Советский обычай
Во все времена в России родственники провожали на войну или служить в армию отцов, сыновей, братьев. Это сопровождалось скромным угощением, наказами, пожеланиями, песнями, плясками под гармошку. При расставании были слезы матерей, родных, опасения за судьбу своего дорогого чада - воинская служба, защита Отечества не только благородный, но тяжкий и опасный для жизни труд. Проводы в армию запоминались на всю жизнь. Новобранец и вдалеке от дома чувствовал тепло семьи, покровительство и защиту своей малой родины. Это придавало моральную силу, ответственность перед земляками.
Вспомнился мне один яркий случай, когда выросшие «дети войны», провожали в армию своего товарища. Было это лет через 10-12 после Великой Победы. Жили бедно, страна восстанавливала разрушенное немецкими фашистами народное хозяйство, люди много работали и верили, что теперь не пропадём, каждый добьётся всего, о чём мечтает - хочешь, учись в институте или получай рабочую профессию. Вот это состояние равных возможностей для всех, справедливость заряжали молодёжь оптимизмом, верой в лучшую жизнь. В отношениях между людьми всё было просто и легко.
Витю Копейкина из небольшой деревни М. в сорок домов, провожали в армию: мать Анна, рано поседевшая вдова солдата, рядовая колхозница, бабка Надежда Ивановна, которая пекла самый вкусный хлеб среди соседей, дед Филипп Пафнутьевич, любивший поговорить, сестры Лена и Таня - студентки. Пришли одноклассницы: любимая девушка Зоя, работавшая в городе на заводе, весёлые и озорные доярки - Нина, Маня, Нюра. Не отстал и хромой гармонист Миша.
Витька учился из-под палки, часто прогуливал уроки. После
семи классов закончил школу механизации. В колхозе работал на гусеничном тракторе. Его тянуло на «подвиги», под «охи» зрителей он запросто переезжал на своём большом тракторе глубокий овраг с одной стороны на другую. Теперь его провожали на воинскую службу, ожидая, что там парень поумнеет. Впрочем, на перевоспитание в армии надеются почти все родители, которые не справлялись, чтобы их сыновья стали, как шёлковые. Пришло время отдать долг Родине, Копейкину принесли повестку из военкомата явиться в областной центр на сборный пункт. Витька, не отличавшийся похвальным поведением, высокий, сероглазый симпатяга оказался в центре внимания, любви родных и друзей. Все сидят за столом, распивают единственную пол-литровую бутылку водки, едят винегрет и вспоминают о призывнике только хорошее. Оказывается, он благодаря знанию техники в колхозе незаменимый человек - пахарь, сеяльщик, заготовитель кормов для животноводства. Гармонист тихонько выводит мелодии. Бабушка ухватом достала из печки чугунок тушёной с мясом картошки, присела к столу. После выпитого «премиального» стакана водки тщедушный дедушка с редкими седыми волосами повеселел, обратился к внуку с наставлением: «Чего немцев бояться? В Первую мировую мы стояли в Белоруссии под Барановичами. Никто воевать не хотел, мы бегали в окопы друг к другу, обнимались, дарили подарки. Я немцу отдал два куска сахара, он мне курительную трубку. Когда Ленин пришёл к власти, он и войну остановил. Брешут на него, что был против церкви, при нём в армии солдаты отмечали Рождество Христово. Нам выдали немного водки и по кусочку сала.» Дедушку слушали с интересом. От водки у него наступило лирическое настроение, и он запел: «Бывали дни весёлые, Гулял я, молодец. Не знал тоски, кручинушки, Как вольный удалец. Она, моя хорошая, Забыла про меня. Забыла и покинула, В хоромы жить пошла.»
Дед Филипп, нам можно спеть? - спросила Нина, блондинка с химической завивкой, по прозвищу - Пончик. Она вылезла из-за стола и пустилась в пляс, который не обходится без частушек. «Говорят все на меня, Что я толстоватая. Сама себя я не морю, Похлёбку густую варю.» У Мани другой повод похвастаться: «А я маленькая, аккуратненькая. Что есть на мне, Пристаёт ко мне.» Нюра, с чёрной косой, уложенной на голове в виде корзиночки, нашла чем отличиться: «Пойду плясать, Доски гнутся. Сарафан короток, Ребята смеются.» Пончик не унималась: «Ой, рой кочки, Подрывай кочки. У весёлых матерей Весёлые дочки.» Нюра затосковала по своему жениху, который служил в армии: «Ой, подруга дорогая, Наше слово олово. Мальчик в серенькой шинели Прижимает здорово.» Гармонист поддал жару: «Ой, мать, моя мать, Зачем меня женишь. Я не буду с бабой спать, Куда её денешь?»;;Мать Анна стала раскладывать по тарелкам картошку из чугунка, добавила огурцов, душистых и хрустящих, поставила на стол кувшин с компотом и всех пригласила подкрепиться. «Ну и время летит,- забеспокоился Виктор, глядя на часы на руке. Как бы к поезду не опоздать. Потихоньку будем собираться.» Он подошёл к деду, пожал ему руку, сказал: »Пафнутьевич, ты остаёшься за главного. Держись.» Обняв бабушку за плечи, нашёл для неё ласковые слова: «Спасибо за твою заботу. Не хворай, жди меня.» «Как бог даст, годы своё берут. Да ты там, в армии, не балуйся, слушайся командиров,» - ответила она, вытирая глаза концом головного белого ситцевого платка. «Да куда ж я денусь. В армии, не умеешь, научат. Не хочешь учиться, заставят.» Мать держалась из последних сил, не хотела провожать сына со слезами. Виктор поцеловал мать в щёку и сказал: «Мама, не горюй, не грусти, Пожелай мне доброго пути. Давайте все присядем на дорожку.»
Перед выходом из дома дружно и громко запели песню, без которой в деревне не обходились ни одни проводы в армию. Она брала за живое.
Последний нОнешний денёчек, Гуляю с вами я, друзья. А завтра рано, чуть светочек, Заплачет вся моя семья.
Заплачут сестры-канарейки,
Заплачет мать и мой отец.
Ещё заплачет дорогая, С которой три года гулял.»
Со словами «Храни тебя господь!» мама и бабушка перекрестили Виктора, и дружная компания направилась к железнодорожной станции, что в трёх километрах. К вокзалу добрались за двадцать минут до прихода поезда. На перроне уже скучали пассажиры, ожидающие поезд. Миша заиграл «страдание», а Пончик, словно этого и ждала: «Ой, страдание, страданула. Мать поленом саданула.» И полились частушки одна за другой. Я залётку провожала, Горько плакала, до слёз. На прощанье целовала, То его, то паровоз. Тебе скажут, рота, стройся. А ты, милый, стой, не бойся. Я не знаю, как у вас, а у нас в Саратове, 90 лет старухи Гуляют с ребятами.
Показался дизельный поезд, девчата одновременно обняли Виктора за шею и зацеловали: «Витя, ты пиши, отвечать будем. А пока надо успеть на ферму коров доить.» «Да что же мне там делать, если не письма писать,» - засмеялся Виктор.
Поездом с Виктором поехали сёстры и его девушка. Праздник закончился. Впереди новые испытания, а у девчат одно на уме: «Вы служите, Мы вас подождём.»