власти.  А в 1945 году 12 солдат днём шло по г.Трускавец бандеровцы их убили, один из 12-ти остался в живых и тот без ног.
    Не обошло мимо бандеровское движение и нашу д.Дуброву где Я родился.  При расформировании партизанского соединения им. А.Ф.Фёдорова, действовавшего на Волыни,  мои друзья Герман И.М., Бутько Г.С.,  Астапович Ф.И.,  и Астапович Т.И. ( два брата ) были направлены в правоохранительные органы Львовской, Волынской и Ровенской области и все четверо от рук бандеровцев в 1945 г. погибли.  Герман И.М. - двоюродный брат моей матери, собрался ехать на родину в д. Дуброва. Его друзья по службе из числа лиц западных украинцев выкрали его  документы, и он это обнаружил на вокзале при отправлении поезда.  Без документов Иван Мойсеевич не решился ехать домой.  Возвратился на работу,  а там ему устроили блокаду и убили его.
     Бутько Григория Свиридовича схватили бандеровцы в больнице, долго мучили и замучили. Братьев Федора Игнатьевича и Тихона Игнатьевича бандеровцы убили на службе.  Много и очень много причинили террором бандеровцы беды нашему народу во время войны и после войны.
    Если бы эти две силы - Советские партизаны и бандеровцы были направлены против общего врага - немцев,  много было бы спасено жизней людей.
    Без славно закончилась жизнь Бандеры.  Степан Бандера был убит в 1959 году сотрудником КГБ Богданом Сташинским необычным  оружием.  Действует оно так:  "Вы беседуете с человеком,  держа в руке свернутую трубочкой газету.  В нужный момент неожиданно подносите трубочку к лицу собеседника - "дулом",  слегка сжимаете кулак - и вот уже перед вами не успевший поднять шум покойник.  Истинную причину смерти устанавливает не любой врач,  поскольку убийство совершается ядом, который при вдохе вызывает мгновенную закупорку кровеносных сосудов.  Вскоре после смерти сосуды возвращаются в нормальное состояние,  и неискушенный паталогоанатом приходит к заключению, что человек погиб от сердечного приступа...  Сташинский давно был нацелен следить в ФРГ за Степаном Бандерой, а задание убить его он получил в конце 1958 г. в Москве.  Там же ему вручено оружие."  ( А и Ф N6 за 1991 г.)
    Сам Бандера погиб,  но идеи его живуть.  Он давал наставление поступать и учиться во всех учебных заведениях, вступать в комсомол и партию.  И разваливать коммунистическое государство изнутри. Особенно активизировали свою деятельность бандеровцы на Украине во время распада Советского Союза. Во многих местах они пришли к власти.  На родине соорудили памятник С.Бандере. В г. Львове назвали улицу его именем.
    В нашем 9-м батальоне были люди разных возрастов и профессий,  образований и воинских званий. Были в партизанах женщины и девушки.  Из Буда-Кошелевского района было две сестры - Варка и Мотя.
    Женщины несли тяжесть войны наравне с мужчинами.  В то время я был по сути дела никто;  просто рядовой пулеметчик,  но меня радовало то, что Я нахожусь среди таких достойных людей, какие были в нашем батальоне. Учителя и врачи, руководители предприятий и колхозов, Советские и партийные работники.  Среди этих людей я был им равный они меня считали наравне среди равных.  В такой среде мне хотелось показать себя,  что и я что-то знаю,  что я знаю жизнь и историю нашего народа.
    В одно свободное время,  от дежурства на посту, в расположении батальона в лесу небольшой группе партизан Я решил рассказать Историю Отечественной войны 1812 г.  Запомнилась мне эта история со школы 8-го класса Лельчицкой СШ,  как нам ее рассказывал учитель истории И.А.Шуляковский.  Иосиф Андреевич нам говорил:  Наполеон, победив всю западную Европу, не мог победить Англию. Море мешало.
    К тому же Англия была сильна своим морским флотом,  сильнее Французского.  Но Англия жила за счет России.  От России Англия получала зерно,  хлеб пушнину в обмен на станки,  бытовую технику и оборудование.  Англия экономически жила и здравствовала.  Чтобы разорвать экономические связи Англии с Россией Наполеон решил завоевать Россию.  12-го  июня 1812 года Французский император Наполеон сосредоточил у русских границ более чем 600000 своих войск.
