КОМАНДИРОВКА
Не исповедимы пути Господни.
Такие истории на нашей планете случаются далеко не каждый день.
Как-то раз, в один пригожий летний день, в одном городском парке с живописным озером и роскошными фонтанами повстречались случайно две близкие в прошлом, бывшие подруги. Одну звали Смерть, а другую звали Жизнь.
Когда-то, очень-очень давно они крепко дружили, не смотря на кардинальную разницу во взглядах. Потом, на протяжении десятков а может быть и сотню лет они, по какой-то причине вообще не общались и не дружили, так сложилось. А сегодня вот встретились, случайно, не запланированно, как и все предыдущие разы.
Жизнь, в этот день, как и во все остальные времена, была одета в модное короткое платье с глубоким декольте и без рукавов. Были видны её голые плечи и изящные руки с бархотной кожей. Её роскошные, русые волосы были привлекательно распущены и развивались под дуновением ветерка. На длинных, загорелых и стройных ногах её были элегантные серебристые босоножки со шнуровкой до голых коленок, а в ушах, на руках и на шее блестели золотом удивительной красоты украшения с драгоценными камнями, переливаясь в лучах солнца. На плече висела элегантная сумочка в цвет платья с великолепной отделкой и такими же украшениями. Жизнь широко улыбалась и вся сияла. От неё веяло свежестью и теплом.
А Смерть была низкого роста, слегка сутулая, с впалой грудью, в скромном строгом облачении. Черные, как смоль волосы её были собраны резинкой с зади. Простенькая тёмно-серая юбка нелепо и как-то мешковато висела на ней до самых пят. Старомодная, коричневая блузка с длинными рукавами, стоячим воротником, и красными, как кровь пуговицами была застегнута под самую шею. На худеньких ногах её были легкие белые тапочки. Смерть никогда отродясь не пользовалась никакой косметикой и не носила украшений - ей это было ни к чему. На её бледном и худощавом лице были хорошо видны глубокие морщины. Её впалые черные глаза выражали грусть и холод. В одной руке она держала что-то небольшое, завёрнутое в узелок в черный платочек.
После короткого приветствия, Жизнь пригласила Смерть на ужин в ресторан, так сказать, посидеть, отметить встречу, поболтать о разном и вспомнить былые времена.
Зашли в шикарный ресторан, присели за столик. Жизнь заказала самый лучший коньяк, различные закуски, деликатесы и фрукты. Всё было красиво, щедро, чинно и тепло, словно не было между ними такой длинной разлуки.
Чёкнулись бокалами, выпили.
- Хороший коньяк, правда, - сказала Смерть.
- Да, хороший, как и сама эта жизнь. Сильный, выдержанный, вкусный, крепкий. И сорт подходящий и уход достойный, - оптимистично ответила Жизнь.
Жизнь и Смерть давно хотели снова встретиться и вернуть былое расположение друг друга. Обе, пожалуй были рады снова подружиться после их последней столетней ссоры. Между прочим, за всё это долгое время разлуки, никто ни на кого не обижался, ни Жизнь на Смерть, ни Смерть на Жизнь - им это было не свойственно.
Жизннь, аппетитно вкусив большую красную виноградину, открыто улыбнувшись, первая начала вспоминать:
- Смерть, а ты помнишь, Италию, тогда в восемьсот пятом? Ту ночь в Соренто и того голубоглазого младенца? Зачем ты его забрала? Его мать Франческа, так горько плакакла, так громко рыдала на навсю округу и так билась об пол, в мольбах вернуть ей сына, что трижды теряла сознание. Священник рыдал, все рыдали. Зачем ты взяла его? Разве он не мог ещё пожить на этом белом свете?
Смерть задумалась немного и ответила:
-Ты знаешь... тогда, Господь, по секрету открыл мне, что ожидало этого ребёнка если он остался бы жить.
- И что же-е-е? - заинтерисовано спросила жизнь, разделывая красный гранат.
- Он стал бы убийцей, серийным. И никогда, никогда бы не смог с такой чёрствой душой предстать перед Господом, - ответила Смерть серьёзно.
- Надо же... А я и не знала, - удивлённо и серьёзно оветила Жизнь. Да-а-а, вот так история.
Они снова чокнулись и снова выпили.
- Смерть, а ты помнишь, Россию? Было это в пятьдесят третьем. Помнишь? В Самаре. Ты помнишь ту несчастную и больную старуху - Полину Тимофеевну Лапшину, которая в месте со мной звала тебя? Мы вместе призывали тебя и ждали тебя целую неделю, а тебя всё не было и не было. А она так корчилась, так извивалась. Почему ты тогда не пришла?
- Да, я прекрасно помню эту... Полину Тимофеевну. Она... прокляла свою родную дочь, обрекла её на муки и болезни. И этой дочери нужно было успеть приехать к ней из далека, что бы та сняла это проклятье перед тем, как уйти в мир иной и предстать на суде.
- Вот те на! И этого я не знала, - сказала Жизнь, покачав головой.
Они снова чёкнулись и снова немного выпили.
- Смерть, а вот... в семьдесят втором году, помнишь? Тот француз Жак, парижанин. Ему в этот день исполнилось сорок лет, помнишь? С ним то, что не так? Он так мало прожил. Ты скосила его прямо средь бела дня, прямо на людной площади возле Мулен Руж. Почему?
- Да, прожил мало. Только плохих дел наделал много, так много, что он никогда и ни за что не стал бы каяться перед Господом, - ответила Смерть.
- А он был такой симпатичный. Кто бы мог подумать?
Они снова подняли бокалы и собирались выпить, но тут внезапно, и абсолютно неожиданно, словно из неоткуда зазвучало "Отче наш" в изумительном исполнении церковного хора - это зазвонил телефон Смерти.
Она акуратно развязала свой черный платок и ответила в трубку телефона. Через секунду её бледное лицо стало ещё бледнее, совсем белое, как мел. Потом она глубоко вздохнув, медленно встала, подошла к Жизни, положила руку на плечё и чмокнув её в щечку сказала:
- Ну всё, подруга пока, до встречи. Прости, командировка.
Конец.
2.07.2019.
фото из интернета.
___________________________________________________
___________________________________________________