Сон-барин.
втрой вариант проверить на совпадения
1.
Маленькой серой птицей, - притулилась возле ног иерусалимского храма, - площадь Терпения.
Без толку хлопочет птичка серыми крыльями буден.
Старый, выживший из ума еврей, - не имея сладу с площадным временем, - пристаёт к прохожим.
Рассказывает Израиль неверам, - что был он когда-то богат и знатен.
Не пытаясь уберечься от стрел Каина, - растерянно топчется старый еврей возле креста позорного.
Чёрные стрелы городских часов, - растерянно топчутся в пространстве двухмерного измерения, - безуспешно пытаясь придать видимость центробежного ускорения, - вяло текущему еврейскому времени.
А когда Каиафа-первосвященник, - резким окриком вспугнул Тишину, - море еврейского сознания, - пленённое Левиафаном – вздрогнуло.
И старожилы Иерусалимской площади, - признались в верности сну-барину.
И повелитель коллективного сна людей площадного сознания, - удовлетворённо хмыкнул.
И Страх, - сравнимый с холодным взглядом смерти, - пронзил сердца людей, - толпящихся в тот Час на главной площади Города.
И еврейские женщины, - застигнутые врасплох змеем-искусителем, - на правах хозяина, проникшего в их сон, - возвели умолчание в Покаяние.
И «змеящееся море» Левиафана окрасилось в цвета скрипуче-багряные, - и обитатели древнего Города воспели псалмы змею-искусителю, - очень щедрому на обещания.
И в надежде на чудо, - обратили взоры на звезду еврейскую, - граждане ночного сознания.
И Книга полнолуния, - учитывая тайные желания книжных людей, - открылась на вожделенной странице.
И объяла граждан Иерусалима, - оказавшихся жертвами вторжения неких полночных сил – оторопь.
И записал хронист Лука в тетрадь Толстую, - со слов очевидцев.
«Ибо прилипли взгляды рыб, обученных грамоте, - к мысу лунного происхождения.
И некоторые из рыб приняли облик еврейский, - когда напомнила им смерть, - об ускорении земного времени.
И со словами, обращёнными к богам: «Даём – чтоб и вы дали», - принесли человеко-рыбы на жертвенный огонь своих сыновей-первенцев.
За это боги языческие даровали им ум, - коварный и изощренный».
И полюс некогда утраченного смысла, - в порыве самообличения, - отменил звуки однодневных сердец.
И удивились рыбы-лунатики, - блуждающие в водах мёртвого времени, - хрупкому запаху Небытия.
И сделал выписку из Википедии Лука.
«Три изначальных принципа – Первопричина, Логос и вселенский Дух, - соединенные друг с другом таинственным и невыразимым родством – есть Неведомое Вместилище Всего.
Таково утверждение Платона.
По Ожегову «вместилище» – это ёмкость, - для воды, например.
Тело человека – вместилище души.
А тело Веды-воды – вместилище информации космического масштаба.
Веда-вода хранит в памяти всю информацию, - с которой соприкасается.
Вода – носитель знаний всех цивилизаций, - когда-либо существовавших на земле.
Подобно каждой живой клетке, - хранящей сведения обо всем организме, - память воды хранит в себе информацию обо всей космосистеме.
Вода передаёт людям, - из поколения в поколение, из Рода в Род сведения о прошлом, настоящем и будущем.
И о Сынах Неба: мудрых и добрых существах – посланцах умного космоса, - рассказывает Вода.
Кто умеет замолчать внутри себя – слушают.
По линии Бога, - космоитяне родственны людям.
Они тысячелетиями оберегают землю от внешних и внутренних угроз. Они заряжают космической энергией «зоны силы», - напрямую воздействующие на море человеческого сознания.
Космические энергии, обладая разумом, - при контакте с людьми, самостоятельно находят в человеке органы, - нуждающиеся в оздоровлении.
Если учесть, что «негативная информация», - является источником многих человеческих болезней, - космические доктора удаляют из памяти смертельно опасные воспоминания».
Лука «порылся» в Википедии, - и через минуту-другую записал следующий текст.
«Прикрывают архангелы и сверху и снизу человечество.
Но трудно противостоять враждебным силам. Всегда найдётся «пятая колонна», - готовая открыть «ворота» захватчикам, - в надежде на снисхождение.
Во время осады Константинополя 1453 г. некие торговые человечки, по известной еврейской традиции, - открыли «дверь Керкопорты», - чтобы турецкие янычары смогли прорваться в город.
Так прекратила своё существование тысячелетняя Византийская империя.
А кто-то может привести похожую историю с «Жидовскими воротами» в Киеве, - услужливо распахнутыми перед степняками Батыя по время осады в 1240 г.
И в том, - и в другом случае, - предателей ждала незавидная участь».
Что вы хотите: всегда находились среди еврейства российского твари циничные, - готовые ради личной выгоды, ради спасения собственной шкуры, - сдать Россию захватчикам.
Взять хотя бы осаждённый немцами в августе 1941 года Ленинград.
Если бы не знали евреи об уготованной им участи, попади они в лапы к фашистам, - обязательно нашлись бы среди них уроды, - готовые отрыть «Жидовские ворота» немчуре.
Это теперь стало всем очевидно, - когда так называемые представители «пятой колонны», - прикрываясь заботой о бесценных человеческих жизнях и об уникальной питерской архитектуре, - вдруг заговорили о напрасных жертвах защитников Ленинграда.
И среди русских встречается подобная гниль, - и это скорбно, очень скорбно.
А вспомните август 1018 года, - когда торговые людишки, озаботившись сохранностью архитектурных памятников стольного града Киева и жизнями горожан, - отворили «Жидовские ворота», - войскам польского воеводы Болеслава Храброго.
Вместе с польскими мародёрами озабоченные евреи в течение десяти месяцев грабили, насиловали, убивали своих соседей. Потом, когда возмущённые горожане стали массово вырезать поляков, - евреи бежали вслед за Болеславом Храбрым в Польшу.
Однако обозы, перегруженные церковным имуществом и сокровищами убиенных знатных киевских семей, - были у евреев отжаты польской голытьбой.
Сами же евреи «за подлость свою были во множестве побиты».
И ещё записал апостол Лука в Толстую тетрадь.
«Всяко бывало в истории, - но никогда не прекращалась война за души человеческие, - в том числе и за еврейские.
И сегодня идёт ожесточённая схватка архангела-Гавриила с Левиафаном: бьются силы света и тьмы за источники информационно-энергетические.
И за коллективное «бессознательное» людей – за их интуитивное знание – идёт война.
2.
Надо признать уникальность евреев, - без мыла «проникающих» в культурные зоны самых разных народов.
Они ещё в «те» времена, как в свой карман, - залезли с ногами в информационную инфраструктуру народов Двуречья, - а затем переиначили под себя их мифы и предания.
Ибо прилепляться к знаниям древних цивилизаций – это у них лучше всего получается.
Ибо «проникать и разлагать» – это их правило.
Похоже, евреи, сами того не сознавая, - стали агентами влияния Левиафана, - угрожающего миру человеческому информационным беспределом.
«Например, эпос о Гильгамеше – величайшее сказание шумеров, вавилонян и ассирийцев – они, переиначив имена действующих лиц эпоса на иудейские, - объявили достоянием иудейской культуры.
Записал апостол Лука в тетрадь Толстую.
А богиню Иштар, - богиню любви, - олицетворяющую лучшие женские добродетели – брачную верность и поддержку возлюбленным, - они представили похотливой обольстительницей.
Именно в авраамических религиях, и в первую очередь в иудаизме, - Иштар стали отождествлять с личностью демона, - символизирующего хитрый расчёт и целенаправленную жестокость. В качестве демона Иштар, она же Астарта, - играла роль соблазнительницы и повелительницы злонамеренных умыслов.
То же они «провернули» и с шумерским богом Ваалом, - созданного Творцом для защиты человечества от внешней и внутренней тьмы.
Ваал – это огненноликий громовержец, - возглавивший битву светлых ангелов с силами зла, тьмы и хаоса, - с драконами и змеями, и даже с самим Левиафаном.