    "Я иду в Москву,  говорил он своему архиепископу,  и в одно или два сражения все кончу. Император Александр будет на коленях просить мира".  Французы форсировали р.Неман.  И успешно продвигались вглуб России. Воины русских полков с нетерпением ожидали решающей  схватки с  врагом,  но армия все отступала,  не вводя в действие крупные силы войск. Местами отборные части русских ввязывались то в убийственные,  то в менее кровопролитные,  но всегда кратковременные стычки с французскими переднего края отрядами.  Более, чем через два месяца
( 18.08 ) прибыл в Семеновский полк новый главнокомандующий русской армией М.И.Кутузов.  Полк с радостью встретил Михаила Илларионовича, народного любимца.  Кутузов внешне нисколько не походил на грозного полководца.  Тучный и немного сонный старик ехал,  чуть согнувшись,  на маленькой,  но бодрой лошадке верхом, в мундирском сюртуке и белой фуражке, с шарфом в виде перевязи.  Время от времени лошадка останавливалась,  и главнокомандующий слезал с нее,  становясь на скамейку,  которую вез за ним казак.  По мере приближения французов к Москве война вовлекала в свое горнило все больше мирных жителей.  Крестьяне окрестных деревень поджигали свои дома,  уводя женщин, детей и скот подальше от французов, в леса.  Мужики,  отбирая оружие у французов, наносили внезапные чувствительные удары по их частям.  Многие жители сел и деревень приготовляли рогатины,  выковывали острия копий, запасались топорами и делали вылазки на дороги,  подстерегая рыщущих французов в поиске продовольствия, и уничтожали их.
    В тылу французов генерал он же и поэт Д.В.Давыдов организовал партизанский отряд.  Денис Васильевич умело руководил партизанским отрядом.  Партизаны громили тылы французов шедших за фронтом отбирая от них продовольствие,  обмундирование  продовольствие для солдат и лошадей.  Всё это создавало трудности французской армии.
    Героизм крестьянства вдохновлял русских воинов. Капитан, командир одной из рот,  записал в своём дневнике, за несколько дней до Бородинского сражения: "Стало известно, что французский отряд в 200 человек напал на крестьян князя Голицына в лесу, куда они от него спрятались. Крестьяне отбили атаку, убили у неприятеля 45 солдат, а 50 взяли в плен. Замечательно, что даже женщины дрались с ожесточением. Между убитыми одна девушка 18 лет, особенно храбро сражавшаяся, которая получила смертельный удар,  обладала настолько присутствием духа и силой, что вонзила нож французу, выстрелившему в  неё,  испустила дух,  отомстив." Перед великим сражением на Средне-русской возвышенности Кутузов в д.Фили собрал военный Совет.  На Совете обсуждался вопрос о предстоящем сражении и как быть если сражение не удастся.  Вопрос стоял о Москве.  Здать ли Москву без боя и сохранить армию или наоборот потерять Москву и потерять армию.  На этот Совет начальник генерального штаба Бенингсон опоздал не понятно по каким причинам. Командующие заметили склонность Кутузова в случае проигрыша Бородинского сражения сдать Москву французам без боя. Выступая на этом совете Багратион и Барклай-де-Толли предлагали в случае проигрыша сражения сдать и Москву французам без боя и обосновали последствия этой сдачи.
    Выступая на Совете Бенингсон категорически отверг выступления командующих армией и требовал до последнего солдата защищать столицу родины - Москву.  Он имел в виду, что если армия защитит Москву - слава ему Бенингсону,  а если и не защитит армия Москву, то будет виновен Кутузов как главнокомандующий. На Совете Кутузов принял высказывания командующих армией. Перед Бородинской битвой, во второй половине августа, часть русской армии под начальством князя Багратиона завязала бой,  в это время в расположении Семёновского полка служили молебен о даровании победы русским войскам.
