Миндаль роняет розовые лепестки на ступени. Каменная лестница вниз ведёт, вдоль неё барвинок вьётся, нежно-голубой, как небо весеннее. Апрель уже, весны середина. Солнце не обжигает, травы не сушит, мягко по лицу тёплым ветерком гладит. Зелень сочная, летним зноем ещё не выжжена. Бело-розовые маргаритки, жёлтый чистяк мелкой россыпью, морозник в тени прячется.
Бежит Айша по ступеням, в скале выдолбленным, к Салгиру спускается. Тоненькая, как веточка алычи, быстрая, как ручеёк. Косы чёрные, смоляные, брови вразлёт, глаза – угольки-агаты. Улыбка на губах алых, румянец щёки тронул. Спешит Айша, ждут её. Все дела домашние переделала, дом прибрала, обед приготовила. Убежала, пока новой работы не дали, а то на весь день хлопоты растянутся. А душа из дома рвётся, как птичка из клетки, ожиданием встречи мается.
Василько, сын плотника, к лестнице каменной от правого берега Салгира торопится. Кудри льняные ветер взлохматил, улыбка на лице веснушчатом блуждает. Вот и лестница, в тени яблонь начинается. Бежит Василько вверх по лестнице, через ступени перепрыгивает. Суму холщовую на боку бережно поддерживает – подарок там для той, кому сердце отдано. Была бы его воля – тотчас бы женою назвал, да разве по любви люди женятся? Отец уже сговорился с кузнецом – дочка у того на выданье, красавица Ульяна. Да не мила она Василю – лучше Айши не сыщется на всём белом свете. Смех звонкий, колокольчиком звенит, взгляд тёплый, ласковый. Но и для Айши уже родители жениха нашли, скоро совсем из дому не выпустят. Бежит Василько, сердце встречу предвкушает, да мыслям тяжёлым хмурится. Как с любимой остаться, как родителей ослушаться?
Вот и лестницы середина. Поворот под скалой, ни сверху, ни снизу не видать. Мох зелёный камень покрыл, тень прохладу сохраняет.
– Василько! – воскликнула радостно, на шею бросилась.
Обнял нежно, взгляд отвести не может. Да и Айша в глаза глядит, не наглядится, светится вся от счастья.
– Еле из дому вырвалась! Думала, не увижу тебя сегодня! – рукой тонкой кудри льняные пригладила.
– Для тебя утром ранним отыскал! – осторожно Василько из сумы подарок достал – в тряпице влажной пионы первые, лесные, с корнями выкопанные.
Обрадовалась больше, чем самоцветам, бережно цветы взяла. Но тут же омрачился взгляд:
– Нельзя мне домой с ними. Не растут они у нас рядом, поймут, что далеко уходила, не пустят больше никуда.
– Давай здесь посадим? – предложил Василько. – Или внизу, у Салгира – им там привольнее.
– Побежали, пока не увяли! – держит цветы нежно, вниз ринулась. Василько – следом.
Нашли место хорошее в долине, поляну солнечную. Василь нож достал, в земле лунки выкопал. Айша пионы в землю опустила, посадила. Водой салгирной полили – приживутся теперь цветы на новом месте.
– Увижу ли теперь цветы наши, – Айша пригорюнилась, – скоро замуж отдадут, из дому не вырвешься.
– А за меня пойдёшь? – обнял Василько, печаль поцелуем развеял.
– Пойду! Да кто ж нам разрешит без родительской воли! – Айша Василю голову на грудь склонила.
– Вот сейчас и узнаем! – озорной блеск в глазах Василька голубыми искрами расплескался. Подхватил он Айшу на руки, к лестнице понёс.
– Пусти, сама идти могу! – улыбается Айша.
– Нет уж, теперь на руках тебя носить буду, пока согласие родительское не получим! – смеётся Василько, а сам уже по ступеням поднимается.
Легка драгоценная ноша, рук не тянет. Айша как птичка-невеличка, тоненькая, гибкая. Руками шею Василька обвила, глаза закрыла, притихла. Василь по ступеням ступает, к Ак-Мечети поднимается. Встречные люди дорогу уступают, смотрят с любопытством – что это сын плотника удумал? А Василько знай себе наверх идёт, любимую на руках бережно несёт. Половина лестницы пройдена, ещё десяток ступеней, и ещё. Вот и наверху уже, приостановился, но Айшу не отпускает, а у самого края скалы ей долину показывает:
– Смотри – вот там, внизу, где яблони цветут да айва растёт, цветы наши. Там дом нам выстрою, у Салгира! – поцеловал крепко, к сердцу прижал любимую.
Идёт Василько твёрдой поступью, а молва людская уже опередила. Знают в доме Айши, что сын плотника с любимой на руках всю лестницу прошёл, даже отдохнуть не присел. Все сто тридцать шесть ступеней каменных Айшу с рук не спускал, и теперь не отпустит, пока родители жениться не дозволят. Призадумался крепко Селим, отец Айши. Младшая дочь, любимая, счастья ей желает, да традиции беречь надо, за человека из народа своего выдавать, как сговорено. А какое ей счастье с сыном купца, что посватался, будет? Не нужны Айше деньги, не нужны драгоценности. Любовь ей нужна, да забота, а Василько парень хороший, работящий – давно Селим его заприметил, знает, что Айша только о нём и думает. Встал Селим, вышел навстречу Васильку да дочери. Принял решение, а с купцом разберётся.
– Дозволь вместе быть, Айшу женой назвать! – Василько у порога дома остановился.
– Неужто от самого Салгира, по всем ступеням каменным нёс? – усмехнулся Селим. – Опускай, хватит ей на шее у будущего мужа сидеть, ещё успеется!
Опустил Василько девушку бережно, но от себя не отпускает, за плечи приобнял. Засияли глаза Айши, не надеялась она согласие родительское получить. Но любовь крепкая все преграды сломала.
Вскоре в долине Салгира дом Василько выстроил, жену молодую привёл. У дома яблони да айва, а на дальней поляне пионы прижились, с каждым годом всё больше разрастаются.
Лестницу каменную называть стали Лестницей любви в память о любви крепкой, которой не помеха любые препятствия. До сих пор сохранилась она, симферопольская Лестница любви. Каменные ступени поистёрлись, оделись бетоном, перила появились. Сюда встречать рассвет после выпускного бала приходили старшеклассники, а влюблённые назначали свидания и признавались в любви. По сей день в Симферополе есть поверье, что если пройти с любимой на руках до самого верха лестницы, преодолеть все 136 ступеней, да поцеловать там, на самой высокой площадке, откуда город виден, то будет семейная жизнь крепкой, долгой да счастливой. Не верите? Тогда приходите к Лестнице любви с тем, кому отдано сердце, и поднимитесь вместе по всем ступенькам!
Айша (с татарского) – живущая
«Лестница любви» в Симферополе появилась во времена средневековья — каменная лестница, соединяющая сейчас начало улицы Студенческой и улицу Воровского.