Ваал, в представлении народов Двуречья – бог Солнца.
Однако и тут евреи преуспели: с точки зрения религиозных предпочтений, они придали Ваалу черты своего характера – нацистского на все четыре стороны.
Они склонились умом, - теперь уже перед еврейским богом Ваалом, - который тут же, - по настоянию неких Надстоящих сил, восполнил их внутренний мир – пустотой.
И как винные мехи, - наполнил «страхом» Левиафан, - мозги книжных людей.
И назвали евреи «страх» своего ума – дьяволом.
А чтобы скрыть от непосвящённых людей натуральный вкус еврейского страха, - они разбавили его демагогией.
Так появилось вино, - выдержанное в подвалах дьявола.
Палёное, конечно же, - зато дешёвое.
И много чего просили торговые человечки у еврейского зверя, - и, получив – просили ещё.
И не скупился одаривать язычников Левиафан земными благами, - взамен требуя у евреев душу.
«Мне не нужны поклонники – мне нужны жертвы».
Говорил дьявол, - пожирая души людей, - уверовавших в него до умопомрачения.
Просто стали евреи собственностью дьявола, - называя своего Господина – Хозяином.
Но не стерпел Яхве – другой бог евреев, - открытый сынам Израиля через Моисея – предательства своего народа.
Ибо назначил Яхве евреям особую миссию.
Потому и назвал умопомрачение избранного народа – мерзостью».
И дунул Илия-пророк в трубу небесную.
И иконные лики созвездий, - приблизились к берегу вселенского Бытия.
И причалила ладья Иисуса Христа к мысу Добрых надежд, - и прислонился Сын Божий к светлой мечте умного космоса.
И дух святой ударил в колокола небесной звонницы.
И ангелы согласия изрекли мысли людей, - одарённых космосознанием.
Ибо чтит Господь – переживания людей, - крещёных Словом вечности.
И ни один воин тьмы не посмел прервать молитву утренних ангелов.
Каются перед лицом памяти-Матери, - от имени совестливого человечества, - мысли солнечного вмещения.
Вымаливают прощение за свои грехи вольные и невольные – люди неопределённого времени.
И стрелы утренних песнопений уносятся куда-то вверх и вправо, - где танец Света догоняет начало Дня.
Где дождь лучистый накрапывает, - где поют святители.
Дерево – причина.
Ветви – следствие.
Гора – причина.
Камни – следствие.
Вера – причина.
Любовь – следствие.
Радость – причина.
Пустота – следствие.
Фигура мысли – причина.
Бремя дня – следствие.
Геноцид русских – причина.
Холокост – следствие.
Страх – причина.
Благодетель – вопрос.
И записал Лука-статист в тетрадь Толстую.
«Лучшему часу – важное общение.
Ибо слова дальнозоркие одаривают людей, - верующих в Бога единого, - символами духовными.
Ибо не заставить людей, - избравших в проводники учение Золотой Спирали, - отречься от родного языка, - дарованного им за чуткость душевную Господом».
Просто вышло так: предал огню своекорыстные молитвы иудеев-книжников – Илья.
Хотел вообще племя предательское спалить, - но заступился за иудеев Яхве-бог.
И кони Истории сорвались в галоп.
И площадное человечество, - увязшее во снах еврейского времени, - вдруг осознало, что у них совсем другое – исключительное назначение кармы.
И брошенный кем-то на площади Раскаяния отрывной календарь, - хлопотнул заляпанными грязью страницами.
И означились сны зимы-осени пожухлыми метами.
И озабоченные фигуры площадных людей запестрели опавшей листвой.
И по часовому кругу пронеслись тени столетий.
Мимо, - мимо Пирамиды Течений Перевёрнутых пробегают годы и люди – мелькают чёрные циферки.
Однако на кровавые дни недели, - отбросив условности в сторону, - воздают евреи почести дьяволу-извергу.
Вот, слышите, в воздухе скрипнуло ржаво, - и на землю упали маски онемевших шутов.
Растерянно топчут фарисеи-шуты беспечные рожи – предвкушают долгожданный и жуткий миг соития с дьяволом.
Растворяются в имени зверя еврейского, - приобщаются к тайным знаниям демонов, - причастных к искажению физической реальности.
Хотя, если по правде, - мало нынче людей, - готовых во имя дьявола, - стать кирпичом иудейской Стены, - сбрендившей от плача.
О том говорит содержание еврейских «записочек», - повергших иерусалимскую Стену в шок – от «многого знания».
Однообразные просьбы язычников, - вымаливающих у Левиафана лично себе преференций, - даже демонов приводят в уныние.
И еврейское море – приют людей площадного сознания – содрогается от обилия наболевших желаний человеко-рыб.
Ибо любят евреи «просить», - но забывают «каяться».
А в остальном: всё как всегда.
Как всегда народ-жертвенник дуркует что-то о своей миссии.
И как всегда газетёры, - размазывают уклончиво вопрошающий силуэт времени.
И папарацци, размешивая боль со льдом, - пичкают холодящим коктейлем доверчивых обывателей – те в отпаде!
Похоже, вороны и сами не осознают истинный масштаб материнской боли.
Звонари буден переписывают, - плюясь и каркая, - страницы Истории, - не вникая в бред сумасшедшего еврея.
А ведь Израиль действительно был когда-то богат и знатен – старожилы земные помнят об этом.
Но бытописцы плюют на память книжного человечества.
Переписывают фарисеи-книжники Историю, - согласно обновлённому курсу американского доллара.
Ловчат шулеры: чтобы не отстать от жизни, - перетасовывают памятные события, - как угодно пофигисту-дьяволу.
Желают гонорар иудин иметь здесь и сейчас, - и чтобы в твёрдой валюте.
Они проявляют действительность без прикрас, - когда разгуливают по циферблату городской площади.
Они демонстрируют напоказ причастность к неким срамным событиям.
Поэтому, наверное, звоном колоколов пустых, - толкуют глашатаи осени о раскопках на главной площади, - всё больше в прошедшем времени, - и языком эзоповым.
Дескать, археологи копаются в неудобстве своём – непутёвые.
Дескать, ворошители снов старика-Израиля, - прикованы к галере мёртвого времени.
Что ж, сквозняки городские и по сей день копошатся в неудобстве площадного времени.
Не будем им мешать.
Тем более что они уверены.
3.
Да-да, - пусть молельщики площадного времени ублажают язык своей Расплаты.
Не будем им мешать, - тем более что они уверены.
Вздохнул удручённо Час испытательный, - и поставил точку в конце первой главы.
И с третьей главы продолжил апостол Лука повествование о том, - как преодолев многие тысячи вёрст, - в канун грандиозного Представления, - выкатилось Колесо Сансары на берег человеческого сознания.
И сопоставил Всевышний девяностые годы двадцатого столетия, - и события иерусалимские, - накануне казни Христа.
И постучались в ворота Дня сегодняшнего, - меты прошлого.
И неизбывная грусть коснулась губ Матери.
И праведники, - дремавшие в покаянной молитве, - попросили у Бога – милости.
И люди, - утерявшие корневую связь с именем Бога, - вдруг осознали, - что обречены они на блуждания в лабиринте иудейского времени.
Ибо нет принципиальной разницы, - между кармой площадной толпы двухтысячелетней давности, - и нынешней, - провозгласившей угасание двадцатого века – своим наставником.
Всё так же истово бьют поклоны Левиафану-змею, - серые человечки, - понукаемые желаниями откровенными.
И вороны, - невзирая на календарные даты, - день за днём – плюют и каркают.
И площадной народец ищет, - кого бы, - в лице Иисуса Христа, - пригвоздить к кресту покаянному.
И сокрушённо вздохнул Верховник, - глядя на этот неизменчивый мир, - прогибающийся под сны зверя еврейского.
И стечения жизненных обстоятельств, - иначе говоря, режиссёр, - обозначили на карте земной место преткновения, - где иудейский Век должен передать эстафетную палочку эстонскому времени.
И серебряная луна, - оставив золото успения прошлых тысячелетий Израилю, - направилась в сторону зовущую.