    Воины надевали белые рубахи,  готовились к верной смерти.  Кутузов объезжая солдат сказал: "Вам придётся защищать землю родную, послужить верой и правдой до последней капли крови".  Прошло немного времени как русские полки грудь в грудь столкнулись с французами, завязался не вызванный россиянами жестокий бой. В бою падали солдаты, офицеры, лошади. Сражение длилось около трёх суток. Наполеон с засадным полком наблюдал за ходом сражения и говорил: - французы выиграют сражение. После жестокого сражения по подсчётам историков того времени на Бородинском сражении погибло около 60 тыс. русских воинов и 40 тыс. французов. После изгнания Наполеона из России на Бородинском поле после сражения захоронить всех было невозможно. Где-то более 58 тыс. человеческих тел и 35 тыс. конских трупов было сожжено. Остальных захоронили в братские могилы.
    Наполеон провел перегруппировку своих войск,  подошёл к Москве и три дня ждал,  что ему принесут ключи от Москвы.  Не дождавшись ключей, войска Наполеона вступили в пылающую опустошённую  Москву и удивились, что никого не осталось в столице. Французы разместились в Москве там,  где считали быть удобным.  Лошадей ставили в церквах.  Обоз далеко отставал с подвозом продуктов питания и обмундирования, к тому же мешали и партизаны.  Наступили холода,  французы стали одевать гражданскую одежду москвичей. Армия внешне стала полувоенная, полу-гражданская.  Наполеон посмотрел, что дальше в Москве ему делать нечего,  решил идти на юг,  в тёплые края.
    Но не тут то было. Русская армия в трудных условиях, просёлочными путями совершила  марш-маневр,  перейдя с Рязанской дороги на Калужскую и закрепила свои позиции.  По пути движения французских войск, произошло это в октябре, завязался бой за Малоярославец, который длился 18 часов. Город 8 раз переходил из рук в руки, в результате армия Наполеона вынуждена была отступить по той же самой опустошённой дороге,  по которой наступала на Москву. Возвращаясь обратно через  два  месяца по Бородинскому полю,  где десятки тысяч человеческих и лошадиных трупов,  наводили ужас на проходившие войска.  В середине ноября французы стали переправляться в Борисове через реку Березину.  Мосты держались не прочно и рушились от толпы народа.  Не крепкий лёд ломался и люди вместе с лошадьми тонули.  Утонуло в Березине 6 тысяч человек и три бочки золота.
    В боях на реке Березине Наполеон потерял 20 тысяч солдат и офицеров.  В начале декабря 1812 г. в сопровождении охраны Наполеон покинул в  Борисове  30-тысячный остаток своей 600-тысячной армии и помчался на санях через Польшу,  Германию во Францию.  Остановившись в Варшаве, Наполеон сказал:  "Русские могут сражаться,  но французы непобедимы". Приехавши в Берлин,  Наполеон  сказал:  "Быть может плохо я сделал,  что там (под Москвой) долго стоял - 3 дня ожидал, что мне принесут ключи от Москвы и от самого великого до самого смешного стал,  пусть об этом судит потомство". Прибывши в Париж, Наполеон объявил тотальную мобилизацию.  На защиту Франции призвал население,  могущее носить оружие. Русские войска, преследуя отступление французов, освободило  Европу от Наполеоновского ига.  Преследуя отступление французской армии в Германии, в г.Бунцлав в 1813 г.  скончался командующий русской армией М.И.Кутузов.  Армию о кончине командующего не оповестили для целей,  чтобы не было среди солдат паники. В январе 1814 г. союзники перешли р.Рейн и война перенеслась на французскую территорию и в марте достигли стен Парижа.   В заключении я слушателям сказал: На Чудском озере русские разгромили немцев, в 1814 г. разгромили французов, не много осталось время как наша русская армия разгромит немцев опять.  Ведь идут бои на Курском направлении.  Присутствовавшие на моём рассказе командир роты Г.И. Лапицкий,  политрук Загорский,  командир  взвода  В.В.Васильев  -  одобрили мой рассказ.
    После этого я заметил, что на меня обратили внимание и начальство и партизаны как на человека... .

