В ту эпоху Древний Рим как никогда процветал,
А по улице одного из городов сенатор Амори гулял.
Он был жесток, умен, славен своими казнями и рабами,
Которым он величаво говорил, "Вы полнитесь грехами".
Амори имел и сады, что пуще год от года ярко цвели,
Но пойдет речь о событиях, которые с ним позже произошли.
Вышел сенатор на большой базар, где торг шел рабами,
Шел он без денег, ибо мог договориться лишь словами.
Однако в кармане его всегда лежали монеты, да много,
На случай, если продавец торговаться будет слишком строго.
На палящем солнце толпы рабов на возвышении стоят,
Будто заграничный иль заморский дорогущий антиквариат.
Все на лицо одно, похожи, что листья на дереве, да грязны.
Все их оставшиеся дни, что будут в рабстве у хозяина, им ясны.
Привлекла внимание Амори девушка-рабыня, на нее падал свет,
Будто ангел сверху шлёт ей свой горячий и пылкий привет.
На куске дерева нацарапано "Фелиция", да ниже низкая цена,
За нее сенатор Амори мог заплатить деньгами сполна.
Приказал своим слугам и рабам ее немедленно купить,
Отмыть, одеть, едой лучшей накормить и пред ним посадить.
Сам же сенатор ушел в свои покои, ждать эту рабыню,
А пока слуги и рабы принесли ему разрезанную дыню.
Голод и жажду сенатор утолил, но образ ее из головы не выходил,
Только о ней Амори ежеминутно вспоминал, да со слугами говорил.
Привели ее, без цепей и рванья, красива стала пуще, мила,
Видимо, такою она до ее похищения и продажи дома жила.
Но неприветлива она, пуглива, вида Амори боится, сторонится.
Как такою красивой можно быть? Ах, она беззаконница!
Попросил сенатор слуг оставить их для провождения досуга,
Амори смотрел на нее, представляя, будто она стоит с ним, что супруга!
Двери закрыли, все окна занавесили, а слуги ушли далеко,
Сенатор соблазнил юную деву-рабыню этой ночью легко.
Блестели в небе звезды, Амори и Фелиция лежали одни,
Она напряжена и грустна, в его глазах пылают яркие огни.
Скоро рассвет, нагрянет сенатора отец, заправляет здесь всем,
Вот тогда и возьмет юный Амори её в жены насовсем.