И стая растревоженных птиц умчалась вслед за снами змея-искусителя.
И мутное время, - припустилось вдогонку за птицами вороньего словометания.
И данники ноябрьских истин, - в сопровождении промозглых дождей, - сошли на главную площадь Таллинна.
И признали граждане эстонского времени: для них сон змея-барина – торжество американской демократии.
И приняли за мудрость неоспоримую, - откровение вороньих птиц человечки площадного сознания.
И монотонные бормотания граждан «поющей революции», - залезли непрошено в душу Города.
Осаждают таллиннский берег, - волны городского прибоя – серые лица лунатиков.
И толпы хамоватых туристов – скандинавов, немцев, англичан, - осаждают питейные лавки Бахуса.
Вдоль скалозубых витрин кафе и магазинов, - скользит ветер-задира.
Случайный прохожий рассеянным взглядом шаркает – туда-сюда.
Взрыхляет зелёной медью дождя, - пространство неопределённого сна – Иисус горожанин.
Скрипят-пристукивают городские часы, - в такт дыханию ещё не зимы, - но уже и не осени.
Мечутся в пределах беспокойного сна Таллинна ночные повесы – сомнамбулы.
А всё равно непостижим первородный грех – лунатикам.
Склоняют головы площадные слова, - перед символом погребения.
Имея в виду время раскаяния, - отдают долги позорному кресту таллиннскому – граждане бессонницы.
И престарелый сон Левиафана, - пытается встроиться в ритм ускользающих суток недели.
Изворотливую ложь фарисеев-книжников приспосабливает к запросам коротконогого Дня – царь иудейского времени.
Потому что симуляция раскаяния слов обратного назначения, - превращает Танец неосознанного труда в словесный смог – в молву прибойную.
Просто затопили предчувствия площадных демонов, - осенне-зимние сны Города.
И звуки ночной трубы призвали к чистосердечному раскаянию, - людей с серыми лицами.
И осенний союз граждан эстонского времени свёл на нет, - усилие предутренних снов морских лайнеров.
И регулировщики дыхания, - уличив синоптиков в употреблении слов, - не отражающих сути происходящего, - потребовали от лунного Календаря чистосердечного признания.
Все хотят знать прогноз погоды, - на два-три года вперёд.
И, находясь под влиянием пророческих снов Апокалипсиса, - возвестил лунный Календарь, - о перемене климата на планете.
И представители МЧС предложили покинуть территорию сновидений эпохи Рыб, - неуравновешенным обывателям.
И подтвердили повсеместное изменение климата на планете синоптики.
И всполошились манекены улыбчивые, - тоже находящиеся – при исполнении.
И силы здравого смысла, - призвали инстинкт выживаемости земли, - в союзники.
И фабрика эксцентрического действия, - используя жернова страстной недели, - руками гастарбайтеров, наскоро перемолола продукт осенних желаний – в крупу дождливую.
Ибо не нужен самообман, - свидетелям ночного происшествия.
Ибо не нужны сомнамбулам – апокалиптические прогнозы синоптиков.
И простоволосые манекены спрятались под зонтиком, - демонстрируя гражданам бессонницы – пример самообладания.
Сохраняя человеческое выражение на лицах, - таранят пластмассовые куклы влажными мыслями, - повелительные свитки фагота – дождя.
Желают манекены-сомнамбулы здравия площадному народцу, - прогнувшемуся под замыслы еврейского царя – Левиафана-антихриста.
Но к концу двадцатого века, - переменилось настроение обывателей, - причисляющих себя к сонму диссидентов правдоискателей.
И девяностые годы, - названные гражданами эстонского времени – «поющими», - затянули хором «Гимн под дождём», - когда узнали о приближении к земле флотилии Водолея.
И таллиннский крест площадной, - что-то пробурчал на тевтонском наречии, - скосив взгляд на фигуру Христа, - продирающегося сквозь площадную толпу, - в сторону Вышгорода.
И возвысился голос Отца над предчувствиями девяностых годов, - и над снами морских лайнеров.
И услышал Иисус напутствие Господа.
Крест таллиннский дан тебе, Сын, - не в наказание, - а для осмысления кармы площадного человечества.
Поэтому не моли о пощаде – не проси милости у эстонского времени.
И молитвами усердными не призывай Начало своего земного пути, - в попутчики.
Пока не заслужил прощения Матери, - работай во имя всего живого – до полного опустошения.
А когда Час воздаяния позовёт, - напрягись душой, - и перенесись на крыле «искупления», - в другое измерение сознания – в Третье тысячелетие.
Будучи одарён великой судьбой, - не уничтожай себя унынием.
Не опускай руки, - наполненные токами жизни.
И каяться не торопись, - не согрешив против вечности.
И самовосхвалению – покажи порог.
Ибо равнодушно время Единое, - к поверхностным людям.
И не глупи, пытаясь дать определение дороге Второго начала.
Заклинаний не нужно – не корчи из себя фарисея лукавого.
И не пей вина еврейского – палёного.
Позволь ветру проницательности вознести имя твоей реальности над землёй.
Человек, живущий в вере, - красив без надуманностей.
Когда срок придёт, - выйди из западни кармической, - и посмотри на то, - что совершил.
Готов ли оставить людям своё наследие?
Если что-то в прошлой жизни не устраивает, - с духом соберись.
Перестань истязать себя муками совести – побереги сердце для предстоящей работы.
Оставь в «Тёмном саду» шкуры убитых зверей – проходи в мир зовущий.
Но не оброни распятия нашего – сегодняшнего, - подготавливая место для строительства – Церкви второго рождения.
Признай своим путеводителем Слово русское, - в твоём облике, сошедшего в мир четырёхдивного понимания.
Ступай вверх по лестнице жизни, - каждым днём приближая Царствие Духовное.
4.
Что ж, не грех повториться: зван был Иисус на землю перед решающей битвой.
Ибо породило Верхнее Небо, - такое понимание жертвы.
5.
Скованно льдом расписание дней.
Тонут судьбы человеческие в головоломках.
Плохо слышат, - даже совестливые.
Мимо.
Мимо наглухо закрытых окон таллиинской ратуши проносятся стаи птиц вороньих.
Темно у ворон в мыслях, - тухло за пазухой.
Ищут вороны в задраенных глазницах городских домов пристанища, - в глазах людей отыскивают радость страха.
Кто душой слаб – тому смерть.
Но что это?
На площади главной, возле креста нацистского, стоит человек.
Похоже, принял смельчак вызов вороньей стаи.
Осыпается на голову Христа крупа дождливая, - проникает за пазуху мысль плаксивая: достала пыль мерзлючая – бр-р-р.
Даже бывалого походника делают уязвимыми сны поздней осени – порождают зависимость сердца от боли.
Однако прочь стенания.
Завещанное слово Отца, - не одолеть молве прибойной.
Потому что песни шарманщика – светлые крылья, - нашли созвучие в дыхании русской Повести.
И вы, земные скитальцы, - перестаньте бухтеть внутри себя: в звуках тишины – в священных главах Веды-воды – хранит Господь целебную силу русских слов.
Поражены вороны смелостью человека, - дерзнувшего выйти на середину площади, - и сказать вслух, что в душе должно быть припрятано.
Не имеют никаких прав русскоязычные – на волеизъявление.
Так прописано в конституции.
Строго следят за городскими молчальниками правоохранители: отрезвляют «инакомыслящих» пинками и затрещинами – напоминают недотёпам о гражданской ответственности.
И горожане, - кому жизнь дорога, - прячут лица за шутовскими масками.
Лучше шутом прослыть, - чем потоптану быть.
И большинство эстоноземельцев спрятались в веселье дурашливом: делают люди вид непонимающий, - когда призывают их архангелы к совести.
Всячески подчеркивают люди площади безразличие к песням Христа-шарманщика.
Маски шутов задраены наглухо улыбками сладкими.
Конечно, теперь-то смешно наблюдать, как русалки обменивают хвосты на самоучитель по английскому языку.