             Операция  Несухоеже

    В феврале 1944 г.  командование соединения решило дать последнее сражение на подступах Красной Армии к местечку Несухоеже. Эта боевая операция намечалась на взятие Несухоеже ко Дню Советской Армии - 23 февраля.  Мы об этом знали,  нам задачу объяснили наши командиры. Перед стартом в поход на Несухоеже мы друг с другом, пожимая один другому руку, расцеловались.  Каждый из нас знал, что если не все, то кто-то из нас погибнет, кто-то останется в живых.
    Просили один другого, - если останешься жив,  сообщи родным о моей гибели: письмом или при встрече расскажи.  В соединение поступило сообщение от наших разведчиков о том,  что в Несухоеже немцы из г. Ковеля перебросили воинское подразделение. Командование соединения уточнило  наличие немцев в Несухоеже и для уничтожения их послало два батальона:  7-й,  под командованием Лысенко и 9-й под командованием Григоренко.  Мы ночью шли долго до местечка Несухоеже.  Потом на наши глаза стали появляться огоньки. Партизаны стали перешёптываться -  Несухоеже.  Несухоеже  стояло на берегу реки Турья.  Наши части подошли вплотную к р.Турья.  Река была  замерзшей, но всёже это было препятствие. Около реки сделали остановку.
    Распределились батальоны кому куда идти.  Лысенко повёл 7-й батальон налево,  в обход м.Несухоеже, Григоренко повёл наш 9-й батальон в обход направо. На дороге идущей из г. Ковель в Несухоеже была установлена засада из двух отделений. Через час, уже совсем близко к рассвету, в небо поднялась ракета. Комбат Лысенко дал знать, что дошёл до места и готов к наступлению.  За выстрелом из ракеты начались вокруг города Несухоеже пулемётные и автоматные очереди, выстрелы из миномётов со стороны партизан и ответного огня немцев.  Наш комбат Григоренко сказал:  - "Началось ...".
    Здесь же развёрнутым фронтом мы пошли в наступление на местечко.  С нашей стороны застрочили автоматы роты Садохина. Завязался бой.  Со всех сторон всё чаще и чаще в воздух стали взвиваться ракеты.  Ракеты вокруг освещали местность.  На нашу роту грянули пулемётные очереди. Командир роты Лапицкий Г.И. скомандовал: -ложись!, огонь! Несухоеже стали пылать в огне.  Шум,  трескотня, не разберёшь где свои стреляют,  а где немцы.  С рассветом местечко было нами полностью взято.  На улицах продолжался ожесточённый бой, шёл бой за каждую улицу, за каждый дом.  Немцы укрылись на чердаках домов и от туда по партизанах пускали длинные очереди.  Перебегая улицу в Несухоежах наш комбат майор Григоренко Степан Васильевич поднялся во весь рост и тут же через спину свалился на шоссе.  Его скосила с чердака дома вражеская пуля.  Пуля прошла через ремень,  достигла печени и разорвалась.  Так погиб наш любимый комбат - С.В. Григоренко. Шесть партизан вскочило в этот дом, потом вбежали на чердак,  на чердаке партизаны заметили как лёжа на боку, немцы из пробитых черепичных крыш стреляют по партизанам.  Партизан Новак крикнул "Руки вверх сволочи!" и дал по немцам пулемётную очередь, скосил этих немцев.  Потом опустились партизаны вниз,  где жили немцы,  они здесь заметили патроны, гранаты, автомат и другие припасы и снаряжение, еду. Партизан Новак обнаружил в комнате немецкую фуражку с кокардами,  надел её себе на голову,  и когда он выбежал на улицу, пулей своих же партизан был убит, этот смелый и отважный боец.  Партизан Новак был родом из д. Марковское, Лельчицкого района.  Подползая к этому дому из траншеи была брошена граната и меня этой гранатой разрывом ранило осколком в голову,  залился кровью,  но продолжал идти с товарищами вперёд, в наступление. Командование нашим 9-тым батальоном взял на себя Лысенко.
    Окончился бой.  Стали подбирать трофеи и убитых.  Похоронить тело Григоренко было поручено лучшему партизану Колос.  Павел Савельевич нашёл повозку из досок,  сделал гроб с помощью партизан, отвёз тело Григоренко в лес,  где выкопали яму и захоронили Степана Васильевича.  Когда рассвело,  мы рассмотрели с кем воевали.  Это были немцы и полицаи в зелёных и чёрных  шинелях.  Чёрные шинели нам давно были знакомы,  их носили эсэсовцы.  В этом бою взяли в плен коменданта этого гарнизона,  эсэсовца в звании майора, которого в сопровождении партизан отправили в штаб соединения.  Наши партизаны подбили из противотанкового ружья (ПТР)
 2 танка.  Один из этих танков подбил Иван Коленко.  Иван Елисеевич был в полном смысле волевой и смелый партизан, физически могучий человек. Много было взято оружия и боеприпасов,  сожжено автомашин.  На нашем фланге ловко накрывал минами огневые точки врага  Иван Воронович. Автоматчики Володя Лин,  Павел Колос,  Фадей Шукалович,  Анатолий Леонтьев прижимали к земле немцев смертоносными  очередями своих автоматов. Удержать местечко Несухоеже нам долго не пришлось. Немцы стреляли из Ковеля по Несухоеже из дальнобойных орудий.  Потом на партизан в Несухоеже пустили танки. Против танков партизанам с лёгким оружием было тяжело сражаться.  Партизаны давши последний бой оставили Несухоеже с большими потерями для себя.  Потом опять поступила команда взять Несухоеже. Опять пошли штурмом на местечко партизаны. Но вторично взять местечко партизанам не удалось. Я в этой последней операции не участвовал из-за ранения.  Потери во втором наступлении были велики.  Через неделю мы соединились с родной Советской армией. Это была Великая Радость для нас партизан, ВСЕХ.