Как люди, одарённые сообразительностью, - спешат в публичную библиотеку – полистать Евангелие от Левиафана-Запада.
Хотя и так ясно: крылья светлые никогда не прирастут к мёртвым рыбам.
Ибо страхам человеческим – божий закон не писан.
Ибо сон-барин – повелитель коллективного разума людей площади, - расправил крылья нацистской свастики над всей Прибалтикой.
И пришёл срок, - и зависшая над Таллинном чёрно-синяя туча, - изрыгнула площадное ругательство.
И Тётка-толпа, - восприняла упавшую с неба чёрную кляксу, - как команду хозяина-Запада, - призвавшего серых людей готовиться к большой войне.
Тупо, механистично повторяют установку Хозяина люди площади: «Drang nach Osten, drang nach Osten» – шалеют эстонцы от ощущения обречённости.
Понимая, что просто так, - установки Запада с неба не падают, - передумала эпоха Рыб отдавать «бразды правления» эпохе Водолея.
И христопродажный Запад начал обратный отсчёт времени.
И записал апостол Лука в тетрадь Толстую откровение Иоанна Богослова.
«И был громкий голос с небес, говорящий: се скиния Бога с человеками и Он будет обитать с ними, - и будут они его народом, - и Сам Бог с ними будет Богом их».
И прозвучал гром. И многие эстонцы, в раскатах грома усшышали голос Водолея, обращённый к тем, кому слух был дарован Богом.
"Оставьте метания в лабиринте Обречённости, - ищите в русских словах «божий промысел».
И дописал Лука мелким почерком немаловажное замечание.
"Что вы хотите: даже феминистское движение, - как и всякое другое наводнение – стихия неуправляемая.
Вот почему помогает Водолей людям духовной зрелости, - без спешки и внутренней суеты принять мудрое решение, - когда они топчутся нерешительно на пороге новой эры.
Просто запоминаются для чего-то пророчества интуиции.
Наверное, для того, - чтобы человеческие сердца испытали потребность, - перенастраиваться на ритм дыхания, потребный для выживания.
Но прорыли археологи буден, Никакой и Прежний, - киркой и лопатой во мраке бессознательном дыры чёрные.
И повылезли из канав и рытвин – из закаулов памяти площадного народца – события мрачные.
Заливают главную площадь Города волны Затмения.
Заворачиваются в кольца эстонского времени – кошмарные сны звероподобных нациков.
Под воздействием фашистских камланий Левиафана-Запада, - утопает совесть эстонской Тётки-толпы в национальном самосознании.
Уже маршируют сны мракобесия стройными колоннами, - по городам и весям Эстонии.
Это полный абзац, сравнимый с апокалиптическим наводнением.
Выбегают люди разбуженной совести, - в чём мать родила, - навстречу войскам натовским.
Приветствуют «оккупантов», - флагами сине-белыми-чёрными, - толпы серые.
Песни поют граждане эстонского времени – хором.
И Голова нации, - отделяя русскоязычных людей от граждан эстонского времени, - голос сорвал, - призывая «титульных» к Единению. Обещает Нацист все блага европейской цивилизации, - вывалить к ногам эстонцев.
А «неэстонцам» – кукиш.
Оценив по достоинству свои преимущества перед чужаками-иноверцами, - воздают смышлёные рыбы гимны Затмению.
Ликует Тётка-толпа, - скучившись в огроменную поющую массу.
Поле поющее – символ времени.
Время эстонское – наваждение.
Но шумнул сквозняк по улицам Таллинна.
И перелистнулись страницы календаря отрывного.
И вгляделся Нацист в монолитный лик поющего поколения: удивился каким-то неясным предчувствиям – насупился.
И Тётка-толпа насупилась.
И споткнулся о безгласную ноту язык площади городской.
И неровный Час, с одобрения антихриста, - взошёл на трибуну эстрадную.
Я, - говорит Нацист, - обращаясь к площадному люду, - ваше представительское лицо – я, Голова нации.
И одобрительно рявкнула Тётка-толпа.
Просим милости, Голова.
Расчистив почётное место, - усадили активисты-прихлёбыши Первое лицо за стол властный.
Чтобы большое было видно издалека.
И уверовал Нацист в силу демократии.
И Тётка-толпа поверила, - что Главу государства – икону нации – всучил ей антихрист, - за особые заслуги перед вчерашним временем.
Ибо пометил антихрист лоб Нациста печатью изометрической, - чем и подтвердил законность избранной власти.
А реаниматорам эстонского времени вручил антихрист крест – за гражданскую доблесть.
И остальным «верноподданным» намекнул о воздаянии.
И сметливые граждане, активно работая локотками, - потянулись наперебой за подачками – к Нацисту всея Эстонии.
Просекая расплывчатые черты Первого лица, - люд площадной, в общем-то, рассуждает верно.
Каждому причитается – по способностям.
Поэтому пусть Голова властная жирует за столом начальственным.
Пусть жрёт Первое лицо, - не подавится, - что ему по карме положено.
Это граждане эстонского времени задним умом такие догадливые.
А поначалу взъерепенились революционные массы – потребовали социальных гарантий от столоначальников.
Потом, естественно, угомонились.
Всё равно, - даже если удастся урвать кусок со стола казённого – кусок тот несъедобен по определению.
А силком вогнать в себя корм начальственный – он в горле поперёк скабанится.
Так стоит ли испытывать Власть на доброжелательство?
Поэтому толпа площадная зубами клацает на приспособленцев Дня сего, - делая вид, будто имеет к активистам-прихлебателям претензии.
На самом же деле, - чуть силовики шерстку дыбом взгребут – народ врассыпную.
Ибо пинки палканов натасканных – право, обидны.
А с другой стороны, - зачем подставляться беспородной толпе под раздачу, коли и так ясно: закон разделяющий – самый демократичный из всех благих намерений.
Бывает, иногда на людей находит.
В такие моменты народ готов на бунт – готов драться с новоиспечённой элитой эстонского общества за остатки со стола казённого.
Но врождённая житейская мудрость, привитая ещё с «рабского» – тевтонского времени, - не позволяет вылиться на панели Города разнузданным чувствам эстонцев.
Вот почему выбирает толпа из социальных позиций, - самую подходящую – в виде буковки Г.
Люду вульгарному даже малюсенькие подачки властей душу греют – поэтому бунт ждать велел.
Оказывается, не теряют рыбы аквариумные надежду на компенсацию – за беззаветное служение «обратному времени».
Верует люд площадной в военную мощь иезуита-Запада.
Богу своему обиженному – поклоняется.
Что ж, человеку без веры нельзя, - хотя б и обиженной.
Ибо едина для серолицых прибалтов площадная долюшка – память скорбная.
Ибо мудр площадной народ – терпением.
Поэтому сверяют эстонцы время, - по часам обиженным.
Косятся на Первое лицо нации – человечки облунённые.
Нацист же, - сидит за столом властным, - как велено заокеанскими начальниками – смирно.
Разрешено Первому лицу государства надуться моментом важным, - но не более.
И ждать, - ждать директив свыше – от псов-рыцарей – от американских стратегов-спонсоров.
Дозволено Голове играть с народом в словесный пинг-понг, - но только по малой нужде, - не касаясь убойной темы.
Иначе говоря, Куче властной можно напрягаться общественной мыслью – но и только.
Однако и у Первого лица, порой, случаются непредсказуемые запоры ума.
От долгого воздержания, на предмет большой нужды, - вдруг, как приспичит Нациста.
И начинает он ни с того, ни с сего грустить о наболевшем – прилюдно.
Вспомнится Голове ядрёная глотка народа.
Вспомнится поющая революция.
То-сё – хре-е-ново.
Где!?
Я вас спрашиваю, - где мой народ?
Где эта прорва орущая?
Спросит у приживалок застольных Нацист.
И не услышав ответа – срывается в плач.
Подручные глаза набекрень, - ни гу-гу – скорее прятаться в тень текущих событий.
Лучше отсидеться на какой-нибудь обязаловке, - пока у Нациста умственный запой не кончится.
Но даже пьяную вдрызг от власти шальной, - не отпускает Голову телесная боль.