        При соединении партизан с Армией наше партизанское Соединение в конце апреля 1944 г.  расформировали.  Мне и другим  партизанам  дали повозки и лошади отогнать их в г. Киев,  на станцию "Святошин" и сдать в колхоз "Борщовка".  Мне было поручено 5 голов лошадей и одна повозка.  Когда мы сдали лошадей колхозу нас направили в г. Киев, в штаб партизанского соединения.  Разместили нас в гостинице,  на третий день направили в Киевский райвоенкомат для отправки на фронт. Шла ещё год война. Я попал на Первый Украинский Фронт солдатом. Служба в Армии не легка была,  но по сравнению с партизанами это, что небо и земля.  В армии нас одели, каждый день завтрак,  обед и ужин, чего мы не так часто имели в партизанах.
    Писать о войне можно много и долго,  но мне хочется в заключении сказать - МЫ ДЕТИ ВОЙНЫ. Войну мы помним не по книгам, а наяву, на своих плечах перенесли её.  Война - это страшное  чудовище останется в памяти для нас и нашего поколения на всю жизнь.  Не было ещё такого года за все прожитые 45 лет послевоенного времени,  чтобы не  снилась один-два раза в году  война .  Она снится в таком же положении,  в каком её видел своими глазами: то мы идём в наступление на немцев,  то мы держим оборону,  сидим в засаде,  а на нас наступают немцы. Часто во сне фронт битвы сближается почти  до рукопашной схватки.  В этой страшной картине (сна) как бы испугаешься и от страха просыпаешься, и рад тому, что это был сон, а не наяву.  На моих глазах погибло много дорогих друзей.  Они остались в памяти такими молодыми,  какими они были перед  наступлением в бой или держа оборону перед боем.
    Поколение и потомки наши в неоплатном долгу перед памятью  погибших за наше светлое настоящее.
    Прошло много лет моей жизни и всё это прошлое,  прожитое время  по старости лет вспоминается как страшный сон.  Это коротко, что запомнилось мне о первом годе Великой Отечественной Войны.  Второй год войны начался для меня с Первым Украинским Фронтом, о котором нужно в качестве продолжения темы рассказать.
    Однажды мой внучек Петрик задаёт мне вопрос: "Дедушка, расскажи мне,  что ты делал во время войны? Ну что ж, вопрос резонный.  Я внуку говорю.  До войны ходил в школу - учился.  В свободное время работал на смоляном заводе в д. Рубеж-Данилевичи,  помогал отцу,  который там работал рабочим.  А как началась Великая Отечественная война продолжал как член семьи жить с родителями6 нас было семеро детей.  В начале мая 1943 г. меня мобилизовали в партизаны Соединения А.Ф.Федорова,  был в этом соединении один год.  Дорогой внучек Петрик!  Во время Великой Отечественной войны Я исполнял свой долг, я бился с оружием в руках вместе со своим народом,  Я отдавал борьбе все силы свои,  все способности и всё умение своё,  Я внёс как только мог свою лепту в дело нашей Великой Победы!

     Фёдоров Алексей Фёдорович мне представлялся как человек: высокий, плотный,  с пышными Украинскими  усами,  карими  сверкающими глазами и  упрямым волевым ртом.  Генеральская шинель с погонами, сшитая партизанами, полугенеральская-полукавказская, шапка с красивым верхом,  с красной партизанской лентой вместо кокарды.  Народный вожак.  Он был простой сердечный человек,  хороший собеседник, радушный хозяин. Любимец партизан.

    За время,  связанное с Великой Отечественной войной получил следующие награды:

        Орден    Отечественная война 2-й степени;
        Медали: "За боевые заслуги";
                "За победу над Германией";
                "Двадцать лет Победы в Великой
                Отечественной войне";
                "Тридцать лет Победы в Великой
                Отечественной войне";
                "Сорок лет Победы в Великой Отечественной
                войне  1941 - 1945 гг.";
                "50 лет Победы в Великой Отечественной
                войне 1941 -1945 гг.";
                "50 лет вооружённых сил СССР";
                "60 лет вооружённых сил СССР";
                "70 лет вооружённых сил СССР";
                "50 лет  Освобождения  Беларуси от
                немецко-фашистских захватчиков";
                "50 лет Освобождения Украины";
                "Георгия Жукова";

        Знаки:  "25 лет Победы в Великой Отечественной
                войне";
                "Партизан Белоруссии.1941-1945 г.;

        Гражданские награды:

        Медаль  "Ветеран труда";

        Знаки:  "Победитель Социалистического
                соревнования 1975 г.";
                "Победитель Социалистического соревнования 1980 г."
                Много грамот.
 Присуждение звания Почётного гражданина Любешова,
 см. Приложение, стр. 64.

    Это рассказано коротко за прожитые от одного до 21 года  1923-1944 гг.  Потом ещё:- Один год Первый Украинский Фронт. - Служба в Армии два года после окончания войны.  - Гражданская жизнь с 1947 г. по настоящее время.
                г. Минск. 1997 г.


                П р и л о ж е н и я.
     -----------------------------------------------

       1.Будучи в г. Киеве в конце 2001 года мой сын Владимир, которому посвящаются эти строчки моей краткой  автобиографии купил книгу  История Украины, /3-е издание, переработанное и дополненное, 1993г./  автор - Орест Субтельный и дал мне эту книгу прочитать.
        Я эту книгу прочитал в январе 2002 года на  украинском языке.  Книга для меня была интересная. В этой книге Я нашел человека,  которого встречал в самые жестокие годы Отечественной войны в  июле 1943 года. Этот человек был один из командиров  0Организации  Украинских националистов (ОУН) - Андрей Мельник. Но в то время мы втроём не  знали,  что это за человек.  Но мы поняли, что это не простой человек.  Но мы поняли,  что это не простой человек к нам на встречу пришёл.
        Я этого человека узнал почти через 59 лет (1943 - 2002 гг.) по  фотографии, помещённой в книге История Украины (на стр. 562), что это был Андрей Мельник. В книге помещено фото в таком виде, в том  же костюме, в котором он был в тот день, когда мы втроём:  Я,  Иван Ляховец, Павел Колос, Анатолий Леонтьев перешли реку Буг и зашли в деревню Забужье и попали в дом на кухню к хозяйке дома,  просили покушать.
     Через 3 - 5 минут к нам зашёл на кухню незнакомый человек и завёл с нами разговор.  По книге Я зрительно узнал, что это был  Андрей Мельник. Говорил этот человек с нами на русском языке,  задавал нам колкие вопросы против Советской власти. У этого человека были правильные черты лица,  бритый, седые волосы на голове. Не задерживаясь на кухне этот человек быстро ушёл и мы тут же ушли и ничего в этом доме не кушали.
        Судьбу Анатолия Леонтьева Я не знаю.  Он родом из Сталинграда, Павел Колос - вернулся домой в д.  Дуброва.  Каждый раз, когда Я приезжал на Родину,  всегда встречал П.  Колос.  Но жаль его, Он давно ушёл из жизни и Я не сумею показать этому доброму человеку эту фотографию и поговорить о многом ... .
       2. Прошло много лет, как окончилась Вторая Мировая война и мне,  рядовому бойцу партизанского соединения  имени  А.Ф.Фёдорова,  по  материалам, находящимся  в музее Партизанской Славы в  дер. Лобна  Любешовского района Волынской области, решением Любешовского райисполкома от 28.10.1998 года  N 3/6  присвоено звание " Почётный гражданин Любешова " бывшему партизану соединения  А.Ф.Фёдорова  Ляховцу Ивану Никаноровичу,  который в данный момент проживает в г. Минске, Республики Беларусь и это решение прислано музеем мне.  Копия решения N 3/6 прилагается.