Тоскует Куча по людям площади, - хворает думами о стране – о всеобщем благополучии.
Корит себя Первое лицо государства, - не пойми за что.
Сетует на жизнь обрыклую.
Ссылается на временные трудности.
Грозит кулаком кому-то – глаза в кучу.
А всё равно, - почему-то ощущает себя Голова – чуркой обездоленной.
Нет полноты, - нет всенародной любви, такой желанной – особенно во времена запоя.
Так неприятно Первому лицу, - ощущать оторванность от прорвы людской.
Так одиноко. Так хреново.
И Нацист, подтерев суровые слёзы одиночества, - стекает в сон Отечества.
Где, - потеряв счёт времени, - копошатся возле креста позорного фарисеи-черносотенцы – пыль столбом.
Где рыбы аквариумные живут ожиданием, - обещанного суда над Словом Праведным.
7.
Полыхают в ночи костры – волчья ягода.
Тлеет площадной народ – стадными чувствами.
Однако, это только с виду данники Левиафана смирные: в любой момент готовы лунатики взвиться до национально-бабьего визга – если в костерок подбросить.
Больше тысячи, - верующих в гражданский долг, - нашли себя на таллиннской площади к концу суматошной недели.
И все, - кто увяз в трясине мятущейся совести, - спрятали лица за шутовскими масками.
Колышутся флаги – чёрные, синие, белые.
И крылья вороньих птиц колышутся над озером Полнолуния.
И площадная масса колышется студенисто, - растворяясь во снах змея-антихриста.
Что ж, не будем Тётке мешать утопать в самосознании гордом, - тем более что она уверена.
Ибо торопливому времени мало Участия, - а блудливому – чрезмерно.
Гласит правило.
Просто люди пропагандистского склада мышления, - загнанные в интеллектуальный тупик, - в подавляющем большинстве уверовали в англосаксонский мир, - ограниченный интересами транснационального еврейского бизнеса.
Потому что им вороны все уши пропели, - что американская демократия – наиболее продвинутая модель человеческой цивилизации.
И прибалты, запрограммированные некими Надстоящими силами на дегенеративный проамериканский способ восприятия реальности, - «потребовали от зарубежных СМИ не называть их впредь бывшими советскими республиками», - что они-де, - родом из рабства тевтонского.
Что им немилосердная плеть немецких хозяев, - а также розги датчан, шведов, поляков, выдержанные в поросячьей моче – роднее российской «душевности».
Ограниченные умственно, по причине вульгарного происхождения, - не скупятся «прибалты» на угрозы в адрес России.
И лицемерный Запад, - презрительно похлопывая по спинам, - перепроданных России прибалтов-холопов пару столетий назад, - с кривой ухмылкой на губах, пообещал эстонцам-латышам-литовцам, - ещё до скончания двадцатого века, - уничтожить русский мир.
И гневные стрелы обожгли сердца русскоговрящих людей, - населяющих страны Балтии.
И архангел Гавриил, - по просьбе небесных старейшин, - сошёл на вершину таллиннской горы Ласнамяэ.
И вслед за Архангелом, - приземлился Иисус русского слова на крыльцо вышегородского храма Александра Невского, - с которого открывается целостный вид, - на третье тысячелетие.
Размышляя о судьбах людей православного вмещения, - наблюдает Иисус за белым Облаком, - парящим над вершиной Синей горы: руку протянул, - и вот он – берег ноосферы Вернадского.
Иисусу сверху хорошо видать, - как огненнокрылые серафимы, - посовещавшись о чём-то с Верховником, - спустились на землю.
Не тратя время на переговоры с «противной» стороной, - установили космоитяне-пограничники по всему периметру России зенитно-ракетные комплексы.
Зорко следят огнекрылые серафимы за неадекватными действиями Запада – умом неблагополучного.
И эпоха Рыб, - испугавшись неминуемой кары за планируемое «злодеяние», - попросила девяностые годы двадцатого столетия, - по просьбе антихриста принятые американскими псами-рыцарями в НАТО, - расступиться перед молодым Солнцем православия.
И приветственные гудки морских лайнеров возвестили мир человеческий, - о сошествии на берег земной Иисуса русского слова.
И вера «православная», - отбросив иллюзии, - относительно церкви иудейско-протестантского «кровосмешения», - покинула вязкий сон Левиафана-искусителя.
И люди-слова, вдохновлённые пришествием на землю эры Воздаяния, - покинули еврейскую Книгу – лабиринт авраамического эгрегора.
Ибо нельзя упустить момент перехода из третьей мерности в пространство четырёхдивной реальности.
И прошёл Иисус, в сопровождении Архангела Гавриила, - на середину таллиннской площади.
И утренние слова, - поспешая за молодым Солнцем православия, - перенеслись в четырёхдивную обитель русской Повести.
И нет в этой акции ничего необычного: перемещаются люди и в мыслях, - и в словах, - и во времени, - когда есть в том надобность.
Ибо нет разделения, - нет религиозных границ – всё условно.
Нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего – есть мера понимания.
Есть море человеческого сознания.
Есть карма искупления.
Есть работа незавершённая.
Вот почему, пройдя сквозь космический портал, - вышел Иисус на середину площади городской.
И возвысился голос Сына Божия над пропагандистской трескотнёй вороньих птиц.
И услышали люди площади голос Христа, - призывающего уравнять в гражданских правах всех эстоноземельцев.
А затем потребовал Иисус узаконить на конституционной основе «двуязычие», - и предоставление русскоязычному меньшинству культурной автономии.
И "русские школы", - во имя Господа, - не разоряйте, недоумки нацистские.
И напомнил Иисус особо ярым сторонникам «языковой чистоты», - что это русские, - получив во владение балтийские земли, - после разгрома шведов в Северной войне, - построили эстонцам школы.
Что вопреки немецким законам, - под страхом жесточайшего наказания, запрещавшим «аборигенам» изъясняться на местном наречии, - русские настояли, чтобы эстонские дети учились на эстонском языке.
И антихрист – всему каинству голова – от перенапряжения умствоенного, - уснул в эстонском парламенте прямо во время острейших дебатов, на предмет свёртывания образования на русском языке.
И помимо воли своей, согласился Глава государства – этнический нацист – с требованиями Сына Божия.
И тут же были внесены соответствующие поправки в эстонскую Конституцию.
2.
И тревожный Сон сошёл на членов Рийгикогу, - пронацистски ориентированных. Властвует барин над народными избранниками.
Спят законники, - исповедуя честь и долг антихриста.
Спят чиновники, - упиваясь властью демонической.
Спят фарисеи, - презирая эстонский народ – гойский по факту рождения.
Спят эстонцы, - даже во сне исступленно молясь национальным идолам, - и глумясь над иноверцами.
Спят персоны важные, - и во сне поворовывая из казны превозносимой Отчизны.
И смельчаки, - решившиеся восстать против Сна-барина – спят.
А кто не спит – тому наказание бессонницей.
Сон – барин.
Да, хамоват сон нациста-барина – занозист.
Разгоняет хозяин площадного измерения, - назойливый шелест предчувствий небесных ангелов.
"Кыш, кыш, кричит, окаянные!
Нечего людям башки забивать душевной задумчивостью.
Незачем будить данников сна-барина.
Смысл их существования – удовлетворять низменые желания нациста-эгрегора.
Что увидят проснувшиеся, - если их реальность – мои желания.
Я же дал площадным человечкам самоуверенность, - смысл, - порядок и цель.
Я вселил в них сознание победителей. Я обозвал их «исключительными», - и они мне поверили – они стали нацистами.
Мои данники обрели власть – над обстоятельствами.
Верующие в идеалы Наживы и Похоти – граждане моего Отечества.
Люди еврейской Книги любят всерьез рассуждать о своих правах – о свободе духа и совести.
Они одержимы стадностью, - они любят голосовать и сотрясать площади утробными звуками.
А изгоев-отказников они устрашают – презрением.
Тех, кто отбился от стадной веры, - они карают – сурово.
Вплоть до лишения права на сон – еврейский.
Данники моего времени очень довольны жизнью: они просто счастливы, - когда их сон обрастает увесистыми подачками.
А как завидуют среднестатистические обыватели моим любимчикам, - подсевшим на гранты гуманитарных фондов господина Сороса, - и ему подобных нацистов-гуманитариев.
Многоликий цереушный Фонд, - целей своих не скрывает.
Главное, - создать особые тепличные условия площадному вирусу – русофобии.
Надо подготовить социальную почву, - в которой вирус, - в лице прикормленных интеллектуалов, - расцветёт жирной плесенью.
Затем надо русофобскую плесень зарядить на конкретное действие: этот вирус должен вырваться за пределы ограниченного субкультурного поля.
Мои выкормыши должны возглавить российский культурный мейнстрим.
Соискатели международных премий – уважаемые писатели, режиссёры, поп-музыканты и прочая, раскрученная в СМИ публика, - отбросив условности в сторону, - перебьют друг друга за мои сны-подачки.
Поскольку обложил я их разной верой, - но единой для всех – они мои верующие!
Да воздастся, - верующим в реальность сновидений змея-барина.
А что могут дать безответственные сомнения некой абстрактной Души?
Что может дать людям пробуждение веры в себя, - себе не принадлежащего?
Ну, разбудите вы прихожан церкви моей, - и, проснувшись, узнают они, - что верить надо в себя – в человека.
Я не думаю, что идея, забытого всеми мыслителя, - заявившего о том, что «человек есть всё, - и все и всё в нём, - и он во всех и во всём», - сделает их счастливее.
Проснувшись, узнают они, - что мир-то ваш сир и гол.
Там всё нужно самому – и заново.
А мой главный принцип – это, чтобы привычно!
Ибо традиция – моя левая нога.
А какая правая – то тайна есть.
Ха-ха-ха.
Кыш, кыш на вас – предчувствия дерзкие.
Напомню неугомонным душам признание того же мыслителя.
«Веру нельзя найти, - к вере нельзя прийти, - вера сама пробуждается в людях, - через Тревогу и Отчаяние, - через Тьму и Боль, - через великие муки-страдания человеческие, - и через духовное просветление».
Прикиньте, люди площади, - вы желаете испытаний подобного рода?
Вот почему, - уповая на «похеризм» площадного народца, - я говорю.
Спать!
Всем спать велено!
8.
Торжествует победу барин-сон, - над спящим человечеством.
И на всём постсоветском пространстве, - провалившемся в сон Левиафана-змея – лютуют воры.
Сгустились над Россией – плотные сумерки.
Под улюлюканье постреволюционных событий, - пытается Каин, - раздербанить последние очаги российской государственности.
Хочет землю святую поделить на феодальные вотчины.
Хочет русский дух разорить, - а воронью картавому предоставить во владение, - на долгосрочной основе, - порабощённую Степь Великую.
И либералы-реформаторы, - в обличье продажных российских чиновников, - даже не скрывая ненависть к русскости, - спешат пустить с молотка по символическим ценам, - богатства национальные.
Спешат твари человекоподобные набить мошну еврейскую всем, - что смогли вырвать с корнем из русской земли, - вплоть до последнего вздоха мечты – несбывшейся.
И вспомнили травы росные, - что в начале двадцатого века, - под эгидой большевистской революции, - уже пытался еврейский зверь извести под корень Россию.
Тогда тоже обдирали Россию до липки – реформаторы правоверные.
И памятуя о Троцком, - в отношении России, - имевшего далеко идущие планы, - сделал выписку из Википедии апостол Лука.
«...Мы должны превратить Россию в пустыню, населенную белыми неграми, которым мы дадим такую тиранию, какая не снилась никогда самым страшным деспотам Востока.
Писал большевистский вожак.
Разница лишь в том, что тирания эта будет не справа, а слева, не белая, а красная.
В буквальном смысле этого слова "красная", ибо мы прольём такие потоки крови, перед которыми содрогнутся и побледнеют все человеческие потери капиталистических войн.
Крупнейшие банкиры из-за океана будут работать в теснейшем контакте с нами.
Если мы выиграем революцию – раздавим Россию.
А на погребальных обломках её, укрепим власть сионизма и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени.
Мы покажем, что такое настоящая власть.
Путем террора, кровавых бань мы доведем русскую интеллигенцию до полного отупения, до идиотизма, до животного состояния...
Наши юноши в кожаных куртках из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы умеют ненавидеть все русское!
С каким наслаждением они физически уничтожают всё, всё русское...»
Тяжело вздохнул Лука, - и не найдя подходящих эмоций для комментария, - дописал к тексту, написанному ранее, - пророческие слова монаха высокой жизни – Авеля.
«Кровь и слезы напоят сырую землю.
Кровавые реки потекут. Брат на брата восстанет.
И паки: огнь, меч, нашествие иноплеменников и враг внутренний – власть безбожная, и будет жид скорпионом бичевать землю русскую, грабить святыни её, закрывать церкви Божии, казнить лучших людей русских.
Сие есть попущение Божие, гнев Господень за отречение России от своего Богопомазанника.
А то ли ещё будет!
Ангел Господень изливает новые чаши бедствий, чтобы люди в разум пришли.
Две войны одна горше другой будут.
Новый Батый на Западе поднимет руку.
Народ промеж огня и пламени.
Но от лица земли не истребится, яко довлеет ему молитва умученного царя».
И перелистнул Часослов страницы отрывного календаря: всё было, всё было, - подумал.
Не приведи Господь, - повторения.
Постанывает во сне окраина постсоветская.
Спит планета Терпения.
И Таллинн спит.
И горожане спят.
Потому что сон антихриста-змея, - провозгласил себя барином.
Тяжёлой с хрипотцой походкой, обходит барин-сон владения покорённые – оплетает по рукам и ногам уснувших людей.
Вяжет тончайшую паутину небылиц сон-лунатик.
А тем, немногим – непокорным, - живущим отдельной от срамного времени жизнью, - приготовил змей сеть из просмолённых канатов.
Спать!
Всем велено спать!
Спят люди, - домашние животные, - непрочитанные книги, - мечты и заботы.
И многое-многое, - чему есть имена и назначения, - провалилось в сон глубокий.
Спать!
Всем велено спать!
Пока сыр да бор, - спят люди бывшей советской империи, - завернувшись с головой в одеяло лунное.
Спят люди лунного измерения, - даже когда несутся впопыхах по зову сердца: любить или торговать любовью, - делать деньги или их терять, - трудиться в поте лица или глубокомысленно бездельничать.
Что ж, не будем им мешать, - тем более, - что они уверены.
9.
Однако, - вопреки страстным желаниям змея-барина, - установить на всей планете господство еврейского времени, - грянул упреждающий гром.
И вечные купола Движения, - обрамили молниеносной каймой морские главы русской Повести.
И дождь-пророк напоил просторы земные, - живой водой.
И прислушалась к дождевым истокам небесной паствы, - Великая Степь.
Ибо каждая глава откровений Веды-воды, - равна миллионам жизней приземлённых судеб, - и одной человеческой жизни, вознесённой ангелами на вершину Горы.
И на праздник Сретения объявил Илья-пророк во всеуслышание, - решение ангельства.
И Сад космических возможностей, - ответил Громовержцу детской улыбкой, - узнав от небесных ангелов о преобразовании русских слов, - в людей солнечной расы.
И откровения вечности, - завещанные обновлённой Природе человеческой, - сошли в облике Красы-девицы на берег утренних снов – русскоязычных на все четыре стороны.
И Дух Святой окрестил Литературу-женщину в чудотворном источнике Шамбалы.
И слова сердечные – русские, - утолили жажду многих людей, - искренне поверивших в церковь космического стихосложения.
И простонало время эстонское, - прикинув на вес беспризорную карму площадного народа, - заискивающего перед хандыгой-Западом.
Потому что велели американские псы-рыцари – нынешние хозяева «прибалтов», - организовать эстонцам военный парад на главной площади Таллинна, - дабы в нарочито дерзкой форме ознаменовать триумф западной демократии – на все четыре стороны.