                И.Н. Ляховец

        3.  Вот уже третий год как нет  автора этих строк, прекрасного человека, моего отца, 08.11.2002 г. он  умер от повторного инсульта в 5-й Клинической больнице г. Минска.
  К сожалению, моя просьба написать вторую часть автобиографии не состоялась, а то, что там имелось много интереснейших эпизодов, не сомневаюсь.  По роду службы он был водителем, и вспоминая, говорил что самый красивый город Европы это Вена. После войны и службы в армии, после 1947 года работал в леспромхозах от районного до республиканского уровня, очень серьёзно и добросовестно относясь к работе, ушёл на пенсию в 1993 в должности начальника ревизионного отдела Министерства лесной и деревообрабатывающей промышленности. Закончил, заочно среднюю школу, Институт народного хозяйства. По сохранившейся после его смерти папке с копиями приказов с места работы можно составить схему служебной карьеры этого человека обладавшего великолепной, удивительной памятью, кристальной честностью, добротой.

Набирая на компьютере рукописный текст, подаренный мне, я старался  сохранить колорит языка моего отца, производя ущерб русской грамматике. Для меня более важно его сохранение.


               











              П р и л о ж е н и я.
     -----------------------------------------------

       1.Будучи в г. Киеве в конце 2001 года мой сын Владимир, которому  посвящаются эти строчки моей краткой  автобиографии  купил  книгу  "История Украины", автор  -  Орест Субтельный  и  дал мне эту книгу  прочитать. Я эту книгу прочитал в январе 2002 года на  украинском языке. Книга для меня была интересная. В этой книге Я нашел человека, которого встречал в самые жестокие годы Отечественной войны в июле 1943 года. Этот человек был один из командиров Организации Украинских националистов (ОУН) - Андрей Мельник. Но в то время мы втроём не  знали,  что это за человек.  Но мы поняли,  что это не простой человек.  Этот не простой человек к нам на встречу пришёл.
    Я этого человека узнал почти через 59 лет (1943 - 2002 гг.) по  фотографии, помещённой в книге История Украины,  что это был Андрей Мельник.  В книге помещено фото в таком виде, в том же костюме, в котором он был в тот день, когда мы втроём: Я, Иван Ляховец,  Павел Колос, Анатолий Леонтьев перешли реку Буг и зашли в деревню Забужье и  попали в дом на кухню к хозяйке дома просили покушать.  Через 3 - 5 минут к нам зашёл на кухню незнакомый человек и завёл с нами разговор.  По книге Я зрительно узнал, что это был Андрей Мельник. Говорил этот человек с нами на русском языке,  задавал нам колкие вопросы против Советской власти.  У этого человека были правильные черты лица,  бритый, седые волосы на голове. Не задерживаясь на  кухне этот человек быстро ушёл и мы тут же ушли и ничего в этом доме не кушали.
    Судьбу Анатолия Леонтьева Я не знаю.  Он родом из Сталинграда, Павел Колос - вернулся домой в д.  Дуброва.  Каждый раз,  когда Я приезжал на Родину,  всегда встречал П. Колос.  Но жаль его,  Он давно ушёл из жизни и Я не сумею показать этому доброму  человеку эту фотографию и поговорить о многом ... .

       2. Прошло много лет, как окончилась Вторая Мировая война и мне, рядовому бойцу партизанского соединения  имени  А.Ф.Фёдорова,  по  материалам, находящимся  в музее Партизанской Славы в дер. Лобна  Любешовского района Волынской области, решением Любешовского рай-
исполкома от 28.10.1998 года  N 3/6  присвоено звание
" Почётный гражданин Любешова " бывшему партизану соединения  А.Ф.Фёдорова  Ляховцу Ивану Никаноровичу,  который в данный момент проживает в г. Минске, Республики Беларусь и это решение прислано музеем мне.
        Копия решения N 3/6 прилагается.
               
                И.Н.Ляховец