Дабы показать «русским», - кому нынче принадлежит «однополярный мир».
И весь эстонский люд, - в честь Дня независимости республики, - расстелился ковриком, - перед батальонами тактической группы НАТО.
Победоносно маршируют натовские колонны навстречу своему бесславию, - игриво отдавая честь главному Нацисту всея Эстонии.
И не беда, что фигура Главного лица нации, - неуверенно сидящего за прямоугольным столом, укрытого белой скатертью, - напоминает военных преступников, - которым зачитывают приговор на Нюренбергском процессе.
Просто надо учесть, - что именно в этот момент, - Нацист прорабатывает в уме, - как он взмахнёт дирижёрской палочкой, - как по его «указке» рявкнет Тётка-толпа «Гимн под дождём» – хором.
Государственным взглядом пучится Голова мордатая на площадную толпу, - готовую по взмаху дирижёрской палочки, - поддержать триумф американской демократии, - стройным хоровым пением.
Но опередил на шаг намерение Головы, - звонарь вышегородского Александра Невского храма.
И шарахнулась из стороны в сторону Тётка-толпа, - услышав речь православной звонницы.
И выронил из рук дирижёрскую палочку эстонский Час.
И уставились «площадные» на премьера всея Эстонии, - умом и впрямь убогого.
Терпеливо ждут эстонцы, - когда их представительская Голова обретёт власть над обстоятельствами.
И матернулось на лающем тевтонском наречии время эстонское, - выражая крайнее недоумение, - непрофессиональными действиями Первого лица нации.
И со страху, забыв родной язык, - пролепетал Мордатый в ответ: «Drang nach Osten».
И вновь шарахнулась из стороны в сторону Тётка-толпа.
И статные знаменосцы, - символизирующие непобедимую мощь стран натовской коалиции, - бросили штандарты в ноги площадному смятению.
И призвал Нацист свой народ к спокойствию.
Голова мордатая в толк не возьмёт, - от чего Тётка-толпа столь раздражительна.
А тут ещё колокольный звон, - перехлёстывающий через край небесный?
Кипит кумачовой зарницей голос православной звонницы, - будто кто костёр трехаршинный распалил на самой линии горизонта.
Ждёт Голова, - по привычке, - от заокеанских псов-рыцарей, - указующих директив.
Таковы правила.
На кого укажет хозяин, - на того и гавкать должна моська.
Но вместо распоряжений американских спонсоров, - услышал главнокомандующий всея Эстонии недовольный ропот толпы, - да молитвенный гул колоколов русскоговорящей звонницы.
И Нацист, - против воли своей, - сделал шаг назад.
И Запад-задрот губу закусил.
И, не скрывая презрения, - озадачил Мордатого нехорошим вопросом антихрист-змей.
Ты что натворил, криворукий?
Как ты мог, - выронить из рук дирижёрскую палочку, - на пике торжества американской демократии?
Да это диверсия! Да в этой акции явно прочитывается «русский след»!
Нет, ты не просто дебил, холоп. Ты, ты абсолютный «прибалт»!
И скуксился Нацист – пережёвывает грозовое дыхание неба.
Однако ветер дунул, - дождь сплюнул.
И Голова мордатая, - «власть» над собой обретя, - бранью площадной разродился.
Шторы чёрные опустить, - как заорёт.
Вот оглашенный.
Кумачового действия в нашем спектакле предусмотрено не было!
Заложить, вашу Мать…
Заложить кирпичом небо не наше, - отменить перезвон колокольный!
Где воронов чёрная птица, - где мой тайный советник?
Где сучёныш?
Пусть поднимает свой народец поганый в небо чужое!
Пусть зальёт чернилами чёрными – подтасовками и доносами, - сарафан таллиннской площади!
Пусть убьёт птиц говорящих!
Пусть на корню изведёт колокольную ересь.
Пусть призовёт к ответу всё русскоязычное население.
И главное, - должен ворон-стервятник, - в угоду заокеанским псам-рыцарям, - распять Иисуса небесной совести.
Я требую тотчас распять на кресте нацистской солидарности, - Слово русское!
Нам нужен порядок и уважение к собственной власти!
Не позволим инородцам покушаться на наши свободы.
Пучится Муж государственный на людишек притихших, - ищет на каком доверии к ним подъехать?
Но ничего путёвого не придумать Морде.
Тут чёрный угодник, - тут воронов птица, - скользя в полёте бреющем меж больших площадей и малых, - сплюнул «кар-здрасте» в толпу горожан, - и взбрыкнул-вскакнул на властный стол.
Застыл, пройдоха, в поклоне перед начальником-Кучей.
Я готов – я убью.
Молвил сладко, - губёшки растянув в азарте.
Воронов птиц покопал в бороде смоляной: вырвал волос седой, отливающий сталью, - и вонзил себе в глаз стальную занозу – налился смертью вороний глаз.
Голову, - кто мелом облил – испугался начальник птичьего взгляда.
Не гони, не гони, - прошептал Нацист, - стараясь не смотреть в глаза вороне.
Присядь рядом со мной.
Давай без лишнего шума перетрём, - поганую ситуацию.
А чёрный угодник, - желая произвести впечатление на представителей западных СМИ, - чернильницу со стола смахнул: залил безнадёгой скатерть – казява.
Разлилась сине-чёрная клякса по полотнищу белому.
Флаг тебе в руки – начальник.
Смотрит воронов птиц Нацисту в глаза – нахально.
Тайный советник знает, - как угодить Первому лицу нации.
Ворон театрально крылами взмахнул: он уже в прикиде чёрном.
Развевается широкий плащ – люди с криками врассыпную.
Воронов птиц в себе, - он гордится.
Черносотенец в позу встал, - он смертящей сталью вперился в небо.
На птиц перелётных, - прилетевших с русского Севера, - уставился ворон.
Падают от взгляда убойного певчие птицы – падают убиенные русские притчи в воды мёртвого времени.
И взмолился Иисус.
Дай силы, Отец, - одолеть истребителя русского Слова.
Проникнись участием к братьям-сёстрам моим, - во имя ноосферы-Шамбалы.
И попросил Сына Отец.
Будь терпелив.
Помни о чудодейственной силе русского Слова.
Люди ноосферы-Шамбалы, - совместно с космоитянами, - строят новый русский Дом на линии горизонта, - не привлекая к себе внимания антихриста-Запада.
Твой порог нынешний – значения русских слов, - соизмеримых с молчанием Господа.
Береги Сын, - дарующий людям хлеб Осознания, - полёт судеб святых.
Сбережённая жизненная энергия русских слов – на вес Света.
И превозмог Иисус смертный взгляд ворона, - восстал над злой волей чёрного каинства.
Силой духа святого, - оживляет птиц перелётных, - убитых разбойным вороном.
Ибо мать-земля тоже просила у ангелов помощи Сыну.
«Ходатайте о русских словах перед Господом, - будьте им заступники крепции, - охраните от наговоров человек злых, - и от ворожбы сатанистов и демонов».
И вы, люди русские, - радуйтесь словам, - через любовь Иисуса Христа, - получивших второе рождение.
Произнёс дух святой.
Радуйтесь люди миру своему – второрождённому.
Солнце взойдет и зайдет. Сегодня есть, - а завтра нет.
Нам и вам – духовному воинству и словам второго рождения решать, - продолжится ли жизнь на земле.
Поэтому берегитесь, - липучих снов Левиафана-барина.
Берегите слова русские, - от прикосновений мёртвого времени.
Ибо каждое русское слово, - светом отлито.
Ибо не занимаются пустяками люди-слова, - солнечного вмещения.
Дарит Поэт второе рождение птицам воскресения.
Выпекает Иисус из сини небесной хлеба – золотые белые.
Такая у него работа.
И у Луки есть работа.
Не отвлекаясь на провокации каждодневных событий, - идёт Лука по «следам» Сына Божия, - изредка записывая мелким почерком в тетрадь Толстую любопытные наблюдения, - переходного периода.
Чтобы на основе его свидетельств, - у небесного ангельства сложилось мнение, - о людях-рыбах евроатлантического аквариума, - и о людях-словах солнечной расы.
Поставив «точку» в седьмой главе, - задумался Лука о завтрашнем дне. Смотрит куда-то вдаль.
Что увидел он там? – бог-весть.
10.
Разминается жизнь площадная, - гримасничает.
Оплетает паутиной липучей мозги обывателей пропагандистская машина Запада.
А человечкам площадного сознания – всё нипочём.
Испрашивая благополучия у бога своего, - не обращают внимания евреи на Марию, - вымаливающую снисхождение Веку грядущему.
Лишь фарисеи-книжники, - с нескрываемой злобой поедают глазами птиц утреннего происхождения, - вопреки их колдовству-ворожбе, - взлетающих под купол синего неба.
Ибо на всё есть воля Господа.
Ибо напомнил Меч разделяющий Иисусу-правдоискателю, - о его назначении.
И произнёс решительно посланник небес.
«Одолею вас, евреи гиблого времени, - ибо страха вашего не имею».
Просто вспомнил Иисус о главном своём преимуществе, - перед людьми обратного времени.
И стихотворная рифма, - отдала честь русскому Слову, - не оробевшему перед хитроковарным пропагандистским молохом Запада.
И сопричастный взгляд вечности – верный помощник Поэта – вдохнул энергию жизни в слова утренние.
И церковь русской Словесности, - благословила Поэта на писательский труд.
И точно вампиры, - выпив дурную кровь людей, - увязших в низших слоях атмосферы, - по самую хрень, - бежали из России русофобы-оборотни.
И кошмарные сны – полуночные танцы обречённых людей, - отвалились от тела русской земли-матери.
И на крыльях тысячелетий, - взлетели русские притчи второго рождения, - на вершину Дня.
Ибо очистив тело земли-матери от наростов плесени, - благословил Господь русскую Повесть на подвиг, - во имя космосознания.
Отец и Сыну оставил в напутствие лишь вкус высоты.
За что и надумали подручные самоубийцы-Запада спросить с Иисуса Христа – строго.
Требует транснациональное каинство вздёрнуть на крест русскую Речь – распять человека-слово.
Желает еврейский зверь, чтобы площадная толпа, - распяла Христа – в назидание всему русскому миру.
Ибо всех, кто отождествляет себя с русскостью – изгой, чужак, инородец, враг.
Ибо нет русским места среди народов, - поклоняющихся антихристу-Западу.
Вглядывается Часослов в лица людей, - толпящихся на главной площади Таллинна в этот ночной час: кому-то кивает примирительно, - кого-то старается не замечать.
И граждане эстонского времени бдительно следят за приготовлениями на площади Распятия: кипят нетерпением, - изнывают от скуки.
Самые дерзкие, - требуют тотчас же обрубить ветви Христову воскресению – раз и навсегда забить крест на молитвы Матери.
Извести, - как и не было, - Речь русскую.
А фарисеи-книжники толпу площадную подначивают.
Суд над Христом должен быть показательным.
Чтобы всему русскому миру неповадно было.
Чтобы надолго в памяти чужаков-славян метина осталась.
Пусть знают отказники, - говорящие на языке своей Матери: сны гражданские с инородцами делить не будем.
Всё – не обсуждается.
И Глава отечества, - который без отчества, - уловив момент исторический, - тоже слово взял.
Слил Нацист в толпу речь невнятную, - будто «кончил» второпях, - не испытав радости.
И правдолюбцы-законники, и вороватые либералы, - на все лады принялись растолковывать Тётке-толпе заглавный принцип демократии.
Лица проворных людишек – чёрные лужи зимы-осени.
Совсем озверел от идейных побед неровный Час: требует от эстонцев, - присягнуть на верность душевнобольному Западу – требует абсолютной преданности идеалам американщины.
И отреклись от заветов Справедливости, - во имя антихриста-Запада – заблудшие души.
И единодушно признали рыбы аквариумные.
Иисус – изгой.
Иисус – не отвечает политической конъюнктуре сегодняшнего Дня.
И «поющее поколение» стран Балтии, - принесло клятву верности – каинству.
И провозгласил антихрист граждан эстонского времени – европейцами.
И городские часы испуганно отбили ритм среднеевропейского времени.
И неровный Час покачал головой в такт иуде-маятнику.
Одиноко зарево одинокого дня: вспышка – и тьма.
Пристальным взором окинул Верховник землю: ни единой зажжённой лампады на всём полушарии Западном – будто повымерло всё.
Опутано сознание трансвестита-Запада, - снами змея-барина.
К вам обращаюсь я, - люди обратного времени.
Повелительно шипит Левиафан, - божеских слов не ведая.
Кто мечту о лучшей доле человеческой заклеймил печатью иудовой, - кто проснулся для веры антихристовой – идите на водопой к ручьям безжизненным.
Тот пусть поклоняется церкви американской – Пирамиде Течений Перевёрнутых.
И сгреблись страны натовской коалиции в водоворот предвоенных событий, - чтобы вновь, - как полста лет назад, - по указке всё того же, - смердящего фашизмом Запада, - сделать бросок на Восток.
Повезло тем, - кто уснул в неприятии.
Туповатые германцы-французы-поляки-скандинавы-прибалты и хитрозадая тьму-таракань англосаксонская – «пушечное мясо» для транснациональной стобанкирщины, - готовой из штанов выскочить, лишь бы угодить Дьяволу, - жаждущему мирового господства, - к пользе своей.
По первости, наша задача, - научает змей своих подельников, - накрыть пропагандистской волной Россию.
Затем мы должны сгруппировать в штурмовые отряды, - всю продажную российскую оппозицию.
Силами прозападной интеллигенции, - для которой идеалы американщины – путёвка в жизнь, - мы развалим Россию на удельные, - враждующие друг с другом этнические образования.
И вообще: очистить территорию Великой Степи, - даже от запаха русского, - по силам нашим «големам».
«Дранг нах остен».
Рычит еврейский зверь, - тараща глаза на площадное убожество.
Мы новая нация – мы, големы однополярного еврейского времени.
Мы наследники нацистской цивилизации.
Пентагон – наш военный рычаг.
Мы – мировое зло.
Мы – слова-оборотни, - накроем весь мир, - пропагандистской волной.
За дело, плесень русофобская.
И поднялась воронья стая в небо, - и накрыл сон Затмения континент Евроамерики – на все четыре стороны.
И замер в недоумении Восток, - и Запад прикусил язык.
А Юг и Север склонились к Земле – слушают братья учащённый пульс Матери.
Дышит – дышит в спину Истории еврейский зверь.
Неужели кирдык? – неужели кранты?
Всполошилась История.
Что делать?
Недоумевает Иисус
Вопрос без ответа – застенчив и дик.
И записал апостол Лука мелким почерком в Толстую тетрадь.
«Знать, полной мерой испила Евроамерика от кошмарных русофобских снов змея-антихриста.
Потому что проросли напевы зимы-осени между разъевшимися сутками недели – волчьей ягодой.
Затаилась в тени Апокалипсиса хмарь «ягодовская».
Красные глаза светофора – распятая совесть площадной нации.
Таранят светофоры беспокойными взглядами городских апостолов, - понуждая агентов влияния Справедливости, - «придержать» дыхание, - при встрече с людьми душевного угасания.
Шныряют по Городу с озабоченным видом ревнители мёртвого времени.
Выискивают-вынюхивают людей инакомыслящих стукачи. Они – русофобы-големы.
И сделал приписку Лука в тетрадь.
Уверовал эстонский Час в несокрушимость идей трансвестита-Запада, - хоть и пугают людей ночного сознания, - апокалиптические сны змея-антихриста.
Только не устрашил Иисуса Христа лунный свет, - окрасивший площадь Распятия в цвета поздней осени.
Пятится, пятится эпоха Рыб, - предчувствуя неладное, - в сторону беспамятства лунного.
Что ж, не будем мешать еврейской звезде, - сползать в ночную дыру – в сокровенные желания русофоба-Каина.
Тем более, что она уверена».
1996 год